Так что теперь Крейн успокаивал перепуганную мадам Делоне и делал вид, что Аделину знать не знает.
Министерские охранники довольно быстро оцепили зал и отрезали посетителей от входа в хранилище. Потом осторожно приоткрыли двери. Вытяжка работала прекрасно – дым рассеялся уже через пять минут и глазам многочисленных зрителей предстала комната с закопченными стенами, усыпанная жалкими обрывками обгорелой бумаги.
Что тут началось…
Премьер-министр издал жуткий вопль, журналисты защелкали фотоаппаратами, посетители напирали на охранников, пытаясь прорваться поближе к хранилищу и разглядеть, что же там уцелело.
У Аделины уже голова кружилась от вспышек, возмущенных восклицаний, давки. Ну и кроме того, от нервов и бессонной ночи. К счастью, охранники, наконец, сориентировались и, не дожидаясь команды министра, стали группами выводить людей из архива. Все пропуска собирались, фамилии записывались, и можно было быть абсолютно уверенным, что всем присутствующим еще не раз придется зайти в Спецотдел, чтобы дать свидетельские показания.
Правда, Аделину это уже мало волновало. Она торопилась побыстрее покинуть архив и оказаться как можно дальше от места преступления. Нет, угрызений совести не было, но вот нервы были уже на пределе. Ей удалось одной из первых добраться до министерских порталов, поэтому уже через двадцать минут она была дома и смогла со вздохом облегчения рухнуть на диван.
Рыжая кошка осторожно кралась по тихой улице. Фонари горели, но в их неверном тусклом свете все предметы казались пугающе огромными. Кошка нервно оглянулась. Смелость уменьшалась с каждым шагом. И что ей дома не сиделось? Нет здесь мышей! Ну нету же – запах не чувствуется, скрестись тоже никто не скребется…
И тут за углом послышался какой-то шорох. Кошка застыла как вкопанная. Мышь! Только бы не спугнуть…
– Аделина! – громкий голос настойчиво кричал прямо в ухо. – Аделина, проснись! Ты уже слышала?
– Что? О чем? – пробормотала девушка, пытаясь сесть. О, Мерлин, она уснула! Сколько же она спала? – Реджи, сколько времени?
– Полвторого, – мельком глянув на часы, ответил Реджи Локвуд. – Аделина, ты что, ничего не знаешь?
– Полвторого? – ужаснулась девушка. – Всего полчаса осталось! – она промчалась мимо него в ванную, схватила зубную щетку и лихорадочно стала выдавливать на нее пасту, соображая при этом, что голову придется сушить заклинаниями – вредно для волос, но иначе не успеть, а не помыть тоже нельзя – будет выглядеть как воронье гнездо.
– Аделина! – Реджи постучался в дверь ванной. – Что с тобой?
– Ничего, – она выплюнула зубную пасту, – а почему ты спрашиваешь?
– Ну слава Богу, – вздохнул тот, – ты снова адекватна. Ты слышала про Темный Архив? Говорят, что он взорвался, как только премьер-министр впустил журналистов.
Аделина улыбнулась.
– Да, слышала и вообще я там была. А ты разве нет?
– Нет, я не решился, – честно признался Реджи. – Но у тебя нервы железные – пойти туда, а потом еще и спокойно лечь спать… Слушай, а с каких пор ты спишь днем?
– Отстань, Реджи, – у Аделины не было сил придумывать объяснения, – я просто устала. Лучше скажи, уцелело ли что-нибудь?
– Только обрывки некоторых документов, но в целом – ничего интересного, – он вдруг замялся. – Ты знаешь, я хочу сказать… мне очень жаль, ты ведь так ценила эти бумаги, они такие важные…
Аделина вышла из ванной и почти бегом пробежала к спальне.
– Реджи, не притворяйся, – послышался оттуда ее голос, слегка приглушенный шкафом, – я же знаю, что ты рад-радехонек. Можешь при мне не делать скорбную мину, – она вышла уже в темно-зеленом платье – не таком строгом, какие обычно носила, но и не таком вызывающем как у Глории. – Извини, у меня сейчас важная встреча в Университете.
– Какой Университет, там же каникулы? – растерялся Реджи.
