Летая с учителем во всему Миросплетению, молодой маг не раз слышал об этом меняле, его верности данному слову и отношению к работающим на него разумным, поэтому без сомнений согласился на клятву. И не разу с тех пор не пожалел. Род Диас действительно заботился о своих работниках как родной отец, помогал, лечил за свой счет, а в случае свадьбы или рождения ребенка дарил что-то очень значительное, чаще всего квартиры или даже небольшие дома. А работники отвечали ему верной службой. Бывали, конечно, и паршивые овцы, но их нейтрализовывали самостоятельно, без вмешательства шефа. И пощады предателям не было, умирали они долго и страшно. Это если находили способ нарушить клятву, конечно, что было почти невозможно.
Отряд достиг первого охранного контура и легко миновал его — проходники и невидимки герра Дайнего были великолепны и сработали на ура. Первые совершенно незаметно проделали дыру в магическом поле, а вторые скрыли десантников и магов от взора стражников. Да, мастер-артефактор — это вам не недоучка, только закончивший колледж, а ведь именно таких большей частью набирали в стражу. Со временем они, конечно, наберутся опыта, но это со временем, а сейчас они мало что могли противопоставить знаниям и мастерству. Все таки естественное желание сэкономить, присущее любой крупной структуре, в том числе и государству, очень часто играет против нее. Главное, грамотно этим желанием воспользоваться. Потом, когда спохватятся, полетят головы экономных дам и господ, не пожелавших раскошеливаться на услуги магов высшего уровня, и все их оправдания во внимание приняты не будут. Но тут уж сами виноваты.
Проходники и невидимки продолжали прекрасно работать, позволяя отряду проникать все глубже во дворец, стражники все так же никого не видели. Маги тихо удивлялись про себя тому, что воины в громоздких доспехах двигаются совершенно бесшумно — ни скрипа, ни шороха. Впрочем, это не просто воины, это явные суперы, о которых еще в детстве сказки слышали, в реальности встречать таких еще не доводилось.
Однако незаметно добраться до цели не вышло, высшие маги во дворце все же имелись, и они сразу поняли, что что-то не так, и подняли тревогу, хоть и не обнаружили местоположение отряда, установив только само наличие незваных гостей.
— Вот чертовы дети! — выругался Карл Генрихович в сердцах. — Ну что ж, сами виноваты. Придется прорываться. Эту скотину не могут куда-то телепортировать?
— Вряд ли, — отрицательно покачал головой Орвас. — Пространственников редко допускают к охране важных персон, от них в этом деле мало толку — не способны с поверхности миров что-либо перемещать, только в открытом пространстве, потому корабли и используют, а открывать большие портальные врата — очень трудная задача, они невероятная редкость и имеются от силы в двух-трех десятках самых богатых миров. Ну и у гномов из банка «Готтаб». Но у тех порталы малые. Не думаю, чтобы они продавали свои пентаграммы местным.
— Все может быть, — недовольно проворчал полковник. — К бою!
До покоев фюрера, согласно карте дворца, оставалось всего два прохода, но их поспешно занимали стражники и боевые маги, готовясь отражать нападение. Что ж, придется прорываться. Очень плохо, если паскудную тварь успеют спрятать. Чтобы не успели, нужно идти напролом, что такое таорские десантники тут не представляют, да и представить не могут.
Просветив предстоящий путь сперва технологическими, а затем магическими средствами, десантники быстро определили маршрут прорыва и без промедления начали действовать. Обычные воины ничего противопоставить, в отличие от магов, не могли, поэтому основная атака предстояла по последним, причем уже прекрасно зарекомендовавшими себя термобарическими мини-ракетами.
К магам, пытающимся обнаружить противника, в которого не все верили, про себя считая поднявшуюся тревогу блажью архимагистров, которым что-то там приснилось, вдруг из ниоткуда протянулись дымные следы, причем идущие к наиболее сильным следы были более густые. Полыхнуло, и коридоры дворца превратились в огненный ад. А когда пламя опало, людей там не было, только белый пепел устилал пол. Температура была такой, что стены оплавились, на них видны были еще светящиеся потеки жидкого камня.
Орвас с ошалевшим видом смотрел на это и не верил своим глазам. Его коллега, Нихес, выглядел не лучше. Маги переглянулись, им очень хотелось осенить себя святым кругом, но, покосившись на десантников, для которых, похоже, такое было в порядке вещей, они не решились. Не из преисподней ли эти страшные воины? А вдруг им святой символ не понравится? Прибьют и спокойно пойдут дальше.
