Долли как раз делала очередной глоток джина, поэтому ответил на мой вопрос Дэн.
- Ни разу не шутка. У нас в группе из дипломированных музыкантов только Долли.
- Фримен, я бы попросил, – тут же вступил в разговор Руди, комично нахмурив брови.
- Ой, да ладно, твоя музыкальная школа на её фоне всё равно не катит, - заметил Дэн.
- Зато я эту школу окончил, - хмыкнул рыжик. – А вот кто-то забил на всё болт и удрал оттуда, даже не дождавшись экзаменов. У-у, страшное сольфеджио идет за тобой! Страш-но-е соль-фед-жи-о! – и Руди, подняв руки вверх, изобразил из себя упоротого зомби.
- Да ну тебя к лешему, - прервал приятеля Дэн. – Знаешь же, что я из музыкалки не из-за предмета свалил, а из-за того, кто нам его преподавал. Решил, что моя нервная система мне дороже, даже пусть родители обвопятся, всё равно туда не вернусь. Проще дальше самому учиться и…
Вот тут раздался такой громкий хохот, что даже Долли, похоже, подавилась своим джином и зафыркала, мотая головой.
- Самому! На барабанах! – громче всех ржал Сан Саныч. – Прямо вот садишься посреди своей квартиры в панельке и хреначишь что было силы под дружные аплодисменты соседей.
- Вы меня специально перед Олесей стебете, да? – укоризненно спросил Дэн.
- Сейчас я всё исправлю, - заверил его Руди, после чего повернулся ко мне и нарочито официальным тоном поведал. – Фримен долгое время притворялся пианистом. Но опытные педагоги его разоблачили в тот момент, когда он пытался выбить на клавишах чечетку. И тогда он ушел в подполье, нашел грязный заброшенный подвал, где и начал свой путь по наклонной, раз и навсегда забыв про гаммы и арпеджио.
- Так, стоп! Сейчас навешаете гостье лапши на уши, я потом год её снять не смогу. Олеся, никого не слушай! Да, я учился на фортепиано, но когда бросил музыкалку, долгое время вообще ни к чему не прикасался. А потом добрые люди пустили меня к ударной установке и показали, как на ней играть. И я понял, что нашел себя. Потому что эти ваши клавиши, - тут Дэн повернулся к рыжику и сделал многозначительную паузу, - мне уже были ненавистны хуже горькой редьки.
Руди не ответил, но с ехидной усмешкой погладил сбоку свой аккордеон, давая понять, что он-то как раз против клавиш ничего не имел и не имеет.
Вот же шалман! И странное дело: вроде как наезжают друг на друга постоянно, подначивают ежесекундно, а всё равно так душевно возле этих ребят, как никогда раньше не было.
Мы посидели еще часа полтора, после чего Дэн вызвался проводить меня до дома. Поскольку мы оба успели выпить пива, ни о каких поездках на байке речи, конечно, уже не шло.
- А Долли прикольная, – заметила я. – И имя такое интересное себе выбрала.
- Разве ты не поняла, откуда Надька его срисовала?
- Э? Нет, просвети, плиз!
- Ну сама подумай! Кудрявая блондинка с выдающей грудью и не менее выдающимся вокалом?
- Я разносторонне ограниченный человек. Давай без загадок, а?
- Это же практически клон Долли Партон! Ну, только чуток ростом повыше и бюстом пожиже.
- Знаю, буду выглядеть полной дурой, но кто эта замечательная дама, о которой ты мне толкуешь?
Дэн нервно сглотнул, но быстро взял себя в руки.
- Долли Партон – кантри-певица, композитор и актриса. Куча музыкальных премий, живая легенда, всё такое.
- А напой мне какую-нибудь из её песен?
- Хм, давай тогда, самую её известную. Вот, – и парень запел, - Jolene, Jolene, Jolene, Jolene! I'm begging of you please don't take my man. – Он вопросительно уставился на меня.
- Мне стыдно вдвойне, но я точно не знаю этой композиции.
Дэн на секунду замешкался, но тут его лицо озарилось.
- Вот эту ты точно слышала! I will always love you!..
- Стоп! Только не говори мне, что эта гениальная блондинка заодно и негритянка, и её второе имя Уитни Хьюстон.
