И сейчас моей задачей было найти вход для учеников. Крепко сжала сумку, стараясь не думать о том, что ещё может пойти не так, кроме моего попаданства в параллельную реальность. Как мне объяснили, храм предоставит мне одежду и место для сна, поэтому мать Эш-Эраты собрала только самое необходимое. Но я надеялась, что ничего из этих вещей не понадобится, конечно, если разговор с богом пройдёт успешно. Вопрос, который меня волновал больше всего: а будет ли Анубис разговаривать со жрицей–стажёром?
Посмотрела на церемониальную дорожку, тянущуюся от входа к задней стене и меньшим воротам, которые вели к реке и набережной. Сфинксы были расположены по обе стороны тропы, а рядом с ними разбросано несколько стоянок, предназначенных для того, чтобы паломники могли отдохнуть во время своих процессий.
Проходя по дорожке, осматривала храм со всех сторон. Главное здание было трапециевидной формы, песочного цвета, верхний край которого имело выступающий карниз в форме каветто с лепниной. Стены украшены колоннами джед. Дизайн углубленных ниш украшал нижний край. Надписи шли горизонтально вдоль верхнего края и вертикально по бокам. Статуя Анубиса, изображенная в виде лежащего шакала, была прикреплена к крыше святилища.
Множество отдельных неприметных зданий были разбросаны по территории храма. Я зажала нос, проходя мимо одного из них, предположив, что здесь, скорее всего, проводили мумификацию. Наконец, добралась до здания в задней части комплекса храма.
— Вот и всё. Теперь самое лёгкое – договориться о встрече с Анубисом, — прошептала идущему рядом Матису. — И надеюсь, мы вернём твою настоящую хозяйку на её законное место, — переступила порог здания и обнаружила жреца, изучающего свиток.
— Эш-Эрата? — спросил он, сразу же заметив меня и подняв голову.
— Это я, — конечно, он мог догадаться, кто я, потому что, больше послушниц в храме Анубиса не было. Ещё ни одна девушка до этого не удостаивалась чести служить богу смерти.
— Комната шестьдесят четыре. Тебе нужно подняться по лестнице и повернуть налево, и вот твой ключ, — жрец протянул мне чёрный полированный ключик с замысловатой разрезкой.
— Спасибо, а когда я смогу обратиться к Анубису? — спросила я, положив ключ в карман.
— Скоро. Тебе всё расскажут чуть позже на инструктаже. А сейчас переоденься и через два часа тебя ждут в погребальной комнате. Твой шакал не должен присутствовать, — продолжил он, хмуро посматривая на меня.
— Почему ему нельзя присутствовать? Я думала священные животные могут ходит, куда хотят…
— Меры безопасности в храме, — сухо ответил жрец, снова утыкаясь в свой свиток.
Пожала плечами и направилась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Матис послушно следовал за мной, словно хорошо тренированная собака.
Пройдя по каменным ступеням, мы очутились на следующем пролёте, откуда коридор уходил влево. На стенах красовались барельефы сцен из Книги Мёртвых. Честно признаться, что зрелище наполняло мою душу страхом. Но я продолжала идти по коридору мимо дверей с номерами, пока не добралась до той, на которой был указан нужный номер шестьдесят четыре.
Осторожно вставила ключ в замочную скважину и повернула. Замок щёлкнул, и дверь отворилась, предоставляя на обозрение маленькую комнату, кровать, письменный стол, стул и шкаф, полный одежды чёрных тонов, которая мне понадобится для разных случаев. К сожалению, окна не было, только голые каменные стены, от которых исходила прохлада.
На кровати лежала простая чёрная туника, которую, как я предполагала, должна надеть.
Матис вбежал внутрь и начал осмотр, обнюхивая углы и мебель. Под столом я заметила миску с водой. Интересно, а где в храме находится кормушка для шакала? Хотя, вполне возможно, придется приносить ему еду в комнату или же тут есть специальный загон для священных животных. Надо бы аккуратно расспросить жрецов.
