Говорят, пострадавшая – ваша кузина. Вы считаете, ее хотели убить? Или это несчастный случай? Может, госпожа Роуз решила покончить с собой из-за несчастной любви?
Трещал Адам без умолку. Честно говоря, Лиззи надеялась, что рамол не будет столь вежлив и сразу врежет журналисту (ну хоть разочек, ей так хотелось, чтобы кто-то исполнил ее давнее желание!), но хваленая выдержка Тайлера не подвела. А может, он просто отвлекся на подошедших целителей – Роуз как раз собирались переложить на носилки, чтобы доставить к кэбу.
– Убирайся. Я не даю интервью, – гадалец отмахнулся от Адама, как от назойливой мухи, и продолжил смотреть, как сестру со всеми предосторожностями перекладывают на носилки.
Увы, избавиться от журналиста было непросто.
– Зачем же вы так? Я просто пытаюсь помочь. За последний месяц это второй случай падения девушки с обрыва. Вдруг это не случайность, а работа маньяка?
– Тогда стоит обратиться к капитану Уоллису. Ловить преступников – его обязанность.
– Но разве вам не интересно, кто сотворил это с вашей сестрой?!
Нет, всё-таки Лиззи переоценила выдержку Тайлера. Оказалось, барьер очень удобно использовать как стенку, чтобы прижать к нему надоедливого спорщика.
– Сейчас всё, чего я хочу – чтобы Роуз пришла в себя, – произнес гадалец прямо в лицо Адаму. – А если мне потребуется найти преступника, то обойдусь без помощи журналистов. И без надзора. Так что держись от меня подальше. – Он встряхнул Адама и слегка оттолкнул. Маги подобрали идеальное время, чтобы снять барьер. Потеряв опору, мужчина пролетел барьер и, не удержавшись, шлепнулся на землю.
Тайлер тоже ждать не стал и, несмотря на окрик Габриэля, подскочил к кузине, заглядывая в лицо. Роуз спала, погруженная в целебный сон.
– Мистер Марино, немедленно отойдите от носилок, или я буду вынужден вас задержать! – рявкнул Габриэль.
Тайлер ответил коротко и грубо, его пальцы нащупали ладонь сестры и сжали ее. Но прежде, чем брат привел угрозу в действие, Тайлер выпрямился и отошел.
– Не злитесь, господин офицер. Ваша сестра тоже здесь. Думаю, если бы с ней что-то случилось, вы повели бы себя так же, – дерзко заявил он Габриэлю и поймал взгляд Лиззи. Отчего-то она испугалась и отвернулась, будто он застал ее за чем-то неприличным! А когда решилась посмотреть, гадалец, хромая, направлялся прочь от обрыва.
– Держите его, он на меня напал! – потирая бедро и поднимаясь с земли, воскликнул Адам.
Лучше бы не привлекал к себе внимания.
– Что вы тут делаете? – Габриэль повернулся к нему, увидел блокнот с записями и рассвирепел. Мало ему было безутешного родственника, так еще и пронырливый журналист пожаловал! – Я же сказал, никаких интервью на месте преступления! – сурово напомнил маг. – Керн, проводи, пожалуйста, этого господина.
– Так вы подтверждаете, что это место преступления? – обрадовался Адам, отряхиваясь и поднимая блокнот, но затем увидел крупную фигуру идущего к нему мага, стушевался и поспешно его захлопнул. – Понял. Извините. Уже ухожу.
А вот Лиззи никуда не спешила. Подошла к обрыву, посмотрела вниз. Высоко. Надо бы заскочить к целителям за консультацией – что-то ведь помогло Роуз выжить при таком падении!
– Ты долго так стоять собираешься? – окликнул ее брат. Под ногами девушки осыпался песок, и в свете последних событий это сильно нервировало.
– А ты уже закончил? – вопросом на вопрос ответила она.
– У меня дела. Съезжу в участок, составлю протокол и заеду к Марино. Может быть, влеплю ему штраф за препятствие следствию.
– За то, что он хотел посмотреть на сестру?
– Или убедиться, что она не придет в себя. Пока он первый подозреваемый, – непреклонно возразил дотошный офицер. – Отправляйся домой, тебе здесь больше делать нечего. Тем более за тобой пришли, – брат кивнул куда-то в сторону.
