Темнейший медленно подошел к креслу и тяжело опустился в него. Рана оказалась серьезной, императору требовалось пара минут покоя, чтобы затянуть ее. Кровотечение он уже остановил.
Магистр осторожно сел, на ощупь достал волшебную палочку и так же на ощупь коснулся ею ножа, готовый оплести его заклинанием.
— Оба клинка – мне! – император рыкнул так, что задрожали стекла. – И, Ролейн, либо в комнате не останется ни следа твоей магии, либо ни следа не останется от тебя!
Асварус вздрогнул и выронил палочку. Такого бешенства в голосе Темнейшего он никогда не слышал. К магистру вернулось зрение, и он увидел распустившего крылья мрачного императора. Голова характерно повернута вправо. После минутного колебания, Асварус погасил пламя меча, расплел боевой «хвост» и аккуратно, не делая лишних движений, перенес оружие к ногам императора. Тот даже не шелохнулся.
Взвесив за и против, Асварус разрушил сплетенные заклинания, вмиг ощутив себя беспомощным и беззащитным.
Император ругнулся, видимо, от боли и поднял оружие. Внимательно осмотрел меч и аккуратно положил на свободное кресло. Ножи постигла иная участь: Темнейший сломал клинки и сжег особым демоническим огнем – тем самым, которым император пару месяцев назад пугал Асваруса.
Темнейший встал, медленно подошел к магистру и ожидаемо обнажил вампирьи клыки.
Раз – и коготь крыла резанул по щеке Асваруса, оставив глубокий порез. Магистр поднял руку, чтобы остановить кровь, и ощутил, как сдавило ребра. Их сжимала и сжимала невидимая петля. Казалось, еще немного – и кости, хрустнув, сломаются.
Крыло императора наотмашь ударило по лицу. Из носа магистра потекла кровь, а сам он скривился от боли.
— Знаешь, я очень добр к тебе, — заметил Темнейший, наградив Асваруса ударом второго крыла, закончившимся ушибом плеча. – Все еще жив, все еще не истекаешь кровью. Не кривись, Ролейн, я могу сделать больно. Действительно больно. Так, чтобы прислуге пришлось оттирать твои мозги с мебели. Череп вовсе не так крепок, каким кажется на первый взгляд.
— Но даже после этого, — он указал на набухшую от крови рубашку, — я считаю тебя другом и даю шанс объясниться. Значит, морок, боевое облачение дроу – а я в честь него сына назвал, в дом к себе перенес, верил… Ради удара в грудь? Забыл, Ролейн, что у полукровок, сердце чуть смещено?
Магистра подняло под потолок и швырнуло под ноги императору. Тот убрал невидимую воздушную петлю, и задыхавшийся Асварус жадно глотнул воздух. Кажется, при падении он заработал пару новых ушибов. Если бы не кожаный нагрудник, смягчивший удар, пострадали бы внутренние органы. Железный же, наоборот, обеспечил бы более серьезные травмы.
— Будеш-шшш-шь молчать? – прошипел Темнейший, пнув магистра под ребра. Тот задохнулся от боли: император не сдерживал силы. – Что ж, узнаешь, ш-што ощ-щущщают жертвы клана Вечности. В память о прещщней друшшшбе.
— Дружбе? – магистр с трудом сел, глянул на нагрудник и понял, отчего так больно: удар императора смял его. – Ты никогда не считал меня другом, Джаравел, а всего лишь использовал. Сожалею, что когда-то поверил в твою искренность. С сердцем ты прав – забыл, всю жизнь считал тебя демоном. Знал бы, тогда, двести лет назад, плюнул бы в лицо и давно сгнил в земле с переломанной шеей. Все лучше, чем бесчестие.
Император уставился на него как на умалишенного. Крылья сложились, клыки скрыла верхняя губа.
— В глаза мне посмотри, — наконец приказал Темнейший. – И руку давай. Сейчас узнаем, кто из нас лжет.
— Ты, Джаравел, — покачал головой Асварус. Сердце щемило: он доверял этому существу и тяжело переживал предательство. – Признай, наконец, что тебя интересовали реликвии дроу, а не задушевные беседы. И либо убей, либо отпусти. Не вернусь, никого не подошлю, но увижу в Лаксене, убью. Ты для меня отныне обычный демон.