Карл Генрихович сквозь стекло скафандра с усмешкой наблюдал за магами, с трудом сдерживая смех — уж больно у тех оказались выразительные лица. Но терять времени было нельзя, и он отправил вперед на разведку боем Фридриха Гринберга и Иоганна Фишера, коротко проинструктировав их через имплант. Десантники, особым сигналом подтвердив получение приказа и информации, двинулись вперед. Как выяснилось, термобарические ракеты выжгли практически всю охрану, только несколько человек относительно уцелели, но с такими ожогами им было не до незваных гостей, они орали и корчились от боли на полу. Парочку десантники даже добили — негоже, чтобы люди, какими бы они ни были, так мучились.
Покои фюрера прикрывала светящаяся пленка энергетического поля, за которой несколько магов, дрожа, что-то лихорадочно выплетали. Поняв, что им от этого плетения ничего хорошего ожидать не приходится, десантники тут же выпустили в сторону охраны оставшиеся ракеты, сразу после этого активировав собственную защиту на максимум и сообщив о происходящем полковнику.
Снова полыхнуло, и светящаяся пленка погасла, однако от магов остались обгоревшие трупы, а не жирный пепел — их частично прикрыло защитное плетение, но, к их несчастью, не полностью, не вытянуло оно такого. Сдвоенным залпом плазмеров десантники высадили металлическую дверь, выдержавшую атаку ракетами, только слегка погнувшись. Судя по цвету, в сплав, из которого ее выковали, были добавлены мифрил и даже адамантит. Бесноватый Адольф на своей безопасности не экономил.
— Ну, и что мы имеем? — поинтересовался Карл Генрихович, подходя к дымящемуся входу в личные покои фюрера. — Третий, шестой — вперед! Защита на максимум.
Борис Бер и Николай Метнер через свои импланты подтвердили получение приказа, после чего швырнули в проем по небольшой гранате. Полыхнула вспышка, ударил по ушам грохот. Не прошло и мгновения после этого, как десантники ворвались внутрь покоев, и оттуда донеслись шипящие выстрелы из плазмера — кто-то явно уцелел после взрывов гранат.
— Чисто! — доложил Борис.
— Вперед!
Несколько охранников еще пытались сопротивляться, но ничего не вышло — их очень быстро перестреляли, брать служащих бесноватому в плен никто не собирался. Пройдя через анфиладу покоев, десантники наконец оказались в большой спальне с куполообразным потолком. На кровати стоял, прижимаясь к стене тощий полуседой субъект в пижаме, его глазки бегали, руки тряслись, крохотные усики под носом топорщились. Перед кроватью застыли трое последних стражников, держа в руках подрагивающие мечи. Полыхнули плазмеры, и последняя преграда пала.
— Ну вот мы и встретились, — удовлетворенно сказал Карл Генриховчи, отключая невидимку и опуская шлем в воротник, он говорил на чеканном, изысканно литературном немецком языке, на котором общались, в основном, аристократы и немногие интеллигенты. — Адольф Гитлер, он же Шикльгрубер, полагаю?
— Да! — с яростью отчаяния выкрикнул человек на кровати. — А ты кто?! Что тебе надо?!
— Карл фон Бревен, — представился полковник. — Немец. Точнее, немецкий дворянин, но при этом служащий России. Да-да, ты все правильно понял, тварь, по твою поганую шкуру пришли русские!
— Как немец может служить этим недочеловекам?.. — весь побелев, простонал Адольф, его затрясло еще сильнее, видно было, что ему очень страшно, но он преодолевал свой страх огромным усилием воли.
— Недочеловек здесь только один — это ты, — брезгливо бросил Карл Генрихович. — По твоей вине, падаль, немецкий народ во всем мире еще три поколения считали народом зверей и палачей, народом убийц женщин и детей! Не знаю уж каким чудом тебя сюда занесло, но ты и здесь начал творить то же самое, что дома. Вот только тебе очень не повезло. В Миросплетение пришел русский корабль. Пришел именно тогда, когда твои выкормыши начали убивать ни в чем не повинных женщин, стариков и детей. Мы увидели их художества и не смогли остаться безразличными, любой, кто творит подобное должен ответить. А узнав от пленников, что здесь ты, мы все готовы были жизни положить, чтобы только тебя, нелюдь бесчеловечная, остановить.