– Так я туда и не учиться иду, – пожала плечами Аделина. – Пропуск у меня есть… Ну ладно, пока! Если будет что новое о Темном Архиве – сообщишь.
И она телепортировалась, оставив растерянного Реджи стоять посреди гостиной.
– Лукас, я, конечно, стараюсь ничему не удивляться, но все-таки согласитесь – это не самое понятное место для встречи, – Аделина растерянно оглядела знакомый университетский кабинет Темной магии.
– У меня здесь дела, – спокойно ответил бывший декан Темных, – да и место на редкость спокойное – подходит для важного разговора. А вы не чувствуете ностальгии, мисс… Аделина?
– По чему? – она прищурилась. – По временам, когда вы выглядели как вампир, ставили всем одни двойки и называли меня мисс всезнайкой? Представьте себе – почему-то не чувствую.
Крейн тихо рассмеялся.
– Мисс всезнайка…
– А что за важный разговор? – Аделина села на край стола и склонила голову набок. – Что еще вы задумали, мистер Гений?
Великий магистр снова улыбнулся и осторожно потянул за кудрявую каштановую прядь. Аделина послушно наклонилась, но вдруг приложила к его губам палец.
– Только никаких больше «мисс»?
– Договорились…
– Аделина! – громко воскликнул знакомый голос. И уже тише добавил: – Профессор Крейн?
Крейн и Аделина разом обернулись. Элли Локвуд, в девичестве Стюарт, стояла на пороге кабинета и со смешанным выражением ужаса и изумления взирала на отпрянувшую друг от друга парочку.
– Элли… – Аделина растерянно посмотрела на Крейна. Вот мало у них проблем – еще и сестра застукала.
– Элли, – послышался еще один голос из-за двери, – кто там в кабинете?
Аделина подскочила. Все-таки Том был последним человеком, которого она хотела бы сейчас видеть. Но Элли среагировала мгновенно – вылетела за дверь и захлопнула ее за собой.
– Том, я тебе потом объясню, – и еще тише, – в любом случае, не стоит лезть в личные дела…
Голоса затихли, видно, жених и сестра ушли. Аделина взглянула на Крейна. Его выражение лица ей не понравилось, но и настроения разбираться или оправдываться не было. Да и важный разговор явно откладывался на неопределенное время. А главное – ей необходимо было подумать.
– Встретимся в семь, в переулке Серых камней, – коротко сказала она и вышла из кабинета.
Крейн не возразил, но и не попытался ее задержать.
Элли нашлась в столовой. Она стояла на стуле и внимательно рассматривала один из витражей.
– Привет.
– Привет, – не оборачиваясь ответила Элли. – А мы тут с Томом осматриваем университет – нас комитет образования назначил ответственными за подготовку к летнему ремонту.
– Понятно… – Аделина села за один из столов – на свое старое место, которое заняла когда-то еще на первом курсе. – Элли…
– Ради Мерлина, не оправдывайся, – ее сестра спрыгнула со стула и села напротив. – Я ни о чем не спрашиваю. Я всегда была уверена, что у вас с Томом ничего не выйдет. Бедный Том…
– Ты меня осуждаешь?
– За что? – Элли пожала плечами. – Да и я, скажем прямо, была эгоисткой. Как сестра я давно должна была с тобой это обговорить – я же видела, как ты со свадьбой тянешь. Но я все боялась – вдруг тебе Реджи нравится. Ревность, сама понимаешь…
– Понимаю, – у Аделины словно тяжесть с плеч упала. Все-таки Элли была ей не только сестрой, но и единственной настоящей подругой, потерять ее дружбу было бы гораздо тяжелее, чем Тома.
– Я только слегка удивлена твоим выбором, – осторожно сказала Элли. Она поджала губы точь-в-точь как мама. – Все-таки профессор Крейн – не тот человек, с которым стоит иметь дело порядочной девушке.
– Элли, это мой выбор, – тихо сказала Аделина. – Я все о нем знаю. Не забывай, что его оправдали, Реджи сам давал показания.
– Да, оправдали… – с сомнением проговорила Элли. – Но оставим политику. Ты знаешь, что у него роман с Мелюзиной Лерой?
– С Мелюзиной?!
