— Пап, просто можно сделать так, чтобы не было известно о моей личности? Остальное я сделаю сам. Прошу.
— Ладно.
Дальше я набрал Мишу, сказав, что сегодня без меня. Отключил телефон.
Машины забрали, а мне осталось поймать попутку и уехать в больницу.
От врача я узнал, что девушка в тяжелом состоянии, одну операцию она уже перенесла, впереди еще одна.
— И что с ней?
— Ампутация правой ноги, легкое сотрясение, несколько переломов.
— А сколько ей?
Врач посмотрел косо, задав вопрос о том, кем я прихожусь Смоловой Дарьи.
— Виновник аварии, — сказал с не охотой.
— Пятнадцать, — ответил врач, — молоденькая совсем.
Этот тон говорит о том, что этот врач винит меня, да и не только. Ой, да я сам виноват и знаю это.
— А как помочь можно?
— В смысле?
— В карамысле! — кровь венах закипела. Нет, он меня не вывел из себя, просто… вся эта ситуация не входила в мои планы, — что нужно для выздоровления и как в общем-то можно помочь?
— Можно сделать биопротез, — начал этот врач, — знаете, это такая вещь, которая заменит ей конечность, она сможет быть, как все… почти. Во всяком случаи, обойдется без инвалидного кресла, правда, это стоит не дешево, да и в нашем городе этого не сделают.
Мужчина посоветовал мне несколько клиник и дал контактные номера родителей девушки. Осталось только решиться.
Когда я набрал номер, пошли гудки и где-то рядом начал звонить телефон.
— Вы Смоловы? — спросил я, поворачиваясь на звук, видя перед собой двух людей.
— А вы? — поинтересовался мужчина лет тридцати.
— Я, — думаю, не стоит врать, — я тот, кто виновен в аварии.
Женщина посмотрела на меня, в глазах читается: ярость, ненависть. Заслуживаю.
— Знаю, что вы чувствуете, но мне хотелось бы загладить вину. Честно.
— Как же ты собираешься это сделать? Отрастишь ей ногу? Ей ампутировали то, что никогда нельзя вернуть! — женщина начинает кричать и даже муж не может удержать ее в кресле.
— Знаю, но я оплачиваю ей все операции, в том числе и ту, где ей сделают биопротез. Говорил с врачами, это в России не сделают, но можно отправить ее в Германию. Расходы с меня.
Женщина сказала парочку "ласковых" слов и ушла от нас. Все остальное мы обсуждали с Александром Евгеньевичем — отцом Дарьи. Красивое имя. Только что же я сделал с этой девушкой.
Через несколько часов, когда я проходил мимо палаты, родители сидели с девушкой. Секунда и в коридоре можно было услышать истерику. Красивой и такой — покалеченной? — девушкой.
Врачи забежали в палату.
Домой вернулся совсем никакой.
Алина даже не поняла, почему я вернулся на такси, да и вообще, почему вернулся. Рассказал в крации, что случилось.
— Не надо все валить на новую, между прочим, машину! Просто признайся, что ты не справился с управлением!
— Ты дура? Работали бы тормоза, я бы смог хоть как-то затормозить. Включи мозги, — такой разговор просто выводит из себя, — сосать-то научилась, только вот думать нихрена!
Глаза девушки стали шире, знаю, что обидел. Но не я начал.
Лучше пнул бы машину того урода, вышел и убрал свою хохматину.
С Алиной мы в итоге очень сильно разругались, а к вечеру вроде как помирились, правда, она все равно мне припоминает мне повышенный тон. Вечером же позвонил отец девушки, которая из-за меня потеряла многое. Он сообщил, что согласен на мою помощь, да и жена не против, согласилась ради единственной дочери, хоть и злиться. Александр Евгеньевич скинул реквизиты своей карты, куда я сейчас перекидываю первую часть суммы, завтра будем заниматься тем, чтобы перевезти девушку в другую страну для очередной операции.
Случайно даже нашел ее в социальной сети, где она с подругами, еще и недавно выложила фото на природе, видимо отдыхала там.
— Это кто? — спросила Алина, облокачиваясь на меня, а я так задумался, что и не сразу обратил на нее внимание.