— Но это же смески… — фюрера трясло. — Как можно не понимать таких простых вещей?! Они не должны быть, не должны жить, не должны пачкать собой мир! Они — грязь! Поймите это! Это же просто!
— Грязь — это ты, сволочь, — покачал головой полковник. — Вижу, что говорить с тобой бесполезно. Третий и пятый, берите паскуду и проследите, чтобы не покончил с собой. Ему еще предстоит ответить за все.
Двое указанных десантников без лишних церемоний сдернули заоравшего фюрера с кровати, тщательно обыскали, раздев догола, после чего заткнули рот и упаковали по шею в вакуумный мешок, в котором человек мог выжить в открытом космосе в течение трех часов. Находящаяся внутри состоящая из нанитов «смола» обтекла тело пленника и застыла, лишив его возможности даже пошевелиться.
Челноки, чьи пилоты наблюдали за операцией через импланты, уже барражировали над дворцом, готовясь подобрать десантников с добычей. Долго ждать не довелось — полковник приказал прорываться к выходу любой ценой, и как можно быстрее. Набежавшие стражники и маги, попытавшиеся преградить десанту путь, полегли в полном составе.
На площади перед дворцом начала собираться толпа, слухи о том, что во дворце происходит что-то страшное, понеслись по городу со скоростью молнии. И они оказались правдивыми! К ужасу собравшихся людей прямо перед выходом из дворца опустились сверкающие адамантитовым блеском, буквально из ниоткуда возникшие чудовища, напоминающие слегка вытянутые в длину утюги с какими-то наростами. От них к бегущим отрядам срочно поднятых по тревоге воинов городского гарнизона протянулись ветвистые молнии, пугающие одним свои видом, и оставили от бедолаг только угли. Горожане шарахнулись к стенам домов, не желая попадать под такую молнию. Это что же за маги такие сидят в этих страшных утюгах?..
Но не это испугало людей сильнее всего, а появление из центрального входа гигантов в доспехах, двое из которых тащили мешок, откуда торчала голова очень хорошо знакомого горожанам человека — самого фюрера. Враги, а никем иным эти воины быть не могли, затащили плененного Адольфа в один их утюгов, потом скрылись в них сами, отверстия в бортах затянулись словно сами собой, и странные штуки буквально прыгнули в небо, почти мгновенно растворившись в нем. А горожане остались растерянно обсуждать случившееся, пытаясь понять, как им жить дальше.
Грох внимательно отслеживал через установленный ему вчера имплант каждый корабль, появляющийся в системе Ленканг, и поражался возможностям этой чудной штуки. Пока все было тихо, но наорцы могли появиться в любой момент, и надо успеть предупредить «Петроград» о вторжении. Система оказалась меньше населена, чем Карит, хоть и имела четыре населенных мира. Точнее говоря, это были спутники газового гиганта, чья орбита располагалась примерно на том же расстоянии от местной звезды, как Земля от Солнца. По крайней мере, по словам господина инженера, чье имя, Геннадий Илларионович, тролль много раз пытался выговорить, но так и не смог, на что тот только махнул рукой, разрешив называть себя по профессии.
Новое место службы сержанту космопехоты откровенно нравилось, особенно тем, что здесь не было постоянной, надоевшей до зубной боли шагистики. Правда, и дисциплина откровенно прихрамывала, взять хотя бы вот этих вот ребят. Грох покосился на братьев Эрхота и Нуада Кровохлебов, и вздохнул — увы, о субординации и дисциплине красные орки разве что слышали когда-то, гонять их еще и гонять. Зато верные. Никогда не предадут, а это крайне важно.
— Внимание, парни! — заговорил господин инженер. — В системе формируется несколько сотен переходов!
Кажется, началось! Грох подключился ко всем сканирующим системам челнока, перед глазами распахнулось полупрозрачное меню импланта. Он ожидал появления фашистских галеонов, готовясь отдать приказ о перемещении к «Петрограду». Однако неподалеку от газового гиганта начали вываливаться в реальный мир какие-то совсем другие корабли, сборная солянка, причем большая часть прибывших явно была кем-то хорошо потрепана. Некоторые вообще выглядели почти обломками, но на их палубах видно было шевеление.
