-Давеча был Савва Фатеевич, прослушал его, сказал, на поправку пошел, сейчас спит уже часа с два.
-Ну вот! - облегченно вздохнул мужчина и осторожно поцеловал эту женщину в щеку. И словно почувствовав, что за ним кто-то наблюдает, поднял глаза вверх, где находился Грек.
-Ни фига себе! - присвистнул про себя он. - Это ж одно лицо со мной? Странно!
А одно лицо как-то светло улыбнулся и позвал :
-Пойдем, Грунюшка, покормишь меня?
Костьке стало интересно:
-Похоже, это его далекий уже прадед или прапра? Уж очень на меня похож.
Заплакал маленький ребенок, Грунюшка метнулась в комнату и споро вынесла щекастого бутуза, у которого были эти необычно голубые Макаровские глаза.
-Ага, это дед моего деда, похоже. Странный сон, может, всех Макровых увижу? И деда, и папку? Вот бы кто там мне такой сон наслал, услышал меня?
И услышал кто-то, пошла, как потом прикинул Грек, вторая серия.
Теперь уже взрослый бутуз - Егор торопливо говорил миловидной какой-то измученной жене, явно будучи на вокзале:
-За меня не переживай, ничего со мной не случится, я простой служащий, нигде ни в каких кружках-партиях не состоял, да и знаешь ведь - имеется у нас, Макаровых, ангел-хранитель! Не волнуйся, как только утрясется вся эта неразбериха, я приеду за вами, заберу в Питер, сыночка во чтобы-то ни стало надо сберечь. И, я надеюсь, - он бережно дотронулся до выступающего животика, - у нас второй будет доченька, Заинька-Зоинька! В небольшом городке, сама знаешь, жить поспокойнее, здесь же сплошное сумасшествие и вакханалия!! Мир сошел с ума!
-Сынок, - обратился он к высоконькому русому мальчику лет восьми, - береги маму и малыша! Время сейчас лихое, постарайся быть постоянно возле мамы!
-Да, батюшка, я постараюсь, только приезжай за нами поскорее!
Получилось приехать за своими родными Егору Константиновичу лишь через четыре года, в двадцать втором году и впервые увидел он свою доченьку только теперь - милая кнопка была похожа на него, однако глазки у неё были серые, как ни надеялся Егор - такой удивительный цвет глаз из всех его детей, а родилось их у него ещё двое мальчишек, унаследовал только Костик.
Грек как какое-то кино смотрел про своих Макаровых, искренне не понимая, как такое возможно? Но досмотреть сон-кино не удалось, кадры резко сменились, и теперь он собственной персоной слушал, что говорила ему девушка, почему-то очень сердитая.
-Когда уже прозреешь-то? Замучилась ждать! - Голос её звучал как-то немного знакомо, Грек никак не мог вспомнить, отчего. Девушка же, какая-то не такая, виделось нечетко её лицо, как через грязное стекло смотрелась, продолжала:
-Столь времени тебя жду, а ты вместо суженой своей, то на дурью башку, то на острог размениваешься, устала ждать-то!
-Но я тебя вижу в первый раз и то смутно? - удивился Грек. - И как я тебя могу узнать, если не имею понятия, кто ты и что?
-Смотри внимательнее – увидишь и узнаешь, не по внешности, так по голосу! - и девушка исчезла.
Грек проснулся - в окне едва-едва развиднелось, сердце отчего-то колотилось у самого горла, хотя от кашля и простуды не осталось и следа. Он поворочался, потом задумался над этими своим сновидениями, появилась у него странная такая мыслишка - зачем-то приснились ему свои предки, какое-то событие должно произойти, не иначе, да и жители этого домика были какие-то не такие, особенно Микула. Костя голову на отсечение мог дать - не называли сейчас так мальчишек, да и женщина тоже была непонятной. Он призадумался, попытался вспомнить ту, что ворчала на него во сне, что-то в ней было смутно знакомым, но вот что? Потянуло в сон и, почти уснув, он понял:
-Голос! Голоса той пра-прабабки Грунюшки и этой девчонки были очень похожи!