Аделина запнулась и замолчала. Мелюзина Лерой была женой Октавиана Лероя, считавшегося правой рукой Кровавого принца. Болтали, что она и сама занимала какое-то высокое положение в Кровавом братстве. Хотя, кто знает, сколько в этом было правды. Главное – Мелюзина была настолько красива, что любые сплетни о ней шли у публики на ура. К тому же у нее хватило ума вовремя переметнуться на сторону победителей и здорово помочь Реджи, когда он искал Кровавого принца.
– Да, – кивнула Элли, – и даже ходили слухи, что уже и до свадьбы недалеко, но тут опять кто-то сообщил, что видел Октавиана Лероя живым и здоровым.
– Откуда ты знаешь? – сквозь зубы спросила Аделина.
Ее сестра пожала плечами.
– Я же не ты, я интересуюсь светской хроникой. А о Мелюзине любят писать, она теперь фигура романтическая – «спасительница Реджи Локвуда и просто красавица».
Аделина закусила губы.
– Но я люблю его.
Кажется, она впервые произнесла это не только вслух, но и вообще призналась в этом самой себе.
Элли вздохнула.
– Тебе лучше знать…
После ухода Элли Аделина уронила голову на руки и задумалась. Но на сердце было тяжело, а мысли разбегались во все стороны, так что сосредоточиться никак не удавалось.
Список! Вот что ей нужно – список. Проблема разбитая на пункты, разложенная по полочкам и рассмотренная со всех сторон перестает быть проблемой. По крайней мере обычно Аделина именно так расправлялась со всеми сложностями – анализировала их и находила верное решение.
Она поспешно вынула из сумки блокнот, вырвала лист бумаги и начала писать:
1. Он старше меня на семнадцать лет.
2. Он мой бывший преподаватель.
3. Он не просто бывший преподаватель, мы еще и враждовали с ним все годы учебы.
4. Он ненавистен моим друзьям.
5. Он грабитель.
6. Он любовник Мелюзины Лерой, а может и еще кого-нибудь.
7. Он бывший «кровавый брат».
8. Он был шпионом Кровавого принца.
9. Это не доказано, но все говорят, что именно он виноват в смерти лорда Амброзиуса.
Итак, список составлен. И не так уж страшен, как кажется на первый взгляд.
Семнадцатилетняя разница в возрасте? Не смешите, через пятьдесят лет это станет совсем незаметно.
Бывший преподаватель… ну и что?
А насчет вражды, так это Том и Реджи с ним не ладили, она-то Крейна всегда уважала.
Четвертый пункт вызвал легкое колебание, хотя, что там, Том и так будет оскорблен ее изменой, а Реджи… со временем ее поймет, он гораздо умнее чем кажется окружающим.
Пятый пункт… ничего не поделаешь, с этим надо просто смириться.
Шестой… да, самый неприятный, но ведь можно и простить друг другу прошлые ошибки.
Седьмой и восьмой… Аделина тяжело вздохнула. Ох, как трудно наступать на горло собственным убеждениям, но… Да в конце-концов, пропади все пропадом! Это всего лишь политика.
Она посмотрела на последний пункт, на мгновение сжала кулаки так, что ногти впились в кожу, а потом с вызовом произнесла:
– А мне плевать!
– На что? – поинтересовался невеселый голос.
Аделина испуганно обернулась.
– Том! Что ты здесь делаешь? – только его сейчас и не хватало.
– Вообще-то помогаю Элли осматривать здание. Услышал от охранника, что ты здесь, решил узнать, как у тебя дела, – усмехнулся тот. – Ты же не явилась ни на семейный обед, ни на финальный матч. И даже не предупредила, что на тебя совсем уж не похоже. Я даже подумал: вдруг ты заболела.
Аделина покраснела. Она и не вспомнила о матче, а что касается обеда, то даже хорошо, что она о нем забыла, не стоит вводить мистера и миссис Бредли в заблуждение.
– Извини, Том, – она натянуто улыбнулась, – у нас тут такие проблемы, что мне было не до того. Реджи тебе наверняка рассказывал.
– Да, – коротко ответил Том и прошелся по проходу между длинными столами. – Но мне показалось, что он о чем-то умалчивал.
