- Новый год. Подари мне праздник сегодня – Новый год! – вдруг выдал Морозов пожелание. В его тоне Снежана уловила и просьбу с нотками грусти и свойственную ему решительность.
- Здесь – на горе? – нашлась Снежана.
- В другом снежном царстве. Подари – не пожалеешь, - серьезно добавил Морозов. – И Новый и весь год. И не один…
«Что он такое говорит! Интересно, сам себя слышит? Или это я не так воспринимаю услышанное!» - не верила своим ушам Снежана, но то ли стеснялась переспрашивать, то ли боялась спугнуть нахлынувшее счастье, или о нем весточку….
- А кататься еще будем?
- Понравилось?
«Ага», - как ребенок, кивнула девушка.
- Тогда садись, - скомандовал мужчина.
И вновь те же ощущения с разносящимися по окрестностям горы криками.
На этот раз Снежана поднималась в гору самостоятельно. Где-то на середине напротив них на трамплине повисла скучковавшаяся группа подростков. Ребята катались на обычной картонке. Места всем не хватало, поэтому по всей горе не катило, а заносило на каждой кочке.
- Ребят, хотите ватрушки…
- Сколько с нас.
- Какие деньги. Берите, – Морозов направил в их сторону оранжевый круг.
– У нас еще есть второй, правда, вдвоем летать удобнее? – обратился к Снежане с вопросом.
- Какой ты великодушный, - заметила девушка, любуясь своим другом, словно из русской сказки добрым витязем.
Но когда они вскарабкались вновь на вершину – второй ватрушки там уже не было.
- Значит, кому-то нужнее, - заметил Морозов. – Что будем теперь у ребят мы просить одолжить нам вновь покататься наш подарочек?
- Нет, конечно… Пускай катаются, - ответила девушка, наблюдая, как задорно скатились мальчики.
- Тогда, может, по кофейку и бутеру, - предложил Роман, увлекая к машине спутницу.
- Какой ты заботливый, - жуя данар, заметила в машине Золотова.
- А то! – довольно улыбнулся Морозов. – Как же щеки у тебя разрумянились.
- Есть такое, - засмущалась Снежана.
- Тебя не потеряют в Новый год? Я смотри серьезно насчет праздника.
- И я, - ответила девушка.
Выезжая на загородную трассу, Роман включил на сильную громкость в машине радио… Пела Валерия:
Таю, таю, таю на губах
Как снежинка таю я в твоих руках
Стаю, стаю, стаю наших птиц
Боюсь спугнуть
Движением ресниц
Ехали встречать Новый год вдоль заснеженных просторов далеко за город.
В какой-то момент у Снежаны промелькнули осторожные мысли о том, насколько она осмотрительно поступает, уезжая вот так куда-то с мужчиной, которого знала всего несколько дней, на какой-то непонятной загадочной не «егошней» «Тойоте» с затемненными стеклами «не маньячина ли он вообще? Уж очень в последние дни за ней настойчиво ухаживал, а если вспомнить о их вечерней встрече – то даже «охотился»… «Брр…» - поежилась девушка.
Но тут Роман участливо протянул мандаринку, посмотрел в глаза и улыбнулся такой доброй улыбкой, от которой все страхи и сомнения в миг развеялись. Снежана вспомнила, как заботливо он ее доставил с катка в травмполиклинику, после катка, вспомнила, как ее навестил в костюме Деда Мороза, как раздавал старичкам гостинцы, как отдал ватрушку детворе – все-таки какой он классный, великодушный, просто замечательный. И совершенно успокоилась.
Вскоре в пути под убавленную музыку она даже «закимарила».
- Мы приехали, - вернул ее к реальности голос возле деревянного дома солнечного цвета, словно корабль среди арктических снегов, воцарившегося в сугробе.
- Это твоя дача? – спросила при выходе из «Тойоты» Снежана.
- Ну, как сказать, прежде был бабушкин дом, а теперь родителям не до него, поэтому пусть будет моя и брата. Только не дача – нам не до картошек-маркошек. Скорее, вилла для отдыха за городом, - уклончиво ответил Морозов.