Вообще, я рада, что мне удалось так быстро вернуться в храм Анубиса, но теперь уже не питала надежд по поводу того, что смогу быстро добиться встречи с ним. Я сделаю всё, что смогу! Мне нужны ответы и возврат в мой мир. А ещё я невероятно сильно скучала по сотовому телефону, воздуху города и грохоту колёс машин на дорогах.
На столе я нашла карту храма с отметкой, в какую аудиторию мне попасть и время. Четвёртый час дневных часов. Прекрасно помнила, что в Древнем Египте были: один час утренних сумерек, десять дневных часов, один час вечерних сумерек и двенадцать ночных часов. Значит, приблизительно в одиннадцать утра по-нашему мне следовало явиться на инструктаж.
Осмотрев стол, не нашла никаких учебников или письменных принадлежностей. Только клепсидры, водяные часы: полусферической формы сосуд с отверстием в дне, через который вытекала вода из трубы, уходя в ёмкость под сосудом. Уровень жидкости в нём поднимался от одной отметки к другой, указывая время. Клепсидра была намного меньше и современней по размеру и структуре, чем такие же, какие я видела в музее.
Что же, лучше выйти заранее, потому что пока я буду плутать по узким коридорам храма, вполне могла бы и опоздать. Подхватив карты и бросив завистливый взгляд на развалившегося на кровати Матиса, вышла за дверь.
Сказать, что территория храма была огромной, не сказать ничего. Я прошла через множество залов, коридоров, мимо Священного озера, пытаясь найти аудиторию. Как хорошо, что воспоминания тела Эш-Эраты давали мне возможность, спокойно понимать, писать и читать на “мёртвом” языке. Что самое удивительное — система иероглифов в этом мире была более продвинутой, чем в нашем Древнем Египте.
Резкая вонь стала более сильной по мере того, как я подходила к придаточному зданию храма. Не решаясь приблизиться, сверила номер аудитории на карте с номером, начерченном на стене здания. Совпадали. Значит, мне туда?
Я вошла в здание, сразу же зажав нос от невероятной вони. Чего ещё ожидала?! Храм Анубиса напрямую работал с умершими и их телами. Стены были выкрашены в чёрный цвет, а вот запах хлора и лаванды не мог перебить вони мумий.
Конечно, жрецы давно привыкли. Но я, человек двадцать первого века и совершенно непривычна к такому. Мой желудок сжался в судорогах, и я с трудом подавила рвотные позывы и желание выбежать на улицу, чтобы получить порцию песка в лицо! Да я лучше буду жевать песок, чем сидеть здесь весь день.
Сбежать мне не дали, отрезав единственный выход из комнаты. В проходе появился лысеющий жрец, за ним следовал ещё один и несколько послушников с потерянными лицами и поджатыми губами.
— Доброе утро. Добро пожаловать в ваш первый день в качестве послушников. Разве вас не должно быть пятнадцать?
Я оглядела прибывших, быстро сосчитав головы. Хм-м. Он прав, здесь кого-то не хватает.
— Не берите в голову. К тому времени, когда вы станете полноправными жрецами, вас останется всего десять, — взгляд мужчины задержался на мне, как бы подчёркивая, что мне здесь не место.
Конечно, не место, он не ошибся. Осталось убедить в этом его работодателя при личной встрече.
— Вы проведёте здесь первые несколько месяцев. Научитесь обращаться с умершими по мере их прибытия и выполнять самые элементарные погребальные обряды, — объявил жрец, строго осматривая нас.
— А как же мумии? — спросил один из послушников.
— Традиционные обряды мумификации предназначены для самых элитных посетителей храма. Они выполняются высококвалифицированными профессионалами, к числу которых вы пока не относитесь, — выражение лица жреца говорило само за себя. Его совершенно не впечатлило, что один из новеньких думает, будто бы у него имеются все необходимые знания для проведения мумификации.
