Темный коридор закончился слишком внезапно, пошла узкая винтовая лестница с высокими ступеньками, взбираться по которым в длинном платье то еще удовольствие. А в конце мы попали в небольшую светлую комнату и уперлись в широкие двустворчатые двери с табличкой с непонятными загогулинами. Стоило мне задуматься о том, что они значат, как загогулины прямо на моих глазах перетасовались и превратились в понятную русскую надпись. От неожиданности отшатнулась и уперлась в грудь стражника. Что это? Магия? У них вообще здесь есть магия? «Зал пыток и казней», выделялось красными буквами. И никаких уточняющих приписочек.
Как-то слишком все серьезно. Стражник сказал, что ведет на допрос… Зачем же в зал пыток? А за дверью испанский сапог, железная дева или местные аналоги? Желудок ухнул вниз, но сдать назад мне не позволили, распахнули дверь и впихнули внутрь. Страх не позволил зажмуриться – я привыкла знать, что меня ждет, вот и сейчас опасливо покрутила головой.
И натолкнулась на пристальный взгляд невероятно синих глаз. А может, они казались такими невероятными из-за контраста с загорелой кожей и темными слегка вьющимися волосами. В комплекте с высоким ростом, спортивной стройностью, широкими плечами, легкой небритостью и улыбкой. Стоящий напротив мужчина улыбался так дружелюбно, что у меня отлегло от сердца. Одет он, правда, тоже в старомодный костюм, но я уже начинала привыкать к этой странности. Улыбнулась в ответ, и как-то забыла, зачем я вообще здесь. Кажется, сначала со мной просто поговорят, а значит, появится возможность все объяснить. Может, ничего объяснять и не придется! И передо мной просто хотят извиниться. По крайней мере, так я думала ровно до тех пор, пока он с той же милой улыбкой не скомандовал:
– На дыбу ее!
Что?!
Стражник потащил меня к дальней стене пыточной. Я закричала, точнее засипела, и стала вырываться, напрочь позабыв идею про переговоры. Какие, блин, переговоры, когда тебя раскладывают на столе и крепко связывают руки-ноги ремнями. Брыкаясь, угодила стражнику кулаком в лицо, что-то мерзко хрустнуло, а синеглазому досталось в плечо пяткой – изо всех сил, после чего меня шустро и окончательно спеленали. Или сремневали. Вот гады, справились вдвоем с беззащитной девушкой! Была бы я в своих джинсах, у-у-у… я бы им показала айкидо, карате и джиу-джитсу! Сердце уже удары не пропускало, она как ошалелое носилось в груди. Даже в страшном сне такое не придумать. Я забилась, словно в сетях, но ремни привязали прочно.
– Ну-ну, мисс Утконос, не тратьте силы понапрасну. Они вам еще пригодятся.
Что еще за утконос?
Очарование разбилось, и теперь улыбка склонившегося надо мной палача казалась оскалом змея, поймавшего зайчика. И голос у него подходящий: низкий, с хрипотцой. В том, что он был здесь главным, сомневаться не приходилось. А вот чужое имя меня отрезвило.
– Я не утконос, – вытолкнула сквозь зубы. Спокойствие, только спокойствие. – Вы не ту поймали.
Брови незнакомца взлетели вверх.
– Но так ты себя называешь.
– Я себя еще никак не называла!
– И как же тебя зовут?
– Юлия Беседина! А ваша Нарушительница сейчас разгуливает на свободе. В моем теле, между прочим! Вчера я ехала домой, никого не трогала. Тут сверкнула молния и какая-то девица выпала из портала. Потом схватила меня за руку, и я оказалась в ее теле, и в этом платье. Ничего не успела поделать, появился динозавр, то есть летающий осьминог, который зачитал мои права и обязанности.
Все это я выпалила на одном дыхании в лицо незнакомца, вежливо подпирающего подбородок рукой. Настолько вежливо, что я почти поверила: вот сейчас меня отпустят и извинятся. Но тот только хмыкнул.
– Ты слышал, Бразз? Говорил же, что нам этот орешек так просто не расколоть. Она просто королева лжецов.