- Давно что-то здесь никто не отдыхал, - заметила Снежана, пытаясь пробраться сквозь сугроб к воротам.
- Это верно – с лета! И сейчас кто-то мне поможет по хозяйству, - Морозов широкими шагами в валенках перегнал по заснеженной тропе девушку, ловко открыл замок на дверях, приглашая в дом гостью. – Хорошо, что ты одета по-зимнему. Пока я наколю дров, вот тебе лопата и метла, очисти, пожалуйста, улицу – от дороги до дверей и к колодцу.
Такова поворота Снежана не ожидала! Но почему-то ей захотелось выполнить указания «хозяина» - как мысленно она назвала Морозова в его новом образе. Лопатой проделала дорожку, затем сметая снег с тротуара веником, Снежана то и дело поглядывала в сторону, где работал «дровосек». Дрова колол он быстро и жарко – только щепки летели. «Настоящий мужик. Во дает менеджер!» - восхищенно думала девушка.
Обхватив руками дюжую столку поленьев, Морозов прошагал по выметенной тропе.
- Молодец, справилась. Теперь тебя будет ждать новое задание, - проходя мимо дометающей площадку возле колодца Снежаны, добавил Роман.
«Интересно, че еще придумает, таскать ледяную воду в ведрах в дом я точно не намерена…»
Прошла в избу за ним. Выгрузил дрова возле русской печи – Снежана такую только в бабушкином доме в детстве видела. И скомандовал: «Мне нужно в центр поселка, а ты пока займись очагом. Вот спички, в печурке лучина, газеты. Справишься?»
«Ну я же женщина, значит, очаг – моя прерогатива…», - по-хозяйски подыграла она Морозову.
«А девчонка – умница. Вся такая была из себя, а работы не гнушается», - размышлял Морозов, подъезжая к продуктовому. – Жаль не подсказал ей взять с собой платьице. Не в штанах же болоневых ей Новый год отмечать, пусть и со мной только в горнице. Только бы она не наткнулась на остаточные вещи от Вероники». – Но вспомнив, как та рьяно все сгружала в сумки, буквально сметая все из шкафа, несколько успокоился, «Если что можно перевести стрелки на брата, ведь это наш с ним дом по моей версии». Зачем Морозов снова слукавил – сам для себя осознать не мог, видимо, иммунитет выработался представляться «простым парнем» после затянувшейся недавней истории с «хищницей». Понимал, что привирать не красиво, но язык вперед него все на свой манер выкладывал.
Перекладывая у кассы купленные продукты – свинину на шашлык, пельмени, горошек, оливки, «Саперави», охотничьи колбаски, красное икра, сливочное масло, тостовый хлеб для бутербродов, местного производства свежие тортики, для салатов овощи… - чего там только не было, - обратился к продавцу с вопросом: «Девушка, где здесь в поселке промтоварный?»
- Мужчина, сегодня 31-е, у нас обычно в такой день подобные магазины только до обеда, если вообще работают… А так вообще на площади. Кстати, с наступающим, - одарила ослепительной улыбкой кассирша Морозова.
- И вас, девушка, - из вежливости «кинул» мужчина, не обращая внимания на кокетство продавца.
Промтоварный, как ни странно, оказался открыт. Вот только что подобрать для Снежаны на вечер, зная ее изысканный вкус – Морозов, оглядывая прилавки, оставался в растерянности.
- Вам помочь? Что и на кого выбираете? – обратилась к нему с вопросом грузная тетушка.
- Хотелось что-то красивое, платье, наверное, купить девушке…
- Сколько лет Вашей дочке? – уточнила за прилавком женщина.
- Девушка, так сказать, взрослая. Это не дочка. А жена, - Морозов сам удивился, как его язык выдал такое слово.
- Ну так бы сразу и сказали, мужчина, что подарок нужен супруге, а то девушке – разбери тут попробуй, - стала ворчать «тетушка». – Вот сорочки есть – натуральные хорошего качества, халаты теплые фланелевые…
- Я же сказал платье нужно красивое, лучше вечернее…
- Где я Вам такое достану. Размер хоть скажите приблизительный…
- Ну средний размер… Стройная, но в меру, не худая, со всем, как полагается…
- То есть как я, - то ли пошутила, то ли всерьез решила соответствовать описанию покупателя приличных габаритов женщина.