Больше кино не снилось, проснувшись, услышал какие–то редкие удары со двора, выглянул в окно и обалдел - приютившие его хозяева кололи дрова, да как?
Грек, наскоро одевшись, вылетел наружу, вмиг откатил коляску Микулы от большого пенька, на который Акся ставила чурочку, а инвалид, тщательно примерившись, старался одним ударом расколоть её.
-Ты чего такое позволяш? - вызверилась на него тетка.
Как он сдержался, сам не понял.
-То и позволяю - здоровый мужик спит, а больной дрова колоть пытается!
Акся эта как-то злобно зыркнула на него и, шипя себе под нос, быстро ушла в дом.
-Не привыкли мы к помощи-то со стороны, - миролюбиво сказал Микула, - своими силенками и обходимся! Усомнилась Акся-то, вроде как чужака просить не надобно!
-Обходятся они! - пробурчал отчего-то разозлившийся на эту тетку Костя. - Иди уже в дом, от греха подальше!
-Да ты хоть отзавтракай!
-Отстань, а? Зло берет - чужак, сами накормили, как в той сказке, напоили, в баньке попарили, спать уложили... - и вдруг Грек засмеялся. - На самом деле, как в сказке получилось!
-Расскажешь? - как-то по- ребячьи, азартно блестя глазами, спросил Микула.
-Расскажу, потом!
С детства привыкший к физическому труду Костька сейчас с удовольствием начал колоть эти дрова. Как-то радостно стало ему от этого нехитрого действа, да и отвлекала эта простая работа от тяжелых дум - что там впереди его ждет? Он не обольщался, много чего узнал о себе во время следствия от так называемых друзей –коллег. За пять прошедших лет много передумал, просеял всю свою предыдущую жизнь сквозь мелкое ситечко, конкретно понимая - так, как он раньше жил, уже не будет никогда, незачем. Если в первое время у него внутри все сводило от злости и желания наказать кой кого, то месяцы, перешедшие в годы, проведенные на зоне, многое изменили. Давным давно исчез тот взрывной, порывистый, обожающий шумные компании, имеющий, казалось, множество друзей и приятелей Грек.
Теперешний Грек, недоверчивый, немногословный, наглухо закрытый почти для всех, был полной противоположностью тому. В свои сорок он теперь четко знал цену и словам, и делам, и не собирался спускать на тормозах всем, кто конкретно старался утопить его в то время. Струг, встретившийся ему на пересылке, имеющий несколько ходок и никогда не ошибавшийся в людях, здорово помог ему немудрящими, казалось бы, советами, вернее даже не советами, а рассказами о житейских ситуациях. Были те истории всякие, но как-то так незаметно поворачивал Струг разговоры, и убеждался Грек - стоит прислушаться к этим историям-советам. Были они вместе недолго, но накрепко запомнил Костя его слова:
-Рассчитывать стопроцентно можно только на себя и еще – если повезет, редко но такое бывает, на верную бабу. Я, Грек, такую одну за свою жизнь встречал, да вот дятел, по дурости потерял! Девиц по-молодости крутилось много вокруг, как же, мужик фартовый, а та, потерянная, она была не такая, скромная, не требовала цацки всякие, тряпки, просто, похоже, любила дурака. Не понял я тогда - хотелось блеска, красоток, мишуры всякой. Повезет если тебе, Грек, зубами держись за такую!
Вот под эти воспоминания и махал топором Костя. К обеду все чурбаки расколол. Сложил в поленницу - научился городской житель и этому, и успокоенный, с приятной усталостью и удовольствием от сделанного пошел в горницу, где витали вкусные запахи.
Втянул носом ароматы и ощутил, как зверски проголодался.
-Мой руки-то и садись, отведаш Аксины кушанья, славная она у меня хозяюшка!
Грек не заставил себя долго ждать, уплетал вкуснющие щи - томленые, сказал Микула, а картошка с курицей, приготовленная в русской печке да в чугунке, заставила его аж замычать от удовольствия.