Куда я попала?! Я так надеюсь, что Анубис отправит меня назад до этой самой практики по мумификации.
— Итак, чем тогда мы будем заниматься? — спросил худощавый парнишка, стоявший слева от меня.
— Сначала вы будете убирать комнату для бальзамирования и делать то, что скажут старшие послушники и жрецы. Затем перейдёте к бальзамированию священных животных и пожертвованных тел…
Пожертвованных тел? Интересно, знают ли родственники, что новички будут практиковаться на них? Да и вообще какая практика?! Мамочка, я домой хочу. Конечно, когда изучаешь историю Древнего Египта, то всё кажется таким интересным, романтичным… Боги, священные животные, а вот реальность падает, как кирпич на голову.
— Как только вы докажете, что способны к основам, сможете приступить к обработке тел тех, кто пожертвовал органы и другие ткани, чтобы оплатить их мумификацию, а также к работе с теми, кто выбирает естественную мумификацию в качестве варианта, — продолжил он. Затем, махнув в сторону невероятно красивого парня, который выглядел едва ли старше нас, добавил: — Это Хенти, он будет вашим наставником до того, пока вы не принесёте клятвы Анубису в качестве полноправных жрецов храма.
Хенти вышел вперёд и пристально посмотрел на нас, явно собираясь начать пламенную речь. Но, прежде чем он успел что-нибудь сказать, дверь с грохотом открылась, и в комнату с высокомерным видом и неторопливой походкой, словно он тут царь, вошёл парень, без единого слова извинения.
— Ты опоздал, — начал было наставник Хенти, выгнув изящную чёрную бровь. Я невольно засмотрелась на чётко очерченный нос, волевую линию подбородка и тёмные, почти чёрные глаза.
— У меня была встреча с отцом, — высокомерно ответил новый послушник. — Возможно, ты знаешь его, Верховный жрец Амон-Ра Яхмос.
“Неудивительно, что он высокомерный осёл, если он сын Верховного жреца”, — подумала я, покачав головой.
— Больше не опаздывай, — резко ответил Хенти. — У вас впереди долгий и трудный путь, послушники. Если кто-то не хочет находиться здесь, тогда вам лучше покинуть храм сейчас.
Никто не сдвинулся с места.
— Очень хорошо. В моих записях говорится, что один из вас благословлён. Кто это? — его взгляд скользнул мимо меня и остановился на сыне Верховного жреца.
— Это я, — произнесла, оказавшись под прицелом всех находящихся в комнате.
— Не ожидай из-за этого никакого особого отношения. Благословение Анубиса, возможно, привело тебя в храм, но теперь это не имеет никакого значения. Это относится и к остальным тоже. Я ожидаю, что все возьмутся за работу, иначе вы вернётесь в дома своих родителей ещё до конца дня. У кого-нибудь есть вопросы?
Я несмело подняла руку и произнесла:
— А когда мы встретимся с Анубисом?
— Только избранным бог явится на посвящении.
— А когда посвящение?
— Через месяц. Ещё вопросы?
Я не смогла сдержать удручённого вздоха, привлекая взгляды учеников и Хенти.
— Так не терпится? Тогда за работу!
Месяц! Конечно, я твёрдо намерена работать так усердно, как только смогу, лишь бы только встретиться с ним. Но вдруг это не он перенёс меня сюда?! Что, если я ищу не в том направлении?! А что, если он не явится?! Голова закружилась от множества вопросов, но наставник не обратил на мое состояние никакого внимания.
— Все следуйте за мной. Я проведу экскурсию по погребальной, — проговорил Хенти, указывая внутрь комнаты, туда, где располагались корзинки, сундуки.
Сын Верховного жреца пробился вперёд, а остальные последовали за ним. Я же поплелась в конце, в отчаянии кусая губы. Не хочу экскурсии по этой самой погребальной, несмотря на любовь к египетской истории, этот раздел предпочла бы знать только в теории.