— Спятил, Ролейн? – император опустился на корточки и осмотрел воздух чуть выше головы магистра.
Наморщив нос, Темнейший медленно, опершись о кресло, выпрямился и пробормотал:
— Проклятия не вижу, чар подчинения тоже. Никакой магии и гипноза. Значит, сам в голову втемяшил. Какие же реликвии меня интересовали, Ролейн?
— Кулон Хорта.
— А, — расплылся в улыбке император, от былой ярости не осталось и следа, — оборотень проболтался. Не знал, что ты параноик, Ролейн. С холодным оружием осторожнее, а то кого-нибудь убьешь в припадке мнительности. Использовал! Придумал, право! Нет, отдам лекарю – пусть разум проверит, а то, сдается мне, он помутился. Вставай. Меч пока не отдам.
— Тебе смешно, а я стану изгоем, — процедил сквозь зубы Асварус.
— Да понял я намеки на бесчестие! – отмахнулся император. – Мол, решат, будто продал и предал, вычеркнут имя из списка дроу, семью выгонят и всякое такое. Поэтому с мечом и полез, только убивать не собирался. Не надо так на меня смотреть, Ролейн! Шанс вспороть горло представился шикарный. Потом бы спокойно отыскал сердце и для верности пырнул бывшего друга раз десять, чтобы точно сдох. Если не секрет, что взял бы в качестве доказательства моей смерти? Глаза или клыки? Есть у вас обычай: бросить к ногам правительницы дроу части тела кровного обидчика. А еще говорят, будто демоны кровожадны!
Магистр промолчал, попытался встать, но не смог. Его шатало, голова кружилась, и Асварус завалился набок, держась за живот. Руки тут же окрасились кровью.
— Н-да, квиты, только ты без регенерации и лечебной магии, — прокомментировал Темнейший. – Так как, помочь, или будешь гордо мучиться в Фераме, куда по милости душевной верну? В любом случае, Ролейн, твои обвинения я отмел – простил же. И о кулоне Хорта узнал позже Змеиного болота, которое нас познакомило.
Рана императора практически затянулась, к нему вернулась былая подвижность.
— Но вывод напрашивался сам собой! – не скрывая обиды, выпалил Асварус. – Ты кого угодно используешь ради выгоды, а тут такая власть… Что тебе какой-то друг? Так, всего лишь дроу! А ты у нас – Джаравел ФасхХавел, внучатый племянник Наитемнейшего, без пяти минут властитель всего Солнечного мира. От безграничного могущества отделяет какой-то Ролейн Асварус. Даже не принц, а так, высокородный темный эльф, живущий далеко от семьи. Доверие – такая же мелочь для демона, как и мораль. Не так ли, Джаравел? Ну, скажи мне?! Что для тебя все, кроме демонов? Безликая масса – сам говорил.
— Все, покажу лекарю, не обсуждается, — Темнейший резко встал, забрал с кресла меч магистра и направился к двери.
— Я прав, Джаравел? – Асварус приподнялся на локте, сверля глазами спину императора. – На проклятие ведь сил хватит.
— Хороший у меня друг! – остановившись, усмехнулся Темнейший, но не обернулся – Сначала убить пытается, потом проклясть. Может, и мне тебе не верить, а? Может, тебя кто-то науськал, денежек и эликсира бессмертия посулил? Потому что я, Ролейн Асварус, конечно, демон, но с понятиями о чести. Использовал бы – давно бы выбросил. Выводы сделаешь сам и извинишься. Проклинать не советую – уничтожу. Легкая смерть – тоже смерть, Ролейн.
Император с силой захлопнул дверь, и магистр на пару минут остался один. Это время он потратил с пользой: перевязал раны и по мере сил начал лечение. Теперь, когда дурнота от ударов прошла, это давалось легче, хотя и отнимало много сил. Однако Асварус не сомневался: справится.
Магистр стягивал очередную рану на животе, когда дверь распахнулась, и в кабинет императора вошел молодой стройный дроу в сопровождении мага-вампира.
— Господин сказал, вы по неосторожности пострадали, могу я взглянуть? – почтительно обратился к Асварусу темный эльф.