– Лорд Гордон, издеваться над ней не обязательно, – прогнусавил стражник, прижимающий платок к лицу. Ой! Кажется, я умудрилась разбить своему конвоиру нос – с перепугу! Меня даже совесть кольнула. Немножко. А вот не надо пытать незнакомок, тогда и носы будут целы.
Я с трудом извернулась. В подземелье было слишком темно, а теперь я могла рассмотреть своего защитника. Худощавый, со светлыми прилизанными волосами – цилиндр где-то потерялся – во взгляде смирение. Я скользнула взглядом ему за спину.
Одна часть этого адского места была отделена под пыточную, а вторая – под кабинет. Кабинет ни с чем не спутаешь: тяжелый письменный стол из красного дерева и такие же тяжелые кресла с синей обивкой, стелажи с папками и книгами – везде рабочий беспорядок. В той части для пыток можно было использовать разве что шипцы для угля, что прислонились к причудливой каминной решетке, или нож для резки бумаги, или вообще проявить фантазию и душить испытуемого шторами, поэтому комнату улучшили. Смотреть в другую сторону я опасалась, к тому же в таком положении ужасно затекала шея. Да и руки тоже.
– Я еще и не начинал, – весело подмигнул мне палач, так, что я похолодела. Особенно, когда он вмиг стал серьезным и наклонился близко-близко. Я даже почувствовала легкий хвойный запах. – Хорошо, пусть будет Юлия. Все равно, как ты себя называешь, но мне нужна посылка, которую тебе передал лорд Экворт.
Точно, осьминог что-то говорил про какое-то преступление.
– Это случилось до того, как я оказалась в этом теле. Говорю же, ты поймал не то сознание!
– Я не вчера родился, чтобы поверить в такую чушь.
– По тебе заметно!
От неожиданности он опешил – видимо, привык к комплиментам иного толка и считал себя неотразимым. А вот получи, гад иномирный!
Стараясь говорить как можно более вежливо, процедила сквозь зубы:
– Поверь, я тоже не в восторге от того, что со мной случилось! У нас как-то летающие осьминоги и похитители тел нечасто встречаются.
Я, по крайней мере, до вчерашнего вечера вообще считала себя взрослым психически здоровым человеком. И тут такое? Ну нет, я не сошла с ума, просто… Просто в этом мире есть гораздо больше необъяснимых вещей, но что-то я теперь даже экскурсию не хочу.
– Патрисия ты или Юлия, неважно. Расскажешь правду и избавишь меня от необходимости делать тебе больно.
При этом он нежно, почти любовно, провел по доске. С чего я вообще взяла, что у него добрая улыбка? Садист, вот он кто, а еще лорд! Фууу!
– Я тебе и так все рассказала! Это мне нужны объяснения…
– Раньше начнем, раньше закончим, – по-деловому заявил лорд-садист и схватился за рычаг.
Мама!
И я что есть сил заорала.
На фантазию я никогда не жаловалась, поэтому прекрасно представила, как мое тело растягивают по столу, сантиметр за сантиметром. Медленно и невыносимо болезненно. Поэтому орала так, как еще никогда в жизни не орала. Разве что в далеком детстве, настолько далеком, что уже и не вспомнишь. Даже при виде похитившего меня монстра, кажется, кричала тише. До тех пор, пока не поперхнулась воздухом и закашлялась.
Лорд-садист морщился, словно мой вой все еще звучал в его ушах. Да пусть у тебя барабанные перепонки лопнут, мерзавец! Вот его сообщник даже уши зажал, даже про разбитый нос позабыл. А нечего глазеть на пытки, если нервы слабые!
– Хорошо. Я верю, что ты не мисс Утконос. – От слов лорда мое сердце радостно вздрогнуло. Всего лишь на секунду. – Потому что такого человека не существует. Выдуманное имя, выдуманная личность, загадочное прошлое. О тебе ничего неизвестно, Юлия.
Кто сказал, что приключения это интересно? Или что обычная жизнь пресная? Ни о чем я сейчас так не мечтала, как проснуться в своей постели и забыть об этом кошмаре. Но я не просыпалась, а кошмар продолжался.