– О чем ты?.. – недоуменно спросила Лиззи, но повернулась, утопая каблуками в мягкой земле.
По парковой дорожке шел Остин, глядя под ноги и осторожно перешагивая корни. На лакированных туфлях осела пыль, а руки то и дело порывались ослабить шейный платок: на солнцепёке в парке было душно.
– Это ты предупредил его, где меня искать! – догадалась Лиззи, отвернувшись и пытаясь лихорадочно привести себя в норму. Керн давился от смеха, наблюдая за ее беспомощными попытками. После сидения на скале и лазанья по камням платье помялось, а прическа превратилась в воронье гнездо. Да уж, благопристойный вид для завидной невесты!
– Ты сама рассказывала маме о свидании. Я забочусь, чтобы оно не сорвалось из-за твоей забывчивости, – терпеливо пояснил Габриэль.
– Заботься о своих любовницах! – огрызнулась Лиззи. Пятна с юбки точно было не вывести, да и Остин уже заметил ее и помахал рукой. – Не лезь в мои дела. Или, клянусь, я сама познакомлю твою следующую пассию с родителями!
Габриэль снисходительно улыбнулся, как часто делал в споре с младшей сестренкой, и ей захотелось треснуть брата ридикюлем. Но не вышло. Остин подошел совсем близко, и Лиззи пришлось натянуть самую милую улыбку, на какую способна.
Кэб нещадно трясло по рытвинам и ухабам, и Лиззи, молчавшая всю дорогу, почувствовала себя неуютно в присутствии жениха. Он, весь такой чистенький, опрятный, – и она, в заляпанной травой и землей юбке и грязью под ногтями. Времени, чтобы заехать домой и переодеться, не было. Лиззи отвернулась к окну, поглядывая на пыльные мощеные улочки города и искоса бросая взгляды на сидящего напротив мужчину. Тот нервно мял в руках платок, то и дело прикладывая его к потеющему лбу, и смотрел на нее, словно хотел о чём-то спросить.
Лиззи в волнении сжала ручку ридикюля. Если подумать, они впервые так надолго остались наедине. Да, у них были совместные прогулки по саду, танцы, во время которых они поддерживали светскую беседу, и даже подобие переписки – последняя, правда, закончилась на втором письме, толком не начавшись. Но тогда за ними был родительский присмотр.
А сегодня никакого надзора! Вдруг Остину надоест держаться в стороне, и он решит проявить симпатию? Помолвка была его инициативой, и Лиззи тешила себя надеждой, что нравится будущему мужу. Хотя в последнее время верилось в эту сладкую догадку всё меньше.
– Не хочешь ни о чем меня спросить? – не выдержала девушка напряженного молчания. Он забрал ее с места преступления. Неужели ему неинтересно, как она там оказалась?
– Ты действительно бесстрашная, – признал Остин с долей удивления. – Когда со мной связался посыльный от Габриэля, я места себе не находил. Думал, придется приводить тебя в чувство, нюхательные соли взял. – Он вытащил из кармана и продемонстрировал крохотный флакончик. – А ты такая спокойная. Не боишься, что там мог быть убийца?
Лиззи пожала плечами. Ей не впервой было совать нос в расследования. Чуточку страшно, но она ничего не могла сделать с неуемным любопытством, толкающим лезть в очередную авантюру.
– Там же полиция кругом, да и Габриэль за мной присматривает. Что может случиться?
– Всё что угодно! Тебя могли столкнуть со скалы, похитить, чтобы шантажировать Габриэля! Твой брат не всесилен и, к сожалению, имеет слабые места. Если бы преступник решил тобой прикрыться?
– Хочешь сказать, я – слабое место?
– О тебе хочется заботиться, Лизетта, – улыбнулся ей Остин и тут же испортил всё впечатление: – Но я попрошу тебя не лезть в это дело. – Он потер гладкий подбородок.
– Ты о чем?
– Прошел слух, что из воды достали рамолку, а знакомство с рамолами до добра не доводит, – нравоучительно заметил он. – Мне доводилось пересекаться с этой братией. Ворюги и мошенники. Не хотелось бы, чтобы моя невеста общалась с таким отребьем.
Его слова неприятно царапнули слух.