- Уитни эту песню перепела для фильма «Телохранитель». Отлично перепела, не спорю. Но кто автор и первый исполнитель? А? Теперь понимаешь, почему Надя выбрала именно этот вариант?
- До сих пор не представляю. Если только за внешнее сходство, хотя я настоящую Долли не видела, поэтому судить не могу. А вот репертуар тут явно не от той стенки гвоздь. С таким неординарным голосом и так панковать – это ж постараться надо было.
- Ты, конечно, будешь смеяться, но и здесь наша Надя далеко не первопроходец. Есть такая певица Нина Хаген. Её ещё называют крестной матерью немецкого панка. А вообще по ходу она хреначит самый реальный панк-рок. Голосина там эге-гей! И наша знакомая оттуда много чего переняла, что в манере исполнения, что в общей стилистике.
- Кажется, я жила в какой-то альтернативной вселенной. Ты мне всё это рассказываешь, а я дуб дубом! А ведь считала, что я в музыке достаточно неплохо разбираюсь.
- Не переживай! Направлений много, а быть экспертом в каждом – тут легко кукушкой поехать. Тем более что нам проще. Все, кто есть в Bike O’Noir – музыканты, если не по образованию, то по призванию точно. Поэтому и знаем об этой сфере чуть больше, чем простые люди. Особенно по тем направлениям, в которых работаем сами.
- Кстати! Давно хотела спросить! А какой у вас стиль?
- Мы считаем, что это фолк-панк-рок. Фолк – потому что народных композиций в исходнике чуть более чем, а панк-рок – сама понимаешь, почему.
- Стоп, а кто для вас пишет песни?
- Что значит для нас? – искренне удивился Дэн. – Тут всё наше, музыку Сан Саныч с Надькой придумывают, а слова общие, мы их всех кагалом сочиняем. Собираемся в клабхаусе – ну, это где мы сегодня с тобой сидели, - и понеслось. Кто строчку, кто две, кто просто рифму подскажет. А Джун всё записывает и воедино сводит. А что до чужого, вот только в проигрышах у нас есть заимствования. И то, скорее, как музыкальная реплика, как отсылка или цитата. Ну, понимаешь ведь, да? А еще в репертуаре есть пара-тройка условно ирландских песен, конечно, чистые перепевки. Потому что нельзя просто быть русской фолк-группой и не спеть того же Капитана Фаррелла с собственной версией текста. Впрочем, как и Пьяного матроса. И Семь бухих ночей.
- Как же я вам завидую, – честно призналась я. – Вы такие настоящие. Такие счастливые.
- Не преувеличивай, - отмахнулся Дэн. – Все мы люди, все мы человеки. Разные, непохожие, и проблем у нас у каждого, если глубоко копнуть, выше хвостика морковки. Но вот нашли себе такую отдушину, и когда нам это удается, как сегодня, отрываемся на полную катушку.
- Но вы же вместе, значит, и друг другу всегда готовы помочь. Или не так? – удивилась я.
- Так, но… - задумался Дэн. – Мы не идеальные, Олеся. Честное слово. Но стараемся быть рядом.
Мы почему-то на удивление быстро добрались до дома, хотя топали не спеша, нога за ногу. Время уже было позднее, так что у подъезда долго не стояли, обменялись телефонами, выяснили у кого какие любимые мессенджеры, да и разошлись. Я быстро взбежала по лестнице, осторожно открыла дверь своим ключом… и едва не впечаталась в поджидающего меня в коридоре Влада.
- Ты была с этими? – начал он с места в карьер.
- Разве Марина тебя не предупредила? Я ходила на концерт. И кстати, где она сама?
- Спит давно. А вот с тобой мы сейчас поговорим отдельно. Иди на кухню! – приказал Влад.
- С чего бы это? – попыталась я отстоять свои границы. – Я тоже хочу спать. И мне почему-то кажется, всё, что ты собираешься мне сейчас сказать, прекрасно подождет до завтрашнего дня.
- Я что, должен дважды повторять? – окрысился Влад, и я поняла: его закусило. Единственный вариант не разбудить тетушку скандалом, это сделать так, как он хочет. Ладно, хрен с ним. Заодно послушаю, какие это у него ко мне претензии нарисовались. И главное, за что.
