До новогодних праздников оставалось всего ничего, пару недель, и хорошо, что я успел с переездом. Обменял городскую квартиру в центре города на одноэтажный дом в новом благоустроенном районе на периферии, перенес вещи и заселился. Посылку эту гребанную мне как раз подкинули после того, как я обустроился на новом месте и привел жилище в порядок, раскидав вещи по полочкам. И что странно, курьер доставил очки на новый адрес, о котором я пока что не спешил трубить на весь свет. Встречать Новый Год намеревался я в гордом одиночестве. Ну, может, Антон заедет, посидим, отметим... и раздолбаем молотком чудо-гаджет.
Отоварились мы для моего праздничного стола скромно. Я никого не ждал, кроме него. Отказавшись от помощи занести пакеты домой, поблагодарил его и отпустил восвояси, заперев за ним ворота. Я знал, что он не прочь продолжить обсуждение про мистическое происхождение очков, чем мы и занимались весь день помимо закупок, но мне хотелось провести вечер в одиночестве за просмотром любимых сериалов или каналов на Ютубе.
Оксана сидела в моем любимом кресле к которому я никого не подпускал. Относительно старое, из тканевой обивки и экокожи по бокам кресло в тонах коричневого. Оно было удивительно удобным анатомически из-за долгой эксплуатации. В нем я думал, работал и отдыхал. Друг Тоха не раз предлагал выкинуть его на помойку, но я не поддавался. Случайно ли она выбрала именно его среди всей мебели – об этом можно было только догадываться.
Она сидела нога на ногу в черных кожаных сапогах-чулках до колена, очень плотно облегающих икры, что выглядело особенно сексуально. Сидела, освещенная только светом уличных фонарей, который попадал в комнату через прямоугольники без штор окон, и покачивала ногой, что сверху. При скудном искусственном свете не было видно, в чем она одета. Но почему-то я знал, что сапоги именно из кожи.
– Ты долго, – по голосу я понял, что она улыбается.
– Ты тоже. Кофе будешь? – невозмутимо спросил я, направляясь в кухонную зону закидывать продукты в холодильник. В кухне горел свет. Теплый и желтый, он убаюкивал нервную систему после любых эмоциональных перегрузок.
И я, как ни странно, был спокоен. Будто все шло по строго намеченному плану, о котором я понятия не имел, как бы парадоксально это не звучало. Явилась, сука, пробралась каким-то образом в дом, минуя замки, и всем видом нагло намекает, что... Я вспомнил ее слова из той реальности: "Я контролирую ситуацию". Но это мой мир, блядь! Это мой дом! И подобная выходка ей дорого обойдется.
– Мне с лимоном и веточкой мяты, – прозвучал ее голос достаточно близко за спиной.
Я бросил пакеты из магазина возле холодильника и лениво обернулся... "Как она так тихо подошла?" – Первым делом подумал я.
Оксана стояла, прислонившись к деревянной, под лаком черной фальш-колонне у барной стойки, которая выполняла функцию декоративной ширмы, разделяющей зал и кухню. Столешница бара из красного дерева продолжалась вдоль второй стены и заканчивалась возле шкафа со встроенным холодильником. Над продолжением столешки висели шкафы и полки кухонного гарнитура тоже черного цвета.
На Оксане был темно зеленый классического фасона тренч, туго подвязанный на талии. "Ей не холодно? Вырядилась, как эскортница... Да еще и плащ мокрый..."
– Под дождь попала, – как будто услышав мои мысли, сказала девушка, все также улыбаясь.
"Какой, нахуй, дождь. Дождь был месяц назад... Зима на дворе!", – я рефлекторно глянул в окно, вспоминая, как с трудом открывались ворота с пульта из-за неубранного снега. За окном шипел ливень. Наперекор странной погоде я начинал заводиться. Ее улыбка... ее жаркие губы... От всего этого примитивные мужские извилины резонансом орали: "Выебать! Незамедлительно выебать!"
– Были подозрения, что мы увидимся, – продолжал я поглощать глазами ее фигуру.
