Быстро закрыв нишу, Маль скинула на пол лохмотья, в которые превратился её костюм, и принялась натягивать новый. Предусмотрительный Анитико всегда держал парочку про запас. Тонкое нижнее бельё, чулки и нательная рубашка, защищающие кожу от натираний, штаны из грубой ткани со множеством карманов, в которых удобно хранить разные мелочи. Мальдира переложила мелкие камушки, которые любила перебирать в пальцах, из порванной одежды в новую, вытащила широкий кожаный пояс, отмечая, что подсумок кто-то срезал. Вряд ли искали ценности, скорее пытались их уберечь. Надо будет потом спросить у Анитико, где реактивы.
Новая поясная сумка заняла своё положенное место. Мальдира добавила туда свежую кисточку и пузырёк с алхимическим маслом и щёлкнула замком. Пришёл черёд надевания просторной рубахи с длинными рукавами и высоким воротником. Мальдира старательно застёгивала мелкие пуговички, скрывая тело от посторонних глаз. Взяла с полки белую глиняную маску, перчатки и плащ и отправилась к наставнику, завершая туалет по дороге.
Пришла она как нельзя вовремя, диалог между клириками шёл на повышенных тонах.
— Её нельзя выпускать!
— Почему это? — поинтересовалась Мальдира, опираясь плечом о стену и скрещивая руки на груди.
— Потому что она живой труп! — выкрикнул Федель и прикусил язык, оборачиваясь.
— Да? А ты живой мешок с костями и кровью. Тебя тоже не стоит выпускать? — холодно спросила Маль, опуская маску на лицо.
Только глаза излучали слабый синий свет. Юного священника передёрнуло.
— Федель, успокойся.
— Да что уж тут, пусть покричит, — хмыкнула Мальдира. — Молодой, горячий. Бенифтерианец. Что с него взять?
В этих словах было столько желчи и холода, что стало не по себе даже привыкшему к общению с некроманткой Анитико. Обычно Маль говорила только по делу, коротко, а тут разошлась, словно с цепи сорвалась. И каждое её слово находило отклик у собеседников.
— Мальчик, забудь о том, что было раньше. Ты на земле мёртвых. Оживших трупов тут больше, чем нормальных людей. И они рядом. Закрывая глаза, я слышу, как они идут, медленно перебирая ногами, к Камперу. Слышу, как они мечтают вгрызться полусгнившими зубами в плоть. Как нематериальная нежить мечтает впитать твою жизненную силу, превратив в глубокого старика. Здесь можно умереть в любой момент и превратиться в погибель для своих же близких. Всеблагая, да тут даже солнца толком нет. Ты уверен, малыш, что хочешь здесь остаться, а не сбежать к мамочке?
Повисло тягостное молчание. Федель не знал, что ответить. Для него Мортерра была страной из страшилок, детских сказок, сродни историям про драконов с далёких островов.
— И поэтому я должен позволить живому трупу в твоём лице разгуливать по улицам деревни? — прошипел Федель.
— Я не живой труп. Я некромантка. Я повелительница мёртвых, защитница этой деревни. Если ты меня не выпустишь, то ночью, при свете луны, из-под земли поползут живые мертвецы. И что ты будешь тогда делать? Как будешь спасать людей? Не стоит приходить со своими правилами в мир тьмы, — Мальдира не заметила, как уголки её губ поползли вверх, складываясь в ехидную улыбку. — Где мой посох, Анитико?
— У входа. И подсумок. Принесли уже после, сказали, что оторвался в дороге, — хмыкнул жрец. — Забрали ладан и масло.
— Всеблагая с ними, можно же было просто попросить. Ладно. Как надолго с нами этот милый щеночек?
— Я не…
— Тебя не спрашивали, — огрызнулась Маль, поворачиваясь к наставнику. — И зачем он пришёл?
— Исследователь и миссионер. Сын богатых родителей. Будет тут, пока не надоест, — со странной горечью отметил Анитико.
— А, ясно. Будем развлекать его?
— Я займусь, не переживай. Он моя забота.
