Грязные, босые, костлявые. Балахоны в нескольких местах порваны и, судя по всему, не стирались месяцами. Еще один раб стоял у поилки для лошадей и по-собачьи пил воду. Он практически наг, в одной набедренной повязке. Мускулистое тело покрыто темным загаром и сетью красноватых рубцов. К ошейнику крепилась короткая цепь, для подстраховки запястья сковали веревки. Значит, боялись побега.
Особо буйных привязывали за пять колец: на шее и конечностях. Эти же кольца использовали во время наказаний. Например, распинали на специальном столе на солнцепеке.
Над рабами кружили мухи, садились на потные лица. Хыры то и дело дергались, сгоняя их.
— Бедные, — невольно вырвалось у меня, — они же голодные! Давайте что-нибудь им принесем?
— Иалей, ты чего? — Маиза дернула за рукав, заставляя пройти мимо. — Это же хыры!
— И что? Поэтому их не нужно кормить?
— Придет хозяин, покормит. Держись подальше, они грязные и вонючие. Еще заразу какую подцепишь! — Она брезгливо скривилась.
— Но они такие же, как я.
— Не такие. Ты из высшей категории, они из низшей. Для них ты госпожа.
На главной деревенской площади выросла самодельная сцена. На дощатых помостах веселили публику акробаты, жонглеры, глотатели огня, по тем или иным причинам выгнанные наставниками ученики магов. Подобным нехитрым способом они зарабатывали на жизнь и, к слову, собрали львиную долю медяков и серебра. Простенькие фокусы пользовались неизменным успехом. Люди, открыв рот, наблюдали за тем, как недоучки без огнива зажигали свечи, подвешивали в воздухе предметы, на несколько минут меняли цвет вещей и даже превращали воду в огонь. Признаться, сама не могла отвести взгляда от парнишки, играючи выудившего из рук зазевавшегося прохожего кулек с жареным миндалем. А ведь он стоял в десяти футах!
Маизу представление привлекало меньше ярмарочных рядов, ее спутницу тоже, поэтому насладиться очередным магическим фокусом мне не дали. Или пожадничали бросить пару медяков в шапку вертлявой девочки, обходившей зрителей.
Чего здесь только не было! Жадными глазами изучала прилавки, но не спешила расставаться с деньгами. В отличие от служанок, крутящихся возле цветастых косынок и агатовых сережек, я хотела потратить монеты с пользой. Во-первых, купить сапоги, во-вторых, теплую ночную рубашку, в-третьих … Вот с этим осторожнее: мне нужен маленький нож, который можно носить за голенищем под подвязкой. Разумеется, он дорогой, возможно, придется отдать за него все серебро, зато сумею при случае защититься.
Оставив Маизу с подругой копаться в ящике с шарфами, попятилась и осторожно затерялась в толпе. Спрятала браслет под рукавом и скользнула в соседний ряд. Беглый осмотр ярмарочных лотков показал, нужную вещь я здесь не куплю, придется податься в город. Он не так уж далеко, мили три, не больше, только позволят ли выбраться из деревни? Огляделась, высматривая служанок. Вдруг притаились за соседней палаткой? Быстро свернула за угол и осторожно выглянула: если следят, как-то себя проявят. Если им и приказали не спускать с меня глаз, задание они провалили, увлеклись обилием дешевых товаров.
А сапоги мне действительно нужны. Зимой в Арарге холодно, я частенько мерзла. Конечно, Сара выдала мне пару обуви, оставшуюся после покойной торхи, но размер не подошел, да и сами сапоги не понравились. Изнутри мех вытерся, сами непонятного ржавого цвета. Пусть я рабыня, но хочу красивую обувь.
По сходной цене приобрела отличную пару из оленьей кожи. Конечно, она дороже воловьей, зато мягкая, приятная, удобная и теплая. Опушка самая простая, из овчины. Довольная покупкой, побродила немного по ярмарке, приценилась к карманному зеркальцу в костяной оправе, но не купила.