Красивая девушка. А что я с ней сделал? Если бы не столько «но», все бы можно избежать.
— Коль?
— Это та, которая пострадала, — тихо ответил я.
Она поцеловала меня в макушку, чувствуется поддержка, необходимая мне сейчас.
— Ты не накручивай себе, все же обошлось.
— О чем ты?
— Не померла и ладно. Тебя не посадили — тоже хорошо.
Сейчас я даже не узнал свою девушку, с которой встречаюсь больше года. Не знав, я ее, подумал, что это просто эгоистка, которой абсолютно плевать на всех, кроме себя. Но, к большому сожалению, я ее знаю и, это меня просто расстраивает.
— Ты что вообще такое говоришь? — резко встаю из-за стола, поворачиваюсь к ней и смотрю в ее лицо, пытаясь хоть что-то там увидеть, — да я ее чуть не убил! Ты это хоть понимаешь?
— Понимаю. И что с этого? Не убил вроде как.
— Хватит так говорить! Если ты помнишь, то твоя машина как раз в этом и виновата!
Звонкая пощечина прилетела по левой щеке.
— Убирайся! Видеть тебя не хочу.
— Хорошо. Только потом не умоляй меня вернуться, хорошо? — говорю спокойно, холодно.
Выключаю ноутбук, захлопываю крышку. После чего быстро собираю свои вещи, хорошо. Что их тут не много.
— Ты серьезно?
— Да, а что? — смотрю на девушку.
— Не уходи, прошу. Я погорячилась…
Логику я ее сейчас не понимаю. Меньше минуты назад она сказала, чтобы я убирался, сейчас же хочет, чтобы я остался.
— Твоя логика просто убивает. Сначала бы определилась, потом бы уже говорила.
— Я хочу, чтобы ты остался.
Выхожу в коридор.
— Алин, — надеваю кеды, — я постоянно закрывал глаза, на твою ревность, истерики, но сегодняшний случай показал, что ты эгоистка в красивой оболочке.
Она хочет что-то сказать, но я продолжаю:
— Алин, не стоит сейчас отнекиваться, ты показала себя истинную, жаль, что очень и очень поздно, но знаешь, как говориться «лучше поздно, чем никогда» поэтому говорю тебя прямо — мы расстаемся. Мне надоело.
Иногда уходить тяжело, но это необходимо.
Сейчас она сказала «не умерла и ладно», а завтра выкинет что-то хуже.
Мне самому тошно только от того, то я сделал. И «чуть не убил человека» ни чем не отличается от «чуть-чуть покалечил человека».
На машине доехал до отеля. Завтра уеду обратно. Делать в Новосибирске больше нечего. Оставаться тут тоже не имеет смысла. А ехать на ночь глядя, еще и в таком состоянии, мне не хочется.
Прежде, чем уехать из города, заехал в больницу.
Внутри все еще есть какой-то груз. Что-то все равно не дает покоя. Да, жизнь н справедлива, но тут виновата не она.
В коридоре возле палаты сидят родители девушки. Вид у женщины совсем расклеившийся, даже не смотря на то, что ее девочка вскоре будет в порядке.
— Здравствуйте, — сказал я, стараясь быть не слишком радостным, да и какая тут радость, вся эта ситуация полное дерьмо, — хотел сказать, что мне сегодня нужно уезжать, но я…
Договорить мне не дают. Женщина вскакивает, глаза мокрые от слез, но на какое-то мгновение мне показалось (или нет), что в них читается еще большая ненависть.
— Уезжать? Пытаешься смыться после того, что натворил?
— Я оставлю свои координаты, и бежать я не собираюсь. Сказал, что помогу вашей дочери, значит — помогу. Сдержу свое слово, а потом исчезну, будто бы и не было, если вы это и хотите. Хорошо?
— Да пошел ты, мажор чертов! — сказала жестоко, после чего плюнула, будто бы я мусор.
Хотя я так себя и чувствую. Мусор, который слом одной девушке всю жизнь.
Женщина ушла.
