– Снежные волки быстрее любого другого зверя. Было бы отлично их приручить!
– Тогда стоит начать с храпунов. Они ленивые и почти всё время спят. Зато у них отличная шерсть!
– Точно! А кормить можно запасенным на зиму сеном. Я ведь не ошиблась, они травоядные?
– Травоядные. Но надо учесть, что они сейчас тихие. А во время весеннего гона храпунам лучше не попадаться на пути. Растопчут и не заметят!
Путь до пекарни превратился в жаркий диспут, кого и как приручать.
Вильма не испытывала никакой скуки от разговоров с магом, хотя в последние дни они проводили вместе всё свободное время.
Отдыхать после работы было некогда, и ведьма заподозрила Хенли в употреблении бодрящих зелий: иначе как объяснить, что он умудряется быть на ногах и колдовать целый день, а вечером ещё и экспериментировать с фонарем? Хотя выглядел он под конец дня уставшим. И если поначалу эксперименты были самыми простецкими – Вильма зажигала фонарь, а маг заставлял загореться стоящую тут же свечу, – то следующие опыты всё усложнялись.
Увы, пока эксперименты вели в тупик. Кроме толики дискомфорта, которую испытывал Хенли при зажженном артефакте, колдовать фонарь не мешал. Сёмга на артефакт не отреагировал ровным счетом никак, а пришедшая как-то к магу жена кузнеца только и заметила, что фонарь слишком старенький, поменять бы.
С защитной магией они закончили вчера, попутно усилив щит дома, а сегодня наступил черед боевой. Боевые заклятия требовали еще больше сил и контроля, и от активной траты магии ресницы Хенли побелели. Хотелось смахнуть с них иней, но Вильма сдержала порыв. Они и так обнимались через раз, когда ведьма «грела» его своей магией. Случайные прикосновения в любой момент могли перестать быть таковыми, и женщина не знала, чего хочет больше – сбежать от мага или оказаться накрепко им схваченной.
Наверное, переживаний для нее оказалось слишком много, а может, она переусердствовала в пекарне, помогая Мори таскать тяжелые противни с хлебом, но с каждой неудачной попыткой разобраться в артефакте Вильме становилось всё хуже.
– Давай на сегодня закончим, – попросила она мага после очередного заклинания.
– Устала? – Он стряхнул с пальцев огненные искры, и остатки магии растворились в воздухе.
– Больше злюсь. Мы топчемся на месте. Искать способ применения фонаря всё равно что иголку в стоге сена! – Вильма в раздражении задула фитиль. – Прости, я знаю, что ты стараешься мне помочь. Просто всё это кажется бессмысленным… Пойду спать.
Скрыть разочарование от очередного провала не удалось, и она поспешно поднялась в комнату.
На следующее утро впервые за несколько дней не прозвучал тревожный сигнал горна: Рейдару все уши прожужжали, что волка не видно, и ему пришлось уступить. Правду о ведьме, волке и кроликах бургомистр знал, но не настаивал на поисках нечисти, справедливо полагая, что маг рано или поздно поймает снежного зверя.
Хенли провожал Вильму по привычке: они так заболтались, что невольно ворвались в пекарню в разгар скандала. Громкий голос обычно тихой Маришки, доносившийся с кухни, заставил остановиться у порога.
– Ты представляешь, что будет, если я закрою булочную перед Зимоворотом? – возмущалась женщина, с жаром что-то доказывая невидимому за дверью человеку.
– Да не прошу я тебя всё бросить! Я уже понял, что был не прав, и надеюсь, ты примешь мои извинения. Но до рождения ребенка вернись домой!
Вильма узнала голос бургомистра и, не сдержав любопытства, подсмотрела в проем. Отсюда было видно, что рассорившиеся возлюбленные стоят друг напротив друга, выговаривая наболевшее.
– Отлично, давай лишим жителей праздника! Охотников ты загонял со своим волком, теперь закроем лавки, чтобы жизнь медом не казалась!
– Мариш, ну чего ты опять шумишь? Волк действительно был, и ты это прекрасно знаешь. К тому же закрывать пекарню необязательно. Просто оставь ее на своих помощниц. Хлеб выпекут без тебя, а с лавкой прекрасно справится госпожа Сенгир. – Рейдар сделал к булочнице несколько шагов и положил ладони ей на плечи. – Пожалуйста, если не ради меня, то ради нашего ребенка, не надо геройствовать! Здесь прекрасно обойдутся без тебя.
