Сердце тяжело забилось в груди, а сознание быстро опутала тьма, унося её от реальности во мрак, где не было места тревогам и суете мира. Это было почти позабытое чувство, которое внезапно вернулось в её жизнь, открываясь с новой стороны своей многогранности. Ливия, оторвавшись от действительности, с наслаждением, от которого перехватывало дыхание, потянулась всем своим существом навстречу происходящему с ней чуду. С головой нырнула во мрак, в жадную пасть, где её уже ждали. Для девушки это было счастье, она вновь чувствовала себя частью чего-то таинственного, огромного и глубокого, как сама жизнь. Пусть до конца она и не верила, что такое могло случиться, и ей подарен новый шанс, но Оливия с лёгкостью отпустила себя на волю, предвкушая дальнейшее. С каждым мгновением в ней крепла уверенность в том, что впереди её ждёт нечто, что навеки изменит жизнь. Трепеща, она потянулась к этому знанию.
Портьеры, скрывающие великое множество тайн будущего, разошлись, и …
Ливия, подобрав подол платья, быстро преодолела лестницу, перескакивая через несколько ступеней, каждую секунду рискуя упасть и сломать себе шею, что сейчас её мало заботило. В ней всё трепетало от возбуждения и нетерпения. Распахнув дверь, девушка выскочила из дома и, ловко соскочив с крыльца, опрометью бросилась бежать. Сердце неистово билось в груди, и камень, который сковывал его всё это долгое время, разрушался, обращаясь в пыль. За спиной словно выросли крылья, а слёзы, которые, казалось бы, давно иссякли, горячими ручьями текли из глаз, застилая глаза влажной пеленой. Только дорогу через сад и тропу до реки она знала великолепно, к тому же, на Хэмптон опустилась ночь, и красавица луна уже вышла в свой дозор на небеса, освещая землю рассеянным, призрачным светом. Оливия задыхалась от быстрого бега, судорожно хватая воздух ртом, но не сбавляла темпа. Несколько раз она едва не упала, так как сандалии от выпавшей на траву росы стали невероятно скользкими, чудом сохранив равновесие и на ходу подняв выше платье, девушка продолжила бежать, чувствуя, как мокрая от влаги трава хлещет по ногам.
Спустя несколько минут стремительного бега, которые для измученной души Ливии показались целой вечностью, она достигла своей цели. Наконец показался деревянный мостик, по которому она не раз ходила за свою жизнь, а подойдя ближе, можно было уже увидеть, как блестят в лунном свете тёмные воды. Только всё это оказалось за краем сознания девушки. Она, едва веря своим глазам, неотрывно смотрела на одинокую фигуру, примостившуюся на берегу. Сердце от этого зрелища в один миг освободилось от каменного панциря, стряхнуло пыль и возликовало. Оливия чувствовала, что как птица феникс возрождается из пепла, чтобы жить и любить. Там, у самой кромки воды, в расслабленной позе сидел её «безликий ангел», только теперь она как никогда чётко видела дорогие черты. Белая рубашка была распахнута на груди, ветер ласково перебирал локоны его волос и трепал травы у ног, а белые барашки волн лизали берег, словно желая коснуться посланника небес. Габриель смотрел в небеса, вскинув голову, а его крылья были раскрыты, и лунный свет скользил по белоснежному оперению, в котором не было не единого пера траурного цвета. У девушки от шквала эмоций, разом нахлынувших на неё закружилась голова, и перехватило дыхание. Зрелище, что она видела перед собой, в точности повторяло сюжет, изображённый на полотне в покинутой ею комнате. Только реальность была куда прекрасней. Ливия замерла, с трудом веря собственным глазам.
Но тут парень, словно почувствовав её присутствие, повернул голову и взглянул прямо на девушку, поймав её взгляд.
Взор его по-прежнему был столь же пронзителен, а глаза горели внутренним светом и напоминали два аквамариновых лазера, но только это более не пугало её и вызывало трепет, но отнюдь не страха. В следующий миг слёзы радости и невероятного счастья ещё хлеще брызнули из глаз Оливии и она, рассмеявшись, бросилась к нему, но успела сделать лишь один-два шага, когда сильные и такие родные руки обвились вокруг неё и приняли в надёжные, крепкие объятья. Смеясь и плача, как безумная, девушка прижималась к нему и осыпала любимого целым дождём из нежных поцелуев и слов любви. А затем, затихнув, уткнулась лицом ему в плечо, жадно вдыхая аромат его кожи, напоминавший свежий ветер, а губы парня нежно целовали её волосы и шептали: «Люблю…»
Оливия и Габриель были столь погружены единением, долгожданной близостью друг друга, что не замечали, что от их слившихся фигур исходит чудесное изумрудно-голубое свечение, которое с каждым мгновением усиливается. Это было чудо, ведь сущность архангела и ведьмы, объединившись, создали невероятную силу, и она, прорвавшись наружу, вспыхнула тем чудным светом, что окружил влюблённых, демонстрируя миру свою мощь и великолепие. И тот откликнулся, замер и залюбовался совершенством всесильной ЛЮБВИ! Потому что нет на свете ничего могущественней и прекраснее этого чувства!
