– Хорошо. Под твою ответственность. Пусть изучает теорию с остальными, а с практикой попроси помочь магистров. Пока не догонит других первокурсников, на занятиях колдовать не будет. А платой с тебя будет обещание: больше никаких выходок с сорванными лекциями.
– Идёт, – быстро согласилась Тайрин. Она всегда ответственно подходила к обучению и, если б не Лэртис, никогда не бросила бы своих учеников.
– Ах да, постарайся больше не пугать никого «тёмной студенткой». Не провоцируй слухи, – бросил ей в спину Аствар, когда она развернулась к дверям.
Тайрин не сдержала смешка. Она и забыла, когда за ней впервые закрепилось такое прозвище!
Первый год без мужа дался Тайрин тяжело. Большую часть накопленных средств она истратила на адвокатов, взятки и, как ни странно, на дорогу. Даже с учетом путешествия третьим классом, что само по себе было испытанием для молодой тьенны, поездка на поезде до столицы выливалась в десяток кровентов. А полёт на дирижабле и того больше. Деньги утекали как вода сквозь пальцы. Но единственное, чего Тайрин смогла добиться – посмертного оправдательного приговора. Честное имя Калена было очищено.
Найти убийц так и не удалось.
В Фелтон она вернулась совершенно разбитой. Заказов в мастерской не было, а срок уплаты кредита за дом приближался. Чтобы не остаться без средств к существованию, пришлось продать часть украшений. Конечно, Тайрин могла перебраться к родным, в маленький городок неподалеку от столицы – её несомненно приняли бы, а мать постаралась бы подыскать молодой вдове нового мужа. Но уехать из Фелтона означало порвать все ниточки, связанные с убийством Калена, потерять все зацепки по его делу. Она же не собиралась забывать или прощать того, кто разрушил её семью.
Тогда-то на пороге дома и появился Аствар. Поначалу слова ректора показались Тайрин дикими. Он предложил преподавать в Академии прикладную механику. Ей, необученной девчонке! Было боязно, но ректор и увесистый аванс убедили, что попробовать стоит. Тайрин до сих пор не знала, что двигало Астваром в тот момент: долг перед старым другом, вдова которого оказалась в затруднительном положении, или срочная нужда в преподавателе. Так или иначе, она стала вести занятия в Академии, а к зиме окончательно перебралась в гостевые покои учебного заведения.
В тот год холодной снежной ночью случился конфуз, породивших волну слухов и страшилок о «тёмной студентке». Тайрин допоздна засиделась в мастерской, а под конец дня ещё и поранила ладонь о соскочившую шестерёнку. Идти к целителям было поздно, и девушка кое-как перебинтовала ладонь, планируя сделать перевязку в своей комнате. Амулет личины успел выработать свой заряд на день, но Тайрин не переживала – на преподавательском этаже ночевало всего несколько человек, и в такое время все спали. Оттого она совершенно растерялась, наткнувшись за очередным поворотом на группу спешащих куда-то первокурсников со свечками в руках. Юнцы, которым едва исполнилось четырнадцать, решили пощекотать нервы и не прогадали. Неожиданно вышедшая навстречу Тайрин – бледная как смерть, в чёрном траурном платье, с окровавленными руками, – произвела неизгладимое впечатление. А так как показывать своё настоящее лицо она не спешила, то первым делом эффектно погасила магией все свечи. Первокурсники с криками бросились врассыпную.
Слухи разнеслись как пожар. Кто-то вспомнил о пропавшей несколько лет назад старшекурснице, другие дополнили облик Тайрин зловещими подробностями. Так «тёмная студентка» обзавелась кровавыми пятнами на лице, оскалом и загробным голосом. Самые отчаянные студенты атаковали внезапными визитами этаж преподавателей, а трусливые сбивались в стайки и ходили, оглядываясь. Безумие продолжалось почти месяц. Тайрин сама призналась Аствару, кто стал причиной слухов и беспорядка, но ректор, посмеявшись, предложил не вмешиваться. Побесятся и успокоятся. Так и случилось. Что не помешало сделать из «тёмной студентки» местную легенду, которой пугали новичков.
