И почему я раньше не замечала, что в помещении много света. Огромные окна, светлый потолок…
— Магистр Айнех, а что если здесь оранжерею сделать? – Вопрос слетел с моих губ быстрее, чем я успела сообразить.
Черт, черт, черт! Где бы языкоприкусыватель взять, чтобы только начала ерунду говорить, он раз! – и прикусил.
Теперь уж на меня обратили внимание все, умертвия в том числе. Язык мой – враг мой. Великая поговорка.
— Адептка Савелье, - приторно-спокойным голосом сказал магистр, подходя ко мне. – Вы уверены, что поступили в ту Академию и на тот факультет, который вам нужен?
Я попятилась от магистра и уткнулась спиной в ветки кипариса.
— Я начинаю подозревать, что вы не боевой маг, а маг флоры и фауны.
Согласна, лучше бы я с цветочками возилась, чем с умертвиями и драконами воевала.
— А теперь без лишних разговоров убирайте эту растительность из зала некромантии! – Спокойствие улетучилось из его голоса, он быстрым шагом вернулся обратно.
Что ж, мое дело — предложить. Между прочим, растениям здесь было бы очень уютно.
И с чего начать? Сама я ствол точно не сломаю, слишком толстый, а вот ветки… Буду по одной отламывать, магистр ведь не уточнял, за какое время мне надо расправиться с кипарисом.
Отломала веточку… Из места разлома засочилась жидкость болотного цвета. Дерево не может давать такой «сок». А запах-то какой…
Уф, это вонь, самая настоящая вонь. Окружающие запах еще не почувствовали, но раз мне велели убрать - буду убирать.
Отломала несколько веток. По стволу, сливаясь в один поток, побежала отвратительная субстанция, и до ближних адептов наконец дошел источаемый ею аромат.
Они сразу вычислили источник «благоухания», - не только по жиже на полу, но и по коварной ухмылке, с которой я продолжала безжалостно отламывать ветки.
Ждать, пока запах дойдет до магистра, пришлось недолго. Когда его испепеляющий взгляд скользнул по моей персоне, я, честное следовательское, попыталась стереть с лица все коварство, но…
— Адептка Савелье, я вижу, вам нравится этот запах. – Ухмылка Айнеха тоже стала коварной, хоть соревнование между нами устраивай. – В таком случае я предоставлю вам возможность насладиться им в полной мере. — И, отвернувшись от меня, магистр объявил: — На сегодня всё, свободны!
Адепты не побежали к выходу, они полетели, расталкивая друг друга локтями. До меня донеслись довольные возгласы тех, кто уже выбрался в коридор, и ругань тех, кто пока еще давился в дверях кабинета.
Нелин, хвала богам, встал рядом со мной, сжал мою ладонь и обратился к магистру, который, похоже, уходить не собирался:
— Магистр Айнех, если вы не против, я останусь с мисс Савелье.
— Я – против. – Магистр сложил руки на груди.
— Он не будет мне помогать, – сказала я с тайной надеждой, что он мне все-таки поможет.
Магистр насмешливо хмыкнул и, чеканя шаг, удалился из зала.
Вонь стремительно заполняла пространство, так что дышать с каждой минутой становилось все тяжелее.
— Как ты это сделала? – Нелин прикрыл нос рукой, отчего голос у него вышел гнусавым.
— Не знаю, подумала о растениях, почувствовала жар и… вот. – Это дерево перестало казаться мне красивым.
— Не замечал за тобой такого прежде.
Что-то мне подсказывало, что и сама Ирэне такого не делала.
— Меня больше интересует, как это убрать.
Отойдя подальше от натекшей жижи, Нелин наморщил лоб и стал старательно соображать, потом лицо его просветлело: он явно что-то придумал.
Он начал рисовать в воздухе какой-то символ. Там, где он проводил пальцем, как будто загоралась огнем невидимая нить. Затем он подтолкнул сложившийся узор к дереву магическим потоком, и оно вспыхнуло. Синие, зеленые, голубые, желтые, красные языки пламени… И жуткий запах, который усиливался с каждой секундой.
Желудок мой скрутило от тошноты, и я стремглав помчалась к выходу.
Неприятная ситуация выйдет, если меня стошнит в коридоре, а туалет, как по закону подлости, слишком далеко. Тьма…
Во рту уже начал ощущаться ужасный привкус… Неужели не успею? Я бежала к туалету, подозревая, что еще чуть-чуть, и надобность в нем отпадет.