Он прикрыл за нами дверь на кухне и уставился на меня, как солдат на вошь.
- Я почему-то понадеялся, что ты все-таки умнее. Что сообразишь, что с твоим умением оказываться возле не тех людей, постараешься быть подальше от этой компании. И что я вижу в окно? Ты опять общалась с грязным байкером! То есть тебе было мало того, что я вписался в эту историю с Заточным. Мало того, что пошел вразумлять Арсения Бурлакова и его маменьку. Ещё и недели не прошло, как ты начала искать новые приключения на свои вторые девяносто. Ты своим скудным умишком не догадалась, что в твоем случае надо искать куда более подходящие знакомства среди уважаемых в обществе людей, а не всякой подзаборной швали? Надеешься, что я опять за тебя вступлюсь? А рожа не треснет всякий раз меня подпрягать?
- Спасибо, но твоя помощь здесь не требуется. Насколько я знаю, ты не музыкант, а с перкуссией у них в группе уже и так полный порядок, - съязвила я.
И, похоже, перестаралась с шуткой. Влад аж побагровел, и мне показалось, что бедолагу сейчас хватит апоплексический удар.
- Неблагодарная тварь! – он словно выплюнул эти слова мне в лицо, громко, явно не заботясь о том, услышит ли нас Марина, или нет. – Живешь на халяву, так уважала бы порядки этого дома!
Вот тут перекрыло уже меня, и конкретно. Вот, значит, как разговор пошел? Что ж, держись за поручни. Вот же мерзкий мужичонка с ушибленным эго! Решил из себя изобразить второго папочку? Обломается, у меня он был один-единственный, и тот на кладбище лежит.
- Я живу не у тебя, а у своей родной тети. И делаю это только потому, что так решила моя бабушка по согласованию со своей дочерью. Когда отправляюсь за продуктами для общего стола, покупаю их из своего кармана, у вас денег не прошу. Но поскольку ты здесь царь и господин, то иду собирать вещи. Больше ноги моей здесь не будет. А с Мариной сам объясняйся!
- Так ты меня ещё и шантажируешь?! – взревел Влад.
- Отнюдь, – меня трясло, как никогда, но я должна была выдержать этот раунд достойно. - Просто разъясняю, что отныне по твоей настоятельной просьбе больше не буду находиться там, где могу раздражать тебя одним лишь фактом своего существования. Не стоило попрекать меня родственной помощью. Тем более что, насколько я понимаю, ты находишься на этой жилплощади ровно на тех же правах, что и я. Но поскольку ты был здесь первым, я удаляюсь, ты победил. Можешь начинать радоваться. Я – человек понятливый, третий раз объяснять, насколько я тебе неприятна, не надо.
- Ты останешься здесь, – Влад выглядел так страшно, что я впервые задумалась, а что будет, если он поднимет на меня руку. – И больше никаких манипуляций с переездом. Думаешь, я тебя не просчитал? Решила, что Маринка за тебя вступится и я дам задний ход? Обломаешься!
Я всё понимала. И то, что он слишком много о себе возомнил. И то, что тетушка, без сомнения, утром урезонит его так, что он тут же сделает вид, будто ничего и не было. Так, мелкое недоразумение. Просто переволновался за свою названную племянницу, с кем не бывает. Но одновременно я остро осознавала, что мне осточертело жить от одного разноса до другого. Что Вера Игнатьевна и Марина – чудесные люди, с которыми мне безумно повезло. Но настала пора начинать собственную жизнь, отдельно от всех.
- Ты меня задерживаешь, - я подняла голову и пристально посмотрела в глаза Влада. Не знаю, что он там увидел, но, матерясь, как сапожник, всё же сделал шаг в сторону, и я удалилась к себе.
Собралась я меньше, чем за пятнадцать минут. Вечный чемодан на колесиках, сумка да ноутбук. Последний раз окинула взглядом комнату. Нет, ничего не осталось. Даже свежепостиранное белье, ура-ура, ещё утром было разложено по полочкам, а новое грязное не успело появиться. Что ж, спасибо этому дому, пойдем к другому. Я присела на дорожку и отправилась на выход.