Тайрин снова улыбнулась и подошла к дверям комнаты, пошарив в кармашке юбки в поисках ключ-руны. Камешек куда-то завалился, и вытащить его долго не получалось. Когда же это наконец удалось, дверь в комнату напротив распахнулась, и оттуда вышел Лэртис, на ходу одёргивая жилет. Пальто он уже где-то оставил, рукава рубашки были закатаны. На щеках блестела влага, будто он только что умывался.
Улыбка медленно сползла с губ Тайрин.
– Что вы здесь делаете?
Как бы грубо это ни прозвучало, остановить себя она не смогла.
– Со вчерашнего дня я здесь живу, – вежливо ответил Лэртис. – Но не волнуйтесь, я тихий сосед и вам не помешаю.
С возрастающим гневом Тайрин поняла, что значили слова Аствара «сами разберётесь»!
– Кстати, тьенна, по поводу нашего разговора на складе. Я помню ваш ответ, но есть некоторые детали, которые стоит обсудить.
Он вопросительно посмотрел на неё, словно ждал приглашения зайти.
– Вы издеваетесь? – не выдержала Тайрин. Медленно выдохнула, считая про себя до десяти и в обратном порядке. – Тьен Лэртис, живите, где хотите, но запомните, пожалуйста – мне с вами говорить не о чем. Если только вы не назовёте имена убийц моего мужа.
Борьба взглядов длилась несколько секунд, затем Тайрин зашла в комнату, плотно закрыв за собой дверь. Щёлкнул замок. Прислонившись спиной к резному дереву, она уставилась в окружающую темноту. Руки подрагивали, и она до боли стиснула кулаки. Тайрин так надеялась, что больше не увидит Лэртиса, но раз за разом он появлялся на её пути. Бередил едва зажившие раны. Он был живым напоминанием, что Калена больше нет рядом! Какое он имел право жить после всего случившегося с её мужем?!
Не шевелиться. Дышать медленно и глубоко. Вдох. Выдох. Не думать о том, кто за дверью. Не думать. Не думать!
В дверь настойчиво постучали.
– Тьенна, я вынужден настаивать…
Голос Лэртиса прорвался сквозь шум в ушах, и Тайрин не выдержала. Резко распахнула дверь и от всей души влепила ему оплеуху. Да такую, что не ожидавший нападения мужчина пошатнулся, а у неё занемела рука.
– Вон! – закричала Тайрин и снова захлопнула дверь.
Она умела ненавидеть. Сил сдерживаться больше не осталось, и Тайрин, упав на колени, горько разрыдалась.
Больше Лэртис не беспокоил. Сквозь слёзы Тайрин слышала его тяжёлые шаги – он помялся у дверей и ушёл, так и не решившись заговорить снова. Размышлять о том, что её действие может быть расценено как нападение на должностное лицо, она не хотела. Вообще не желала о нём думать.
Утро принесло с собой аромат свежей выпечки, гомон студентов, поднявшихся на разминку на стадионе, и Алеко под дверью. Бывший ученик Академии договорился по старой дружбе с охранником на посту и проскользнул в здание до заводского гудка.
Тайрин открыла ему, сонно щурясь. Увидев подругу без амулета, Алеко поспешно втолкнул её в комнату и закрыл дверь.
– Спятила, выходить в таком виде?! А если бы я пришёл не один? – зашипел он, отводя взгляд от пышной груди, виднеющейся в вырезе сорочки. Иногда он забывал, что подруга – не строгая тьенна в возрасте, а молодая привлекательная женщина. Тайрин об этом и подавно не думала. Вчерашняя истерика вылилась в тревожный сон, и она чувствовала себя совершенно разбитой.
– Ни один нормальный человек не притащится в такую рань. Это невежливо, – хмуро сказала она, укутываясь в шаль.
Дрова за ночь прогорели, пепел остыл, и в комнате было прохладно.
– Мы в Академии. О какой вежливости ты говоришь? – скептически уточнил Алеко. Демонстративно отвернулся к окну. – Оденься, а то замерзнешь.