— Ну уж нет. Я приехал исследовать. И я буду исследовать её, — решительно заявил Федель, тыча пальцем в Мальдиру.
Некромантка сняла маску и медленно приблизилась. Она видела, что так делают живые девушки, и хотела проверить, как среагирует на неё незнакомый мужчина. Местные-то знали, что её ничего, кроме мертвяков, не интересует.
Плавно, грациозно, выставляя ногу вперёд. Да, в юбке это смотрелось бы соблазнительнее, но в штанах Мальдира выглядела как настоящая хищница. По пути она сунула маску в руки Анитико и посмотрела Феделю глаза в глаза. И тот отшатнулся. Не выдержал этого пронзительного, пробирающего холодом до самого сердца, взгляда.
А ещё внешность. Некромантка напоминала мраморную статую из храмового парка. Молочно-белая кожа, точёные хрупкие черты лица, аккуратный нос, маленький подбородок, едва наметившиеся скулы, но не было ни бровей, ни ресниц, ни волос, словно про них забыли.
— Боишься? — с придыханием спросила Мальдира, по-свойски опуская ладонь на плечо клирика.
— Ты странная. Некроманты не должны себя так вести. Почему ты не подчиняешься?
— Не хочу? — ответила вопросом на вопрос Мальдира, прижимая голову к плечу.
Этот жест она тоже подсмотрела у какой-то девчушки, постоянно так делающей в разговоре с отцом.
— Я точно буду тебя исследовать! — решительно заявил Федель. — И это, парик купи.
— Зачем? — встрепенувшись, спросила Мальдира, проводя рукой по лысой голове.
— Чтобы людей не пугать.
— А, это, — отмахнулась некромантка, возвращая маску на место и надевая капюшон. — И никто не испугается.
— Ну да, конечно. Ладно, сам куплю парик.
— Нет нужды. Можешь поить меня кровью каждый день, и будут тебе волосы, — холодно заметила Мальдира. — За всё нужно платить.
— Эм, что, прости? — опешил Федель.
Анитико наблюдал за всем со стороны, сжимая кулаки. Он считал, что если эти двое найдут общий язык, то множество проблем решится само собой, поэтому старался не привлекать к себе лишнего внимания, В одном юный коллега был прав. Мальдира странная, она не типичная некромантка, в ней намного больше жизни, её душа похожа на цветок с оборванными лепестками, а не на тусклую палочку. Именно в этом и кроется сила.
— Что слышал, — ответила некромантка. — Поддержание формы требует жизненных сил. Хочешь, чтобы была с волосами, пока ты там меня исследуешь, корми исправно. Но помни, что жизни дороже твоих… как их там?.. А, эстетических вкусов. А теперь, Фе-едель, — она прошептала его имя, растягивая по слогам, — идём наверх. Люди ждут праздник. И мы должны его дать, хочешь ты того или нет.
На Кампер опустилась ночь. В небе ярко сияла луна, высвечивая мертвенным цветом выбоинки на мостовой. В Мортерре деревня могла посоперничать в плане укреплений и ухоженности со многими городами Бенифтерры. Чтобы построить поселение, сначала осушали землю, потом перелопачивали, выискивая кости, и только потом начинали строительство. Делали большие просторные подвалы в домах, чтобы прятаться в случае нашествия нежити, потом два-три этажа из камня, с решётками на окнах и прочными металлическими дверьми. Крыши тоже укреплённые, чтобы сверху никто не напал.
В селениях побольше подвалы связывались ходами, но Кампер был слишком маленьким для такой роскоши. В центре площадь, на которой и храм Всеблагой, и дом старосты, и единственный на всю округу трактир. Сейчас по центру площади горел костёр, через который, довольно хохоча, прыгали юноши и девушки.
Даже в таких мёртвых землях люди любили и умели повеселиться. Рядом, на кострах поменьше, жарили мясо и овощи. Мальдира втянула носом пряные ароматы и, уловив запах жертвенной крови, облизнулась. Зачем нужно мясо, когда есть солёно-сладкая кровь, которая восполнит силы?