В город можно попасть двумя путями: либо пешком, либо попросить кого-то подвезти. Но кто же согласится взять на телегу девушку в сером? По покрою платья, оттенку и выделке материала в Арарге определяли социальный статус человека. Пусть на мне не холщовое рубище, платье приталенное, длинное, чтобы, не приведи местные боги (на тот момент я не разобралась, кому здесь поклоняются), никто не увидел ног, но проклятая шнуровка и серый, рабский, цвет за милю выдавали торху.
Решив положиться на удачу, огородами вернулась к постоялому двору.
Двое хыров сидели там же, у коновязи, третьего уже забрали.
Порылась в сумке и протянула взятую с собой краюшку хлеба. Рабы посмотрели на меня, как на умалишенную.
— Возьмите, — настаивала я. — Вы же голодные.
— Девочка, хозяин по головке не погладит, когда узнает. — Один из хыров вскользнул по мне тяжелым взглядом.
— А что запретного я делаю?
— Кормишь чужих рабов. Проходи мимо, не обращай внимания.
Но я не собиралась уходить. Неужели закон запрещает протянуть краюшку хлеба? Что за вздор! Лучше позволить хырам умереть от голода? Хозяин не удосужился даже напоить их, раз мужчины лакают из лошадиной поилки!
Присела на корточки, разломила краюху пополам и поднесла по куску к губам рабов. Один робко, воровато оглядываясь, взял хлеб. Веревка натянулась до предела, когда он отправил мякиш в рот. Заглотал, практически не разжевывая. Неужели их вообще не кормят? Неудивительно, что хыры долго не живут.
Смотрела, как жадно они едят, пересчитывала рубцы и ожоги на коже, и думала: какие же сволочи араргцы! Да, мой родной Кевар не образцово-показательное княжество, но там никто не морил людей голодом, не издевался потехи ради. Неужели рабы ни разу не попытались возмутиться? Ни за что не поверю, будто подобное обращение не привело к восстанию. Наверное, его жестоко подавили, и хыры отныне боялись поднять голову.
Сама хороша! Исполняю все желания норна, лишь бы не изведать плетки. И, если на то пошло, не так много я терплю. Есть, с чем сравнивать. Норн даже иногда внимание обращает, денег дал — откупился, чуть ослабил поводок.
— Кто ваш хозяин? — спросила более разговорчивого хыра.
Его приятель предпочитал отмалчиваться.
— Купчишка один, зерном торгует. Урожай не собрали, а он уже торговать приехал. Спасибо тебе, девочка, добрая ты душа. Да ниспошлют тебе Вааль и Садера счастья в дерьмовой жизни!
Вааль и Садера — божества Панкрийского пантеона. Значит, передо мной панкриец.
Ответив: «Надеюсь, и вас не оставит милость Шоан», толкнула дверь постоялого двора и с непривычки закашлялась от табачного дыма. Он, как шутили в Кеваре, стоял топором.
Что я здесь делаю, зачем дергаю дракона за хвост? С другой стороны, идти пешком не многим безопаснее. Стоп, а зачем мне в город? Наверняка среди этих людей отыщется человек, который знает кузнеца.
Нож на заказ — немного дороже, зато точно подойдет, а расплатиться сумею. Во-первых, у меня остались две серебряные монеты и горсточка меди, во-вторых, хозяин обещал подарить на день рождения целый цейх. Родилась я в октябре, недолго ждать, а за один золотой можно запросто купить простенький ножик, еще останется. За постой, к примеру, берут полторы серебряных монеты — об этом красноречиво сообщала меловая надпись на графитной доске у стойки.
— О, девчушка пожаловала! — Меня тут же одарил вниманием подвыпивший мужчина и выставил загребущие руки. Поспешила ретироваться к двери, видимо, слишком поспешно, потому что подтолкнула незнакомца к продолжению разговора. — Чего ты испугалась-то, куколка? Заходи, приголубим, пивком угостим. Или ты у нас чаво покрепче любишь?
Поколебавшись, показала браслет. Лицо кавалера тут же помрачнело. С сокрушенным: «Вечно дворяне всех хорошеньких баб захапают!» он отвернулся.