— Это еще кто? — удивленно спросил неизвестно у кого тролль.
— Банда Хмура Рыжего, — хрипло ответил Эрхот, оскалив клыки и то сжимая, то разжимая кулаки. — Редкая паскуда! Грабит все, до чего доберется, в рабство забирает всех поголовно, а кого не может — убивает. Он наше племя… — он зло скрипнул зубами, с тяжелой ненавистью глядя на экран. — Мать нашу его люди на куски порубили…
— Тогда он ничем не лучше фашистов будет, — сделал вывод Грох.
— Такой же! — дружно заверил орки. — Давно мы хотели до этой паскуды добраться...
— Идем к «Петрограду», господин инженер, — велел тролль.
— Погоди чуток, парень, — поднял ладонь тот. — Тут что-то не то. Гляди, как хорошо их потрепали. Не явятся ли следом те, кто это сделал?
— Все может быть, — почесал в затылке Грох. — Лады, подождем.
Как вскоре выяснилось, Геннадий Илларионович накаркал. Не прошло и десяти минут, как в системе один за другим начали появляться большие черные корабли, несущие на бортах, помимо названия, символы сдвоенной молнии. У них даже паруса были черными, и если бы не флаги Пятого рейха на флагштоках, то их принадлежность осталась бы неясной — это были не галеоны, а неизвестного типа четырехмачтовые корабли раза в три больше размером. Судя по всему, банда нарвалась на них, но все равно рискнула напасть и закономерно отхватила свое.
— А вот теперь пора уносить ноги, — констатировал господин инженер. — Если нас обнаружат, то разделают, как бог черепаху.
— Это точно! — согласился тролль.
Челнок тут же разогнался и активировал вирты. Прошло несколько минут, и он вынырнул в дальнем уголке системы Диркант, буквально под боком у занимавшегося саморемонтом «Петрограда». В глубокой дыре на носу копошилось, наверное, сразу несколько тысяч дроидов. В то же мгновение отчет по событиям в Ленканге ушел на супердредноут, искину. Тот подтвердил получение и велел садиться в шестом ангаре.
Не прошло и десяти минут, как супердредноут, переместив всех дроидов внутрь, разогнался и перешел в систему Ленканг, где уже разворачивалось сражение бандитов с фашистами. По мнению капитана «Петрограда», все они были одним миром мазаны, поэтому в сортах отходов никто разбираться не стал, и корабль выстрелил из всех своих орудий, сразу испарив треть и тех, и других. Затем совершил короткий прыжок на другую сторону системы, и снова ударил.
Отряд достиг первого охранного контура и легко миновал его — проходники и невидимки герра Дайнего были великолепны и сработали на ура. Первые совершенно незаметно проделали дыру в магическом поле, а вторые скрыли десантников и магов от взора стражников. Да, мастер-артефактор — это вам не недоучка, только закончивший колледж, а ведь именно таких большей частью набирали в стражу. Со временем они, конечно, наберутся опыта, но это со временем, а сейчас они мало что могли противопоставить знаниям и мастерству. Все таки естественное желание сэкономить, присущее любой крупной структуре, в том числе и государству, очень часто играет против нее. Главное, грамотно этим желанием воспользоваться. Потом, когда спохватятся, полетят головы экономных дам и господ, не пожелавших раскошеливаться на услуги магов высшего уровня, и все их оправдания во внимание приняты не будут. Но тут уж сами виноваты.
Проходники и невидимки продолжали прекрасно работать, позволяя отряду проникать все глубже во дворец, стражники все так же никого не видели. Маги тихо удивлялись про себя тому, что воины в громоздких доспехах двигаются совершенно бесшумно — ни скрипа, ни шороха. Впрочем, это не просто воины, это явные суперы, о которых еще в детстве сказки слышали, в реальности встречать таких еще не доводилось.
Однако незаметно добраться до цели не вышло, высшие маги во дворце все же имелись, и они сразу поняли, что что-то не так, и подняли тревогу, хоть и не обнаружили местоположение отряда, установив только само наличие незваных гостей.
— Вот чертовы дети! — выругался Карл Генрихович в сердцах. — Ну что ж, сами виноваты. Придется прорываться. Эту скотину не могут куда-то телепортировать?