— Ты на нее не сердись, — Александр спокоен, — я не сержусь, потому что ты пытаешься хоть как-то загладить вину, не скрываешься, как некоторые. Ты ведь сын того самого адвоката Оффера?
Киваю.
— Тогда я не ошибся. Знаю я твоего отца, хороший человек.
Я не стал вмешиваться в речь этого человека, но то, что он знаком с моим человеком немного удивило.
Через шесть часов я был дома. Это самая сложная неделя. Даже не знаю, как теперь быть. Не знаю, что теперь будет.
Ребята приехали к пяти.
За бутылкой пива, рассказал, что произошло. Рассказал про свою девушку и первый тост был за мою личную жизнь, точнее холостянскую.
А после ребята поделились тем, что Станислав отказался быть менеджером группы, поэтому придется искать другого. Причина — ему не нужна скандальная группа, которая еще и не репетирует.
— Предлагаю забить на него, — Мишка поднимает свою бутылку и продолжает толкать пьяную речь, давайте выпьем за здоровье и любовь, а еще за нашу группу!
Сегодня пришла смс, что Дарью отправили в Германию. Какая-то часть груза упала, облегчила душу и, мне стало лучше. Не настолько, чтобы пойти и напиться, но улыбнуться эта новость меня заставила. Теперь девушка сможет жить полноценно, у нее будет все, что захочет…
Теперь остается только за малым.
Телефон вновь завибрировал.
— Коляныч, есть на сегодня план, — Ден так быстро затараторил, что пришлось переспрашивать, — в общем, сегодня в клубе собираются молодые группы. Просто сыграть. И если что, то можно найти замену Виталичу.
— Во сколько?
В девять начнется разгар этого мероприятия. Разумеется, нам нужен менеджер, который бы смог хоть чем-то помочь группе, да и в общем-то быть ее головой.
С ребятами мы встретились возле клуба. Солнце уже садилось, красный закат, который притягивает к себе, как магнит.
— Коль, а что с той девушкой?
— Все хорошо, — на самом деле сейчас мне известно только одно, завтра у нее операция.
Денис принес шесть стаканов с коньяком. За вечер, мы чокаемся и выпиваем.
Вскоре была объявлена наша группа, и мы начинаем играть одну из популярных песен.
Единственная песня, где вокал не привычно выше, она больше мелодичнее, чем остальные песни. Это всего лишь эксперимент. Экспериментная песня, которая заставляет многих заплакать, как пишут в отзывах в нашей группе.
Барабаны стихают, за ними гитары и остаются клавиши.
Наступает тишина, а за ней аплодисменты фанатов и вопли.
— Как думаешь, на нас кто-нибудь из этих пузастых мужиков посмотрит?
— Конечно же! Мы уже сделали себе имя и это нормально, если за нас будут драться лысые мужики, — присоединяется к разговору Игорь.
Начинаю задумываться о будущем нашей группы, если не найдем, то нас ничего не ждет.
Мы продолжаем сидеть, разговаривать о всяком разном, когда к нам подходит мужчина лет сорока, представляется, как менеджер Владимир Львович. Это удача. Лучшего и не придумаешь.
Наша игра ему понравилась. Наша группа произвела высокое впечатление, да и мы уже более менее известная группа, нас знают тысячи, что является большим плюсом перед теми, кто выступал вместе с нами на одной сцене.
Поговорили мы с ним, он согласен, только если мы не будем сильно бунтовать, он разрешает нам время на личную жизнь, но если он сказал репетиция — значит репетиция. Что не сделаешь ради группы? Конечно же, согласишься. Это вполне нормально.
— Раз мы пришли к общему согласию предлагаю завтра назначить первую репетицию и подумать о туре.
Теперь тост был за Льва, опять Миша со своими кличками.
Конечно же, это радость для группы и все такое. Только боюсь от такого отношения человек может убежать.
После первой репетиции Владимир Львович объявил о туре, который начнется в сентябре. Раньше, увы, не получается. Но и это отличная новость. Начнется тур с дальнего востока, закончится в Санкт-Петербурге.
Все это время я пытался выдавить из себя строчки, написать новый альбом. Сейчас я думаю только об этом, но чем больше я думаю, тем сложнее мне дается вся эта работа. Что-то просто не дает мне думать.