Ох, вот последнюю фразу ему лучше было бы не добавлять! Маришка, привыкшая быть в курсе всех дел, тотчас поджала губы.
– Я тоже прекрасно обхожусь без тебя и без твоих советов. Мы обходимся…
Она передернула плечами, сбрасывая его руки, и неожиданно охнула, схватившись за живот. Согнулась, тяжело задышав.
С лица Рейдара мгновенно схлынули все краски, и он подхватил ее, не давая упасть.
– Что случилось?
– Малышу наш спор не по нраву, – выдавила булочница. Снова охнула, скривившись от боли.
– Вот гоблин! – выругался Рейдар, понятия не имея, что делать в данной ситуации.
– Не ругайся при ребенке! – всё еще сжимаясь, выдохнула Маришка. – Всё в порядке. Дыши глубоко и размеренно.
– Ты себе или мне это говоришь?!
Вильма не знала, кто в такой ситуации быстрее бы хлопнулся в обморок, но ждать и проверять не стала. Заскочила на кухню, подхватила хозяйку с другой стороны и стиснула зубы, когда та, не рассчитав сил, вцепилась ей в руку.
– Ты как?
– Терпимо. Сейчас пройдет, – выдохнула булочница, глубоко и часто дыша. – Да не хрустальная я, не надо вокруг меня толпиться!
– Тебе стоит прилечь, – заметил Хенли, войдя следом за ведьмой на кухню.
Рейдар не ожидал, что у их разговора окажутся свидетели, и окончательно растерялся.
– Хенли, и ты туда же! Я в поря…
Маришка проглотила окончание, побледнев, и больше не спорила.
Они помогли ей добраться до жилых комнат. Булочница прилегла на кровать, морщась от боли, и с благодарностью маленькими глотками выпила принесенный Вильмой травяной чай. Откинулась на подушки, прикрыв глаза.
– Ты будешь сейчас рожать? – с волнением спросил Рейдар, опустившись на колени у ее постели.
Маришка простонала уже не от боли, а от досады, и отвернулась от его взволнованного лица.
– Вильма, пожалуйста, выгони его из комнаты, – процедила она.
– Хенли, вы не могли бы позвать лекаря? – попросила Вильма, пытаясь сохранить нейтралитет.
Отказать Маришке она не могла, но и ссориться с бургомистром не хотела. В местном лазарете ведьма еще не бывала и смутно представляла, как туда добраться. Хенли поймал взгляд соседки и, кажется, понял ход ее мыслей.
– Рей, идем. Если лекарь не захочет ехать, скажешь своё веское слово.
– Но…
– Ты же глава города, как-никак! Уверен, твою просьбу не оставят без внимания.
Не успел бургомистр возразить, как маг вытащил его в коридор. Вскоре тяжелые шаги затихли, и женщины остались в доме вдвоем.
– Тебе точно лучше? – с тревогой уточнила ведьма, присев на краешек постели и поправляя шерстяной плед. Пусть Маришка бодрилась, но ее состояние и правда пугало.
– Точно. Я просто переволновалась. – Булочница подложила одну подушку под поясницу и села. – Уф, Рейдара не переспорить!
– Если судить объективно, не так уж он неправ, – вынужденно признала Вильма. – И прежде, чем ты обрушишь на меня свой гнев, ответь на один вопрос – ты его до сих пор любишь?
Маришка открыла было рот, чтобы возмутиться, но подавилась словами. Помедлила, потом всё же кивнула. Значит, не показалось. Их спор напомнил Вильме ссоры родителей в те времена, когда она еще была маленькой, и пропасть между ними не стала бездонной. Тогда, несмотря на взаимные обвинения, они отчаянно хотели быть вместе. У них не сложилось, но, может, у Рейдара и Маришки еще был шанс.
– Ну вот. Ты его любишь, он к тебе тоже неравнодушен. Так почему вы поругались? –увереннее спросила Вильма. – Северный, вы ведь женаты! А ведете себя, как чужие.
Маришка положила руки на живот, поглаживая.