Поразмыслив, решила расспросить о нужном человеке хозяина. Внимательно выслушав, он с ехидной улыбочкой поинтересовался, зачем торхе кузнец. Соврала, будто хочу заказать подсвечник в подарок норну от слуг. Не знаю, поверил он или нет, но адресом снабдил. Кузнец жил в полумиле за околицей, вниз по реке.
Поблагодарив трактирщика, бочком двинулась к выходу, когда ощутила настойчивые поглаживания по мягкому месту. Араргец ловко обхватил одной рукой за талию, другой лапал попу под юбками.
— Другого мужика попробовать не хочешь? — Его самоуверенности с лихвой хватило бы на двоих. — Твой не узнает, зато найдется, что вспомнить.
— Не боитесь? — С вызовом посмотрела на нахала.
Закон на моей стороне, если мужчина распустил руки при свидетелях, получит по первое число.
— Кого? Твоего хозяина? — презрительно усмехнулся нахал.
Он встал, прижал к себе и задрал юбки выше. Пропитанное выпивкой дыхание вызывало тошнотный спазм, равно как все эти поглаживания и пощипывания. Не выдержав, я дала ему ногой по колену. Эффект неожиданности сработал: меня отпустили, наградив сочным эпитетом: «Сучка!»
— Как ваше имя?
Решила идти до конца. Раз я элитная вещь, то не желаю, чтобы меня лапали все, кому не лень. Пусть мерзавца накажут. Не поленюсь, преодолею робость и нажалуюсь хозяину.
— Щас я его на заднице пропечатаю, подстилка! — Араргец двинулся на меня с далеко не мирными намерениями. — Легла и ноги раздвинула!
— Виконту Тиадею это очень не понравится, — как можно спокойнее, стараясь, чтобы голос не дрожал, ответила я. Увы, гордо и с достоинством не получилось — вышел мышиный писк.
Имя хозяина произвело на наглеца неизгладимое впечатление. Он остановился и уставился на меня, как баран на новые ворота, потом разом помрачнел и молча сел на место.
— Что не повезло, Гэл, влип по уши! — тут же посочувствовали собутыльники. — Ничего, от ударов розгами еще никто не умирал. Ну, в тюрьме пяток дней поморят, потом штаны снимешь, свою порцию получишь — и гуляй! А красивая, все же, торха, за такую и зада не жалко. Какая она? Гладкая, небось, сладеньким пахнет?
— Отстаньте! — прорычал Гэл и, бросив на стол пару монет, вылетел на улицу.
Я тоже благополучно выбралась наружу и быстрым шагом направилась в указанном хозяином заведения направлении. Нужно успеть переговорить с кузнецом до того, как Маиза и с подругами поставят замок на уши. Миновав последние дома, не выдержала и побежала. Сердце сжималось при мысли о том, что со мной сделают, если узнают о побеге. И не оправдаешься: одно дело, если меня только-только хватились, и совсем другое, если служанки обратились за помощью к гарнизону.
От воспоминаний о столбе во дворе засосало под ложечкой. На этот раз виконт сам бить не станет, отдаст в руки специального слуги — квита. Он безжалостен: при мне выпорол розгами за мелкий проступок пятилетнего малыша. Я не могла спокойно на смотреть на истязание, молила отпустить несчастного, а он не обращал внимания, продолжая методично наносить удары. Свободные от дел слуги апатично наблюдали за наказанием, остальные спокойно проходили мимо.
Кинулась к квиту, попыталась отобрать розги. Он оттолкнул, велев не вмешиваться. Тогда, захлебываясь слезами, побежала к хозяину, готовая на коленях умолять спасти мальчика, но не успела — из окна увидела, как хилое тельце волокли к скотному двору.
Зареванная, прислуживала норну за обедом. Тот поинтересовался, что меня так расстроило. Промолчала, а он не стал настаивать на ответе. Наверное, норн бы не понял, для него жестокое наказание ребенка — обыденность.
— Куда спешим?