К концу августа мне удалось написать песню, начали работать над музыкой, а второго сентября мы уехали в тур, о котором уже знала вся страна. Каждый город ждал и это мотивировала еще больше.
Каждый город встречал по своему, что радовало. Фотографии с фанатами, которые разлетелись по всему инстамиру, нас отмечали все. В группе, с которой все началось два года назад — если не больше — Больше двух миллионов подписчиков, каждый оставлял комментарии.
В ноябре была, написала еще одна песня.
В декабре мы с ребятами решили сообщить эту новость в группе, что скоро будет новый альбом. И эта новость разлетелась в считанные секунды.
Вот она мечта.
Вот она жизнь.
Радость.
Жизнь начала проходить быстрее.
Позже нам предложили написать песню к фильму, что я тогда начал испытывать? Это что-то новое для группы. Это то, чем мы еще не занимались. Фильм по книге, книгу кто-то из ребят знает, поэтому работать будет легче. Денис даже предложил начать с того, что у него уже имеется.
Так началась еще одна жизнь нашей группы.
Очередной тур начался еще в январе. Каждый год города меняются, но крупные города, таких, как Москва, Санкт-Петербург, Красноярск, остались в списке. Следующий город — город, где все началось: родились мы с пацанами, наша группа.
— У вас будет несколько дней, — говорит Владимир Львович.
— Можно прогуляться по городу?
— Да.
Честно, хочется посетить школу, не был там лет пять. Даже интересно, что от нее осталось, кто еще работает.
Сначала заезжаю домой, который находится на другом берегу. Здесь я тоже бываю редко. Особенно в последние несколько лет. Беру сигарету, закуриваю и выхожу на балкон. Ветер бьет в лицо, свежий воздух, против сигарет.
Через час я уже возле школы.
С родителями жил раньше в этой пятиэтажке, и с первого класса ходил по этой дороге. Потом карьера отца пошла в гору, и мы сменили дом, но школу я оставил, ведь друзья и такая привычная обстановка.
Даже не вериться, что уже пять лет я хожу по другой дороге, да и в другое место. Паркую машину.
Школа встречает криками детей из спортивного зала. Вахтерша, как всегда не спрашивает к кому, поднимаюсь на второй этаж и захожу к нашему директору, которая совсем не изменилась, все та же женщина пусть и прошло несколько лет.
— Здравствуйте, — говорю я.
— Коленька!
Женщина подходит ко мне и обнимает.
— Какими судьбами?
— Да вот, решил навести родную школу.
Мы присели на диван, и я начал рассказывать обо все, что произошло. Точнее о том, как сложилась моя жизнь.
Потом уже Инна Павловна решила показать мне школу, познакомить с новыми учителями.
Мы вышли на улицу, где у одиннадцатых классов идет физкультура, сразу воспоминание, как мы тут тоже занимались. Сейчас у них разминка, все стоят на поле, где мы с пацанами играли в футбол.
— Это наши выпускники.
На нас обратили все внимание, у девушек уже слюнки потекли. Знал, что такое будет, но никогда не представлял.
Одна девушка занималась отдельно от толпы, делала совсем другие упражнения.
— А почему она отдельно от других занимается?
Вижу, как директриса замаялась, не зная, что ответить. Хочется уже самому прервать эту тишину, мол, ну ладно, занимается и занимается.
— А у инвалидов отдельная программа физкультуры, — выкрикнул мужской голос.
Девушка бледнеет, буквально на мгновенье, делаю вид, что ничего не слышал. Только в каком это месте она инвалид? Хотя парни в этом возрасте считают, что если плохая растяжка, то уже можно считать стариком. Сами же так делали.
Инна Павловна пригрозила пареньку.
Вместе с учителем физкультуры, мы отошли немного поговорить. Радует, что кто-то из школы все еще помнит.
Я обошел в школу. Вспомнил, как учился, что было и на душе стало тепло. Даже не стыдно говорить какими-то соплями из мелодрам. Воспоминания — это то, что должно быть у каждого человека, неважно даже какие они.
После обхода вернулся в кабинет директора, но женщины здесь не оказалось.