— Вряд ли, — отрицательно покачал головой Орвас. — Пространственников редко допускают к охране важных персон, от них в этом деле мало толку — не способны с поверхности миров что-либо перемещать, только в открытом пространстве, потому корабли и используют, а открывать большие портальные врата — очень трудная задача, они невероятная редкость и имеются от силы в двух-трех десятках самых богатых миров. Ну и у гномов из банка «Готтаб». Но у тех порталы малые. Не думаю, чтобы они продавали свои пентаграммы местным.
— Все может быть, — недовольно проворчал полковник. — К бою!
До покоев фюрера, согласно карте дворца, оставалось всего два прохода, но их поспешно занимали стражники и боевые маги, готовясь отражать нападение. Что ж, придется прорываться. Очень плохо, если паскудную тварь успеют спрятать. Чтобы не успели, нужно идти напролом, что такое таорские десантники тут не представляют, да и представить не могут.
Просветив предстоящий путь сперва технологическими, а затем магическими средствами, десантники быстро определили маршрут прорыва и без промедления начали действовать. Обычные воины ничего противопоставить, в отличие от магов, не могли, поэтому основная атака предстояла по последним, причем уже прекрасно зарекомендовавшими себя термобарическими мини-ракетами.
К магам, пытающимся обнаружить противника, в которого не все верили, про себя считая поднявшуюся тревогу блажью архимагистров, которым что-то там приснилось, вдруг из ниоткуда протянулись дымные следы, причем идущие к наиболее сильным следы были более густые. Полыхнуло, и коридоры дворца превратились в огненный ад. А когда пламя опало, людей там не было, только белый пепел устилал пол. Температура была такой, что стены оплавились, на них видны были еще светящиеся потеки жидкого камня.
Орвас с ошалевшим видом смотрел на это и не верил своим глазам. Его коллега, Нихес, выглядел не лучше. Маги переглянулись, им очень хотелось осенить себя святым кругом, но, покосившись на десантников, для которых, похоже, такое было в порядке вещей, они не решились. Не из преисподней ли эти страшные воины? А вдруг им святой символ не понравится? Прибьют и спокойно пойдут дальше.
Карл Генрихович сквозь стекло скафандра с усмешкой наблюдал за магами, с трудом сдерживая смех — уж больно у тех оказались выразительные лица. Но терять времени было нельзя, и он отправил вперед на разведку боем Фридриха Гринберга и Иоганна Фишера, коротко проинструктировав их через имплант. Десантники, особым сигналом подтвердив получение приказа и информации, двинулись вперед. Как выяснилось, термобарические ракеты выжгли практически всю охрану, только несколько человек относительно уцелели, но с такими ожогами им было не до незваных гостей, они орали и корчились от боли на полу. Парочку десантники даже добили — негоже, чтобы люди, какими бы они ни были, так мучились.
Покои фюрера прикрывала светящаяся пленка энергетического поля, за которой несколько магов, дрожа, что-то лихорадочно выплетали. Поняв, что им от этого плетения ничего хорошего ожидать не приходится, десантники тут же выпустили в сторону охраны оставшиеся ракеты, сразу после этого активировав собственную защиту на максимум и сообщив о происходящем полковнику.
Снова полыхнуло, и светящаяся пленка погасла, однако от магов остались обгоревшие трупы, а не жирный пепел — их частично прикрыло защитное плетение, но, к их несчастью, не полностью, не вытянуло оно такого. Сдвоенным залпом плазмеров десантники высадили металлическую дверь, выдержавшую атаку ракетами, только слегка погнувшись. Судя по цвету, в сплав, из которого ее выковали, были добавлены мифрил и даже адамантит. Бесноватый Адольф на своей безопасности не экономил.
— Ну, и что мы имеем? — поинтересовался Карл Генрихович, подходя к дымящемуся входу в личные покои фюрера. — Третий, шестой — вперед! Защита на максимум.
Борис Бер и Николай Метнер через свои импланты подтвердили получение приказа, после чего швырнули в проем по небольшой гранате. Полыхнула вспышка, ударил по ушам грохот. Не прошло и мгновения после этого, как десантники ворвались внутрь покоев, и оттуда донеслись шипящие выстрелы из плазмера — кто-то явно уцелел после взрывов гранат.
— Чисто! — доложил Борис.
— Вперед!