Потом, объевшийся как кот Васька, отдыхивался, сидя на стуле. Микула сказал:
-Кстянтин, а поживи-ка у нас немного, вижу я, много у тебя на душе черноты, да несет от тебя застарелой болью и казенным духом острога, у нас тут славно дышится, войдешь вот в равновесье души, тогда и с обидчиками своим расквитаешься не сгоряча!
Грек помолчал, потом спросил:
-Микула, а ведь ты не простой инвалид?
-А как ты думашь? - хитро прищурился Микула.
-Честно? Думаю я, - Костя помолчал, обдумывая все, - думаю, попал я, ну, не в зазеркалье, но какое-то волшебство тут у вас имеется. Очень уж ты осведомлен обо мне, я даже имя свое вам не говорил, а как ты меня Костей назвал, да и про острог вот знаешь, опять же сны мне сегодня снились... необычные такие, как 3-Д фильмы. Нереально яркие и запоминающиеся, экскурс конкретный в историю был.
-Какую же?
-Моего рода, прадедов видел, век девятнадцатый вначале, потом явно революция со всеми этими разрухами, беспорядками и всем прочим. Не может просто во сне так четко и последовательно всё сниться.
-Догадлив ты, вьюнош! - устало кивнул головой Микула. - Давай-ка вечерком и посидим рядком, поговорим ладком. Я малость придремну, ты как, со мною за кумпанию?
-Нет, спасибо, я там во дворе кой чего подколочу, чем смогу, постараюсь быть полезным!
-Ин ладно, Акся тебе инстрУмент даст, а я, извиняй, полежу!
Возился Грек до сумерек во дворе, заменил несколько досок на крыше небольшого сарайчика, Акся малость подобрев – рукастый оказался мужик-то, показала, где и что надо бы подколотить, а то и заменить.
-Сам видишь, немочной Микула, по крышам лазить никак, а у курей в углу уже лужа появилась.
Вот и отпиливал, приколачивал, скидывал снег с крыши, обрубал сухие ветки у старого дуба, растущего за оградой, и как-то опять в удовольствие было Греку заниматься этими хозяйственными делами. И чего уж мудрить, с нетерпением ждал вечерних разговоров.
Микула обстоятельно обложился пирогами-расстегаями с капустой и яйцом, Акся поставила ещё и ведерный самовар на стол. Костя только сейчас обратил внимание на всю мебель в горнице, вчера, продрогший и потом напарившийся, не особо и рассматривал обстановку. А она того стоила - вся такая добротная, неподъемный на вид круглый стол, из под низко висящей скатерти выглядывали не ножки, а лапы когтистые, основательные шкафчики и комод, в дальнем углу тоже солидная дверь в комнату Микулы.
-Хмм, мебель у вас такая, непривычная, но в случае драки стульчиком можно и ухайдакать любого.
-Не люблю эти современные мебеля, опилочные, нет в них души, то ли дело дерево, его просто услышать надо. Сейчас понятие возвернулось, сосновыми досками горницы стали ладить, а и спится в таких сладко. Чтой-то ты, Ксянтин, слабоват в еде-то, надо бы по-мужицки - поработал на славу, также основательно и поел.
-Микула, я не на курорте был, отвык от нормальной пищи-то, глазами все бы уговорил, а желудок не принимает.
-Ништо, ништо, Акся у меня травница знатна, травушек позаваривает, и станешь как новенький алтын.
Микула ел как и говорил - не торопясь и основательно, Костька осилил только половину расстегая, размерчиком с полруки пирожок-то, Микула доедал уже второй. Наконец утерся полотенчиком расписным таким и, положив руки на стол, сказал:
-Снеси-ка самовар и еду в боковушку, на стол поставь, утром и доедим, Акся рано засыпает и рано встает - пташка ранняя, пока живность обиходит, пока домашни дела справит - устает голубушка, мы будить её не станем, негромко и поговорим.
Грек отнес все в боковушку, по наитию накрыл еду симпатичным полотенчиком, висящим на гвоздике, откуда-то изнутри пришло такое желание, он даже и не удивился - чего зря дергаться, понятно же, какие-то виды имеет на него Микула.