– Я бы не спешила грести всех под одну гребенку, – заметила она, поджав губы. Точь-в-точь, как делала миссис Уоллис, когда сердилась.
– Похоже, тебе заговорили зубы. – Остин посмотрел на нее едва ли не сочувственно. – Не смущайся, это бывает почти со всеми. Рамолы такой народ, что мертвого разговорить могут, а живого уговорят отдать всё до последнего медяка. Нет-нет, не спорь, я вижу, что тебе не нравятся мои слова, но это правда, – он развел руками.
– Ты так уверенно об этом говоришь!
– Лизетта, не дай себя обмануть. Я не припомню ни одного достойного рамола. А я, поверь, встречал их немало. Они толпами осаждают департамент. Пытаются выпросить бумаги на жительство, на пособие, жалуются, а порой устраивают драки. Некоторые наши гости боятся зайти в здание, если видят их у входа!
– Так может, надо впустить их и выслушать, чтобы они не осаждали крыльцо? – не стерпела Лиззи.
– Как по мне, их давно пора выслать в колонии, – отрезал Остин.
Если он думал, что его горячая речь поможет Лиззи осознать собственную неправоту, то ошибся. Не то чтобы рамолы ей нравились. Признаться честно, они пугали ее: яркие, бесшабашные, с громкими голосами и заливистым смехом. Но иногда, наблюдая издалека за их шумными компаниями, Лиззи отчаянно хотела присоединиться и совершить какое-нибудь безумство. Прокатиться галопом на лошади по залитому утренним солнцем лугу, сплясать босиком у костра или спеть песни под луной, аккомпанируя на мандолине, сидя в обнимку с любимым человеком.
Похоже, подбить на подобные безумства Остина у нее не получится.
– Ни одного? А как же миссис Дорис? – припомнила Лиззи жену известного в Хостфорде барона. Тот женился на красавице-рамолке вопреки сплетням, и его жена частенько выходила в свет.
– Госпожа Дорис? Та самая, без которой не обходится ни один скандал на званых вечерах? – Остин посмотрел на Лиззи с легким осуждением. – Это лишь еще одно доказательство, что рамолам не место в приличном обществе. Пусть госпожу Дорис обучили этикету, но она как была дикаркой, так ею и осталась.
– Она просто выражает свое мнение.
– Рассказывая, как пасти гусей? Или объезжать коней? Матушка говорила, что однажды Дорис не постеснялась обсуждать присутствующих в зале мужчин с точки зрения их… кхм, мужской состоятельности. – Он покраснел, осознав, что ляпнул, и снова вытер лоб. – Прости, Лизетта, не нужно было тебе об этом рассказывать. Закроем тему. Просто постарайся не связываться с рамолами. Я ведь не о многом прошу. – Остин наклонился к ней и накрыл ее ладонь своей. – Скоро мы поженимся. Давай научимся уважать желания друг друга.
– Почему-то эти желания только твои, – не сдержалась Лиззи и выдернула руку. Она ждала, что он извинится, но Остин словно не расслышал, и до улицы Фонарщиков они доехали, не проронив ни слова.
Выбранный для покупки дом впечатлял. Лиззи думала, что это будет небольшой коттедж из тех уютных новостроек, которых в последнее время становилось всё больше: в два этажа, с крохотным, прямо под окнами разбитым садиком, большими окнами и черепичной крышей. Но у жениха оказалось свое мнение о комфорте.
Особняк был основательным и старинным. В подобные места принято входить с высоко поднятой головой, надменно кивая вышколенной прислуге. Пожалуй, по размеру он превосходил их собственный дом. А на сад Лиззи и вовсе смотрела с затаенным восторгом. Из-за того, что особняк долгое время стоял без хозяев, ухоженные кусты превратились в дремучий кустарник диких роз. Таким обычно зарастали башни принцесс из детских сказок. Стоял удушающе-сладкий запах, а над цветками жужжали пчелы.
Правда, кто-то не поленился расчистить дорожку к дому, и пробираться сквозь колючий лабиринт не пришлось.
– Ты же говорил, что выбрал небольшой дом.
