Вооружившись полотенцем и чистыми бинтами, приступила к лечебно-омывательным процедурам. Аккуратно раздела мужа (снимать особо нечего было), протёрла кожу, стараясь не задевать повязок. Разумеется, этого не удалось, но Лэрзен терпел, молча стискивая зубы, когда я нечаянно мочила бинты.
Насухо вытерев его, окончательно отмытого от грязи, крови и пота (волосы потом, они, вроде, более-менее чистые), я приступила ко второй части: перевязке.
Раны затягивались, мелкие уже зарубцевались – регенерация по-прежнему на хорошем уровне. Так что бинтов мне потребовалось меньше, чем вчера. Но, на всякий случай, я наложила мазь и на розовые полоски свежей кожи – хуже не будет.
У Лэрзена упадок сил. И это не только от кровопотери. Если верить Стьефу, вчера он полностью опустошил магический резерв, тратил энергию на заживление ран и костей (два ребра сломаны, но выправлены), теперь за это расплачивается.
Другая бы подумала, что муж от похмелья мучается, но я-то знала… Называется это откатом, один раз на моей памяти было.
И его действительно трясёт. Мелкой-мелкой дрожью.
Не простыл бы, не подхватил воспаление лёгких!
Положила руку на лоб – холодный. Или это у меня руки такие горячие?
- Дан, ну погрей! Ты, помнится, клятву давала…Это тоже помощь, и уж здесь-то тебя никто не заменит. Я не согласен на грелку и плед.
- А на Анже? – усмехнувшись, спросила я. – Она горячая-прегорячая.
- Обойдёшься! Нечего ко мне в постель кого ни попадя подкладывать! Вот умру, в гроб хоть дажерского судью засунь. Кстати, я не против, вот только Кадех не оценит, будет кричать, чтобы крышку не заколачивали.
Не выдержав, я рассмеялась. Зрелище, описанное мужем, вопреки логике показалось забавным. Наверное, тоже становлюсь тёмной.
Поцеловав Лэрзена, заверила, что скоро вернусь и погрею ему бок.
Около часа, может, чуть больше, провела вне спальни: поиграла с детьми на свежем воздухе, расспросила о новостях Анже, Марту и конюха. Потом помылась (тоже вчера испачкалась) и, благоухая цветочным мылом, скользнула к мужу под одеяло.
Тонкая ночная рубашка, думаю, не помешает передаче тепла. Нет, я могу её снять, не замёрзну, только возбуждать Лэрзена не хочется: кое-что у мужчин порой живёт своей собственной, не согласованной с остальным телом жизнью.
Обняла, погладила, унимая озноб.
В качестве благодарности мне поцеловали запястье и сообщили, что не ошиблись с выбором супруги. Точнее, не ошиблась Тьхери, которая, по словам Лэрзена, меня ему и подсунула.
Усыпив мою бдительность, супруг вкрадчиво поинтересовался, может ли воспользоваться моей энергией. Естественно, я не отказала, только напомнила, что он не в том состоянии, чтобы исполнять супружеский долг – другого способа обмена я не знала.
Лэрзен фыркнул, съязвив по поводу оценки своей персоны, а потом сообщил, чтобы я даже не надеялась на «приятное времяпрепровождение со смятыми простынями»:
- Если хочешь, сама, без моего участия. С удовольствием посмотрю и послушаю. А если серьёзно, то через дыхание можно. У нас достаточно крепкая связь, чтобы мне для мелкого заимствования в тебя требовалось входить. Не спорю, такой вариант идеальный, но уж только если ты возьмёшь инициативу в свои ручки.
Я пообещала, что обязательно возьму, только не сегодня. Взяв с меня слово («Я тебя знаю, скромницу: заявишь, что порядочные девочки о таком даже не думают»), Лэрзен попросил его поцеловать – «тут уж пошли свои принципы к орку в задницу, чем развратнее и дольше, тем лучше».
К привычным ощущениям прибавились новые – покалывание и боль в висках. Догадываясь, что это побочный эффект ритуала, я постаралась расслабиться, не отрывать губ Лэрзена от своих.
Слегка закружилась голова; по телу прошла волна слабости…
Надеюсь, Лэрзен не переборщит.
