Мягкий нежный свет созвучия люстр и свечей озарил уютное пространство, играла нежная инструментальная «живая» музыка. Помещение наполнял запах корицы, ванили, цитруса и еще чего-то пряного, сладкого и манящего – чего уже отдельные ноты запахов Снежане различить не удавалось.
Скрипач извлекал откуда-то из скрипки чудесную музыку, время от времени поднимая голову, и словно куда-то вдаль мимо них, посылая задумчивый взгляд.
Официант в перчатках во фраке без слов протянул меню.
- Почему мы здесь одни, - недоумевала Снежана, обращаясь сразу к Роману и официанту.
Получив взглядом разрешение гостя, официант пояснил, что это особое место для особых гостей.
- Как же так, мы не бронировали здесь столик заранее! – с вопросительными нотками в голосе не сдавалась Снежана. – Или ты решил на всякий случай все продумать и взять меня «на абордаж»?
- Дорогая, я этого не мог сделать, - бархатным голосом спокойно сказал Роман, вписываясь в уютную атмосферу ресторана.
«Какая я ему дорогая!» – уже хотела возмутиться Снежана. – «Как дорогая? Это я у него дорогая!!! Что это я вообще разошлась. Буду-ка я лучше и, правда, дорогая».
- Я правильно понимаю, не почты мы Ваше заведение сегодня своим вниманием, такие роскошные апартаменты могли бы пустовать по-прежнему в ожидании гостей. А скрипка бы радовала исключительно Ваш слух?
- Нет, миледи. У в преддверии Нового года особенно достаточно посетителей. Вашей паре просто повезло, что бронь не одних гостей не подтвердилась. Сейчас звуками скрипки наслаждаемся не только мы с вами, а еще несколько пар на этом этаже.
- Как же так… - непонимающе вскинула ресницами Снежана.
- Я тебе раскрою этот секрет, но сначала давай что-нибудь выберем из лакомства.
- Ммм сколько воздушных сладостей! От одних названий кружится голова…
- Скорее от запахов ели и ванили.
- Да и от этого. Мне определенно здесь все нравится.
- Я рад. Что выбираешь?
- Мне дали десертное меню. Я, конечно, здесь что-нибудь выберу… Но начать хочется все-таки с шашлыка.
- Ээ, прости, не подумал, что ты с работы проголодавшаяся. Вспомнил об этом красивом месте… Но здесь только десерты, напитки и сладости. В этом весь шарм букетной ванили.
- Понятно, тогда, начну с мороженого! Тем более здесь столько его вкусов, что глаза разбегаются!
- Я тоже. Выбираю пломбир.
- Официант, мороженое, экзотические фрукты, чизкейк, чайничек чая с ароматом…
- Ванили и цитруса, как обитают здесь в воздухе, - добавила Снежана.
- Хорошо. Минутку на заказ, - улыбнулся почтительный во фраке.
Как только официант скрылся из виду, Снежана продолжила с расспросами:
- «Ну и, каким это чудесным образом здесь еще столики. Или это люди невидимки вместе с мебелью, или это я по-вашему воспринимаю реальность нестандартным образом?!
- Ну ты точно оригинальна в восприятии реальности!
- Ты что хочешь сказать, что я сумасшедшая?
- Нет, оригинальная! Этим мне и понравилась. Шашлыка запросила в такое сказочной феерии… - хохотнул Роман.
- Да, я вообще у тебя больше ничего не попрошу! – с обидой в голосе проговорила Снежана. – Что-то в их сказочном вечере не заклеилось.
- Пойдем, потанцуем? – вдруг предложил Роман неожиданно.
- А ты стрелки на танцы не переводи. Вдруг на наш концерт все сейчас невидимки за прозрачными столиками любуются? – с иронией заявила Снежана.
- Они нам не видят, - спокойно сказал Роман, ему словно нравилось заводить на ёрничество девушку.
- Оо еще не легче! Скоро это я и только уже по-серьезному начну сомневаться в твоей адекватности!
- В моей адекватности можете не сомневаться, барышня! – уверенно заявил Роман. – Ладно, сдаю карты: это кафе особого типа, где помещения со столиками отделены одно от другого стенами-ширмами. То есть скрипку мы слышим все, а вот друг от друга отдыхающие отгорожены стеночкой.