– Он хочет, чтобы я продала пекарню. Говорит, что негоже жене бургомистра печь булочки. Но эта пекарня – единственное, что осталось от моей мамы. Приемной мамы, – добавила она тихо.
– Ты пыталась объяснить это Рейдару?
– Тысячу раз. Он считает, что я цепляюсь за прошлое. Видит меня достопочтенной госпожой, матерью семейства. Но я не хочу быть просто женой бургомистра. Мне действительно нравится заниматься пекарней. – Маришка с любовью во взгляде посмотрела в сторону лавки. – Знаешь, я хорошо помню, как мама учила меня печь. Как рассказывала секреты пекарского дела. После трущоб и постоянных побоев ее теплые слова, объятия, булочки, которые она пекла для меня каждое утро, стали настоящим чудом. Я поверила, что ничем не хуже других детей и тоже заслуживаю любви, – она светло улыбнулась. – Пусть это звучит глупо, я хочу сохранить ее дело.
– Это звучит искренне. – Вильма накрыла ее ладонь своей. – Не переживай, всё образуется. Уверена, в глубине души Рейдар поддерживает тебя. Он ведь тоже любит город. Просто тебя он любит чуточку больше.
– А себя еще больше, – ворчливо заметила булочница.
– Вот это вряд ли. – Вильма вспомнила, с каким отчаянием бургомистр смотрел на сжавшуюся от боли женщину. Она не сомневалась, что будь у него возможность, он, не задумываясь, забрал бы всю ее боль себе. – Отдохни, пока не пришел лекарь. С тобой посидеть?
Маришка покачала головой.
– Не надо. Иди в лавку, а то Олли и Мори так наторгуют? что потом не разберемся.
– Это точно! Не волнуйся, я буду заглядывать к тебе. А пока поспи.
Вильма пожала ей руку и ушла в лавку. Когда же заглянула некоторое время спустя, Маришка спала мирным сном.
Добираясь до лазарета и обратно, мужчины едва не загнали лошадей, зато уложились в рекордные сроки. Вильма не знала, как они убедили лекаршу приехать, но довольной госпожа Клеманс не выглядела. Седая сухощавая врачевательница с собранными в скудный пучок волосами и крючковатым носом взглянула на Маришку и тут же нараспашку открыла окно и выгнала посторонних.
– Не мельтеши перед глазами. С Маришкой всё будет хорошо, – окликнул Хенли бургомистра, в волнении ходящего из угла в угол.
– Тебе легко говорить, не твоя жена беременна, – огрызнулся Рейдар на мага и замер у окна как истукан. Только пальцы нервно барабанили по подоконнику.
К тому моменту, как госпожа Клеманс вышла к ним, Вильма уже всерьез опасалась за сохранность дома.
– Ну, что случилось?! – взволнованно спросил бургомистр, оказавшись рядом в мгновение ока. – Что-то с Маришкой или с ребенком?
– Господин Рейдар, успокойтесь. – Лекарша сняла с носа пенсне и протерла стеклышки кончиком шали. – Как и предполагала, у нее просто небольшое переутомление.
– Я же говорил, что ей надо больше отдыхать!.. – в сердцах воскликнул мужчина.
– Переутомление из-за лишних волнений, – терпеливо и не меняя интонации закончила госпожа Клеманс. – Поэтому, если собрались скандалить, даже не заходите к ней.
– Нет-нет, простите, – Рейдар тут же замолк, с тоской глядя на дверь. – Что можно сделать? Какие-то лекарства? Лечение?
– Отдых и спокойный сон, – прервала его женщина. – Не спорьте с ней и не позволяйте перенапрягаться. Госпожа Сенгир, вам придется взять на себя большую часть работы. Справитесь?
Вильма кивнула.
– Маришку можно навестить? – вызвался бургомистр.
– Можно. Только давайте обойдемся без скандалов. Тишина и спокойствие, – еще раз предупредила врачевательница и повернулась к Хенли. – Господин Ньюберт, на пару слов.
Не мешкая, Рейдар проскользнул к Маришке. Опустился на краешек кровати, обнял ее, осторожно, бережно, и горячо что-то зашептал. Маришка поначалу напряглась, попыталась оттолкнуть – но скоро ее рука опустилась, а складка между бровей разгладилась. Подглядывать и дальше стало неприличным – сейчас Вильма точно была лишней. Им действительно стоило поговорить – спокойно, без надрыва. Вот бы сладилось!
