Мысли о том, как пишутся книги. Чему научат мюзиклы?

На мысли меня натолкнула структура мюзиклов, но, насколько я знаю, мюзиклы в этом вопросе заимствовали приемы оперного построения.

Любой мюзикл (или опера) содержит три основных типа арий:

- сольные (которые призваны выражать внутренний мир персонажа);

- дуэты/терцеты/квартеты (которые призваны раскрыть конфликты между персонажами);

- хоровые сцены (которые задают атмосферу/обозначают проблематику).

Мне отчасти свойственно мюзикальное мышление, поэтому я неосознанно "тяну" эту систему в свои книги. В адаптации к прозаическому творчеству это выглядит так.

Сцены, раскрывающие внутренний мир персонажа. Если вставлять такую "сольную арию" просто так, она зачастую выглядит монотонно и отвлеченно (хотя можно играть с длиною предложений, внутренними восклицаниями и другими приемами). В последнее время я склоняюсь к мысли, что подобные "сольные" переживания лучше давать на фоне какого-то занятия. Например, героиня рисует, и я передаю ход ее мыслей во время рисования. Или герой шарится по учебнику этикета, а я пересказываю его переживания.
Как мне кажется, удачный пример:

«Здесь не хватает розового акцента», - решила Кая и потянулась рисовать бутон.

Бутон неизбежно вернул её мысли к жениху.

«Увлёкся он», - фыркнула она себе под нос, совершенно не веря этому абсурдном утверждению, но находя при этом, что Канлар, всё же, крайне мил, предпринимая попытки ухаживаний.

Ей в целом было интересно почувствовать себя объектом ухаживаний – не придворных расшаркиваний, а именно любовных знаков внимания.

Покосившись невольно на собственную руку, которую советник совсем недавно так ласково целовал, Кая закраснелась и дрогнула, вычертив кисточкой розово-красную линию там, где это совсем не предполагалось рисунком.

Не придумав ничего лучше, решила размыть её фиолетовым.

«Увлёкся он!» - фыркнула она интенсивнее, чувствуя при этом какой-то незнакомый её ранее вид волнения, требующий лихорадочно втирать фиолетовый цвет в красный подтёк.

Получилось грязно. Королева не знала, что втирать фиолетовый в красный – не самая блестящая идея.

Мой лайфхак: подобрать тип занятий, перекликающийся с типом мышления персонажа, и, таким образом, создавать некий аналог «музыкальной темы». Это, естественно, не означает, что все внутренние размышления персонажа должны даваться только через призму выбранного для него занятия.

2. Диалоги, раскрывающие суть конфликта. Здесь мюзиклы научили меня двум важным вещам. Во-первых, в партию персонажа обычно включается его основная музыкальная тема, перестроенная под требования арии-дуэта. Во-вторых, первоначально различные и отдельные, в конце арии голоса и музыкальные темы сливаются в одну гармонию. Это одна из причин, по которой я предпочитаю писать от третьего лица: это позволяет менять фокусировку по ходу развития диалога, создавая полифоничное звучание. При этом для создания дополнительного объема стоит упоминать простые действия, которые совершает персонаж, пока говорит.

Пример удачного совмещения диалога с действиями:

— Чё припёрся? — поинтересовался Рейн, делая выпад.

— Жена хочет защищать права женщин, — парировал Эртан и провёл серию коротких ударов, по одному на каждое слово.

Рейн отпарировал первые из них, а потом сделал шаг в сторону с линии атаки и провёл контрудар:

— Ну и пусть защищает, — Эртан сместился, закрываясь, — мы тут причём?

— Этот вопрос к ней, — Эртан хитровывернуто попытался провести выпад так, чтобы указать кончиком клинка на Элпи.

Помянув рогатого, Рейн рявкнул:

— За пальцами следи! — с вполне справедливой злобой, потому что чуть не заехал по этим самым пальцам всерьёз — хитровывернутый удар явно был неудачным экспромтом, не учитывающим необходимость защиты атакующей руки.

— Увлёкся, — согласился с упрёком Эртан, отступая назад.

Рейн тоже сделал шаг назад; оба противника опустили клинки.

С тем, чтобы "слить" темы разных персонажей в одну гармонию, у меня пока слабо.

3. Массовые сцены. Здесь, как мне кажется, важно сперва выстроить мизансцену, показав где расположены персонажи и чем занимаются на момент начала действия. С одной стороны, сцены подобного рода лихо закручивают конфликты, с другой - ими действительно удобно демонстрировать проблематику. Для этого важно понимать, какую роль играет в массовой сцене каждый из персонажей, какую линию он продвигает. Все это можно показать набросками еще при выстраивании мизансцены, а потом развить вместе с разговором.

Одна из моих любимых мизансцен:

На другой день в кабинете замка А-Ларресов проходил экстренный совет в следующем составе.

Во-первых, присутствовали три брата. Сложивший руки на груди Эртан подпирал поясницей стол с какими-то бумагами и хмуро глядел в пустоту. По правую руку от него на этом самом столе устроился Рассэл, который уныло болтал в воздухе ногой — скорее дёргал ею — и ковырял толстый кожаный фолиант. По левую — в глубоком кресле сидел Аркаст, спокойно положивший руки на подлокотники и изображающий собой скульптуру.

Во-вторых, в самом центре — кабинет был круглым, потому что находился в башне, — холодной статуей стояла Рэми. На ней было богатое ниийское платье, дополненное официальной высокой причёской. Выглядела она так, как будто, как минимум, в тронном зале объявление войны декларировала.

За её плечом жалась Алиссия, которая пыталась выглядеть отстранёно, но дрожащие пальцы её выдавали.

Третьим в компании притулился Эрьен, который задумчиво изучал портьеры у окна и, казалось, не участвовал в общем разговоре и находился тут исключительно ради охраны опасной пленницы.

Массовая сцена хороша тем, что можно фокусироваться на отдельных диалогах, продвигая конфликты, и давать общий план, выстраивая противопоставления и контрасты. Для этого важно подбирать правильный состав персонажей для сцены и понимать характер конфликтов между ними.

Конечно, роман никогда не исчерпывается этими тремя типами сцен, но приемы, подчерпнутые из мюзиклов, помогают добавить красок.