Глава Неправильная сказка
Чернявый Лоренцо, прапорщик веселой компании влюбился. Опять. Это было невыносимо. Маленький итальянец орал серенады кошачьим голосом, что-то кому-то говорил, слишком много и слишком громко для измученных ушей капитана Якова Лесли. Его компания вместе с изрядной частью имперской армии стояла лагерем у стен небольшого городка на берегу Дуная. Шло лето тысяча шестьсот ... капитан напрочь забыл какого года. Лили слишком холодные для лета дожди, перемежаемые лучами неяркого солнца. Французы наступали - принц Конде уничтожил непобедимых испанцев в битве у Рокруа, Маршал Тюренн теснил баварцев фон Мерса на Рейне. Имперский главнокомандующий генерал Галас, которого придворные считали военным гением, а солдаты своим несчастьем, пил в штабной палатке горькую, материл офицеров и орал на собраниях как он всех разобьет. Когда-нибудь. Как только рак на горе свистнет. Начальник кавалерии генерал фон Верт, которого главнокомандующий в открытую называл хамом и деревенщиной, а солдаты считали умницей и своей надеждой, глядя на этот бардак, внаглую перестал понимать немецкий, хоть и был чистой воды баварец. Роту Лесли от большого ума влили в смешанный англо-шотландско-ирландский полк, который собрали из островных наемников. Офицеры полка через слово сворачивали на малопонятные заморские дела, подробностей которых капитан, покинувший Шотландию еще ребенком, не знал, и которые ему были глубоко неинтересны. В ирландских ротах склепали самогонный аппарат из ружейных стволов и пытались сделать виски. Пока получалась исключительно бормотуха, но полковник О'Рейли упорно не терял надежды. Трезвым его капитан еще не видел.
Какие-то молодые идиоты пытались приставать к одной из солдатских жен - беловолосой Магде. В итоге, её муж, угрюмый мушкетер роты Лесли, получил пару зарубок на прикладе, а идиотов по-быстрому зарыли у ограды кладбища, в загоне для самоубийц. По лагерю заметались подозрительно-штатского вида люди, спрашивая, не знает ли кто, куда делся молодой подающий надежды юноша ... А дальше фамилия, которая наводила ужас даже на императора. Фамилия тещи князя главнокомандующего, которая пропавшему юноше доводилась дальней родственницей. Капитан пытался спрятаться от всеобщего бардака в роте, а тут Лоренцо. Вот прямо у стен капитанской палатки громко и многословно плачется Магде на жестокосердие своей избранницы. Очередной. Магда добрая, она выслушает. Хоть бы скорее взорвал что-нибудь по своей привычке, чтобы можно было с чистой совестью запрятать горе-любовника на гауптвахту. Он бы давно взорвал, да пороха в лагере почти не было.
Французы перешли Рейн. Фрейбург еще держался. Война праздновала свою двадцать шестую годовщину. На мирной конференции, торжественно открытой в Мюнстере, дипломаты уже выяснили, кто где должен сидеть, и в каком порядке входят послы в залу заседаний, и перешли к следующему очень важному вопросу - что на германской конференции делает посол Португалии, и почему их двое.
Капитан с грустью подумал, что жалование выплачено, пусть и не все, и законного повода сбежать от этого бардака куда-нибудь подальше у него нет. В сердцах плюнул, надвинул на глаза изрядно рваную шляпу и попытался заснуть. Не вышло. Вначале в палатке послышался нарастающий шум, сквозь который пробились слова
- Капитана Лесли вызывают к генералу ... - чей то незнакомый, очень громкий и неприятно-уверенный голос.
Ладно, к генералу так к генералу - Лесли встал, отряхнул мундир, прихватил одной рукой шпагу, другой - видавшую виды шляпу и вышел из палатки.
На лагерной улице капитану встретилось нечто. Первыми в глаза бросились шаровары ярко-алого сукна, такие широкие, что капитан поначалу принял их за юбку и уже хотел сказать что-то веселое но потом поднял глаза повыше и желание шутить пропало сразу. Морда у генеральского порученца была усатая, бритая наголо, вся в шрамах и выглядела свирепо.
