его с помощью галоперидола, а потом и прибежавшим на помощь дубакам с корпуса, и только с прибытием наряда «веселых ребят», тем удалось его обездвижить, отоварив дубиналом и пристегнув к решетке наручниками.
За эти подвиги он попал камеру одиночку и заработал диагноз — реактивный психоз плюсом две полосы на личное дело, красную и черную……Склонен к побегу и нападению.
Дальше день протекал тихо, а в обед начались какие-то непонятные движухи по корпусу, вначале шум был похож на драку, с матерками и звуками падения, падало по всему видно какое-то тело, а то и не одно, затем громко, но неразборчиво ругались где-то в стороне вахты, лязгали входные решетки «шлюза», опять шли матерки. Громко протопал в сторону вахты Лайба, так-же пытаясь чего-то добиться от дежуривших на вахте теток, потом громко выругался
— Да ну нах…. да что за е-нь, сейчас врачиху позову.
Затем опять лязг решеток, опять голос Лайбы — Ты это… Петрович..ты чего, я же только врача позвать хотел, — в ответ что-то негромко пробурчал старшина. И опять Лайба — Я это..Петрович..я пойду ладно, я молчок, ты меня знаешь…,лязгнула решетка, потом другая, поближе, загремел ключ в дверях соседней камеры.
Опять старшина что то не громко проговорил, и после этого раздался хлопок, взвизг, и опять хлопок.
Витя Голубь подскочил и отодвинув Валерку прижал ухо к двери, -Валер..че это, вроде как петарды какие-то..а, че это.
Тут лязгнул ключ в замке и открылась дверь, там стоял покачиваясь старшина, и ему было явно не по себе, лицо красное, потное, всклоченные волоса торчали в разные стороны, как после купания в реке, и самое странное было в виде всегда опрятного сотрудника, это почти оторванный рукав кителя весь испачканный кровью.
— Хрен вам а не воля, твари малолетние, сдохните здесь — прохрипел он и довернув корпус поднял руку в которой держал пистолет с предохранительной скобы которого, медленно растягиваясь, свисал багровый сгусток крови.
Вот наконец то и вокзал Бийска, в купе, билет в которое пришлось купить Насте из-за отсутствия плацкартных билетов, было уже все готово к выходу. Стояли сумки в проходе, поправлены невидимые для других, но заметные для себя, складки на пальто, наведен легкий макияж, вагон дернулся, лязгнуло и открыв дверь Настя пошла к выходу из вагона.
В тамбуре вагона Настя увидела размытые пятна крови на полу и стенах вагона, проводница увидев взгляд Насти сказала
— да бешенный какой-то, ворвался из соседнего вагона вцепившись в убегающего мужика, линейный наряд его еле угомонил… все кусаться норовил….вонючий, грязный, глаза дикие… наркоша какой-то обдолбанный. Нинка из плацкарта говорит что он в Большой речке подсел, трясло всего… ломки наверное.
Настя по видимому слышала тогда шум в вагоне, но даже не стала тогда выглядывать, подумав что какой-нибудь пассажир перепил, и потом начал «барагозить под синькой» как сын говорит, всегда так бывает, пьют как не в себя, потом врача зовут, чтоб этому вонючему телу пытаться оказать помощь.
Ну его… Настя выйдя из вагона и поблагодарив проводницу, открыла на смартфоне приложение гугл -карты чтоб посмотреть как добраться до колонии где отбывал заключение ее сын. До КПП колонии, куда она приехала на свидание к сыну, было относительно недалеко и она решила не тратится на такси и дойти пешком. Подняв тяжеленные сумки она двинулась к переходному мостику и в это время услышала позади шум, оглянувшись увидела как фельдшер скорой помощи с мужчиной в джинсах и куртке СМП выгружают из второго вагона носилки… с телом….. Это явно было тело человека, поскольку живого человека не выносят так без церемонно вперед ногами, укрытого с головой простыней с пятнами крови.
