Этого торговца я знала, и мы пару минут поболтали об общих знакомых и улове. Как оказалось, улов был не очень: рыба ушла куда-то за рифы, а туда рисковали выходить не все рыбаки. К тому же по слухам, городской совет собирался запретить рыбачить в прибрежных водах, мол слишком мало рыбы осталось.
Не то, чтобы меня такие подробности интересовали, но я была вежливой девочкой.
Самое плохое случилось, когда я пробиралась через рыбные прилавки к воротам, где оставила велосипед. Корзина на плече начинала протекать, и я хотела как можно быстрее переставить её в корзину на велосипеде. Потом попробуй ещё отстирай рыбий запах от футболке!
В этот момент, в конце рыбных рядов, меня и схватили под локоть.
— Привет. Ты потеряшка? — я вздрогнула и дёрнулась в сторону, но локоть как будто тиски сжали. Вцепившийся в меня парень был одарённым. Выглядел он, как Кай, только как будто потрёпанным, да и шире был раза в два. Синеватые волосы дыбом, красные татуировки на висках и щеках, красная жилетка и зелёные штаны. Двух передних зубов у него не было, а бровь пересекал свежий порез.
Что-то мне этот порез очень не понравилось.
— Привет, — я попыталась изобразить на лице побольше дружелюбия. — Ты меня знаешь?
— Ты зверушка Сефа. Потеряшка, которую он подобрал.
— Ты имеешь в виду, что я потеряла память?
— Да насрать! — он схватил меня за плечо и с неожиданной силой потащил прочь. Я только вскрикнула и прижала к себе рыбу. Что мне делать? Орать? Да полрынка смотрит, как этот сумасшедший меня уводит, и делает вид, что ничего не происходит! Сопротивляться? А что он может? Кто он вообще такой? Он одарённый, вдруг он огнём дышит или ножи из задницы достаёт? А что мне будет, если я его ударю? А смогу ли я убежать?
Пока эти мысли панически роились в моей голове, синеволосый завёл меня за мусорные баки рыбного ряда. Тут было мерзко, грязно и вонюче. Жужжали сотни мух, и меня чуть не стошнило. Вот почему он не выбрал место почище?
— Я тебе ничего плохого не делала! — как-то слишком жалко прохныкала я.
— Да насрать, — повторил одарённый. — Пусть Сеф посмотрит на твою мордашку и трижды подумает, прежде чем лезть ко мне со своей справедливостью!
— Ты Тафун, что ли? — догадалась я.
Он меня ударил. Не сильно, но в лицо. Я не ждала удара, и моя голова стукнулась о стенку контейнера, а ноги чуть не разъехались на рыбных обрезках.
Меня никогда не били. Мне вообще не делали больно, а ударяли только в кабинете невролога в больнице. Молоточком по колену, по второму.
А чтобы бить…
Я всхлипнула.
— Ничего личного, дылда, — глаза Тафуна покраснели. Он занёс кулак, и он окутался огнём. Настоящим огнём, из ниоткуда!
Я даже закричать не смогла.
Что произошло дальше, я так и не поняла.
Удара не последовало. Тафун просто выдохнул огонь. Он и правда им дышал, как огнедышащий бык из сказки. Я почувствовала жар, и огонь объял меня.
Вот и всё.
Точнее, это я подумала, когда огонь опал и рассеялся, а тогда я чувствовала только жар и видела только цветные пятна перед веками.
...сейчас придёт боль от оплавившихся волос и полиэстровой маечки, а следом боль от сгоревшей кожи. Допрыгалась ты, Аля-без-памяти.
Я закричала от страха.
Блеснуло белое.
Раздался жуткий треск и грохот металлических листов.
Я на мгновение ослепла и подпрыгнула от неожиданности. Мир вокруг меня поплыл белыми пятнами, а когда прояснился, я увидела, что Тафун медленно оседает на землю. Его глаза закатились.