— Ладно.
Дальше я набрал Мишу, сказав, что сегодня без меня. Отключил телефон.
Машины забрали, а мне осталось поймать попутку и уехать в больницу.
Глава 9
От врача я узнал, что девушка в тяжелом состоянии, одну операцию она уже перенесла, впереди еще одна.
— И что с ней?
— Ампутация правой ноги, легкое сотрясение, несколько переломов.
— А сколько ей?
Врач посмотрел косо, задав вопрос о том, кем я прихожусь Смоловой Дарьи.
— Виновник аварии, — сказал с не охотой.
— Пятнадцать, — ответил врач, — молоденькая совсем.
Этот тон говорит о том, что этот врач винит меня, да и не только. Ой, да я сам виноват и знаю это.
— А как помочь можно?
— В смысле?
— В карамысле! — кровь венах закипела. Нет, он меня не вывел из себя, просто… вся эта ситуация не входила в мои планы, — что нужно для выздоровления и как в общем-то можно помочь?
— Можно сделать биопротез, — начал этот врач, — знаете, это такая вещь, которая заменит ей конечность, она сможет быть, как все… почти. Во всяком случаи, обойдется без инвалидного кресла, правда, это стоит не дешево, да и в нашем городе этого не сделают.
Мужчина посоветовал мне несколько клиник и дал контактные номера родителей девушки. Осталось только решиться.
Когда я набрал номер, пошли гудки и где-то рядом начал звонить телефон.
— Вы Смоловы? — спросил я, поворачиваясь на звук, видя перед собой двух людей.
— А вы? — поинтересовался мужчина лет тридцати.
— Я, — думаю, не стоит врать, — я тот, кто виновен в аварии.
Женщина посмотрела на меня, в глазах читается: ярость, ненависть. Заслуживаю.
— Знаю, что вы чувствуете, но мне хотелось бы загладить вину. Честно.
— Как же ты собираешься это сделать? Отрастишь ей ногу? Ей ампутировали то, что никогда нельзя вернуть! — женщина начинает кричать и даже муж не может удержать ее в кресле.
— Знаю, но я оплачиваю ей все операции, в том числе и ту, где ей сделают биопротез. Говорил с врачами, это в России не сделают, но можно отправить ее в Германию. Расходы с меня.
Женщина сказала парочку "ласковых" слов и ушла от нас. Все остальное мы обсуждали с Александром Евгеньевичем — отцом Дарьи. Красивое имя. Только что же я сделал с этой девушкой.
Через несколько часов, когда я проходил мимо палаты, родители сидели с девушкой. Секунда и в коридоре можно было услышать истерику. Красивой и такой — покалеченной? — девушкой.
Врачи забежали в палату.
Домой вернулся совсем никакой.
Алина даже не поняла, почему я вернулся на такси, да и вообще, почему вернулся. Рассказал в крации, что случилось.
— Не надо все валить на новую, между прочим, машину! Просто признайся, что ты не справился с управлением!
— Ты дура? Работали бы тормоза, я бы смог хоть как-то затормозить. Включи мозги, — такой разговор просто выводит из себя, — сосать-то научилась, только вот думать нихрена!
Глаза девушки стали шире, знаю, что обидел. Но не я начал.
Лучше пнул бы машину того урода, вышел и убрал свою хохматину.
С Алиной мы в итоге очень сильно разругались, а к вечеру вроде как помирились, правда, она все равно мне припоминает мне повышенный тон. Вечером же позвонил отец девушки, которая из-за меня потеряла многое. Он сообщил, что согласен на мою помощь, да и жена не против, согласилась ради единственной дочери, хоть и злиться. Александр Евгеньевич скинул реквизиты своей карты, куда я сейчас перекидываю первую часть суммы, завтра будем заниматься тем, чтобы перевезти девушку в другую страну для очередной операции.
Случайно даже нашел ее в социальной сети, где она с подругами, еще и недавно выложила фото на природе, видимо отдыхала там.
— Это кто? — спросила Алина, облокачиваясь на меня, а я так задумался, что и не сразу обратил на нее внимание.