Стоило занервничать, начать бояться, как муж оборвал поцелуй, поблагодарил и сказал, что это сугубо на благо его регенарации – «У меня с энергией пусто, как у зомби в голове».
Тесно прижавшись к нему, согревая телом и дыханием, я заснула. Не сразу – ещё долго вслушивалась в ритм дыхания Лэрзена, переживала, думая о завтрашнем дне.
Муж убеждён, что всё будет хорошо. Мне бы его уверенность!
Проснулась я в одиночестве. Сначала подумала, что показалось спросонья, – ну не мог Лэрзен встать! – но потом поняла, что его действительно нет. Зато кто-то настойчиво барабанит в дверь.
Как была, вскочила, накинула халат и открыла – Анже. Бледная, взволнованная, под стать новости – светлый маг! Требует Лэрзена Азарха.
Попросив передать, что я скоро спущусь, наскоро привела себя в порядок: не в дезабилье же щеголять, не перед мужем! Кстати, где он, мой муж? Наверняка скрылся, почуяв светлого. А мне нужно врать. Светоносный, что мне ему солгать? Лэрзен, бы хоть записку с указаниями оставил!
Неприятным открытием стало отсутствие детей в детской. Меня бросили одну на растерзание врагам? На Лэрзена не похоже, он бы не стал. Нужно бы спросить у Анже, только как: она ведь гостя караулит.
Естественно, магу не понравилось, что к нему вышла я. Он тут же приступил к допросу с пристрастием, чуть ли не как обвинение бросив мне в лицо слова о том, что сопровождавших его солдат перебили зомби.
Я изображала дурочку, стараясь не показывать, что лгу. Надеюсь, не покраснела, а то, что волнуюсь… А что же мне ещё делать в подобной ситуации?
Сказала, что мужа нет третий день, уехал к какому-то клиенту, а в округе творится что-то неладное.
- Я боюсь, сеньор маг, за себя и за детей боюсь. Особенно после того, как вы о зомби рассказали. Была бы признательна, если бы вы разобрались. Попросила бы мужа, но его нет… А позавчера я чуть от ужаса не умерла.
Надеюсь, вышло натурально.
Давая себе передышку, глотнула воды, мысленно лихорадочно выстраивая новую версию того, что случилось с Сиром и Рэном. Без присутствия Лэрзена и кладбища.
- И что же произошло?
- Моего сына чуть не убили. Он провожал отца до развилки, возвращался пешком и попал в руки некромантки. Если бы не его… - нужно сказать, это и так все знают, - знак, то Сира бы убили!
- Некромантки, говорите?
Маг мне не верил. Мне нужен был Элькасир, чтобы подыграл.
- Не могу с точностью сказать, что именно её, просто сужу по рассказам сына. Согласитесь, кому ещё придёт в голову тащить ребёнка на кладбище?
Молодец, Одана, нужно выгородить Лэрзена. Если узнают об обряде, то будут подозревать не только его.
- Я бы хотел, чтобы ваш сын, сеньора, побеседовал с агентом Имперского сыскного управления. Сейчас он осматривает окрестности. И как раз должен быть на кладбище. Рад, что вы сообщили мне правду.
- То есть? – я постаралась изобразить удивление.
- Вашего мужа действительно нет дома, я проверил. Так не позовёте ли сына?
- Он гуляет. Анже! - дрогнувшим голосом позвала горничную, молясь, чтобы она знала, куда подевались дети. – Анже, приведи, пожалуйста, Элькасира.
Анже кивнула, с лёгким презрением, которое не считала нужным скрывать, поинтересовалась, не желает ли чего-нибудь гость, и удалилась, оставив меня один на один с магом.
Мы хранили молчание, изучая друг друга. Он – открыто, я – исподтишка, сцепив руки на коленях.
Я никак не могла понять, куда подевался Лэрзен. Раненый Лэрзен. Время шло, а он всё не появлялся.
Не выдержав, извинилась и вышла. Подловила Марту, хлопотавшую у плиты, и в лоб спросила, где мой муж. Кухарка понятия не имела. Рано позавтракал (спустился сам, хоть Стьеф и поддерживал), потом она его больше не видела. И дети так же рано поели.
Он меня бросил? Но он не мог! Забрал детей и ушёл? А я?