А где-то в царстве вечного покоя, в стране, где правит Ангел смерти, смахивая с глаз набегавшие слезинки, стояла Милинда Макгомери, а на её прекрасном лице играла счастливая улыбка. Сквозь маленькое окошко между мирами она смотрела на влюблённых, и призрачное сердце женщины наполнялось невыразимой радостью. Ведь малышка Ливия обрела счастье, а значит, дар благословенной любви снизошел на неё, и проклятие их рода кануло в небытие. Конечно, Милинда знала, что на пути архангела, принадлежащего небу, и земной ведьмы будет ещё много трудностей и препятствий, но, в конце концов, они всё выдержат. А Оливия — смышленая девочка и не позволит более разрушить своё счастье. Она ведь влюблённая ведьма, ведьма 2000.
КОНЕЦ
Портьеры, скрывающие великое множество тайн будущего, разошлись, и …
Эпилог
Ливия, подобрав подол платья, быстро преодолела лестницу, перескакивая через несколько ступеней, каждую секунду рискуя упасть и сломать себе шею, что сейчас её мало заботило. В ней всё трепетало от возбуждения и нетерпения. Распахнув дверь, девушка выскочила из дома и, ловко соскочив с крыльца, опрометью бросилась бежать. Сердце неистово билось в груди, и камень, который сковывал его всё это долгое время, разрушался, обращаясь в пыль. За спиной словно выросли крылья, а слёзы, которые, казалось бы, давно иссякли, горячими ручьями текли из глаз, застилая глаза влажной пеленой. Только дорогу через сад и тропу до реки она знала великолепно, к тому же, на Хэмптон опустилась ночь, и красавица луна уже вышла в свой дозор на небеса, освещая землю рассеянным, призрачным светом. Оливия задыхалась от быстрого бега, судорожно хватая воздух ртом, но не сбавляла темпа. Несколько раз она едва не упала, так как сандалии от выпавшей на траву росы стали невероятно скользкими, чудом сохранив равновесие и на ходу подняв выше платье, девушка продолжила бежать, чувствуя, как мокрая от влаги трава хлещет по ногам.
Спустя несколько минут стремительного бега, которые для измученной души Ливии показались целой вечностью, она достигла своей цели. Наконец показался деревянный мостик, по которому она не раз ходила за свою жизнь, а подойдя ближе, можно было уже увидеть, как блестят в лунном свете тёмные воды. Только всё это оказалось за краем сознания девушки. Она, едва веря своим глазам, неотрывно смотрела на одинокую фигуру, примостившуюся на берегу. Сердце от этого зрелища в один миг освободилось от каменного панциря, стряхнуло пыль и возликовало. Оливия чувствовала, что как птица феникс возрождается из пепла, чтобы жить и любить. Там, у самой кромки воды, в расслабленной позе сидел её «безликий ангел», только теперь она как никогда чётко видела дорогие черты. Белая рубашка была распахнута на груди, ветер ласково перебирал локоны его волос и трепал травы у ног, а белые барашки волн лизали берег, словно желая коснуться посланника небес. Габриель смотрел в небеса, вскинув голову, а его крылья были раскрыты, и лунный свет скользил по белоснежному оперению, в котором не было не единого пера траурного цвета. У девушки от шквала эмоций, разом нахлынувших на неё закружилась голова, и перехватило дыхание. Зрелище, что она видела перед собой, в точности повторяло сюжет, изображённый на полотне в покинутой ею комнате. Только реальность была куда прекрасней. Ливия замерла, с трудом веря собственным глазам.
Но тут парень, словно почувствовав её присутствие, повернул голову и взглянул прямо на девушку, поймав её взгляд.
Взор его по-прежнему был столь же пронзителен, а глаза горели внутренним светом и напоминали два аквамариновых лазера, но только это более не пугало её и вызывало трепет, но отнюдь не страха. В следующий миг слёзы радости и невероятного счастья ещё хлеще брызнули из глаз Оливии и она, рассмеявшись, бросилась к нему, но успела сделать лишь один-два шага, когда сильные и такие родные руки обвились вокруг неё и приняли в надёжные, крепкие объятья. Смеясь и плача, как безумная, девушка прижималась к нему и осыпала любимого целым дождём из нежных поцелуев и слов любви. А затем, затихнув, уткнулась лицом ему в плечо, жадно вдыхая аромат его кожи, напоминавший свежий ветер, а губы парня нежно целовали её волосы и шептали: «Люблю…»
Оливия и Габриель были столь погружены единением, долгожданной близостью друг друга, что не замечали, что от их слившихся фигур исходит чудесное изумрудно-голубое свечение, которое с каждым мгновением усиливается. Это было чудо, ведь сущность архангела и ведьмы, объединившись, создали невероятную силу, и она, прорвавшись наружу, вспыхнула тем чудным светом, что окружил влюблённых, демонстрируя миру свою мощь и великолепие. И тот откликнулся, замер и залюбовался совершенством всесильной ЛЮБВИ! Потому что нет на свете ничего могущественней и прекраснее этого чувства!
А где-то в царстве вечного покоя, в стране, где правит Ангел смерти, смахивая с глаз набегавшие слезинки, стояла Милинда Макгомери, а на её прекрасном лице играла счастливая улыбка. Сквозь маленькое окошко между мирами она смотрела на влюблённых, и призрачное сердце женщины наполнялось невыразимой радостью. Ведь малышка Ливия обрела счастье, а значит, дар благословенной любви снизошел на неё, и проклятие их рода кануло в небытие. Конечно, Милинда знала, что на пути архангела, принадлежащего небу, и земной ведьмы будет ещё много трудностей и препятствий, но, в конце концов, они всё выдержат. А Оливия — смышленая девочка и не позволит более разрушить своё счастье. Она ведь влюблённая ведьма, ведьма 2000.
КОНЕЦ