Причин не доверять собрату не было, и магистр кивнул.
Маг-вампир остался у двери, а дроу подошел и склонился над Асварусом. Только сейчас он заметил, что лекарь полукровка: в волосах притаились крохотные рожки. Доверившись умелым рукам дроу – тот знал и владел большим магическим арсеналом в этой области, нежели магистр, — Асварус гадал, не внебрачный ли сын кого-то из императорской четы перед ним. Вряд ли Темнейший допустил бы в кабинет посторонних. Маг не в счет: вампиры свято хранили тайны главы сильнейшего из кланов.
— Вы правы, — неожиданно улыбнулся дроу, обнаружив своеобразный прикус. – Отец в раздражении велел глянуть на вас и заодно прочитать мысли. Он обрадуется – вы совершили все в порыве обиды и запальчивости.
— Демон! – магистр произнес это слово как ругательство.
Он и не предполагал, что дроу умеет читать мысли – точно так же, как отец, при помощи прикосновений. Лечебная магия обманула, замаскировала специфические ощущения от данного процесса. Оставалось гадать, не успел ли дроу прочитать тайны, которые Джаравел ФасхХавел может использовать в своих интересах.
— Я не вижу далекого прошлого, только события последнего часа и текущие мысли, — успокоил лекарь и посоветовал: — Извинитесь перед императором. Не знаю, что вас поссорило, но, если он послал меня, это много значит. Дружба же всегда приносит взаимную выгоду.
Не прошло и получаса, как ни от ран, ни от ушибов, ни от ссадин не осталось и следа.
Закончив, дроу попрощался и ушел. Как ни странно, маг тоже. Асварус остался один, попытался открыть пространственный коридор, но ему помешали. Золотистые искры заплясали в камине, завыло потревоженное пространство.
— Убирайся! — под ноги магистру полетел меч.
Асварус поднял его и обернулся – за спиной стоял император. Видимо, сочтя магистра излишне неторопливым, Темнейший потоком воздуха сдул его в пространственный коридор. Вопреки опасениям, он открылся там, где нужно – в кабинете главы ордена Змеи в Фераме.
Шардаш осторожно повернулся, стараясь не потревожить Мериам. Она спала, безмятежно закинув руку ему на шею. Профессор тяжело вздохнул и, не выдержав, вдохнул запах волос Мериам. Ее тело, мягкое, теплое, прикрытое только сорочкой и нижним бельем, манило, пьянило – и было так недоступно. Шардаш прикусил губу, чтобы немного успокоиться. Он не смел даже обнять Мериам, держал руки поверх одеяла, старался не прижимать и все равно желал.
Губы профессора коснулись шеи девушки, сначала робко, потом страстно. Мериам заворочалась и что-то пробормотала во сне. Лучше бы проснулась!
Опьянев от исходившего от Мериам запаха, Шардаш позволил языку скользнуть ниже, к каемке выреза рубашки, а потом под него… Осознав, что делает, профессор вскочил и отправился в ванную комнату. Ведь сдержался же вечером, даже спал ночью, а с утра подмял под себя и едва не раздел. Плохо, полгода он не выдержит.
Холодная вода помогла, а растворенный в воде белый крошечный кристалл завершил дело. После него наступило успокоение, зверь забился в нору, а запах Мериам не сводил с ума. Профессору уже приходилось глотать лекарство в Бонбридже, когда адептка задерживалась у него вечерами. Разумеется, она не подозревала об ухищрениях, к которым он прибегал.
Поцеловав Мериам в щеку, Шардаш отправился завтракать. Магистр вставал рано и наверняка захочет обсудить с ним дальнейший план действий. Вчера они толком не успели поговорить.
Погода испортилась, солнце скрыли тучи. Собирался снег.
Шардаш бодро дошагал до орденской столовой, где любому со знаком Змеи полагался бесплатный завтрак и ужин. Простой, непритязательный, но для здоровья важнее польза и сила, а не изысканный вкус. Шардаш проглотил кашу, кусок ветчины, запил чаем с булочкой, попросил покормить Мериам, когда та придет, и поспешил к Асварусу.