Снова выпив воды, отправилась на поиски Анже. Её я обнаружила во дворе – горничная выбивала коврик.
- Анже, я же попросила привести Сира! – отчаянье каплей за каплей просачивалось наружу. – Или ты тоже не знаешь, где он? Скажи, скажи мне правду: они сбежали? Куда, куда, Анже?
- Успокойтесь, сеньор Лэрзен бы вас не оставил, - горничная кинула на меня осуждающий взгляд. – Сеньор Элькасир скоро вернётся. Разумеется, если ему разрешат поговорить с тем светлым. А вот и следаки.
Анже презрительно скривилась при виде двух всадников.
- Не пускайте их в дом, сеньора, хватит нам и того мага. Кстати, он в кабинете Лэрзена не рылся?
Светоносный, я дура!
Бегом вернулась в дом, даже не поздоровавшись с новоприбывшими, и с облегчением вздохнула, увидев, что маг на месте. Надеюсь, он не успел… Наверное, ждёт ордера, которые привезли агенты.
Примирившись с тем, что меня отвезут в Дажер для беседы со следователем, нацепила на лицо улыбку и села напротив мага.
Через пару минут к нам присоединились следаки. Оба смотрели на меня, как на что-то, не достойное уважения.
- Мама, ты меня звала?
Затянувшееся молчание нарушило появление Элькасира. Раскрасневшийся, перепачканный, он, казалось, нисколько не боялся посторонних. Знает ли он, кто они?
Как оказалось, знал.
Ложь Элькасира была безупречной. Он оказался куда лучшим актёром и выдумщиком, нежели я. Смотрел в глаза агенту, говорил уверенно, без пауз и, главное, полностью подтвердил мою «легенду».
Некромантку описал подробно, согласился указать место, где она на него напала. Ни разу не попался на каверзных вопросах. Даже я поверила, что он не врёт.
Сославшись на то, что у меня много дел, выставила наконец неприятных гостей за дверь. Уезжали неохотно, пообещав скоро вернуться: «Когда ваш муж будет дома».
С облегчением закрыв за ними дверь, глубоко вздохнула, проведя рукой по вспотевшему лбу. Нелегко, нелегко далась мне эта игра, но я старалась.
Анже, тайком отправившая провожать мага и следаков, вернулась, сообщив, что они действительно уехали.
- Анже, теперь ты можешь сказать, где он.
- Я не знаю, сеньора. Я только видела, как он уезжал.
Попробовала заняться домашними делами – всё валилось из рук. Поймала Сира и потребовала сказать, где отец. Вместо прямого ответа сын вызвался проводить меня.
Обеих лошадей не было, пришлось идти пешком.
Мы миновали кладбище и направились к оврагу, затем пошли по кромке леса, судя по всему, направляясь к королевскому тракту. Но до него же миль десять, не меньше.
Сын остановилась у реки, предложив подождать здесь. Мне ничего не оставалось, как согласиться.
Вытянув гудевшие ноги, я сидела и осматривала окрестности, гадая, откуда ждать мужа.
Но увидела я Стьефа. Он направлялся к нам со стороны леса. Такой же чумазый, как Элькасир, весь в земле… Они что, в могилах рылись? Днём?! Или что-то закапывали.
- Сир, ты ему помогал, да?
Сын кивнул, но наотрез отказался поведать о сути своей помощи. Это ещё больше уверило в том, что он не просто копал червей для рыбалки, банку с которыми специально, чтобы видели и маг, и агенты, принёс домой.
Стьеф оказался немногословен, сообщил лишь, что Лэрзен немного облагородил картину преступления и подготовил себе алиби.
- Зомби его?
Стьеф кивнул.
- И как?
- Клюнули, - улыбнулся ученик мужа. – Сеньор Лэрзен умеет заметать следы и подставлять других. На кладбище нашли свежие следы вскрытия могил и чёткие указания на то, что это сделала женщина. Я долго всё готовил, - Стьеф гордо улыбнулся. – Убирал следы магического поединка.
- А где Лэрзен? Только не говори, что он в этом тоже участвовал!
- Практически нет, только указания давал. Только на кладбище чуть-чуть, потому как у меня… - он замялся. – Словом, я не могу того, что нужно.