Вильма вышла из жилого крыла и остановилась у двери, ведущей в лавку, невольно став свидетельницей еще одного спора.
– …Вот поэтому и нужен человек, способный их остановить! – негромко выговаривала Хенли госпожа Клеманс. – А бесполезный маг не нужен никому. Ты ведь это понимаешь?
Хенли кивнул.
– И при этом отказываешься от выпивки? – словно не веря, что до сих пор его слушает, с раздражением посмотрела на него лекарша.
– Я же сказал, что больше не пью.
– А ты не мог бы начать трезвый образ жизни немного позже? – ворчливо уточнила она. – Полезного в твоей выпивке, конечно, чуть, зато согревает быстро!
– Поищи другой вариант, – упрямо попросил Хенли.
– Другой вариант… Кто из нас маг, ты или я?! Другой вариант ему нужен! – всплеснула руками госпожа Клеманс. – И выглядишь – краше в гроб кладут. Средство от бессонницы больше не помогает?..
Хенли лишь криво усмехнулся.
Женщина поджала губы и развела руками.
– Не хочешь пить, попроси свою соседку. Пусть поможет согреться. Вы оба молодые, свободные… Чем тебе не способ?
– Клеманс, я ведь серьезно!
– Я тоже, замерзнуть тебе не дадут. Так ведь, госпожа Сенгир?
Вильма вздрогнула, услышав свою фамилию, и вышла из-за двери.
– Я не хотела подслушивать. Просто это единственный проход в лавку…
– Вежливые люди обозначают свое присутствие, – нравоучительно ответила ей женщина и бросила еще один сердитый взгляд на мага. – Дальше разбирайтесь без меня. Любовных перипетий в этом доме и без вас предостаточно!
Лекарша ушла, и Вильма понадеялась ускользнуть на кухню. Но не успела.
– Как много ты слышала? – окликнул ее Хенли, когда ведьма открывала дверь на кухню, и тут же оборвал себя. – Забудь. Всё, что ты слышала, тебя не касается.
– А по-моему, это не так. Это ведь я виновата, что ты не можешь согреться, – остановившись, сказала Вильма. Пожалуй, она впервые жалела о наложенном проклятии. Вместо помощи оно принесло столько хлопот!
– Ты здесь ни при чем, – быстро ответил Хенли.
– От тебя неделю не пахнет алкоголем. Скажешь, это случайность? – Ведьма поймала его взгляд.
– Ты так убедительно рассказывала о его вреде, что я решил завязать, – ловко завернул он.
Врал, глядя в глаза, и не краснел!
– Лжец! Надо было сразу сказать…
– Что алкоголь помогает мне подавить яд? – Он поднял руку, и на пальцах заплясали крохотные огни. – А ты обернула бы свои слова проклятия? Умеешь?
Вильма прикусила губу. Не умела. Она понятия не имела ни как накладывать проклятия, ни как их снимать. В такие моменты она просто поступала по наитию, не задумываясь о последствиях. Но она была готова попробовать и научиться! И, если уж так нужно, побыть для мага личной печкой на время этих поисков!
Получить заманчивое предложение на бессрочные объятия Хенли не успел.
– Дядя, ты еще тут? – высунулась из кухни Мори, услышав их голоса, и Вильма проглотила заготовленную фразу. – Я спросить хотела, – застенчиво начала девочка. – Ты с нами не погуляешь на Зимоворот? Папа нас одних с Олли не отпускает, говорит, без взрослых нельзя, а сам идти не хочет. Ну, ты же знаешь, он праздники не отмечает. – Мори покачала головой, не одобряя его поведение.
– Почему бы и не сходить, – не вдаваясь в лишние споры, согласился Хенли и бросил хитрый взгляд на ведьму. – А ты, госпожа Снегирь, не хочешь присоединиться?
Признаться, из-за всех перипетий Вильма и думать забыла о Зимовороте, хотя в Маскарте каждый год в этот день закрывала лавку и выбиралась на центральную площадь. И неважно, была метель или таял снег – праздник проходил весело: с плясками, играми и шутками. А уж какой шумной была ночь, когда разливали горячий глёг, разжигали костры, и песни вокруг костров не стихали до утра!..