— Эй, тебе что, плохо? — очень глупо спросила я.
Тафун упал в рыбный мусор.
А я так и стояла, прижавшись спиной к грязной стенке и прижав к себе корзинку с рыбой.
Ничего больше не происходило.
Я собрала волю в кулак и тронула Тафуна ногой. Никакой реакцией. Он вообще жив?
А что будет, если я убью одарённого? Красные шени придут за мной? Ведь если одарённые не подсудны и стоят выше простых людей, наверное, мне придётся плохо. И моим друзьям из храма — тоже.
По моим щекам покатились слёзы.
— Эй, ты жив? — я потыкала Тафуна в бок ещё раз и решилась.
Я перепрыгнула через тело и, оскальзываясь на потрохах, побежала прочь.
Бежать обратно на рынок я не решилась. Меня там видели, ещё сдадут. Я решила проверить, есть ли выход из переулка. К моему счастью, выход был. Я пролезла через расшатанную решетку в какой-то двор, пробежала мимо развешанных для сушки простыней и чуть не рухнула в канаву с помоями. Меня облаяла собака, какая-то тётка вылила под ноги помои и обругала, от чего я ещё больше испугалась и потерялась в пространстве.
Каким-то чудом я оказалась около ржавых ворот дома под съём, и выбралась на улицу.
Я умудрилась убежать почти на квартал от рынка. Мимо по утопленным в брусчатку улицам прополз трамвай. Я трясущейся рукой достала телефон и набрала номер Сефа. Потом Ло. Никто не отвечал, а других номеров я не вспомнила. Из глаз снова покатились слёзы. Ну вот почему мне так не везёт? Я оглянулась и побрела, как мне казалось, в сторону храма.
Жаль, велосипед остался у забора рынка. Может быть, вернуться за ним? Да нет, там наверняка уже толпа собралась и все ищут меня. Мне надо как можно быстрее добраться до храма, там придумают, что делать.
Я прошла по трамвайным путям до реки. После помойки от меня воняло, и прохожие шарахались с моего пути. Мне казалось, что теперь меня точно найдут. Меня видели на рынке, а лицо-то у меня приметно. Теперь же я бегу, как сумасшедшая, с корзиной рыбы, вонючая и грязная, и не заметить и не запомнить меня невозможно.
Свистнули тормоза, и путь мне преградил скутер.
Я тупо уставилась на его водителя и зеркальное забрало шлема.
— Аля, ты в порядке? — скутерист приподнял забрало, и я с облегчением узнала Сая. Я кинулась к нему, разбрызгивая рыбий сок из корзины. Не знаю, каким усилием воли он не отшатнулся.
— Не знаю, там этот… его убило, похоже! — пролепетала я. — Сай, я Тафуна убила!
Он несколько секунд смотрел на меня.
— Что у тебя с глазами?
— А что? — опешила я.
Он опустил забрало, и я посмотрелась в него, как в зеркало.
У меня зрачков не было.
— Я не знаю!...
— Садись и не смотри по сторонам, — Сай кивнул себе за спину. Я послушно села и вцепилась в его спину.
Да нет, не могла я никого убить. Тафун что-то сам с собой сделал. Или молния ударила. Бывает же такое? По телевизору показывали, как парень шел через парковку, а его ударило. Он выжил ещё. А глаза, что глаза. Это что-то… Да что со мной такое?!
— Держись крепче, — велел Сай и помчался вниз, к мосту. Скутер лихо переехал через него, перекатился через рельсы прямо под носом у трамвая и через переулки выкатился к храму.
Я бы пешком шла ещё пару часов.
— Приехали, — Сай пинком раскрыл калитку на воротах храма и протиснулся внутрь вместе со мной скутером.
Я сидела, ни живая ни мёртвая, прижимала к себе чёртову корзину с рыбой и глотала слёзы.