– Да, – ответила она, не понятно, на какую мою фразу: произнесенную вслух или ту, что кричал мой разум. Если от него хоть что–то осталось…
– Я действительно сдерживаюсь, Окс, – я уже сам не понимал, какой диалог мы ведем. Я устал, но продолжал есть ее глазами, желая сорвать с нее этот плащ.
Дав вдоволь разглядеть себя, какими–то даже манерными движениями, она начала развязывать узел.
– С лимоном и мятой, Арман, – как будто гипнотизируя, повторила она голосом, который умел произносить совсем другие слова.
– Дурацкий выбор. Нет мяты, – пробубнил я не ей, а себе, потянувшись доставать чашки из верхних полок. – Так никто не пьет.
– Я пью, – судя по звуку ее голоса, Оксана отошла назад, и я резко повернулся в ее сторону именно в тот момент, когда плащ упал с ее тела на пол.
Под ним ничего. Совсем.
– Блядь,.. – вырвалось из меня. Поясницу свело, и пришлось до боли опереться обоими кулаками в столешницу.
Теперь она была одета только в сапоги. Глядя мне в глаза, продолжая слегка улыбаться, она соблазнительно развернулась телом, оставив голову в полоборота на меня, и нарочито медленно удалилась вглубь комнаты. Манкость ее движений цепляла, и я, не моргая, смотрел, как лучи рассеянного света от уличного освещения превращают объемы ее фигуры в дагеротип силуэта.
– Остановись! – не то выдохнул, не то прохрипел я, проваливаясь за ней в темноту комнаты. Через несколько мгновений ее жаркое гибкое тело оказалось в моих руках.
Намерения у меня были те же, что и при каждой встрече с этой женщиной.
Я смотрел, как она попеременно, то сосет, то усердно облизывает уздечку на головке, скользя языком по отверстию канала. Снова насаживается ртом на член, поглощая его весь и мастурбируя великолепными губами… Рукой девушка гладила мой анус, надавливая на точку между ним и яйцами подушечками пальцев.
В голове же голос орал: "Соси, сука! Скоро кончу в твое ебаное горло!" Но так и не смог произнести эти выражения вслух. Я молча в восхищении смотрел, как она трудилась, обрабатывая мой орган, меняла темп, полностью посвящая себя этим движениям. Когда член стал тверже обычного и стал подрагивать, что ознаменовало скорое заполнение ее ротовой полости моей спермой, Оксана остановилась.
– Теперь твоя очередь, детка, – невозмутимо сказала она. – Кажется, мы в прошлый раз не закончили? – без двусмысленности спросила девушка, встала с колен, и безмятежно вышла из комнаты.
Но это лишь на первый взгляд казалось, что Оксана холоднокровно отсасывала мне, не чувствуя ничего при этом. Ее глаза не врали, она все делала с наслаждением. Безусловно, у нее таился хитрый замысел… Или же это было величайшим самообманом, в который очень хотелось верить.
Я натянул брюки обратно, кое-как разместив торчащий член в трусах и сел на бортик ванны. Немедленно плести за ней со спущенными штанами и качающимся стояком, как будто я на привязи, я посчитал унизительным. Правила игры должен задавать я, а не эта сука! Хотя бы здесь, в настоящей реальности. На миг у меня подкрались сомнения – А что если я снова в очках..? Нет, не может этого быть. Я их точно не надевал, хоть и пробовал несколько раз после отключения. Еще тогда, когда они вырубились я подумал, что, возможно, они обновляются по беспроводным путем и скоро заработают с новой прошивкой. Но очки так и не включились… хотя, какое нахуй обновление? Че там менять? Реализм и тактильность и так были на максималках. Но сейчас все по–настоящему. Потому что веду себя естественно… робею, стесняюсь перед незнакомкой женщиной, и пытаюсь все это скрыть. Того бесстрашия, что было в виртуальной реальности больше нет. Но, вместе с тем, была уверенность, что обуздаю это прекрасное и развратное создание, и во многом благодаря самой Оксане. Она вела, провоцировала, завлекала, словно, являясь разработчиком программного обеспечения или же создателем этих гребанных очков, проводила надо мной зловещий эксперимент. Блять… Может, так и есть на самом деле. Придется выяснять многое, и как я понимал, начинать надо было, оказавшись вблизи к ее промежности.