– Так и было, – немного виновато откликнулся Остин. – Но утром мама увидела купчую, и…
И решила, что небольшой дом будет недостаточно вместителен для ее оранжереи, – догадалась Лиззи, почти слыша, как рушится на части карточный домик ее личного счастья. А она так надеялась, что не будет находиться под постоянным надзором свекрови!
– Больше никаких сюрпризов? – потерянным голосом уточнила Лиззи.
– Нет!.. Только мне пришлось сказать, что переезд был твоей идеей, – признался Остин, вбивая последний гвоздь в крышку ее гроба.
Стоило кэбу остановиться, а им выбраться из экипажа, как из дома вышел немного субтильный мужчина с тоненькими черными усиками и поспешил навстречу. У него и глаза были черными, и болтал он непрерывно. Будто жук жужжал. Жу-жу-жу. Жу-жу-жу.
– Мистер Сандерс, вы наконец-то приехали! И сегодня вы не один, а с прекрасной дамой. Госпожа, вы восхитительны! Я сражен в самое сердце! – он поймал руку Лиззи и прижал ее кисть к губам.
Остин откашлялся.
– Знакомься, дорогая, это мистер Гейл. Он занимается сделкой по купле-продаже, –представил мужчину Остин. – А это моя невеста, Лизетта Уоллис.
– Невеста? – на секунду замешкался Гейл, отпуская ее руку, но тут же склонился в поклоне. – Поздравляю с этим важным событием! Помолвка – это чудесно! Ах, господин Остин, вам надо перенести невесту через порог. Разве вы не знаете, как поступают молодожены?
– Пожалуй, не стоит, – отказалась Лиззи и отступила от повернувшегося к ней жениха. Зря волновалась, он не собирался следовать совету Гейла. Просто предложил ей локоть.
– Дом готов к осмотру. Проходите, пожалуйста, – догадавшись, что влюбленная парочка вовсе не настолько влюблена (или стесняется проявления чувств), пригласил их Гейл, продолжая при этом улыбаться.
«Да тут штат работников нужен, чтобы содержать дом в чистоте!», – поубавила восторг Лиззи, стоило ей оказаться внутри. Особняк требовал капитального ремонта. Но и без него наверняка стоил кучу денег.
Постоянные восторги торговца Лиззи вскоре стала пропускать мимо ушей. А Гейл не умолкал ни на миг. Обратить внимание на архитектуру, рассказать про мозаику на окнах, выполненную знаменитым полвека назад художником, не забыть похвалить старинную мебель… Иначе он говорить не умел. Рояль, к слову, был выше всяких похвал, почти не фальшивил.
Гейл, не стесняясь, расписывал дом как безумно выгодное вложение, которое он от сердца отрывает. Уютное местечко, где будет так хорошо вдвоем.
Или втроем, – мрачно подумала Лиззи, заметив сидящего на ступеньках лестницы призрака. Незримый для большинства, обитатель дома был одет в одни подштанники и с интересом наблюдал за гостями. Лиззи поспешно отвела взгляд, но призрак успел его заметить. Подлетел ближе. У него была неестественно вывернута шея, и, как оказалось, призрак умел крутить ей на сто восемьдесят градусов, на манер совы.
– Ты меня видишь? Ведь видишь же? – пристал он к девушке, мельтеша перед глазами и выгибаясь в разные стороны. Зрелище было не для слабонервных. Спасибо, не с отрубленной головой под мышкой, но тоже приятного мало!
– Исчезни, пожалуйста, – попросила Лиззи сквозь зубы, когда призрак в самой бесстыжей позе замер в дверях кабинета.
– Вот еще! Знаешь, сколько я не видел таких красавиц? – он начал загибать пальцы. – Пять лет. Пять лет одиночества, разбавляемых появлением этого болтуна, – взгляд, брошенный на расхваливавшего дом Гейла, выражал искреннюю тоску. – Не будь злюкой и дай мне насладиться женской компанией. Но погоди, нежели ты собираешься замуж за этого тюфяка?
– Лизетта? – окликнул ее тот самый «тюфяк», не догадываясь, что его обсуждают.
– Прости, я задумалась. – Лиззи закрыла глаза и решительно прошла сквозь призрака. Тот, хихикая, последовал за ней.
– Серьезно, подумай над этим браком еще раз! Твой жених дотошный, как моя престарелая бабка. Хотя она, наверное, давно на небесах, мир ее праху, – продолжал трещать призрак.