Уже поднимаясь по лестнице ж/д перехода она увидела как в сторону вагона бежит еще одна бригада «неотложки» с носилками.
Хорошо что не поехала в плацкартном, подумала Настя выкинув из головы все мысли о поезде и ускорилась с улыбкой на лице в ожидании встречи с сыном, которого не видела уже несколько месяцев. Гугл-карта показывала что до КП надо пройти по тротуару, выходящему на прямую улицу до самого КПП колонии, всего 18 минут, ярко светило солнце, синий, ноздреватый снег, покрытый сверху пятнами сажи, таял буквально на глазах.
Тротуар оказался тропкой через осевшие сугробы, уходящей за гаражи, повернув за которые она увидела нужную улицу.
Ничего — подумала Настя 18 минут вытерплю, бывало и побольше, особенно когда через полгорода таскала сына в садик, полусонного, вялого, а от этого казавшимся вдвое тяжелее. Пройдя в быстром темпе около 500—600 метров по улице, она увидела в проулке, у двухэтажного дома, машину полиции и машину «скорой помощи», Настя замелила шаг, глядя на патрульного полицейского, стоящего с автоматом у машины, совсем молоденького, лопоухого — наверное только после армии демобелизовался — подумала она. Страж правопорядка увидев что на него обратили внимание, постарался придать себе бравый и грозный вид, проговорил
— Проходим, проходим гражданочка, не задерживаемся.
Настя фыркнула скептически, и уже не обращая внимание на этого «робокопа», бодро пошагала дальше, не видя как «бодрый и матерый» полицейский, вздрогнул и испуганно оглянулся на шум драки, донесшийся из подъезда дома.
Дойдя до КПП колонии, Настя облегченно вздохнула и пошла к двери в двухэтажное, административное здание колонии, где на стене красовалась табличка с крупными и легкочитаемыми буквами- ШТАБ. Зайдя в холл она поинтересовалась у дежурного лейтенанта, куда ей пройти по по поводу свидания с осужденным. Лейтенант уточнил ее фамилию, и пробежав глазами по какому-то списку, ответил ей
— Вам надо сейчас пройти на второй этаж, по коридору направо, там на третьей по счету двери, табличку увидите «Зам по ПВР Тихомиров Е.Р», вам к нему, сегодня он ответственный дежурный по колонии. — Сумки можете оставить здесь, у нас не воруют- попытался пошутить лейтенант. Потом вам придется пройти через улицу, и через железную дверь зайти в помещение КПП, там вас уже проводят.
— Спасибо — ответила Настя, и с трепещущим от волнения сердцем двинулась по лестнице. Волновалась она скорее как то подсознательно, зная натуру своего сына, полностью копирующего своего, реактивного папашу, и вполне ожидавшую каких нибудь неприятных фокусов с его стороны, могущих повлиять на возможность… или невозможность сегодняшней встречи. Постучавшись в дверь кабинета и услышав отклик из-за двери, Настя зашла, представилась и озвучив свое пожелание о разрешении свидания с сыном,
— Здравствуйте. Я мама осужденного, (ее прям передернуло от того как ей пришлось назвать сына) находящегося здесь, в этой колонии, меня уведомил начальник отряда, где находится сын, о возможности длительного свидания с ним.
Пожилой подполковник внимательно оглядел ее, предложил присаживаться, и сам встав из-за стола прошелся по кабинету, держа паузу, потом сев на стул напротив ее, спросил — А вы кем работаете? Настя уже понимая, что что-то все таки произошло, ответила — Врач. В детской многопрофильной больнице, а в чем собственно дело?
— А дело в том уважаемая Анастасия Дмитриевна, что сын ваш, не далее как вчера совершил злостное нарушение режима содержания…. избил двух воспитанников, один из которых сейчас в больнице, за что можно уже заводить новое уголовное дело, а не свидания ему разрешать. Да и вообще….
Подполковник встал, подошел к сейфу и открыв дверцу, достал оттуда стопку бумаг обычного канцелярского формата.