Аделине стало неуютно под взглядом своего официального жениха. Но когда-нибудь все равно придется сказать, почему не сейчас?
– Видишь ли, Том, – неуверенно начала она, – Реджи, конечно, не мог… ну то есть, это только наше с тобой дело… в общем, я считаю, что нам надо расстаться.
– Почему? – вопрос прозвучал как-то без выражения.
– Я люблю другого человека, – твердо ответила Аделина. У нее словно гора с плеч свалилась после этих слов. Наконец-то она решилась сказать Тому все открыто, не таясь ни перед ним, ни перед собой.
– И кого? – холодно спросил Том.
– Какая тебе разница… – начала было Аделина, но осеклась, нет, не нужно оставлять никаких недомолвок. – Лукаса Крейна, – четко произнесла она.
– Профессора Крейна? – резко переспросил Том.
– Да, и, пожалуйста, не комментируй. Это мой выбор.
– Так это вас Элли застукала в кабинете Темной магии, – он зло скривил губы. – Я так и думал, что там была ты, очень уж сконфуженный вид был у твоей сестрички.
Теперь Аделине стало ясно, почему он почти не удивился ее признанию. Он шел не за ответом, а за подтверждением своих подозрений.
– Том… – начала она.
– Оставь свои утешения при себе, – рявкнул тот, – убирайся к своему кровавому ублюдку.
Аделина холодно пожала плечами, чувство вины мгновенно испарилось и теперь она испытывала по отношению к бывшему жениху только раздражение. Том тем временем уже подошел к двери, но остановился и снова посмотрел на нее.
– Как ты могла… он же работал на Кровавого принца. – ответа от Аделины он не дождался и попытался еще раз: – Он ведь любовник Мелюзины Лерой. – Она продолжала молчать. – Он убил лорда Амброзиуса! – в голосе Тома звучало отчаяние.
– Мне все равно, – тихо ответила Аделина. Она сняла с пальца кольцо и протянула ему.
Том закусил губы, на резко побледневшем лице проступили пятна лихорадочного румянца.
– Я тебя ненавижу, – сдавленным голосом произнес он. – Как же я тебя ненавижу…
Он повернулся и вышел, так и оставив ее стоять с кольцом в руке.
Аделина даже не стала стучаться, справедливо предположив, что если ее ждут, то охранные заклинания ее пропустят. Так оно и оказалось. Дверь распахнулась от легкого толчка, и она беспрепятственно вошла в дом.
Крейн сидел в кресле и рассматривал на свет бокал красного вина.
В другое время Аделина непременно пошутила бы, спросив, например, не пытается ли он определить сорт и год вина по внешнему виду, и соответственно, какой богатый у него должен быть опыт, чтобы так разбираться в спиртном. И потом с удовольствием выслушала бы язвительный комментарий, а может быть, и лекцию о винах.
Но не сейчас.
Она молча смотрела на Крейна, не зная, с чего начать.
Тот поставил бокал на стол, встал, глядя на нее, но тоже не произнося ни слова. Может быть, не хотел на нее давить. А может, просто не решался заговорить первым? Аделине от этой мысли стало немного смешно, трудно было представить грозного декана Темных, робеющего, словно школьник. С другой стороны – ведь, похоже, что так оно и есть. Ну конечно! Она-то уже все решила, определилась, но Лукас же этого не знает. А значит, он не знает, чего от нее вообще ждать.
Аделина подошла к нему, стараясь сохранять непроницаемое выражение лица, и протянула ему свой список. Как хорошо, что она догадалась перед выходом сунуть этот листок в сумку.
Крейн взял из ее рук лист бумаги так осторожно, словно тот был раритетом, готовым рассыпаться от малейшего прикосновения. Быстро пробежал взглядом все пункты и посмотрел на нее.
– Все четко и ясно, очень в стиле мистера Локвуда и его команды, – его голос звучал немного натянуто, – вы умеете называть вещи своими словами.
Аделина спокойно выдержала его взгляд. О, сейчас она была сильна, гораздо сильнее, чем он, и прекрасно это понимала. Список поколебал его обычную невозмутимость, наглядно продемонстрировав, какие сильные эмоции он скрывает под маской спокойной уверенности.