— Мы собираемся начать с самого лёгкого для желудка, — проговорил Хенти с лёгкой улыбкой. — Складские помещения. Пока вы только в начале своего обучения, поэтому вам придётся здесь часто бывать.
Мы последовали за ним в огромную комнату, заполненную контейнерами.
— Что там внутри? — спросил один из послушников.
Хенти подошёл к ближайшему из них и откинул крышку. Внутри лежали маленькие фигурки мумифицированного Осириса со скрещёнными руками, держащими миниатюрный посох и анх.
— Амулеты, надеваемые на тело во время процесса бальзамирования. Какие фигурки и какое количество указано, зависит от того, какую услугу заказала семья, — проговорил Хенти. — Каждый из вас должен будет знать, что и где находятся амулеты. Ожидается, что каждый из вас изучит вводные лекции, которые будут доставлены в ваши комнаты сегодня вечером, чтобы у вас было некоторое представление о том, для чего предназначен каждый из амулетов.
— Отец говорит, что мы были первым храмом, который начал массовое производство амулетов и статуэток для погребальных целей, — поучительно сказал сын Верховного жреца.
— Никару прав. Хотя было много храмов, изготавливающих амулеты оптом, мы — одни из первых, кто переключил процесс на массовое производство. Это означает, что мы можем предложить больше менее выгодным клиентам и обеспечить им похороны, которых они желают. Не все наши клиенты покупают у нас. Несмотря на то, что они являются самым дешёвым вариантом, некоторые люди предпочитают ручную работу мастера либо делают амулеты сами.
Один из учеников поднял руку.
— Да? — Хенти замолк, ожидая, пока ученик назовёт своё имя.
— Атум.
— Какой у тебя вопрос, Атум?
— Почему мы позволяем им это делать? Не лучше ли для прибыли храма, если мы продадим им весь комплект, включая амулеты и статуэтки? — заикаясь спросил Атум, заламывая руки, словно сожалел о том, что спросил.
— Отличный вопрос. Хотя нам действительно нужно получать прибыль, чтобы поддерживать храм, но наша первая обязанность — служить Анубису, а это означает подготовку людей к загробной жизни так, как они того хотят. Мы всегда должны уважать пожелания тех, кто ушёл из жизни и их семей.
Слова Хенти глубоко задели струны в моей душе. Люди умирают. Независимо от того, насколько они богаты или насколько любимы, конца не избежать. Но древние египтяне верили, что у всех есть шанс, превратившись в прах, перейти в следующую жизнь, где нас будут ждать все, кого мы любили при жизни. Эта мысль вернула к размышлениям о том, что случилось с моим телом в моём мире. В коме ли я или просто души поменялась местами с Эш-Эратой. Это мог знать только Анубис. По крайней мере, я надеялась на это.
— Хорошо, переходим в следующую комнату, — объявил наставник, ведя нас дальше.
— Книги Мёртвых тоже находятся здесь? — спросил другой послушник.
— Нет, они хранятся в Доме Жизни. Вы проходили мимо него и священного озера по пути сюда.
— Почему они хранятся в другом месте?
Хенти улыбнулся и объяснил:
— Отчасти это связано с традицией и отчасти из-за необходимых навыков. Писцы не были бы хороши в процессе бальзамирования, а бальзамировщики не знали бы, с чего начать, когда дело дошло до подготовки тела. Разделяя эти две дисциплины, каждый может сосредоточиться на том, что важно.
Скорее всего, писцам не нравился запах погребальной, и я могла их понять. Мы снова последовали за Хенти, пока он вёл нас мимо сотен верстаков. Я даже зажмурилась от ужаса.
— Вы проведёте первую часть своего обучения в этой комнате, — проговорил Хенти. — Также вы будете выполнять все задания, которые вам поручат жрецы, будь то уборка или доставка амулетов. Как только вы получите разрешение начать работать с телами, вас переведут в отделение, где вы будете работать с животными, а позже и с людьми. Мы не допускаем опозданий, и от вас ожидают выполнения необходимой работы. Неважно, кто ты и как сюда попал.