Меня окликнули по имени из спальни...
Оксана, лежа на спине, приподняла ноги кверху, согнула в коленях, соединила руки вместе под ними, затем широко развела ляжки в стороны, обнажив влажную вульву. Она выставила на обозрение всю свою сочную для мужского взора промежность. Выглядело красиво и зрелищно, но в отличие от прошлого раза в той виртуальной реальности – немного вульгарно. Эта бесстыжая дама была в своей манере, и это мгновенно заводило.
– Хочу твои слюни на моих губах, Арм. Хочу, чтоб ты вылизал меня между ног, – вдруг сказала Оксана.
Я опешил от ее убежденности в том, что я это сделаю. Но ее тон подстегивал. И конечно, не только ее голос манил залипнуть ртом к ее прелестям. Оксана изъявила свое желание, развратной позой не давая ни единого шанса медлить обладать ею.
– Смотри. Нравится?– спросила она, не нуждаясь в ответе, и сменила тактику.
Она положила стопы на мои плечи и стала тереться ногами о мою бороду.
– Ты, похотливая сука.., – я был возмущен ее инициативой, но, вопреки всему, мне это чертовски нравилось.
Я схватился за ровные, сильные, красивые ноги этой сексуальной женщины и начал жадно их целовать, пробираясь вперед. Покусывая, целовал в упоении, терся щекой и гладил ее икры… Поднимаясь "выше" кончиком языка, я сжал ее бедра, пытаясь обхватить их целиком, мне не хватало рук.
– Сдави сильно, – отозвалась Оксана. – Еще сильнее. Хочу больно!
Сжимая ее ноги крепкой хваткой и медленно целуя кожу внутри бедер, я достиг промежности и был готов сожрать ее губы, упиваясь ароматом женского тела. Околдованный я смотрел как истекает влагой промежность Оксаны и провел по дырке подушками пальцев, собирая смазку.
– Ты красивая, вкусно течешь, – с бешеным биением сердца сказал я, наклонился вперед, вдохнул пряный аромат и прижался ртом к оголенному клитору.
– Ай, блядь, каайф..! – вырвалось у нее.
На моих глазах ее губы увлажнялись, я завороженно смотрел, наивно полагая, что сейчас из ее щели хлынет, как из гидранта. Недолго находясь в ступоре, томно дыша у ее лобка и пуская слюни от блаженного предчувствия, я облизнул ее губы на пробу. Оксана дернулась и застонала, а у меня заныло в паху.
Секунду спустя, дроча языком набухший клитор и засасывая его, я бесцеремонно внедрил три пальца в вагину, растянув ими вход, и начал поглаживать всю нежность там. Я помогал языку большим пальцем и измывался над клитором, в то время как трахал девушку рукой, лаская ее изнутри. Без внимания не осталась и вторая дырка. Я дотронулся до анального отверстия, явно намереваясь тоже войти в него. Оксана вздрогнула и прогнулась в спине, закинув голову назад.
– Да… Вставь, – простонала она и шире развела ноги.
Проведя по анусу мокрым пальцем, я начал массировать кругами сфинктер, втирая в него смазку, выделяющуюся из девушки. Размазал ее по кольцу тугих мышц, заставляя дырку расслабиться, и скользнул внутрь. Девушка задрожала от проникновения и невольно сжала анусом мой палец, еще больше изогнувшись. Попутно, лениво надрачивая себя, я смаковал вкус молодой женщины, целуясь взасос с ее красивыми губами, стараясь максимально ублажать ее. Она обхватила мою голову бедрами и сильнее прижала к себе. Я был в горячих тисках, в сладком плену у этой рыжей бестии.
– Просунь язык глубоко, – велела Оксана. – Твой горячий рот сводит с ума.
