Путь от этих населенных пунктов к столице шел через центральную совершенно безводную часть пустыни, поэтому по возможности ее обходили: караваны ходили по побережью и в глубину страны от Хелмента и некоторых других прибрежных городов. Дорвиред стоял на широкой реке, которая разливалась каждый год в сезон штормов, подобно древнеегипетскому Нилу, это был довольно богатый край, особенно учитывая обилие магов земли, но добраться до него от других частей Халифата было весьма сложно, напрямик через пустыню караваны ходили редко, хоть расстояния там и были меньше, но менее рисково было идти в обход.
В Империю везти часть груза, предназначенную халифатцам, не имело смысла, потому что там были довольно специфические вещи: маленькие амулеты воды, с помощью которых можно притянуть водную жилу для полива огорода. В Империи, где было множество рек и ручьев, дешевле было прокопать какой-нибудь канал от ближайшего ручья или речки. Или краски, которыми себя расписывают местные женщины. По описаниям я поняла, что это что-то вроде мехенди, но только нескольких цветов: осветляющие кожу, делающие ее красной или черной. Еще иглы и краска, которыми мужчины наносят на себя несмываемые рисунки, кажется, что-то вроде татуировок. Семена растений, заряженные для прорастания на пустынной песчаной почве и другие мелочи.
Все это Рохеису нужно было сбыть до того, как плыть дальше, чем местные купцы и пользовались, пытаясь сбить цену практически до себестоимости. Вроде как и амулеты недостаточно сильные, и краска слишком тусклая, и семена никому не нужды, хотя вообще-то сейчас как раз посевная должна начаться. В общем, логика понятна. Рохеис так бы, конечно, мог расторговаться, только время все поджимало, хотелось продать груз сразу и полностью, а не мотаться с каждым ящиком.
Мы условились об условных знаках и договорились, что на встрече я буду замещать его секретаря, который вроде как заболел.
К вечеру на мое счастье явился посыльный с первой частью оплаченной мною одежды. Так как я не знала, сколько времени корабль простоит в порту, то мы договорились, что мне постараются сделать столько, сколько успеют, и привозить сделанное будут партиями. К счастью, и деньги для оплаты следующей части заказа у меня теперь были разменяны.
В первой посылке оказалось несколько удобнейших шелковых топиков – эдаких маечек на бретельках. А что еще русалке надо, например, для сна или чтобы сплавать куда-то по делам? Никаких больше рубашек с длинным рукавом под водой, да в качестве пижамы использовать удобно. Хорошо, что такой мой странный заказ сочли просто причудами иностранки, так как комбинашек тут в принципе не шили, что в Империи, что в Халифате, белье женское было довольно скромным. Это у нас корсет воспринимается как нечто эротическое, а тут его одевали поверх рубашки с длинными рукавами и округлым неглубоким вырезом, и панталон ниже колена. Нет, для местных мужчин, конечно, и такой вид считался верхом эротики, заказанные же мною простенькие маечки вызвала у торговки недоумение, но скрытое профессионализмом.
Там же нашелся первый доработанный кринолин, так же меня несказанно порадовавший. Теперь я могла не только надеть новое платье, то и выбросить подъюбник с не отстиравшимся кровавым пятном. Помня о первом своем фейле с посадкой на корабль, когда, чтобы не светить хвостом, пришлось поднять всю шлюпку целиком, я заказала доработанный кринолин. Торговке-швее пришлось объяснить, что неработающие мои ноги очень некрасивы и я их стесняюсь, поэтому мне сшили что-то вроде мешка под кринолином. Все это было изящно оформлено оборками и складками, чтобы, если даже что-то случится и, например, я упаду с кресла и юбка задерется, никто не только не сможет увидеть мой хвост, но и не сможет понять, где тут вообще-то должны быть мои ноги, которых нет. Для этой цели в подъюбнике было несколько слоев: кринолин из жесткой ткани, создающий объем, затем еще одна юбка из материала средней плотности вроде простой выбеленной хб-ткани, но с шелковой оборкой по низу, и полностью шелковый мешок, сверху по покрою похожий на шаровары, как носят местные, но только с одной штаниной, зашитой снизу. Слои эти можно было носить как отдельно, стягивая шнурком на талии, так и соединять в единое целое с помощью пуговиц, чтобы слои не скользили относительно друг друга.