— Он и ранее с момента своего прибытия в нашу колонию, был не управляем и числится в списке трудновоспитуемых, — Подполковник потряс бумагами над столом — а это докладные и постановления о наказании, которые выписали ему наши ответственные сотрудники, за его повторяющиеся нарушения. Осталась только моя подпись… Но… но я на совещании у начальника колонии, ранее взял на себя обязательство лично заняться процессом воспитания и перевоспитания данного воспитанника, и теперь встал перед дилеммой.. все таки попытаться воздействовать на него и добиться положительного результата, или все-же наложить резолюцию, а там, а там как решит дисциплинарная комиссия, но скорее всего ничего хорошего из этого не получится. Это я вам точно говорю….. Ну так что будем решать?..да, да..решать мы с вами, поскольку вы в данной ситуации являетесь самым заинтересованным лицом и естественно самым ответственным за его дальнейшую судьбу…..
— Что вы предлагаете — Еле слышно проговорила Настя, — в уме подсчитывая сколько денег с нее попросят.
— Евгений Романович… меня зовут Евгений Романович — сказал подполковник — И не пытайтесь определить сумму, с которой вы готовы расстаться… да не тушуйтесь вы, у вас на лице написано то о чем вы сейчас думаете…. Хорошо что вы не попытались предложить мне денег, наш с вами разговор на этом сразу бы закончился не начавшись, ……… как говорил один киношный персонаж — Я мзды не беру.
Немного подумав Евгений Романович продолжил.
— Вопреки всем правилам, я подпишу вам разрешение…..но не полностью длительное, на это даже начальник колонии не пойдет, вы проведете его в несколько урезанном формате…. подполковник глянул на часы, перевел глаза на столешницу заваленную документами и проговорил… часиков так до 18-ти…. -Восьми часов вам хватит пообщаться с сыном и помимо обычных бесед, постараетесь довести до него всю сложившуюся ситуацию, своим родительским авторитетом и материнской жалостью убедить встать его на путь исправления. Я же со своей стороны приложу все свои усилия и возможности для снятия с него нарушений и статуса побегушника. — Если вы об этом не знали, то могу сообщить что у него в личном деле есть запись крупными буквами — склонен к побегу и нападению, и это так же ляжет в копилку весомых факторов для принятия решения членами комиссии….. -Вы готовы????
— Да — быстро ответила Настя, хотя и не представляя себе как построить разговор с сыном, принимавшем всякую критику и нравоучения в штыки, со всем своим юношеским максимализмом. Подполковник снял трубу набрал короткий номер и проговорил — пригласите ко мне старшину.
— Вы уважаемая Анастасия… — тут неожиданно его прервал телефонный звонок, подполковник снял трубку и ответил, достаточно резко — Я просил не звонить мне на работу….что,… где это случилось???
Выслушав собеседника он проговорил -Хорошо, скоро буду, пока никуда не звоните и не ходите, воспользуйтесь домашней аптечкой.- он положил трубку и посмотрев на Настю, на его лбу появились складки, он потер рукой лоб, продолжил, не высказав начатую ранее мысль
— Все, спускайтесь, берите вещи, вас сейчас проводят на досмотр и в комнату свиданий. Не забывайте о нашей договоренности. Всего хорошего.
— Спасибо — сказала Настя и вышла из кабинета, на встречу, с лестничной площадки со стеклянной дверью, вывернул возрастной старшина в аккуратно подогнанной уставной форме, в кителе, галстуке, все как положено давно уже тянувшего служебную лямку образцового военнослужащего. Проходя мимо женщины, он повернув к ней голову, сказал
— Ждите меня внизу, у сумок, и зашел в кабинет к подполковнику. На первом этаже штаба, боровшийся со сном лейтенант, спросил — Что..удачно сходили?…
— Да, спасибо — ответила Анастасия.
По лестнице спустился старшина, при виде которого лейтенант подтянулся, было заметно что он опасался старшину независимо от разнице в званиях, старшина положил на стол листок с разрешением, затем ткнув пальцем в строчки, сказал
— Подпишите..здесь и здесь. Теперь проходите за мной.