- Ээ, постройнее будет!
- Да поняла я, поняла… Лет двадцать назад и я была постройнее, чем сегодня.
Мороз представил лет через двадцать его «Снегурочку», - и она ему представилась такой же, как сейчас, но точно не такой. Какой эта тетушка.
- Женщина, так Вы с платьями мне поможете?
- Помогу, чем смогу.
И откуда-то из закутка, видимо, в магазине еще были вешалки с нарядами, она вывернула несколько нарядов с бирками.
- Выбирайте! – важно представила товар продавец, довольная своей находчивостью.
Морозов раскинул предлагаемые наряды, из стопы выбрал несколько, сначала ориентируясь по размерам, конечно, навскидку, приблизительно. Пересмотрев вещицы, отобрал два, на его взгляд, самые подходящие – одно сиреневое с юбкой-солнцем, в нем она будет, словно «Мальвина» - для новогодней ночи самое оно и второе синее –к светлым волосам, голуым глазам – должно также смотреться замечательно.
- Мне бы еще туфельки, - словно, надеясь на чудо, поскольку взгляд его так и не обнаружил в «Промтоварах» обувных витрин, произнес мужчина.
- Чего нет, того нет. Зато есть валеночки.
- У меня и самого есть валеночки, - повертел ногами Морозов.
- А у меня красивые, как раз жене на подарок. Вижу, Вы ее любите, наряжаете, - подобрела продавщица.
- Покажите.
Валенки и, правда, оказались, интересные – аккуратные, со снежинкой, вышитой серебряными нитями. «Снежана… снежинка… как раз в ее стиле», - думал Морозов, вспоминая, какие девушка тогда в спортивном магазине выбрала коньки.
- Хорошо беру и валенки. Размер какой?
- 38. А на ножку меньше отлично сядут с носочками.
- Окей, женщина.
- Уверена, что Вашей женушке подарки понравятся…
- Спасибо! С Наступающим!
«Моей женушке… скажет тоже», - улыбаясь, проворчал в дверях Морозов на выходе.
Снежана решила осмотреться в доме. Прежде чем начать растопку печей, хотелось почувствовать атмосферу «избы» - все-таки это название более всего подходит для деревенского деревянного дома – какая еще «вилла» - мы ведь не «иностранщина».
Ее взору открылась большая кухня с брусчатыми стенами, покрытыми лаком или прозрачной краской. В углу печь. О современном веке говорил вместительный двухметровый холодильник.
Снежана поддалась любопытству и заглянула в двухкамерный – открыла высокую дверцу – шаром прокати – «странно, почему тогда работает…», дотянула на всякий случай до морозилки – «теперь понятно» - во вместительных камерах заморожены куски рубленого мяса. «Значит, все-таки наведываются братья в дом – устраивают шашлычники», - решила девушка.
В просторной горнице – прежде ее бабушка именно так называла в деревянном доме большую комнату, так и она, Снежана тут ее обозначила – были поклеены светлые обои, стоял старый трельяж, сервант. Видно, что дом облагорожен, подремонтирован, но с признаками «прошлого». И если о веке нынешнем на кухне свидетельствовал холодильник, то здесь на стене – как раз напротив русской печи – широкий плазменный телевизор
Печь в глазах Снежаны – отдельное чудо. с лежанкой под потолком, такой же, как в детстве у бабушки – полатями вроде называется.
А по середине комнаты вместо паласа – медвежья шкура. И вокруг трех свободных от печей стен по периметру окна небольшие полукруглые, как в сказочном домике!
Внутреннему ликованию не было предела – Снежана забыла, что ей не так давно перевалило за тридцать, окунусь в сказку, как в детстве, и принялась с небывалым воодушевлением трудиться возле печей, словно Золушка.
Раздвинула с плиты кастрюли, отодвинула заслонку, подвымела оставшуюся от прежней топки золу – эх, руки в саже! Ладно, кофту эту сниму, хорошо что платьице захватила на вечер, - оставляя черные следы с пальцев на тряпке, довольная своей догадливостью, радовалась Снежана.