В общем, на следующий день, одевшись во все новое, тщательно причесавшись перед нормальным ручным зеркалом собственным новеньким набором расчесок, закрепив волосы в высокую прическу по имперской моде, но добавив к ним свой перламутровый гребешок и аккуратно на манер мантильи прикрепив сверху шелковый платок в цвет платья – чтобы вроде бы и по-имперски, и вроде бы голова покрыта для халифатских гостей, я была готова.
Гости, конечно, ожидались только после полудня, так что у меня было время еще обговорить все с Рохеисом и испытать на нем свой внешний вид. Но, кажется, мужчина не обратил никакого внимания на мои старания, только лишь отвесил дежурный комплимент и тут же переключился на обсуждение характеров купцов, с которыми предстояла встреча. Я слушала его в пол-уха, полагая, что лучше я буду ориентироваться на свои магические ощущения, а не на его рассуждения об их мотивах и планах.
Где-то после полудня я с помощью Рохеиса пересела в инвалидное кресло – теперь, в новом кринолине я не так боялась, что что-то пойдет не так, а звать ради одной минуты Гарта казалось глупостью, да и купца это могло обидеть. После с удивлением заметила, что Рохеис слегка покраснел, но пытается это не показывать, отвернувшись. Странный какой.
Мы решили не акцентировать внимание пришлых на моих способностях, поэтому Рохеису придется повозить меня на инвалидном кресле. К тому же, так проще было объяснить, почему он должен держаться ко мне ближе, чтобы я могла подавать ему сигналы. Рядом со мной лежала простейшая тетрадь размером с ладонь из сложенных и сшитых вместе листов папируса и немного доработанный стилус – вчерашний вечер я потратила на доработку писчих принадлежностей. Я подрезала стилус водой и сделала форму кончика более тонкой и изящной, а так же добавила вертикальную прорезь с круглой дырочкой, фактически повторяя форму плоского пера. Острое перо, более тонкое, к сожалению, из этого материала сделать не вышло, да и бумага для письма им была слишком гладкая, а вот эта доработанная форма помогала писать более мелким почерком. Хорошо что я, хоть и не особенно увлекалась каллиграфией, но общие принципы письма плоским пером нам в университете давали, и я могла нарисовать что-то кроме печатных букв.
Рохеис, увидев стилус в моих руках, был в шоке, особенно когда я показала ему мельком свой список покупок – он-то считал, что на Жемчужных островах нет своей письменности. Я не стала его разубеждать, только показала, что, так как разговаривать по-имперски мы с ним при гостях не сможем, я буду ему рисовать знаки, чтобы сигнализировать об эмоциях халифатцев.
Наконец, на корабль прибежал мальчишка-слуга с сообщением, что его хозяин вскоре прибудет к господину Рохеису, чтобы обсудить продажу товаров. Я выпрямилась и поджала губы. Начинался первый раунд.
Первый купец прибыл на пристань в паланкине – я впервые видела это сооружение. Несли его на себе четверо рослых молодых мужчин со странной зеленоватой кожей, следом за паланкином шествовали еще слуги и охранники. Сам купец оказался плюгавеньким маленького росточка скрюченным старикашкой с длинной белой бородой, что делало его похожим на козла, в ярких бордово-золотых одеждах. Своим носильщикам, рост которых, наверное, был под два метра, он дышал даже не в подмышку, а в район талии. Не успел он еще с помощью кучи слуг выбраться из паланкина, как на пристани показалась еще одна процессия.
- Кто это... со странным цветом кожи? – спросила я, пользуясь паузой, пока две группы выстроились рядом и принялись церемониально здороваться друг с другом.
- Не видели таких в городе? – удивился Рохеис, - это оркские полукровки, иметь их в носильщиках или охране очень престижно. Поэтому, если орк оказывается в рабах, например, после какой-нибудь стычки на границе, его стараются почаще водить в дома удовольствий. Полукровок выкупают у матери за крупную сумму и воспитывают при богатых домах. Правда, размножаются они плохо, хоть посещают женщин охотно.
Меня передернуло. По сравнению с настоящими орками, которых я видела как-то с воды: раскрашенных, со странными прическами, с торчащими изо рта клыками и с хищными чертами, эти парни выглядели вполне нормальными людьми. И цвета они были не такого серо-зеленого, как те орки, более приглушенного, почти человеческого. Но мысль о том, что их отцов «разводили», как скот, была отвратительна. А уж про женщин в борделях, куда приводили орков на развод, и вовсе думать не хотелось.