Несколько охранников еще пытались сопротивляться, но ничего не вышло — их очень быстро перестреляли, брать служащих бесноватому в плен никто не собирался. Пройдя через анфиладу покоев, десантники наконец оказались в большой спальне с куполообразным потолком. На кровати стоял, прижимаясь к стене тощий полуседой субъект в пижаме, его глазки бегали, руки тряслись, крохотные усики под носом топорщились. Перед кроватью застыли трое последних стражников, держа в руках подрагивающие мечи. Полыхнули плазмеры, и последняя преграда пала.
— Ну вот мы и встретились, — удовлетворенно сказал Карл Генриховчи, отключая невидимку и опуская шлем в воротник, он говорил на чеканном, изысканно литературном немецком языке, на котором общались, в основном, аристократы и немногие интеллигенты. — Адольф Гитлер, он же Шикльгрубер, полагаю?
— Да! — с яростью отчаяния выкрикнул человек на кровати. — А ты кто?! Что тебе надо?!
— Карл фон Бревен, — представился полковник. — Немец. Точнее, немецкий дворянин, но при этом служащий России. Да-да, ты все правильно понял, тварь, по твою поганую шкуру пришли русские!
— Как немец может служить этим недочеловекам?.. — весь побелев, простонал Адольф, его затрясло еще сильнее, видно было, что ему очень страшно, но он преодолевал свой страх огромным усилием воли.
— Недочеловек здесь только один — это ты, — брезгливо бросил Карл Генрихович. — По твоей вине, падаль, немецкий народ во всем мире еще три поколения считали народом зверей и палачей, народом убийц женщин и детей! Не знаю уж каким чудом тебя сюда занесло, но ты и здесь начал творить то же самое, что дома. Вот только тебе очень не повезло. В Миросплетение пришел русский корабль. Пришел именно тогда, когда твои выкормыши начали убивать ни в чем не повинных женщин, стариков и детей. Мы увидели их художества и не смогли остаться безразличными, любой, кто творит подобное должен ответить. А узнав от пленников, что здесь ты, мы все готовы были жизни положить, чтобы только тебя, нелюдь бесчеловечная, остановить.
— Но это же смески… — фюрера трясло. — Как можно не понимать таких простых вещей?! Они не должны быть, не должны жить, не должны пачкать собой мир! Они — грязь! Поймите это! Это же просто!
— Грязь — это ты, сволочь, — покачал головой полковник. — Вижу, что говорить с тобой бесполезно. Третий и пятый, берите паскуду и проследите, чтобы не покончил с собой. Ему еще предстоит ответить за все.
Двое указанных десантников без лишних церемоний сдернули заоравшего фюрера с кровати, тщательно обыскали, раздев догола, после чего заткнули рот и упаковали по шею в вакуумный мешок, в котором человек мог выжить в открытом космосе в течение трех часов. Находящаяся внутри состоящая из нанитов «смола» обтекла тело пленника и застыла, лишив его возможности даже пошевелиться.
Челноки, чьи пилоты наблюдали за операцией через импланты, уже барражировали над дворцом, готовясь подобрать десантников с добычей. Долго ждать не довелось — полковник приказал прорываться к выходу любой ценой, и как можно быстрее. Набежавшие стражники и маги, попытавшиеся преградить десанту путь, полегли в полном составе.
На площади перед дворцом начала собираться толпа, слухи о том, что во дворце происходит что-то страшное, понеслись по городу со скоростью молнии. И они оказались правдивыми! К ужасу собравшихся людей прямо перед выходом из дворца опустились сверкающие адамантитовым блеском, буквально из ниоткуда возникшие чудовища, напоминающие слегка вытянутые в длину утюги с какими-то наростами. От них к бегущим отрядам срочно поднятых по тревоге воинов городского гарнизона протянулись ветвистые молнии, пугающие одним свои видом, и оставили от бедолаг только угли. Горожане шарахнулись к стенам домов, не желая попадать под такую молнию. Это что же за маги такие сидят в этих страшных утюгах?..
Но не это испугало людей сильнее всего, а появление из центрального входа гигантов в доспехах, двое из которых тащили мешок, откуда торчала голова очень хорошо знакомого горожанам человека — самого фюрера. Враги, а никем иным эти воины быть не могли, затащили плененного Адольфа в один их утюгов, потом скрылись в них сами, отверстия в бортах затянулись словно сами собой, и странные штуки буквально прыгнули в небо, почти мгновенно растворившись в нем. А горожане остались растерянно обсуждать случившееся, пытаясь понять, как им жить дальше.