Люди замерли, завидев Мальдиру, склонились в почтительном поклоне. Тишина на несколько секунд завладела всем вокруг, только где-то вдали протяжно ухала сипуха, загоняя свою незадачливую жертву.
— Спасибо! Спасибо! — закричала какая-то женщина, падая перед Маль на колени и протягивая той руку. — Спасибо! Возьми! Возьми!
— Это моя работа, — коротко ответила Маль, обходя женщину стороной. — То, что положено, будет собрано через старосту. Не тратьте силы понапрасну.
— Но ты спасла моего сына! Возьми!
— И спасу ещё не раз, пока смогу. Не нужно, — Мальдира подняла ладонь, показывая, что разговор закончен, и медленно пошла в сторону помоста, на котором стояла серебряная чаша с подношением.
Вопреки суевериям, серебро не причиняло ей вреда. Как и многим другим видам нежити, хотя для большинства слабых типов часто бывало смертельно.
Федель плёлся сзади, внимательно рассматривая людей и дома. Он хотел занять место где-то в стороне на возвышении, достать письменные принадлежности и записывать, но понимал, что некромантку выпускать из-под надзора не стоит. А вдруг это она при нём отказывается от предложенной крови, а на самом деле хотела впиться зубами в ту женщину? Федель видел, какие у Мальдиры клыки, почти как у вымышленного вампира, на остроту проверять не решился, но при случае нужно будет и этот эксперимент провести. На бумаге, например.
Люди косились на него, но не говорили ни слова. Анитико, поручившийся за нового жреца, был уважаемым человеком в Кампере, и ему не перечили. Да и… ну странный, ну из светлых земель, зато, возможно, поможет с болезнями, призовёт воду, очистит урожай. Разве это плохо?
Поднявшись на помост, Мальдира помахала толпе, поклонилась, выражая свою благодарность, и жадно припала к чаше, опустошая её маленькими глотками. После подпитки от припрятанных кристаллов, конечно, голова не хмелела, но это было хорошо. Ночь предстояла весёлая. Наверняка кто-то поднимется. И можно было бы забраться на обзорную башню или попатрулировать крепостную стену, но Федель, это недоразумение, стоит рядом и пристально следит за каждым шагом, не давая почувствовать себя в безопасности.
Почему-то Мальдире казалось, что от священника обязательно будут неприятности. Какого именно рода, ясно не было, но сбросить парнишку со счетов Маль не могла. Просто… жалко его было, что ли? Эти огромные серые глаза, такие чистые, что сразу становилось невыносимо. Хотелось отвернуться, чтобы не видеть этот лучистый свет в мире полнейшего мрака.
Серебряная чаша опустела, Маль посмотрела на веселящихся людей, возвращая маску на законное место. Постояв с десяток минут молчаливым наблюдателем над празднующим народом, Мальдира спрыгнула с помоста и попыталась скрыться в одном из узких переулков. Хотелось остаться в одиночестве, сосредоточиться, выпустить нити души и проверить, не приближается ли к Камперу какое-нибудь зло. Пусть волна из эфирного моря и прошла, поводов расслабляться не было. Мёртвые хотят вернуть себе свои земли, и в упорстве им не откажешь.
Оторваться не удалось. Федель белым пятном последовал за ней, невольно охнув от боли в ногах при приземлении. Недовольно нахмурившись, священник нагнал некромантку через два поворота.
— Куда собралась, мёртвая? — недовольно спросил он, скрестив руки на груди.
Мальдира остановилась и медленно повернулась. Втянула носом воздух, облизнулась под маской. Какой же Федель был вкусный, этот едва уловимый аромат жизненной силы бенифтерца манил вонзить в мальчишку зубы. Маль и раньше видела людей из благодатной земли, но этот мальчишка просто светился жизненной силой. Его, несмотря на сытость, хотелось попробовать. Просто чтобы понять, какой он на вкус, как будет недовольно кривиться, чувствуя наступающую слабость. Но этого делать нельзя.
— Я некромантка, — медленно ответила Мальдира, вглядываясь в лицо священника.