Вопреки ожиданиям, магистра не оказалось в кабинете. По словам прислужников, он даже не завтракал. Забеспокоившись, Шардаш постучался в спальню Асваруса. Не сразу, но магистр открыл.
Профессор вошел и услышал, как щелкнул за спиной замок.
Шардаша поразила странная тишина и темнота, царившая в спальне. Несмотря на урочный час, магистр не расшторил окна. Настораживал и запах трав, будто в медицинском крыле.
— Сейчас.
Дневной свет проник в спальню, окно распахнулось, проветрив помещение.
Магистр лежал на постели, поверх одеяла, одетый, но какой-то помятый. Взгляд обращен в потолок, цвет лица серый, у губ залегла складка.
Асварус кивнул на стул, на спинке которого висел халат. Шардаш сел.
— Будьте осторожны: он знает, — предупредил магистр. – Простите, я выдал вас, когда… Какой же я дурак, Тревеус! И если Джаравел не убил меня, то действительно не так подл. Хотите полюбоваться на отметины, которые он оставил? Ран нет, но шрамы на месте.
Магистр сел, расстегнул рубашку, продемонстрировал ряд алых рубцов и пожелтевший синяк во весь живот. Профессор нахмурился, но не задал ни единого вопроса. Это личное дело Асваруса, он не вправе вмешиваться.
Шардаш отметил высокий уровень лечебной магии неизвестного чародея, исцелившего магистра. Она не только избавила Асваруса от увечий, но и восстановила силы. Пусть магистр вял, выглядел усталым, но, потеряв столько крови, он должен был бы лежать без движения. Значит, ему кто-то помог, затянул раны и перенес сюда, в спальню. И этот некто жил в Империи.
Асварус ждал, что Шардаш рассердится, но тот молчал. Он понимал: осознанно магистр ни за что не пошел бы на предательство. Видимо, в сердцах обмолвился о кулоне Хорта.
— Что он знает? – наконец спросил профессор.
— Что вы рассказали о сделке. Он не расспрашивал, я… Меня иное волновало. Сначала – как обуздать ярость, потом – как выжить. Нечего сказать, отличный магистр! – горько усмехнулся Асварус. – Чему я могу научить, если пошел на поводу у чувств, забыл все на свете!
— Значит, вы по-настоящему дружны с ним, учитель, — констатировал Шардаш. – Вам не за что себя корить. Я вас не виню: император непременно догадался бы о наших откровениях. Вы не завтракали?
— Какая еда, — отмахнулся магистр, оправив рубашку, — когда кусок в горло не лезет? Внутри-то еще не затянулось до конца – ребра, желудок… Терзаюсь теперь в сомнениях. Я ведь покушался на жизнь Темнейшего, нож по рукоять в грудь всадил – и живой.
— Значит, догадка не подтвердилась, — констатировал Шардаш.
— Что демоны используют друзей? Пес его знает! – вздохнул Асварус. – Насмотрелся вчера на его рожу, но так и не понял, лжет ли. Убедился лишь, что нужен живым и здоровым. Но Джаравел обиделся, вне сомнений. Ладно, пора о вас подумать, Тревеус. Поезжайте-ка в Туманные земли, поговорите с Асканией и леди Настрейдой Асварус. Это моя матушка. Она добьется аудиенции у правительницы. Поторопитесь, пока Джаравел не нанес удар. Он на многое способен.
Магистр снова лег: ему все еще требовался покой, — и пообещал помочь с королевой. Он намеревался сочинить пару правдоподобных писем о состоянии дел в Империи, добавив в вымысел пару достоверных фактов, и отправить от имени профессора. Несмотря на соблазн получить награду от правящей четы, Асварус намеревался хранить секреты Джаравела ФасхХавела. Магистр не питал иллюзий: император вырежет весь орден, если узнает о разговорчивости магистра.
Шардаш поблагодарил за помощь и вздохнул: не успеет вернуться до второго января, увязнет в переговорах. Хорошо, если профессор сумеет переговорить с правительницей, изобразит перед императором бурные поиски, а закончит дело уже во время больших зимних каникул.
Присутствие Мериам тоже вносило коррективы. Шардаш не желал подвергать ее опасности, но и оставлять одну боялся. Пусть будет рядом: в случае опасности он сумеет защитить или хотя бы попытается.