Внезапно я в кого-то врезалась, и меня прорвало.
Боже, как это ужасно. А еще ужасней осознавать, что тебя прорвало на чьи-то начищенные до блеска ботинки.
— Я тоже безумно рад нашей встрече, – брезгливо произнес кто-то.
Согнутая пополам, я не видела того, кому принадлежал голос, и меня совершенно не вдохновляла перспектива приветствовать жертву моей чувствительности. С опущенной головой, пытаясь унять второй позыв, я села на каменный пол и привалилась к стене.
— Так меня еще никто не встречал.
С чем и поздравляю тебя… Витор. Я подняла глаза и поняла – не ошиблась.
Боги, за что вы так со мной? В чем я провинилась? Почему именно он оказался в коридоре? Почему именно в этот момент? Почему не сошел с моего пути? Почему-у-у?..
Уткнувшись лбом в колени, не смогла сдержать разочарованный вздох.
Я рассчитывала, что он уйдет, но он не двигался с места. Ботинки уже сияли как новые, пол тоже был чистым, как будто ничего не произошло.
— Долго собираешься сидеть на полу?
Я промолчала.
– Не холодно, нет?
Вообще у нас война, а на войне с врагами не разговаривают, разве что пытают.
— Не хочешь говорить?
Что-то голосок у него подозрительно добрый.
— Тогда читай. — Он протянул мне свиток.
Печать разломана, значит, сам уже «ознакомился».
Красивым размашистым почерком в послании было написано:
«Ирэне, дорогая, я соскучилась. Почему не отвечаешь на наши письма? Мы с отцом волнуемся. Чтобы сегодня же явилась домой! Витора бери с собой, нечего жениха без присмотра оставлять. Они, мужики, такие: чуть не углядишь, он уже служанке юбку задирает!»
Похихикав, стала читать дальше:
«Тут на днях, представляешь, захожу на кухню, а отец твой, кобелюка, сидит, пирожки кухаркины нахваливает. Я-то знаю, что за «пирожки» он ей нахваливал!
Что-то я отвлеклась. Ах, да, я с ректором уже договорилась, он вам переход откроет сегодня в 18:00. И без разговоров! Ты меня знаешь, я повторять два раза не люблю.
Целуем тебя, твои мама и кобелюка проклятый».
Высокие отношения, что тут еще скажешь.
Мне все понятно, кроме одного: какого черта со мной должен быть Витор?
— Мистер Лассен, вы прекрасно знаете, что я не могу сейчас явиться к родителям. – Сидя на полу под его пристальным взглядом, я ощутила себя тараканом, который пискнул, не имея на то права, за что и получил со всего маху тапком.
Меня рывком подняли на ноги.
— Назовешь меня при родителях «мистер Лассен» - убью.
Не впечатлила меня эта угроза.
— Кобелюка проклятый! Так лучше?
Он до боли сжал мою руку выше локтя. Синяк будет. Только гордость и у меня есть.
— Руку отпусти, — прорычала я.
Он медленно, нехотя отпустил.
— Еще раз так сделаешь – будешь до скончания веков кипарисом.
— Кем? – опешил Витор.
— Дерево такое. Опыт у меня уже есть. Оно в роли жениха и то лучше смотреться будет.
Лицо «жениха» исказилось в недобром оскале:
— Я ведь могу тебя и одну оставить, только объяснять дорогим папочке и мамочке, почему ты расторгла помолвку, – будешь сама. И я не думаю, что их обрадует эта новость.
— Разве родители не за счастье дочери?
Лицо его стало еще более самодовольным.
— Тогда расскажешь им, как так случилось, что их дочь – вовсе не та, кого они любят и ждут.
Запрещенный прием. Шантаж чистой воды. Может, ударить его? Нет, таким что в лоб, что по лбу.
— Будь готова к шести, я за тобой зайду. – И Витор пошагал прочь.
У меня снова нет выбора. Этот наглый, самовлюбленный эгоист меня шантажирует.
Я понуро побрела обратно в зал, посмотреть, как там Нелин, а на моем пути нарисовался магистр Айнех. Правду говорят: беда не приходит одна.