Вздрогнула и резко затормозила, чуть не сбив с ног высокую худую женщину с колючим взглядом бесцветных глаз. На плече у нее болталась котомка, доверху наполненная травами, а за спиной… Я впервые встретила вооруженную женщину. Судя по всему, в слегка изогнутых и расширявшихся книзу ножнах — меч. Рукоять тонкая, округлая, безо всякой крестовины. Как выяснилось, самое главное при осмотре я пропустила. Увлеклась любованием мечом и не заметила знака мага, скромно выглядывавшего из расстегнутого воротника. Женщина, одетая по-мужски, волшебница, да еще с мечом… Что-то подсказывало, что до кузнеца я сегодня не дойду.
— Так что же тут делает торха? Кстати, ты чья? — Она потянулась к руке, и я инстинктивно ее отдернула. — Глупенькая, все равно ведь узнаю! — хрипло рассмеялась магичка.
— Да я просто устала от ярмарочного гама, решила прогуляться. Потом вспомнила, что забыла забрать одну вещь в кузнеце, — пошла на риск, хотелось бы верить, оправданный.
Незнакомка пугала, заставляла чувствовать себя мышкой в лапах опытного кота-крысолова.
— Какую же вещь могла забыть торха у кузнеца? — Женщина обошла меня, пристально осмотрев со всех сторон. — В списках не значишься, и то хорошо. В сумке что? Покупки?
Уцепившись за последний вопрос, с радостью продемонстрировала приобретенные сапоги. Может, она забудет о кузнеце?
— На ярмарке ты, определенно, была, запрет на браслет не поставлен, поисковая магия не задействована, — продолжала бубнить магичка.
Она сделала вид, будто уходит и, неожиданно схватив за руку, обнажила браслет.
— Виконт Сашер Ратмир альг Тиадей, — прошелестели губы с гадкой ухмылкой. — Вещица активирована не больше года назад, но достаточно давно. Никаких дополнительных рун. Значит, с моими коллегами не знакома.
— А вы кто? — решилась спросить я.
Решено, схожу к кузнецу в другой раз, лучше не рисковать.
— Свободный маг, — представилась женщина и отпустила меня. — То есть маг, официально не состоящий на службе ни в армии, ни у частного лица. Конкретно я — маг-охотник. Принимаю заказы на поимку беглых рабов, разного рода преступников, убиваю нежить. Лечить тоже умею. Впрочем, без этого в моей профессии никуда. Так что там с кузнецом? — прищурилась она.
Сущая гончая! Вцепилась мертвой хваткой и не отпустит, пока не докопается до сути.
— Да ничего. Кто-нибудь из слуг заберет.
Попятилась, раздумывая, не удариться ли в постыдное бегство. Зачем я ввязалась в авантюру, да еще в ярмарочный день? Не могла немного подождать! Все равно рано или поздно пошла бы в деревню за солью или еще чем для нужд кухарки, заодно и к кузнецу бы заскочила. Так нет же, ударилась в бега и наткнулась на легавую!
— Без глупостей! — Наметанный глаз заметил мои душевные терзания. — Не создавай себе проблем, а мне — лишней работы. Пошли, до деревни провожу, а то мало ли!
Убедившись, что я, как примерная девочка, углубилась в торговые ряды, магичка, наконец, оставила в покое. Уверена, она не ушла, наблюдала, желая подловить на новой попытке побега. Тогда-то охотница не будет столь любезна и применит одно из заклятий.
Наверное, смешно, но я побаивалась магов. Они такие таинственные, непредсказуемые и сильные. Конечно, сильные, если умеют открывать порталы, сквозь которые проходят целые армии! Тогда я не задумывалась, что вовсе не все чародеи наделены подобным умением. Магический дар, как и любой другой, нужно развивать, на одних природных способностях далеко не уедешь, так в любой профессии.
— Уфф, Иалей, вот ты где! — На меня с двух сторон налетели служанки. — А то мы решили за ребятами из замка бежать.
Вовремя я вернулась! Вернее, меня вернули.
—Тут такая толчея, еле выбралась! — пожаловалась, пытаясь состряпать правдоподобную ложь.
— Купила чего?
— Да, сапоги. Вы уже домой собрались? — испуганно добавила я, решив-таки потратить оставшееся серебро.
Итак, теплая ночная рубашка, кофта, чулки. Может, еще свечей? И хорошо бы книгу, непривычно без чтения. Из библиотеки ничего брать нельзя, придется тратить собственные деньги.