- Ужасно, - едва слышно пробормотала я.
- Почему же? – удивился Рохеис. – Родить полу-орченка для проститутки значит расплатиться разом со всеми своими долгами. Она избавляется и от долга, из-за которого стала рабыней – свободные собой, конечно, не торгуют – и от ребенка, часто у нее еще и деньги остаются. К тому же, говорят, что орки – неутомимые и прекрасные любовники, некоторые дамы по слухам именно из-за этого стремятся заполучит такого раба... впрочем, это, конечно, не самая удачная тема для разговора, - сам себя оборвал он.
- То есть вы считаете, что дети, разлученные с матерью и использование женского тела для размножения, словно это свиноматка – это нормально? – не смогла сдержаться я.
- Они сами делают свой выбор, - Рохеис пожал плечами. – Долг можно отработать проституцией и пить при этом зелье против зачатия. А некоторые, чтобы быстрее расплатиться с долгами, наоборот стараются забеременеть и рожденного ребенка продать в рабство вместо себя. Но маленький ребенок требует еще воспитания и обучения, поэтому придется продать нескольких, чтобы выкупить одну взрослую женщину. А полукровок орков отдают не в рабство, а на воспитание за выкуп. Никто на них ошейники не надевает, обычно они рождаются довольно сильными магами со специфическими способностями, доставшимися от отца. Они вполне довольны своей судьбой.
Я взглянула на Рохеиса с ужасом, но слов у меня больше не было. Я просто хотела уехать из Халифата как можно быстрее.
Третий купец появился прежде, чем первые двое дошли до трапа, что наводило на мысли о каком-то сговоре между ними. Они вновь принялись здороваться и кланяться, и Рохеис решил присоединиться к этой церемонии, спустившись к ним на пристань. Я осталась на месте, разглядывая остальных двоих купцов.
Один из них был одет в бело-золотые одежды, был полноват и обладал широкой черной бородой, из-за чего в целом напомнил мне раджу из Золотой антилопы. Второй худощавый и высокий в синем костюме, расписанном светло-зеленым рисунком в виде стилизованных трав. Паланкины обоих молодых купцов несли на себе мускулистые мужчины с ошейниками на шеях. Полоски черной кожи было сразу заметно и сразу становилось ясно, кто тут раб, а кто свободный человек. Зеленоватые полуорки на фоне этих носильщиков выглядели куда увереннее: они были хорошо, хоть и скромно, одеты, на боку у каждого висело по здоровенному тесаку, которые у меня язык не поворачивался назвать мечами. Рабы тоже вроде бы не выглядели заморенными, хоть и одеты были куда беднее: в брюки и рубашки из небеленого хлопка или чего-то вроде того. Никаких шрамов через все лицо, кровоточащих ран или чего-то подобного на виду не было, хотя не знаю, нужно ли вообще наказание рабу, на котором надет магический ошейник, способен ли он ослушаться приказа господина?.. Не интересовалась как-то.
Наконец, завершив церемонию приветствия, Рохеис завел своих гостей на палубу корабля, хотя часть слуг осталась на берегу, а то тридцать человек тащить на борт было бы вообще бредово. Купец представил меня по-халифатски, мне оставалось лишь поклониться, когда назовут мое имя. Так же он представил мне каждого из гостей от старшего к младшему, они имели длинные и сложнопроизносимые имена, которые немедленно вылетели из моей головы, потому что я в принципе не знала, что из этого, собственно, главное имя. Я решила в своих записях обозначать их по цвету одежды.
Рассказ Рохеиса о том, что я замещаю его секретаря и не знаю халифатский вызвал у гостей приступ пренебрежения почему-то не ко мне, а к самому купцу, но внешне все трое держали на лице доброжелательное выражение.
Затем было чаепитие с местными традиционными угощениями и сладостями. Вместо чая в земном понимании использовали какие-то сборы трав, лучшими при этом считались, конечно, эльфийские, но и у халифтцев и у имперцев были свои местные аналоги, при этом представители каждой страны «поддерживали отечественного производителя» всеми силами. Сейчас пили что-то из имперских запасов Рохеиса. Я тоже получила чашечку и смаковала что-то вроде пахлавы, одновременно записывая – Рохеис переводил для меня общее течение разговора.