Красивая девушка. А что я с ней сделал? Если бы не столько «но», все бы можно избежать.
— Коль?
— Это та, которая пострадала, — тихо ответил я.
Она поцеловала меня в макушку, чувствуется поддержка, необходимая мне сейчас.
— Ты не накручивай себе, все же обошлось.
— О чем ты?
— Не померла и ладно. Тебя не посадили — тоже хорошо.
Сейчас я даже не узнал свою девушку, с которой встречаюсь больше года. Не знав, я ее, подумал, что это просто эгоистка, которой абсолютно плевать на всех, кроме себя. Но, к большому сожалению, я ее знаю и, это меня просто расстраивает.
— Ты что вообще такое говоришь? — резко встаю из-за стола, поворачиваюсь к ней и смотрю в ее лицо, пытаясь хоть что-то там увидеть, — да я ее чуть не убил! Ты это хоть понимаешь?
— Понимаю. И что с этого? Не убил вроде как.
— Хватит так говорить! Если ты помнишь, то твоя машина как раз в этом и виновата!
Звонкая пощечина прилетела по левой щеке.
— Убирайся! Видеть тебя не хочу.
— Хорошо. Только потом не умоляй меня вернуться, хорошо? — говорю спокойно, холодно.
Выключаю ноутбук, захлопываю крышку. После чего быстро собираю свои вещи, хорошо. Что их тут не много.
— Ты серьезно?
— Да, а что? — смотрю на девушку.
— Не уходи, прошу. Я погорячилась…
Логику я ее сейчас не понимаю. Меньше минуты назад она сказала, чтобы я убирался, сейчас же хочет, чтобы я остался.
— Твоя логика просто убивает. Сначала бы определилась, потом бы уже говорила.
— Я хочу, чтобы ты остался.
Выхожу в коридор.
— Алин, — надеваю кеды, — я постоянно закрывал глаза, на твою ревность, истерики, но сегодняшний случай показал, что ты эгоистка в красивой оболочке.
Она хочет что-то сказать, но я продолжаю:
— Алин, не стоит сейчас отнекиваться, ты показала себя истинную, жаль, что очень и очень поздно, но знаешь, как говориться «лучше поздно, чем никогда» поэтому говорю тебя прямо — мы расстаемся. Мне надоело.
Иногда уходить тяжело, но это необходимо.
Сейчас она сказала «не умерла и ладно», а завтра выкинет что-то хуже.
Мне самому тошно только от того, то я сделал. И «чуть не убил человека» ни чем не отличается от «чуть-чуть покалечил человека».
На машине доехал до отеля. Завтра уеду обратно. Делать в Новосибирске больше нечего. Оставаться тут тоже не имеет смысла. А ехать на ночь глядя, еще и в таком состоянии, мне не хочется.
Прежде, чем уехать из города, заехал в больницу.
Внутри все еще есть какой-то груз. Что-то все равно не дает покоя. Да, жизнь н справедлива, но тут виновата не она.
В коридоре возле палаты сидят родители девушки. Вид у женщины совсем расклеившийся, даже не смотря на то, что ее девочка вскоре будет в порядке.
— Здравствуйте, — сказал я, стараясь быть не слишком радостным, да и какая тут радость, вся эта ситуация полное дерьмо, — хотел сказать, что мне сегодня нужно уезжать, но я…
Договорить мне не дают. Женщина вскакивает, глаза мокрые от слез, но на какое-то мгновение мне показалось (или нет), что в них читается еще большая ненависть.
— Уезжать? Пытаешься смыться после того, что натворил?
— Я оставлю свои координаты, и бежать я не собираюсь. Сказал, что помогу вашей дочери, значит — помогу. Сдержу свое слово, а потом исчезну, будто бы и не было, если вы это и хотите. Хорошо?
— Да пошел ты, мажор чертов! — сказала жестоко, после чего плюнула, будто бы я мусор.
Хотя я так себя и чувствую. Мусор, который слом одной девушке всю жизнь.
Женщина ушла.
— Ты на нее не сердись, — Александр спокоен, — я не сержусь, потому что ты пытаешься хоть как-то загладить вину, не скрываешься, как некоторые. Ты ведь сын того самого адвоката Оффера?