- А они нас могут слышать? – встревоженно оглянулась Снежана на бархатистую стенку в двух метрах.
- Думаю, нет. К тому же играет музыка… Но мы можем проверить.
- Ну уж нет, предпочту общаться по тише или просто наслаждаться скрипкой и мороженым. А вот и оно.
Вскоре скрипку сменила легкая романтичная музыка, создающая новогоднее настроение.
Вскоре их круглый столик, словно скатерть-самобранка, накрылся вкусностями. В добавок к озвученному заказу принесли удивительно нежные клубничные смузи, облачно сахарной ваты, экзотические фруктовые коктейли.
- Мы словно в стране молочной фруктляндии…
- Только шашлыка не хватает, - подмигнул Морозов спутнице.
- Простите, не предусмотрено, - заметил официант.
- Ну ничего, будет повод исправить и рррреабилиторрроваться, - изображая тигриный рык, веселился Морозов. – В глазах хищницы!
- Я не хищница! – воскликнула Снежана с достоинством.
- Я знаю, именно поэтому мы сегодня здесь вместе, - ответил Морозов. – А я сам мясо на гриле люблю, вообще все люблю на костре, горячее и свежее.
- То есть хищник – это ты.
- Я так не думаю.
- Значит, романтик… Рома, Рома, романтик…
- Только рядом с тобой, - романтиком Морозу быть также не хотелось. Да он и не был им в жизни. Но теперь вот, который вечер – нахлынуло!
- А попробуй мое мороженое, с карамельками…
- Ну если только с твоих нежных пальчиков.
- Ах, так. Тогда закрой глаза, - скомандовала девушка, - Снежане вдруг захотелось поозорничать. Окунув пальцы в мисочку с лимонной водой, затем в мороженое, она летящим движением руки приземлила ладонь возле его губ. Теплых и нежных, над верхней с твердой щетиной. Таков и есть этот герой ее романа – теплый, нежный и с колючками в мужском характере, как эта твердые щетинки. Створки губ раскрылись, и три нежных пальца девушки оказались у мужчины во рту. После чего были прижаты зубами.
- Аа… отпусти добычу, ведь ты же не хищник, - попыталась вызволить ладонь Снежана, но зубы еще крепче прижали пальчики.
- В следующий раз, там будет перец! – угрожающе заявила девушка.
- Оо напугала, - выпустил «добычу» Морозов.
На смену новогодним трекам зазвучало горячее танго.
Отведав разных сладостей, испив ароматного чая, Снежана напомнила кавалеру о танцах.
- Женщина, я не танцую, - с серьезным видом ответил Морозов.
- То есть, как это, ты же сам хотел, - растерялась Снежана.
- Но я не умею под такое…
- Это танго. Пойдем. Научу!
- Но я не люблю, когда ведет женщина.
- Не называй меня женщиной!
- Ну все, хватит препираться.
Морозов первым вышел из-за стола, увлекая за собой очаровательную в серебристом платье спутницу. Теперь в мерцающих огнях уютного помещения она казалась ему нежной и изысканной русалкой.
Ее заводящая энергетика вполне вписалась в его мужскую силу. Иногда он неуклюже разворачивался на поворотах, не успевая за ее ногами, время от времени в ритме танца скользящими по его брюкам. Но зато руки мужчины держали крепко и надежно, в определенные моменты, выпуская ее словно золотую рыбку на волю, а кружнувшись, словно взлетев на воздухе, она вновь возвращалась в его объятия. Как же хотелось Снежане вот так танцевать с этим мужчиной долго, а может быть вечно.
После горячего танца, отведав чизкейка с насыщенным чаем, они, смеясь, кормили друг друга из рук сахарной ватой, шутили, вспоминали зимние забавы каждый из своего детства. Подойдя к окну, увидели, как внизу раскинулись заснеженные дома, в синем свете фонарей тихо падает снег…
- Снежинки кружатся в воздухе, словно наши мечты, и исполняются – при падении на землю, так и события, впечатления и ощущения, год за годом, одна за другой и образуют белое покрывало жизни… - сказала Снежана, зачарованно наблюдая за снегопадом.