Влада не было видно. Одно из двух. Либо реально отправился спать, либо просто не ожидает, что я действительно исполню то, о чем сказала. В любом случае, задерживаться не стоит. И я быстро захлопнула за собой входную дверь, радуясь тому, что здесь стоит замок, который не надо ещё отдельно после этого закрывать на ключ. А потом сбежала по ступенькам… и пошла в сторону базы байконуров, которая, как теперь я выяснила, называлась у них клабхаус. Даже если приду к закрытым дверям, не страшно. Я слышала, что Сан Саныч утром планировал возиться с мотоциклом, а значит, ждать, пока он придет и откроет дверь, не так уж и долго. Ночи пока еще теплые, а место там тихое, поэтому главное затаиться в укромном уголке возле гаража и потерпеть со сном. А утром спокойно куплю билеты и уеду отсюда. Раз уж Заточный мне больше не страшен, я вполне могу вернуться. Несколько часов в поезде, потом автобус или такси, и здравствуй, дом, милый дом. За бабушкой и так Марина присматривает, моё присутствие в больнице, похоже, особо никому не нужно. А так хоть за квартирой нашей послежу, да пыль везде уберу. Наверняка уже успела скопиться.
Уже на середине пути я сообразила, что сглупила. Можно было сразу ехать на вокзал, там и ночевать, если придется. Но время позднее, значит, придется ловить такси, общественный транспорт уже не ходит. Так как же лучше поступить?
Пока я думала, вернее сказать, откровенно тупила, ноги сами собой несли меня туда, где я побывала на лучшем концерте в своей жизни. Ладно, дойду, а там и буду решать, что же делать.
На моё счастье бокс ещё не был закрыт, а в каморке допивали пиво Джун и Руди. Сказать, что они сильно удивились при виде меня, это ничего не сказать.
- Ребята, можно я тут у вас до утра покукую? А потом уеду. Простите, я понимаю, у вас были свои планы, и всё такое. Но если нет, я вызову такси. Только скажите, какой здесь правильный адрес. А то я не так давно в этом районе, боюсь ошибиться.
- Не гони, ямщик, – откликнулась Джун. – С ночевкой вообще не вопрос. Диван тут двуспальный, а хочешь, можно кресло разложить. Вопрос в другом: что у тебя произошло?
Они с рыжиком так на меня смотрели, что я не выдержала. Плюхнулась на табурет и честно рассказала им всё. Вот просто с самого начала. И только выговорившись поняла, что именно этого мне и не хватало все эти долгие месяцы. Обычного общения с равными себе. Теми, кто готов выслушать и не осуждать. Наверное, не стоило так изливать душу перед едва знакомыми людьми, но мне реально стало легче. Просто как камень с души упал.
- Вот же козлина этот Влад, – заявил Руди. – Вообще ни хрена про нас не знает, но ярлыки лепит только в путь. Ещё и лезет, куда не надо, царь, бог и воинский начальник. Я бы тоже не выдержал. Не бери в голову, ты совершенно правильно сделала, что ушла оттуда. Себя беречь надо!
- Ты говоришь, завтра домой подашься. А что с курсами? – задумчиво что-то прикидывала Джун. – Или будешь раз в неделю приезжать оттуда только ради них?
- Смеешься? Придется бросить, конечно. Жаль, но другого варианта нет. Снять квартиру за день я, боюсь, просто не успею. Тем более что денег осталось не так, чтоб много. Да и в целом… работы у меня нет. Профессии тоже нет, считай. Так что придется всё-таки идти в репетиторы. И писать за всяких шалопаев рефераты и курсовые. Хоть копеечка, но верная.
- По твоему голосу не слышно, что тебя радует подобная перспектива, - заметила Джун.
- Да меня от неё тошнит! Но что мне остается-то?
- А если продолжишь свой путь в дизайнеры? – спросил Руди.
- Голяк! Я слишком мало пока об этом знаю. То есть, конечно, уже поняла, где в сети можно найти нужные видеоуроки, и рисую, считай, каждый день. Но на таком уровне выходить на работу, это всё равно, что пятикласснику становиться водителем Камаза. Да что ж это такое-то?!..
- Ни разу не шутка. У нас в группе из дипломированных музыкантов только Долли.