— Нет, что ты! Мы еще пунша не пили. Знаешь, какой тут вкусный пунш? Ты говори, что нужно, мы поможем.
Особо буйных привязывали за пять колец: на шее и конечностях. Эти же кольца использовали во время наказаний. Например, распинали на специальном столе на солнцепеке.
Над рабами кружили мухи, садились на потные лица. Хыры то и дело дергались, сгоняя их.
— Бедные, — невольно вырвалось у меня, — они же голодные! Давайте что-нибудь им принесем?
— Иалей, ты чего? — Маиза дернула за рукав, заставляя пройти мимо. — Это же хыры!
— И что? Поэтому их не нужно кормить?
— Придет хозяин, покормит. Держись подальше, они грязные и вонючие. Еще заразу какую подцепишь! — Она брезгливо скривилась.
— Но они такие же, как я.
— Не такие. Ты из высшей категории, они из низшей. Для них ты госпожа.
На главной деревенской площади выросла самодельная сцена. На дощатых помостах веселили публику акробаты, жонглеры, глотатели огня, по тем или иным причинам выгнанные наставниками ученики магов. Подобным нехитрым способом они зарабатывали на жизнь и, к слову, собрали львиную долю медяков и серебра. Простенькие фокусы пользовались неизменным успехом. Люди, открыв рот, наблюдали за тем, как недоучки без огнива зажигали свечи, подвешивали в воздухе предметы, на несколько минут меняли цвет вещей и даже превращали воду в огонь. Признаться, сама не могла отвести взгляда от парнишки, играючи выудившего из рук зазевавшегося прохожего кулек с жареным миндалем. А ведь он стоял в десяти футах!
Маизу представление привлекало меньше ярмарочных рядов, ее спутницу тоже, поэтому насладиться очередным магическим фокусом мне не дали. Или пожадничали бросить пару медяков в шапку вертлявой девочки, обходившей зрителей.
Чего здесь только не было! Жадными глазами изучала прилавки, но не спешила расставаться с деньгами. В отличие от служанок, крутящихся возле цветастых косынок и агатовых сережек, я хотела потратить монеты с пользой. Во-первых, купить сапоги, во-вторых, теплую ночную рубашку, в-третьих … Вот с этим осторожнее: мне нужен маленький нож, который можно носить за голенищем под подвязкой. Разумеется, он дорогой, возможно, придется отдать за него все серебро, зато сумею при случае защититься.
Оставив Маизу с подругой копаться в ящике с шарфами, попятилась и осторожно затерялась в толпе. Спрятала браслет под рукавом и скользнула в соседний ряд. Беглый осмотр ярмарочных лотков показал, нужную вещь я здесь не куплю, придется податься в город. Он не так уж далеко, мили три, не больше, только позволят ли выбраться из деревни? Огляделась, высматривая служанок. Вдруг притаились за соседней палаткой? Быстро свернула за угол и осторожно выглянула: если следят, как-то себя проявят. Если им и приказали не спускать с меня глаз, задание они провалили, увлеклись обилием дешевых товаров.
А сапоги мне действительно нужны. Зимой в Арарге холодно, я частенько мерзла. Конечно, Сара выдала мне пару обуви, оставшуюся после покойной торхи, но размер не подошел, да и сами сапоги не понравились. Изнутри мех вытерся, сами непонятного ржавого цвета. Пусть я рабыня, но хочу красивую обувь.
По сходной цене приобрела отличную пару из оленьей кожи. Конечно, она дороже воловьей, зато мягкая, приятная, удобная и теплая. Опушка самая простая, из овчины. Довольная покупкой, побродила немного по ярмарке, приценилась к карманному зеркальцу в костяной оправе, но не купила.
В город можно попасть двумя путями: либо пешком, либо попросить кого-то подвезти. Но кто же согласится взять на телегу девушку в сером? По покрою платья, оттенку и выделке материала в Арарге определяли социальный статус человека. Пусть на мне не холщовое рубище, платье приталенное, длинное, чтобы, не приведи местные боги (на тот момент я не разобралась, кому здесь поклоняются), никто не увидел ног, но проклятая шнуровка и серый, рабский, цвет за милю выдавали торху.