Лорд снова склонился надо мной, и я бы отпрянула, если бы могла отпрянуть. Пришлось понизить голос: говорить громче, чем пищит мышь, у меня не получалось.
– Но я же не могу рассказать то, чего не знаю.
– У меня есть кое-что, что поможет освежить твою память.
Глаза в глаза: надеюсь, мой взгляд достаточно пылает от злости. Настоящий лорд-садист! Хочет, чтобы я умоляла? Не дождется! Да я вообще больше не пикну, и слова не скажу, пусть хоть режет на кусочки.
– Можешь засунуть себе свой освежитель… в то, что нуждается в свежести!
По-видимому, его это ничуть не тронуло: привык к угрозам и проклятиям так же, как к мольбам и крикам.
А вот слабонервный Бразз не выдержал:
– Лорд Гордон, по-моему вы достаточно ее напугали. Может, воспользуемся зеркалом?
Какое еще зеркало?!
Гордон отошел к письменному столу, оставалось только наблюдать за его широкой спиной, обтянутой белой рубашкой. Это промедление заставляло замирать от страха еще сильнее, а платье на спине давно промокло от пота.
Дыба ему не нравится, поэтому готовит что-то особенное? Вдруг нет никаких объединенных миров, и меня просто похитили на органы? Точнее Нарушительницу-Патрисию похитили. Или не на органы… Вдруг это закрытый клуб для извращенцев? Ну кто еще станет держать орудия пыток в кабинете?
– Не волнуйтесь, мисс, все будет хорошо, – доверительно прошептал-прогнусавил стражник. – Потерпите еще немного.
Все будет хорошо? Давай я только еще что-нибудь тебе сломаю, и все просто замечательно будет!
Гордон повернулся ко мне, держа небольшую… лупу. С широкой металлической рукоятью, разве что стекло было полупрозрачным и поблескивало золотистыми искорками. Вот гадство! Я снова задергалась в путах.
– Что это еще такое?
– Поскольку ты отказываешься рассказывать обо всем добровольно, придется воспользоваться зеркалом истины. Между прочим, очень дорогим, – последнее сказано было так, словно я заставляла его отдать последние носки. – Развяжи ее.
О! Неужели?
– Только не брыкайся, – предупредил лорд.
И не подумаю. Вот если бы мне ботинки оставили, а так боюсь ногу зашибить. Мне мои ноги как-то дороги. Особенно в сложившихся обстоятельствах!
Стражник тут же бросился выполнять: освободил затекшие конечности. Они тут же мерзко закололи тысячами иголочек. Но я спешила убраться с пыточного стола, куда угодно, только подальше. Так спешила, что едва не свалилась на пол: голова закружилась, не то от пережитого, не то от страха перед тем, что мне еще предстояло.
К счастью, меня подхватили, прижали к себе. К счастью, опустили – на мягкий диванчик с синей обивкой – прежде чем я успела уловить запах хвои и понять, кто же подхватил. Теперь я очутилась на второй половине комнаты, а Бразз погасил лампу, и пыточная утонула в тени. Но почему-то спокойнее от этого не стало.
Я потерла красные следы на запястьях и подняла голову. Так Гордон казался еще более высоким и внушительным, что мне совсем не понравилось. Как и зеркальце в его ладони.
– Передумали издеваться над беззащитной девушкой?
Он поморщился, словно от зубной боли.
– Заключенных нельзя пытать. Это противозаконно.
Что-о-о-о? Я на миг даже дар речи потеряла от возмущения.
– То есть ты меня просто пугал?
– Морально воздействовал, чтобы склонить к сотрудничеству.
– А дыба?
– Это антиквариат.
То есть фальшивка, и я тут зря потом обливалась? Ах ты ж… змей! Склонить к сотрудничеству захотел! Да я бы сама тебя склонила! Уууу! Хотя… Зеркальце словно накалилось в его руке и теперь поблескивало оранжевым. Моя живая фантазия быстро нарисовала не самые лицеприятные картинки, как это зеркальце можно применить.
– Послушай, не надо никаких сывороток правды.
– Это называется зеркало истины, – поправил лорд.
– Да плевать как оно называется! Давай ты мне просто поверишь на слово!