Пройдя через площадку с газоном к основанию Т-образного здания, где находилось КПП, следом за старшиной пройдя через решетчатую дверь, с загудевшими электрозамками, отдала в узкое, как в вокзальной кассе, окошечко паспорт, как было написано в объявлении на стекле окна ограждающего помещение дежурки, старшина передал туда же подписанное разрешение.
Хмурая, упитанная служащая в форме с погонами сержанта, внимательно изучала фотографию в паспорте, сравнивая ее с оригиналом, затем сравнивая с текстом разрешения, записала данные в толстый гроссбух.
В помещении было сумрачно и душно… и запах… казенный запах… Как в тамбуре морга, — подумала Настя.
Лязгнула вторая решетка и получив свой паспорт, мать давно не видевшая своего ребенка, очень по нему соскучившись, прошла за старшиной в сумрак коридора, в предвкушении скорой встречи с любимым сыном. Поздняя мысль всколыхнула память, — а как потом надо будет дать отчет подполковнику Тихомирову, что его иезуитский план не сработал, потому что сын не идет на встречу его пожеланиям, в чем Анастасия была уверена на 100%, если он так быстро уехал и неизвестно когда вернется, а она как раз успеет на вечерний поезд, отправляющийся в обратный рейс, как раз после этого короткого свидания.
Она не знала что подполковник вернется через три часа, пройдет в оружейку получит табельное оружие, истекая потом пройдет к себе в кабинет, по пути пригласив старшину зайти к нему попозже, а там, вначале впав в бессознательное состояние, скончается и через несколько минут вцепится зубами в руку старшины пытающегося оказать первую помощь своему шефу, восставшей из небытия нежитью, затем погнавшись за ним, шатаясь и спотыкаясь как пьяный, нападет и искусает инспектора секретной части, попавшейся ему на пути, а так же еще нескольких офицеров, скрутивших, как они думали помешавшегося начальника и закрыв его в своем кабинете.
Миха выйдя из камеры, увидел на коридоре Валерку Шуста, томского пацана, вернее откуда-то из района, высокого и здорового не по подростковому, со спины можно легко перепутать с взрослым мужиком… тот еще кабан.
Валерка с самого первого дня в колонии, занял позицию отрицательно настроенного к режиму и трудновоспитуемого…. а точнее вообще не поддающегося перевоспитанию в связи с чем, практически не вылазил из ШИЗО.. и по утверждению «отрядника» ему не долго осталось портить нервы и отчетность администрации колонии, поскольку уже подготовлены документы для перевода его на «крытку» как злостного нарушителя режима содержания, и первым же этапом отправят куда-то в Нерчинск. А где этот Нерчинск, хз его знает, вроде как в Забайкалье, еще на памяти информация была -Нерченская каторга, в царское время место для самых отъявленных смутьянов и головорезов, эту информацию Миха прочитал в какой-то книге. Валерка явно затеял какие-то «терки» с «Лайбой», дежурным «дубаком», и заметив Миху, удивленно проговорил,
-О..а ты когда на кичу заехал?
Миха не успел ничего ответить, поскольку тут же на Валерку и дежурного дубака, оторвался старшина, разогнав всех по местам, как кот мышей.. Мишаню развеселила эта ситуация и он в тихую подмигнул Валерке, прежде чем тот заскочил в «хату».
Старшина скомандовал, — Пошел вперед, — перед разделительной решеткой, опять скомандовал, — лицом к стене, руки за спину и открыв решетчатую дверь, — проходим, стоять лицом к стене.
Таким макаром они прошли через несколько локалок, и очередной раз старшина скомандовал перед оббитой жестью и окрашенной серой краской дверью, рядом с которой находилась табличка — Комнаты свиданий……
Миха удивленно посмотрел на старшину, который своеобразно отреагировал на этот взгляд, — Сам в ахуе… яб тебе вместо свиданки, такого влупидола выписал, месяц кровью ссал бы… но начальству виднее… проходи, че застыл…
За эти подвиги он попал камеру одиночку и заработал диагноз — реактивный психоз плюсом две полосы на личное дело, красную и черную……Склонен к побегу и нападению.