Разум покидает меня,
чувствую, пьяная я…
Вздохнула, смирилась с неизбежным и пошла навстречу магистру.
Что еще меня ожидает? Чего ему от меня надо?!
— Адептка Савелье, напомните мне, за какие заслуги я оставил вас в зале?
Не к добру такие вопросы, хотя тон - сама доброта.
— За то, что я случайно сделала из умертвия дерево.
— Вот именно, вы сделали. Сделали вы, а убирает адепт Нарлэн. Несправедливо, я считаю. Вы согласны со мной?
Отчасти.
— Полностью согласна с вами, магистр.
Он, как мне показалось, удивился. По его каменному лицу сложно что-либо понять, но удивление точно было.
— Прекрасно. Тогда я готов выслушать занимательную историю о том, почему вы здесь, а не в зале.
Историю? Занимательную? Пожалуйста, мне не жалко.
— Когда вы ушли, мне стало плохо. Я побежала в туалет, понимала – не добегу, но я старалась. Врезалась в мистера Лассена и не сдержалась. В итоге его ноги оказались в…
— Хватит, – оборвал меня магистр. – Достаточно.
— Вы просили историю...
— Савелье, - заговорил Айнех вкрадчивым голосом, - как вы умертвие превратили в дерево?
Как? Сама не знаю. Пересказала ему все, что чувствовала и делала. Магистр внимательно слушал, потирая подбородок.
— Вот так и получилось, – закончила я рассказ.
Магистр молчал.
— Я пойду, а то там Нелин один…
— Там уже без вас все убрали.
Ну, раз так… Стоп! А чего тогда магистр прицепился ко мне, если уже все убрано?
— Магистр, а…
— Свободны, Савелье! – отрезал он и удалился.
Если бы я была свободна!.. Нет, я в заточении, в чужом мире, в чужой Академии и на чужом месте.
Остальные занятия прошли незаметно, как будто я на них не присутствовала. Я все думала об умертвии. Не конкретно о нем, а о том, что с ним стало. Во-первых, я не понимала, как это произошло. Кристаллик воды создала с трудом, а тут сразу дерево, да еще из трупа! Во-вторых, Нелин и Айнех, точно сговорясь, спросили, как я это сделала. Ладно Нелин, но магистр наверняка сам должен все знать, а не у адептки спрашивать. В общем, не понравилась мне их реакция.
Прояснить бы это, но родители! И приспичило же им срочно дочь ненаглядную увидеть. Я своих родителей тоже с радостью увидела бы, но увы...
Обучение мое накроется медным тазом, а времени и так мало…
Малена с Дином уже ждали меня в комнате.
— Ребят, — объявила я с порога, — обучение придется отложить.
— Почему? – последовал от друга логичный вопрос.
Вместо ответа я протянула ему свиток.
Малена подсунула голову сбоку, пробежала глазами текст и прыснула со смеху:
— Миссис Делани в своем репертуаре.
Дин, весело улыбаясь, скрутил свиток и вернул мне со словами:
— Готовься к встрече с родственниками, тут без вариантов.
— Да, — согласилась с ним подруга. — А если затянешь с визитом, миссис Делани, как в прошлый раз, явится лично, при всех отчитает и показательно за ручку в переход отведет. – Малена хихикнула, вспомнив прибытие матери Ирэне.
Без вариантов, так без вариантов. Неприятно, что со мной будет Витор, причем в качестве жениха, но увидеть мир за стенами Академии крайне любопытно.
Дин с нами сидел недолго. Сказал, что они со своим курсом договорились попойку устроить, Айнеха позлить, и ушел.
Малена осталась со мной до конца.
Вещи я собрала быстро. Я рассчитывала, что мы пробудем там не дольше двух дней. Благодаря привычке брать с собой только самое необходимое, у меня в сумке оказалось одно платье, спортивные брюки, футболка, пижама и гигиенические принадлежности.
Подруга за мной все это время скептически наблюдала.
— Я бы на твоем месте платьев побольше да понарядней взяла.
— Зачем? Мы ведь на пару дней едем.
— Рэне, твоя мать – ходячий фейерверк. Ты думаешь, у вас будут тихие семейные вечера? — Малена фыркнула, вытряхнула из сумки сложенные вещи, достала из шкафа груду платьев, еще парочку из своего отдела прихватила. – Вот! Складывай, за тобой сейчас конвой придет.