-Костька, я всего тебе обсказать пока не могу - не моя это вредность или нежеланье, пока ты полностью не воспримешь все как надо - нельзя. Велено мне частями тебе все обсказывать, не серчай, есть такие... - Микула задумался, - скажем, людишки, и не совсем оне, а ты неподготовленный, могут навредить тебе, на тебя многое упирается! - он закашлялся и стал жадно пить квасок. Грек помолчал, подумал над словами Микулы, потом спросил:
-Это связано с моими предками по мужской линии?
-Почему так порешил?
-Во-первых, сон, вернее, сны эти, именно про мужчин, во-вторых, наши глаза -необычного такого цвета, из-за них я, допустим, никогда не мог стать незаметным, обычным. Сейчас есть линзы для глаз, типа спрятать яркие свои глаза можно, но вижу я хорошо, зачем ерундой заниматься? В третьих, - он помедлил, потом сказал, -вспомнил я днем, всплыло само - мне лет шесть наверное было, ночью пошел попить, услышал - отец маме говорил что-то про наследников Макаровых по мужской линии. Я пятое поколение, у меня какая-то особенность проявится. Еще помню, отец сказал - нельзя мне в ведьмин какой-то круг пока не вырасту заходить! Я заспал этот их разговор, а сегодня вот откуда-то вылезло это воспоминание.
-Правильно говоришь, передавалось у вас по мужеской линии такое, мальчонков Макаровых оберегали и только в восемнадцать годков говорили про это, да видишь, у тебя батюшка твой погиб с матушкой во младенчестве, некому было и обсказать толком-то. Вот, слушай как все случилось.
Твой пра-прадед тоже Ксянтин, ндраву легкого и характеру замечательного, молодым совсем был, когда приключилось с ним история. Вы, Макаровы, все по-технической части мастаки – по нему пошли, он отучился на инженера - новомодная в то время профессия была, да и приехал к другу в именье на отдых, там вот все и произошло. Гулял он в недальнем леске с барышенькой, да закружилась голова, еле добрел с помощью девицы до дуба могутного, векового. Там и прислонился к нему, барышня в именье побегла, а он и исчез вмиг - а вокруг дуба ведьмин круг грибной образовался. Сейчас-то никто этого не замечает, подумашь, грибы кругом вылезли, научно все уже пообъяснили, ан нет. Знающие такие места стороной обходят, может-может этот круг преподнесть много чего. Костьку тово ведьмочка утащила, надо было так!
-Ззачем? - удивился Грек.
-Затем, там своя заварушка была - прабабка ей подсуропила, сговорилась с нечистью поганой - Муфашкою, чтобы, значит, отдать её за него. Он, видишь ли, много веков прожил, а хотелось силы молодецкой, пожить, попоганить людишкам. Ведьмочке той, тоже через пять поколений сила великая была дадена, оженись этот гаденыш на ней -всю силушку выпьет, и сгинет девчушка, а с нею и род их ведминский. Не сказывали ей про сговор-то, да она по молодости лет любопытна была, смогла зачарованный сундучок отпереть, ну и увидала такое непотребство, прабабкою сотворенное. Сказала - не бывать такому, время поджимает, через пару-тройку месяцев осьмнадцать стукнет и Муфашка объявится, а к нему что в лапы попало, то пропало!Вот и бродила она по своим ведьминским владеньям, да и углядела Костьку-то. Друг-то его, он не подошел ей ,сказывала - хитрый очень, а ей надобно честну и чисту душу - видишь ли, задумала она силу свою в нем спрятать до поры, чтобы лихому злодею не досталась.
-И как, спрятала?
-Да, Костька твой и не понял, что с нею был как женщина с мужчиной бывают, она видишь ли ему смутны воспоминанья оставила, навроде поблазнилось ему, а силушку-то и перелила в него, да через два дня на третий и возвернула его на старо место. Потаскали его исправники, да что возьмешь с его отрывочных виденьев, вроде в разуме, поприглядывали сколько-то да и оставили с миром, ничего не происходит, живет и живет спокойно, да и социалистов много развелось, не до него.
У него силушка-то и храниться должна до пятого поколенья, именно у тебя она и возродится!