Тайны, даже от меня. Что ж, может, он и прав, и мне не положено знать.
По крайней мере, теперь я уверилась, что Лэрзен не бросил меня, но зато теперь я волновалась за его здоровье.
После долгих расспросов удалось вытянуть из Стьефа подробности алиби: Лэрзен собирался внушить одному человеку, что пробыл у него два дня. Таким образом, муж никак не мог сотворить зомби и оказаться на месте совершения ритуала.
- Но ведь обман вскроется…
- Не вскроется. Этот человек писал сеньору Лэрзену, предлагал работу. Он её и сделал, только не за два дня, а за один, сегодня. Есть один способ влиять на человеческий разум без следов магического воздействия – особые капли убеждения. Это я их готовил, - снова горделивая улыбка. – По записям сеньора Лэрзена.
- Так он всё-таки колдовал, Стьеф? Ему же нельзя, он же едва на ногах держится.
- Ну, да… Сеньор Лэрзен наглотался настойки, которую на такой случай держит, с канором, - она устраняет все видимые признаки слабости. Только, Одана, я вам этого не говорил!
Значит, у этого средства есть побочные действия…
Вернётся – к кровати привяжу, на куриный бульон посажу! И одежду спрячу.
Увлечённая беседой со Стефом, я чуть не пропустила появление «виновника торжества».
Лошадь Лэрзена трусила мелкой рысцой. Приглядевшись, я поняла, что идёт она сама, а муж даже не держит поводья.
Не дожидаясь моей просьбы, Стьеф с Сиром наперегонки бросились к Лэрзену и ухватили лошадь под уздцы.
- В полном сборе, - мертвенно-бледный муж скользнул взглядом по нашим лицам. – Падальщики убрались? Извини, Дан, не предупредил, но ты ведь выкрутилась?
Вместо ответа я набросилась на него с упрёками – Лэрзен отмахнулся от них, как от назойливых мух.
- Тебе какой муж нужен: мёртвый или полудохлый? Вот и молчи. Я тебе не пятилетний ребёнок, чтобы читать мне нотации. Кстати, Рэн у Ланит. Надеюсь, ты не против? Он ещё слишком мал, чтобы болтать со следаками.
- Зачем, зачем ты куда-то ездил?
- И не только ездил, а ещё воспользовался порталом. Я ведь недаром тебя просил энергией поделиться. Понимаешь, Одана, мне не только было нужно, чтобы этот недоумок меня запомнил, но и чтобы на тракте видели. Свидетелей – уйма, я вернулся только сегодня днём.
- Ты самоубийца! – выдохнула я. – Лэрзен, хоть бы о детях подумал! Я ведь не смогу без тебя…
- Раньше времени в гроб не укладывай. Да, мне хреново, очень хреново, но на той медирской улочке, где сгнили кости Наместника, было намного хуже. Вот тогда я подыхал. Так что заканчивай с упрёками: я всё это не по собственной дурости делал. Не выжми я себя до капли – план Элоиз бы сработал. Но сейчас у меня свой собственный. И всё, мы это больше не обсуждаем.
Я промолчала, бросив на мужа укоризненный взгляд. Мы поговорим после, когда останемся одни. Я выскажу всё, что думаю о его наплевательском отношении к себе. Теперь же мне интересовали две вещи: местонахождение Орфы и источник поразительно гладкой лжи Сира.
Орфа была там же, где Рэн, - у Ланит. Элькасир заверил, что с ними всё хорошо, и обещал немедленно привести обоих. Я запротестовала, заявив, что не пущу его одного в лес.
- Оставь, я уже со всеми его познакомил, его признали, - раздался глухой голос мужа. – Если в чащу не полезет, ничего не случится. Тем более днём.
Поразительная беспечность! Не на его ли сыновей позавчера в лесу напали оборотни!
Но что я могла? Что моё слово против слова отца? Он для сыновей всё; если меня они любят, то его уважают. Так уж повелось, что я для них на втором месте.
Ложь Элькасира объяснялась просто: Анже подслушивала мой разговор с магом, а потом наскоро пересказала сыну.
Втроём мы кое-как довезли Лэрзена до дома и дотащили до спальни. По дороге проявилось один из побочных эфеектов настойки – тошнота. Она не проходила часа два, окончательно вымотав мужа.