Конвоем она назвала Витора. В самую точку.
Интересно, что Малена имела в виду под «ходячим фейерверком»? Не свадьбу же нам там устроят, не то, клянусь, сбегу куда глаза глядят.
Стук в дверь отвлек меня от обдумывания плана побега.
— Конвой прибыл! – нарочито громко объявила Малена, впуская Витора.
— Ты готова? – спросил меня «жених», проигнорировав оскорбление.
Я кивнула.
— Тогда пошли, ректор ждет.
Малена пожелала мне на прощание удачи и захлопнула за нами дверь.
До кабинета ректора мы шли молча. Я буравила взглядом затылок Витора. Тоже мне мужик - даже сумку у дамы не потрудился взять! А она, между прочим, после сгруженных Маленой платьев заметно потяжелела.
Нет, не понятно мне, что в нем Ирэне нашла? Это ведь ужас, летящий на крыльях ночи, приправленный эгоизмом, самолюбием, садизмом. Этакий микс плохих качеств.
Перед дверью Витор резко остановился, я едва не врезалась ему в спину. Он обернулся ко мне и небрежно приказал:
— Дай руку.
Вот те раз.
— Зачем? – Я на всякий случай шагнула назад.
— Оторвать хочу, – саркастично известил конвоир.
Я спрятала руки за спину, с сумкой это было сделать сложно. Витор схватил мою правую руку, в руке его блеснуло что-то золотое.
— Не смей! – сорвалась я на крик, пытаясь вырваться.
— Не дергайся, – рыкнул он.
На средний палец скользнуло кольцо.
— Сволочь! – прошипела я, выдернув руку.
Витор расправил плечи и с безразличным видом открыл дверь.
Кабинет, в который мы зашли, я узнала сразу. Именно сюда я попала из своей квартиры. За столом сидел тот же мужчина.
Низкорослый, полноватый, нос картошкой, залысина блестит, глаза сверкают. Правда сверкают алыми всполохами.
— Лорд Ханеш. – Витор отвесил легкий поклон, который лорд оставил без внимания. Его взгляд был прикован ко мне, губы изогнулись в гаденькой ухмылке.
— Адептка Савелье, я надеюсь, вы помните про турнир и не пренебрегаете тренировками?
На что он рассчитывал, когда говорил это с такой гримасой?
— Лорд Ханеш, я искренне не понимаю вашего ироничного тона.
Ухмылка с его лица стерлась, а я продолжила:
— Если вас не устраивает мое участие в турнире – я откажусь от такой чести. Замените меня другим адептом, и не будет никаких проблем.
По крайней мере я облегчу себе жизнь.
— Нам пора. – Витор потянул меня в сторону шкафа, выразительно глянул на ректора, который недовольно щурился, поджав губы. Тот кивнул, и меня повели прямо на шкаф с книгами. Об такой лбом стукнешься – сотрясение получишь. Витора такая перспектива не пугала.
Вопреки моим опасениям, шкаф сменился уютной гостиной: слева от нас горящий камин и пара плетеных кресел, справа - большая арка, увитая цветами. Окон нет, на стенах портреты, скорее всего членов семьи, а перед нами… как раз эти члены семьи.
Женщина, на вид лет тридцати, с копной рыжих волос, невероятно стройная и подтянутая, в красном атласном платье в пол. И мужчина примерно того же возраста, широкоплечий темноволосый красавец, в легкой черной рубашке с расстегнутым верхом и черных брюках.
— Ирэночка, дорогая моя. — Рыжеволосая нимфа заключила меня в крепкие объятия. — Я так по тебе соскучилась.
— Хм… да, мам, я тоже скучала.
— Делани, ты задушишь ребенка, – бархатисто засмеялся «папа».
— Иди, поцелуй папочку, – голосом, не терпящим возражений, сказала «мама».
На ватных ногах я подошла к отцу, слыша за спиной щебетание «мамы» с предполагаемым зятем.
— Ну, как ты? – ласково спросил меня «папа», обнимая за плечи.
А я вдруг ощутила себя как дома.
Будто это вовсе не чужие люди, а мои родные мама и папа. Тепло разлилось по телу, улыбка сама собой расцвела на лице. Не могу объяснить свои ощущения, но… впервые за все время пребывания в чужом мире я почувствовала себя в «своей тарелке».