Наше прибытие не прошло незамеченым. Первым прибежал Лилу, поливавший цветы, следом — Кира.
— Аля, тебя обидели? Ой, что это… Аля, что у тебя с глазами?
Я замотала головой и разревелась.
Меня стащили со скутера Сая и отвели в дом. Кое-как оттёрли от рыбы и попытались напоить чаем. Ло обняла меня, как маленькую, и гладила по голове.
Пришла матушка Амири и всех рассадила по лавкам. Меня она взяла за руки и заставила посмотреть себе в глаза.
— Это какая-то болезнь, да? — тихо спросила я.
— Нет, это не болезнь. Сай, что случилось?
— Не знаю. Я от Луски ехал и наткнулся на неё посреди улицы. Говорит, она Тафуна убила.
Жрецы переглянулись.
— Я схожу, узнаю новости, — тихо сказал Сеф. Он потрепал меня по плечу и пообещал, — Аля, что бы не случилось, в обиду мы тебя не дадим.
Мне стало совсем плохо.
— Аля, успокойся, всё в порядке, — Ло ещё раз обняла меня и вытерла слёзы. — С тобой всё в порядке. Просто, похоже, ты одна из нас.
— Кто я? — всхлипнула я.
— Одарённная.
Я рассмеялась. Нет, ну что за глупость. Какая я одарённая, я же…
По-моему, у меня случилась истерика. Мир на несколько минут пропал, сменившись разводами слёз и моим воем, а потом я обнаружила себя на лавке. Голова лежала на коленях у матушки, и она меня гладила по голове.
— Я в порядке, — прохрипела я.
Амири покачала головой.
— Правда, в порядке, — я села. Наверное, весь мой страх вышел с истерикой. Я потрогала мокрыще щёки и разбухшие глаза. Интересно, у меня всё ещё нет зрачков? — Матушка, я правда одарённая?
— Да. Полагаю, ты одарена Ясностью. Но пока ничего не могу сказать точно.
— То есть, я могла убить Тафуна?
— Могла. Но мы узнаем точно, только когда Сеф вернётся, — Амири поправила мою чёлку. — Тебе точно лучше?
— Да. Наверное, я… короче, напряжение скинула. Я в порядке. Я могу вас слушать, — я потянулась, постаралась спрятать за бок трясущуюся руку и села на табуретку. Выпрямилась. Выдохнула. Посмотрела на сестрёнок и на нахмуренного Сая.
— Я одарённая. Что это значит? Я теперь должна жить с вами или как?
— Нет, — матушка Амири покачала головой. — Ты вольна уйти отсюда в любой момент. Просто… думаю, тебе стоит быть осторожней. Многие… кхм… многие бы захотели утянуть тебя на свою сторону.
— Многие — это типа Кая или Тафуна?
— Многие — это кланы и банды, — подал голос Сай. — Одарённые стоят вне закона, могут многое, что не могут обычные люди. Так что нас всегда хотят втянуть во что-то жесткое.
Нас. Всё-таки, я права, и он одарённый. Вот же свезло!
— Мы не говорим о самом важном, — прервала их Мау. — Поведём ли мы Алю в Высокий Суд? Они должны её зарегистрировать.
— Пока нет. Подождём. Мы не знаем, в чём таланты Али, а если её начнут осаждать… ну, думаю, тебе не очень нужны кланы и другие сваты. Ты не преступница, Аля, а в этом городе у одарённых не слишком много вариантов для существования, — матушка приподняла брови и посморела на Сая.
— Полностью согласен. Одарённость не привелегия, а проблема. Это я тебе говорю, как сбежавший из клана.
— Это если Алюл не заберут в красные рубашки, — протянула Ло. — Они могут.
— Да. Поэтому, Аля, я предлагаю тебе пока… побыть нормальной. Сначала ты разберёшься, что ты, а потом решишь, как с этим жить.
Я медленно кивнула.