- Да, ты права… - серьезно и грустно произнес Морозов.
Возвращаясь к столику из уборной в завершении вечера, Снежана заметила, как Роман, помимо папки с расчетом, протягивает официанту что-то еще, должно быть ручку и ножниц, но может быть ей показалось в приглушенном свете на расстоянии. И поспешно сунул руку в карман брюк.
Садясь в машину, спросил адрес. Снежана назвала.
- Да это почти за городом…
- Ну да…
- Далеко тебе на работу выбираться.
- Нет, там по прямой – и автобусы, и маршрутки. Получается быстро.
«Тойота» мчала по ночному городу вдоль улиц, украшенных иллюминацией. Снежана и Роман, словно объятые оба новогодней феерией, любовались из окон автомобиля светящимися елями, ледяными горками, фигурами двухметровых Снегурочек и Дедов Морозов.
Морозов переключал радио – хотелось что-то веселого легкого под настроение…
- Оставляй эту.
Машина выехала на загородный мост, соединяющий части города над скованной льдом рекой. Пара счастливых и влюбленных – молодой человек за рулем и девушка рядом в машине подпевали голосу по радио известную песню:
Остыли реки и земля остыла
И чуть нахохлились дома.
Это в городе тепло и сыро,
Это в городе тепло и сыро,
А за городом зима, зима, зима...
В этот вечер она была счастлива абсолютно. И читала в горящих глазах мужчины – он также. Этот мужчина был счастлив рядом с ней.
Морозов вышел из машины. Приглашать не стала – хотелось сберечь счастье в сердце. Он и не просил. Проводил до подъезда. Поцеловал в лоб. Быстро, заботливо. Обнял за плечи.
«Держи снежинку на память – в ней сюрприз», - вложил в ладони свернутую бумажку. Скрылся в «Тайоте».
«Почему в лоб?» - размышляла девушка. – «И телефон не попросил… Странный какой-то».
Войдя в квартиру, включила свет, развернула снежинку, а на ней надпись: «31 декабря. Полдень. Ледяная гора. Одевайся теплее». Взглянула в зеркало, вспомнила про танцы в офисе – сколько всего за эту ночь с той минуты произошло. Вспомнила про поцелуй. Теперь он ей представился нежным, родным, обещающим… «Как хорошо. Так тепло и мило…», - произнесла вслух Снежана. И на магнит прилепила снежинку на холодильник. На самое видное место. До Нового года оставалось два дня.
«И уносят меня, и уносят меня
В звенящую снежную даль
Три белых коня, эх, три белых коня
Декабрь, январь и февраль!»
- напевая слова недавно звучавшей в машине песенки, закружилась по комнате Снежана.
«Ледяная гора… ледяная гора….», - напевала Снежана, прибираясь в квартире накануне праздников. – «Интересно-интересно, что бы все это значило»…
- Да, мам, привет! Новый год с кем – с девчонками, наверно.
…Спасибо за приглашение. Постараюсь к Вам заглянуть до праздника, и на январских выходных, конечно.
В сам? Не знаю пока. Как сложится.
И тебе хорошего дня, мамочка!
Примерно то же самое без конкретики напела в телефон Снежана двоюродным сестрам, приглашающим разделить новогодний огонек в их компании и своим подругам. Подруги вообще всерьез не восприняли возможное отсутствие Снежаны. Правда, о Ледяной горе она решила не сообщать никому – пусть это будет ее секрет ото всех – маленький и новогодний.
В течении двух дней перед праздником мысли носились разные: может, это прикол? Пойдет тебе всебе рассказывал…. На «тойоте», пусть и не его, все равно представительной… А может, у него и есть планы – и поменяются. Ну и она, Снежана, таять по нему не будет. Не зря же у нее в трех компаниях на выбор праздник намечается!
И все же, и все же, и все же… между делом, работой и отдыхом представлялась Ледяная гора, он и она.