Трещал Адам без умолку. Честно говоря, Лиззи надеялась, что рамол не будет столь вежлив и сразу врежет журналисту (ну хоть разочек, ей так хотелось, чтобы кто-то исполнил ее давнее желание!), но хваленая выдержка Тайлера не подвела. А может, он просто отвлекся на подошедших целителей – Роуз как раз собирались переложить на носилки, чтобы доставить к кэбу.
– Убирайся. Я не даю интервью, – гадалец отмахнулся от Адама, как от назойливой мухи, и продолжил смотреть, как сестру со всеми предосторожностями перекладывают на носилки.
Увы, избавиться от журналиста было непросто.
– Зачем же вы так? Я просто пытаюсь помочь. За последний месяц это второй случай падения девушки с обрыва. Вдруг это не случайность, а работа маньяка?
– Тогда стоит обратиться к капитану Уоллису. Ловить преступников – его обязанность.
– Но разве вам не интересно, кто сотворил это с вашей сестрой?!
Нет, всё-таки Лиззи переоценила выдержку Тайлера. Оказалось, барьер очень удобно использовать как стенку, чтобы прижать к нему надоедливого спорщика.
– Сейчас всё, чего я хочу – чтобы Роуз пришла в себя, – произнес гадалец прямо в лицо Адаму. – А если мне потребуется найти преступника, то обойдусь без помощи журналистов. И без надзора. Так что держись от меня подальше. – Он встряхнул Адама и слегка оттолкнул. Маги подобрали идеальное время, чтобы снять барьер. Потеряв опору, мужчина пролетел барьер и, не удержавшись, шлепнулся на землю.
Тайлер тоже ждать не стал и, несмотря на окрик Габриэля, подскочил к кузине, заглядывая в лицо. Роуз спала, погруженная в целебный сон.
– Мистер Марино, немедленно отойдите от носилок, или я буду вынужден вас задержать! – рявкнул Габриэль.
Тайлер ответил коротко и грубо, его пальцы нащупали ладонь сестры и сжали ее. Но прежде, чем брат привел угрозу в действие, Тайлер выпрямился и отошел.
– Не злитесь, господин офицер. Ваша сестра тоже здесь. Думаю, если бы с ней что-то случилось, вы повели бы себя так же, – дерзко заявил он Габриэлю и поймал взгляд Лиззи. Отчего-то она испугалась и отвернулась, будто он застал ее за чем-то неприличным! А когда решилась посмотреть, гадалец, хромая, направлялся прочь от обрыва.
– Держите его, он на меня напал! – потирая бедро и поднимаясь с земли, воскликнул Адам.
Лучше бы не привлекал к себе внимания.
– Что вы тут делаете? – Габриэль повернулся к нему, увидел блокнот с записями и рассвирепел. Мало ему было безутешного родственника, так еще и пронырливый журналист пожаловал! – Я же сказал, никаких интервью на месте преступления! – сурово напомнил маг. – Керн, проводи, пожалуйста, этого господина.
– Так вы подтверждаете, что это место преступления? – обрадовался Адам, отряхиваясь и поднимая блокнот, но затем увидел крупную фигуру идущего к нему мага, стушевался и поспешно его захлопнул. – Понял. Извините. Уже ухожу.
А вот Лиззи никуда не спешила. Подошла к обрыву, посмотрела вниз. Высоко. Надо бы заскочить к целителям за консультацией – что-то ведь помогло Роуз выжить при таком падении!
– Ты долго так стоять собираешься? – окликнул ее брат. Под ногами девушки осыпался песок, и в свете последних событий это сильно нервировало.
– А ты уже закончил? – вопросом на вопрос ответила она.
– У меня дела. Съезжу в участок, составлю протокол и заеду к Марино. Может быть, влеплю ему штраф за препятствие следствию.
– За то, что он хотел посмотреть на сестру?
– Или убедиться, что она не придет в себя. Пока он первый подозреваемый, – непреклонно возразил дотошный офицер. – Отправляйся домой, тебе здесь больше делать нечего. Тем более за тобой пришли, – брат кивнул куда-то в сторону.