— Магистр Айнех, а что если здесь оранжерею сделать? – Вопрос слетел с моих губ быстрее, чем я успела сообразить.
Черт, черт, черт! Где бы языкоприкусыватель взять, чтобы только начала ерунду говорить, он раз! – и прикусил.
Теперь уж на меня обратили внимание все, умертвия в том числе. Язык мой – враг мой. Великая поговорка.
— Адептка Савелье, - приторно-спокойным голосом сказал магистр, подходя ко мне. – Вы уверены, что поступили в ту Академию и на тот факультет, который вам нужен?
Я попятилась от магистра и уткнулась спиной в ветки кипариса.
— Я начинаю подозревать, что вы не боевой маг, а маг флоры и фауны.
Согласна, лучше бы я с цветочками возилась, чем с умертвиями и драконами воевала.
— А теперь без лишних разговоров убирайте эту растительность из зала некромантии! – Спокойствие улетучилось из его голоса, он быстрым шагом вернулся обратно.
Что ж, мое дело — предложить. Между прочим, растениям здесь было бы очень уютно.
И с чего начать? Сама я ствол точно не сломаю, слишком толстый, а вот ветки… Буду по одной отламывать, магистр ведь не уточнял, за какое время мне надо расправиться с кипарисом.
Отломала веточку… Из места разлома засочилась жидкость болотного цвета. Дерево не может давать такой «сок». А запах-то какой…
Уф, это вонь, самая настоящая вонь. Окружающие запах еще не почувствовали, но раз мне велели убрать - буду убирать.
Отломала несколько веток. По стволу, сливаясь в один поток, побежала отвратительная субстанция, и до ближних адептов наконец дошел источаемый ею аромат.
Они сразу вычислили источник «благоухания», - не только по жиже на полу, но и по коварной ухмылке, с которой я продолжала безжалостно отламывать ветки.
Ждать, пока запах дойдет до магистра, пришлось недолго. Когда его испепеляющий взгляд скользнул по моей персоне, я, честное следовательское, попыталась стереть с лица все коварство, но…
— Адептка Савелье, я вижу, вам нравится этот запах. – Ухмылка Айнеха тоже стала коварной, хоть соревнование между нами устраивай. – В таком случае я предоставлю вам возможность насладиться им в полной мере. — И, отвернувшись от меня, магистр объявил: — На сегодня всё, свободны!
Адепты не побежали к выходу, они полетели, расталкивая друг друга локтями. До меня донеслись довольные возгласы тех, кто уже выбрался в коридор, и ругань тех, кто пока еще давился в дверях кабинета.
Нелин, хвала богам, встал рядом со мной, сжал мою ладонь и обратился к магистру, который, похоже, уходить не собирался:
— Магистр Айнех, если вы не против, я останусь с мисс Савелье.
— Я – против. – Магистр сложил руки на груди.
— Он не будет мне помогать, – сказала я с тайной надеждой, что он мне все-таки поможет.
Магистр насмешливо хмыкнул и, чеканя шаг, удалился из зала.
Вонь стремительно заполняла пространство, так что дышать с каждой минутой становилось все тяжелее.
— Как ты это сделала? – Нелин прикрыл нос рукой, отчего голос у него вышел гнусавым.
— Не знаю, подумала о растениях, почувствовала жар и… вот. – Это дерево перестало казаться мне красивым.
— Не замечал за тобой такого прежде.
Что-то мне подсказывало, что и сама Ирэне такого не делала.
— Меня больше интересует, как это убрать.
Отойдя подальше от натекшей жижи, Нелин наморщил лоб и стал старательно соображать, потом лицо его просветлело: он явно что-то придумал.
Он начал рисовать в воздухе какой-то символ. Там, где он проводил пальцем, как будто загоралась огнем невидимая нить. Затем он подтолкнул сложившийся узор к дереву магическим потоком, и оно вспыхнуло. Синие, зеленые, голубые, желтые, красные языки пламени… И жуткий запах, который усиливался с каждой секундой.
Желудок мой скрутило от тошноты, и я стремглав помчалась к выходу.
Неприятная ситуация выйдет, если меня стошнит в коридоре, а туалет, как по закону подлости, слишком далеко. Тьма…
Во рту уже начал ощущаться ужасный привкус… Неужели не успею? Я бежала к туалету, подозревая, что еще чуть-чуть, и надобность в нем отпадет.