Решив положиться на удачу, огородами вернулась к постоялому двору.
Двое хыров сидели там же, у коновязи, третьего уже забрали.
Порылась в сумке и протянула взятую с собой краюшку хлеба. Рабы посмотрели на меня, как на умалишенную.
— Возьмите, — настаивала я. — Вы же голодные.
— Девочка, хозяин по головке не погладит, когда узнает. — Один из хыров вскользнул по мне тяжелым взглядом.
— А что запретного я делаю?
— Кормишь чужих рабов. Проходи мимо, не обращай внимания.
Но я не собиралась уходить. Неужели закон запрещает протянуть краюшку хлеба? Что за вздор! Лучше позволить хырам умереть от голода? Хозяин не удосужился даже напоить их, раз мужчины лакают из лошадиной поилки!
Присела на корточки, разломила краюху пополам и поднесла по куску к губам рабов. Один робко, воровато оглядываясь, взял хлеб. Веревка натянулась до предела, когда он отправил мякиш в рот. Заглотал, практически не разжевывая. Неужели их вообще не кормят? Неудивительно, что хыры долго не живут.
Смотрела, как жадно они едят, пересчитывала рубцы и ожоги на коже, и думала: какие же сволочи араргцы! Да, мой родной Кевар не образцово-показательное княжество, но там никто не морил людей голодом, не издевался потехи ради. Неужели рабы ни разу не попытались возмутиться? Ни за что не поверю, будто подобное обращение не привело к восстанию. Наверное, его жестоко подавили, и хыры отныне боялись поднять голову.
Сама хороша! Исполняю все желания норна, лишь бы не изведать плетки. И, если на то пошло, не так много я терплю. Есть, с чем сравнивать. Норн даже иногда внимание обращает, денег дал — откупился, чуть ослабил поводок.
— Кто ваш хозяин? — спросила более разговорчивого хыра.
Его приятель предпочитал отмалчиваться.
— Купчишка один, зерном торгует. Урожай не собрали, а он уже торговать приехал. Спасибо тебе, девочка, добрая ты душа. Да ниспошлют тебе Вааль и Садера счастья в дерьмовой жизни!
Вааль и Садера — божества Панкрийского пантеона. Значит, передо мной панкриец.
Ответив: «Надеюсь, и вас не оставит милость Шоан», толкнула дверь постоялого двора и с непривычки закашлялась от табачного дыма. Он, как шутили в Кеваре, стоял топором.
Что я здесь делаю, зачем дергаю дракона за хвост? С другой стороны, идти пешком не многим безопаснее. Стоп, а зачем мне в город? Наверняка среди этих людей отыщется человек, который знает кузнеца.
Нож на заказ — немного дороже, зато точно подойдет, а расплатиться сумею. Во-первых, у меня остались две серебряные монеты и горсточка меди, во-вторых, хозяин обещал подарить на день рождения целый цейх. Родилась я в октябре, недолго ждать, а за один золотой можно запросто купить простенький ножик, еще останется. За постой, к примеру, берут полторы серебряных монеты — об этом красноречиво сообщала меловая надпись на графитной доске у стойки.
— О, девчушка пожаловала! — Меня тут же одарил вниманием подвыпивший мужчина и выставил загребущие руки. Поспешила ретироваться к двери, видимо, слишком поспешно, потому что подтолкнула незнакомца к продолжению разговора. — Чего ты испугалась-то, куколка? Заходи, приголубим, пивком угостим. Или ты у нас чаво покрепче любишь?
Поколебавшись, показала браслет. Лицо кавалера тут же помрачнело. С сокрушенным: «Вечно дворяне всех хорошеньких баб захапают!» он отвернулся.
Поразмыслив, решила расспросить о нужном человеке хозяина. Внимательно выслушав, он с ехидной улыбочкой поинтересовался, зачем торхе кузнец. Соврала, будто хочу заказать подсвечник в подарок норну от слуг. Не знаю, поверил он или нет, но адресом снабдил. Кузнец жил в полумиле за околицей, вниз по реке.