-Ну вот! - облегченно вздохнул мужчина и осторожно поцеловал эту женщину в щеку. И словно почувствовав, что за ним кто-то наблюдает, поднял глаза вверх, где находился Грек.
-Ни фига себе! - присвистнул про себя он. - Это ж одно лицо со мной? Странно!
А одно лицо как-то светло улыбнулся и позвал :
-Пойдем, Грунюшка, покормишь меня?
Костьке стало интересно:
-Похоже, это его далекий уже прадед или прапра? Уж очень на меня похож.
Заплакал маленький ребенок, Грунюшка метнулась в комнату и споро вынесла щекастого бутуза, у которого были эти необычно голубые Макаровские глаза.
-Ага, это дед моего деда, похоже. Странный сон, может, всех Макровых увижу? И деда, и папку? Вот бы кто там мне такой сон наслал, услышал меня?
И услышал кто-то, пошла, как потом прикинул Грек, вторая серия.
Теперь уже взрослый бутуз - Егор торопливо говорил миловидной какой-то измученной жене, явно будучи на вокзале:
-За меня не переживай, ничего со мной не случится, я простой служащий, нигде ни в каких кружках-партиях не состоял, да и знаешь ведь - имеется у нас, Макаровых, ангел-хранитель! Не волнуйся, как только утрясется вся эта неразбериха, я приеду за вами, заберу в Питер, сыночка во чтобы-то ни стало надо сберечь. И, я надеюсь, - он бережно дотронулся до выступающего животика, - у нас второй будет доченька, Заинька-Зоинька! В небольшом городке, сама знаешь, жить поспокойнее, здесь же сплошное сумасшествие и вакханалия!! Мир сошел с ума!
-Сынок, - обратился он к высоконькому русому мальчику лет восьми, - береги маму и малыша! Время сейчас лихое, постарайся быть постоянно возле мамы!
-Да, батюшка, я постараюсь, только приезжай за нами поскорее!
Получилось приехать за своими родными Егору Константиновичу лишь через четыре года, в двадцать втором году и впервые увидел он свою доченьку только теперь - милая кнопка была похожа на него, однако глазки у неё были серые, как ни надеялся Егор - такой удивительный цвет глаз из всех его детей, а родилось их у него ещё двое мальчишек, унаследовал только Костик.
Грек как какое-то кино смотрел про своих Макаровых, искренне не понимая, как такое возможно? Но досмотреть сон-кино не удалось, кадры резко сменились, и теперь он собственной персоной слушал, что говорила ему девушка, почему-то очень сердитая.
-Когда уже прозреешь-то? Замучилась ждать! - Голос её звучал как-то немного знакомо, Грек никак не мог вспомнить, отчего. Девушка же, какая-то не такая, виделось нечетко её лицо, как через грязное стекло смотрелась, продолжала:
-Столь времени тебя жду, а ты вместо суженой своей, то на дурью башку, то на острог размениваешься, устала ждать-то!
-Но я тебя вижу в первый раз и то смутно? - удивился Грек. - И как я тебя могу узнать, если не имею понятия, кто ты и что?
-Смотри внимательнее – увидишь и узнаешь, не по внешности, так по голосу! - и девушка исчезла.
Грек проснулся - в окне едва-едва развиднелось, сердце отчего-то колотилось у самого горла, хотя от кашля и простуды не осталось и следа. Он поворочался, потом задумался над этими своим сновидениями, появилась у него странная такая мыслишка - зачем-то приснились ему свои предки, какое-то событие должно произойти, не иначе, да и жители этого домика были какие-то не такие, особенно Микула. Костя голову на отсечение мог дать - не называли сейчас так мальчишек, да и женщина тоже была непонятной. Он призадумался, попытался вспомнить ту, что ворчала на него во сне, что-то в ней было смутно знакомым, но вот что? Потянуло в сон и, почти уснув, он понял:
-Голос! Голоса той пра-прабабки Грунюшки и этой девчонки были очень похожи!
Прода от 09.05.2018, 20:43
Больше кино не снилось, проснувшись, услышал какие–то редкие удары со двора, выглянул в окно и обалдел - приютившие его хозяева кололи дрова, да как?