- Какой ты идиот, зачем ты пил эту дрянь? – я в очередной раз ополоснула таз.
Насухо вытерев его, окончательно отмытого от грязи, крови и пота (волосы потом, они, вроде, более-менее чистые), я приступила ко второй части: перевязке.
Раны затягивались, мелкие уже зарубцевались – регенерация по-прежнему на хорошем уровне. Так что бинтов мне потребовалось меньше, чем вчера. Но, на всякий случай, я наложила мазь и на розовые полоски свежей кожи – хуже не будет.
У Лэрзена упадок сил. И это не только от кровопотери. Если верить Стьефу, вчера он полностью опустошил магический резерв, тратил энергию на заживление ран и костей (два ребра сломаны, но выправлены), теперь за это расплачивается.
Другая бы подумала, что муж от похмелья мучается, но я-то знала… Называется это откатом, один раз на моей памяти было.
И его действительно трясёт. Мелкой-мелкой дрожью.
Не простыл бы, не подхватил воспаление лёгких!
Положила руку на лоб – холодный. Или это у меня руки такие горячие?
- Дан, ну погрей! Ты, помнится, клятву давала…Это тоже помощь, и уж здесь-то тебя никто не заменит. Я не согласен на грелку и плед.
- А на Анже? – усмехнувшись, спросила я. – Она горячая-прегорячая.
- Обойдёшься! Нечего ко мне в постель кого ни попадя подкладывать! Вот умру, в гроб хоть дажерского судью засунь. Кстати, я не против, вот только Кадех не оценит, будет кричать, чтобы крышку не заколачивали.
Не выдержав, я рассмеялась. Зрелище, описанное мужем, вопреки логике показалось забавным. Наверное, тоже становлюсь тёмной.
Поцеловав Лэрзена, заверила, что скоро вернусь и погрею ему бок.
Около часа, может, чуть больше, провела вне спальни: поиграла с детьми на свежем воздухе, расспросила о новостях Анже, Марту и конюха. Потом помылась (тоже вчера испачкалась) и, благоухая цветочным мылом, скользнула к мужу под одеяло.
Тонкая ночная рубашка, думаю, не помешает передаче тепла. Нет, я могу её снять, не замёрзну, только возбуждать Лэрзена не хочется: кое-что у мужчин порой живёт своей собственной, не согласованной с остальным телом жизнью.
Обняла, погладила, унимая озноб.
В качестве благодарности мне поцеловали запястье и сообщили, что не ошиблись с выбором супруги. Точнее, не ошиблась Тьхери, которая, по словам Лэрзена, меня ему и подсунула.
Усыпив мою бдительность, супруг вкрадчиво поинтересовался, может ли воспользоваться моей энергией. Естественно, я не отказала, только напомнила, что он не в том состоянии, чтобы исполнять супружеский долг – другого способа обмена я не знала.
Лэрзен фыркнул, съязвив по поводу оценки своей персоны, а потом сообщил, чтобы я даже не надеялась на «приятное времяпрепровождение со смятыми простынями»:
- Если хочешь, сама, без моего участия. С удовольствием посмотрю и послушаю. А если серьёзно, то через дыхание можно. У нас достаточно крепкая связь, чтобы мне для мелкого заимствования в тебя требовалось входить. Не спорю, такой вариант идеальный, но уж только если ты возьмёшь инициативу в свои ручки.
Я пообещала, что обязательно возьму, только не сегодня. Взяв с меня слово («Я тебя знаю, скромницу: заявишь, что порядочные девочки о таком даже не думают»), Лэрзен попросил его поцеловать – «тут уж пошли свои принципы к орку в задницу, чем развратнее и дольше, тем лучше».
К привычным ощущениям прибавились новые – покалывание и боль в висках. Догадываясь, что это побочный эффект ритуала, я постаралась расслабиться, не отрывать губ Лэрзена от своих.
Слегка закружилась голова; по телу прошла волна слабости…
Надеюсь, Лэрзен не переборщит.
Стоило занервничать, начать бояться, как муж оборвал поцелуй, поблагодарил и сказал, что это сугубо на благо его регенарации – «У меня с энергией пусто, как у зомби в голове».