- Не думал, что генералу я известен.
- Не знаю. Но генерал Верт хочет вас видеть ... - немецкий порученца был ужасен.
"Генерал фон Верт командует кавалерией. Какое ему дело до заштатной пехотной роты?" - думал Лесли, неспешно шагая за усатым порученцем. Тот пытался торопить, но Яков шагал нарочито неспешно. Лесли не бегают. Тем более к генералам. Хотя однажды ему пришлось побегать от генерала - когда капитан еще был лейтенантом и служил шведскому королю. Потом побегал за генералом - уже на имперской службе. Впрочем, это было давно. Мелкий дождь то припускал, то прекращался. Опять подкрался не хуже кроата, бросил капли воды в лицо, пробарабанил по скатам палаток.
Вот и стоянка кавалерии. Вначале в нос ударил запах - капитан поморщился, потом в глазах зарябило от пестроты мундиров и палаток - десять тысяч венгров, хорватов, сербов, польских гусар с лихо закрученными усами в блестящих доспехах, чубатых наемников из далеких стран на восток от Польши... Вся эта масса звенела шпорами, рябила в глазах многоцветьем чудных плащей и накидок, галдела и поминутно задирала друг друга. Капитан воевал и против них, и вместе с ними - и то, и другое было очень небольшим удовольствием. Вот наконец и штабная палатка. Вот и генерал - невысокий, широкоплечий, бородка клином, волосы торчат в разные стороны. Лицо уже начало расплываться, но сердитые умные глаза смотрели ясно. Лет много назад он едва не взял Париж, а его орлы клялись поймать Ришелье арканом. Его именем французы пугали детей, и некий сказочник уже сочинил сказку про трех французских поросят с фон Вертом в роли волка.
- Капитан Лесли, - и голос у генерала был грубый, хриплый.
-Да.
- Вам знакомо место под названием 'парадиз'?
"Шутить изволите", - подумал капитан.
- Слышал. В воскресной школе...
- Надеетесь попасть? Зря, не по нашей, капитан, работе. Впрочем, я не про тот, что на небе, я про тот что на речке, - дальше непроизносимое название. Посреди Шварцвальда, три дня пути отсюда. Доводилось бывать?
За эту войну капитан исходил империю вдоль и поперек, но все названия давно безнадежно перепутались в его памяти. Так что, может, бывал, может и нет. Страна делилась для него на: "разграбили когда-то" и "разграбили до нас".
- Может быть. - ответил он просто.
- Вы назначены туда гарнизоном.
"Вот это новости, - подумал капитан, - какого дьявола этот командует не своей частью через голову непосредственного начальства ?"
- Я не получал приказов. - сказал Лесли твердо.
- Я даю
- От своего полковника.
- Не упирайтесь, Лесли. Эта, - а дальше генерал высказался по адресу доставшей всех генеральской тещи, - добралась до главнокомандующего. Бедолага аж протрезвел с перепугу. Так что пропавшего, - Фон Верт был действительно хамом и выражался по адресу пропавшего юноши соответственно, - теперь будут искать всерьез. Берите ... роту под мышку и сидите в этом парадизе тихо,пока все не уляжется. С вашим ирландцем я договорюсь. Тут капитан понял. Лет десять назад Магда, солдатская жена подобрала еще-не-генерала, валяющегося раненным на поле. И заштопала, хоть все думали,что не жилец. Магда штопала всю эту армию. И добрую половину шведской. И изрядную часть французской. Добрая она, на свой, своеобразный манер. Генерал добро помнил. А вот главнокомандующий, похоже, нет. Тут ввалился очередной порученец. Судя по гладкой роже, французской изящной прическе и чистому мундиру - из совсем высоких штабов. Что-то начал говорить по латыни, протянул какую то бумагу. Генерал ответил на венгерско-хорватско-польско-сербском смешанном, добавив в конце "a na latinskoy move ne rasmovlayu". Под его командованием ходили тысячи людей доброго десятка языков. На каждом из них фон Верт мог говорить на необходимом для генерала уровне - то есть "Вперед", "пошел", остальные - матерные. Капитан пришел на помощь бедолаге-порученцу. Он уехал на эту войну с московской службы и последнюю фразу генерала понял, да перевел как мог.