…Утро 31 декабря Снежана начала со сборов. Примерила с прошлой зимы прятавшийся в шкафу комбез – купленный для катания на коньках и на лыжах. Повертелась перед зеркалом – «мм… полнит «дутик», наверно… и к тому же в нем, как маленькая. Однако с курточкой надетой сверху – вроде совсем недурственно». «Ладно, что есть – в том и пойду, с больничным не велика зарплата, чтобы тратить всю ее на зимнюю новую одежду, к тому же, и эта почти новая. К тому любит – тот не за штаны и платья любит, не за курточки». При этом платье – короткое стильное коктейльное с собой она все-таки зачем-то в рюкзак сложила. И серебряные новые туфельки. Вспомнила: «мнила слова прежней мудрой начальницы-модницы: «откуда знаешь, куда вечер повернет, нужно к разным поворотам готовой быть женщине».
…Морозов заглянул две ватрушки недетских размеров. Разместил в багажнике – порадовался вместительной машинке – «друга» - ладно, пусть пока так думает, хотя Снежа и не Ника, вроде совсем не охотница.
Тормознул у «Данарки»: «два данара с собой, пожалуйста».
В машине вспомнил: термос забыл, блин, недоглядочка. Возле «Бристоля» снова сделал остановку: кофе с собой – пусть и остынет, но вариант к бутербродам все-таки, на случай, если кипяток на горе не встретится.
Снежана стояла на самой вершине Ледяной горы, раскинув руки в стороны, ощущала себя маленькой и счастливой, как в детстве, когда гостила на каникулах у бабушки в деревне. Там тоже была гора, куда она с собаками и соседскими мальчишками любила подниматься по крепкому насту и затем нестись на плитах – ватрушек тогда не было – под уклон, с криками, тормозя ногами, чтобы регулировать направление и не заехать в кусты или тем более в столбы от линий электропередач.
Стояла, раскинув руки, устремляя взгляд в дали и думала, что так бы разбежалась и полетела… Ощущение полета с чем сравнишь – разве с любовью взаимной, когда счастье окутывает человека всего целиком, не оставляя на сомнения и печали ни сантиметра, ни кусочка. Тут Снежана на своих глазах ощутила ладони.
«Здравствуй», - приветствовал ее приятный мужской баритон.
«Привет», - отозвалась девушка, освобождая голову из мужских рук.
Роман стоял в шапке-ушанке, валенках, добротном пуховике, а рядом с ним лежали две большие яркие ватрушки.
- Ну что, Снежа, садись – прокачу по просторам снежным, а потом попробуем по отдельности.
- Может, не с такой крутой горки, - взглянула на него с надеждой девушка.
- Не боись! Я мастер вождения!
- Я помню, как мастерски ты на меня на катке въехал!
- Ну не будь тогда столкновения, не было бы и сегодняшнего нашего с тобой развлечения, - заметил Морозов.
- Ладно, уговорил, - сдалась Снежана, усаживаясь в середину розового круга. Морозов устроился сзади, по-хозяйски крепко обхватив девушку. Подгреб ногами в валенках и «ууууууууууууууууууууууух!» раздался над округой пронзительный девичий крик. Пронесло по всей многометровой поверхности укатанной горы – не зря она называется ледяной, подпрыгнули на небольшом округлом трамплине, и оставаясь на ватрушке, вцепившись в друг друга приземлились в глубоком сугробе.
- Ну что, Золотова, снега тебя любят, - усмехнулся, выкарабкиваясь, мужчина. Снежана также поспешила выбраться из снега, выбрела на гладкую укатанную поверхность, подтянула ватрушку и уселась вновь в ярко-оранжевый круг.
- Это еще что за фокусы? – нарочито сердито проворчал Роман, понимая, чем ему чревата эта поза попутчицы. – Вставайте, девушка. Любишь кататься – люби и саночки таскать – слышала в детстве пословицу?
- Кто мужик, тот и везет…
- Ишь, хитрая какая… Ладно, попробуем справиться.
- Если затащишь меня на гору – выполню любую твою просьбу… Ну или почти.
Роман обхватил двумя руками веревку и словно, поднимаясь елочкой, временами проскальзывая и под девичий звонкий смех, вновь поднимаясь, взобрался-таки на вершину укатанной Ледяной горы, где дожидалась их вторая ватрушка.
- Ну что, с меня просьба, с тебя – выполнение. Я даже, заметь, за язык тебя не тянул. Сама напросилась, сказочница!