Магистр осторожно сел, на ощупь достал волшебную палочку и так же на ощупь коснулся ею ножа, готовый оплести его заклинанием.
— Оба клинка – мне! – император рыкнул так, что задрожали стекла. – И, Ролейн, либо в комнате не останется ни следа твоей магии, либо ни следа не останется от тебя!
Асварус вздрогнул и выронил палочку. Такого бешенства в голосе Темнейшего он никогда не слышал. К магистру вернулось зрение, и он увидел распустившего крылья мрачного императора. Голова характерно повернута вправо. После минутного колебания, Асварус погасил пламя меча, расплел боевой «хвост» и аккуратно, не делая лишних движений, перенес оружие к ногам императора. Тот даже не шелохнулся.
Взвесив за и против, Асварус разрушил сплетенные заклинания, вмиг ощутив себя беспомощным и беззащитным.
Император ругнулся, видимо, от боли и поднял оружие. Внимательно осмотрел меч и аккуратно положил на свободное кресло. Ножи постигла иная участь: Темнейший сломал клинки и сжег особым демоническим огнем – тем самым, которым император пару месяцев назад пугал Асваруса.
Темнейший встал, медленно подошел к магистру и ожидаемо обнажил вампирьи клыки.
Раз – и коготь крыла резанул по щеке Асваруса, оставив глубокий порез. Магистр поднял руку, чтобы остановить кровь, и ощутил, как сдавило ребра. Их сжимала и сжимала невидимая петля. Казалось, еще немного – и кости, хрустнув, сломаются.
Крыло императора наотмашь ударило по лицу. Из носа магистра потекла кровь, а сам он скривился от боли.
— Знаешь, я очень добр к тебе, — заметил Темнейший, наградив Асваруса ударом второго крыла, закончившимся ушибом плеча. – Все еще жив, все еще не истекаешь кровью. Не кривись, Ролейн, я могу сделать больно. Действительно больно. Так, чтобы прислуге пришлось оттирать твои мозги с мебели. Череп вовсе не так крепок, каким кажется на первый взгляд.
— Но даже после этого, — он указал на набухшую от крови рубашку, — я считаю тебя другом и даю шанс объясниться. Значит, морок, боевое облачение дроу – а я в честь него сына назвал, в дом к себе перенес, верил… Ради удара в грудь? Забыл, Ролейн, что у полукровок, сердце чуть смещено?
Магистра подняло под потолок и швырнуло под ноги императору. Тот убрал невидимую воздушную петлю, и задыхавшийся Асварус жадно глотнул воздух. Кажется, при падении он заработал пару новых ушибов. Если бы не кожаный нагрудник, смягчивший удар, пострадали бы внутренние органы. Железный же, наоборот, обеспечил бы более серьезные травмы.
— Будеш-шшш-шь молчать? – прошипел Темнейший, пнув магистра под ребра. Тот задохнулся от боли: император не сдерживал силы. – Что ж, узнаешь, ш-што ощ-щущщают жертвы клана Вечности. В память о прещщней друшшшбе.
— Дружбе? – магистр с трудом сел, глянул на нагрудник и понял, отчего так больно: удар императора смял его. – Ты никогда не считал меня другом, Джаравел, а всего лишь использовал. Сожалею, что когда-то поверил в твою искренность. С сердцем ты прав – забыл, всю жизнь считал тебя демоном. Знал бы, тогда, двести лет назад, плюнул бы в лицо и давно сгнил в земле с переломанной шеей. Все лучше, чем бесчестие.
Император уставился на него как на умалишенного. Крылья сложились, клыки скрыла верхняя губа.
— В глаза мне посмотри, — наконец приказал Темнейший. – И руку давай. Сейчас узнаем, кто из нас лжет.
— Ты, Джаравел, — покачал головой Асварус. Сердце щемило: он доверял этому существу и тяжело переживал предательство. – Признай, наконец, что тебя интересовали реликвии дроу, а не задушевные беседы. И либо убей, либо отпусти. Не вернусь, никого не подошлю, но увижу в Лаксене, убью. Ты для меня отныне обычный демон.