Лорд Гордон снова вскинул бровь, а губы его дрогнули.
– Мы раз за разом возвращаемся к вопросу о доверии, – иномирный гад покачал головой, склонился надо мной низко-низко и взял за руку. – Нет, Юлия, я тебе не верю.
Вот так, значит? Сначала к столу привязали, а потом «не верю»?
– Но это позволит нам быть честными друг с другом. – Кто и с кем будет честным, спрашивается? Не очень-то похоже, чтобы мне собирались хоть что-то объяснить. И не надо ко мне тянуться с этой золотистой штуковиной! – Загляни в зеркало.
Ага, конечно. Откуда я знаю, что эти истинные зеркала делают!
– Загляни в зеркало, Юлия.
А голос-то какой спокойный! Гипнотический просто. Тоже мне, победитель «Битвы экстрасенсов»! Хотел общаться нормально – так общался бы сразу, а то – ремни, дыба, глазками луп-луп…
Гордон оказался коварнее и проворнее, чем я предполагала. Резво сунул зеркало мне в руки и шустро подтянул вверх. Я честно хотела зажмуриться, но просто не успела, уставилась на штуковину. И едва не отпрянула. Нет, я не была чудовищем, просто не была собой. Странное ощущение, немного жуткое: смотреть на чужое лицо, и знать, что это ты.
Не знаю, почему это назвали зеркалом, потому что оно оставалось прозрачным, я видела свое отражение нечетко, как в стекле. К счастью, фамилия Патрисии не была говорящей – никакого сходства с утками. Высокий лоб, тонкий нос, большие светлые глаза, но маленький, слегка пухлый рот.
Поверхность ярко вспыхнула, словно на фотоаппарат щелкнули, ослепила меня, не позволив свыкнуться с новым обликом. Если бы не сильные ладони лорда, дорогое зеркальце пришлось бы собирать по осколкам.
– А теперь проверим, – ему пришлось присесть рядом, чтобы не возвышаться надо мной. – Как тебя зовут?
Я опасливо посмотрела на зеркальце: вдруг оно бьет током при неправильном ответе, и выдохнула:
– Юлия… Беседина.
Ничего не произошло. Никаких вспышек, никаких звуков, только наше дыхание и прикосновение лорда. Даже Бразз куда-то подевался.
– Я тебе нравлюсь, Юлия?
О… Ничего себе вопросы! Эй, да ты только что меня пытками пугал, а теперь хочешь признания в большой и светлой?
– Конечно, нет!
– Нравишься, – заявило зеркало.
Аааа! Оно разговаривает! Только что-то не то говорит… Эй, стекляшка, я за такое и специально уронить могу! Интересно, если разбить говорящее зеркало лет на семь онемеешь или просто получишь подзатыльник от лорда? Кажется, Гордон предугадал мое желание, потому что сжал ладони чуточку сильнее.
– Работает, – деловито сообщил он. – А теперь расскажи, кто ты и что с тобой произошло.
Ха! Значит, веришь этой стекляшке? Тогда посмотрим, что ты скажешь на правду. Пришлось повторять все, что я рассказала раньше. И даже больше. Про девичник Виты, молнию, странную незнакомку в винтажном платье, подмену тел и осьминога. Слова словно лились сами по себе, я отвечала первое, что приходило в голову, совершенно не задумываясь. Зеркальце при этом молчало. Не представляю, как оно работало и на чем: на магии или это какая-то иномирная технология.
На этот раз лорд Гордон принял правду со спокойной сосредоточенностью, только иногда хмурился и изумленно вскидывал брови. Но кажется, верил. Закончила я адресом своей квартиры. Только сорванное горло дало о себе знать. На последнем предложении я закашлялась.
– Хочу пить, – прохрипела. Странно, откуда еще силы берутся разговаривать?
– Я дам тебе воды, но сначала ответь еще на вопрос.
Тут же захотелось испепелить его взглядом.
– Почему ты?
Мне тоже хотелось об этом знать. Почему из всех людей Утконос свалилась именно перед моим автомобилем? Карма у меня, что ли, дырявая?
– Случайность, – предложила я.
– Это судьба, – настояло зеркало.