– Подожди минутку.
Зашелестела ткань. Тайрин надела тёмное домашнее платье, однотонное, без популярных в этом сезоне широких светлых полос. С корсетом пришлось повозиться – она приноровилось застегивать его сама, без горничной, но каждый раз это были адовы муки.
– Можешь поворачиваться. – Закончив с одеждой, Тайрин присела на пуф у зеркала, расчесывая длинные густые волосы. С причёсками она обычно не мудрила: либо завязывала тугой пучок, либо заплетала косу, чтобы кудри не мешали при работе.
– Ты бы хоть предупредила, что заночуешь в Академии. Я вечером зашёл, а тебя нет. Волновался, – пожаловался Алеко, не торопясь отходить от окна: вид из башни на тренирующихся студентов навевал ностальгию. Не так давно он сам носился по стадиону, проклиная день и час, когда поступил в Академию. Знал бы, как на работе пригодится сноровка, старался бы усерднее.
– Извини, так получилось. – Тайрин кратко обрисовала ситуацию с Ани, не забыв рассказать об услышанном пророчестве. В свете нападения на складе история выглядела мрачновато.
– Не думаю, что это был горячечный бред. Жаль, подробностей сейчас не расспросить. Но лучше тебе дома не оставаться, – согласился Алеко.
– Я планировала пожить в Академии до весны, но сейчас сомневаюсь, – призналась Тайрин, закончив с причёской и взяв в руки часы. В шкатулке у зеркала лежали накопители, и она ловко подцепила крышку, снимая истраченный кристалл и заменяя на новый.
– Почему?
– Окберт Лэртис занял спальню напротив.
Больше ничего объяснять не пришлось. Алеко выругался, оглянувшись на дверь.
– Надолго?
– Он мне не докладывает.
– А он знает?.. – шёпотом спросил он, кивая на часы.
Тайрин нацепила амулет, пряча его под рубашку, и так же негромко возмутилась:
– Спятил? Может, заодно рассказать ему, что я артефактор? Ну, чтобы точно догадался, кто помогал Калену с созданием амулетов? Да меня на следующий же день на допрос отправят! Если не раньше. – Кожу привычно закололо – магия пришла в действие, добавляя года. Вскоре в зеркале отразилась почтенная тьенна, а не миловидная молодая особа. – А теперь выкладывай, зачем меня искал.
– Понимаешь, тут такое дело… – замялся друг и потёр левую руку.
Тайрин проследила за его движением и закатила глаза.
– Что, опять?
– Мы с Пайком играли, и он шутливо её прикусил, – скороговоркой произнёс Алеко и сжался, ожидая заслуженного подзатыльника.
– Давай ему здоровую руку кусать, а не тонкие технологии грызть! – Тайрин подошла и бесцеремонно задрала рукав на рубашке друга, разглядывая перекушенные провода в протезе. Из-за нарушения Алеко мог двигать только большим пальцем. Неудивительно, что пришёл так рано – надеялся выправить протез до начала работы.
– Починишь?
– Перестань смотреть на меня щенячьими глазками! – Щелбан в лоб он всё-таки получил, затем Тайрин направилась к дверям. – Идём в мастерскую. У меня здесь даже отвёрток подходящих нет.
Друг оправил рукав и вышел следом.
Алеко лишился руки во время практики в Академии. Отстал от группы и решил поохотиться самостоятельно, посчитав себя способным справиться с любым монстром. Никогда не злите каменную горгулью! Ему повезло, что Кален был в городе и свободен: возможность создать магический протез нешуточно его захватила. Тайрин помогала по мере сил, тогда и познакомилась с Алеко. Сложнее всего оказалось подчинить бездушный металл магии, но после месяца бесплодных попыток у четы Даргор получилось. Когда парень понял, что обзавелся новой рукой, от радости чуть не присягнул Калену на верность. Еле успокоили. Но с тех пор друга преданнее было не найти.