Поблагодарив трактирщика, бочком двинулась к выходу, когда ощутила настойчивые поглаживания по мягкому месту. Араргец ловко обхватил одной рукой за талию, другой лапал попу под юбками.
— Другого мужика попробовать не хочешь? — Его самоуверенности с лихвой хватило бы на двоих. — Твой не узнает, зато найдется, что вспомнить.
— Не боитесь? — С вызовом посмотрела на нахала.
Закон на моей стороне, если мужчина распустил руки при свидетелях, получит по первое число.
— Кого? Твоего хозяина? — презрительно усмехнулся нахал.
Он встал, прижал к себе и задрал юбки выше. Пропитанное выпивкой дыхание вызывало тошнотный спазм, равно как все эти поглаживания и пощипывания. Не выдержав, я дала ему ногой по колену. Эффект неожиданности сработал: меня отпустили, наградив сочным эпитетом: «Сучка!»
— Как ваше имя?
Решила идти до конца. Раз я элитная вещь, то не желаю, чтобы меня лапали все, кому не лень. Пусть мерзавца накажут. Не поленюсь, преодолею робость и нажалуюсь хозяину.
— Щас я его на заднице пропечатаю, подстилка! — Араргец двинулся на меня с далеко не мирными намерениями. — Легла и ноги раздвинула!
— Виконту Тиадею это очень не понравится, — как можно спокойнее, стараясь, чтобы голос не дрожал, ответила я. Увы, гордо и с достоинством не получилось — вышел мышиный писк.
Имя хозяина произвело на наглеца неизгладимое впечатление. Он остановился и уставился на меня, как баран на новые ворота, потом разом помрачнел и молча сел на место.
— Что не повезло, Гэл, влип по уши! — тут же посочувствовали собутыльники. — Ничего, от ударов розгами еще никто не умирал. Ну, в тюрьме пяток дней поморят, потом штаны снимешь, свою порцию получишь — и гуляй! А красивая, все же, торха, за такую и зада не жалко. Какая она? Гладкая, небось, сладеньким пахнет?
— Отстаньте! — прорычал Гэл и, бросив на стол пару монет, вылетел на улицу.
Я тоже благополучно выбралась наружу и быстрым шагом направилась в указанном хозяином заведения направлении. Нужно успеть переговорить с кузнецом до того, как Маиза и с подругами поставят замок на уши. Миновав последние дома, не выдержала и побежала. Сердце сжималось при мысли о том, что со мной сделают, если узнают о побеге. И не оправдаешься: одно дело, если меня только-только хватились, и совсем другое, если служанки обратились за помощью к гарнизону.
От воспоминаний о столбе во дворе засосало под ложечкой. На этот раз виконт сам бить не станет, отдаст в руки специального слуги — квита. Он безжалостен: при мне выпорол розгами за мелкий проступок пятилетнего малыша. Я не могла спокойно на смотреть на истязание, молила отпустить несчастного, а он не обращал внимания, продолжая методично наносить удары. Свободные от дел слуги апатично наблюдали за наказанием, остальные спокойно проходили мимо.
Кинулась к квиту, попыталась отобрать розги. Он оттолкнул, велев не вмешиваться. Тогда, захлебываясь слезами, побежала к хозяину, готовая на коленях умолять спасти мальчика, но не успела — из окна увидела, как хилое тельце волокли к скотному двору.
Зареванная, прислуживала норну за обедом. Тот поинтересовался, что меня так расстроило. Промолчала, а он не стал настаивать на ответе. Наверное, норн бы не понял, для него жестокое наказание ребенка — обыденность.
— Куда спешим?
Вздрогнула и резко затормозила, чуть не сбив с ног высокую худую женщину с колючим взглядом бесцветных глаз. На плече у нее болталась котомка, доверху наполненная травами, а за спиной… Я впервые встретила вооруженную женщину. Судя по всему, в слегка изогнутых и расширявшихся книзу ножнах — меч. Рукоять тонкая, округлая, безо всякой крестовины. Как выяснилось, самое главное при осмотре я пропустила. Увлеклась любованием мечом и не заметила знака мага, скромно выглядывавшего из расстегнутого воротника. Женщина, одетая по-мужски, волшебница, да еще с мечом… Что-то подсказывало, что до кузнеца я сегодня не дойду.