***
Грох внимательно отслеживал через установленный ему вчера имплант каждый корабль, появляющийся в системе Ленканг, и поражался возможностям этой чудной штуки. Пока все было тихо, но наорцы могли появиться в любой момент, и надо успеть предупредить «Петроград» о вторжении. Система оказалась меньше населена, чем Карит, хоть и имела четыре населенных мира. Точнее говоря, это были спутники газового гиганта, чья орбита располагалась примерно на том же расстоянии от местной звезды, как Земля от Солнца. По крайней мере, по словам господина инженера, чье имя, Геннадий Илларионович, тролль много раз пытался выговорить, но так и не смог, на что тот только махнул рукой, разрешив называть себя по профессии.
Новое место службы сержанту космопехоты откровенно нравилось, особенно тем, что здесь не было постоянной, надоевшей до зубной боли шагистики. Правда, и дисциплина откровенно прихрамывала, взять хотя бы вот этих вот ребят. Грох покосился на братьев Эрхота и Нуада Кровохлебов, и вздохнул — увы, о субординации и дисциплине красные орки разве что слышали когда-то, гонять их еще и гонять. Зато верные. Никогда не предадут, а это крайне важно.
— Внимание, парни! — заговорил господин инженер. — В системе формируется несколько сотен переходов!
Кажется, началось! Грох подключился ко всем сканирующим системам челнока, перед глазами распахнулось полупрозрачное меню импланта. Он ожидал появления фашистских галеонов, готовясь отдать приказ о перемещении к «Петрограду». Однако неподалеку от газового гиганта начали вываливаться в реальный мир какие-то совсем другие корабли, сборная солянка, причем большая часть прибывших явно была кем-то хорошо потрепана. Некоторые вообще выглядели почти обломками, но на их палубах видно было шевеление.
— Это еще кто? — удивленно спросил неизвестно у кого тролль.
— Банда Хмура Рыжего, — хрипло ответил Эрхот, оскалив клыки и то сжимая, то разжимая кулаки. — Редкая паскуда! Грабит все, до чего доберется, в рабство забирает всех поголовно, а кого не может — убивает. Он наше племя… — он зло скрипнул зубами, с тяжелой ненавистью глядя на экран. — Мать нашу его люди на куски порубили…
— Тогда он ничем не лучше фашистов будет, — сделал вывод Грох.
— Такой же! — дружно заверил орки. — Давно мы хотели до этой паскуды добраться...
— Идем к «Петрограду», господин инженер, — велел тролль.
— Погоди чуток, парень, — поднял ладонь тот. — Тут что-то не то. Гляди, как хорошо их потрепали. Не явятся ли следом те, кто это сделал?
— Все может быть, — почесал в затылке Грох. — Лады, подождем.
Как вскоре выяснилось, Геннадий Илларионович накаркал. Не прошло и десяти минут, как в системе один за другим начали появляться большие черные корабли, несущие на бортах, помимо названия, символы сдвоенной молнии. У них даже паруса были черными, и если бы не флаги Пятого рейха на флагштоках, то их принадлежность осталась бы неясной — это были не галеоны, а неизвестного типа четырехмачтовые корабли раза в три больше размером. Судя по всему, банда нарвалась на них, но все равно рискнула напасть и закономерно отхватила свое.
— А вот теперь пора уносить ноги, — констатировал господин инженер. — Если нас обнаружат, то разделают, как бог черепаху.
— Это точно! — согласился тролль.
Челнок тут же разогнался и активировал вирты. Прошло несколько минут, и он вынырнул в дальнем уголке системы Диркант, буквально под боком у занимавшегося саморемонтом «Петрограда». В глубокой дыре на носу копошилось, наверное, сразу несколько тысяч дроидов. В то же мгновение отчет по событиям в Ленканге ушел на супердредноут, искину. Тот подтвердил получение и велел садиться в шестом ангаре.
Не прошло и десяти минут, как супердредноут, переместив всех дроидов внутрь, разогнался и перешел в систему Ленканг, где уже разворачивалось сражение бандитов с фашистами. По мнению капитана «Петрограда», все они были одним миром мазаны, поэтому в сортах отходов никто разбираться не стал, и корабль выстрелил из всех своих орудий, сразу испарив треть и тех, и других. Затем совершил короткий прыжок на другую сторону системы, и снова ударил.