Сын Верховного жреца оглянулся через плечо и ухмыльнулся мне, как будто предполагая, что Хенти говорит обо мне.
Посмотрела на церемониальную дорожку, тянущуюся от входа к задней стене и меньшим воротам, которые вели к реке и набережной. Сфинксы были расположены по обе стороны тропы, а рядом с ними разбросано несколько стоянок, предназначенных для того, чтобы паломники могли отдохнуть во время своих процессий.
Проходя по дорожке, осматривала храм со всех сторон. Главное здание было трапециевидной формы, песочного цвета, верхний край которого имело выступающий карниз в форме каветто с лепниной. Стены украшены колоннами джед. Дизайн углубленных ниш украшал нижний край. Надписи шли горизонтально вдоль верхнего края и вертикально по бокам. Статуя Анубиса, изображенная в виде лежащего шакала, была прикреплена к крыше святилища.
Множество отдельных неприметных зданий были разбросаны по территории храма. Я зажала нос, проходя мимо одного из них, предположив, что здесь, скорее всего, проводили мумификацию. Наконец, добралась до здания в задней части комплекса храма.
— Вот и всё. Теперь самое лёгкое – договориться о встрече с Анубисом, — прошептала идущему рядом Матису. — И надеюсь, мы вернём твою настоящую хозяйку на её законное место, — переступила порог здания и обнаружила жреца, изучающего свиток.
— Эш-Эрата? — спросил он, сразу же заметив меня и подняв голову.
— Это я, — конечно, он мог догадаться, кто я, потому что, больше послушниц в храме Анубиса не было. Ещё ни одна девушка до этого не удостаивалась чести служить богу смерти.
— Комната шестьдесят четыре. Тебе нужно подняться по лестнице и повернуть налево, и вот твой ключ, — жрец протянул мне чёрный полированный ключик с замысловатой разрезкой.
— Спасибо, а когда я смогу обратиться к Анубису? — спросила я, положив ключ в карман.
— Скоро. Тебе всё расскажут чуть позже на инструктаже. А сейчас переоденься и через два часа тебя ждут в погребальной комнате. Твой шакал не должен присутствовать, — продолжил он, хмуро посматривая на меня.
— Почему ему нельзя присутствовать? Я думала священные животные могут ходит, куда хотят…
— Меры безопасности в храме, — сухо ответил жрец, снова утыкаясь в свой свиток.
Пожала плечами и направилась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Матис послушно следовал за мной, словно хорошо тренированная собака.
Пройдя по каменным ступеням, мы очутились на следующем пролёте, откуда коридор уходил влево. На стенах красовались барельефы сцен из Книги Мёртвых. Честно признаться, что зрелище наполняло мою душу страхом. Но я продолжала идти по коридору мимо дверей с номерами, пока не добралась до той, на которой был указан нужный номер шестьдесят четыре.
Осторожно вставила ключ в замочную скважину и повернула. Замок щёлкнул, и дверь отворилась, предоставляя на обозрение маленькую комнату, кровать, письменный стол, стул и шкаф, полный одежды чёрных тонов, которая мне понадобится для разных случаев. К сожалению, окна не было, только голые каменные стены, от которых исходила прохлада.
На кровати лежала простая чёрная туника, которую, как я предполагала, должна надеть.
Матис вбежал внутрь и начал осмотр, обнюхивая углы и мебель. Под столом я заметила миску с водой. Интересно, а где в храме находится кормушка для шакала? Хотя, вполне возможно, придется приносить ему еду в комнату или же тут есть специальный загон для священных животных. Надо бы аккуратно расспросить жрецов.
Вообще, я рада, что мне удалось так быстро вернуться в храм Анубиса, но теперь уже не питала надежд по поводу того, что смогу быстро добиться встречи с ним. Я сделаю всё, что смогу! Мне нужны ответы и возврат в мой мир. А ещё я невероятно сильно скучала по сотовому телефону, воздуху города и грохоту колёс машин на дорогах.