«Таак, посмотрим, что он от меня сейчас потребует…», - размышляла девушка.
Скрипач извлекал откуда-то из скрипки чудесную музыку, время от времени поднимая голову, и словно куда-то вдаль мимо них, посылая задумчивый взгляд.
Официант в перчатках во фраке без слов протянул меню.
- Почему мы здесь одни, - недоумевала Снежана, обращаясь сразу к Роману и официанту.
Получив взглядом разрешение гостя, официант пояснил, что это особое место для особых гостей.
- Как же так, мы не бронировали здесь столик заранее! – с вопросительными нотками в голосе не сдавалась Снежана. – Или ты решил на всякий случай все продумать и взять меня «на абордаж»?
- Дорогая, я этого не мог сделать, - бархатным голосом спокойно сказал Роман, вписываясь в уютную атмосферу ресторана.
«Какая я ему дорогая!» – уже хотела возмутиться Снежана. – «Как дорогая? Это я у него дорогая!!! Что это я вообще разошлась. Буду-ка я лучше и, правда, дорогая».
- Я правильно понимаю, не почты мы Ваше заведение сегодня своим вниманием, такие роскошные апартаменты могли бы пустовать по-прежнему в ожидании гостей. А скрипка бы радовала исключительно Ваш слух?
- Нет, миледи. У в преддверии Нового года особенно достаточно посетителей. Вашей паре просто повезло, что бронь не одних гостей не подтвердилась. Сейчас звуками скрипки наслаждаемся не только мы с вами, а еще несколько пар на этом этаже.
- Как же так… - непонимающе вскинула ресницами Снежана.
- Я тебе раскрою этот секрет, но сначала давай что-нибудь выберем из лакомства.
- Ммм сколько воздушных сладостей! От одних названий кружится голова…
- Скорее от запахов ели и ванили.
- Да и от этого. Мне определенно здесь все нравится.
- Я рад. Что выбираешь?
- Мне дали десертное меню. Я, конечно, здесь что-нибудь выберу… Но начать хочется все-таки с шашлыка.
- Ээ, прости, не подумал, что ты с работы проголодавшаяся. Вспомнил об этом красивом месте… Но здесь только десерты, напитки и сладости. В этом весь шарм букетной ванили.
- Понятно, тогда, начну с мороженого! Тем более здесь столько его вкусов, что глаза разбегаются!
- Я тоже. Выбираю пломбир.
- Официант, мороженое, экзотические фрукты, чизкейк, чайничек чая с ароматом…
- Ванили и цитруса, как обитают здесь в воздухе, - добавила Снежана.
- Хорошо. Минутку на заказ, - улыбнулся почтительный во фраке.
Как только официант скрылся из виду, Снежана продолжила с расспросами:
- «Ну и, каким это чудесным образом здесь еще столики. Или это люди невидимки вместе с мебелью, или это я по-вашему воспринимаю реальность нестандартным образом?!
- Ну ты точно оригинальна в восприятии реальности!
- Ты что хочешь сказать, что я сумасшедшая?
- Нет, оригинальная! Этим мне и понравилась. Шашлыка запросила в такое сказочной феерии… - хохотнул Роман.
- Да, я вообще у тебя больше ничего не попрошу! – с обидой в голосе проговорила Снежана. – Что-то в их сказочном вечере не заклеилось.
- Пойдем, потанцуем? – вдруг предложил Роман неожиданно.
- А ты стрелки на танцы не переводи. Вдруг на наш концерт все сейчас невидимки за прозрачными столиками любуются? – с иронией заявила Снежана.
- Они нам не видят, - спокойно сказал Роман, ему словно нравилось заводить на ёрничество девушку.
- Оо еще не легче! Скоро это я и только уже по-серьезному начну сомневаться в твоей адекватности!
- В моей адекватности можете не сомневаться, барышня! – уверенно заявил Роман. – Ладно, сдаю карты: это кафе особого типа, где помещения со столиками отделены одно от другого стенами-ширмами. То есть скрипку мы слышим все, а вот друг от друга отдыхающие отгорожены стеночкой.
- А они нас могут слышать? – встревоженно оглянулась Снежана на бархатистую стенку в двух метрах.