— Так что же тут делает торха? Кстати, ты чья? — Она потянулась к руке, и я инстинктивно ее отдернула. — Глупенькая, все равно ведь узнаю! — хрипло рассмеялась магичка.
— Да я просто устала от ярмарочного гама, решила прогуляться. Потом вспомнила, что забыла забрать одну вещь в кузнеце, — пошла на риск, хотелось бы верить, оправданный.
Незнакомка пугала, заставляла чувствовать себя мышкой в лапах опытного кота-крысолова.
— Какую же вещь могла забыть торха у кузнеца? — Женщина обошла меня, пристально осмотрев со всех сторон. — В списках не значишься, и то хорошо. В сумке что? Покупки?
Уцепившись за последний вопрос, с радостью продемонстрировала приобретенные сапоги. Может, она забудет о кузнеце?
— На ярмарке ты, определенно, была, запрет на браслет не поставлен, поисковая магия не задействована, — продолжала бубнить магичка.
Она сделала вид, будто уходит и, неожиданно схватив за руку, обнажила браслет.
— Виконт Сашер Ратмир альг Тиадей, — прошелестели губы с гадкой ухмылкой. — Вещица активирована не больше года назад, но достаточно давно. Никаких дополнительных рун. Значит, с моими коллегами не знакома.
— А вы кто? — решилась спросить я.
Решено, схожу к кузнецу в другой раз, лучше не рисковать.
— Свободный маг, — представилась женщина и отпустила меня. — То есть маг, официально не состоящий на службе ни в армии, ни у частного лица. Конкретно я — маг-охотник. Принимаю заказы на поимку беглых рабов, разного рода преступников, убиваю нежить. Лечить тоже умею. Впрочем, без этого в моей профессии никуда. Так что там с кузнецом? — прищурилась она.
Сущая гончая! Вцепилась мертвой хваткой и не отпустит, пока не докопается до сути.
— Да ничего. Кто-нибудь из слуг заберет.
Попятилась, раздумывая, не удариться ли в постыдное бегство. Зачем я ввязалась в авантюру, да еще в ярмарочный день? Не могла немного подождать! Все равно рано или поздно пошла бы в деревню за солью или еще чем для нужд кухарки, заодно и к кузнецу бы заскочила. Так нет же, ударилась в бега и наткнулась на легавую!
— Без глупостей! — Наметанный глаз заметил мои душевные терзания. — Не создавай себе проблем, а мне — лишней работы. Пошли, до деревни провожу, а то мало ли!
Убедившись, что я, как примерная девочка, углубилась в торговые ряды, магичка, наконец, оставила в покое. Уверена, она не ушла, наблюдала, желая подловить на новой попытке побега. Тогда-то охотница не будет столь любезна и применит одно из заклятий.
Наверное, смешно, но я побаивалась магов. Они такие таинственные, непредсказуемые и сильные. Конечно, сильные, если умеют открывать порталы, сквозь которые проходят целые армии! Тогда я не задумывалась, что вовсе не все чародеи наделены подобным умением. Магический дар, как и любой другой, нужно развивать, на одних природных способностях далеко не уедешь, так в любой профессии.
— Уфф, Иалей, вот ты где! — На меня с двух сторон налетели служанки. — А то мы решили за ребятами из замка бежать.
Вовремя я вернулась! Вернее, меня вернули.
—Тут такая толчея, еле выбралась! — пожаловалась, пытаясь состряпать правдоподобную ложь.
— Купила чего?
— Да, сапоги. Вы уже домой собрались? — испуганно добавила я, решив-таки потратить оставшееся серебро.
Итак, теплая ночная рубашка, кофта, чулки. Может, еще свечей? И хорошо бы книгу, непривычно без чтения. Из библиотеки ничего брать нельзя, придется тратить собственные деньги.
— Нет, что ты! Мы еще пунша не пили. Знаешь, какой тут вкусный пунш? Ты говори, что нужно, мы поможем.