Девушку начинало потряхивать, когда я не до конца вынув пальцы, заменил их языком, круговыми движениями обильно вылизывая створки входа во влагалище. Он блуждал у основания и по всей промежности, хаотично кидался в пляс, смазывая ее выделениями все вокруг, и снова возвращался к быстрым шлепкам клитора.., не забывая заново проникать вглубь… Девушка благодарно отзывалась громкими стонами, хриплыми вздохами, и нецензурно направляла мои действия, то одобряя, то наоборот, шипя, просила повторить здесь, задержаться там…
– Трахни меня.., жестче!..
Она крепко схватила мой затылок, собрала волосы в ладонь и со всей силы стянула их, прижимая меня к ее обильно текущим половым органам.
– Я уже почти готова, – промурлыкала Оксана. – Боже, это невыносимо.
В отместку за проделанное в ванной, я доводил Оксану до предела, когда вот–вот нахлынет заветная волна оргазма, и отпускал, не отрываясь, уводя рот от ее жарких губ к внутренним бедрам, где самая нежная кожа женских ног. Я ее чувствовал. Чувствовал Оксану, ее женственное тело… Чувствовал ее приливы, когда она была готова взорваться, громко крича, а до этого рычала либо подвывала, сотрясаясь крупной дрожью… Чувствовал и управлял ею, несмотря на обратное положение дел… Кто кого имел на самом деле, было под большим вопросом.
– Подними голову ко мне. Я хочу смотреть на тебя, Арм.
Это было последней каплей ее воли. Я приподнял голову и наши голодные взгляды встретились.., ее измученное, прекрасное лицо просило… Я резко вонзил пальцы глубоко ее в обе дырки и страстно поцеловал клитор, надавив языком. Я так приложился, словно это был предохранительный клапан сброса накала.
С громким полустоном Оксана выдохнула. Ее тело охватили мелкие судороги, мышцы бедер напряглись, а ладонями она больно зарылась в мою шевелюру. Я не остановился, неистово продолжая причинять ей удовольствие между ее ног. Выгибаясь в пояснице, Оксана забилась в конвульсиях и зарычала по нарастающей. Она вцепилась в меня, а я продолжал гладить ее языком, трахать пальцами, свободной рукой мять и сжимать ягодицы. Мое лицо было мокрым, она перешла на крик и залила своей кончой всю мою бороду. Ее бедра задрожали еще сильнее… Она пытаясь убежать телом от моих прикосновений, с нежностью отстранила меня и прикрыла клитор своей ладонью.
– …Очень чувствительный сейчас… Если касаешься, током бьет, – прерывистым дыханием объяснила Оксана, но не отпустила далеко, держа меня на себе. – Пусть колется борода, это приятно.
– Мы не закончили, Окс... Я не закончил. Но тебе нужен отдых.
– Да, Арм, мне надо чуть–чуть поспать.
Обними меня, как подушку–обнимашку. А я завернусь в твои руки, как в одеяло.
– Отдыхай.
– Арм...
– Да, Окс?
– Спасибо.
"В жизни она более разговорчива," – подумал, наблюдая, как она умиротворенно засыпает. "Сделай то, сделай се..," – усмехнулся я и крепко накрепко обнял Оксану. Потом тихо разделся, прилег рядом и заново обнял ее.
В этот момент мне было все равно откуда она взялась, в ее объятиях мне было без разницы кто затеял эту злую шутку со мной. За короткое время нашего неординарного общения я понял что мы, как симбиоты нуждались друг в друге. Ей были важны мои эмоции, получаемые от ее выходок, она питалась ими, предлагая себя в качестве наживки. Мне нужно было ее тело со всеми вытекающими, причем буквально, но она давала больше, чем требовалось, чтобы получать соизмеримо. Эта ненасытная блядь никогда не откажет в сексе, тем более по ее установленным правилам, делая жертву зависимым от своего великолепия. В этой необычайной взаимности было и общее для нас обоих – обоюдный восторг от происходящего и от друг друга.