Единственным минусом оставалась хрупкость протеза. Хрупкость, конечно, относительная – при бережном отношении сносу ему не было. Вот только Алеко постоянно влипал в неприятности. За несколько лет чего только Тайрин ни насмотрелась: от воткнутых в протез ножей до сплавленного огненным шаром металла. Зато собрать «руку» могла с закрытыми глазами, столько раз её приходилось переделывать.
– Честно, это последний раз. Я буду осторожен, как… – он прищелкнул пальцами здоровой руки, подбирая сравнение. – Как ворующий сметану кот!
Тайрин хмыкнула. Со сравнениями у него всегда было плохо, но хоть настроение поднял.
– Так я и поверила. Замри, блохастый. Отстегну протез, – сказала она, нажимая на специальные замочки и дожидаясь характерного щелчка. Алеко тоже его услышал и слегка повернулся, чтобы руку было удобнее снять.
– Помочь?
– Свет не загораживай, – отмахнулась Тайрин, нацепляя на нос тяжелые очки с увеличительным стеклом. Друг послушно отошёл: когда она занималась с механизмами, лучше было не мешать, особенно если дело касалось протеза. Горка деталей на столе росла, и Алеко в который раз поражался, как подруга не путала, какой винт куда вкручивать.
Когда нужные проводки оказались на месте, Тайрин подняла голову, проверила, что дверь закрыта, и плотно прижала пальцы к протезу. Металл покраснел, но быстро вернулся к обычному цвету, а проводки там, где надо, припаялись. Собрать механизм обратно труда уже не составило.
– Ну вот, проверяй.
Тайрин помогла Алеко застегнуть протез, и парень с облегчением согнул и разогнул пальцы на руке, а затем и саму руку. Повертел кистью.
– Шик! Ты просто волшебница! – благодарно улыбнулся он.
– Да-да, обращайся.
Тайрин посмотрела на него так красноречиво, что Алеко сглотнул и пообещал – в который раз, – что будет аккуратен в использовании. Разговор прервал деликатный стук в дверь. Дождавшись разрешения, в мастерскую заглянул один из старшекурсников.
– Мастер Даргор, здравствуйте! Вас ректор к себе вызывает, – отрапортовал он, мазнув взглядом по разложенным на столе инструментам и сидящему на стуле патрульному.
– Спасибо. Скажи ему, я скоро буду, – кивнула Тайрин, убирая инструменты в ящик.
– Мне тоже пора, – с сожалением констатировал Алеко, застёгивая манжету на рукаве. – Как выдастся минутка, заскочу. А это тебе на булавки. – Он положил на стол кровент.
Тайрин не стала отказываться и убрала его в кармашек юбки. У самой двери Алеко притормозил, придержав подругу за рукав.
– Ну что ещё? – недовольно спросила она.
– Может, раз выдался шанс, расспросишь Лэртиса о деле Калена? – замявшись, предложил патрульный и с трудом сдержался, чтобы не отшатнуться. Тайрин окинула его взбешённым, полным ненависти взглядом. – Прости, глупость сказал, – только и сумел выдавить он.
– Уходи. Ты даже не представляешь, о чём просишь.
Она развернулась и стремительно направилась к лестнице.
Аствар курил трубку, сидя у камина. Сизые колечки мирно и чинно поднимались к потолку, будто исполненные собственного достоинства. У ног ректора примостился обычный серый кот, пронесенный в Академию год назад кем-то из сострадательных студентов, да так и оставшийся отъедаться на государственных харчах. На столе лежала раскрытая посередине книга.
Тайрин стояла у стеллажей и просматривала заинтересовавшие её издания. Она хранила молчание, как и ректор. Но тот не выдержал первым:
– С сегодняшнего дня тьен Лэртис будет присутствовать на занятиях у третьего и четвёртого курсов. Постарайся понять, это важно для Академии. И прости, что не предупредил вчера. – Он боялся, что за его заявлением последует взрыв, но Тайрин развернулась с совершенно непроницаемым выражением лица.
– У Лэртиса есть незаконнорождённые дети? – спросила она, сопоставив возраст следователя с интересом к студентам и амулетом родства. Интрижка в Фелтоне вполне объясняла его поиск.