Дальше день протекал тихо, а в обед начались какие-то непонятные движухи по корпусу, вначале шум был похож на драку, с матерками и звуками падения, падало по всему видно какое-то тело, а то и не одно, затем громко, но неразборчиво ругались где-то в стороне вахты, лязгали входные решетки «шлюза», опять шли матерки. Громко протопал в сторону вахты Лайба, так-же пытаясь чего-то добиться от дежуривших на вахте теток, потом громко выругался
— Да ну нах…. да что за е-нь, сейчас врачиху позову.
Затем опять лязг решеток, опять голос Лайбы — Ты это… Петрович..ты чего, я же только врача позвать хотел, — в ответ что-то негромко пробурчал старшина. И опять Лайба — Я это..Петрович..я пойду ладно, я молчок, ты меня знаешь…,лязгнула решетка, потом другая, поближе, загремел ключ в дверях соседней камеры.
Опять старшина что то не громко проговорил, и после этого раздался хлопок, взвизг, и опять хлопок.
Витя Голубь подскочил и отодвинув Валерку прижал ухо к двери, -Валер..че это, вроде как петарды какие-то..а, че это.
Тут лязгнул ключ в замке и открылась дверь, там стоял покачиваясь старшина, и ему было явно не по себе, лицо красное, потное, всклоченные волоса торчали в разные стороны, как после купания в реке, и самое странное было в виде всегда опрятного сотрудника, это почти оторванный рукав кителя весь испачканный кровью.
— Хрен вам а не воля, твари малолетние, сдохните здесь — прохрипел он и довернув корпус поднял руку в которой держал пистолет с предохранительной скобы которого, медленно растягиваясь, свисал багровый сгусток крови.
Глава — 4. Анастасия, врач-педиатр и мать осужденного.
Вот наконец то и вокзал Бийска, в купе, билет в которое пришлось купить Насте из-за отсутствия плацкартных билетов, было уже все готово к выходу. Стояли сумки в проходе, поправлены невидимые для других, но заметные для себя, складки на пальто, наведен легкий макияж, вагон дернулся, лязгнуло и открыв дверь Настя пошла к выходу из вагона.
В тамбуре вагона Настя увидела размытые пятна крови на полу и стенах вагона, проводница увидев взгляд Насти сказала
— да бешенный какой-то, ворвался из соседнего вагона вцепившись в убегающего мужика, линейный наряд его еле угомонил… все кусаться норовил….вонючий, грязный, глаза дикие… наркоша какой-то обдолбанный. Нинка из плацкарта говорит что он в Большой речке подсел, трясло всего… ломки наверное.
Настя по видимому слышала тогда шум в вагоне, но даже не стала тогда выглядывать, подумав что какой-нибудь пассажир перепил, и потом начал «барагозить под синькой» как сын говорит, всегда так бывает, пьют как не в себя, потом врача зовут, чтоб этому вонючему телу пытаться оказать помощь.
Ну его… Настя выйдя из вагона и поблагодарив проводницу, открыла на смартфоне приложение гугл -карты чтоб посмотреть как добраться до колонии где отбывал заключение ее сын. До КПП колонии, куда она приехала на свидание к сыну, было относительно недалеко и она решила не тратится на такси и дойти пешком. Подняв тяжеленные сумки она двинулась к переходному мостику и в это время услышала позади шум, оглянувшись увидела как фельдшер скорой помощи с мужчиной в джинсах и куртке СМП выгружают из второго вагона носилки… с телом….. Это явно было тело человека, поскольку живого человека не выносят так без церемонно вперед ногами, укрытого с головой простыней с пятнами крови.
Уже поднимаясь по лестнице ж/д перехода она увидела как в сторону вагона бежит еще одна бригада «неотложки» с носилками.