– Тогда стоит начать с храпунов. Они ленивые и почти всё время спят. Зато у них отличная шерсть!
– Точно! А кормить можно запасенным на зиму сеном. Я ведь не ошиблась, они травоядные?
– Травоядные. Но надо учесть, что они сейчас тихие. А во время весеннего гона храпунам лучше не попадаться на пути. Растопчут и не заметят!
Путь до пекарни превратился в жаркий диспут, кого и как приручать.
Вильма не испытывала никакой скуки от разговоров с магом, хотя в последние дни они проводили вместе всё свободное время.
Отдыхать после работы было некогда, и ведьма заподозрила Хенли в употреблении бодрящих зелий: иначе как объяснить, что он умудряется быть на ногах и колдовать целый день, а вечером ещё и экспериментировать с фонарем? Хотя выглядел он под конец дня уставшим. И если поначалу эксперименты были самыми простецкими – Вильма зажигала фонарь, а маг заставлял загореться стоящую тут же свечу, – то следующие опыты всё усложнялись.
Увы, пока эксперименты вели в тупик. Кроме толики дискомфорта, которую испытывал Хенли при зажженном артефакте, колдовать фонарь не мешал. Сёмга на артефакт не отреагировал ровным счетом никак, а пришедшая как-то к магу жена кузнеца только и заметила, что фонарь слишком старенький, поменять бы.
С защитной магией они закончили вчера, попутно усилив щит дома, а сегодня наступил черед боевой. Боевые заклятия требовали еще больше сил и контроля, и от активной траты магии ресницы Хенли побелели. Хотелось смахнуть с них иней, но Вильма сдержала порыв. Они и так обнимались через раз, когда ведьма «грела» его своей магией. Случайные прикосновения в любой момент могли перестать быть таковыми, и женщина не знала, чего хочет больше – сбежать от мага или оказаться накрепко им схваченной.
Наверное, переживаний для нее оказалось слишком много, а может, она переусердствовала в пекарне, помогая Мори таскать тяжелые противни с хлебом, но с каждой неудачной попыткой разобраться в артефакте Вильме становилось всё хуже.
– Давай на сегодня закончим, – попросила она мага после очередного заклинания.
– Устала? – Он стряхнул с пальцев огненные искры, и остатки магии растворились в воздухе.
– Больше злюсь. Мы топчемся на месте. Искать способ применения фонаря всё равно что иголку в стоге сена! – Вильма в раздражении задула фитиль. – Прости, я знаю, что ты стараешься мне помочь. Просто всё это кажется бессмысленным… Пойду спать.
Скрыть разочарование от очередного провала не удалось, и она поспешно поднялась в комнату.
***
На следующее утро впервые за несколько дней не прозвучал тревожный сигнал горна: Рейдару все уши прожужжали, что волка не видно, и ему пришлось уступить. Правду о ведьме, волке и кроликах бургомистр знал, но не настаивал на поисках нечисти, справедливо полагая, что маг рано или поздно поймает снежного зверя.
Хенли провожал Вильму по привычке: они так заболтались, что невольно ворвались в пекарню в разгар скандала. Громкий голос обычно тихой Маришки, доносившийся с кухни, заставил остановиться у порога.
– Ты представляешь, что будет, если я закрою булочную перед Зимоворотом? – возмущалась женщина, с жаром что-то доказывая невидимому за дверью человеку.
– Да не прошу я тебя всё бросить! Я уже понял, что был не прав, и надеюсь, ты примешь мои извинения. Но до рождения ребенка вернись домой!
Вильма узнала голос бургомистра и, не сдержав любопытства, подсмотрела в проем. Отсюда было видно, что рассорившиеся возлюбленные стоят друг напротив друга, выговаривая наболевшее.
– Отлично, давай лишим жителей праздника! Охотников ты загонял со своим волком, теперь закроем лавки, чтобы жизнь медом не казалась!
– Мариш, ну чего ты опять шумишь? Волк действительно был, и ты это прекрасно знаешь. К тому же закрывать пекарню необязательно. Просто оставь ее на своих помощниц. Хлеб выпекут без тебя, а с лавкой прекрасно справится госпожа Сенгир. – Рейдар сделал к булочнице несколько шагов и положил ладони ей на плечи. – Пожалуйста, если не ради меня, то ради нашего ребенка, не надо геройствовать! Здесь прекрасно обойдутся без тебя.