Оксана спала на животе, согнув одну ногу в колене. Идеально для обзора. Я долго смотрел на нее, может несколько минут, может пару часов, может вечность. Ее шикарное тело будоражило, и я вздрагивал, каждый раз осторожно касаясь ее кожного покрова. Ее безудержно хотелось трогать. Трогать и целовать веснушки на ее ляжках и смотреть, как они покрываются мурашками.
Отоварились мы для моего праздничного стола скромно. Я никого не ждал, кроме него. Отказавшись от помощи занести пакеты домой, поблагодарил его и отпустил восвояси, заперев за ним ворота. Я знал, что он не прочь продолжить обсуждение про мистическое происхождение очков, чем мы и занимались весь день помимо закупок, но мне хотелось провести вечер в одиночестве за просмотром любимых сериалов или каналов на Ютубе.
Оксана сидела в моем любимом кресле к которому я никого не подпускал. Относительно старое, из тканевой обивки и экокожи по бокам кресло в тонах коричневого. Оно было удивительно удобным анатомически из-за долгой эксплуатации. В нем я думал, работал и отдыхал. Друг Тоха не раз предлагал выкинуть его на помойку, но я не поддавался. Случайно ли она выбрала именно его среди всей мебели – об этом можно было только догадываться.
Она сидела нога на ногу в черных кожаных сапогах-чулках до колена, очень плотно облегающих икры, что выглядело особенно сексуально. Сидела, освещенная только светом уличных фонарей, который попадал в комнату через прямоугольники без штор окон, и покачивала ногой, что сверху. При скудном искусственном свете не было видно, в чем она одета. Но почему-то я знал, что сапоги именно из кожи.
– Ты долго, – по голосу я понял, что она улыбается.
– Ты тоже. Кофе будешь? – невозмутимо спросил я, направляясь в кухонную зону закидывать продукты в холодильник. В кухне горел свет. Теплый и желтый, он убаюкивал нервную систему после любых эмоциональных перегрузок.
И я, как ни странно, был спокоен. Будто все шло по строго намеченному плану, о котором я понятия не имел, как бы парадоксально это не звучало. Явилась, сука, пробралась каким-то образом в дом, минуя замки, и всем видом нагло намекает, что... Я вспомнил ее слова из той реальности: "Я контролирую ситуацию". Но это мой мир, блядь! Это мой дом! И подобная выходка ей дорого обойдется.
– Мне с лимоном и веточкой мяты, – прозвучал ее голос достаточно близко за спиной.
Я бросил пакеты из магазина возле холодильника и лениво обернулся... "Как она так тихо подошла?" – Первым делом подумал я.
Оксана стояла, прислонившись к деревянной, под лаком черной фальш-колонне у барной стойки, которая выполняла функцию декоративной ширмы, разделяющей зал и кухню. Столешница бара из красного дерева продолжалась вдоль второй стены и заканчивалась возле шкафа со встроенным холодильником. Над продолжением столешки висели шкафы и полки кухонного гарнитура тоже черного цвета.
На Оксане был темно зеленый классического фасона тренч, туго подвязанный на талии. "Ей не холодно? Вырядилась, как эскортница... Да еще и плащ мокрый..."
– Под дождь попала, – как будто услышав мои мысли, сказала девушка, все также улыбаясь.
"Какой, нахуй, дождь. Дождь был месяц назад... Зима на дворе!", – я рефлекторно глянул в окно, вспоминая, как с трудом открывались ворота с пульта из-за неубранного снега. За окном шипел ливень. Наперекор странной погоде я начинал заводиться. Ее улыбка... ее жаркие губы... От всего этого примитивные мужские извилины резонансом орали: "Выебать! Незамедлительно выебать!"
– Были подозрения, что мы увидимся, – продолжал я поглощать глазами ее фигуру.
– Да, – ответила она, не понятно, на какую мою фразу: произнесенную вслух или ту, что кричал мой разум. Если от него хоть что–то осталось…
– Я действительно сдерживаюсь, Окс, – я уже сам не понимал, какой диалог мы ведем. Я устал, но продолжал есть ее глазами, желая сорвать с нее этот плащ.