Ух, злыдня!
– Хватит, я так не думаю!
– Думаешь.
– И где же мне ее искать? – прекратил наш спор Гордон.
– В моем теле.
Оценивающий взгляд лорда скользнул по моей груди и ниже, до самых голых ступней, которые я тут же поджала под диван.
Как-то слишком все серьезно. Стражник сказал, что ведет на допрос… Зачем же в зал пыток? А за дверью испанский сапог, железная дева или местные аналоги? Желудок ухнул вниз, но сдать назад мне не позволили, распахнули дверь и впихнули внутрь. Страх не позволил зажмуриться – я привыкла знать, что меня ждет, вот и сейчас опасливо покрутила головой.
И натолкнулась на пристальный взгляд невероятно синих глаз. А может, они казались такими невероятными из-за контраста с загорелой кожей и темными слегка вьющимися волосами. В комплекте с высоким ростом, спортивной стройностью, широкими плечами, легкой небритостью и улыбкой. Стоящий напротив мужчина улыбался так дружелюбно, что у меня отлегло от сердца. Одет он, правда, тоже в старомодный костюм, но я уже начинала привыкать к этой странности. Улыбнулась в ответ, и как-то забыла, зачем я вообще здесь. Кажется, сначала со мной просто поговорят, а значит, появится возможность все объяснить. Может, ничего объяснять и не придется! И передо мной просто хотят извиниться. По крайней мере, так я думала ровно до тех пор, пока он с той же милой улыбкой не скомандовал:
– На дыбу ее!
Что?!
Стражник потащил меня к дальней стене пыточной. Я закричала, точнее засипела, и стала вырываться, напрочь позабыв идею про переговоры. Какие, блин, переговоры, когда тебя раскладывают на столе и крепко связывают руки-ноги ремнями. Брыкаясь, угодила стражнику кулаком в лицо, что-то мерзко хрустнуло, а синеглазому досталось в плечо пяткой – изо всех сил, после чего меня шустро и окончательно спеленали. Или сремневали. Вот гады, справились вдвоем с беззащитной девушкой! Была бы я в своих джинсах, у-у-у… я бы им показала айкидо, карате и джиу-джитсу! Сердце уже удары не пропускало, она как ошалелое носилось в груди. Даже в страшном сне такое не придумать. Я забилась, словно в сетях, но ремни привязали прочно.
– Ну-ну, мисс Утконос, не тратьте силы понапрасну. Они вам еще пригодятся.
Что еще за утконос?
Очарование разбилось, и теперь улыбка склонившегося надо мной палача казалась оскалом змея, поймавшего зайчика. И голос у него подходящий: низкий, с хрипотцой. В том, что он был здесь главным, сомневаться не приходилось. А вот чужое имя меня отрезвило.
– Я не утконос, – вытолкнула сквозь зубы. Спокойствие, только спокойствие. – Вы не ту поймали.
Брови незнакомца взлетели вверх.
– Но так ты себя называешь.
– Я себя еще никак не называла!
– И как же тебя зовут?
– Юлия Беседина! А ваша Нарушительница сейчас разгуливает на свободе. В моем теле, между прочим! Вчера я ехала домой, никого не трогала. Тут сверкнула молния и какая-то девица выпала из портала. Потом схватила меня за руку, и я оказалась в ее теле, и в этом платье. Ничего не успела поделать, появился динозавр, то есть летающий осьминог, который зачитал мои права и обязанности.
Все это я выпалила на одном дыхании в лицо незнакомца, вежливо подпирающего подбородок рукой. Настолько вежливо, что я почти поверила: вот сейчас меня отпустят и извинятся. Но тот только хмыкнул.
– Ты слышал, Бразз? Говорил же, что нам этот орешек так просто не расколоть. Она просто королева лжецов.
– Лорд Гордон, издеваться над ней не обязательно, – прогнусавил стражник, прижимающий платок к лицу. Ой! Кажется, я умудрилась разбить своему конвоиру нос – с перепугу! Меня даже совесть кольнула. Немножко. А вот не надо пытать незнакомок, тогда и носы будут целы.