ГЛАВА 5
На столе я нашла карту храма с отметкой, в какую аудиторию мне попасть и время. Четвёртый час дневных часов. Прекрасно помнила, что в Древнем Египте были: один час утренних сумерек, десять дневных часов, один час вечерних сумерек и двенадцать ночных часов. Значит, приблизительно в одиннадцать утра по-нашему мне следовало явиться на инструктаж.
Осмотрев стол, не нашла никаких учебников или письменных принадлежностей. Только клепсидры, водяные часы: полусферической формы сосуд с отверстием в дне, через который вытекала вода из трубы, уходя в ёмкость под сосудом. Уровень жидкости в нём поднимался от одной отметки к другой, указывая время. Клепсидра была намного меньше и современней по размеру и структуре, чем такие же, какие я видела в музее.
Что же, лучше выйти заранее, потому что пока я буду плутать по узким коридорам храма, вполне могла бы и опоздать. Подхватив карты и бросив завистливый взгляд на развалившегося на кровати Матиса, вышла за дверь.
Сказать, что территория храма была огромной, не сказать ничего. Я прошла через множество залов, коридоров, мимо Священного озера, пытаясь найти аудиторию. Как хорошо, что воспоминания тела Эш-Эраты давали мне возможность, спокойно понимать, писать и читать на “мёртвом” языке. Что самое удивительное — система иероглифов в этом мире была более продвинутой, чем в нашем Древнем Египте.
Резкая вонь стала более сильной по мере того, как я подходила к придаточному зданию храма. Не решаясь приблизиться, сверила номер аудитории на карте с номером, начерченном на стене здания. Совпадали. Значит, мне туда?
Я вошла в здание, сразу же зажав нос от невероятной вони. Чего ещё ожидала?! Храм Анубиса напрямую работал с умершими и их телами. Стены были выкрашены в чёрный цвет, а вот запах хлора и лаванды не мог перебить вони мумий.
Конечно, жрецы давно привыкли. Но я, человек двадцать первого века и совершенно непривычна к такому. Мой желудок сжался в судорогах, и я с трудом подавила рвотные позывы и желание выбежать на улицу, чтобы получить порцию песка в лицо! Да я лучше буду жевать песок, чем сидеть здесь весь день.
Сбежать мне не дали, отрезав единственный выход из комнаты. В проходе появился лысеющий жрец, за ним следовал ещё один и несколько послушников с потерянными лицами и поджатыми губами.
— Доброе утро. Добро пожаловать в ваш первый день в качестве послушников. Разве вас не должно быть пятнадцать?
Я оглядела прибывших, быстро сосчитав головы. Хм-м. Он прав, здесь кого-то не хватает.
— Не берите в голову. К тому времени, когда вы станете полноправными жрецами, вас останется всего десять, — взгляд мужчины задержался на мне, как бы подчёркивая, что мне здесь не место.
Конечно, не место, он не ошибся. Осталось убедить в этом его работодателя при личной встрече.
— Вы проведёте здесь первые несколько месяцев. Научитесь обращаться с умершими по мере их прибытия и выполнять самые элементарные погребальные обряды, — объявил жрец, строго осматривая нас.
— А как же мумии? — спросил один из послушников.
— Традиционные обряды мумификации предназначены для самых элитных посетителей храма. Они выполняются высококвалифицированными профессионалами, к числу которых вы пока не относитесь, — выражение лица жреца говорило само за себя. Его совершенно не впечатлило, что один из новеньких думает, будто бы у него имеются все необходимые знания для проведения мумификации.
Куда я попала?! Я так надеюсь, что Анубис отправит меня назад до этой самой практики по мумификации.
— Итак, чем тогда мы будем заниматься? — спросил худощавый парнишка, стоявший слева от меня.