Грек, наскоро одевшись, вылетел наружу, вмиг откатил коляску Микулы от большого пенька, на который Акся ставила чурочку, а инвалид, тщательно примерившись, старался одним ударом расколоть её.
-Ты чего такое позволяш? - вызверилась на него тетка.
Как он сдержался, сам не понял.
-То и позволяю - здоровый мужик спит, а больной дрова колоть пытается!
Акся эта как-то злобно зыркнула на него и, шипя себе под нос, быстро ушла в дом.
-Не привыкли мы к помощи-то со стороны, - миролюбиво сказал Микула, - своими силенками и обходимся! Усомнилась Акся-то, вроде как чужака просить не надобно!
-Обходятся они! - пробурчал отчего-то разозлившийся на эту тетку Костя. - Иди уже в дом, от греха подальше!
-Да ты хоть отзавтракай!
-Отстань, а? Зло берет - чужак, сами накормили, как в той сказке, напоили, в баньке попарили, спать уложили... - и вдруг Грек засмеялся. - На самом деле, как в сказке получилось!
-Расскажешь? - как-то по- ребячьи, азартно блестя глазами, спросил Микула.
-Расскажу, потом!
С детства привыкший к физическому труду Костька сейчас с удовольствием начал колоть эти дрова. Как-то радостно стало ему от этого нехитрого действа, да и отвлекала эта простая работа от тяжелых дум - что там впереди его ждет? Он не обольщался, много чего узнал о себе во время следствия от так называемых друзей –коллег. За пять прошедших лет много передумал, просеял всю свою предыдущую жизнь сквозь мелкое ситечко, конкретно понимая - так, как он раньше жил, уже не будет никогда, незачем. Если в первое время у него внутри все сводило от злости и желания наказать кой кого, то месяцы, перешедшие в годы, проведенные на зоне, многое изменили. Давным давно исчез тот взрывной, порывистый, обожающий шумные компании, имеющий, казалось, множество друзей и приятелей Грек.
Теперешний Грек, недоверчивый, немногословный, наглухо закрытый почти для всех, был полной противоположностью тому. В свои сорок он теперь четко знал цену и словам, и делам, и не собирался спускать на тормозах всем, кто конкретно старался утопить его в то время. Струг, встретившийся ему на пересылке, имеющий несколько ходок и никогда не ошибавшийся в людях, здорово помог ему немудрящими, казалось бы, советами, вернее даже не советами, а рассказами о житейских ситуациях. Были те истории всякие, но как-то так незаметно поворачивал Струг разговоры, и убеждался Грек - стоит прислушаться к этим историям-советам. Были они вместе недолго, но накрепко запомнил Костя его слова:
-Рассчитывать стопроцентно можно только на себя и еще – если повезет, редко но такое бывает, на верную бабу. Я, Грек, такую одну за свою жизнь встречал, да вот дятел, по дурости потерял! Девиц по-молодости крутилось много вокруг, как же, мужик фартовый, а та, потерянная, она была не такая, скромная, не требовала цацки всякие, тряпки, просто, похоже, любила дурака. Не понял я тогда - хотелось блеска, красоток, мишуры всякой. Повезет если тебе, Грек, зубами держись за такую!
Вот под эти воспоминания и махал топором Костя. К обеду все чурбаки расколол. Сложил в поленницу - научился городской житель и этому, и успокоенный, с приятной усталостью и удовольствием от сделанного пошел в горницу, где витали вкусные запахи.
Втянул носом ароматы и ощутил, как зверски проголодался.
-Мой руки-то и садись, отведаш Аксины кушанья, славная она у меня хозяюшка!
Грек не заставил себя долго ждать, уплетал вкуснющие щи - томленые, сказал Микула, а картошка с курицей, приготовленная в русской печке да в чугунке, заставила его аж замычать от удовольствия.
Потом, объевшийся как кот Васька, отдыхивался, сидя на стуле. Микула сказал:
-Кстянтин, а поживи-ка у нас немного, вижу я, много у тебя на душе черноты, да несет от тебя застарелой болью и казенным духом острога, у нас тут славно дышится, войдешь вот в равновесье души, тогда и с обидчиками своим расквитаешься не сгоряча!