Совсем мальчишка, даже усов ещё нет. Если бы брился, то к вечеру должна была пробиться щетина, пусть и короткая, а тут… Сколько ему? Не больше двадцати. Говорят, в Бенифтерре взрослыми становятся позже, это в их землях парни поголовно бреются в семнадцать.
— Ты живой труп.
— Мне сказать, кто ты? — прошипела Мальдира.
— И кто же?
— Надоедливый мешок с костями, который не даёт работать, — бросила Маль, разворачиваясь на пятках и направляясь в сторону ближайшей смотровой вышки.
— В смысле не даю работать?! — возмутился Федель, припуская за ней. — У тебя сейчас время отдыха.
— Отдыха? — с горькой усмешкой спросила Мальдира. — Мне неведомо это слово. Как ты справедливо заметил, от мёртвых во мне намного больше, чем от живых. И знаешь, я этому рада. Кто-то должен защищать эти кожаные мешки с костями и кровью. Кто-то должен не спать, быть всегда на страже, отдавать себя без остатка ради безопасности других. А знаешь зачем? Чтобы эти мешки превратились в людей, могли мечтать, любить, заводить детей…
Она могла бы разродиться ещё более длинной тирадой, но некромантку прервали. И это был не Федель. Их нагнала запыхавшаяся женщина в простом платье с закатанными рукавами. На её голове красовалась съехавшая набок косынка.
— Госпожа некромантка, ваше благочестейшество! Беда!
Мальдира тут же напряглась, замерла, вслушиваясь в звуки ночи. Но ничего подозрительного не услышала. Ни криков лакрим, ни завываний нежити, только смех, песни и треск костра.
— Что случилось?
— Мой сын, Эрнике, сегодня должен был с другими пасти коров. Все вернулись, а он… он не вернулся! Ребята говорят, что он отошёл к какому-то камню на болоте. Я знаю, что вы говорили, что не нужно к ним ходить. Но это же дети, кого они слушают! А потом Эрнике сказал, что у него есть важное дело и ушёл.
Не удержавшись, Мальдира позволила себе грязно выругаться. Камни в полях были тем, что сдерживает нематериальную нежить. Своего рода маяки, которые притягивают бестелесных духов, не дают им отлететь. Чистить их своевременно не всегда получалось, и вот результат… Похоже, кто-то взял мальчишку под контроль и увёл в болота.
— Федель, — резко скомандовала Мальдира, уже просчитавшая в уме план действий. — Иди к Анитико, мне нужен набор семь и набор три, дополнительно ладан, мел, три крысиных хвоста. Вопросы? Нет вопросов! Нет у тебя вопросов! Быстро!
Последние слова она выкрикнула с такой силой, что молодой священник побелел, сравнявшись цветом с собственной мантией, и быстро-быстро закивал.
— Жду через семь минут у ворот, — крикнула ему вслед Мальдира, поворачиваясь к женщине. — Мне нужна личная вещь мальчика. И описание. Я попробую его спасти.
— Да, да, госпожа некромантка, вот.
Женщина выудила из складок юбки небольшой ножичек с каменной рукоятью и поблёкший от времени красный шарф.
— Дома из рук не выпускает. Этого хватит?
— Возможно, — уклончиво ответила Мальдира, направляясь к воротам.
Говорить о том, что для поисков мальчишки этих предметов достаточно, а вот для возвращения его домой совсем не факт, не хотелось. Анитико говорил, что она зря разжигает в сердцах людей надежду, но Мальдира, прочитав однажды, что надежда умирает последней, считала, что пока родственники помнят о попавших в беду, они неосознанно помогают им. Не зря же Всеблагая велит хранить кости тридцать лет, общаться с умершими, помнить о них. Значит, есть какая-то связь.
На прямой вопрос об этом клирик не ответил, отмолчался, как он часто это делал, когда не знал ответа. Врать и недоговаривать Анитико умел, но только не ей. Почему-то с Мальдирой он всегда был искренним. Не врал, не отмалчивался, но предупреждал, что некоторые знания запретны.