— Спятил, Ролейн? – император опустился на корточки и осмотрел воздух чуть выше головы магистра.
Наморщив нос, Темнейший медленно, опершись о кресло, выпрямился и пробормотал:
— Проклятия не вижу, чар подчинения тоже. Никакой магии и гипноза. Значит, сам в голову втемяшил. Какие же реликвии меня интересовали, Ролейн?
— Кулон Хорта.
— А, — расплылся в улыбке император, от былой ярости не осталось и следа, — оборотень проболтался. Не знал, что ты параноик, Ролейн. С холодным оружием осторожнее, а то кого-нибудь убьешь в припадке мнительности. Использовал! Придумал, право! Нет, отдам лекарю – пусть разум проверит, а то, сдается мне, он помутился. Вставай. Меч пока не отдам.
— Тебе смешно, а я стану изгоем, — процедил сквозь зубы Асварус.
— Да понял я намеки на бесчестие! – отмахнулся император. – Мол, решат, будто продал и предал, вычеркнут имя из списка дроу, семью выгонят и всякое такое. Поэтому с мечом и полез, только убивать не собирался. Не надо так на меня смотреть, Ролейн! Шанс вспороть горло представился шикарный. Потом бы спокойно отыскал сердце и для верности пырнул бывшего друга раз десять, чтобы точно сдох. Если не секрет, что взял бы в качестве доказательства моей смерти? Глаза или клыки? Есть у вас обычай: бросить к ногам правительницы дроу части тела кровного обидчика. А еще говорят, будто демоны кровожадны!
Магистр промолчал, попытался встать, но не смог. Его шатало, голова кружилась, и Асварус завалился набок, держась за живот. Руки тут же окрасились кровью.
— Н-да, квиты, только ты без регенерации и лечебной магии, — прокомментировал Темнейший. – Так как, помочь, или будешь гордо мучиться в Фераме, куда по милости душевной верну? В любом случае, Ролейн, твои обвинения я отмел – простил же. И о кулоне Хорта узнал позже Змеиного болота, которое нас познакомило.
Рана императора практически затянулась, к нему вернулась былая подвижность.
— Но вывод напрашивался сам собой! – не скрывая обиды, выпалил Асварус. – Ты кого угодно используешь ради выгоды, а тут такая власть… Что тебе какой-то друг? Так, всего лишь дроу! А ты у нас – Джаравел ФасхХавел, внучатый племянник Наитемнейшего, без пяти минут властитель всего Солнечного мира. От безграничного могущества отделяет какой-то Ролейн Асварус. Даже не принц, а так, высокородный темный эльф, живущий далеко от семьи. Доверие – такая же мелочь для демона, как и мораль. Не так ли, Джаравел? Ну, скажи мне?! Что для тебя все, кроме демонов? Безликая масса – сам говорил.
— Все, покажу лекарю, не обсуждается, — Темнейший резко встал, забрал с кресла меч магистра и направился к двери.
— Я прав, Джаравел? – Асварус приподнялся на локте, сверля глазами спину императора. – На проклятие ведь сил хватит.
— Хороший у меня друг! – остановившись, усмехнулся Темнейший, но не обернулся – Сначала убить пытается, потом проклясть. Может, и мне тебе не верить, а? Может, тебя кто-то науськал, денежек и эликсира бессмертия посулил? Потому что я, Ролейн Асварус, конечно, демон, но с понятиями о чести. Использовал бы – давно бы выбросил. Выводы сделаешь сам и извинишься. Проклинать не советую – уничтожу. Легкая смерть – тоже смерть, Ролейн.
Император с силой захлопнул дверь, и магистр на пару минут остался один. Это время он потратил с пользой: перевязал раны и по мере сил начал лечение. Теперь, когда дурнота от ударов прошла, это давалось легче, хотя и отнимало много сил. Однако Асварус не сомневался: справится.
Магистр стягивал очередную рану на животе, когда дверь распахнулась, и в кабинет императора вошел молодой стройный дроу в сопровождении мага-вампира.
— Господин сказал, вы по неосторожности пострадали, могу я взглянуть? – почтительно обратился к Асварусу темный эльф.
Причин не доверять собрату не было, и магистр кивнул.