Министерские охранники довольно быстро оцепили зал и отрезали посетителей от входа в хранилище. Потом осторожно приоткрыли двери. Вытяжка работала прекрасно – дым рассеялся уже через пять минут и глазам многочисленных зрителей предстала комната с закопченными стенами, усыпанная жалкими обрывками обгорелой бумаги.
Что тут началось…
Премьер-министр издал жуткий вопль, журналисты защелкали фотоаппаратами, посетители напирали на охранников, пытаясь прорваться поближе к хранилищу и разглядеть, что же там уцелело.
У Аделины уже голова кружилась от вспышек, возмущенных восклицаний, давки. Ну и кроме того, от нервов и бессонной ночи. К счастью, охранники, наконец, сориентировались и, не дожидаясь команды министра, стали группами выводить людей из архива. Все пропуска собирались, фамилии записывались, и можно было быть абсолютно уверенным, что всем присутствующим еще не раз придется зайти в Спецотдел, чтобы дать свидетельские показания.
Правда, Аделину это уже мало волновало. Она торопилась побыстрее покинуть архив и оказаться как можно дальше от места преступления. Нет, угрызений совести не было, но вот нервы были уже на пределе. Ей удалось одной из первых добраться до министерских порталов, поэтому уже через двадцать минут она была дома и смогла со вздохом облегчения рухнуть на диван.
***
Рыжая кошка осторожно кралась по тихой улице. Фонари горели, но в их неверном тусклом свете все предметы казались пугающе огромными. Кошка нервно оглянулась. Смелость уменьшалась с каждым шагом. И что ей дома не сиделось? Нет здесь мышей! Ну нету же – запах не чувствуется, скрестись тоже никто не скребется…
И тут за углом послышался какой-то шорох. Кошка застыла как вкопанная. Мышь! Только бы не спугнуть…
– Аделина! – громкий голос настойчиво кричал прямо в ухо. – Аделина, проснись! Ты уже слышала?
– Что? О чем? – пробормотала девушка, пытаясь сесть. О, Мерлин, она уснула! Сколько же она спала? – Реджи, сколько времени?
– Полвторого, – мельком глянув на часы, ответил Реджи Локвуд. – Аделина, ты что, ничего не знаешь?
– Полвторого? – ужаснулась девушка. – Всего полчаса осталось! – она промчалась мимо него в ванную, схватила зубную щетку и лихорадочно стала выдавливать на нее пасту, соображая при этом, что голову придется сушить заклинаниями – вредно для волос, но иначе не успеть, а не помыть тоже нельзя – будет выглядеть как воронье гнездо.
– Аделина! – Реджи постучался в дверь ванной. – Что с тобой?
– Ничего, – она выплюнула зубную пасту, – а почему ты спрашиваешь?
– Ну слава Богу, – вздохнул тот, – ты снова адекватна. Ты слышала про Темный Архив? Говорят, что он взорвался, как только премьер-министр впустил журналистов.
Аделина улыбнулась.
– Да, слышала и вообще я там была. А ты разве нет?
– Нет, я не решился, – честно признался Реджи. – Но у тебя нервы железные – пойти туда, а потом еще и спокойно лечь спать… Слушай, а с каких пор ты спишь днем?
– Отстань, Реджи, – у Аделины не было сил придумывать объяснения, – я просто устала. Лучше скажи, уцелело ли что-нибудь?
– Только обрывки некоторых документов, но в целом – ничего интересного, – он вдруг замялся. – Ты знаешь, я хочу сказать… мне очень жаль, ты ведь так ценила эти бумаги, они такие важные…
Аделина вышла из ванной и почти бегом пробежала к спальне.
– Реджи, не притворяйся, – послышался оттуда ее голос, слегка приглушенный шкафом, – я же знаю, что ты рад-радехонек. Можешь при мне не делать скорбную мину, – она вышла уже в темно-зеленом платье – не таком строгом, какие обычно носила, но и не таком вызывающем как у Глории. – Извини, у меня сейчас важная встреча в Университете.
– Какой Университет, там же каникулы? – растерялся Реджи.
– Так я туда и не учиться иду, – пожала плечами Аделина. – Пропуск у меня есть… Ну ладно, пока! Если будет что новое о Темном Архиве – сообщишь.