Тесно прижавшись к нему, согревая телом и дыханием, я заснула. Не сразу – ещё долго вслушивалась в ритм дыхания Лэрзена, переживала, думая о завтрашнем дне.
Муж убеждён, что всё будет хорошо. Мне бы его уверенность!
Проснулась я в одиночестве. Сначала подумала, что показалось спросонья, – ну не мог Лэрзен встать! – но потом поняла, что его действительно нет. Зато кто-то настойчиво барабанит в дверь.
Как была, вскочила, накинула халат и открыла – Анже. Бледная, взволнованная, под стать новости – светлый маг! Требует Лэрзена Азарха.
Попросив передать, что я скоро спущусь, наскоро привела себя в порядок: не в дезабилье же щеголять, не перед мужем! Кстати, где он, мой муж? Наверняка скрылся, почуяв светлого. А мне нужно врать. Светоносный, что мне ему солгать? Лэрзен, бы хоть записку с указаниями оставил!
Неприятным открытием стало отсутствие детей в детской. Меня бросили одну на растерзание врагам? На Лэрзена не похоже, он бы не стал. Нужно бы спросить у Анже, только как: она ведь гостя караулит.
Естественно, магу не понравилось, что к нему вышла я. Он тут же приступил к допросу с пристрастием, чуть ли не как обвинение бросив мне в лицо слова о том, что сопровождавших его солдат перебили зомби.
Я изображала дурочку, стараясь не показывать, что лгу. Надеюсь, не покраснела, а то, что волнуюсь… А что же мне ещё делать в подобной ситуации?
Сказала, что мужа нет третий день, уехал к какому-то клиенту, а в округе творится что-то неладное.
- Я боюсь, сеньор маг, за себя и за детей боюсь. Особенно после того, как вы о зомби рассказали. Была бы признательна, если бы вы разобрались. Попросила бы мужа, но его нет… А позавчера я чуть от ужаса не умерла.
Надеюсь, вышло натурально.
Давая себе передышку, глотнула воды, мысленно лихорадочно выстраивая новую версию того, что случилось с Сиром и Рэном. Без присутствия Лэрзена и кладбища.
- И что же произошло?
- Моего сына чуть не убили. Он провожал отца до развилки, возвращался пешком и попал в руки некромантки. Если бы не его… - нужно сказать, это и так все знают, - знак, то Сира бы убили!
- Некромантки, говорите?
Маг мне не верил. Мне нужен был Элькасир, чтобы подыграл.
- Не могу с точностью сказать, что именно её, просто сужу по рассказам сына. Согласитесь, кому ещё придёт в голову тащить ребёнка на кладбище?
Молодец, Одана, нужно выгородить Лэрзена. Если узнают об обряде, то будут подозревать не только его.
- Я бы хотел, чтобы ваш сын, сеньора, побеседовал с агентом Имперского сыскного управления. Сейчас он осматривает окрестности. И как раз должен быть на кладбище. Рад, что вы сообщили мне правду.
- То есть? – я постаралась изобразить удивление.
- Вашего мужа действительно нет дома, я проверил. Так не позовёте ли сына?
- Он гуляет. Анже! - дрогнувшим голосом позвала горничную, молясь, чтобы она знала, куда подевались дети. – Анже, приведи, пожалуйста, Элькасира.
Анже кивнула, с лёгким презрением, которое не считала нужным скрывать, поинтересовалась, не желает ли чего-нибудь гость, и удалилась, оставив меня один на один с магом.
Мы хранили молчание, изучая друг друга. Он – открыто, я – исподтишка, сцепив руки на коленях.
Я никак не могла понять, куда подевался Лэрзен. Раненый Лэрзен. Время шло, а он всё не появлялся.
Не выдержав, извинилась и вышла. Подловила Марту, хлопотавшую у плиты, и в лоб спросила, где мой муж. Кухарка понятия не имела. Рано позавтракал (спустился сам, хоть Стьеф и поддерживал), потом она его больше не видела. И дети так же рано поели.
Он меня бросил? Но он не мог! Забрал детей и ушёл? А я?
Снова выпив воды, отправилась на поиски Анже. Её я обнаружила во дворе – горничная выбивала коврик.