- Думаю, нет. К тому же играет музыка… Но мы можем проверить.
- Ну уж нет, предпочту общаться по тише или просто наслаждаться скрипкой и мороженым. А вот и оно.
Вскоре скрипку сменила легкая романтичная музыка, создающая новогоднее настроение.
Вскоре их круглый столик, словно скатерть-самобранка, накрылся вкусностями. В добавок к озвученному заказу принесли удивительно нежные клубничные смузи, облачно сахарной ваты, экзотические фруктовые коктейли.
- Мы словно в стране молочной фруктляндии…
- Только шашлыка не хватает, - подмигнул Морозов спутнице.
- Простите, не предусмотрено, - заметил официант.
- Ну ничего, будет повод исправить и рррреабилиторрроваться, - изображая тигриный рык, веселился Морозов. – В глазах хищницы!
- Я не хищница! – воскликнула Снежана с достоинством.
- Я знаю, именно поэтому мы сегодня здесь вместе, - ответил Морозов. – А я сам мясо на гриле люблю, вообще все люблю на костре, горячее и свежее.
- То есть хищник – это ты.
- Я так не думаю.
- Значит, романтик… Рома, Рома, романтик…
- Только рядом с тобой, - романтиком Морозу быть также не хотелось. Да он и не был им в жизни. Но теперь вот, который вечер – нахлынуло!
- А попробуй мое мороженое, с карамельками…
- Ну если только с твоих нежных пальчиков.
- Ах, так. Тогда закрой глаза, - скомандовала девушка, - Снежане вдруг захотелось поозорничать. Окунув пальцы в мисочку с лимонной водой, затем в мороженое, она летящим движением руки приземлила ладонь возле его губ. Теплых и нежных, над верхней с твердой щетиной. Таков и есть этот герой ее романа – теплый, нежный и с колючками в мужском характере, как эта твердые щетинки. Створки губ раскрылись, и три нежных пальца девушки оказались у мужчины во рту. После чего были прижаты зубами.
- Аа… отпусти добычу, ведь ты же не хищник, - попыталась вызволить ладонь Снежана, но зубы еще крепче прижали пальчики.
- В следующий раз, там будет перец! – угрожающе заявила девушка.
- Оо напугала, - выпустил «добычу» Морозов.
На смену новогодним трекам зазвучало горячее танго.
Отведав разных сладостей, испив ароматного чая, Снежана напомнила кавалеру о танцах.
- Женщина, я не танцую, - с серьезным видом ответил Морозов.
- То есть, как это, ты же сам хотел, - растерялась Снежана.
- Но я не умею под такое…
- Это танго. Пойдем. Научу!
- Но я не люблю, когда ведет женщина.
- Не называй меня женщиной!
- Ну все, хватит препираться.
Морозов первым вышел из-за стола, увлекая за собой очаровательную в серебристом платье спутницу. Теперь в мерцающих огнях уютного помещения она казалась ему нежной и изысканной русалкой.
Ее заводящая энергетика вполне вписалась в его мужскую силу. Иногда он неуклюже разворачивался на поворотах, не успевая за ее ногами, время от времени в ритме танца скользящими по его брюкам. Но зато руки мужчины держали крепко и надежно, в определенные моменты, выпуская ее словно золотую рыбку на волю, а кружнувшись, словно взлетев на воздухе, она вновь возвращалась в его объятия. Как же хотелось Снежане вот так танцевать с этим мужчиной долго, а может быть вечно.
После горячего танца, отведав чизкейка с насыщенным чаем, они, смеясь, кормили друг друга из рук сахарной ватой, шутили, вспоминали зимние забавы каждый из своего детства. Подойдя к окну, увидели, как внизу раскинулись заснеженные дома, в синем свете фонарей тихо падает снег…
- Снежинки кружатся в воздухе, словно наши мечты, и исполняются – при падении на землю, так и события, впечатления и ощущения, год за годом, одна за другой и образуют белое покрывало жизни… - сказала Снежана, зачарованно наблюдая за снегопадом.
- Да, ты права… - серьезно и грустно произнес Морозов.