Маг-вампир остался у двери, а дроу подошел и склонился над Асварусом. Только сейчас он заметил, что лекарь полукровка: в волосах притаились крохотные рожки. Доверившись умелым рукам дроу – тот знал и владел большим магическим арсеналом в этой области, нежели магистр, — Асварус гадал, не внебрачный ли сын кого-то из императорской четы перед ним. Вряд ли Темнейший допустил бы в кабинет посторонних. Маг не в счет: вампиры свято хранили тайны главы сильнейшего из кланов.
— Вы правы, — неожиданно улыбнулся дроу, обнаружив своеобразный прикус. – Отец в раздражении велел глянуть на вас и заодно прочитать мысли. Он обрадуется – вы совершили все в порыве обиды и запальчивости.
— Демон! – магистр произнес это слово как ругательство.
Он и не предполагал, что дроу умеет читать мысли – точно так же, как отец, при помощи прикосновений. Лечебная магия обманула, замаскировала специфические ощущения от данного процесса. Оставалось гадать, не успел ли дроу прочитать тайны, которые Джаравел ФасхХавел может использовать в своих интересах.
— Я не вижу далекого прошлого, только события последнего часа и текущие мысли, — успокоил лекарь и посоветовал: — Извинитесь перед императором. Не знаю, что вас поссорило, но, если он послал меня, это много значит. Дружба же всегда приносит взаимную выгоду.
Не прошло и получаса, как ни от ран, ни от ушибов, ни от ссадин не осталось и следа.
Закончив, дроу попрощался и ушел. Как ни странно, маг тоже. Асварус остался один, попытался открыть пространственный коридор, но ему помешали. Золотистые искры заплясали в камине, завыло потревоженное пространство.
— Убирайся! — под ноги магистру полетел меч.
Асварус поднял его и обернулся – за спиной стоял император. Видимо, сочтя магистра излишне неторопливым, Темнейший потоком воздуха сдул его в пространственный коридор. Вопреки опасениям, он открылся там, где нужно – в кабинете главы ордена Змеи в Фераме.
ГЛАВА 9
Шардаш осторожно повернулся, стараясь не потревожить Мериам. Она спала, безмятежно закинув руку ему на шею. Профессор тяжело вздохнул и, не выдержав, вдохнул запах волос Мериам. Ее тело, мягкое, теплое, прикрытое только сорочкой и нижним бельем, манило, пьянило – и было так недоступно. Шардаш прикусил губу, чтобы немного успокоиться. Он не смел даже обнять Мериам, держал руки поверх одеяла, старался не прижимать и все равно желал.
Губы профессора коснулись шеи девушки, сначала робко, потом страстно. Мериам заворочалась и что-то пробормотала во сне. Лучше бы проснулась!
Опьянев от исходившего от Мериам запаха, Шардаш позволил языку скользнуть ниже, к каемке выреза рубашки, а потом под него… Осознав, что делает, профессор вскочил и отправился в ванную комнату. Ведь сдержался же вечером, даже спал ночью, а с утра подмял под себя и едва не раздел. Плохо, полгода он не выдержит.
Холодная вода помогла, а растворенный в воде белый крошечный кристалл завершил дело. После него наступило успокоение, зверь забился в нору, а запах Мериам не сводил с ума. Профессору уже приходилось глотать лекарство в Бонбридже, когда адептка задерживалась у него вечерами. Разумеется, она не подозревала об ухищрениях, к которым он прибегал.
Поцеловав Мериам в щеку, Шардаш отправился завтракать. Магистр вставал рано и наверняка захочет обсудить с ним дальнейший план действий. Вчера они толком не успели поговорить.
Погода испортилась, солнце скрыли тучи. Собирался снег.
Шардаш бодро дошагал до орденской столовой, где любому со знаком Змеи полагался бесплатный завтрак и ужин. Простой, непритязательный, но для здоровья важнее польза и сила, а не изысканный вкус. Шардаш проглотил кашу, кусок ветчины, запил чаем с булочкой, попросил покормить Мериам, когда та придет, и поспешил к Асварусу.
Вопреки ожиданиям, магистра не оказалось в кабинете. По словам прислужников, он даже не завтракал. Забеспокоившись, Шардаш постучался в спальню Асваруса. Не сразу, но магистр открыл.