- Анже, я же попросила привести Сира! – отчаянье каплей за каплей просачивалось наружу. – Или ты тоже не знаешь, где он? Скажи, скажи мне правду: они сбежали? Куда, куда, Анже?
- Успокойтесь, сеньор Лэрзен бы вас не оставил, - горничная кинула на меня осуждающий взгляд. – Сеньор Элькасир скоро вернётся. Разумеется, если ему разрешат поговорить с тем светлым. А вот и следаки.
Анже презрительно скривилась при виде двух всадников.
- Не пускайте их в дом, сеньора, хватит нам и того мага. Кстати, он в кабинете Лэрзена не рылся?
Светоносный, я дура!
Бегом вернулась в дом, даже не поздоровавшись с новоприбывшими, и с облегчением вздохнула, увидев, что маг на месте. Надеюсь, он не успел… Наверное, ждёт ордера, которые привезли агенты.
Примирившись с тем, что меня отвезут в Дажер для беседы со следователем, нацепила на лицо улыбку и села напротив мага.
Через пару минут к нам присоединились следаки. Оба смотрели на меня, как на что-то, не достойное уважения.
- Мама, ты меня звала?
Затянувшееся молчание нарушило появление Элькасира. Раскрасневшийся, перепачканный, он, казалось, нисколько не боялся посторонних. Знает ли он, кто они?
Как оказалось, знал.
Ложь Элькасира была безупречной. Он оказался куда лучшим актёром и выдумщиком, нежели я. Смотрел в глаза агенту, говорил уверенно, без пауз и, главное, полностью подтвердил мою «легенду».
Некромантку описал подробно, согласился указать место, где она на него напала. Ни разу не попался на каверзных вопросах. Даже я поверила, что он не врёт.
Сославшись на то, что у меня много дел, выставила наконец неприятных гостей за дверь. Уезжали неохотно, пообещав скоро вернуться: «Когда ваш муж будет дома».
С облегчением закрыв за ними дверь, глубоко вздохнула, проведя рукой по вспотевшему лбу. Нелегко, нелегко далась мне эта игра, но я старалась.
Анже, тайком отправившая провожать мага и следаков, вернулась, сообщив, что они действительно уехали.
- Анже, теперь ты можешь сказать, где он.
- Я не знаю, сеньора. Я только видела, как он уезжал.
Попробовала заняться домашними делами – всё валилось из рук. Поймала Сира и потребовала сказать, где отец. Вместо прямого ответа сын вызвался проводить меня.
Обеих лошадей не было, пришлось идти пешком.
Мы миновали кладбище и направились к оврагу, затем пошли по кромке леса, судя по всему, направляясь к королевскому тракту. Но до него же миль десять, не меньше.
Сын остановилась у реки, предложив подождать здесь. Мне ничего не оставалось, как согласиться.
Вытянув гудевшие ноги, я сидела и осматривала окрестности, гадая, откуда ждать мужа.
Но увидела я Стьефа. Он направлялся к нам со стороны леса. Такой же чумазый, как Элькасир, весь в земле… Они что, в могилах рылись? Днём?! Или что-то закапывали.
- Сир, ты ему помогал, да?
Сын кивнул, но наотрез отказался поведать о сути своей помощи. Это ещё больше уверило в том, что он не просто копал червей для рыбалки, банку с которыми специально, чтобы видели и маг, и агенты, принёс домой.
Стьеф оказался немногословен, сообщил лишь, что Лэрзен немного облагородил картину преступления и подготовил себе алиби.
- Зомби его?
Стьеф кивнул.
- И как?
- Клюнули, - улыбнулся ученик мужа. – Сеньор Лэрзен умеет заметать следы и подставлять других. На кладбище нашли свежие следы вскрытия могил и чёткие указания на то, что это сделала женщина. Я долго всё готовил, - Стьеф гордо улыбнулся. – Убирал следы магического поединка.
- А где Лэрзен? Только не говори, что он в этом тоже участвовал!
- Практически нет, только указания давал. Только на кладбище чуть-чуть, потому как у меня… - он замялся. – Словом, я не могу того, что нужно.
Тайны, даже от меня. Что ж, может, он и прав, и мне не положено знать.
По крайней мере, теперь я уверилась, что Лэрзен не бросил меня, но зато теперь я волновалась за его здоровье.