Киваю.
— Тогда я не ошибся. Знаю я твоего отца, хороший человек.
Я не стал вмешиваться в речь этого человека, но то, что он знаком с моим человеком немного удивило.
Через шесть часов я был дома. Это самая сложная неделя. Даже не знаю, как теперь быть. Не знаю, что теперь будет.
Ребята приехали к пяти.
За бутылкой пива, рассказал, что произошло. Рассказал про свою девушку и первый тост был за мою личную жизнь, точнее холостянскую.
А после ребята поделились тем, что Станислав отказался быть менеджером группы, поэтому придется искать другого. Причина — ему не нужна скандальная группа, которая еще и не репетирует.
— Предлагаю забить на него, — Мишка поднимает свою бутылку и продолжает толкать пьяную речь, давайте выпьем за здоровье и любовь, а еще за нашу группу!
Глава 10
Сегодня пришла смс, что Дарью отправили в Германию. Какая-то часть груза упала, облегчила душу и, мне стало лучше. Не настолько, чтобы пойти и напиться, но улыбнуться эта новость меня заставила. Теперь девушка сможет жить полноценно, у нее будет все, что захочет…
Теперь остается только за малым.
Телефон вновь завибрировал.
— Коляныч, есть на сегодня план, — Ден так быстро затараторил, что пришлось переспрашивать, — в общем, сегодня в клубе собираются молодые группы. Просто сыграть. И если что, то можно найти замену Виталичу.
— Во сколько?
В девять начнется разгар этого мероприятия. Разумеется, нам нужен менеджер, который бы смог хоть чем-то помочь группе, да и в общем-то быть ее головой.
С ребятами мы встретились возле клуба. Солнце уже садилось, красный закат, который притягивает к себе, как магнит.
— Коль, а что с той девушкой?
— Все хорошо, — на самом деле сейчас мне известно только одно, завтра у нее операция.
Денис принес шесть стаканов с коньяком. За вечер, мы чокаемся и выпиваем.
Вскоре была объявлена наша группа, и мы начинаем играть одну из популярных песен.
Единственная песня, где вокал не привычно выше, она больше мелодичнее, чем остальные песни. Это всего лишь эксперимент. Экспериментная песня, которая заставляет многих заплакать, как пишут в отзывах в нашей группе.
Барабаны стихают, за ними гитары и остаются клавиши.
Наступает тишина, а за ней аплодисменты фанатов и вопли.
— Как думаешь, на нас кто-нибудь из этих пузастых мужиков посмотрит?
— Конечно же! Мы уже сделали себе имя и это нормально, если за нас будут драться лысые мужики, — присоединяется к разговору Игорь.
Начинаю задумываться о будущем нашей группы, если не найдем, то нас ничего не ждет.
Мы продолжаем сидеть, разговаривать о всяком разном, когда к нам подходит мужчина лет сорока, представляется, как менеджер Владимир Львович. Это удача. Лучшего и не придумаешь.
Наша игра ему понравилась. Наша группа произвела высокое впечатление, да и мы уже более менее известная группа, нас знают тысячи, что является большим плюсом перед теми, кто выступал вместе с нами на одной сцене.
Поговорили мы с ним, он согласен, только если мы не будем сильно бунтовать, он разрешает нам время на личную жизнь, но если он сказал репетиция — значит репетиция. Что не сделаешь ради группы? Конечно же, согласишься. Это вполне нормально.
— Раз мы пришли к общему согласию предлагаю завтра назначить первую репетицию и подумать о туре.
Теперь тост был за Льва, опять Миша со своими кличками.
Конечно же, это радость для группы и все такое. Только боюсь от такого отношения человек может убежать.
После первой репетиции Владимир Львович объявил о туре, который начнется в сентябре. Раньше, увы, не получается. Но и это отличная новость. Начнется тур с дальнего востока, закончится в Санкт-Петербурге.
Все это время я пытался выдавить из себя строчки, написать новый альбом. Сейчас я думаю только об этом, но чем больше я думаю, тем сложнее мне дается вся эта работа. Что-то просто не дает мне думать.