Возвращаясь к столику из уборной в завершении вечера, Снежана заметила, как Роман, помимо папки с расчетом, протягивает официанту что-то еще, должно быть ручку и ножниц, но может быть ей показалось в приглушенном свете на расстоянии. И поспешно сунул руку в карман брюк.
Садясь в машину, спросил адрес. Снежана назвала.
- Да это почти за городом…
- Ну да…
- Далеко тебе на работу выбираться.
- Нет, там по прямой – и автобусы, и маршрутки. Получается быстро.
«Тойота» мчала по ночному городу вдоль улиц, украшенных иллюминацией. Снежана и Роман, словно объятые оба новогодней феерией, любовались из окон автомобиля светящимися елями, ледяными горками, фигурами двухметровых Снегурочек и Дедов Морозов.
Морозов переключал радио – хотелось что-то веселого легкого под настроение…
- Оставляй эту.
Машина выехала на загородный мост, соединяющий части города над скованной льдом рекой. Пара счастливых и влюбленных – молодой человек за рулем и девушка рядом в машине подпевали голосу по радио известную песню:
Остыли реки и земля остыла
И чуть нахохлились дома.
Это в городе тепло и сыро,
Это в городе тепло и сыро,
А за городом зима, зима, зима...
В этот вечер она была счастлива абсолютно. И читала в горящих глазах мужчины – он также. Этот мужчина был счастлив рядом с ней.
Морозов вышел из машины. Приглашать не стала – хотелось сберечь счастье в сердце. Он и не просил. Проводил до подъезда. Поцеловал в лоб. Быстро, заботливо. Обнял за плечи.
«Держи снежинку на память – в ней сюрприз», - вложил в ладони свернутую бумажку. Скрылся в «Тайоте».
«Почему в лоб?» - размышляла девушка. – «И телефон не попросил… Странный какой-то».
Войдя в квартиру, включила свет, развернула снежинку, а на ней надпись: «31 декабря. Полдень. Ледяная гора. Одевайся теплее». Взглянула в зеркало, вспомнила про танцы в офисе – сколько всего за эту ночь с той минуты произошло. Вспомнила про поцелуй. Теперь он ей представился нежным, родным, обещающим… «Как хорошо. Так тепло и мило…», - произнесла вслух Снежана. И на магнит прилепила снежинку на холодильник. На самое видное место. До Нового года оставалось два дня.
«И уносят меня, и уносят меня
В звенящую снежную даль
Три белых коня, эх, три белых коня
Декабрь, январь и февраль!»
- напевая слова недавно звучавшей в машине песенки, закружилась по комнате Снежана.
Глава 8. На вершине Ледяной горы
«Ледяная гора… ледяная гора….», - напевала Снежана, прибираясь в квартире накануне праздников. – «Интересно-интересно, что бы все это значило»…
- Да, мам, привет! Новый год с кем – с девчонками, наверно.
…Спасибо за приглашение. Постараюсь к Вам заглянуть до праздника, и на январских выходных, конечно.
В сам? Не знаю пока. Как сложится.
И тебе хорошего дня, мамочка!
Примерно то же самое без конкретики напела в телефон Снежана двоюродным сестрам, приглашающим разделить новогодний огонек в их компании и своим подругам. Подруги вообще всерьез не восприняли возможное отсутствие Снежаны. Правда, о Ледяной горе она решила не сообщать никому – пусть это будет ее секрет ото всех – маленький и новогодний.
В течении двух дней перед праздником мысли носились разные: может, это прикол? Пойдет тебе всебе рассказывал…. На «тойоте», пусть и не его, все равно представительной… А может, у него и есть планы – и поменяются. Ну и она, Снежана, таять по нему не будет. Не зря же у нее в трех компаниях на выбор праздник намечается!
И все же, и все же, и все же… между делом, работой и отдыхом представлялась Ледяная гора, он и она.