- Господин Альфемарсет Ифартор Хлаферхарофарат Усема Ден говорит, что ему вскоре обещали привезти большую партию амулетов воды, которые будут куда более мощными, чем те, что мне продали, - например замечал Рохеис.
Остальные купцы кивали, и я чувствовала, что вообще-то они прекрасно знают имперский и понимают, о чем мы говорим.
- Как интересно, - произносила я, рисуя в блокноте сбоку стрелочку вверх и постукивая по ней стилусом – символ того, что купец готов платить больше и соглашаться на предложенную цену нельзя, - но ведь он лишь ожидает поставки, кто знает, каковы те амулеты будут на самом деле? А ваши амулеты уже здесь, в городе, их может проверить на качество любой маг.
Рохеис кивал, что понял мой знак и продолжал вроде бы ненавязчивый разговор о жизни, погоде, моде и торговле, в котором скрывалась попытка торга.
Ушли купцы не солоно хлебавши, вроде бы со скорбными лицами из-за упрямого нежелания Рохеиса продавать все по дешевке, но я чувствовала, что они на самом деле довольны и просто ждут, когда он сдастся. Рохеис раскланялся с ними у трапа, заверил, что обязательно примет их мнение во внимание, и, когда мы оказались, наконец, одни, поджав губы повернулся ко мне:
- Я так и знал, что эмпатия тут совершенно бесполезна.
Отчасти я была с ним согласна, но лишь отчасти.
- Не все так просто. Помогите-ка мне пересесть, пожалуйста.
Заметила, что он вновь густо покраснел, на секунду подержав меня в объятьях. Вот ведь, каждый ведь думает в меру своей испорченности. Не знаю, что Рохеис видел в этом такого стыдного.
Оказавшись на ящике, почувствовала себя немного увереннее – тут я хотя бы могла свободно перемещаться в пространстве, открыла свою тетрадочку и начала пояснять:
- Проблема тут в том, что все ваши гости... как бы это выразиться... – я вздохнула. – Насколько я поняла, между ними происходит что-то вроде соревнования.
- Соревнования? – удивился Рохеис. – Как аукцион?
- Да, но только наоборот, - хмыкнула я. – Они соревнуются в том, кто из них сможет купить ваши товары дешевле и при том выгоднее. И очень боятся упасть перед коллегами в грязь лицом. Поэтому я думаю, что встречи все вместе вам совсем не выгодны.
Рохеис нахмурился:
- Я полагал, они будут торговаться между собой, поднимая цену! Они что же, сговорились против меня?!
В Империю везти часть груза, предназначенную халифатцам, не имело смысла, потому что там были довольно специфические вещи: маленькие амулеты воды, с помощью которых можно притянуть водную жилу для полива огорода. В Империи, где было множество рек и ручьев, дешевле было прокопать какой-нибудь канал от ближайшего ручья или речки. Или краски, которыми себя расписывают местные женщины. По описаниям я поняла, что это что-то вроде мехенди, но только нескольких цветов: осветляющие кожу, делающие ее красной или черной. Еще иглы и краска, которыми мужчины наносят на себя несмываемые рисунки, кажется, что-то вроде татуировок. Семена растений, заряженные для прорастания на пустынной песчаной почве и другие мелочи.
Все это Рохеису нужно было сбыть до того, как плыть дальше, чем местные купцы и пользовались, пытаясь сбить цену практически до себестоимости. Вроде как и амулеты недостаточно сильные, и краска слишком тусклая, и семена никому не нужды, хотя вообще-то сейчас как раз посевная должна начаться. В общем, логика понятна. Рохеис так бы, конечно, мог расторговаться, только время все поджимало, хотелось продать груз сразу и полностью, а не мотаться с каждым ящиком.
Мы условились об условных знаках и договорились, что на встрече я буду замещать его секретаря, который вроде как заболел.
К вечеру на мое счастье явился посыльный с первой частью оплаченной мною одежды. Так как я не знала, сколько времени корабль простоит в порту, то мы договорились, что мне постараются сделать столько, сколько успеют, и привозить сделанное будут партиями. К счастью, и деньги для оплаты следующей части заказа у меня теперь были разменяны.