Я с трудом извернулась. В подземелье было слишком темно, а теперь я могла рассмотреть своего защитника. Худощавый, со светлыми прилизанными волосами – цилиндр где-то потерялся – во взгляде смирение. Я скользнула взглядом ему за спину.
Одна часть этого адского места была отделена под пыточную, а вторая – под кабинет. Кабинет ни с чем не спутаешь: тяжелый письменный стол из красного дерева и такие же тяжелые кресла с синей обивкой, стелажи с папками и книгами – везде рабочий беспорядок. В той части для пыток можно было использовать разве что шипцы для угля, что прислонились к причудливой каминной решетке, или нож для резки бумаги, или вообще проявить фантазию и душить испытуемого шторами, поэтому комнату улучшили. Смотреть в другую сторону я опасалась, к тому же в таком положении ужасно затекала шея. Да и руки тоже.
– Я еще и не начинал, – весело подмигнул мне палач, так, что я похолодела. Особенно, когда он вмиг стал серьезным и наклонился близко-близко. Я даже почувствовала легкий хвойный запах. – Хорошо, пусть будет Юлия. Все равно, как ты себя называешь, но мне нужна посылка, которую тебе передал лорд Экворт.
Точно, осьминог что-то говорил про какое-то преступление.
– Это случилось до того, как я оказалась в этом теле. Говорю же, ты поймал не то сознание!
– Я не вчера родился, чтобы поверить в такую чушь.
– По тебе заметно!
От неожиданности он опешил – видимо, привык к комплиментам иного толка и считал себя неотразимым. А вот получи, гад иномирный!
Стараясь говорить как можно более вежливо, процедила сквозь зубы:
– Поверь, я тоже не в восторге от того, что со мной случилось! У нас как-то летающие осьминоги и похитители тел нечасто встречаются.
Я, по крайней мере, до вчерашнего вечера вообще считала себя взрослым психически здоровым человеком. И тут такое? Ну нет, я не сошла с ума, просто… Просто в этом мире есть гораздо больше необъяснимых вещей, но что-то я теперь даже экскурсию не хочу.
– Патрисия ты или Юлия, неважно. Расскажешь правду и избавишь меня от необходимости делать тебе больно.
При этом он нежно, почти любовно, провел по доске. С чего я вообще взяла, что у него добрая улыбка? Садист, вот он кто, а еще лорд! Фууу!
– Я тебе и так все рассказала! Это мне нужны объяснения…
– Раньше начнем, раньше закончим, – по-деловому заявил лорд-садист и схватился за рычаг.
Мама!
И я что есть сил заорала.
Глава 3
На фантазию я никогда не жаловалась, поэтому прекрасно представила, как мое тело растягивают по столу, сантиметр за сантиметром. Медленно и невыносимо болезненно. Поэтому орала так, как еще никогда в жизни не орала. Разве что в далеком детстве, настолько далеком, что уже и не вспомнишь. Даже при виде похитившего меня монстра, кажется, кричала тише. До тех пор, пока не поперхнулась воздухом и закашлялась.
Лорд-садист морщился, словно мой вой все еще звучал в его ушах. Да пусть у тебя барабанные перепонки лопнут, мерзавец! Вот его сообщник даже уши зажал, даже про разбитый нос позабыл. А нечего глазеть на пытки, если нервы слабые!
– Хорошо. Я верю, что ты не мисс Утконос. – От слов лорда мое сердце радостно вздрогнуло. Всего лишь на секунду. – Потому что такого человека не существует. Выдуманное имя, выдуманная личность, загадочное прошлое. О тебе ничего неизвестно, Юлия.
Кто сказал, что приключения это интересно? Или что обычная жизнь пресная? Ни о чем я сейчас так не мечтала, как проснуться в своей постели и забыть об этом кошмаре. Но я не просыпалась, а кошмар продолжался.
Лорд снова склонился надо мной, и я бы отпрянула, если бы могла отпрянуть. Пришлось понизить голос: говорить громче, чем пищит мышь, у меня не получалось.
– Но я же не могу рассказать то, чего не знаю.
– У меня есть кое-что, что поможет освежить твою память.