Внезапно я в кого-то врезалась, и меня прорвало.
Боже, как это ужасно. А еще ужасней осознавать, что тебя прорвало на чьи-то начищенные до блеска ботинки.
— Я тоже безумно рад нашей встрече, – брезгливо произнес кто-то.
Согнутая пополам, я не видела того, кому принадлежал голос, и меня совершенно не вдохновляла перспектива приветствовать жертву моей чувствительности. С опущенной головой, пытаясь унять второй позыв, я села на каменный пол и привалилась к стене.
— Так меня еще никто не встречал.
С чем и поздравляю тебя… Витор. Я подняла глаза и поняла – не ошиблась.
Боги, за что вы так со мной? В чем я провинилась? Почему именно он оказался в коридоре? Почему именно в этот момент? Почему не сошел с моего пути? Почему-у-у?..
Уткнувшись лбом в колени, не смогла сдержать разочарованный вздох.
Я рассчитывала, что он уйдет, но он не двигался с места. Ботинки уже сияли как новые, пол тоже был чистым, как будто ничего не произошло.
— Долго собираешься сидеть на полу?
Я промолчала.
– Не холодно, нет?
Вообще у нас война, а на войне с врагами не разговаривают, разве что пытают.
— Не хочешь говорить?
Что-то голосок у него подозрительно добрый.
— Тогда читай. — Он протянул мне свиток.
Печать разломана, значит, сам уже «ознакомился».
Красивым размашистым почерком в послании было написано:
«Ирэне, дорогая, я соскучилась. Почему не отвечаешь на наши письма? Мы с отцом волнуемся. Чтобы сегодня же явилась домой! Витора бери с собой, нечего жениха без присмотра оставлять. Они, мужики, такие: чуть не углядишь, он уже служанке юбку задирает!»
Похихикав, стала читать дальше:
«Тут на днях, представляешь, захожу на кухню, а отец твой, кобелюка, сидит, пирожки кухаркины нахваливает. Я-то знаю, что за «пирожки» он ей нахваливал!
Что-то я отвлеклась. Ах, да, я с ректором уже договорилась, он вам переход откроет сегодня в 18:00. И без разговоров! Ты меня знаешь, я повторять два раза не люблю.
Целуем тебя, твои мама и кобелюка проклятый».
Высокие отношения, что тут еще скажешь.
Мне все понятно, кроме одного: какого черта со мной должен быть Витор?
— Мистер Лассен, вы прекрасно знаете, что я не могу сейчас явиться к родителям. – Сидя на полу под его пристальным взглядом, я ощутила себя тараканом, который пискнул, не имея на то права, за что и получил со всего маху тапком.
Меня рывком подняли на ноги.
— Назовешь меня при родителях «мистер Лассен» - убью.
Не впечатлила меня эта угроза.
— Кобелюка проклятый! Так лучше?
Он до боли сжал мою руку выше локтя. Синяк будет. Только гордость и у меня есть.
— Руку отпусти, — прорычала я.
Он медленно, нехотя отпустил.
— Еще раз так сделаешь – будешь до скончания веков кипарисом.
— Кем? – опешил Витор.
— Дерево такое. Опыт у меня уже есть. Оно в роли жениха и то лучше смотреться будет.
Лицо «жениха» исказилось в недобром оскале:
— Я ведь могу тебя и одну оставить, только объяснять дорогим папочке и мамочке, почему ты расторгла помолвку, – будешь сама. И я не думаю, что их обрадует эта новость.
— Разве родители не за счастье дочери?
Лицо его стало еще более самодовольным.
— Тогда расскажешь им, как так случилось, что их дочь – вовсе не та, кого они любят и ждут.
Запрещенный прием. Шантаж чистой воды. Может, ударить его? Нет, таким что в лоб, что по лбу.
— Будь готова к шести, я за тобой зайду. – И Витор пошагал прочь.
У меня снова нет выбора. Этот наглый, самовлюбленный эгоист меня шантажирует.
Я понуро побрела обратно в зал, посмотреть, как там Нелин, а на моем пути нарисовался магистр Айнех. Правду говорят: беда не приходит одна.
Глава 6. «Скелеты» в шкафу
Разум покидает меня,
чувствую, пьяная я…
Вздохнула, смирилась с неизбежным и пошла навстречу магистру.