Ох, вот последнюю фразу ему лучше было бы не добавлять! Маришка, привыкшая быть в курсе всех дел, тотчас поджала губы.
– Я тоже прекрасно обхожусь без тебя и без твоих советов. Мы обходимся…
Она передернула плечами, сбрасывая его руки, и неожиданно охнула, схватившись за живот. Согнулась, тяжело задышав.
С лица Рейдара мгновенно схлынули все краски, и он подхватил ее, не давая упасть.
– Что случилось?
– Малышу наш спор не по нраву, – выдавила булочница. Снова охнула, скривившись от боли.
– Вот гоблин! – выругался Рейдар, понятия не имея, что делать в данной ситуации.
– Не ругайся при ребенке! – всё еще сжимаясь, выдохнула Маришка. – Всё в порядке. Дыши глубоко и размеренно.
– Ты себе или мне это говоришь?!
Вильма не знала, кто в такой ситуации быстрее бы хлопнулся в обморок, но ждать и проверять не стала. Заскочила на кухню, подхватила хозяйку с другой стороны и стиснула зубы, когда та, не рассчитав сил, вцепилась ей в руку.
– Ты как?
– Терпимо. Сейчас пройдет, – выдохнула булочница, глубоко и часто дыша. – Да не хрустальная я, не надо вокруг меня толпиться!
– Тебе стоит прилечь, – заметил Хенли, войдя следом за ведьмой на кухню.
Рейдар не ожидал, что у их разговора окажутся свидетели, и окончательно растерялся.
– Хенли, и ты туда же! Я в поря…
Маришка проглотила окончание, побледнев, и больше не спорила.
Они помогли ей добраться до жилых комнат. Булочница прилегла на кровать, морщась от боли, и с благодарностью маленькими глотками выпила принесенный Вильмой травяной чай. Откинулась на подушки, прикрыв глаза.
– Ты будешь сейчас рожать? – с волнением спросил Рейдар, опустившись на колени у ее постели.
Маришка простонала уже не от боли, а от досады, и отвернулась от его взволнованного лица.
– Вильма, пожалуйста, выгони его из комнаты, – процедила она.
– Хенли, вы не могли бы позвать лекаря? – попросила Вильма, пытаясь сохранить нейтралитет.
Отказать Маришке она не могла, но и ссориться с бургомистром не хотела. В местном лазарете ведьма еще не бывала и смутно представляла, как туда добраться. Хенли поймал взгляд соседки и, кажется, понял ход ее мыслей.
– Рей, идем. Если лекарь не захочет ехать, скажешь своё веское слово.
– Но…
– Ты же глава города, как-никак! Уверен, твою просьбу не оставят без внимания.
Не успел бургомистр возразить, как маг вытащил его в коридор. Вскоре тяжелые шаги затихли, и женщины остались в доме вдвоем.
– Тебе точно лучше? – с тревогой уточнила ведьма, присев на краешек постели и поправляя шерстяной плед. Пусть Маришка бодрилась, но ее состояние и правда пугало.
– Точно. Я просто переволновалась. – Булочница подложила одну подушку под поясницу и села. – Уф, Рейдара не переспорить!
– Если судить объективно, не так уж он неправ, – вынужденно признала Вильма. – И прежде, чем ты обрушишь на меня свой гнев, ответь на один вопрос – ты его до сих пор любишь?
Маришка открыла было рот, чтобы возмутиться, но подавилась словами. Помедлила, потом всё же кивнула. Значит, не показалось. Их спор напомнил Вильме ссоры родителей в те времена, когда она еще была маленькой, и пропасть между ними не стала бездонной. Тогда, несмотря на взаимные обвинения, они отчаянно хотели быть вместе. У них не сложилось, но, может, у Рейдара и Маришки еще был шанс.
– Ну вот. Ты его любишь, он к тебе тоже неравнодушен. Так почему вы поругались? –увереннее спросила Вильма. – Северный, вы ведь женаты! А ведете себя, как чужие.
Маришка положила руки на живот, поглаживая.