Чиркала спичками она долго и упорно, исцарапав обе коричневые стороны коробка. Но останавливаться на полпути девушка не умела, и в собственных силах уж точно не сомневалась – что я огонь в мечи развести не сумею что ли! Разведу очаг, создам уют, отогрею Морозова…»
Только почему-то, вопреки Снежаниным стараниям, печь упорно не хотела растопляться. Бумага вспыхнет, даже береста прогорит – сколько ее немного наотдирала девушка, вспоминая, как это раньше делала ее бабушка, лучина потрескает, а поленья не загораются – хоть тресни.
«Неужели он специально надо мной подшутить захотел с сырыми дровишками», - стала уже она надумывать.
Наконец, когда в коробке оставалось всего две спички, меж поленья обхватило желтое пламя, и русская печь, словно живой организм, стала важно и неторопясь, выполнять свое предназначение.
Снежана тем временем достала из ведра картошку, вымыла ее в какой-то кадке, сложила в чугунок – не пустовать же ему, залила водой, которую налила из стоявшего на кухне бачка и поставила вариться – «вот Рома удивиться» и насладиться». При мысли о насладиться, она подумала, что неплохо бы мужику и жареху мясную в русской печи забабахать, однако расправляться с мороженым мясом в холодильнике без спроса не рискнула, да и в силах своих засомневалась – не разрубить самой на кусочки мерзлое. Достала веник из угла, подмела пол, решила кофту застирать. Отправилась на поиски ванной.
Однако ее поиски увенчались лишь нахождением туалета – небольшого помещения, пристроенного к веранде с самой обычной дырой. В туалете было холодно, неуютно, из дыры, помимо и так царящего морозного воздуха, еще и поддувало. «Да уж, вот тебе и деревенская романтика», - вздохнула девушка, свыкаясь с «удобствами». Руки мыть также пришлось, начерпав воды в рукомойник из бака. Холодной. Стекала вода в раковину, а оттуда в ведро. Загляну внуть шкафа, Снежана отметила, что ведро пока еще неполное, значит, можно пооттирать сажу. Ощущала себя, словно на экскурсии, с деревенским бытом сталкиваться ей давно не приходилось – «А потом-то куда с водой, когда ведро наполниться? Ну ничего, тем интересней Новый год, и ценнее город, где “горячая вода, телефон, водопровод, коммунальный рай без хлопот и забот”. С
Вдруг из неплотно прикрытой двери потянуло дымом. Снежана решила проверить, как растопилась печь. Приоткрыла дверь, а комната затянута густым белым едким дымом – даже предметов отдельных не разглядишь.
Снежана подбежала к печке – «уф. Ничего не горит… хоть пожара нет и то ладно». Судорожно соображая, что делать дальше и как поступить - заливать огонь в печи водой, просто достать чугунок – вдруг это на него реакция в печке – для начала просто открыла форточку и отважилась набрать номер Романа:
- Ты скоро приедешь… Печь дымит по-черному… Не знаю, что делать, - закашлялась девушка «в трубку».
- Выйди лучше на улицу, чтобы гарью не надышаться. Скоро буду.
Подъезжая к дому, Морозов заметил в окнах «туман».
- Ну что, дуреха, надеюсь, пожар не учинила. Пойдем имущество спасать.
- Даже не знаю, как так получилось. Вроде все нормально растопила.
Едва зашли в дом, поняли, что находится невозможно уже и на кухне – густым едким дымом заволокло все пространство.
Морозов практически на ощупь метнулся к печи, вскарабкался на лежанку «русской».
- Так и думал – посторонки закрыты. Эх, ты печница. Впрочем, я сам виноват, не предупредил тебя о технологии», - принял на себя ответственность мужчина. – Что ж, пойдем пока в стежки играть на улицу и воды пока наберу из колодца, все равно нельзя в таком дыме пока находить.
На улице Морозов бойко начерпал из колодца ледяной воды, сносил ведра пока на веранду.