В первой посылке оказалось несколько удобнейших шелковых топиков – эдаких маечек на бретельках. А что еще русалке надо, например, для сна или чтобы сплавать куда-то по делам? Никаких больше рубашек с длинным рукавом под водой, да в качестве пижамы использовать удобно. Хорошо, что такой мой странный заказ сочли просто причудами иностранки, так как комбинашек тут в принципе не шили, что в Империи, что в Халифате, белье женское было довольно скромным. Это у нас корсет воспринимается как нечто эротическое, а тут его одевали поверх рубашки с длинными рукавами и округлым неглубоким вырезом, и панталон ниже колена. Нет, для местных мужчин, конечно, и такой вид считался верхом эротики, заказанные же мною простенькие маечки вызвала у торговки недоумение, но скрытое профессионализмом.
Там же нашелся первый доработанный кринолин, так же меня несказанно порадовавший. Теперь я могла не только надеть новое платье, то и выбросить подъюбник с не отстиравшимся кровавым пятном. Помня о первом своем фейле с посадкой на корабль, когда, чтобы не светить хвостом, пришлось поднять всю шлюпку целиком, я заказала доработанный кринолин. Торговке-швее пришлось объяснить, что неработающие мои ноги очень некрасивы и я их стесняюсь, поэтому мне сшили что-то вроде мешка под кринолином. Все это было изящно оформлено оборками и складками, чтобы, если даже что-то случится и, например, я упаду с кресла и юбка задерется, никто не только не сможет увидеть мой хвост, но и не сможет понять, где тут вообще-то должны быть мои ноги, которых нет. Для этой цели в подъюбнике было несколько слоев: кринолин из жесткой ткани, создающий объем, затем еще одна юбка из материала средней плотности вроде простой выбеленной хб-ткани, но с шелковой оборкой по низу, и полностью шелковый мешок, сверху по покрою похожий на шаровары, как носят местные, но только с одной штаниной, зашитой снизу. Слои эти можно было носить как отдельно, стягивая шнурком на талии, так и соединять в единое целое с помощью пуговиц, чтобы слои не скользили относительно друг друга.
В общем, на следующий день, одевшись во все новое, тщательно причесавшись перед нормальным ручным зеркалом собственным новеньким набором расчесок, закрепив волосы в высокую прическу по имперской моде, но добавив к ним свой перламутровый гребешок и аккуратно на манер мантильи прикрепив сверху шелковый платок в цвет платья – чтобы вроде бы и по-имперски, и вроде бы голова покрыта для халифатских гостей, я была готова.
Гости, конечно, ожидались только после полудня, так что у меня было время еще обговорить все с Рохеисом и испытать на нем свой внешний вид. Но, кажется, мужчина не обратил никакого внимания на мои старания, только лишь отвесил дежурный комплимент и тут же переключился на обсуждение характеров купцов, с которыми предстояла встреча. Я слушала его в пол-уха, полагая, что лучше я буду ориентироваться на свои магические ощущения, а не на его рассуждения об их мотивах и планах.
Где-то после полудня я с помощью Рохеиса пересела в инвалидное кресло – теперь, в новом кринолине я не так боялась, что что-то пойдет не так, а звать ради одной минуты Гарта казалось глупостью, да и купца это могло обидеть. После с удивлением заметила, что Рохеис слегка покраснел, но пытается это не показывать, отвернувшись. Странный какой.
Мы решили не акцентировать внимание пришлых на моих способностях, поэтому Рохеису придется повозить меня на инвалидном кресле. К тому же, так проще было объяснить, почему он должен держаться ко мне ближе, чтобы я могла подавать ему сигналы. Рядом со мной лежала простейшая тетрадь размером с ладонь из сложенных и сшитых вместе листов папируса и немного доработанный стилус – вчерашний вечер я потратила на доработку писчих принадлежностей. Я подрезала стилус водой и сделала форму кончика более тонкой и изящной, а так же добавила вертикальную прорезь с круглой дырочкой, фактически повторяя форму плоского пера. Острое перо, более тонкое, к сожалению, из этого материала сделать не вышло, да и бумага для письма им была слишком гладкая, а вот эта доработанная форма помогала писать более мелким почерком. Хорошо что я, хоть и не особенно увлекалась каллиграфией, но общие принципы письма плоским пером нам в университете давали, и я могла нарисовать что-то кроме печатных букв.
Рохеис, увидев стилус в моих руках, был в шоке, особенно когда я показала ему мельком свой список покупок – он-то считал, что на Жемчужных островах нет своей письменности. Я не стала его разубеждать, только показала, что, так как разговаривать по-имперски мы с ним при гостях не сможем, я буду ему рисовать знаки, чтобы сигнализировать об эмоциях халифатцев.