– Он хочет, чтобы я продала пекарню. Говорит, что негоже жене бургомистра печь булочки. Но эта пекарня – единственное, что осталось от моей мамы. Приемной мамы, – добавила она тихо.
– Ты пыталась объяснить это Рейдару?
– Тысячу раз. Он считает, что я цепляюсь за прошлое. Видит меня достопочтенной госпожой, матерью семейства. Но я не хочу быть просто женой бургомистра. Мне действительно нравится заниматься пекарней. – Маришка с любовью во взгляде посмотрела в сторону лавки. – Знаешь, я хорошо помню, как мама учила меня печь. Как рассказывала секреты пекарского дела. После трущоб и постоянных побоев ее теплые слова, объятия, булочки, которые она пекла для меня каждое утро, стали настоящим чудом. Я поверила, что ничем не хуже других детей и тоже заслуживаю любви, – она светло улыбнулась. – Пусть это звучит глупо, я хочу сохранить ее дело.
– Это звучит искренне. – Вильма накрыла ее ладонь своей. – Не переживай, всё образуется. Уверена, в глубине души Рейдар поддерживает тебя. Он ведь тоже любит город. Просто тебя он любит чуточку больше.
– А себя еще больше, – ворчливо заметила булочница.
– Вот это вряд ли. – Вильма вспомнила, с каким отчаянием бургомистр смотрел на сжавшуюся от боли женщину. Она не сомневалась, что будь у него возможность, он, не задумываясь, забрал бы всю ее боль себе. – Отдохни, пока не пришел лекарь. С тобой посидеть?
Маришка покачала головой.
– Не надо. Иди в лавку, а то Олли и Мори так наторгуют? что потом не разберемся.
– Это точно! Не волнуйся, я буду заглядывать к тебе. А пока поспи.
Вильма пожала ей руку и ушла в лавку. Когда же заглянула некоторое время спустя, Маришка спала мирным сном.
Добираясь до лазарета и обратно, мужчины едва не загнали лошадей, зато уложились в рекордные сроки. Вильма не знала, как они убедили лекаршу приехать, но довольной госпожа Клеманс не выглядела. Седая сухощавая врачевательница с собранными в скудный пучок волосами и крючковатым носом взглянула на Маришку и тут же нараспашку открыла окно и выгнала посторонних.
– Не мельтеши перед глазами. С Маришкой всё будет хорошо, – окликнул Хенли бургомистра, в волнении ходящего из угла в угол.
– Тебе легко говорить, не твоя жена беременна, – огрызнулся Рейдар на мага и замер у окна как истукан. Только пальцы нервно барабанили по подоконнику.
К тому моменту, как госпожа Клеманс вышла к ним, Вильма уже всерьез опасалась за сохранность дома.
– Ну, что случилось?! – взволнованно спросил бургомистр, оказавшись рядом в мгновение ока. – Что-то с Маришкой или с ребенком?
– Господин Рейдар, успокойтесь. – Лекарша сняла с носа пенсне и протерла стеклышки кончиком шали. – Как и предполагала, у нее просто небольшое переутомление.
– Я же говорил, что ей надо больше отдыхать!.. – в сердцах воскликнул мужчина.
– Переутомление из-за лишних волнений, – терпеливо и не меняя интонации закончила госпожа Клеманс. – Поэтому, если собрались скандалить, даже не заходите к ней.
– Нет-нет, простите, – Рейдар тут же замолк, с тоской глядя на дверь. – Что можно сделать? Какие-то лекарства? Лечение?
– Отдых и спокойный сон, – прервала его женщина. – Не спорьте с ней и не позволяйте перенапрягаться. Госпожа Сенгир, вам придется взять на себя большую часть работы. Справитесь?
Вильма кивнула.
– Маришку можно навестить? – вызвался бургомистр.
– Можно. Только давайте обойдемся без скандалов. Тишина и спокойствие, – еще раз предупредила врачевательница и повернулась к Хенли. – Господин Ньюберт, на пару слов.
Не мешкая, Рейдар проскользнул к Маришке. Опустился на краешек кровати, обнял ее, осторожно, бережно, и горячо что-то зашептал. Маришка поначалу напряглась, попыталась оттолкнуть – но скоро ее рука опустилась, а складка между бровей разгладилась. Подглядывать и дальше стало неприличным – сейчас Вильма точно была лишней. Им действительно стоило поговорить – спокойно, без надрыва. Вот бы сладилось!