- А ну иди, сугробы померяем, - потянул за капюшон мужчина гостью.
- Здесь – на горе? – нашлась Снежана.
- В другом снежном царстве. Подари – не пожалеешь, - серьезно добавил Морозов. – И Новый и весь год. И не один…
«Что он такое говорит! Интересно, сам себя слышит? Или это я не так воспринимаю услышанное!» - не верила своим ушам Снежана, но то ли стеснялась переспрашивать, то ли боялась спугнуть нахлынувшее счастье, или о нем весточку….
- А кататься еще будем?
- Понравилось?
«Ага», - как ребенок, кивнула девушка.
- Тогда садись, - скомандовал мужчина.
И вновь те же ощущения с разносящимися по окрестностям горы криками.
На этот раз Снежана поднималась в гору самостоятельно. Где-то на середине напротив них на трамплине повисла скучковавшаяся группа подростков. Ребята катались на обычной картонке. Места всем не хватало, поэтому по всей горе не катило, а заносило на каждой кочке.
- Ребят, хотите ватрушки…
- Сколько с нас.
- Какие деньги. Берите, – Морозов направил в их сторону оранжевый круг.
– У нас еще есть второй, правда, вдвоем летать удобнее? – обратился к Снежане с вопросом.
- Какой ты великодушный, - заметила девушка, любуясь своим другом, словно из русской сказки добрым витязем.
Но когда они вскарабкались вновь на вершину – второй ватрушки там уже не было.
- Значит, кому-то нужнее, - заметил Морозов. – Что будем теперь у ребят мы просить одолжить нам вновь покататься наш подарочек?
- Нет, конечно… Пускай катаются, - ответила девушка, наблюдая, как задорно скатились мальчики.
- Тогда, может, по кофейку и бутеру, - предложил Роман, увлекая к машине спутницу.
***
- Какой ты заботливый, - жуя данар, заметила в машине Золотова.
- А то! – довольно улыбнулся Морозов. – Как же щеки у тебя разрумянились.
- Есть такое, - засмущалась Снежана.
- Тебя не потеряют в Новый год? Я смотри серьезно насчет праздника.
- И я, - ответила девушка.
Выезжая на загородную трассу, Роман включил на сильную громкость в машине радио… Пела Валерия:
Таю, таю, таю на губах
Как снежинка таю я в твоих руках
Стаю, стаю, стаю наших птиц
Боюсь спугнуть
Движением ресниц
Ехали встречать Новый год вдоль заснеженных просторов далеко за город.
В какой-то момент у Снежаны промелькнули осторожные мысли о том, насколько она осмотрительно поступает, уезжая вот так куда-то с мужчиной, которого знала всего несколько дней, на какой-то непонятной загадочной не «егошней» «Тойоте» с затемненными стеклами «не маньячина ли он вообще? Уж очень в последние дни за ней настойчиво ухаживал, а если вспомнить о их вечерней встрече – то даже «охотился»… «Брр…» - поежилась девушка.
Но тут Роман участливо протянул мандаринку, посмотрел в глаза и улыбнулся такой доброй улыбкой, от которой все страхи и сомнения в миг развеялись. Снежана вспомнила, как заботливо он ее доставил с катка в травмполиклинику, после катка, вспомнила, как ее навестил в костюме Деда Мороза, как раздавал старичкам гостинцы, как отдал ватрушку детворе – все-таки какой он классный, великодушный, просто замечательный. И совершенно успокоилась.
Вскоре в пути под убавленную музыку она даже «закимарила».
- Мы приехали, - вернул ее к реальности голос возле деревянного дома солнечного цвета, словно корабль среди арктических снегов, воцарившегося в сугробе.
Глава 9. Займись очагом
- Это твоя дача? – спросила при выходе из «Тойоты» Снежана.
- Ну, как сказать, прежде был бабушкин дом, а теперь родителям не до него, поэтому пусть будет моя и брата. Только не дача – нам не до картошек-маркошек. Скорее, вилла для отдыха за городом, - уклончиво ответил Морозов.
- Давно что-то здесь никто не отдыхал, - заметила Снежана, пытаясь пробраться сквозь сугроб к воротам.