– О чем ты?.. – недоуменно спросила Лиззи, но повернулась, утопая каблуками в мягкой земле.
По парковой дорожке шел Остин, глядя под ноги и осторожно перешагивая корни. На лакированных туфлях осела пыль, а руки то и дело порывались ослабить шейный платок: на солнцепёке в парке было душно.
– Это ты предупредил его, где меня искать! – догадалась Лиззи, отвернувшись и пытаясь лихорадочно привести себя в норму. Керн давился от смеха, наблюдая за ее беспомощными попытками. После сидения на скале и лазанья по камням платье помялось, а прическа превратилась в воронье гнездо. Да уж, благопристойный вид для завидной невесты!
– Ты сама рассказывала маме о свидании. Я забочусь, чтобы оно не сорвалось из-за твоей забывчивости, – терпеливо пояснил Габриэль.
– Заботься о своих любовницах! – огрызнулась Лиззи. Пятна с юбки точно было не вывести, да и Остин уже заметил ее и помахал рукой. – Не лезь в мои дела. Или, клянусь, я сама познакомлю твою следующую пассию с родителями!
Габриэль снисходительно улыбнулся, как часто делал в споре с младшей сестренкой, и ей захотелось треснуть брата ридикюлем. Но не вышло. Остин подошел совсем близко, и Лиззи пришлось натянуть самую милую улыбку, на какую способна.
***
Кэб нещадно трясло по рытвинам и ухабам, и Лиззи, молчавшая всю дорогу, почувствовала себя неуютно в присутствии жениха. Он, весь такой чистенький, опрятный, – и она, в заляпанной травой и землей юбке и грязью под ногтями. Времени, чтобы заехать домой и переодеться, не было. Лиззи отвернулась к окну, поглядывая на пыльные мощеные улочки города и искоса бросая взгляды на сидящего напротив мужчину. Тот нервно мял в руках платок, то и дело прикладывая его к потеющему лбу, и смотрел на нее, словно хотел о чём-то спросить.
Лиззи в волнении сжала ручку ридикюля. Если подумать, они впервые так надолго остались наедине. Да, у них были совместные прогулки по саду, танцы, во время которых они поддерживали светскую беседу, и даже подобие переписки – последняя, правда, закончилась на втором письме, толком не начавшись. Но тогда за ними был родительский присмотр.
А сегодня никакого надзора! Вдруг Остину надоест держаться в стороне, и он решит проявить симпатию? Помолвка была его инициативой, и Лиззи тешила себя надеждой, что нравится будущему мужу. Хотя в последнее время верилось в эту сладкую догадку всё меньше.
– Не хочешь ни о чем меня спросить? – не выдержала девушка напряженного молчания. Он забрал ее с места преступления. Неужели ему неинтересно, как она там оказалась?
– Ты действительно бесстрашная, – признал Остин с долей удивления. – Когда со мной связался посыльный от Габриэля, я места себе не находил. Думал, придется приводить тебя в чувство, нюхательные соли взял. – Он вытащил из кармана и продемонстрировал крохотный флакончик. – А ты такая спокойная. Не боишься, что там мог быть убийца?
Лиззи пожала плечами. Ей не впервой было совать нос в расследования. Чуточку страшно, но она ничего не могла сделать с неуемным любопытством, толкающим лезть в очередную авантюру.
– Там же полиция кругом, да и Габриэль за мной присматривает. Что может случиться?
– Всё что угодно! Тебя могли столкнуть со скалы, похитить, чтобы шантажировать Габриэля! Твой брат не всесилен и, к сожалению, имеет слабые места. Если бы преступник решил тобой прикрыться?
– Хочешь сказать, я – слабое место?
– О тебе хочется заботиться, Лизетта, – улыбнулся ей Остин и тут же испортил всё впечатление: – Но я попрошу тебя не лезть в это дело. – Он потер гладкий подбородок.
– Ты о чем?
– Прошел слух, что из воды достали рамолку, а знакомство с рамолами до добра не доводит, – нравоучительно заметил он. – Мне доводилось пересекаться с этой братией. Ворюги и мошенники. Не хотелось бы, чтобы моя невеста общалась с таким отребьем.
Его слова неприятно царапнули слух.