Грек помолчал, потом спросил:
-Микула, а ведь ты не простой инвалид?
-А как ты думашь? - хитро прищурился Микула.
-Честно? Думаю я, - Костя помолчал, обдумывая все, - думаю, попал я, ну, не в зазеркалье, но какое-то волшебство тут у вас имеется. Очень уж ты осведомлен обо мне, я даже имя свое вам не говорил, а как ты меня Костей назвал, да и про острог вот знаешь, опять же сны мне сегодня снились... необычные такие, как 3-Д фильмы. Нереально яркие и запоминающиеся, экскурс конкретный в историю был.
-Какую же?
-Моего рода, прадедов видел, век девятнадцатый вначале, потом явно революция со всеми этими разрухами, беспорядками и всем прочим. Не может просто во сне так четко и последовательно всё сниться.
-Догадлив ты, вьюнош! - устало кивнул головой Микула. - Давай-ка вечерком и посидим рядком, поговорим ладком. Я малость придремну, ты как, со мною за кумпанию?
-Нет, спасибо, я там во дворе кой чего подколочу, чем смогу, постараюсь быть полезным!
-Ин ладно, Акся тебе инстрУмент даст, а я, извиняй, полежу!
Возился Грек до сумерек во дворе, заменил несколько досок на крыше небольшого сарайчика, Акся малость подобрев – рукастый оказался мужик-то, показала, где и что надо бы подколотить, а то и заменить.
-Сам видишь, немочной Микула, по крышам лазить никак, а у курей в углу уже лужа появилась.
Вот и отпиливал, приколачивал, скидывал снег с крыши, обрубал сухие ветки у старого дуба, растущего за оградой, и как-то опять в удовольствие было Греку заниматься этими хозяйственными делами. И чего уж мудрить, с нетерпением ждал вечерних разговоров.
ГЛАВА 3.
Прода от 10.05.2018, 15:36
Микула обстоятельно обложился пирогами-расстегаями с капустой и яйцом, Акся поставила ещё и ведерный самовар на стол. Костя только сейчас обратил внимание на всю мебель в горнице, вчера, продрогший и потом напарившийся, не особо и рассматривал обстановку. А она того стоила - вся такая добротная, неподъемный на вид круглый стол, из под низко висящей скатерти выглядывали не ножки, а лапы когтистые, основательные шкафчики и комод, в дальнем углу тоже солидная дверь в комнату Микулы.
-Хмм, мебель у вас такая, непривычная, но в случае драки стульчиком можно и ухайдакать любого.
-Не люблю эти современные мебеля, опилочные, нет в них души, то ли дело дерево, его просто услышать надо. Сейчас понятие возвернулось, сосновыми досками горницы стали ладить, а и спится в таких сладко. Чтой-то ты, Ксянтин, слабоват в еде-то, надо бы по-мужицки - поработал на славу, также основательно и поел.
-Микула, я не на курорте был, отвык от нормальной пищи-то, глазами все бы уговорил, а желудок не принимает.
-Ништо, ништо, Акся у меня травница знатна, травушек позаваривает, и станешь как новенький алтын.
Микула ел как и говорил - не торопясь и основательно, Костька осилил только половину расстегая, размерчиком с полруки пирожок-то, Микула доедал уже второй. Наконец утерся полотенчиком расписным таким и, положив руки на стол, сказал:
-Снеси-ка самовар и еду в боковушку, на стол поставь, утром и доедим, Акся рано засыпает и рано встает - пташка ранняя, пока живность обиходит, пока домашни дела справит - устает голубушка, мы будить её не станем, негромко и поговорим.
Грек отнес все в боковушку, по наитию накрыл еду симпатичным полотенчиком, висящим на гвоздике, откуда-то изнутри пришло такое желание, он даже и не удивился - чего зря дергаться, понятно же, какие-то виды имеет на него Микула.