— Я вам полностью доверяю, — призналась я. — Вы ещё ни разу меня не подводили.
Матушка улыбнулась и взяла меня за руку.
— Надеюсь, милая, так будет и дальше.
Не то, чтобы меня такие подробности интересовали, но я была вежливой девочкой.
Самое плохое случилось, когда я пробиралась через рыбные прилавки к воротам, где оставила велосипед. Корзина на плече начинала протекать, и я хотела как можно быстрее переставить её в корзину на велосипеде. Потом попробуй ещё отстирай рыбий запах от футболке!
В этот момент, в конце рыбных рядов, меня и схватили под локоть.
— Привет. Ты потеряшка? — я вздрогнула и дёрнулась в сторону, но локоть как будто тиски сжали. Вцепившийся в меня парень был одарённым. Выглядел он, как Кай, только как будто потрёпанным, да и шире был раза в два. Синеватые волосы дыбом, красные татуировки на висках и щеках, красная жилетка и зелёные штаны. Двух передних зубов у него не было, а бровь пересекал свежий порез.
Что-то мне этот порез очень не понравилось.
— Привет, — я попыталась изобразить на лице побольше дружелюбия. — Ты меня знаешь?
— Ты зверушка Сефа. Потеряшка, которую он подобрал.
— Ты имеешь в виду, что я потеряла память?
— Да насрать! — он схватил меня за плечо и с неожиданной силой потащил прочь. Я только вскрикнула и прижала к себе рыбу. Что мне делать? Орать? Да полрынка смотрит, как этот сумасшедший меня уводит, и делает вид, что ничего не происходит! Сопротивляться? А что он может? Кто он вообще такой? Он одарённый, вдруг он огнём дышит или ножи из задницы достаёт? А что мне будет, если я его ударю? А смогу ли я убежать?
Пока эти мысли панически роились в моей голове, синеволосый завёл меня за мусорные баки рыбного ряда. Тут было мерзко, грязно и вонюче. Жужжали сотни мух, и меня чуть не стошнило. Вот почему он не выбрал место почище?
— Я тебе ничего плохого не делала! — как-то слишком жалко прохныкала я.
— Да насрать, — повторил одарённый. — Пусть Сеф посмотрит на твою мордашку и трижды подумает, прежде чем лезть ко мне со своей справедливостью!
— Ты Тафун, что ли? — догадалась я.
Он меня ударил. Не сильно, но в лицо. Я не ждала удара, и моя голова стукнулась о стенку контейнера, а ноги чуть не разъехались на рыбных обрезках.
Меня никогда не били. Мне вообще не делали больно, а ударяли только в кабинете невролога в больнице. Молоточком по колену, по второму.
А чтобы бить…
Я всхлипнула.
— Ничего личного, дылда, — глаза Тафуна покраснели. Он занёс кулак, и он окутался огнём. Настоящим огнём, из ниоткуда!
Я даже закричать не смогла.
Что произошло дальше, я так и не поняла.
Удара не последовало. Тафун просто выдохнул огонь. Он и правда им дышал, как огнедышащий бык из сказки. Я почувствовала жар, и огонь объял меня.
Вот и всё.
Точнее, это я подумала, когда огонь опал и рассеялся, а тогда я чувствовала только жар и видела только цветные пятна перед веками.
...сейчас придёт боль от оплавившихся волос и полиэстровой маечки, а следом боль от сгоревшей кожи. Допрыгалась ты, Аля-без-памяти.
Я закричала от страха.
Блеснуло белое.
Раздался жуткий треск и грохот металлических листов.
Я на мгновение ослепла и подпрыгнула от неожиданности. Мир вокруг меня поплыл белыми пятнами, а когда прояснился, я увидела, что Тафун медленно оседает на землю. Его глаза закатились.
— Эй, тебе что, плохо? — очень глупо спросила я.
Тафун упал в рыбный мусор.