К концу августа мне удалось написать песню, начали работать над музыкой, а второго сентября мы уехали в тур, о котором уже знала вся страна. Каждый город ждал и это мотивировала еще больше.
Каждый город встречал по своему, что радовало. Фотографии с фанатами, которые разлетелись по всему инстамиру, нас отмечали все. В группе, с которой все началось два года назад — если не больше — Больше двух миллионов подписчиков, каждый оставлял комментарии.
В ноябре была, написала еще одна песня.
В декабре мы с ребятами решили сообщить эту новость в группе, что скоро будет новый альбом. И эта новость разлетелась в считанные секунды.
Вот она мечта.
Вот она жизнь.
Радость.
Жизнь начала проходить быстрее.
Позже нам предложили написать песню к фильму, что я тогда начал испытывать? Это что-то новое для группы. Это то, чем мы еще не занимались. Фильм по книге, книгу кто-то из ребят знает, поэтому работать будет легче. Денис даже предложил начать с того, что у него уже имеется.
Так началась еще одна жизнь нашей группы.
Глава 11
Очередной тур начался еще в январе. Каждый год города меняются, но крупные города, таких, как Москва, Санкт-Петербург, Красноярск, остались в списке. Следующий город — город, где все началось: родились мы с пацанами, наша группа.
— У вас будет несколько дней, — говорит Владимир Львович.
— Можно прогуляться по городу?
— Да.
Честно, хочется посетить школу, не был там лет пять. Даже интересно, что от нее осталось, кто еще работает.
Сначала заезжаю домой, который находится на другом берегу. Здесь я тоже бываю редко. Особенно в последние несколько лет. Беру сигарету, закуриваю и выхожу на балкон. Ветер бьет в лицо, свежий воздух, против сигарет.
Через час я уже возле школы.
С родителями жил раньше в этой пятиэтажке, и с первого класса ходил по этой дороге. Потом карьера отца пошла в гору, и мы сменили дом, но школу я оставил, ведь друзья и такая привычная обстановка.
Даже не вериться, что уже пять лет я хожу по другой дороге, да и в другое место. Паркую машину.
Школа встречает криками детей из спортивного зала. Вахтерша, как всегда не спрашивает к кому, поднимаюсь на второй этаж и захожу к нашему директору, которая совсем не изменилась, все та же женщина пусть и прошло несколько лет.
— Здравствуйте, — говорю я.
— Коленька!
Женщина подходит ко мне и обнимает.
— Какими судьбами?
— Да вот, решил навести родную школу.
Мы присели на диван, и я начал рассказывать обо все, что произошло. Точнее о том, как сложилась моя жизнь.
Потом уже Инна Павловна решила показать мне школу, познакомить с новыми учителями.
Мы вышли на улицу, где у одиннадцатых классов идет физкультура, сразу воспоминание, как мы тут тоже занимались. Сейчас у них разминка, все стоят на поле, где мы с пацанами играли в футбол.
— Это наши выпускники.
На нас обратили все внимание, у девушек уже слюнки потекли. Знал, что такое будет, но никогда не представлял.
Одна девушка занималась отдельно от толпы, делала совсем другие упражнения.
— А почему она отдельно от других занимается?
Вижу, как директриса замаялась, не зная, что ответить. Хочется уже самому прервать эту тишину, мол, ну ладно, занимается и занимается.
— А у инвалидов отдельная программа физкультуры, — выкрикнул мужской голос.
Девушка бледнеет, буквально на мгновенье, делаю вид, что ничего не слышал. Только в каком это месте она инвалид? Хотя парни в этом возрасте считают, что если плохая растяжка, то уже можно считать стариком. Сами же так делали.
Инна Павловна пригрозила пареньку.
Вместе с учителем физкультуры, мы отошли немного поговорить. Радует, что кто-то из школы все еще помнит.
Я обошел в школу. Вспомнил, как учился, что было и на душе стало тепло. Даже не стыдно говорить какими-то соплями из мелодрам. Воспоминания — это то, что должно быть у каждого человека, неважно даже какие они.
После обхода вернулся в кабинет директора, но женщины здесь не оказалось.