После долгих расспросов удалось вытянуть из Стьефа подробности алиби: Лэрзен собирался внушить одному человеку, что пробыл у него два дня. Таким образом, муж никак не мог сотворить зомби и оказаться на месте совершения ритуала.
- Но ведь обман вскроется…
- Не вскроется. Этот человек писал сеньору Лэрзену, предлагал работу. Он её и сделал, только не за два дня, а за один, сегодня. Есть один способ влиять на человеческий разум без следов магического воздействия – особые капли убеждения. Это я их готовил, - снова горделивая улыбка. – По записям сеньора Лэрзена.
- Так он всё-таки колдовал, Стьеф? Ему же нельзя, он же едва на ногах держится.
- Ну, да… Сеньор Лэрзен наглотался настойки, которую на такой случай держит, с канором, - она устраняет все видимые признаки слабости. Только, Одана, я вам этого не говорил!
Значит, у этого средства есть побочные действия…
Вернётся – к кровати привяжу, на куриный бульон посажу! И одежду спрячу.
Увлечённая беседой со Стефом, я чуть не пропустила появление «виновника торжества».
Лошадь Лэрзена трусила мелкой рысцой. Приглядевшись, я поняла, что идёт она сама, а муж даже не держит поводья.
Не дожидаясь моей просьбы, Стьеф с Сиром наперегонки бросились к Лэрзену и ухватили лошадь под уздцы.
- В полном сборе, - мертвенно-бледный муж скользнул взглядом по нашим лицам. – Падальщики убрались? Извини, Дан, не предупредил, но ты ведь выкрутилась?
Вместо ответа я набросилась на него с упрёками – Лэрзен отмахнулся от них, как от назойливых мух.
- Тебе какой муж нужен: мёртвый или полудохлый? Вот и молчи. Я тебе не пятилетний ребёнок, чтобы читать мне нотации. Кстати, Рэн у Ланит. Надеюсь, ты не против? Он ещё слишком мал, чтобы болтать со следаками.
- Зачем, зачем ты куда-то ездил?
- И не только ездил, а ещё воспользовался порталом. Я ведь недаром тебя просил энергией поделиться. Понимаешь, Одана, мне не только было нужно, чтобы этот недоумок меня запомнил, но и чтобы на тракте видели. Свидетелей – уйма, я вернулся только сегодня днём.
- Ты самоубийца! – выдохнула я. – Лэрзен, хоть бы о детях подумал! Я ведь не смогу без тебя…
- Раньше времени в гроб не укладывай. Да, мне хреново, очень хреново, но на той медирской улочке, где сгнили кости Наместника, было намного хуже. Вот тогда я подыхал. Так что заканчивай с упрёками: я всё это не по собственной дурости делал. Не выжми я себя до капли – план Элоиз бы сработал. Но сейчас у меня свой собственный. И всё, мы это больше не обсуждаем.
Я промолчала, бросив на мужа укоризненный взгляд. Мы поговорим после, когда останемся одни. Я выскажу всё, что думаю о его наплевательском отношении к себе. Теперь же мне интересовали две вещи: местонахождение Орфы и источник поразительно гладкой лжи Сира.
Орфа была там же, где Рэн, - у Ланит. Элькасир заверил, что с ними всё хорошо, и обещал немедленно привести обоих. Я запротестовала, заявив, что не пущу его одного в лес.
- Оставь, я уже со всеми его познакомил, его признали, - раздался глухой голос мужа. – Если в чащу не полезет, ничего не случится. Тем более днём.
Поразительная беспечность! Не на его ли сыновей позавчера в лесу напали оборотни!
Но что я могла? Что моё слово против слова отца? Он для сыновей всё; если меня они любят, то его уважают. Так уж повелось, что я для них на втором месте.
Ложь Элькасира объяснялась просто: Анже подслушивала мой разговор с магом, а потом наскоро пересказала сыну.
Втроём мы кое-как довезли Лэрзена до дома и дотащили до спальни. По дороге проявилось один из побочных эфеектов настойки – тошнота. Она не проходила часа два, окончательно вымотав мужа.
- Какой ты идиот, зачем ты пил эту дрянь? – я в очередной раз ополоснула таз.