Что еще меня ожидает? Чего ему от меня надо?!
— Адептка Савелье, напомните мне, за какие заслуги я оставил вас в зале?
Не к добру такие вопросы, хотя тон - сама доброта.
— За то, что я случайно сделала из умертвия дерево.
— Вот именно, вы сделали. Сделали вы, а убирает адепт Нарлэн. Несправедливо, я считаю. Вы согласны со мной?
Отчасти.
— Полностью согласна с вами, магистр.
Он, как мне показалось, удивился. По его каменному лицу сложно что-либо понять, но удивление точно было.
— Прекрасно. Тогда я готов выслушать занимательную историю о том, почему вы здесь, а не в зале.
Историю? Занимательную? Пожалуйста, мне не жалко.
— Когда вы ушли, мне стало плохо. Я побежала в туалет, понимала – не добегу, но я старалась. Врезалась в мистера Лассена и не сдержалась. В итоге его ноги оказались в…
— Хватит, – оборвал меня магистр. – Достаточно.
— Вы просили историю...
— Савелье, - заговорил Айнех вкрадчивым голосом, - как вы умертвие превратили в дерево?
Как? Сама не знаю. Пересказала ему все, что чувствовала и делала. Магистр внимательно слушал, потирая подбородок.
— Вот так и получилось, – закончила я рассказ.
Магистр молчал.
— Я пойду, а то там Нелин один…
— Там уже без вас все убрали.
Ну, раз так… Стоп! А чего тогда магистр прицепился ко мне, если уже все убрано?
— Магистр, а…
— Свободны, Савелье! – отрезал он и удалился.
Если бы я была свободна!.. Нет, я в заточении, в чужом мире, в чужой Академии и на чужом месте.
***
Остальные занятия прошли незаметно, как будто я на них не присутствовала. Я все думала об умертвии. Не конкретно о нем, а о том, что с ним стало. Во-первых, я не понимала, как это произошло. Кристаллик воды создала с трудом, а тут сразу дерево, да еще из трупа! Во-вторых, Нелин и Айнех, точно сговорясь, спросили, как я это сделала. Ладно Нелин, но магистр наверняка сам должен все знать, а не у адептки спрашивать. В общем, не понравилась мне их реакция.
Прояснить бы это, но родители! И приспичило же им срочно дочь ненаглядную увидеть. Я своих родителей тоже с радостью увидела бы, но увы...
Обучение мое накроется медным тазом, а времени и так мало…
Малена с Дином уже ждали меня в комнате.
— Ребят, — объявила я с порога, — обучение придется отложить.
— Почему? – последовал от друга логичный вопрос.
Вместо ответа я протянула ему свиток.
Малена подсунула голову сбоку, пробежала глазами текст и прыснула со смеху:
— Миссис Делани в своем репертуаре.
Дин, весело улыбаясь, скрутил свиток и вернул мне со словами:
— Готовься к встрече с родственниками, тут без вариантов.
— Да, — согласилась с ним подруга. — А если затянешь с визитом, миссис Делани, как в прошлый раз, явится лично, при всех отчитает и показательно за ручку в переход отведет. – Малена хихикнула, вспомнив прибытие матери Ирэне.
Без вариантов, так без вариантов. Неприятно, что со мной будет Витор, причем в качестве жениха, но увидеть мир за стенами Академии крайне любопытно.
Дин с нами сидел недолго. Сказал, что они со своим курсом договорились попойку устроить, Айнеха позлить, и ушел.
Малена осталась со мной до конца.
Вещи я собрала быстро. Я рассчитывала, что мы пробудем там не дольше двух дней. Благодаря привычке брать с собой только самое необходимое, у меня в сумке оказалось одно платье, спортивные брюки, футболка, пижама и гигиенические принадлежности.
Подруга за мной все это время скептически наблюдала.
— Я бы на твоем месте платьев побольше да понарядней взяла.
— Зачем? Мы ведь на пару дней едем.
— Рэне, твоя мать – ходячий фейерверк. Ты думаешь, у вас будут тихие семейные вечера? — Малена фыркнула, вытряхнула из сумки сложенные вещи, достала из шкафа груду платьев, еще парочку из своего отдела прихватила. – Вот! Складывай, за тобой сейчас конвой придет.