- Фримен, я бы попросил, – тут же вступил в разговор Руди, комично нахмурив брови.
- Ой, да ладно, твоя музыкальная школа на её фоне всё равно не катит, - заметил Дэн.
- Зато я эту школу окончил, - хмыкнул рыжик. – А вот кто-то забил на всё болт и удрал оттуда, даже не дождавшись экзаменов. У-у, страшное сольфеджио идет за тобой! Страш-но-е соль-фед-жи-о! – и Руди, подняв руки вверх, изобразил из себя упоротого зомби.
- Да ну тебя к лешему, - прервал приятеля Дэн. – Знаешь же, что я из музыкалки не из-за предмета свалил, а из-за того, кто нам его преподавал. Решил, что моя нервная система мне дороже, даже пусть родители обвопятся, всё равно туда не вернусь. Проще дальше самому учиться и…
Вот тут раздался такой громкий хохот, что даже Долли, похоже, подавилась своим джином и зафыркала, мотая головой.
- Самому! На барабанах! – громче всех ржал Сан Саныч. – Прямо вот садишься посреди своей квартиры в панельке и хреначишь что было силы под дружные аплодисменты соседей.
- Вы меня специально перед Олесей стебете, да? – укоризненно спросил Дэн.
- Сейчас я всё исправлю, - заверил его Руди, после чего повернулся ко мне и нарочито официальным тоном поведал. – Фримен долгое время притворялся пианистом. Но опытные педагоги его разоблачили в тот момент, когда он пытался выбить на клавишах чечетку. И тогда он ушел в подполье, нашел грязный заброшенный подвал, где и начал свой путь по наклонной, раз и навсегда забыв про гаммы и арпеджио.
- Так, стоп! Сейчас навешаете гостье лапши на уши, я потом год её снять не смогу. Олеся, никого не слушай! Да, я учился на фортепиано, но когда бросил музыкалку, долгое время вообще ни к чему не прикасался. А потом добрые люди пустили меня к ударной установке и показали, как на ней играть. И я понял, что нашел себя. Потому что эти ваши клавиши, - тут Дэн повернулся к рыжику и сделал многозначительную паузу, - мне уже были ненавистны хуже горькой редьки.
Руди не ответил, но с ехидной усмешкой погладил сбоку свой аккордеон, давая понять, что он-то как раз против клавиш ничего не имел и не имеет.
Вот же шалман! И странное дело: вроде как наезжают друг на друга постоянно, подначивают ежесекундно, а всё равно так душевно возле этих ребят, как никогда раньше не было.
Мы посидели еще часа полтора, после чего Дэн вызвался проводить меня до дома. Поскольку мы оба успели выпить пива, ни о каких поездках на байке речи, конечно, уже не шло.
- А Долли прикольная, – заметила я. – И имя такое интересное себе выбрала.
- Разве ты не поняла, откуда Надька его срисовала?
- Э? Нет, просвети, плиз!
- Ну сама подумай! Кудрявая блондинка с выдающей грудью и не менее выдающимся вокалом?
- Я разносторонне ограниченный человек. Давай без загадок, а?
- Это же практически клон Долли Партон! Ну, только чуток ростом повыше и бюстом пожиже.
- Знаю, буду выглядеть полной дурой, но кто эта замечательная дама, о которой ты мне толкуешь?
Дэн нервно сглотнул, но быстро взял себя в руки.
- Долли Партон – кантри-певица, композитор и актриса. Куча музыкальных премий, живая легенда, всё такое.
- А напой мне какую-нибудь из её песен?
- Хм, давай тогда, самую её известную. Вот, – и парень запел, - Jolene, Jolene, Jolene, Jolene! I'm begging of you please don't take my man. – Он вопросительно уставился на меня.
- Мне стыдно вдвойне, но я точно не знаю этой композиции.
Дэн на секунду замешкался, но тут его лицо озарилось.
- Вот эту ты точно слышала! I will always love you!..
- Стоп! Только не говори мне, что эта гениальная блондинка заодно и негритянка, и её второе имя Уитни Хьюстон.
- Уитни эту песню перепела для фильма «Телохранитель». Отлично перепела, не спорю. Но кто автор и первый исполнитель? А? Теперь понимаешь, почему Надя выбрала именно этот вариант?