– Помилуй господи, мне-то откуда знать?! – поперхнулся дымом ректор, ожидающий возмущённых криков, но никак не расспросов. – С чего такие мысли?
– У меня есть повод так думать.
– Идёт, – быстро согласилась Тайрин. Она всегда ответственно подходила к обучению и, если б не Лэртис, никогда не бросила бы своих учеников.
– Ах да, постарайся больше не пугать никого «тёмной студенткой». Не провоцируй слухи, – бросил ей в спину Аствар, когда она развернулась к дверям.
Тайрин не сдержала смешка. Она и забыла, когда за ней впервые закрепилось такое прозвище!
***
Первый год без мужа дался Тайрин тяжело. Большую часть накопленных средств она истратила на адвокатов, взятки и, как ни странно, на дорогу. Даже с учетом путешествия третьим классом, что само по себе было испытанием для молодой тьенны, поездка на поезде до столицы выливалась в десяток кровентов. А полёт на дирижабле и того больше. Деньги утекали как вода сквозь пальцы. Но единственное, чего Тайрин смогла добиться – посмертного оправдательного приговора. Честное имя Калена было очищено.
Найти убийц так и не удалось.
В Фелтон она вернулась совершенно разбитой. Заказов в мастерской не было, а срок уплаты кредита за дом приближался. Чтобы не остаться без средств к существованию, пришлось продать часть украшений. Конечно, Тайрин могла перебраться к родным, в маленький городок неподалеку от столицы – её несомненно приняли бы, а мать постаралась бы подыскать молодой вдове нового мужа. Но уехать из Фелтона означало порвать все ниточки, связанные с убийством Калена, потерять все зацепки по его делу. Она же не собиралась забывать или прощать того, кто разрушил её семью.
Тогда-то на пороге дома и появился Аствар. Поначалу слова ректора показались Тайрин дикими. Он предложил преподавать в Академии прикладную механику. Ей, необученной девчонке! Было боязно, но ректор и увесистый аванс убедили, что попробовать стоит. Тайрин до сих пор не знала, что двигало Астваром в тот момент: долг перед старым другом, вдова которого оказалась в затруднительном положении, или срочная нужда в преподавателе. Так или иначе, она стала вести занятия в Академии, а к зиме окончательно перебралась в гостевые покои учебного заведения.
В тот год холодной снежной ночью случился конфуз, породивших волну слухов и страшилок о «тёмной студентке». Тайрин допоздна засиделась в мастерской, а под конец дня ещё и поранила ладонь о соскочившую шестерёнку. Идти к целителям было поздно, и девушка кое-как перебинтовала ладонь, планируя сделать перевязку в своей комнате. Амулет личины успел выработать свой заряд на день, но Тайрин не переживала – на преподавательском этаже ночевало всего несколько человек, и в такое время все спали. Оттого она совершенно растерялась, наткнувшись за очередным поворотом на группу спешащих куда-то первокурсников со свечками в руках. Юнцы, которым едва исполнилось четырнадцать, решили пощекотать нервы и не прогадали. Неожиданно вышедшая навстречу Тайрин – бледная как смерть, в чёрном траурном платье, с окровавленными руками, – произвела неизгладимое впечатление. А так как показывать своё настоящее лицо она не спешила, то первым делом эффектно погасила магией все свечи. Первокурсники с криками бросились врассыпную.
Слухи разнеслись как пожар. Кто-то вспомнил о пропавшей несколько лет назад старшекурснице, другие дополнили облик Тайрин зловещими подробностями. Так «тёмная студентка» обзавелась кровавыми пятнами на лице, оскалом и загробным голосом. Самые отчаянные студенты атаковали внезапными визитами этаж преподавателей, а трусливые сбивались в стайки и ходили, оглядываясь. Безумие продолжалось почти месяц. Тайрин сама призналась Аствару, кто стал причиной слухов и беспорядка, но ректор, посмеявшись, предложил не вмешиваться. Побесятся и успокоятся. Так и случилось. Что не помешало сделать из «тёмной студентки» местную легенду, которой пугали новичков.