Глаза в глаза: надеюсь, мой взгляд достаточно пылает от злости. Настоящий лорд-садист! Хочет, чтобы я умоляла? Не дождется! Да я вообще больше не пикну, и слова не скажу, пусть хоть режет на кусочки.
– Можешь засунуть себе свой освежитель… в то, что нуждается в свежести!
По-видимому, его это ничуть не тронуло: привык к угрозам и проклятиям так же, как к мольбам и крикам.
А вот слабонервный Бразз не выдержал:
– Лорд Гордон, по-моему вы достаточно ее напугали. Может, воспользуемся зеркалом?
Какое еще зеркало?!
Гордон отошел к письменному столу, оставалось только наблюдать за его широкой спиной, обтянутой белой рубашкой. Это промедление заставляло замирать от страха еще сильнее, а платье на спине давно промокло от пота.
Дыба ему не нравится, поэтому готовит что-то особенное? Вдруг нет никаких объединенных миров, и меня просто похитили на органы? Точнее Нарушительницу-Патрисию похитили. Или не на органы… Вдруг это закрытый клуб для извращенцев? Ну кто еще станет держать орудия пыток в кабинете?
– Не волнуйтесь, мисс, все будет хорошо, – доверительно прошептал-прогнусавил стражник. – Потерпите еще немного.
Все будет хорошо? Давай я только еще что-нибудь тебе сломаю, и все просто замечательно будет!
Гордон повернулся ко мне, держа небольшую… лупу. С широкой металлической рукоятью, разве что стекло было полупрозрачным и поблескивало золотистыми искорками. Вот гадство! Я снова задергалась в путах.
– Что это еще такое?
– Поскольку ты отказываешься рассказывать обо всем добровольно, придется воспользоваться зеркалом истины. Между прочим, очень дорогим, – последнее сказано было так, словно я заставляла его отдать последние носки. – Развяжи ее.
О! Неужели?
– Только не брыкайся, – предупредил лорд.
И не подумаю. Вот если бы мне ботинки оставили, а так боюсь ногу зашибить. Мне мои ноги как-то дороги. Особенно в сложившихся обстоятельствах!
Стражник тут же бросился выполнять: освободил затекшие конечности. Они тут же мерзко закололи тысячами иголочек. Но я спешила убраться с пыточного стола, куда угодно, только подальше. Так спешила, что едва не свалилась на пол: голова закружилась, не то от пережитого, не то от страха перед тем, что мне еще предстояло.
К счастью, меня подхватили, прижали к себе. К счастью, опустили – на мягкий диванчик с синей обивкой – прежде чем я успела уловить запах хвои и понять, кто же подхватил. Теперь я очутилась на второй половине комнаты, а Бразз погасил лампу, и пыточная утонула в тени. Но почему-то спокойнее от этого не стало.
Я потерла красные следы на запястьях и подняла голову. Так Гордон казался еще более высоким и внушительным, что мне совсем не понравилось. Как и зеркальце в его ладони.
– Передумали издеваться над беззащитной девушкой?
Он поморщился, словно от зубной боли.
– Заключенных нельзя пытать. Это противозаконно.
Что-о-о-о? Я на миг даже дар речи потеряла от возмущения.
– То есть ты меня просто пугал?
– Морально воздействовал, чтобы склонить к сотрудничеству.
– А дыба?
– Это антиквариат.
То есть фальшивка, и я тут зря потом обливалась? Ах ты ж… змей! Склонить к сотрудничеству захотел! Да я бы сама тебя склонила! Уууу! Хотя… Зеркальце словно накалилось в его руке и теперь поблескивало оранжевым. Моя живая фантазия быстро нарисовала не самые лицеприятные картинки, как это зеркальце можно применить.
– Послушай, не надо никаких сывороток правды.
– Это называется зеркало истины, – поправил лорд.
– Да плевать как оно называется! Давай ты мне просто поверишь на слово!
Лорд Гордон снова вскинул бровь, а губы его дрогнули.
– Мы раз за разом возвращаемся к вопросу о доверии, – иномирный гад покачал головой, склонился надо мной низко-низко и взял за руку. – Нет, Юлия, я тебе не верю.
Вот так, значит? Сначала к столу привязали, а потом «не верю»?