Наконец, на корабль прибежал мальчишка-слуга с сообщением, что его хозяин вскоре прибудет к господину Рохеису, чтобы обсудить продажу товаров. Я выпрямилась и поджала губы. Начинался первый раунд.
Глава 56
Первый купец прибыл на пристань в паланкине – я впервые видела это сооружение. Несли его на себе четверо рослых молодых мужчин со странной зеленоватой кожей, следом за паланкином шествовали еще слуги и охранники. Сам купец оказался плюгавеньким маленького росточка скрюченным старикашкой с длинной белой бородой, что делало его похожим на козла, в ярких бордово-золотых одеждах. Своим носильщикам, рост которых, наверное, был под два метра, он дышал даже не в подмышку, а в район талии. Не успел он еще с помощью кучи слуг выбраться из паланкина, как на пристани показалась еще одна процессия.
- Кто это... со странным цветом кожи? – спросила я, пользуясь паузой, пока две группы выстроились рядом и принялись церемониально здороваться друг с другом.
- Не видели таких в городе? – удивился Рохеис, - это оркские полукровки, иметь их в носильщиках или охране очень престижно. Поэтому, если орк оказывается в рабах, например, после какой-нибудь стычки на границе, его стараются почаще водить в дома удовольствий. Полукровок выкупают у матери за крупную сумму и воспитывают при богатых домах. Правда, размножаются они плохо, хоть посещают женщин охотно.
Меня передернуло. По сравнению с настоящими орками, которых я видела как-то с воды: раскрашенных, со странными прическами, с торчащими изо рта клыками и с хищными чертами, эти парни выглядели вполне нормальными людьми. И цвета они были не такого серо-зеленого, как те орки, более приглушенного, почти человеческого. Но мысль о том, что их отцов «разводили», как скот, была отвратительна. А уж про женщин в борделях, куда приводили орков на развод, и вовсе думать не хотелось.
- Ужасно, - едва слышно пробормотала я.
- Почему же? – удивился Рохеис. – Родить полу-орченка для проститутки значит расплатиться разом со всеми своими долгами. Она избавляется и от долга, из-за которого стала рабыней – свободные собой, конечно, не торгуют – и от ребенка, часто у нее еще и деньги остаются. К тому же, говорят, что орки – неутомимые и прекрасные любовники, некоторые дамы по слухам именно из-за этого стремятся заполучит такого раба... впрочем, это, конечно, не самая удачная тема для разговора, - сам себя оборвал он.
- То есть вы считаете, что дети, разлученные с матерью и использование женского тела для размножения, словно это свиноматка – это нормально? – не смогла сдержаться я.
- Они сами делают свой выбор, - Рохеис пожал плечами. – Долг можно отработать проституцией и пить при этом зелье против зачатия. А некоторые, чтобы быстрее расплатиться с долгами, наоборот стараются забеременеть и рожденного ребенка продать в рабство вместо себя. Но маленький ребенок требует еще воспитания и обучения, поэтому придется продать нескольких, чтобы выкупить одну взрослую женщину. А полукровок орков отдают не в рабство, а на воспитание за выкуп. Никто на них ошейники не надевает, обычно они рождаются довольно сильными магами со специфическими способностями, доставшимися от отца. Они вполне довольны своей судьбой.
Я взглянула на Рохеиса с ужасом, но слов у меня больше не было. Я просто хотела уехать из Халифата как можно быстрее.
Третий купец появился прежде, чем первые двое дошли до трапа, что наводило на мысли о каком-то сговоре между ними. Они вновь принялись здороваться и кланяться, и Рохеис решил присоединиться к этой церемонии, спустившись к ним на пристань. Я осталась на месте, разглядывая остальных двоих купцов.
Один из них был одет в бело-золотые одежды, был полноват и обладал широкой черной бородой, из-за чего в целом напомнил мне раджу из Золотой антилопы. Второй худощавый и высокий в синем костюме, расписанном светло-зеленым рисунком в виде стилизованных трав. Паланкины обоих молодых купцов несли на себе мускулистые мужчины с ошейниками на шеях. Полоски черной кожи было сразу заметно и сразу становилось ясно, кто тут раб, а кто свободный человек. Зеленоватые полуорки на фоне этих носильщиков выглядели куда увереннее: они были хорошо, хоть и скромно, одеты, на боку у каждого висело по здоровенному тесаку, которые у меня язык не поворачивался назвать мечами. Рабы тоже вроде бы не выглядели заморенными, хоть и одеты были куда беднее: в брюки и рубашки из небеленого хлопка или чего-то вроде того. Никаких шрамов через все лицо, кровоточащих ран или чего-то подобного на виду не было, хотя не знаю, нужно ли вообще наказание рабу, на котором надет магический ошейник, способен ли он ослушаться приказа господина?.. Не интересовалась как-то.