-Костька, я всего тебе обсказать пока не могу - не моя это вредность или нежеланье, пока ты полностью не воспримешь все как надо - нельзя. Велено мне частями тебе все обсказывать, не серчай, есть такие... - Микула задумался, - скажем, людишки, и не совсем оне, а ты неподготовленный, могут навредить тебе, на тебя многое упирается! - он закашлялся и стал жадно пить квасок. Грек помолчал, подумал над словами Микулы, потом спросил:
-Это связано с моими предками по мужской линии?
-Почему так порешил?
-Во-первых, сон, вернее, сны эти, именно про мужчин, во-вторых, наши глаза -необычного такого цвета, из-за них я, допустим, никогда не мог стать незаметным, обычным. Сейчас есть линзы для глаз, типа спрятать яркие свои глаза можно, но вижу я хорошо, зачем ерундой заниматься? В третьих, - он помедлил, потом сказал, -вспомнил я днем, всплыло само - мне лет шесть наверное было, ночью пошел попить, услышал - отец маме говорил что-то про наследников Макаровых по мужской линии. Я пятое поколение, у меня какая-то особенность проявится. Еще помню, отец сказал - нельзя мне в ведьмин какой-то круг пока не вырасту заходить! Я заспал этот их разговор, а сегодня вот откуда-то вылезло это воспоминание.
-Правильно говоришь, передавалось у вас по мужеской линии такое, мальчонков Макаровых оберегали и только в восемнадцать годков говорили про это, да видишь, у тебя батюшка твой погиб с матушкой во младенчестве, некому было и обсказать толком-то. Вот, слушай как все случилось.
Твой пра-прадед тоже Ксянтин, ндраву легкого и характеру замечательного, молодым совсем был, когда приключилось с ним история. Вы, Макаровы, все по-технической части мастаки – по нему пошли, он отучился на инженера - новомодная в то время профессия была, да и приехал к другу в именье на отдых, там вот все и произошло. Гулял он в недальнем леске с барышенькой, да закружилась голова, еле добрел с помощью девицы до дуба могутного, векового. Там и прислонился к нему, барышня в именье побегла, а он и исчез вмиг - а вокруг дуба ведьмин круг грибной образовался. Сейчас-то никто этого не замечает, подумашь, грибы кругом вылезли, научно все уже пообъяснили, ан нет. Знающие такие места стороной обходят, может-может этот круг преподнесть много чего. Костьку тово ведьмочка утащила, надо было так!
-Ззачем? - удивился Грек.
-Затем, там своя заварушка была - прабабка ей подсуропила, сговорилась с нечистью поганой - Муфашкою, чтобы, значит, отдать её за него. Он, видишь ли, много веков прожил, а хотелось силы молодецкой, пожить, попоганить людишкам. Ведьмочке той, тоже через пять поколений сила великая была дадена, оженись этот гаденыш на ней -всю силушку выпьет, и сгинет девчушка, а с нею и род их ведминский. Не сказывали ей про сговор-то, да она по молодости лет любопытна была, смогла зачарованный сундучок отпереть, ну и увидала такое непотребство, прабабкою сотворенное. Сказала - не бывать такому, время поджимает, через пару-тройку месяцев осьмнадцать стукнет и Муфашка объявится, а к нему что в лапы попало, то пропало!Вот и бродила она по своим ведьминским владеньям, да и углядела Костьку-то. Друг-то его, он не подошел ей ,сказывала - хитрый очень, а ей надобно честну и чисту душу - видишь ли, задумала она силу свою в нем спрятать до поры, чтобы лихому злодею не досталась.
-И как, спрятала?
-Да, Костька твой и не понял, что с нею был как женщина с мужчиной бывают, она видишь ли ему смутны воспоминанья оставила, навроде поблазнилось ему, а силушку-то и перелила в него, да через два дня на третий и возвернула его на старо место. Потаскали его исправники, да что возьмешь с его отрывочных виденьев, вроде в разуме, поприглядывали сколько-то да и оставили с миром, ничего не происходит, живет и живет спокойно, да и социалистов много развелось, не до него.
У него силушка-то и храниться должна до пятого поколенья, именно у тебя она и возродится!