— Сначала вы будете убирать комнату для бальзамирования и делать то, что скажут старшие послушники и жрецы. Затем перейдёте к бальзамированию священных животных и пожертвованных тел…
Пожертвованных тел? Интересно, знают ли родственники, что новички будут практиковаться на них? Да и вообще какая практика?! Мамочка, я домой хочу. Конечно, когда изучаешь историю Древнего Египта, то всё кажется таким интересным, романтичным… Боги, священные животные, а вот реальность падает, как кирпич на голову.
— Как только вы докажете, что способны к основам, сможете приступить к обработке тел тех, кто пожертвовал органы и другие ткани, чтобы оплатить их мумификацию, а также к работе с теми, кто выбирает естественную мумификацию в качестве варианта, — продолжил он. Затем, махнув в сторону невероятно красивого парня, который выглядел едва ли старше нас, добавил: — Это Хенти, он будет вашим наставником до того, пока вы не принесёте клятвы Анубису в качестве полноправных жрецов храма.
Хенти вышел вперёд и пристально посмотрел на нас, явно собираясь начать пламенную речь. Но, прежде чем он успел что-нибудь сказать, дверь с грохотом открылась, и в комнату с высокомерным видом и неторопливой походкой, словно он тут царь, вошёл парень, без единого слова извинения.
— Ты опоздал, — начал было наставник Хенти, выгнув изящную чёрную бровь. Я невольно засмотрелась на чётко очерченный нос, волевую линию подбородка и тёмные, почти чёрные глаза.
— У меня была встреча с отцом, — высокомерно ответил новый послушник. — Возможно, ты знаешь его, Верховный жрец Амон-Ра Яхмос.
“Неудивительно, что он высокомерный осёл, если он сын Верховного жреца”, — подумала я, покачав головой.
— Больше не опаздывай, — резко ответил Хенти. — У вас впереди долгий и трудный путь, послушники. Если кто-то не хочет находиться здесь, тогда вам лучше покинуть храм сейчас.
Никто не сдвинулся с места.
— Очень хорошо. В моих записях говорится, что один из вас благословлён. Кто это? — его взгляд скользнул мимо меня и остановился на сыне Верховного жреца.
— Это я, — произнесла, оказавшись под прицелом всех находящихся в комнате.
— Не ожидай из-за этого никакого особого отношения. Благословение Анубиса, возможно, привело тебя в храм, но теперь это не имеет никакого значения. Это относится и к остальным тоже. Я ожидаю, что все возьмутся за работу, иначе вы вернётесь в дома своих родителей ещё до конца дня. У кого-нибудь есть вопросы?
Я несмело подняла руку и произнесла:
— А когда мы встретимся с Анубисом?
— Только избранным бог явится на посвящении.
— А когда посвящение?
— Через месяц. Ещё вопросы?
Я не смогла сдержать удручённого вздоха, привлекая взгляды учеников и Хенти.
— Так не терпится? Тогда за работу!
Месяц! Конечно, я твёрдо намерена работать так усердно, как только смогу, лишь бы только встретиться с ним. Но вдруг это не он перенёс меня сюда?! Что, если я ищу не в том направлении?! А что, если он не явится?! Голова закружилась от множества вопросов, но наставник не обратил на мое состояние никакого внимания.
— Все следуйте за мной. Я проведу экскурсию по погребальной, — проговорил Хенти, указывая внутрь комнаты, туда, где располагались корзинки, сундуки.
Сын Верховного жреца пробился вперёд, а остальные последовали за ним. Я же поплелась в конце, в отчаянии кусая губы. Не хочу экскурсии по этой самой погребальной, несмотря на любовь к египетской истории, этот раздел предпочла бы знать только в теории.
— Мы собираемся начать с самого лёгкого для желудка, — проговорил Хенти с лёгкой улыбкой. — Складские помещения. Пока вы только в начале своего обучения, поэтому вам придётся здесь часто бывать.
Мы последовали за ним в огромную комнату, заполненную контейнерами.