И она телепортировалась, оставив растерянного Реджи стоять посреди гостиной.
***
– Лукас, я, конечно, стараюсь ничему не удивляться, но все-таки согласитесь – это не самое понятное место для встречи, – Аделина растерянно оглядела знакомый университетский кабинет Темной магии.
– У меня здесь дела, – спокойно ответил бывший декан Темных, – да и место на редкость спокойное – подходит для важного разговора. А вы не чувствуете ностальгии, мисс… Аделина?
– По чему? – она прищурилась. – По временам, когда вы выглядели как вампир, ставили всем одни двойки и называли меня мисс всезнайкой? Представьте себе – почему-то не чувствую.
Крейн тихо рассмеялся.
– Мисс всезнайка…
– А что за важный разговор? – Аделина села на край стола и склонила голову набок. – Что еще вы задумали, мистер Гений?
Великий магистр снова улыбнулся и осторожно потянул за кудрявую каштановую прядь. Аделина послушно наклонилась, но вдруг приложила к его губам палец.
– Только никаких больше «мисс»?
– Договорились…
– Аделина! – громко воскликнул знакомый голос. И уже тише добавил: – Профессор Крейн?
Крейн и Аделина разом обернулись. Элли Локвуд, в девичестве Стюарт, стояла на пороге кабинета и со смешанным выражением ужаса и изумления взирала на отпрянувшую друг от друга парочку.
– Элли… – Аделина растерянно посмотрела на Крейна. Вот мало у них проблем – еще и сестра застукала.
– Элли, – послышался еще один голос из-за двери, – кто там в кабинете?
Аделина подскочила. Все-таки Том был последним человеком, которого она хотела бы сейчас видеть. Но Элли среагировала мгновенно – вылетела за дверь и захлопнула ее за собой.
– Том, я тебе потом объясню, – и еще тише, – в любом случае, не стоит лезть в личные дела…
Голоса затихли, видно, жених и сестра ушли. Аделина взглянула на Крейна. Его выражение лица ей не понравилось, но и настроения разбираться или оправдываться не было. Да и важный разговор явно откладывался на неопределенное время. А главное – ей необходимо было подумать.
– Встретимся в семь, в переулке Серых камней, – коротко сказала она и вышла из кабинета.
Крейн не возразил, но и не попытался ее задержать.
***
Элли нашлась в столовой. Она стояла на стуле и внимательно рассматривала один из витражей.
– Привет.
– Привет, – не оборачиваясь ответила Элли. – А мы тут с Томом осматриваем университет – нас комитет образования назначил ответственными за подготовку к летнему ремонту.
– Понятно… – Аделина села за один из столов – на свое старое место, которое заняла когда-то еще на первом курсе. – Элли…
– Ради Мерлина, не оправдывайся, – ее сестра спрыгнула со стула и села напротив. – Я ни о чем не спрашиваю. Я всегда была уверена, что у вас с Томом ничего не выйдет. Бедный Том…
– Ты меня осуждаешь?
– За что? – Элли пожала плечами. – Да и я, скажем прямо, была эгоисткой. Как сестра я давно должна была с тобой это обговорить – я же видела, как ты со свадьбой тянешь. Но я все боялась – вдруг тебе Реджи нравится. Ревность, сама понимаешь…
– Понимаю, – у Аделины словно тяжесть с плеч упала. Все-таки Элли была ей не только сестрой, но и единственной настоящей подругой, потерять ее дружбу было бы гораздо тяжелее, чем Тома.
– Я только слегка удивлена твоим выбором, – осторожно сказала Элли. Она поджала губы точь-в-точь как мама. – Все-таки профессор Крейн – не тот человек, с которым стоит иметь дело порядочной девушке.
– Элли, это мой выбор, – тихо сказала Аделина. – Я все о нем знаю. Не забывай, что его оправдали, Реджи сам давал показания.
– Да, оправдали… – с сомнением проговорила Элли. – Но оставим политику. Ты знаешь, что у него роман с Мелюзиной Лерой?
– С Мелюзиной?!