Вильма вышла из жилого крыла и остановилась у двери, ведущей в лавку, невольно став свидетельницей еще одного спора.
– …Вот поэтому и нужен человек, способный их остановить! – негромко выговаривала Хенли госпожа Клеманс. – А бесполезный маг не нужен никому. Ты ведь это понимаешь?
Хенли кивнул.
– И при этом отказываешься от выпивки? – словно не веря, что до сих пор его слушает, с раздражением посмотрела на него лекарша.
– Я же сказал, что больше не пью.
– А ты не мог бы начать трезвый образ жизни немного позже? – ворчливо уточнила она. – Полезного в твоей выпивке, конечно, чуть, зато согревает быстро!
– Поищи другой вариант, – упрямо попросил Хенли.
– Другой вариант… Кто из нас маг, ты или я?! Другой вариант ему нужен! – всплеснула руками госпожа Клеманс. – И выглядишь – краше в гроб кладут. Средство от бессонницы больше не помогает?..
Хенли лишь криво усмехнулся.
Женщина поджала губы и развела руками.
– Не хочешь пить, попроси свою соседку. Пусть поможет согреться. Вы оба молодые, свободные… Чем тебе не способ?
– Клеманс, я ведь серьезно!
– Я тоже, замерзнуть тебе не дадут. Так ведь, госпожа Сенгир?
Вильма вздрогнула, услышав свою фамилию, и вышла из-за двери.
– Я не хотела подслушивать. Просто это единственный проход в лавку…
– Вежливые люди обозначают свое присутствие, – нравоучительно ответила ей женщина и бросила еще один сердитый взгляд на мага. – Дальше разбирайтесь без меня. Любовных перипетий в этом доме и без вас предостаточно!
Лекарша ушла, и Вильма понадеялась ускользнуть на кухню. Но не успела.
– Как много ты слышала? – окликнул ее Хенли, когда ведьма открывала дверь на кухню, и тут же оборвал себя. – Забудь. Всё, что ты слышала, тебя не касается.
– А по-моему, это не так. Это ведь я виновата, что ты не можешь согреться, – остановившись, сказала Вильма. Пожалуй, она впервые жалела о наложенном проклятии. Вместо помощи оно принесло столько хлопот!
– Ты здесь ни при чем, – быстро ответил Хенли.
– От тебя неделю не пахнет алкоголем. Скажешь, это случайность? – Ведьма поймала его взгляд.
– Ты так убедительно рассказывала о его вреде, что я решил завязать, – ловко завернул он.
Врал, глядя в глаза, и не краснел!
– Лжец! Надо было сразу сказать…
– Что алкоголь помогает мне подавить яд? – Он поднял руку, и на пальцах заплясали крохотные огни. – А ты обернула бы свои слова проклятия? Умеешь?
Вильма прикусила губу. Не умела. Она понятия не имела ни как накладывать проклятия, ни как их снимать. В такие моменты она просто поступала по наитию, не задумываясь о последствиях. Но она была готова попробовать и научиться! И, если уж так нужно, побыть для мага личной печкой на время этих поисков!
Получить заманчивое предложение на бессрочные объятия Хенли не успел.
– Дядя, ты еще тут? – высунулась из кухни Мори, услышав их голоса, и Вильма проглотила заготовленную фразу. – Я спросить хотела, – застенчиво начала девочка. – Ты с нами не погуляешь на Зимоворот? Папа нас одних с Олли не отпускает, говорит, без взрослых нельзя, а сам идти не хочет. Ну, ты же знаешь, он праздники не отмечает. – Мори покачала головой, не одобряя его поведение.
– Почему бы и не сходить, – не вдаваясь в лишние споры, согласился Хенли и бросил хитрый взгляд на ведьму. – А ты, госпожа Снегирь, не хочешь присоединиться?
Признаться, из-за всех перипетий Вильма и думать забыла о Зимовороте, хотя в Маскарте каждый год в этот день закрывала лавку и выбиралась на центральную площадь. И неважно, была метель или таял снег – праздник проходил весело: с плясками, играми и шутками. А уж какой шумной была ночь, когда разливали горячий глёг, разжигали костры, и песни вокруг костров не стихали до утра!..