Федель уже ждал её у ворот. Управился быстро, всего за три минуты. Вот что значит, молодой да полный сил.
Мальдира молча забрала у него из рук два подсумка, пристраивая их на поясе, потом запихнула дополнительные ингредиенты в карманы и начала подниматься на смотровую башню.
Новая поясная сумка заняла своё положенное место. Мальдира добавила туда свежую кисточку и пузырёк с алхимическим маслом и щёлкнула замком. Пришёл черёд надевания просторной рубахи с длинными рукавами и высоким воротником. Мальдира старательно застёгивала мелкие пуговички, скрывая тело от посторонних глаз. Взяла с полки белую глиняную маску, перчатки и плащ и отправилась к наставнику, завершая туалет по дороге.
Пришла она как нельзя вовремя, диалог между клириками шёл на повышенных тонах.
— Её нельзя выпускать!
— Почему это? — поинтересовалась Мальдира, опираясь плечом о стену и скрещивая руки на груди.
— Потому что она живой труп! — выкрикнул Федель и прикусил язык, оборачиваясь.
— Да? А ты живой мешок с костями и кровью. Тебя тоже не стоит выпускать? — холодно спросила Маль, опуская маску на лицо.
Только глаза излучали слабый синий свет. Юного священника передёрнуло.
— Федель, успокойся.
— Да что уж тут, пусть покричит, — хмыкнула Мальдира. — Молодой, горячий. Бенифтерианец. Что с него взять?
В этих словах было столько желчи и холода, что стало не по себе даже привыкшему к общению с некроманткой Анитико. Обычно Маль говорила только по делу, коротко, а тут разошлась, словно с цепи сорвалась. И каждое её слово находило отклик у собеседников.
— Мальчик, забудь о том, что было раньше. Ты на земле мёртвых. Оживших трупов тут больше, чем нормальных людей. И они рядом. Закрывая глаза, я слышу, как они идут, медленно перебирая ногами, к Камперу. Слышу, как они мечтают вгрызться полусгнившими зубами в плоть. Как нематериальная нежить мечтает впитать твою жизненную силу, превратив в глубокого старика. Здесь можно умереть в любой момент и превратиться в погибель для своих же близких. Всеблагая, да тут даже солнца толком нет. Ты уверен, малыш, что хочешь здесь остаться, а не сбежать к мамочке?
Повисло тягостное молчание. Федель не знал, что ответить. Для него Мортерра была страной из страшилок, детских сказок, сродни историям про драконов с далёких островов.
— И поэтому я должен позволить живому трупу в твоём лице разгуливать по улицам деревни? — прошипел Федель.
— Я не живой труп. Я некромантка. Я повелительница мёртвых, защитница этой деревни. Если ты меня не выпустишь, то ночью, при свете луны, из-под земли поползут живые мертвецы. И что ты будешь тогда делать? Как будешь спасать людей? Не стоит приходить со своими правилами в мир тьмы, — Мальдира не заметила, как уголки её губ поползли вверх, складываясь в ехидную улыбку. — Где мой посох, Анитико?
— У входа. И подсумок. Принесли уже после, сказали, что оторвался в дороге, — хмыкнул жрец. — Забрали ладан и масло.
— Всеблагая с ними, можно же было просто попросить. Ладно. Как надолго с нами этот милый щеночек?
— Я не…
— Тебя не спрашивали, — огрызнулась Маль, поворачиваясь к наставнику. — И зачем он пришёл?
— Исследователь и миссионер. Сын богатых родителей. Будет тут, пока не надоест, — со странной горечью отметил Анитико.
— А, ясно. Будем развлекать его?
— Я займусь, не переживай. Он моя забота.
— Ну уж нет. Я приехал исследовать. И я буду исследовать её, — решительно заявил Федель, тыча пальцем в Мальдиру.
Некромантка сняла маску и медленно приблизилась. Она видела, что так делают живые девушки, и хотела проверить, как среагирует на неё незнакомый мужчина. Местные-то знали, что её ничего, кроме мертвяков, не интересует.