***
Тайрин снова улыбнулась и подошла к дверям комнаты, пошарив в кармашке юбки в поисках ключ-руны. Камешек куда-то завалился, и вытащить его долго не получалось. Когда же это наконец удалось, дверь в комнату напротив распахнулась, и оттуда вышел Лэртис, на ходу одёргивая жилет. Пальто он уже где-то оставил, рукава рубашки были закатаны. На щеках блестела влага, будто он только что умывался.
Улыбка медленно сползла с губ Тайрин.
– Что вы здесь делаете?
Как бы грубо это ни прозвучало, остановить себя она не смогла.
– Со вчерашнего дня я здесь живу, – вежливо ответил Лэртис. – Но не волнуйтесь, я тихий сосед и вам не помешаю.
С возрастающим гневом Тайрин поняла, что значили слова Аствара «сами разберётесь»!
– Кстати, тьенна, по поводу нашего разговора на складе. Я помню ваш ответ, но есть некоторые детали, которые стоит обсудить.
Он вопросительно посмотрел на неё, словно ждал приглашения зайти.
– Вы издеваетесь? – не выдержала Тайрин. Медленно выдохнула, считая про себя до десяти и в обратном порядке. – Тьен Лэртис, живите, где хотите, но запомните, пожалуйста – мне с вами говорить не о чем. Если только вы не назовёте имена убийц моего мужа.
Борьба взглядов длилась несколько секунд, затем Тайрин зашла в комнату, плотно закрыв за собой дверь. Щёлкнул замок. Прислонившись спиной к резному дереву, она уставилась в окружающую темноту. Руки подрагивали, и она до боли стиснула кулаки. Тайрин так надеялась, что больше не увидит Лэртиса, но раз за разом он появлялся на её пути. Бередил едва зажившие раны. Он был живым напоминанием, что Калена больше нет рядом! Какое он имел право жить после всего случившегося с её мужем?!
Не шевелиться. Дышать медленно и глубоко. Вдох. Выдох. Не думать о том, кто за дверью. Не думать. Не думать!
В дверь настойчиво постучали.
– Тьенна, я вынужден настаивать…
Голос Лэртиса прорвался сквозь шум в ушах, и Тайрин не выдержала. Резко распахнула дверь и от всей души влепила ему оплеуху. Да такую, что не ожидавший нападения мужчина пошатнулся, а у неё занемела рука.
– Вон! – закричала Тайрин и снова захлопнула дверь.
Она умела ненавидеть. Сил сдерживаться больше не осталось, и Тайрин, упав на колени, горько разрыдалась.
***
Больше Лэртис не беспокоил. Сквозь слёзы Тайрин слышала его тяжёлые шаги – он помялся у дверей и ушёл, так и не решившись заговорить снова. Размышлять о том, что её действие может быть расценено как нападение на должностное лицо, она не хотела. Вообще не желала о нём думать.
Утро принесло с собой аромат свежей выпечки, гомон студентов, поднявшихся на разминку на стадионе, и Алеко под дверью. Бывший ученик Академии договорился по старой дружбе с охранником на посту и проскользнул в здание до заводского гудка.
Тайрин открыла ему, сонно щурясь. Увидев подругу без амулета, Алеко поспешно втолкнул её в комнату и закрыл дверь.
– Спятила, выходить в таком виде?! А если бы я пришёл не один? – зашипел он, отводя взгляд от пышной груди, виднеющейся в вырезе сорочки. Иногда он забывал, что подруга – не строгая тьенна в возрасте, а молодая привлекательная женщина. Тайрин об этом и подавно не думала. Вчерашняя истерика вылилась в тревожный сон, и она чувствовала себя совершенно разбитой.
– Ни один нормальный человек не притащится в такую рань. Это невежливо, – хмуро сказала она, укутываясь в шаль.
Дрова за ночь прогорели, пепел остыл, и в комнате было прохладно.
– Мы в Академии. О какой вежливости ты говоришь? – скептически уточнил Алеко. Демонстративно отвернулся к окну. – Оденься, а то замерзнешь.
– Подожди минутку.