-Уставным языком в армии является немецкий, корнет.
Порученца как ветром сдуло.
- Быстро схватываешь, капитан. Будь ты конный, взял бы тебя к себе. Если в парадизе будут упираться, передай им от меня привет и скажи что в следующий раз на постой к ним приедет хорунжий Ржевский. *
- Не слышал о таком.
- Зато они слышали. Свободен.
"Ну, во всяком случае, мы уходим отсюда, - подумал капитан Лесли, выходя из палатки. - Может быть, в этом парадизе Лоренцо заткнется. В конце концов, он в лесу - речка, лес вокруг на три дня, найти достойную Лоренцо будет сложновато. И генерал прав, надо уходить отсюда пока не поздно". Внезапно тучи сдуло, ярко-красное закатное солнце озарило небо. Где-то над Дунаем раскинулась семицветьем радуга. Капитан скинул шляпу, огладил рукой бритый, вразрез с модами и уставом подбородок и подумал, что жизнь не так уж и плоха, как казалось ранее. Во всяком случае, теперь можно уйти отсюда . Что рота и сделала уже этой ночью. почти вся, за исключением итальянского прапорщика. Лоренцо продолжал правильную осаду своей пассии и отвлекаться не хотел, сказав, что потом догонит. Ротная колонна шла маршем по лесной дороге, за их спиной взлетали в небо огни ракет, слышался ропот и матюги, местами переходящие в панику.
- Достал-таки порох, скотина, - хмыкнул ротный мастер-сержант. Любовь итальянца к всяческим взрывам была известна всей армии. Вот и сейчас он с успехом совмещал две своих привычки, крася для своей пассии ночное небо в ярко-огненный цвет и доводя верховное командование до нервного припадка.
- Вот тебе и ушли по-тихому... Будем надеяться, что его не поймают, - ответил капитан.
Правившая обозной телегой Магда обернулась, посмотрела на взлетающие в небо огни и слегка вздохнула. Очередная вспышка выхватила из тьмы ее распущенные по плечам длинные светлые волосы.
- Ускорить шаг.- хрипло прозвучала команда.
А итальянец догнал их днем, довольный и на чужой лошади. Вихрем пролетел вдоль строя, показал всем два пальца в виде латинской буквы V - Лесли подумал , что этот жест может значить, но ничего приличного не придумал - и под всеобщий смех занял свое место у знамени. Капитан пообещал сгноить его на гауптвахте
- Слушаюсь, - ответил тот с улыбкой да ушей.
Три дня марша. рота все глубже забиралась в густые леса, дорога становилась все уже - все больше мрачнел мастер-сержант, все больше торопил роту капитан. Шли колонной - мушкетеры в широких шляпах с ружьями и сошками на плечах впереди и позади, полсотни пикинеров в начищенных шлемах в середине. Хмурый Ганс сказал зажигать фитили - дымки заклубились над головами. Шли быстро, ротные запевалы тянули охрипшими голосами печальные песни. Наконец за очередным поворотом в ярком свете закатного солнца люди увидели чернеющие башни, крутые скаты крыш - острый, пронзающий небо шпиль колокольни. Песня осеклась, люди встали.
- Тот самый парадиз похоже. - сказал мастер-сержант капитану.
Рота вышла на открытое место перед изрядно обветшавшими стенами, и капитан заметил огромный крест на колокольне и россыпь крестов и статуй поменьше на стенах
- Да это монастырь, - прапорщик Лоренцо откровенно пригорюнился. Лесли злорадно хмыкнул, подумав, что пара месяцев без приключений итальянцу будет на пользу.