- Это верно – с лета! И сейчас кто-то мне поможет по хозяйству, - Морозов широкими шагами в валенках перегнал по заснеженной тропе девушку, ловко открыл замок на дверях, приглашая в дом гостью. – Хорошо, что ты одета по-зимнему. Пока я наколю дров, вот тебе лопата и метла, очисти, пожалуйста, улицу – от дороги до дверей и к колодцу.
Такова поворота Снежана не ожидала! Но почему-то ей захотелось выполнить указания «хозяина» - как мысленно она назвала Морозова в его новом образе. Лопатой проделала дорожку, затем сметая снег с тротуара веником, Снежана то и дело поглядывала в сторону, где работал «дровосек». Дрова колол он быстро и жарко – только щепки летели. «Настоящий мужик. Во дает менеджер!» - восхищенно думала девушка.
Обхватив руками дюжую столку поленьев, Морозов прошагал по выметенной тропе.
- Молодец, справилась. Теперь тебя будет ждать новое задание, - проходя мимо дометающей площадку возле колодца Снежаны, добавил Роман.
«Интересно, че еще придумает, таскать ледяную воду в ведрах в дом я точно не намерена…»
Прошла в избу за ним. Выгрузил дрова возле русской печи – Снежана такую только в бабушкином доме в детстве видела. И скомандовал: «Мне нужно в центр поселка, а ты пока займись очагом. Вот спички, в печурке лучина, газеты. Справишься?»
«Ну я же женщина, значит, очаг – моя прерогатива…», - по-хозяйски подыграла она Морозову.
***
«А девчонка – умница. Вся такая была из себя, а работы не гнушается», - размышлял Морозов, подъезжая к продуктовому. – Жаль не подсказал ей взять с собой платьице. Не в штанах же болоневых ей Новый год отмечать, пусть и со мной только в горнице. Только бы она не наткнулась на остаточные вещи от Вероники». – Но вспомнив, как та рьяно все сгружала в сумки, буквально сметая все из шкафа, несколько успокоился, «Если что можно перевести стрелки на брата, ведь это наш с ним дом по моей версии». Зачем Морозов снова слукавил – сам для себя осознать не мог, видимо, иммунитет выработался представляться «простым парнем» после затянувшейся недавней истории с «хищницей». Понимал, что привирать не красиво, но язык вперед него все на свой манер выкладывал.
Перекладывая у кассы купленные продукты – свинину на шашлык, пельмени, горошек, оливки, «Саперави», охотничьи колбаски, красное икра, сливочное масло, тостовый хлеб для бутербродов, местного производства свежие тортики, для салатов овощи… - чего там только не было, - обратился к продавцу с вопросом: «Девушка, где здесь в поселке промтоварный?»
- Мужчина, сегодня 31-е, у нас обычно в такой день подобные магазины только до обеда, если вообще работают… А так вообще на площади. Кстати, с наступающим, - одарила ослепительной улыбкой кассирша Морозова.
- И вас, девушка, - из вежливости «кинул» мужчина, не обращая внимания на кокетство продавца.
Промтоварный, как ни странно, оказался открыт. Вот только что подобрать для Снежаны на вечер, зная ее изысканный вкус – Морозов, оглядывая прилавки, оставался в растерянности.
- Вам помочь? Что и на кого выбираете? – обратилась к нему с вопросом грузная тетушка.
- Хотелось что-то красивое, платье, наверное, купить девушке…
- Сколько лет Вашей дочке? – уточнила за прилавком женщина.
- Девушка, так сказать, взрослая. Это не дочка. А жена, - Морозов сам удивился, как его язык выдал такое слово.
- Ну так бы сразу и сказали, мужчина, что подарок нужен супруге, а то девушке – разбери тут попробуй, - стала ворчать «тетушка». – Вот сорочки есть – натуральные хорошего качества, халаты теплые фланелевые…
- Я же сказал платье нужно красивое, лучше вечернее…
- Где я Вам такое достану. Размер хоть скажите приблизительный…
- Ну средний размер… Стройная, но в меру, не худая, со всем, как полагается…
- То есть как я, - то ли пошутила, то ли всерьез решила соответствовать описанию покупателя приличных габаритов женщина.