Дав вдоволь разглядеть себя, какими–то даже манерными движениями, она начала развязывать узел.
– С лимоном и мятой, Арман, – как будто гипнотизируя, повторила она голосом, который умел произносить совсем другие слова.
– Дурацкий выбор. Нет мяты, – пробубнил я не ей, а себе, потянувшись доставать чашки из верхних полок. – Так никто не пьет.
– Я пью, – судя по звуку ее голоса, Оксана отошла назад, и я резко повернулся в ее сторону именно в тот момент, когда плащ упал с ее тела на пол.
Под ним ничего. Совсем.
– Блядь,.. – вырвалось из меня. Поясницу свело, и пришлось до боли опереться обоими кулаками в столешницу.
Теперь она была одета только в сапоги. Глядя мне в глаза, продолжая слегка улыбаться, она соблазнительно развернулась телом, оставив голову в полоборота на меня, и нарочито медленно удалилась вглубь комнаты. Манкость ее движений цепляла, и я, не моргая, смотрел, как лучи рассеянного света от уличного освещения превращают объемы ее фигуры в дагеротип силуэта.
– Остановись! – не то выдохнул, не то прохрипел я, проваливаясь за ней в темноту комнаты. Через несколько мгновений ее жаркое гибкое тело оказалось в моих руках.
Намерения у меня были те же, что и при каждой встрече с этой женщиной.
Я смотрел, как она попеременно, то сосет, то усердно облизывает уздечку на головке, скользя языком по отверстию канала. Снова насаживается ртом на член, поглощая его весь и мастурбируя великолепными губами… Рукой девушка гладила мой анус, надавливая на точку между ним и яйцами подушечками пальцев.
В голове же голос орал: "Соси, сука! Скоро кончу в твое ебаное горло!" Но так и не смог произнести эти выражения вслух. Я молча в восхищении смотрел, как она трудилась, обрабатывая мой орган, меняла темп, полностью посвящая себя этим движениям. Когда член стал тверже обычного и стал подрагивать, что ознаменовало скорое заполнение ее ротовой полости моей спермой, Оксана остановилась.
– Теперь твоя очередь, детка, – невозмутимо сказала она. – Кажется, мы в прошлый раз не закончили? – без двусмысленности спросила девушка, встала с колен, и безмятежно вышла из комнаты.
Но это лишь на первый взгляд казалось, что Оксана холоднокровно отсасывала мне, не чувствуя ничего при этом. Ее глаза не врали, она все делала с наслаждением. Безусловно, у нее таился хитрый замысел… Или же это было величайшим самообманом, в который очень хотелось верить.
Я натянул брюки обратно, кое-как разместив торчащий член в трусах и сел на бортик ванны. Немедленно плести за ней со спущенными штанами и качающимся стояком, как будто я на привязи, я посчитал унизительным. Правила игры должен задавать я, а не эта сука! Хотя бы здесь, в настоящей реальности. На миг у меня подкрались сомнения – А что если я снова в очках..? Нет, не может этого быть. Я их точно не надевал, хоть и пробовал несколько раз после отключения. Еще тогда, когда они вырубились я подумал, что, возможно, они обновляются по беспроводным путем и скоро заработают с новой прошивкой. Но очки так и не включились… хотя, какое нахуй обновление? Че там менять? Реализм и тактильность и так были на максималках. Но сейчас все по–настоящему. Потому что веду себя естественно… робею, стесняюсь перед незнакомкой женщиной, и пытаюсь все это скрыть. Того бесстрашия, что было в виртуальной реальности больше нет. Но, вместе с тем, была уверенность, что обуздаю это прекрасное и развратное создание, и во многом благодаря самой Оксане. Она вела, провоцировала, завлекала, словно, являясь разработчиком программного обеспечения или же создателем этих гребанных очков, проводила надо мной зловещий эксперимент. Блять… Может, так и есть на самом деле. Придется выяснять многое, и как я понимал, начинать надо было, оказавшись вблизи к ее промежности.
Меня окликнули по имени из спальни...