Хорошо что не поехала в плацкартном, подумала Настя выкинув из головы все мысли о поезде и ускорилась с улыбкой на лице в ожидании встречи с сыном, которого не видела уже несколько месяцев. Гугл-карта показывала что до КП надо пройти по тротуару, выходящему на прямую улицу до самого КПП колонии, всего 18 минут, ярко светило солнце, синий, ноздреватый снег, покрытый сверху пятнами сажи, таял буквально на глазах.
Тротуар оказался тропкой через осевшие сугробы, уходящей за гаражи, повернув за которые она увидела нужную улицу.
Ничего — подумала Настя 18 минут вытерплю, бывало и побольше, особенно когда через полгорода таскала сына в садик, полусонного, вялого, а от этого казавшимся вдвое тяжелее. Пройдя в быстром темпе около 500—600 метров по улице, она увидела в проулке, у двухэтажного дома, машину полиции и машину «скорой помощи», Настя замелила шаг, глядя на патрульного полицейского, стоящего с автоматом у машины, совсем молоденького, лопоухого — наверное только после армии демобелизовался — подумала она. Страж правопорядка увидев что на него обратили внимание, постарался придать себе бравый и грозный вид, проговорил
— Проходим, проходим гражданочка, не задерживаемся.
Настя фыркнула скептически, и уже не обращая внимание на этого «робокопа», бодро пошагала дальше, не видя как «бодрый и матерый» полицейский, вздрогнул и испуганно оглянулся на шум драки, донесшийся из подъезда дома.
Дойдя до КПП колонии, Настя облегченно вздохнула и пошла к двери в двухэтажное, административное здание колонии, где на стене красовалась табличка с крупными и легкочитаемыми буквами- ШТАБ. Зайдя в холл она поинтересовалась у дежурного лейтенанта, куда ей пройти по по поводу свидания с осужденным. Лейтенант уточнил ее фамилию, и пробежав глазами по какому-то списку, ответил ей
— Вам надо сейчас пройти на второй этаж, по коридору направо, там на третьей по счету двери, табличку увидите «Зам по ПВР Тихомиров Е.Р», вам к нему, сегодня он ответственный дежурный по колонии. — Сумки можете оставить здесь, у нас не воруют- попытался пошутить лейтенант. Потом вам придется пройти через улицу, и через железную дверь зайти в помещение КПП, там вас уже проводят.
— Спасибо — ответила Настя, и с трепещущим от волнения сердцем двинулась по лестнице. Волновалась она скорее как то подсознательно, зная натуру своего сына, полностью копирующего своего, реактивного папашу, и вполне ожидавшую каких нибудь неприятных фокусов с его стороны, могущих повлиять на возможность… или невозможность сегодняшней встречи. Постучавшись в дверь кабинета и услышав отклик из-за двери, Настя зашла, представилась и озвучив свое пожелание о разрешении свидания с сыном,
— Здравствуйте. Я мама осужденного, (ее прям передернуло от того как ей пришлось назвать сына) находящегося здесь, в этой колонии, меня уведомил начальник отряда, где находится сын, о возможности длительного свидания с ним.
Пожилой подполковник внимательно оглядел ее, предложил присаживаться, и сам встав из-за стола прошелся по кабинету, держа паузу, потом сев на стул напротив ее, спросил — А вы кем работаете? Настя уже понимая, что что-то все таки произошло, ответила — Врач. В детской многопрофильной больнице, а в чем собственно дело?
— А дело в том уважаемая Анастасия Дмитриевна, что сын ваш, не далее как вчера совершил злостное нарушение режима содержания…. избил двух воспитанников, один из которых сейчас в больнице, за что можно уже заводить новое уголовное дело, а не свидания ему разрешать. Да и вообще….
Подполковник встал, подошел к сейфу и открыв дверцу, достал оттуда стопку бумаг обычного канцелярского формата.