– Но это позволит нам быть честными друг с другом. – Кто и с кем будет честным, спрашивается? Не очень-то похоже, чтобы мне собирались хоть что-то объяснить. И не надо ко мне тянуться с этой золотистой штуковиной! – Загляни в зеркало.
Ага, конечно. Откуда я знаю, что эти истинные зеркала делают!
– Загляни в зеркало, Юлия.
А голос-то какой спокойный! Гипнотический просто. Тоже мне, победитель «Битвы экстрасенсов»! Хотел общаться нормально – так общался бы сразу, а то – ремни, дыба, глазками луп-луп…
Гордон оказался коварнее и проворнее, чем я предполагала. Резво сунул зеркало мне в руки и шустро подтянул вверх. Я честно хотела зажмуриться, но просто не успела, уставилась на штуковину. И едва не отпрянула. Нет, я не была чудовищем, просто не была собой. Странное ощущение, немного жуткое: смотреть на чужое лицо, и знать, что это ты.
Не знаю, почему это назвали зеркалом, потому что оно оставалось прозрачным, я видела свое отражение нечетко, как в стекле. К счастью, фамилия Патрисии не была говорящей – никакого сходства с утками. Высокий лоб, тонкий нос, большие светлые глаза, но маленький, слегка пухлый рот.
Поверхность ярко вспыхнула, словно на фотоаппарат щелкнули, ослепила меня, не позволив свыкнуться с новым обликом. Если бы не сильные ладони лорда, дорогое зеркальце пришлось бы собирать по осколкам.
– А теперь проверим, – ему пришлось присесть рядом, чтобы не возвышаться надо мной. – Как тебя зовут?
Я опасливо посмотрела на зеркальце: вдруг оно бьет током при неправильном ответе, и выдохнула:
– Юлия… Беседина.
Ничего не произошло. Никаких вспышек, никаких звуков, только наше дыхание и прикосновение лорда. Даже Бразз куда-то подевался.
– Я тебе нравлюсь, Юлия?
О… Ничего себе вопросы! Эй, да ты только что меня пытками пугал, а теперь хочешь признания в большой и светлой?
– Конечно, нет!
– Нравишься, – заявило зеркало.
Аааа! Оно разговаривает! Только что-то не то говорит… Эй, стекляшка, я за такое и специально уронить могу! Интересно, если разбить говорящее зеркало лет на семь онемеешь или просто получишь подзатыльник от лорда? Кажется, Гордон предугадал мое желание, потому что сжал ладони чуточку сильнее.
– Работает, – деловито сообщил он. – А теперь расскажи, кто ты и что с тобой произошло.
Ха! Значит, веришь этой стекляшке? Тогда посмотрим, что ты скажешь на правду. Пришлось повторять все, что я рассказала раньше. И даже больше. Про девичник Виты, молнию, странную незнакомку в винтажном платье, подмену тел и осьминога. Слова словно лились сами по себе, я отвечала первое, что приходило в голову, совершенно не задумываясь. Зеркальце при этом молчало. Не представляю, как оно работало и на чем: на магии или это какая-то иномирная технология.
На этот раз лорд Гордон принял правду со спокойной сосредоточенностью, только иногда хмурился и изумленно вскидывал брови. Но кажется, верил. Закончила я адресом своей квартиры. Только сорванное горло дало о себе знать. На последнем предложении я закашлялась.
– Хочу пить, – прохрипела. Странно, откуда еще силы берутся разговаривать?
– Я дам тебе воды, но сначала ответь еще на вопрос.
Тут же захотелось испепелить его взглядом.
– Почему ты?
Мне тоже хотелось об этом знать. Почему из всех людей Утконос свалилась именно перед моим автомобилем? Карма у меня, что ли, дырявая?
– Случайность, – предложила я.
– Это судьба, – настояло зеркало.
Ух, злыдня!
– Хватит, я так не думаю!
– Думаешь.
– И где же мне ее искать? – прекратил наш спор Гордон.
– В моем теле.
Оценивающий взгляд лорда скользнул по моей груди и ниже, до самых голых ступней, которые я тут же поджала под диван.