– Я бы не спешила грести всех под одну гребенку, – заметила она, поджав губы. Точь-в-точь, как делала миссис Уоллис, когда сердилась.
– Похоже, тебе заговорили зубы. – Остин посмотрел на нее едва ли не сочувственно. – Не смущайся, это бывает почти со всеми. Рамолы такой народ, что мертвого разговорить могут, а живого уговорят отдать всё до последнего медяка. Нет-нет, не спорь, я вижу, что тебе не нравятся мои слова, но это правда, – он развел руками.
– Ты так уверенно об этом говоришь!
– Лизетта, не дай себя обмануть. Я не припомню ни одного достойного рамола. А я, поверь, встречал их немало. Они толпами осаждают департамент. Пытаются выпросить бумаги на жительство, на пособие, жалуются, а порой устраивают драки. Некоторые наши гости боятся зайти в здание, если видят их у входа!
– Так может, надо впустить их и выслушать, чтобы они не осаждали крыльцо? – не стерпела Лиззи.
– Как по мне, их давно пора выслать в колонии, – отрезал Остин.
Если он думал, что его горячая речь поможет Лиззи осознать собственную неправоту, то ошибся. Не то чтобы рамолы ей нравились. Признаться честно, они пугали ее: яркие, бесшабашные, с громкими голосами и заливистым смехом. Но иногда, наблюдая издалека за их шумными компаниями, Лиззи отчаянно хотела присоединиться и совершить какое-нибудь безумство. Прокатиться галопом на лошади по залитому утренним солнцем лугу, сплясать босиком у костра или спеть песни под луной, аккомпанируя на мандолине, сидя в обнимку с любимым человеком.
Похоже, подбить на подобные безумства Остина у нее не получится.
– Ни одного? А как же миссис Дорис? – припомнила Лиззи жену известного в Хостфорде барона. Тот женился на красавице-рамолке вопреки сплетням, и его жена частенько выходила в свет.
– Госпожа Дорис? Та самая, без которой не обходится ни один скандал на званых вечерах? – Остин посмотрел на Лиззи с легким осуждением. – Это лишь еще одно доказательство, что рамолам не место в приличном обществе. Пусть госпожу Дорис обучили этикету, но она как была дикаркой, так ею и осталась.
– Она просто выражает свое мнение.
– Рассказывая, как пасти гусей? Или объезжать коней? Матушка говорила, что однажды Дорис не постеснялась обсуждать присутствующих в зале мужчин с точки зрения их… кхм, мужской состоятельности. – Он покраснел, осознав, что ляпнул, и снова вытер лоб. – Прости, Лизетта, не нужно было тебе об этом рассказывать. Закроем тему. Просто постарайся не связываться с рамолами. Я ведь не о многом прошу. – Остин наклонился к ней и накрыл ее ладонь своей. – Скоро мы поженимся. Давай научимся уважать желания друг друга.
– Почему-то эти желания только твои, – не сдержалась Лиззи и выдернула руку. Она ждала, что он извинится, но Остин словно не расслышал, и до улицы Фонарщиков они доехали, не проронив ни слова.
***
Выбранный для покупки дом впечатлял. Лиззи думала, что это будет небольшой коттедж из тех уютных новостроек, которых в последнее время становилось всё больше: в два этажа, с крохотным, прямо под окнами разбитым садиком, большими окнами и черепичной крышей. Но у жениха оказалось свое мнение о комфорте.
Особняк был основательным и старинным. В подобные места принято входить с высоко поднятой головой, надменно кивая вышколенной прислуге. Пожалуй, по размеру он превосходил их собственный дом. А на сад Лиззи и вовсе смотрела с затаенным восторгом. Из-за того, что особняк долгое время стоял без хозяев, ухоженные кусты превратились в дремучий кустарник диких роз. Таким обычно зарастали башни принцесс из детских сказок. Стоял удушающе-сладкий запах, а над цветками жужжали пчелы.
Правда, кто-то не поленился расчистить дорожку к дому, и пробираться сквозь колючий лабиринт не пришлось.
– Ты же говорил, что выбрал небольшой дом.
– Так и было, – немного виновато откликнулся Остин. – Но утром мама увидела купчую, и…
И решила, что небольшой дом будет недостаточно вместителен для ее оранжереи, – догадалась Лиззи, почти слыша, как рушится на части карточный домик ее личного счастья. А она так надеялась, что не будет находиться под постоянным надзором свекрови!