Аделина запнулась и замолчала. Мелюзина Лерой была женой Октавиана Лероя, считавшегося правой рукой Кровавого принца. Болтали, что она и сама занимала какое-то высокое положение в Кровавом братстве. Хотя, кто знает, сколько в этом было правды. Главное – Мелюзина была настолько красива, что любые сплетни о ней шли у публики на ура. К тому же у нее хватило ума вовремя переметнуться на сторону победителей и здорово помочь Реджи, когда он искал Кровавого принца.
– Да, – кивнула Элли, – и даже ходили слухи, что уже и до свадьбы недалеко, но тут опять кто-то сообщил, что видел Октавиана Лероя живым и здоровым.
– Откуда ты знаешь? – сквозь зубы спросила Аделина.
Ее сестра пожала плечами.
– Я же не ты, я интересуюсь светской хроникой. А о Мелюзине любят писать, она теперь фигура романтическая – «спасительница Реджи Локвуда и просто красавица».
Аделина закусила губы.
– Но я люблю его.
Кажется, она впервые произнесла это не только вслух, но и вообще призналась в этом самой себе.
Элли вздохнула.
– Тебе лучше знать…
Глава 12. Список
После ухода Элли Аделина уронила голову на руки и задумалась. Но на сердце было тяжело, а мысли разбегались во все стороны, так что сосредоточиться никак не удавалось.
Список! Вот что ей нужно – список. Проблема разбитая на пункты, разложенная по полочкам и рассмотренная со всех сторон перестает быть проблемой. По крайней мере обычно Аделина именно так расправлялась со всеми сложностями – анализировала их и находила верное решение.
Она поспешно вынула из сумки блокнот, вырвала лист бумаги и начала писать:
1. Он старше меня на семнадцать лет.
2. Он мой бывший преподаватель.
3. Он не просто бывший преподаватель, мы еще и враждовали с ним все годы учебы.
4. Он ненавистен моим друзьям.
5. Он грабитель.
6. Он любовник Мелюзины Лерой, а может и еще кого-нибудь.
7. Он бывший «кровавый брат».
8. Он был шпионом Кровавого принца.
9. Это не доказано, но все говорят, что именно он виноват в смерти лорда Амброзиуса.
Итак, список составлен. И не так уж страшен, как кажется на первый взгляд.
Семнадцатилетняя разница в возрасте? Не смешите, через пятьдесят лет это станет совсем незаметно.
Бывший преподаватель… ну и что?
А насчет вражды, так это Том и Реджи с ним не ладили, она-то Крейна всегда уважала.
Четвертый пункт вызвал легкое колебание, хотя, что там, Том и так будет оскорблен ее изменой, а Реджи… со временем ее поймет, он гораздо умнее чем кажется окружающим.
Пятый пункт… ничего не поделаешь, с этим надо просто смириться.
Шестой… да, самый неприятный, но ведь можно и простить друг другу прошлые ошибки.
Седьмой и восьмой… Аделина тяжело вздохнула. Ох, как трудно наступать на горло собственным убеждениям, но… Да в конце-концов, пропади все пропадом! Это всего лишь политика.
Она посмотрела на последний пункт, на мгновение сжала кулаки так, что ногти впились в кожу, а потом с вызовом произнесла:
– А мне плевать!
– На что? – поинтересовался невеселый голос.
Аделина испуганно обернулась.
– Том! Что ты здесь делаешь? – только его сейчас и не хватало.
– Вообще-то помогаю Элли осматривать здание. Услышал от охранника, что ты здесь, решил узнать, как у тебя дела, – усмехнулся тот. – Ты же не явилась ни на семейный обед, ни на финальный матч. И даже не предупредила, что на тебя совсем уж не похоже. Я даже подумал: вдруг ты заболела.
Аделина покраснела. Она и не вспомнила о матче, а что касается обеда, то даже хорошо, что она о нем забыла, не стоит вводить мистера и миссис Бредли в заблуждение.
– Извини, Том, – она натянуто улыбнулась, – у нас тут такие проблемы, что мне было не до того. Реджи тебе наверняка рассказывал.
– Да, – коротко ответил Том и прошелся по проходу между длинными столами. – Но мне показалось, что он о чем-то умалчивал.