Наконец, завершив церемонию приветствия, Рохеис завел своих гостей на палубу корабля, хотя часть слуг осталась на берегу, а то тридцать человек тащить на борт было бы вообще бредово. Купец представил меня по-халифатски, мне оставалось лишь поклониться, когда назовут мое имя. Так же он представил мне каждого из гостей от старшего к младшему, они имели длинные и сложнопроизносимые имена, которые немедленно вылетели из моей головы, потому что я в принципе не знала, что из этого, собственно, главное имя. Я решила в своих записях обозначать их по цвету одежды.
Рассказ Рохеиса о том, что я замещаю его секретаря и не знаю халифатский вызвал у гостей приступ пренебрежения почему-то не ко мне, а к самому купцу, но внешне все трое держали на лице доброжелательное выражение.
Затем было чаепитие с местными традиционными угощениями и сладостями. Вместо чая в земном понимании использовали какие-то сборы трав, лучшими при этом считались, конечно, эльфийские, но и у халифтцев и у имперцев были свои местные аналоги, при этом представители каждой страны «поддерживали отечественного производителя» всеми силами. Сейчас пили что-то из имперских запасов Рохеиса. Я тоже получила чашечку и смаковала что-то вроде пахлавы, одновременно записывая – Рохеис переводил для меня общее течение разговора.
- Господин Альфемарсет Ифартор Хлаферхарофарат Усема Ден говорит, что ему вскоре обещали привезти большую партию амулетов воды, которые будут куда более мощными, чем те, что мне продали, - например замечал Рохеис.
Остальные купцы кивали, и я чувствовала, что вообще-то они прекрасно знают имперский и понимают, о чем мы говорим.
- Как интересно, - произносила я, рисуя в блокноте сбоку стрелочку вверх и постукивая по ней стилусом – символ того, что купец готов платить больше и соглашаться на предложенную цену нельзя, - но ведь он лишь ожидает поставки, кто знает, каковы те амулеты будут на самом деле? А ваши амулеты уже здесь, в городе, их может проверить на качество любой маг.
Рохеис кивал, что понял мой знак и продолжал вроде бы ненавязчивый разговор о жизни, погоде, моде и торговле, в котором скрывалась попытка торга.
Ушли купцы не солоно хлебавши, вроде бы со скорбными лицами из-за упрямого нежелания Рохеиса продавать все по дешевке, но я чувствовала, что они на самом деле довольны и просто ждут, когда он сдастся. Рохеис раскланялся с ними у трапа, заверил, что обязательно примет их мнение во внимание, и, когда мы оказались, наконец, одни, поджав губы повернулся ко мне:
- Я так и знал, что эмпатия тут совершенно бесполезна.
Отчасти я была с ним согласна, но лишь отчасти.
- Не все так просто. Помогите-ка мне пересесть, пожалуйста.
Заметила, что он вновь густо покраснел, на секунду подержав меня в объятьях. Вот ведь, каждый ведь думает в меру своей испорченности. Не знаю, что Рохеис видел в этом такого стыдного.
Оказавшись на ящике, почувствовала себя немного увереннее – тут я хотя бы могла свободно перемещаться в пространстве, открыла свою тетрадочку и начала пояснять:
- Проблема тут в том, что все ваши гости... как бы это выразиться... – я вздохнула. – Насколько я поняла, между ними происходит что-то вроде соревнования.
- Соревнования? – удивился Рохеис. – Как аукцион?
- Да, но только наоборот, - хмыкнула я. – Они соревнуются в том, кто из них сможет купить ваши товары дешевле и при том выгоднее. И очень боятся упасть перед коллегами в грязь лицом. Поэтому я думаю, что встречи все вместе вам совсем не выгодны.
Рохеис нахмурился:
- Я полагал, они будут торговаться между собой, поднимая цену! Они что же, сговорились против меня?!