– Больше никаких сюрпризов? – потерянным голосом уточнила Лиззи.
– Нет!.. Только мне пришлось сказать, что переезд был твоей идеей, – признался Остин, вбивая последний гвоздь в крышку ее гроба.
Стоило кэбу остановиться, а им выбраться из экипажа, как из дома вышел немного субтильный мужчина с тоненькими черными усиками и поспешил навстречу. У него и глаза были черными, и болтал он непрерывно. Будто жук жужжал. Жу-жу-жу. Жу-жу-жу.
– Мистер Сандерс, вы наконец-то приехали! И сегодня вы не один, а с прекрасной дамой. Госпожа, вы восхитительны! Я сражен в самое сердце! – он поймал руку Лиззи и прижал ее кисть к губам.
Остин откашлялся.
– Знакомься, дорогая, это мистер Гейл. Он занимается сделкой по купле-продаже, –представил мужчину Остин. – А это моя невеста, Лизетта Уоллис.
– Невеста? – на секунду замешкался Гейл, отпуская ее руку, но тут же склонился в поклоне. – Поздравляю с этим важным событием! Помолвка – это чудесно! Ах, господин Остин, вам надо перенести невесту через порог. Разве вы не знаете, как поступают молодожены?
– Пожалуй, не стоит, – отказалась Лиззи и отступила от повернувшегося к ней жениха. Зря волновалась, он не собирался следовать совету Гейла. Просто предложил ей локоть.
– Дом готов к осмотру. Проходите, пожалуйста, – догадавшись, что влюбленная парочка вовсе не настолько влюблена (или стесняется проявления чувств), пригласил их Гейл, продолжая при этом улыбаться.
«Да тут штат работников нужен, чтобы содержать дом в чистоте!», – поубавила восторг Лиззи, стоило ей оказаться внутри. Особняк требовал капитального ремонта. Но и без него наверняка стоил кучу денег.
Постоянные восторги торговца Лиззи вскоре стала пропускать мимо ушей. А Гейл не умолкал ни на миг. Обратить внимание на архитектуру, рассказать про мозаику на окнах, выполненную знаменитым полвека назад художником, не забыть похвалить старинную мебель… Иначе он говорить не умел. Рояль, к слову, был выше всяких похвал, почти не фальшивил.
Гейл, не стесняясь, расписывал дом как безумно выгодное вложение, которое он от сердца отрывает. Уютное местечко, где будет так хорошо вдвоем.
Или втроем, – мрачно подумала Лиззи, заметив сидящего на ступеньках лестницы призрака. Незримый для большинства, обитатель дома был одет в одни подштанники и с интересом наблюдал за гостями. Лиззи поспешно отвела взгляд, но призрак успел его заметить. Подлетел ближе. У него была неестественно вывернута шея, и, как оказалось, призрак умел крутить ей на сто восемьдесят градусов, на манер совы.
– Ты меня видишь? Ведь видишь же? – пристал он к девушке, мельтеша перед глазами и выгибаясь в разные стороны. Зрелище было не для слабонервных. Спасибо, не с отрубленной головой под мышкой, но тоже приятного мало!
– Исчезни, пожалуйста, – попросила Лиззи сквозь зубы, когда призрак в самой бесстыжей позе замер в дверях кабинета.
– Вот еще! Знаешь, сколько я не видел таких красавиц? – он начал загибать пальцы. – Пять лет. Пять лет одиночества, разбавляемых появлением этого болтуна, – взгляд, брошенный на расхваливавшего дом Гейла, выражал искреннюю тоску. – Не будь злюкой и дай мне насладиться женской компанией. Но погоди, нежели ты собираешься замуж за этого тюфяка?
– Лизетта? – окликнул ее тот самый «тюфяк», не догадываясь, что его обсуждают.
– Прости, я задумалась. – Лиззи закрыла глаза и решительно прошла сквозь призрака. Тот, хихикая, последовал за ней.
– Серьезно, подумай над этим браком еще раз! Твой жених дотошный, как моя престарелая бабка. Хотя она, наверное, давно на небесах, мир ее праху, – продолжал трещать призрак.