Зашелестела ткань. Тайрин надела тёмное домашнее платье, однотонное, без популярных в этом сезоне широких светлых полос. С корсетом пришлось повозиться – она приноровилось застегивать его сама, без горничной, но каждый раз это были адовы муки.
– Можешь поворачиваться. – Закончив с одеждой, Тайрин присела на пуф у зеркала, расчесывая длинные густые волосы. С причёсками она обычно не мудрила: либо завязывала тугой пучок, либо заплетала косу, чтобы кудри не мешали при работе.
– Ты бы хоть предупредила, что заночуешь в Академии. Я вечером зашёл, а тебя нет. Волновался, – пожаловался Алеко, не торопясь отходить от окна: вид из башни на тренирующихся студентов навевал ностальгию. Не так давно он сам носился по стадиону, проклиная день и час, когда поступил в Академию. Знал бы, как на работе пригодится сноровка, старался бы усерднее.
– Извини, так получилось. – Тайрин кратко обрисовала ситуацию с Ани, не забыв рассказать об услышанном пророчестве. В свете нападения на складе история выглядела мрачновато.
– Не думаю, что это был горячечный бред. Жаль, подробностей сейчас не расспросить. Но лучше тебе дома не оставаться, – согласился Алеко.
– Я планировала пожить в Академии до весны, но сейчас сомневаюсь, – призналась Тайрин, закончив с причёской и взяв в руки часы. В шкатулке у зеркала лежали накопители, и она ловко подцепила крышку, снимая истраченный кристалл и заменяя на новый.
– Почему?
– Окберт Лэртис занял спальню напротив.
Больше ничего объяснять не пришлось. Алеко выругался, оглянувшись на дверь.
– Надолго?
– Он мне не докладывает.
– А он знает?.. – шёпотом спросил он, кивая на часы.
Тайрин нацепила амулет, пряча его под рубашку, и так же негромко возмутилась:
– Спятил? Может, заодно рассказать ему, что я артефактор? Ну, чтобы точно догадался, кто помогал Калену с созданием амулетов? Да меня на следующий же день на допрос отправят! Если не раньше. – Кожу привычно закололо – магия пришла в действие, добавляя года. Вскоре в зеркале отразилась почтенная тьенна, а не миловидная молодая особа. – А теперь выкладывай, зачем меня искал.
– Понимаешь, тут такое дело… – замялся друг и потёр левую руку.
Тайрин проследила за его движением и закатила глаза.
– Что, опять?
– Мы с Пайком играли, и он шутливо её прикусил, – скороговоркой произнёс Алеко и сжался, ожидая заслуженного подзатыльника.
– Давай ему здоровую руку кусать, а не тонкие технологии грызть! – Тайрин подошла и бесцеремонно задрала рукав на рубашке друга, разглядывая перекушенные провода в протезе. Из-за нарушения Алеко мог двигать только большим пальцем. Неудивительно, что пришёл так рано – надеялся выправить протез до начала работы.
– Починишь?
– Перестань смотреть на меня щенячьими глазками! – Щелбан в лоб он всё-таки получил, затем Тайрин направилась к дверям. – Идём в мастерскую. У меня здесь даже отвёрток подходящих нет.
Друг оправил рукав и вышел следом.
Алеко лишился руки во время практики в Академии. Отстал от группы и решил поохотиться самостоятельно, посчитав себя способным справиться с любым монстром. Никогда не злите каменную горгулью! Ему повезло, что Кален был в городе и свободен: возможность создать магический протез нешуточно его захватила. Тайрин помогала по мере сил, тогда и познакомилась с Алеко. Сложнее всего оказалось подчинить бездушный металл магии, но после месяца бесплодных попыток у четы Даргор получилось. Когда парень понял, что обзавелся новой рукой, от радости чуть не присягнул Калену на верность. Еле успокоили. Но с тех пор друга преданнее было не найти.
Единственным минусом оставалась хрупкость протеза. Хрупкость, конечно, относительная – при бережном отношении сносу ему не было. Вот только Алеко постоянно влипал в неприятности. За несколько лет чего только Тайрин ни насмотрелась: от воткнутых в протез ножей до сплавленного огненным шаром металла. Зато собрать «руку» могла с закрытыми глазами, столько раз её приходилось переделывать.