Аделине стало неуютно под взглядом своего официального жениха. Но когда-нибудь все равно придется сказать, почему не сейчас?
– Видишь ли, Том, – неуверенно начала она, – Реджи, конечно, не мог… ну то есть, это только наше с тобой дело… в общем, я считаю, что нам надо расстаться.
– Почему? – вопрос прозвучал как-то без выражения.
– Я люблю другого человека, – твердо ответила Аделина. У нее словно гора с плеч свалилась после этих слов. Наконец-то она решилась сказать Тому все открыто, не таясь ни перед ним, ни перед собой.
– И кого? – холодно спросил Том.
– Какая тебе разница… – начала было Аделина, но осеклась, нет, не нужно оставлять никаких недомолвок. – Лукаса Крейна, – четко произнесла она.
– Профессора Крейна? – резко переспросил Том.
– Да, и, пожалуйста, не комментируй. Это мой выбор.
– Так это вас Элли застукала в кабинете Темной магии, – он зло скривил губы. – Я так и думал, что там была ты, очень уж сконфуженный вид был у твоей сестрички.
Теперь Аделине стало ясно, почему он почти не удивился ее признанию. Он шел не за ответом, а за подтверждением своих подозрений.
– Том… – начала она.
– Оставь свои утешения при себе, – рявкнул тот, – убирайся к своему кровавому ублюдку.
Аделина холодно пожала плечами, чувство вины мгновенно испарилось и теперь она испытывала по отношению к бывшему жениху только раздражение. Том тем временем уже подошел к двери, но остановился и снова посмотрел на нее.
– Как ты могла… он же работал на Кровавого принца. – ответа от Аделины он не дождался и попытался еще раз: – Он ведь любовник Мелюзины Лерой. – Она продолжала молчать. – Он убил лорда Амброзиуса! – в голосе Тома звучало отчаяние.
– Мне все равно, – тихо ответила Аделина. Она сняла с пальца кольцо и протянула ему.
Том закусил губы, на резко побледневшем лице проступили пятна лихорадочного румянца.
– Я тебя ненавижу, – сдавленным голосом произнес он. – Как же я тебя ненавижу…
Он повернулся и вышел, так и оставив ее стоять с кольцом в руке.
Глава 13. Почти финал
Аделина даже не стала стучаться, справедливо предположив, что если ее ждут, то охранные заклинания ее пропустят. Так оно и оказалось. Дверь распахнулась от легкого толчка, и она беспрепятственно вошла в дом.
Крейн сидел в кресле и рассматривал на свет бокал красного вина.
В другое время Аделина непременно пошутила бы, спросив, например, не пытается ли он определить сорт и год вина по внешнему виду, и соответственно, какой богатый у него должен быть опыт, чтобы так разбираться в спиртном. И потом с удовольствием выслушала бы язвительный комментарий, а может быть, и лекцию о винах.
Но не сейчас.
Она молча смотрела на Крейна, не зная, с чего начать.
Тот поставил бокал на стол, встал, глядя на нее, но тоже не произнося ни слова. Может быть, не хотел на нее давить. А может, просто не решался заговорить первым? Аделине от этой мысли стало немного смешно, трудно было представить грозного декана Темных, робеющего, словно школьник. С другой стороны – ведь, похоже, что так оно и есть. Ну конечно! Она-то уже все решила, определилась, но Лукас же этого не знает. А значит, он не знает, чего от нее вообще ждать.
Аделина подошла к нему, стараясь сохранять непроницаемое выражение лица, и протянула ему свой список. Как хорошо, что она догадалась перед выходом сунуть этот листок в сумку.
Крейн взял из ее рук лист бумаги так осторожно, словно тот был раритетом, готовым рассыпаться от малейшего прикосновения. Быстро пробежал взглядом все пункты и посмотрел на нее.
– Все четко и ясно, очень в стиле мистера Локвуда и его команды, – его голос звучал немного натянуто, – вы умеете называть вещи своими словами.
Аделина спокойно выдержала его взгляд. О, сейчас она была сильна, гораздо сильнее, чем он, и прекрасно это понимала. Список поколебал его обычную невозмутимость, наглядно продемонстрировав, какие сильные эмоции он скрывает под маской спокойной уверенности.