А я так и стояла, прижавшись спиной к грязной стенке и прижав к себе корзинку с рыбой.
Ничего больше не происходило.
Я собрала волю в кулак и тронула Тафуна ногой. Никакой реакцией. Он вообще жив?
А что будет, если я убью одарённого? Красные шени придут за мной? Ведь если одарённые не подсудны и стоят выше простых людей, наверное, мне придётся плохо. И моим друзьям из храма — тоже.
По моим щекам покатились слёзы.
— Эй, ты жив? — я потыкала Тафуна в бок ещё раз и решилась.
Я перепрыгнула через тело и, оскальзываясь на потрохах, побежала прочь.
Бежать обратно на рынок я не решилась. Меня там видели, ещё сдадут. Я решила проверить, есть ли выход из переулка. К моему счастью, выход был. Я пролезла через расшатанную решетку в какой-то двор, пробежала мимо развешанных для сушки простыней и чуть не рухнула в канаву с помоями. Меня облаяла собака, какая-то тётка вылила под ноги помои и обругала, от чего я ещё больше испугалась и потерялась в пространстве.
Каким-то чудом я оказалась около ржавых ворот дома под съём, и выбралась на улицу.
Я умудрилась убежать почти на квартал от рынка. Мимо по утопленным в брусчатку улицам прополз трамвай. Я трясущейся рукой достала телефон и набрала номер Сефа. Потом Ло. Никто не отвечал, а других номеров я не вспомнила. Из глаз снова покатились слёзы. Ну вот почему мне так не везёт? Я оглянулась и побрела, как мне казалось, в сторону храма.
Жаль, велосипед остался у забора рынка. Может быть, вернуться за ним? Да нет, там наверняка уже толпа собралась и все ищут меня. Мне надо как можно быстрее добраться до храма, там придумают, что делать.
Я прошла по трамвайным путям до реки. После помойки от меня воняло, и прохожие шарахались с моего пути. Мне казалось, что теперь меня точно найдут. Меня видели на рынке, а лицо-то у меня приметно. Теперь же я бегу, как сумасшедшая, с корзиной рыбы, вонючая и грязная, и не заметить и не запомнить меня невозможно.
Свистнули тормоза, и путь мне преградил скутер.
Я тупо уставилась на его водителя и зеркальное забрало шлема.
— Аля, ты в порядке? — скутерист приподнял забрало, и я с облегчением узнала Сая. Я кинулась к нему, разбрызгивая рыбий сок из корзины. Не знаю, каким усилием воли он не отшатнулся.
— Не знаю, там этот… его убило, похоже! — пролепетала я. — Сай, я Тафуна убила!
Он несколько секунд смотрел на меня.
— Что у тебя с глазами?
— А что? — опешила я.
Он опустил забрало, и я посмотрелась в него, как в зеркало.
У меня зрачков не было.
— Я не знаю!...
— Садись и не смотри по сторонам, — Сай кивнул себе за спину. Я послушно села и вцепилась в его спину.
Да нет, не могла я никого убить. Тафун что-то сам с собой сделал. Или молния ударила. Бывает же такое? По телевизору показывали, как парень шел через парковку, а его ударило. Он выжил ещё. А глаза, что глаза. Это что-то… Да что со мной такое?!
— Держись крепче, — велел Сай и помчался вниз, к мосту. Скутер лихо переехал через него, перекатился через рельсы прямо под носом у трамвая и через переулки выкатился к храму.
Я бы пешком шла ещё пару часов.
— Приехали, — Сай пинком раскрыл калитку на воротах храма и протиснулся внутрь вместе со мной скутером.
Я сидела, ни живая ни мёртвая, прижимала к себе чёртову корзину с рыбой и глотала слёзы.
Наше прибытие не прошло незамеченым. Первым прибежал Лилу, поливавший цветы, следом — Кира.
— Аля, тебя обидели? Ой, что это… Аля, что у тебя с глазами?