Их заметили, где-то ударил колокол. Капитан разглядел шевеление на стенах , велел Лоренцо поднять ротное знамя с имперским черным орлом повыше. Рота приближалась, закатное солнце било в глаза, в его свете древние стены казались совсем черными. Ворота остались закрытыми, но калитка распахнулась, и навстречу роте кто-то вышел - капитан присмотрелся, но вначале разглядел только сутаны , капюшоны на головах. Фигура поменьше держала четки, у более высокой - солнце по прежнему било в глаза, капитану были видны только силуэты - на плече лежал устрашающего вида карабин.
- А монастырь то женский, - Магда сидела сверху, на козлах повозки, ей было видней.
- Ола-ла, - Чертов Лоренцо присвистнул, как бы распеваясь.
Капитан понял, что опять попал... И впрямь женский.
Солнце зашло за шпиль, стали видны подробности - низенькая с четками, с неприятно-высокомерным лицом - видимо, аббатиса, ее спутница была бы миловидной, если бы не сутана и не устрашающего вида ствол в руках.
"Странное сочетание",- успел подумать капитан, но его прервали.
- Кто такие, и зачем ?
- Капитан Лесли, По приказу генерала фон Верта назначены к вам на постой.
- Почему я должна пускать вашу ораву? - голос у наставницы был тоже неприятный. - Да еще по приказу этого богохульника.
- Потому что... - договорить было решительно невозможно.
- У нас тут обитель божья, а не проходной двор... - абатиссу понесло, она все говорила и говорила, ее голос все повышался, она уже почти кричала, упрекая солдат во всех смертных грехах, - большая часть ее упреков были чистой правдой, так что люди Лесли начали откровенно злиться. А тут еще и Магда, как всегда вылезла вперед, посмотреть что там - и некстати попалась на глаза.
- Это что еще с вами? - перст указующий ткнул в ее сторону. Лесли вдруг заметил, что хмурый Ганс скинул с плеча мушкет.
- Еще и девку привели... - кричала аббатиса.
Ганс взвел курок, открыл полку.
- Грехи ваши ... - и тут аббатиса осеклась, трудно не осечься, когда ствол мушкета внезапно упирается в нос.
- О своих подумай,- голос Ганса прозвучал очень глухо.
На мгновенье наступила тишина. Тут Лесли рявкнул на всех, приказал Гансу убрать ствол, а абатиссе - закрыть наконец рот и открыть имперской армии ворота, а то...
- А то следующим на постой приедет хорунжий Ржевский.
Аббатиса прошептала что то про себя и махнула рукой. Открывайте ворота, мол. Солдаты, глухо ворча, двинулись внутрь.
- Да это какая то тюрьма,- пробурчал ротный мастер-сержант оглядываясь. Монастырь был перестроен из древнего замка - старые, потрескавшиеся, поросшие мхом и плесенью стены стискивали внутренний двор - один из дворов, похоже, хозяйственный. Ров и стена отгораживали его от другого, внутреннего двора, с церковью, высокой колокольней со шпилем и оставшейся от совсем старых времен древней башней донжона. Солдаты сунулись было туда, но все калитки были заперты. Наверху что-то дымилось - судя по запаху фитили. Немногие насельницы, видимые на стенах со двора, были неплохо вооружены и настроены решительно.
- Здесь, нам явно не рады... - ответил капитан, задумчиво разглядывая стены и башню донжона... - Впрочем, неудивительно. Нам, сержант нигде не рады. Только на поле боя.
- Не то слово, надеюсь, кормить будут. А то наши орлы тут все разнесут.
- Суровые дамы, - Лоренцо подошел, как всегда, неслышно. Он уже попытался построить кому то глазки, чуть не получил стволом в лоб и теперь ходил, пригорюнившись.Все трое молча смотрели на башню донжона. Вдруг Лесли увидел под самой крышей какое-то движение. Что то наверху с чуть слышным треском сломалось , хлопнула ставня, в закатном солнце сверкнули осколки стекла, - капитан машинально зажмурился.
- Смотрите, там кто-то есть ... - прошептал Лоренцо чуть слышно, - Клянусь, я видел белые волосы ... Клянусь, там держат кого-то. Женщина , клянусь Богом.
- Я тоже видел. - услышал Лесли голос Ганса из-за спины.