— Он и ранее с момента своего прибытия в нашу колонию, был не управляем и числится в списке трудновоспитуемых, — Подполковник потряс бумагами над столом — а это докладные и постановления о наказании, которые выписали ему наши ответственные сотрудники, за его повторяющиеся нарушения. Осталась только моя подпись… Но… но я на совещании у начальника колонии, ранее взял на себя обязательство лично заняться процессом воспитания и перевоспитания данного воспитанника, и теперь встал перед дилеммой.. все таки попытаться воздействовать на него и добиться положительного результата, или все-же наложить резолюцию, а там, а там как решит дисциплинарная комиссия, но скорее всего ничего хорошего из этого не получится. Это я вам точно говорю….. Ну так что будем решать?..да, да..решать мы с вами, поскольку вы в данной ситуации являетесь самым заинтересованным лицом и естественно самым ответственным за его дальнейшую судьбу…..
— Что вы предлагаете — Еле слышно проговорила Настя, — в уме подсчитывая сколько денег с нее попросят.
— Евгений Романович… меня зовут Евгений Романович — сказал подполковник — И не пытайтесь определить сумму, с которой вы готовы расстаться… да не тушуйтесь вы, у вас на лице написано то о чем вы сейчас думаете…. Хорошо что вы не попытались предложить мне денег, наш с вами разговор на этом сразу бы закончился не начавшись, ……… как говорил один киношный персонаж — Я мзды не беру.
Немного подумав Евгений Романович продолжил.
— Вопреки всем правилам, я подпишу вам разрешение…..но не полностью длительное, на это даже начальник колонии не пойдет, вы проведете его в несколько урезанном формате…. подполковник глянул на часы, перевел глаза на столешницу заваленную документами и проговорил… часиков так до 18-ти…. -Восьми часов вам хватит пообщаться с сыном и помимо обычных бесед, постараетесь довести до него всю сложившуюся ситуацию, своим родительским авторитетом и материнской жалостью убедить встать его на путь исправления. Я же со своей стороны приложу все свои усилия и возможности для снятия с него нарушений и статуса побегушника. — Если вы об этом не знали, то могу сообщить что у него в личном деле есть запись крупными буквами — склонен к побегу и нападению, и это так же ляжет в копилку весомых факторов для принятия решения членами комиссии….. -Вы готовы????
— Да — быстро ответила Настя, хотя и не представляя себе как построить разговор с сыном, принимавшем всякую критику и нравоучения в штыки, со всем своим юношеским максимализмом. Подполковник снял трубу набрал короткий номер и проговорил — пригласите ко мне старшину.
— Вы уважаемая Анастасия… — тут неожиданно его прервал телефонный звонок, подполковник снял трубку и ответил, достаточно резко — Я просил не звонить мне на работу….что,… где это случилось???
Выслушав собеседника он проговорил -Хорошо, скоро буду, пока никуда не звоните и не ходите, воспользуйтесь домашней аптечкой.- он положил трубку и посмотрев на Настю, на его лбу появились складки, он потер рукой лоб, продолжил, не высказав начатую ранее мысль
— Все, спускайтесь, берите вещи, вас сейчас проводят на досмотр и в комнату свиданий. Не забывайте о нашей договоренности. Всего хорошего.
— Спасибо — сказала Настя и вышла из кабинета, на встречу, с лестничной площадки со стеклянной дверью, вывернул возрастной старшина в аккуратно подогнанной уставной форме, в кителе, галстуке, все как положено давно уже тянувшего служебную лямку образцового военнослужащего. Проходя мимо женщины, он повернув к ней голову, сказал
— Ждите меня внизу, у сумок, и зашел в кабинет к подполковнику. На первом этаже штаба, боровшийся со сном лейтенант, спросил — Что..удачно сходили?…
— Да, спасибо — ответила Анастасия.
По лестнице спустился старшина, при виде которого лейтенант подтянулся, было заметно что он опасался старшину независимо от разнице в званиях, старшина положил на стол листок с разрешением, затем ткнув пальцем в строчки, сказал
— Подпишите..здесь и здесь. Теперь проходите за мной.