- Ээ, постройнее будет!
- Да поняла я, поняла… Лет двадцать назад и я была постройнее, чем сегодня.
Мороз представил лет через двадцать его «Снегурочку», - и она ему представилась такой же, как сейчас, но точно не такой. Какой эта тетушка.
- Женщина, так Вы с платьями мне поможете?
- Помогу, чем смогу.
И откуда-то из закутка, видимо, в магазине еще были вешалки с нарядами, она вывернула несколько нарядов с бирками.
- Выбирайте! – важно представила товар продавец, довольная своей находчивостью.
Морозов раскинул предлагаемые наряды, из стопы выбрал несколько, сначала ориентируясь по размерам, конечно, навскидку, приблизительно. Пересмотрев вещицы, отобрал два, на его взгляд, самые подходящие – одно сиреневое с юбкой-солнцем, в нем она будет, словно «Мальвина» - для новогодней ночи самое оно и второе синее –к светлым волосам, голуым глазам – должно также смотреться замечательно.
- Мне бы еще туфельки, - словно, надеясь на чудо, поскольку взгляд его так и не обнаружил в «Промтоварах» обувных витрин, произнес мужчина.
- Чего нет, того нет. Зато есть валеночки.
- У меня и самого есть валеночки, - повертел ногами Морозов.
- А у меня красивые, как раз жене на подарок. Вижу, Вы ее любите, наряжаете, - подобрела продавщица.
- Покажите.
Валенки и, правда, оказались, интересные – аккуратные, со снежинкой, вышитой серебряными нитями. «Снежана… снежинка… как раз в ее стиле», - думал Морозов, вспоминая, какие девушка тогда в спортивном магазине выбрала коньки.
- Хорошо беру и валенки. Размер какой?
- 38. А на ножку меньше отлично сядут с носочками.
- Окей, женщина.
- Уверена, что Вашей женушке подарки понравятся…
- Спасибо! С Наступающим!
«Моей женушке… скажет тоже», - улыбаясь, проворчал в дверях Морозов на выходе.
Глава 10. «Отогрею Морозова…»
Снежана решила осмотреться в доме. Прежде чем начать растопку печей, хотелось почувствовать атмосферу «избы» - все-таки это название более всего подходит для деревенского деревянного дома – какая еще «вилла» - мы ведь не «иностранщина».
Ее взору открылась большая кухня с брусчатыми стенами, покрытыми лаком или прозрачной краской. В углу печь. О современном веке говорил вместительный двухметровый холодильник.
Снежана поддалась любопытству и заглянула в двухкамерный – открыла высокую дверцу – шаром прокати – «странно, почему тогда работает…», дотянула на всякий случай до морозилки – «теперь понятно» - во вместительных камерах заморожены куски рубленого мяса. «Значит, все-таки наведываются братья в дом – устраивают шашлычники», - решила девушка.
В просторной горнице – прежде ее бабушка именно так называла в деревянном доме большую комнату, так и она, Снежана тут ее обозначила – были поклеены светлые обои, стоял старый трельяж, сервант. Видно, что дом облагорожен, подремонтирован, но с признаками «прошлого». И если о веке нынешнем на кухне свидетельствовал холодильник, то здесь на стене – как раз напротив русской печи – широкий плазменный телевизор
Печь в глазах Снежаны – отдельное чудо. с лежанкой под потолком, такой же, как в детстве у бабушки – полатями вроде называется.
А по середине комнаты вместо паласа – медвежья шкура. И вокруг трех свободных от печей стен по периметру окна небольшие полукруглые, как в сказочном домике!
Внутреннему ликованию не было предела – Снежана забыла, что ей не так давно перевалило за тридцать, окунусь в сказку, как в детстве, и принялась с небывалым воодушевлением трудиться возле печей, словно Золушка.
Раздвинула с плиты кастрюли, отодвинула заслонку, подвымела оставшуюся от прежней топки золу – эх, руки в саже! Ладно, кофту эту сниму, хорошо что платьице захватила на вечер, - оставляя черные следы с пальцев на тряпке, довольная своей догадливостью, радовалась Снежана.