Плавно, грациозно, выставляя ногу вперёд. Да, в юбке это смотрелось бы соблазнительнее, но в штанах Мальдира выглядела как настоящая хищница. По пути она сунула маску в руки Анитико и посмотрела Феделю глаза в глаза. И тот отшатнулся. Не выдержал этого пронзительного, пробирающего холодом до самого сердца, взгляда.
А ещё внешность. Некромантка напоминала мраморную статую из храмового парка. Молочно-белая кожа, точёные хрупкие черты лица, аккуратный нос, маленький подбородок, едва наметившиеся скулы, но не было ни бровей, ни ресниц, ни волос, словно про них забыли.
— Боишься? — с придыханием спросила Мальдира, по-свойски опуская ладонь на плечо клирика.
— Ты странная. Некроманты не должны себя так вести. Почему ты не подчиняешься?
— Не хочу? — ответила вопросом на вопрос Мальдира, прижимая голову к плечу.
Этот жест она тоже подсмотрела у какой-то девчушки, постоянно так делающей в разговоре с отцом.
— Я точно буду тебя исследовать! — решительно заявил Федель. — И это, парик купи.
— Зачем? — встрепенувшись, спросила Мальдира, проводя рукой по лысой голове.
— Чтобы людей не пугать.
— А, это, — отмахнулась некромантка, возвращая маску на место и надевая капюшон. — И никто не испугается.
— Ну да, конечно. Ладно, сам куплю парик.
— Нет нужды. Можешь поить меня кровью каждый день, и будут тебе волосы, — холодно заметила Мальдира. — За всё нужно платить.
— Эм, что, прости? — опешил Федель.
Анитико наблюдал за всем со стороны, сжимая кулаки. Он считал, что если эти двое найдут общий язык, то множество проблем решится само собой, поэтому старался не привлекать к себе лишнего внимания, В одном юный коллега был прав. Мальдира странная, она не типичная некромантка, в ней намного больше жизни, её душа похожа на цветок с оборванными лепестками, а не на тусклую палочку. Именно в этом и кроется сила.
— Что слышал, — ответила некромантка. — Поддержание формы требует жизненных сил. Хочешь, чтобы была с волосами, пока ты там меня исследуешь, корми исправно. Но помни, что жизни дороже твоих… как их там?.. А, эстетических вкусов. А теперь, Фе-едель, — она прошептала его имя, растягивая по слогам, — идём наверх. Люди ждут праздник. И мы должны его дать, хочешь ты того или нет.
ГЛАВА 6
На Кампер опустилась ночь. В небе ярко сияла луна, высвечивая мертвенным цветом выбоинки на мостовой. В Мортерре деревня могла посоперничать в плане укреплений и ухоженности со многими городами Бенифтерры. Чтобы построить поселение, сначала осушали землю, потом перелопачивали, выискивая кости, и только потом начинали строительство. Делали большие просторные подвалы в домах, чтобы прятаться в случае нашествия нежити, потом два-три этажа из камня, с решётками на окнах и прочными металлическими дверьми. Крыши тоже укреплённые, чтобы сверху никто не напал.
В селениях побольше подвалы связывались ходами, но Кампер был слишком маленьким для такой роскоши. В центре площадь, на которой и храм Всеблагой, и дом старосты, и единственный на всю округу трактир. Сейчас по центру площади горел костёр, через который, довольно хохоча, прыгали юноши и девушки.
Даже в таких мёртвых землях люди любили и умели повеселиться. Рядом, на кострах поменьше, жарили мясо и овощи. Мальдира втянула носом пряные ароматы и, уловив запах жертвенной крови, облизнулась. Зачем нужно мясо, когда есть солёно-сладкая кровь, которая восполнит силы?
Люди замерли, завидев Мальдиру, склонились в почтительном поклоне. Тишина на несколько секунд завладела всем вокруг, только где-то вдали протяжно ухала сипуха, загоняя свою незадачливую жертву.
— Спасибо! Спасибо! — закричала какая-то женщина, падая перед Маль на колени и протягивая той руку. — Спасибо! Возьми! Возьми!