…Утро 31 декабря Снежана начала со сборов. Примерила с прошлой зимы прятавшийся в шкафу комбез – купленный для катания на коньках и на лыжах. Повертелась перед зеркалом – «мм… полнит «дутик», наверно… и к тому же в нем, как маленькая. Однако с курточкой надетой сверху – вроде совсем недурственно». «Ладно, что есть – в том и пойду, с больничным не велика зарплата, чтобы тратить всю ее на зимнюю новую одежду, к тому же, и эта почти новая. К тому любит – тот не за штаны и платья любит, не за курточки». При этом платье – короткое стильное коктейльное с собой она все-таки зачем-то в рюкзак сложила. И серебряные новые туфельки. Вспомнила: «мнила слова прежней мудрой начальницы-модницы: «откуда знаешь, куда вечер повернет, нужно к разным поворотам готовой быть женщине».
***
…Морозов заглянул две ватрушки недетских размеров. Разместил в багажнике – порадовался вместительной машинке – «друга» - ладно, пусть пока так думает, хотя Снежа и не Ника, вроде совсем не охотница.
Тормознул у «Данарки»: «два данара с собой, пожалуйста».
В машине вспомнил: термос забыл, блин, недоглядочка. Возле «Бристоля» снова сделал остановку: кофе с собой – пусть и остынет, но вариант к бутербродам все-таки, на случай, если кипяток на горе не встретится.
***
Снежана стояла на самой вершине Ледяной горы, раскинув руки в стороны, ощущала себя маленькой и счастливой, как в детстве, когда гостила на каникулах у бабушки в деревне. Там тоже была гора, куда она с собаками и соседскими мальчишками любила подниматься по крепкому насту и затем нестись на плитах – ватрушек тогда не было – под уклон, с криками, тормозя ногами, чтобы регулировать направление и не заехать в кусты или тем более в столбы от линий электропередач.
Стояла, раскинув руки, устремляя взгляд в дали и думала, что так бы разбежалась и полетела… Ощущение полета с чем сравнишь – разве с любовью взаимной, когда счастье окутывает человека всего целиком, не оставляя на сомнения и печали ни сантиметра, ни кусочка. Тут Снежана на своих глазах ощутила ладони.
«Здравствуй», - приветствовал ее приятный мужской баритон.
«Привет», - отозвалась девушка, освобождая голову из мужских рук.
Роман стоял в шапке-ушанке, валенках, добротном пуховике, а рядом с ним лежали две большие яркие ватрушки.
- Ну что, Снежа, садись – прокачу по просторам снежным, а потом попробуем по отдельности.
- Может, не с такой крутой горки, - взглянула на него с надеждой девушка.
- Не боись! Я мастер вождения!
- Я помню, как мастерски ты на меня на катке въехал!
- Ну не будь тогда столкновения, не было бы и сегодняшнего нашего с тобой развлечения, - заметил Морозов.
- Ладно, уговорил, - сдалась Снежана, усаживаясь в середину розового круга. Морозов устроился сзади, по-хозяйски крепко обхватив девушку. Подгреб ногами в валенках и «ууууууууууууууууууууууух!» раздался над округой пронзительный девичий крик. Пронесло по всей многометровой поверхности укатанной горы – не зря она называется ледяной, подпрыгнули на небольшом округлом трамплине, и оставаясь на ватрушке, вцепившись в друг друга приземлились в глубоком сугробе.
- Ну что, Золотова, снега тебя любят, - усмехнулся, выкарабкиваясь, мужчина. Снежана также поспешила выбраться из снега, выбрела на гладкую укатанную поверхность, подтянула ватрушку и уселась вновь в ярко-оранжевый круг.
- Это еще что за фокусы? – нарочито сердито проворчал Роман, понимая, чем ему чревата эта поза попутчицы. – Вставайте, девушка. Любишь кататься – люби и саночки таскать – слышала в детстве пословицу?
- Кто мужик, тот и везет…
- Ишь, хитрая какая… Ладно, попробуем справиться.
- Если затащишь меня на гору – выполню любую твою просьбу… Ну или почти.
Роман обхватил двумя руками веревку и словно, поднимаясь елочкой, временами проскальзывая и под девичий звонкий смех, вновь поднимаясь, взобрался-таки на вершину укатанной Ледяной горы, где дожидалась их вторая ватрушка.
- Ну что, с меня просьба, с тебя – выполнение. Я даже, заметь, за язык тебя не тянул. Сама напросилась, сказочница!
«Таак, посмотрим, что он от меня сейчас потребует…», - размышляла девушка.