Конвоем она назвала Витора. В самую точку.
Интересно, что Малена имела в виду под «ходячим фейерверком»? Не свадьбу же нам там устроят, не то, клянусь, сбегу куда глаза глядят.
Стук в дверь отвлек меня от обдумывания плана побега.
— Конвой прибыл! – нарочито громко объявила Малена, впуская Витора.
— Ты готова? – спросил меня «жених», проигнорировав оскорбление.
Я кивнула.
— Тогда пошли, ректор ждет.
Малена пожелала мне на прощание удачи и захлопнула за нами дверь.
До кабинета ректора мы шли молча. Я буравила взглядом затылок Витора. Тоже мне мужик - даже сумку у дамы не потрудился взять! А она, между прочим, после сгруженных Маленой платьев заметно потяжелела.
Нет, не понятно мне, что в нем Ирэне нашла? Это ведь ужас, летящий на крыльях ночи, приправленный эгоизмом, самолюбием, садизмом. Этакий микс плохих качеств.
Перед дверью Витор резко остановился, я едва не врезалась ему в спину. Он обернулся ко мне и небрежно приказал:
— Дай руку.
Вот те раз.
— Зачем? – Я на всякий случай шагнула назад.
— Оторвать хочу, – саркастично известил конвоир.
Я спрятала руки за спину, с сумкой это было сделать сложно. Витор схватил мою правую руку, в руке его блеснуло что-то золотое.
— Не смей! – сорвалась я на крик, пытаясь вырваться.
— Не дергайся, – рыкнул он.
На средний палец скользнуло кольцо.
— Сволочь! – прошипела я, выдернув руку.
Витор расправил плечи и с безразличным видом открыл дверь.
Кабинет, в который мы зашли, я узнала сразу. Именно сюда я попала из своей квартиры. За столом сидел тот же мужчина.
Низкорослый, полноватый, нос картошкой, залысина блестит, глаза сверкают. Правда сверкают алыми всполохами.
— Лорд Ханеш. – Витор отвесил легкий поклон, который лорд оставил без внимания. Его взгляд был прикован ко мне, губы изогнулись в гаденькой ухмылке.
— Адептка Савелье, я надеюсь, вы помните про турнир и не пренебрегаете тренировками?
На что он рассчитывал, когда говорил это с такой гримасой?
— Лорд Ханеш, я искренне не понимаю вашего ироничного тона.
Ухмылка с его лица стерлась, а я продолжила:
— Если вас не устраивает мое участие в турнире – я откажусь от такой чести. Замените меня другим адептом, и не будет никаких проблем.
По крайней мере я облегчу себе жизнь.
— Нам пора. – Витор потянул меня в сторону шкафа, выразительно глянул на ректора, который недовольно щурился, поджав губы. Тот кивнул, и меня повели прямо на шкаф с книгами. Об такой лбом стукнешься – сотрясение получишь. Витора такая перспектива не пугала.
Вопреки моим опасениям, шкаф сменился уютной гостиной: слева от нас горящий камин и пара плетеных кресел, справа - большая арка, увитая цветами. Окон нет, на стенах портреты, скорее всего членов семьи, а перед нами… как раз эти члены семьи.
Женщина, на вид лет тридцати, с копной рыжих волос, невероятно стройная и подтянутая, в красном атласном платье в пол. И мужчина примерно того же возраста, широкоплечий темноволосый красавец, в легкой черной рубашке с расстегнутым верхом и черных брюках.
— Ирэночка, дорогая моя. — Рыжеволосая нимфа заключила меня в крепкие объятия. — Я так по тебе соскучилась.
— Хм… да, мам, я тоже скучала.
— Делани, ты задушишь ребенка, – бархатисто засмеялся «папа».
— Иди, поцелуй папочку, – голосом, не терпящим возражений, сказала «мама».
На ватных ногах я подошла к отцу, слыша за спиной щебетание «мамы» с предполагаемым зятем.
— Ну, как ты? – ласково спросил меня «папа», обнимая за плечи.
А я вдруг ощутила себя как дома.
Будто это вовсе не чужие люди, а мои родные мама и папа. Тепло разлилось по телу, улыбка сама собой расцвела на лице. Не могу объяснить свои ощущения, но… впервые за все время пребывания в чужом мире я почувствовала себя в «своей тарелке».