— Это моя работа, — коротко ответила Маль, обходя женщину стороной. — То, что положено, будет собрано через старосту. Не тратьте силы понапрасну.
— Но ты спасла моего сына! Возьми!
— И спасу ещё не раз, пока смогу. Не нужно, — Мальдира подняла ладонь, показывая, что разговор закончен, и медленно пошла в сторону помоста, на котором стояла серебряная чаша с подношением.
Вопреки суевериям, серебро не причиняло ей вреда. Как и многим другим видам нежити, хотя для большинства слабых типов часто бывало смертельно.
Федель плёлся сзади, внимательно рассматривая людей и дома. Он хотел занять место где-то в стороне на возвышении, достать письменные принадлежности и записывать, но понимал, что некромантку выпускать из-под надзора не стоит. А вдруг это она при нём отказывается от предложенной крови, а на самом деле хотела впиться зубами в ту женщину? Федель видел, какие у Мальдиры клыки, почти как у вымышленного вампира, на остроту проверять не решился, но при случае нужно будет и этот эксперимент провести. На бумаге, например.
Люди косились на него, но не говорили ни слова. Анитико, поручившийся за нового жреца, был уважаемым человеком в Кампере, и ему не перечили. Да и… ну странный, ну из светлых земель, зато, возможно, поможет с болезнями, призовёт воду, очистит урожай. Разве это плохо?
Поднявшись на помост, Мальдира помахала толпе, поклонилась, выражая свою благодарность, и жадно припала к чаше, опустошая её маленькими глотками. После подпитки от припрятанных кристаллов, конечно, голова не хмелела, но это было хорошо. Ночь предстояла весёлая. Наверняка кто-то поднимется. И можно было бы забраться на обзорную башню или попатрулировать крепостную стену, но Федель, это недоразумение, стоит рядом и пристально следит за каждым шагом, не давая почувствовать себя в безопасности.
Почему-то Мальдире казалось, что от священника обязательно будут неприятности. Какого именно рода, ясно не было, но сбросить парнишку со счетов Маль не могла. Просто… жалко его было, что ли? Эти огромные серые глаза, такие чистые, что сразу становилось невыносимо. Хотелось отвернуться, чтобы не видеть этот лучистый свет в мире полнейшего мрака.
Серебряная чаша опустела, Маль посмотрела на веселящихся людей, возвращая маску на законное место. Постояв с десяток минут молчаливым наблюдателем над празднующим народом, Мальдира спрыгнула с помоста и попыталась скрыться в одном из узких переулков. Хотелось остаться в одиночестве, сосредоточиться, выпустить нити души и проверить, не приближается ли к Камперу какое-нибудь зло. Пусть волна из эфирного моря и прошла, поводов расслабляться не было. Мёртвые хотят вернуть себе свои земли, и в упорстве им не откажешь.
Оторваться не удалось. Федель белым пятном последовал за ней, невольно охнув от боли в ногах при приземлении. Недовольно нахмурившись, священник нагнал некромантку через два поворота.
— Куда собралась, мёртвая? — недовольно спросил он, скрестив руки на груди.
Мальдира остановилась и медленно повернулась. Втянула носом воздух, облизнулась под маской. Какой же Федель был вкусный, этот едва уловимый аромат жизненной силы бенифтерца манил вонзить в мальчишку зубы. Маль и раньше видела людей из благодатной земли, но этот мальчишка просто светился жизненной силой. Его, несмотря на сытость, хотелось попробовать. Просто чтобы понять, какой он на вкус, как будет недовольно кривиться, чувствуя наступающую слабость. Но этого делать нельзя.
— Я некромантка, — медленно ответила Мальдира, вглядываясь в лицо священника.
Совсем мальчишка, даже усов ещё нет. Если бы брился, то к вечеру должна была пробиться щетина, пусть и короткая, а тут… Сколько ему? Не больше двадцати. Говорят, в Бенифтерре взрослыми становятся позже, это в их землях парни поголовно бреются в семнадцать.