- До сих пор не представляю. Если только за внешнее сходство, хотя я настоящую Долли не видела, поэтому судить не могу. А вот репертуар тут явно не от той стенки гвоздь. С таким неординарным голосом и так панковать – это ж постараться надо было.
- Ты, конечно, будешь смеяться, но и здесь наша Надя далеко не первопроходец. Есть такая певица Нина Хаген. Её ещё называют крестной матерью немецкого панка. А вообще по ходу она хреначит самый реальный панк-рок. Голосина там эге-гей! И наша знакомая оттуда много чего переняла, что в манере исполнения, что в общей стилистике.
- Кажется, я жила в какой-то альтернативной вселенной. Ты мне всё это рассказываешь, а я дуб дубом! А ведь считала, что я в музыке достаточно неплохо разбираюсь.
- Не переживай! Направлений много, а быть экспертом в каждом – тут легко кукушкой поехать. Тем более что нам проще. Все, кто есть в Bike O’Noir – музыканты, если не по образованию, то по призванию точно. Поэтому и знаем об этой сфере чуть больше, чем простые люди. Особенно по тем направлениям, в которых работаем сами.
- Кстати! Давно хотела спросить! А какой у вас стиль?
- Мы считаем, что это фолк-панк-рок. Фолк – потому что народных композиций в исходнике чуть более чем, а панк-рок – сама понимаешь, почему.
- Стоп, а кто для вас пишет песни?
- Что значит для нас? – искренне удивился Дэн. – Тут всё наше, музыку Сан Саныч с Надькой придумывают, а слова общие, мы их всех кагалом сочиняем. Собираемся в клабхаусе – ну, это где мы сегодня с тобой сидели, - и понеслось. Кто строчку, кто две, кто просто рифму подскажет. А Джун всё записывает и воедино сводит. А что до чужого, вот только в проигрышах у нас есть заимствования. И то, скорее, как музыкальная реплика, как отсылка или цитата. Ну, понимаешь ведь, да? А еще в репертуаре есть пара-тройка условно ирландских песен, конечно, чистые перепевки. Потому что нельзя просто быть русской фолк-группой и не спеть того же Капитана Фаррелла с собственной версией текста. Впрочем, как и Пьяного матроса. И Семь бухих ночей.
- Как же я вам завидую, – честно призналась я. – Вы такие настоящие. Такие счастливые.
- Не преувеличивай, - отмахнулся Дэн. – Все мы люди, все мы человеки. Разные, непохожие, и проблем у нас у каждого, если глубоко копнуть, выше хвостика морковки. Но вот нашли себе такую отдушину, и когда нам это удается, как сегодня, отрываемся на полную катушку.
- Но вы же вместе, значит, и друг другу всегда готовы помочь. Или не так? – удивилась я.
- Так, но… - задумался Дэн. – Мы не идеальные, Олеся. Честное слово. Но стараемся быть рядом.
Прода от 22.05.2022
Мы почему-то на удивление быстро добрались до дома, хотя топали не спеша, нога за ногу. Время уже было позднее, так что у подъезда долго не стояли, обменялись телефонами, выяснили у кого какие любимые мессенджеры, да и разошлись. Я быстро взбежала по лестнице, осторожно открыла дверь своим ключом… и едва не впечаталась в поджидающего меня в коридоре Влада.
- Ты была с этими? – начал он с места в карьер.
- Разве Марина тебя не предупредила? Я ходила на концерт. И кстати, где она сама?
- Спит давно. А вот с тобой мы сейчас поговорим отдельно. Иди на кухню! – приказал Влад.
- С чего бы это? – попыталась я отстоять свои границы. – Я тоже хочу спать. И мне почему-то кажется, всё, что ты собираешься мне сейчас сказать, прекрасно подождет до завтрашнего дня.
- Я что, должен дважды повторять? – окрысился Влад, и я поняла: его закусило. Единственный вариант не разбудить тетушку скандалом, это сделать так, как он хочет. Ладно, хрен с ним. Заодно послушаю, какие это у него ко мне претензии нарисовались. И главное, за что.