Профессор вошел и услышал, как щелкнул за спиной замок.
Шардаша поразила странная тишина и темнота, царившая в спальне. Несмотря на урочный час, магистр не расшторил окна. Настораживал и запах трав, будто в медицинском крыле.
— Сейчас.
Дневной свет проник в спальню, окно распахнулось, проветрив помещение.
Магистр лежал на постели, поверх одеяла, одетый, но какой-то помятый. Взгляд обращен в потолок, цвет лица серый, у губ залегла складка.
Асварус кивнул на стул, на спинке которого висел халат. Шардаш сел.
— Будьте осторожны: он знает, — предупредил магистр. – Простите, я выдал вас, когда… Какой же я дурак, Тревеус! И если Джаравел не убил меня, то действительно не так подл. Хотите полюбоваться на отметины, которые он оставил? Ран нет, но шрамы на месте.
Магистр сел, расстегнул рубашку, продемонстрировал ряд алых рубцов и пожелтевший синяк во весь живот. Профессор нахмурился, но не задал ни единого вопроса. Это личное дело Асваруса, он не вправе вмешиваться.
Шардаш отметил высокий уровень лечебной магии неизвестного чародея, исцелившего магистра. Она не только избавила Асваруса от увечий, но и восстановила силы. Пусть магистр вял, выглядел усталым, но, потеряв столько крови, он должен был бы лежать без движения. Значит, ему кто-то помог, затянул раны и перенес сюда, в спальню. И этот некто жил в Империи.
Асварус ждал, что Шардаш рассердится, но тот молчал. Он понимал: осознанно магистр ни за что не пошел бы на предательство. Видимо, в сердцах обмолвился о кулоне Хорта.
— Что он знает? – наконец спросил профессор.
— Что вы рассказали о сделке. Он не расспрашивал, я… Меня иное волновало. Сначала – как обуздать ярость, потом – как выжить. Нечего сказать, отличный магистр! – горько усмехнулся Асварус. – Чему я могу научить, если пошел на поводу у чувств, забыл все на свете!
— Значит, вы по-настоящему дружны с ним, учитель, — констатировал Шардаш. – Вам не за что себя корить. Я вас не виню: император непременно догадался бы о наших откровениях. Вы не завтракали?
— Какая еда, — отмахнулся магистр, оправив рубашку, — когда кусок в горло не лезет? Внутри-то еще не затянулось до конца – ребра, желудок… Терзаюсь теперь в сомнениях. Я ведь покушался на жизнь Темнейшего, нож по рукоять в грудь всадил – и живой.
— Значит, догадка не подтвердилась, — констатировал Шардаш.
— Что демоны используют друзей? Пес его знает! – вздохнул Асварус. – Насмотрелся вчера на его рожу, но так и не понял, лжет ли. Убедился лишь, что нужен живым и здоровым. Но Джаравел обиделся, вне сомнений. Ладно, пора о вас подумать, Тревеус. Поезжайте-ка в Туманные земли, поговорите с Асканией и леди Настрейдой Асварус. Это моя матушка. Она добьется аудиенции у правительницы. Поторопитесь, пока Джаравел не нанес удар. Он на многое способен.
Магистр снова лег: ему все еще требовался покой, — и пообещал помочь с королевой. Он намеревался сочинить пару правдоподобных писем о состоянии дел в Империи, добавив в вымысел пару достоверных фактов, и отправить от имени профессора. Несмотря на соблазн получить награду от правящей четы, Асварус намеревался хранить секреты Джаравела ФасхХавела. Магистр не питал иллюзий: император вырежет весь орден, если узнает о разговорчивости магистра.
Шардаш поблагодарил за помощь и вздохнул: не успеет вернуться до второго января, увязнет в переговорах. Хорошо, если профессор сумеет переговорить с правительницей, изобразит перед императором бурные поиски, а закончит дело уже во время больших зимних каникул.
Присутствие Мериам тоже вносило коррективы. Шардаш не желал подвергать ее опасности, но и оставлять одну боялся. Пусть будет рядом: в случае опасности он сумеет защитить или хотя бы попытается.