Я замотала головой и разревелась.
Меня стащили со скутера Сая и отвели в дом. Кое-как оттёрли от рыбы и попытались напоить чаем. Ло обняла меня, как маленькую, и гладила по голове.
Пришла матушка Амири и всех рассадила по лавкам. Меня она взяла за руки и заставила посмотреть себе в глаза.
— Это какая-то болезнь, да? — тихо спросила я.
— Нет, это не болезнь. Сай, что случилось?
— Не знаю. Я от Луски ехал и наткнулся на неё посреди улицы. Говорит, она Тафуна убила.
Жрецы переглянулись.
— Я схожу, узнаю новости, — тихо сказал Сеф. Он потрепал меня по плечу и пообещал, — Аля, что бы не случилось, в обиду мы тебя не дадим.
Мне стало совсем плохо.
— Аля, успокойся, всё в порядке, — Ло ещё раз обняла меня и вытерла слёзы. — С тобой всё в порядке. Просто, похоже, ты одна из нас.
— Кто я? — всхлипнула я.
— Одарённная.
Я рассмеялась. Нет, ну что за глупость. Какая я одарённая, я же…
По-моему, у меня случилась истерика. Мир на несколько минут пропал, сменившись разводами слёз и моим воем, а потом я обнаружила себя на лавке. Голова лежала на коленях у матушки, и она меня гладила по голове.
— Я в порядке, — прохрипела я.
Амири покачала головой.
— Правда, в порядке, — я села. Наверное, весь мой страх вышел с истерикой. Я потрогала мокрыще щёки и разбухшие глаза. Интересно, у меня всё ещё нет зрачков? — Матушка, я правда одарённая?
— Да. Полагаю, ты одарена Ясностью. Но пока ничего не могу сказать точно.
— То есть, я могла убить Тафуна?
— Могла. Но мы узнаем точно, только когда Сеф вернётся, — Амири поправила мою чёлку. — Тебе точно лучше?
— Да. Наверное, я… короче, напряжение скинула. Я в порядке. Я могу вас слушать, — я потянулась, постаралась спрятать за бок трясущуюся руку и села на табуретку. Выпрямилась. Выдохнула. Посмотрела на сестрёнок и на нахмуренного Сая.
— Я одарённая. Что это значит? Я теперь должна жить с вами или как?
— Нет, — матушка Амири покачала головой. — Ты вольна уйти отсюда в любой момент. Просто… думаю, тебе стоит быть осторожней. Многие… кхм… многие бы захотели утянуть тебя на свою сторону.
— Многие — это типа Кая или Тафуна?
— Многие — это кланы и банды, — подал голос Сай. — Одарённые стоят вне закона, могут многое, что не могут обычные люди. Так что нас всегда хотят втянуть во что-то жесткое.
Нас. Всё-таки, я права, и он одарённый. Вот же свезло!
— Мы не говорим о самом важном, — прервала их Мау. — Поведём ли мы Алю в Высокий Суд? Они должны её зарегистрировать.
— Пока нет. Подождём. Мы не знаем, в чём таланты Али, а если её начнут осаждать… ну, думаю, тебе не очень нужны кланы и другие сваты. Ты не преступница, Аля, а в этом городе у одарённых не слишком много вариантов для существования, — матушка приподняла брови и посморела на Сая.
— Полностью согласен. Одарённость не привелегия, а проблема. Это я тебе говорю, как сбежавший из клана.
— Это если Алюл не заберут в красные рубашки, — протянула Ло. — Они могут.
— Да. Поэтому, Аля, я предлагаю тебе пока… побыть нормальной. Сначала ты разберёшься, что ты, а потом решишь, как с этим жить.
Я медленно кивнула.
— Я вам полностью доверяю, — призналась я. — Вы ещё ни разу меня не подводили.
Матушка улыбнулась и взяла меня за руку.
— Надеюсь, милая, так будет и дальше.