– Честно, это последний раз. Я буду осторожен, как… – он прищелкнул пальцами здоровой руки, подбирая сравнение. – Как ворующий сметану кот!
Тайрин хмыкнула. Со сравнениями у него всегда было плохо, но хоть настроение поднял.
– Так я и поверила. Замри, блохастый. Отстегну протез, – сказала она, нажимая на специальные замочки и дожидаясь характерного щелчка. Алеко тоже его услышал и слегка повернулся, чтобы руку было удобнее снять.
– Помочь?
– Свет не загораживай, – отмахнулась Тайрин, нацепляя на нос тяжелые очки с увеличительным стеклом. Друг послушно отошёл: когда она занималась с механизмами, лучше было не мешать, особенно если дело касалось протеза. Горка деталей на столе росла, и Алеко в который раз поражался, как подруга не путала, какой винт куда вкручивать.
Когда нужные проводки оказались на месте, Тайрин подняла голову, проверила, что дверь закрыта, и плотно прижала пальцы к протезу. Металл покраснел, но быстро вернулся к обычному цвету, а проводки там, где надо, припаялись. Собрать механизм обратно труда уже не составило.
– Ну вот, проверяй.
Тайрин помогла Алеко застегнуть протез, и парень с облегчением согнул и разогнул пальцы на руке, а затем и саму руку. Повертел кистью.
– Шик! Ты просто волшебница! – благодарно улыбнулся он.
– Да-да, обращайся.
Тайрин посмотрела на него так красноречиво, что Алеко сглотнул и пообещал – в который раз, – что будет аккуратен в использовании. Разговор прервал деликатный стук в дверь. Дождавшись разрешения, в мастерскую заглянул один из старшекурсников.
– Мастер Даргор, здравствуйте! Вас ректор к себе вызывает, – отрапортовал он, мазнув взглядом по разложенным на столе инструментам и сидящему на стуле патрульному.
– Спасибо. Скажи ему, я скоро буду, – кивнула Тайрин, убирая инструменты в ящик.
– Мне тоже пора, – с сожалением констатировал Алеко, застёгивая манжету на рукаве. – Как выдастся минутка, заскочу. А это тебе на булавки. – Он положил на стол кровент.
Тайрин не стала отказываться и убрала его в кармашек юбки. У самой двери Алеко притормозил, придержав подругу за рукав.
– Ну что ещё? – недовольно спросила она.
– Может, раз выдался шанс, расспросишь Лэртиса о деле Калена? – замявшись, предложил патрульный и с трудом сдержался, чтобы не отшатнуться. Тайрин окинула его взбешённым, полным ненависти взглядом. – Прости, глупость сказал, – только и сумел выдавить он.
– Уходи. Ты даже не представляешь, о чём просишь.
Она развернулась и стремительно направилась к лестнице.
***
Аствар курил трубку, сидя у камина. Сизые колечки мирно и чинно поднимались к потолку, будто исполненные собственного достоинства. У ног ректора примостился обычный серый кот, пронесенный в Академию год назад кем-то из сострадательных студентов, да так и оставшийся отъедаться на государственных харчах. На столе лежала раскрытая посередине книга.
Тайрин стояла у стеллажей и просматривала заинтересовавшие её издания. Она хранила молчание, как и ректор. Но тот не выдержал первым:
– С сегодняшнего дня тьен Лэртис будет присутствовать на занятиях у третьего и четвёртого курсов. Постарайся понять, это важно для Академии. И прости, что не предупредил вчера. – Он боялся, что за его заявлением последует взрыв, но Тайрин развернулась с совершенно непроницаемым выражением лица.
– У Лэртиса есть незаконнорождённые дети? – спросила она, сопоставив возраст следователя с интересом к студентам и амулетом родства. Интрижка в Фелтоне вполне объясняла его поиск.
– Помилуй господи, мне-то откуда знать?! – поперхнулся дымом ректор, ожидающий возмущённых криков, но никак не расспросов. – С чего такие мысли?
– У меня есть повод так думать.