Чиркала спичками она долго и упорно, исцарапав обе коричневые стороны коробка. Но останавливаться на полпути девушка не умела, и в собственных силах уж точно не сомневалась – что я огонь в мечи развести не сумею что ли! Разведу очаг, создам уют, отогрею Морозова…»
Только почему-то, вопреки Снежаниным стараниям, печь упорно не хотела растопляться. Бумага вспыхнет, даже береста прогорит – сколько ее немного наотдирала девушка, вспоминая, как это раньше делала ее бабушка, лучина потрескает, а поленья не загораются – хоть тресни.
«Неужели он специально надо мной подшутить захотел с сырыми дровишками», - стала уже она надумывать.
Наконец, когда в коробке оставалось всего две спички, меж поленья обхватило желтое пламя, и русская печь, словно живой организм, стала важно и неторопясь, выполнять свое предназначение.
Снежана тем временем достала из ведра картошку, вымыла ее в какой-то кадке, сложила в чугунок – не пустовать же ему, залила водой, которую налила из стоявшего на кухне бачка и поставила вариться – «вот Рома удивиться» и насладиться». При мысли о насладиться, она подумала, что неплохо бы мужику и жареху мясную в русской печи забабахать, однако расправляться с мороженым мясом в холодильнике без спроса не рискнула, да и в силах своих засомневалась – не разрубить самой на кусочки мерзлое. Достала веник из угла, подмела пол, решила кофту застирать. Отправилась на поиски ванной.
Однако ее поиски увенчались лишь нахождением туалета – небольшого помещения, пристроенного к веранде с самой обычной дырой. В туалете было холодно, неуютно, из дыры, помимо и так царящего морозного воздуха, еще и поддувало. «Да уж, вот тебе и деревенская романтика», - вздохнула девушка, свыкаясь с «удобствами». Руки мыть также пришлось, начерпав воды в рукомойник из бака. Холодной. Стекала вода в раковину, а оттуда в ведро. Загляну внуть шкафа, Снежана отметила, что ведро пока еще неполное, значит, можно пооттирать сажу. Ощущала себя, словно на экскурсии, с деревенским бытом сталкиваться ей давно не приходилось – «А потом-то куда с водой, когда ведро наполниться? Ну ничего, тем интересней Новый год, и ценнее город, где “горячая вода, телефон, водопровод, коммунальный рай без хлопот и забот”. С
Вдруг из неплотно прикрытой двери потянуло дымом. Снежана решила проверить, как растопилась печь. Приоткрыла дверь, а комната затянута густым белым едким дымом – даже предметов отдельных не разглядишь.
Снежана подбежала к печке – «уф. Ничего не горит… хоть пожара нет и то ладно». Судорожно соображая, что делать дальше и как поступить - заливать огонь в печи водой, просто достать чугунок – вдруг это на него реакция в печке – для начала просто открыла форточку и отважилась набрать номер Романа:
- Ты скоро приедешь… Печь дымит по-черному… Не знаю, что делать, - закашлялась девушка «в трубку».
- Выйди лучше на улицу, чтобы гарью не надышаться. Скоро буду.
***
Подъезжая к дому, Морозов заметил в окнах «туман».
- Ну что, дуреха, надеюсь, пожар не учинила. Пойдем имущество спасать.
- Даже не знаю, как так получилось. Вроде все нормально растопила.
Едва зашли в дом, поняли, что находится невозможно уже и на кухне – густым едким дымом заволокло все пространство.
Морозов практически на ощупь метнулся к печи, вскарабкался на лежанку «русской».
- Так и думал – посторонки закрыты. Эх, ты печница. Впрочем, я сам виноват, не предупредил тебя о технологии», - принял на себя ответственность мужчина. – Что ж, пойдем пока в стежки играть на улицу и воды пока наберу из колодца, все равно нельзя в таком дыме пока находить.
На улице Морозов бойко начерпал из колодца ледяной воды, сносил ведра пока на веранду.
- А ну иди, сугробы померяем, - потянул за капюшон мужчина гостью.