Оксана, лежа на спине, приподняла ноги кверху, согнула в коленях, соединила руки вместе под ними, затем широко развела ляжки в стороны, обнажив влажную вульву. Она выставила на обозрение всю свою сочную для мужского взора промежность. Выглядело красиво и зрелищно, но в отличие от прошлого раза в той виртуальной реальности – немного вульгарно. Эта бесстыжая дама была в своей манере, и это мгновенно заводило.
– Хочу твои слюни на моих губах, Арм. Хочу, чтоб ты вылизал меня между ног, – вдруг сказала Оксана.
Я опешил от ее убежденности в том, что я это сделаю. Но ее тон подстегивал. И конечно, не только ее голос манил залипнуть ртом к ее прелестям. Оксана изъявила свое желание, развратной позой не давая ни единого шанса медлить обладать ею.
– Смотри. Нравится?– спросила она, не нуждаясь в ответе, и сменила тактику.
Она положила стопы на мои плечи и стала тереться ногами о мою бороду.
– Ты, похотливая сука.., – я был возмущен ее инициативой, но, вопреки всему, мне это чертовски нравилось.
Я схватился за ровные, сильные, красивые ноги этой сексуальной женщины и начал жадно их целовать, пробираясь вперед. Покусывая, целовал в упоении, терся щекой и гладил ее икры… Поднимаясь "выше" кончиком языка, я сжал ее бедра, пытаясь обхватить их целиком, мне не хватало рук.
– Сдави сильно, – отозвалась Оксана. – Еще сильнее. Хочу больно!
Сжимая ее ноги крепкой хваткой и медленно целуя кожу внутри бедер, я достиг промежности и был готов сожрать ее губы, упиваясь ароматом женского тела. Околдованный я смотрел как истекает влагой промежность Оксаны и провел по дырке подушками пальцев, собирая смазку.
– Ты красивая, вкусно течешь, – с бешеным биением сердца сказал я, наклонился вперед, вдохнул пряный аромат и прижался ртом к оголенному клитору.
– Ай, блядь, каайф..! – вырвалось у нее.
На моих глазах ее губы увлажнялись, я завороженно смотрел, наивно полагая, что сейчас из ее щели хлынет, как из гидранта. Недолго находясь в ступоре, томно дыша у ее лобка и пуская слюни от блаженного предчувствия, я облизнул ее губы на пробу. Оксана дернулась и застонала, а у меня заныло в паху.
Секунду спустя, дроча языком набухший клитор и засасывая его, я бесцеремонно внедрил три пальца в вагину, растянув ими вход, и начал поглаживать всю нежность там. Я помогал языку большим пальцем и измывался над клитором, в то время как трахал девушку рукой, лаская ее изнутри. Без внимания не осталась и вторая дырка. Я дотронулся до анального отверстия, явно намереваясь тоже войти в него. Оксана вздрогнула и прогнулась в спине, закинув голову назад.
– Да… Вставь, – простонала она и шире развела ноги.
Проведя по анусу мокрым пальцем, я начал массировать кругами сфинктер, втирая в него смазку, выделяющуюся из девушки. Размазал ее по кольцу тугих мышц, заставляя дырку расслабиться, и скользнул внутрь. Девушка задрожала от проникновения и невольно сжала анусом мой палец, еще больше изогнувшись. Попутно, лениво надрачивая себя, я смаковал вкус молодой женщины, целуясь взасос с ее красивыми губами, стараясь максимально ублажать ее. Она обхватила мою голову бедрами и сильнее прижала к себе. Я был в горячих тисках, в сладком плену у этой рыжей бестии.
– Просунь язык глубоко, – велела Оксана. – Твой горячий рот сводит с ума.
Девушку начинало потряхивать, когда я не до конца вынув пальцы, заменил их языком, круговыми движениями обильно вылизывая створки входа во влагалище. Он блуждал у основания и по всей промежности, хаотично кидался в пляс, смазывая ее выделениями все вокруг, и снова возвращался к быстрым шлепкам клитора.., не забывая заново проникать вглубь… Девушка благодарно отзывалась громкими стонами, хриплыми вздохами, и нецензурно направляла мои действия, то одобряя, то наоборот, шипя, просила повторить здесь, задержаться там…
– Трахни меня.., жестче!..