— Ты живой труп.
— Мне сказать, кто ты? — прошипела Мальдира.
— И кто же?
— Надоедливый мешок с костями, который не даёт работать, — бросила Маль, разворачиваясь на пятках и направляясь в сторону ближайшей смотровой вышки.
— В смысле не даю работать?! — возмутился Федель, припуская за ней. — У тебя сейчас время отдыха.
— Отдыха? — с горькой усмешкой спросила Мальдира. — Мне неведомо это слово. Как ты справедливо заметил, от мёртвых во мне намного больше, чем от живых. И знаешь, я этому рада. Кто-то должен защищать эти кожаные мешки с костями и кровью. Кто-то должен не спать, быть всегда на страже, отдавать себя без остатка ради безопасности других. А знаешь зачем? Чтобы эти мешки превратились в людей, могли мечтать, любить, заводить детей…
Она могла бы разродиться ещё более длинной тирадой, но некромантку прервали. И это был не Федель. Их нагнала запыхавшаяся женщина в простом платье с закатанными рукавами. На её голове красовалась съехавшая набок косынка.
— Госпожа некромантка, ваше благочестейшество! Беда!
Мальдира тут же напряглась, замерла, вслушиваясь в звуки ночи. Но ничего подозрительного не услышала. Ни криков лакрим, ни завываний нежити, только смех, песни и треск костра.
— Что случилось?
— Мой сын, Эрнике, сегодня должен был с другими пасти коров. Все вернулись, а он… он не вернулся! Ребята говорят, что он отошёл к какому-то камню на болоте. Я знаю, что вы говорили, что не нужно к ним ходить. Но это же дети, кого они слушают! А потом Эрнике сказал, что у него есть важное дело и ушёл.
Не удержавшись, Мальдира позволила себе грязно выругаться. Камни в полях были тем, что сдерживает нематериальную нежить. Своего рода маяки, которые притягивают бестелесных духов, не дают им отлететь. Чистить их своевременно не всегда получалось, и вот результат… Похоже, кто-то взял мальчишку под контроль и увёл в болота.
— Федель, — резко скомандовала Мальдира, уже просчитавшая в уме план действий. — Иди к Анитико, мне нужен набор семь и набор три, дополнительно ладан, мел, три крысиных хвоста. Вопросы? Нет вопросов! Нет у тебя вопросов! Быстро!
Последние слова она выкрикнула с такой силой, что молодой священник побелел, сравнявшись цветом с собственной мантией, и быстро-быстро закивал.
— Жду через семь минут у ворот, — крикнула ему вслед Мальдира, поворачиваясь к женщине. — Мне нужна личная вещь мальчика. И описание. Я попробую его спасти.
— Да, да, госпожа некромантка, вот.
Женщина выудила из складок юбки небольшой ножичек с каменной рукоятью и поблёкший от времени красный шарф.
— Дома из рук не выпускает. Этого хватит?
— Возможно, — уклончиво ответила Мальдира, направляясь к воротам.
Говорить о том, что для поисков мальчишки этих предметов достаточно, а вот для возвращения его домой совсем не факт, не хотелось. Анитико говорил, что она зря разжигает в сердцах людей надежду, но Мальдира, прочитав однажды, что надежда умирает последней, считала, что пока родственники помнят о попавших в беду, они неосознанно помогают им. Не зря же Всеблагая велит хранить кости тридцать лет, общаться с умершими, помнить о них. Значит, есть какая-то связь.
На прямой вопрос об этом клирик не ответил, отмолчался, как он часто это делал, когда не знал ответа. Врать и недоговаривать Анитико умел, но только не ей. Почему-то с Мальдирой он всегда был искренним. Не врал, не отмалчивался, но предупреждал, что некоторые знания запретны.
Федель уже ждал её у ворот. Управился быстро, всего за три минуты. Вот что значит, молодой да полный сил.
Мальдира молча забрала у него из рук два подсумка, пристраивая их на поясе, потом запихнула дополнительные ингредиенты в карманы и начала подниматься на смотровую башню.