Пройдя через площадку с газоном к основанию Т-образного здания, где находилось КПП, следом за старшиной пройдя через решетчатую дверь, с загудевшими электрозамками, отдала в узкое, как в вокзальной кассе, окошечко паспорт, как было написано в объявлении на стекле окна ограждающего помещение дежурки, старшина передал туда же подписанное разрешение.
Хмурая, упитанная служащая в форме с погонами сержанта, внимательно изучала фотографию в паспорте, сравнивая ее с оригиналом, затем сравнивая с текстом разрешения, записала данные в толстый гроссбух.
В помещении было сумрачно и душно… и запах… казенный запах… Как в тамбуре морга, — подумала Настя.
Лязгнула вторая решетка и получив свой паспорт, мать давно не видевшая своего ребенка, очень по нему соскучившись, прошла за старшиной в сумрак коридора, в предвкушении скорой встречи с любимым сыном. Поздняя мысль всколыхнула память, — а как потом надо будет дать отчет подполковнику Тихомирову, что его иезуитский план не сработал, потому что сын не идет на встречу его пожеланиям, в чем Анастасия была уверена на 100%, если он так быстро уехал и неизвестно когда вернется, а она как раз успеет на вечерний поезд, отправляющийся в обратный рейс, как раз после этого короткого свидания.
Она не знала что подполковник вернется через три часа, пройдет в оружейку получит табельное оружие, истекая потом пройдет к себе в кабинет, по пути пригласив старшину зайти к нему попозже, а там, вначале впав в бессознательное состояние, скончается и через несколько минут вцепится зубами в руку старшины пытающегося оказать первую помощь своему шефу, восставшей из небытия нежитью, затем погнавшись за ним, шатаясь и спотыкаясь как пьяный, нападет и искусает инспектора секретной части, попавшейся ему на пути, а так же еще нескольких офицеров, скрутивших, как они думали помешавшегося начальника и закрыв его в своем кабинете.
Глава — 5. Миха. Тот же день.
Миха выйдя из камеры, увидел на коридоре Валерку Шуста, томского пацана, вернее откуда-то из района, высокого и здорового не по подростковому, со спины можно легко перепутать с взрослым мужиком… тот еще кабан.
Валерка с самого первого дня в колонии, занял позицию отрицательно настроенного к режиму и трудновоспитуемого…. а точнее вообще не поддающегося перевоспитанию в связи с чем, практически не вылазил из ШИЗО.. и по утверждению «отрядника» ему не долго осталось портить нервы и отчетность администрации колонии, поскольку уже подготовлены документы для перевода его на «крытку» как злостного нарушителя режима содержания, и первым же этапом отправят куда-то в Нерчинск. А где этот Нерчинск, хз его знает, вроде как в Забайкалье, еще на памяти информация была -Нерченская каторга, в царское время место для самых отъявленных смутьянов и головорезов, эту информацию Миха прочитал в какой-то книге. Валерка явно затеял какие-то «терки» с «Лайбой», дежурным «дубаком», и заметив Миху, удивленно проговорил,
-О..а ты когда на кичу заехал?
Миха не успел ничего ответить, поскольку тут же на Валерку и дежурного дубака, оторвался старшина, разогнав всех по местам, как кот мышей.. Мишаню развеселила эта ситуация и он в тихую подмигнул Валерке, прежде чем тот заскочил в «хату».
Старшина скомандовал, — Пошел вперед, — перед разделительной решеткой, опять скомандовал, — лицом к стене, руки за спину и открыв решетчатую дверь, — проходим, стоять лицом к стене.
Таким макаром они прошли через несколько локалок, и очередной раз старшина скомандовал перед оббитой жестью и окрашенной серой краской дверью, рядом с которой находилась табличка — Комнаты свиданий……
Миха удивленно посмотрел на старшину, который своеобразно отреагировал на этот взгляд, — Сам в ахуе… яб тебе вместо свиданки, такого влупидола выписал, месяц кровью ссал бы… но начальству виднее… проходи, че застыл…