— Что там внутри? — спросил один из послушников.
Хенти подошёл к ближайшему из них и откинул крышку. Внутри лежали маленькие фигурки мумифицированного Осириса со скрещёнными руками, держащими миниатюрный посох и анх.
— Амулеты, надеваемые на тело во время процесса бальзамирования. Какие фигурки и какое количество указано, зависит от того, какую услугу заказала семья, — проговорил Хенти. — Каждый из вас должен будет знать, что и где находятся амулеты. Ожидается, что каждый из вас изучит вводные лекции, которые будут доставлены в ваши комнаты сегодня вечером, чтобы у вас было некоторое представление о том, для чего предназначен каждый из амулетов.
— Отец говорит, что мы были первым храмом, который начал массовое производство амулетов и статуэток для погребальных целей, — поучительно сказал сын Верховного жреца.
— Никару прав. Хотя было много храмов, изготавливающих амулеты оптом, мы — одни из первых, кто переключил процесс на массовое производство. Это означает, что мы можем предложить больше менее выгодным клиентам и обеспечить им похороны, которых они желают. Не все наши клиенты покупают у нас. Несмотря на то, что они являются самым дешёвым вариантом, некоторые люди предпочитают ручную работу мастера либо делают амулеты сами.
Один из учеников поднял руку.
— Да? — Хенти замолк, ожидая, пока ученик назовёт своё имя.
— Атум.
— Какой у тебя вопрос, Атум?
— Почему мы позволяем им это делать? Не лучше ли для прибыли храма, если мы продадим им весь комплект, включая амулеты и статуэтки? — заикаясь спросил Атум, заламывая руки, словно сожалел о том, что спросил.
— Отличный вопрос. Хотя нам действительно нужно получать прибыль, чтобы поддерживать храм, но наша первая обязанность — служить Анубису, а это означает подготовку людей к загробной жизни так, как они того хотят. Мы всегда должны уважать пожелания тех, кто ушёл из жизни и их семей.
Слова Хенти глубоко задели струны в моей душе. Люди умирают. Независимо от того, насколько они богаты или насколько любимы, конца не избежать. Но древние египтяне верили, что у всех есть шанс, превратившись в прах, перейти в следующую жизнь, где нас будут ждать все, кого мы любили при жизни. Эта мысль вернула к размышлениям о том, что случилось с моим телом в моём мире. В коме ли я или просто души поменялась местами с Эш-Эратой. Это мог знать только Анубис. По крайней мере, я надеялась на это.
— Хорошо, переходим в следующую комнату, — объявил наставник, ведя нас дальше.
— Книги Мёртвых тоже находятся здесь? — спросил другой послушник.
— Нет, они хранятся в Доме Жизни. Вы проходили мимо него и священного озера по пути сюда.
— Почему они хранятся в другом месте?
Хенти улыбнулся и объяснил:
— Отчасти это связано с традицией и отчасти из-за необходимых навыков. Писцы не были бы хороши в процессе бальзамирования, а бальзамировщики не знали бы, с чего начать, когда дело дошло до подготовки тела. Разделяя эти две дисциплины, каждый может сосредоточиться на том, что важно.
Скорее всего, писцам не нравился запах погребальной, и я могла их понять. Мы снова последовали за Хенти, пока он вёл нас мимо сотен верстаков. Я даже зажмурилась от ужаса.
— Вы проведёте первую часть своего обучения в этой комнате, — проговорил Хенти. — Также вы будете выполнять все задания, которые вам поручат жрецы, будь то уборка или доставка амулетов. Как только вы получите разрешение начать работать с телами, вас переведут в отделение, где вы будете работать с животными, а позже и с людьми. Мы не допускаем опозданий, и от вас ожидают выполнения необходимой работы. Неважно, кто ты и как сюда попал.
Сын Верховного жреца оглянулся через плечо и ухмыльнулся мне, как будто предполагая, что Хенти говорит обо мне.