Она крепко схватила мой затылок, собрала волосы в ладонь и со всей силы стянула их, прижимая меня к ее обильно текущим половым органам.
– Я уже почти готова, – промурлыкала Оксана. – Боже, это невыносимо.
В отместку за проделанное в ванной, я доводил Оксану до предела, когда вот–вот нахлынет заветная волна оргазма, и отпускал, не отрываясь, уводя рот от ее жарких губ к внутренним бедрам, где самая нежная кожа женских ног. Я ее чувствовал. Чувствовал Оксану, ее женственное тело… Чувствовал ее приливы, когда она была готова взорваться, громко крича, а до этого рычала либо подвывала, сотрясаясь крупной дрожью… Чувствовал и управлял ею, несмотря на обратное положение дел… Кто кого имел на самом деле, было под большим вопросом.
– Подними голову ко мне. Я хочу смотреть на тебя, Арм.
Это было последней каплей ее воли. Я приподнял голову и наши голодные взгляды встретились.., ее измученное, прекрасное лицо просило… Я резко вонзил пальцы глубоко ее в обе дырки и страстно поцеловал клитор, надавив языком. Я так приложился, словно это был предохранительный клапан сброса накала.
С громким полустоном Оксана выдохнула. Ее тело охватили мелкие судороги, мышцы бедер напряглись, а ладонями она больно зарылась в мою шевелюру. Я не остановился, неистово продолжая причинять ей удовольствие между ее ног. Выгибаясь в пояснице, Оксана забилась в конвульсиях и зарычала по нарастающей. Она вцепилась в меня, а я продолжал гладить ее языком, трахать пальцами, свободной рукой мять и сжимать ягодицы. Мое лицо было мокрым, она перешла на крик и залила своей кончой всю мою бороду. Ее бедра задрожали еще сильнее… Она пытаясь убежать телом от моих прикосновений, с нежностью отстранила меня и прикрыла клитор своей ладонью.
– …Очень чувствительный сейчас… Если касаешься, током бьет, – прерывистым дыханием объяснила Оксана, но не отпустила далеко, держа меня на себе. – Пусть колется борода, это приятно.
– Мы не закончили, Окс... Я не закончил. Но тебе нужен отдых.
– Да, Арм, мне надо чуть–чуть поспать.
Обними меня, как подушку–обнимашку. А я завернусь в твои руки, как в одеяло.
– Отдыхай.
– Арм...
– Да, Окс?
– Спасибо.
"В жизни она более разговорчива," – подумал, наблюдая, как она умиротворенно засыпает. "Сделай то, сделай се..," – усмехнулся я и крепко накрепко обнял Оксану. Потом тихо разделся, прилег рядом и заново обнял ее.
В этот момент мне было все равно откуда она взялась, в ее объятиях мне было без разницы кто затеял эту злую шутку со мной. За короткое время нашего неординарного общения я понял что мы, как симбиоты нуждались друг в друге. Ей были важны мои эмоции, получаемые от ее выходок, она питалась ими, предлагая себя в качестве наживки. Мне нужно было ее тело со всеми вытекающими, причем буквально, но она давала больше, чем требовалось, чтобы получать соизмеримо. Эта ненасытная блядь никогда не откажет в сексе, тем более по ее установленным правилам, делая жертву зависимым от своего великолепия. В этой необычайной взаимности было и общее для нас обоих – обоюдный восторг от происходящего и от друг друга.
Оксана спала на животе, согнув одну ногу в колене. Идеально для обзора. Я долго смотрел на нее, может несколько минут, может пару часов, может вечность. Ее шикарное тело будоражило, и я вздрагивал, каждый раз осторожно касаясь ее кожного покрова. Ее безудержно хотелось трогать. Трогать и целовать веснушки на ее ляжках и смотреть, как они покрываются мурашками.