Он прикрыл за нами дверь на кухне и уставился на меня, как солдат на вошь.
- Я почему-то понадеялся, что ты все-таки умнее. Что сообразишь, что с твоим умением оказываться возле не тех людей, постараешься быть подальше от этой компании. И что я вижу в окно? Ты опять общалась с грязным байкером! То есть тебе было мало того, что я вписался в эту историю с Заточным. Мало того, что пошел вразумлять Арсения Бурлакова и его маменьку. Ещё и недели не прошло, как ты начала искать новые приключения на свои вторые девяносто. Ты своим скудным умишком не догадалась, что в твоем случае надо искать куда более подходящие знакомства среди уважаемых в обществе людей, а не всякой подзаборной швали? Надеешься, что я опять за тебя вступлюсь? А рожа не треснет всякий раз меня подпрягать?
- Спасибо, но твоя помощь здесь не требуется. Насколько я знаю, ты не музыкант, а с перкуссией у них в группе уже и так полный порядок, - съязвила я.
И, похоже, перестаралась с шуткой. Влад аж побагровел, и мне показалось, что бедолагу сейчас хватит апоплексический удар.
- Неблагодарная тварь! – он словно выплюнул эти слова мне в лицо, громко, явно не заботясь о том, услышит ли нас Марина, или нет. – Живешь на халяву, так уважала бы порядки этого дома!
Вот тут перекрыло уже меня, и конкретно. Вот, значит, как разговор пошел? Что ж, держись за поручни. Вот же мерзкий мужичонка с ушибленным эго! Решил из себя изобразить второго папочку? Обломается, у меня он был один-единственный, и тот на кладбище лежит.
- Я живу не у тебя, а у своей родной тети. И делаю это только потому, что так решила моя бабушка по согласованию со своей дочерью. Когда отправляюсь за продуктами для общего стола, покупаю их из своего кармана, у вас денег не прошу. Но поскольку ты здесь царь и господин, то иду собирать вещи. Больше ноги моей здесь не будет. А с Мариной сам объясняйся!
- Так ты меня ещё и шантажируешь?! – взревел Влад.
- Отнюдь, – меня трясло, как никогда, но я должна была выдержать этот раунд достойно. - Просто разъясняю, что отныне по твоей настоятельной просьбе больше не буду находиться там, где могу раздражать тебя одним лишь фактом своего существования. Не стоило попрекать меня родственной помощью. Тем более что, насколько я понимаю, ты находишься на этой жилплощади ровно на тех же правах, что и я. Но поскольку ты был здесь первым, я удаляюсь, ты победил. Можешь начинать радоваться. Я – человек понятливый, третий раз объяснять, насколько я тебе неприятна, не надо.
- Ты останешься здесь, – Влад выглядел так страшно, что я впервые задумалась, а что будет, если он поднимет на меня руку. – И больше никаких манипуляций с переездом. Думаешь, я тебя не просчитал? Решила, что Маринка за тебя вступится и я дам задний ход? Обломаешься!
Я всё понимала. И то, что он слишком много о себе возомнил. И то, что тетушка, без сомнения, утром урезонит его так, что он тут же сделает вид, будто ничего и не было. Так, мелкое недоразумение. Просто переволновался за свою названную племянницу, с кем не бывает. Но одновременно я остро осознавала, что мне осточертело жить от одного разноса до другого. Что Вера Игнатьевна и Марина – чудесные люди, с которыми мне безумно повезло. Но настала пора начинать собственную жизнь, отдельно от всех.
- Ты меня задерживаешь, - я подняла голову и пристально посмотрела в глаза Влада. Не знаю, что он там увидел, но, матерясь, как сапожник, всё же сделал шаг в сторону, и я удалилась к себе.
Собралась я меньше, чем за пятнадцать минут. Вечный чемодан на колесиках, сумка да ноутбук. Последний раз окинула взглядом комнату. Нет, ничего не осталось. Даже свежепостиранное белье, ура-ура, ещё утром было разложено по полочкам, а новое грязное не успело появиться. Что ж, спасибо этому дому, пойдем к другому. Я присела на дорожку и отправилась на выход.
Влада не было видно. Одно из двух. Либо реально отправился спать, либо просто не ожидает, что я действительно исполню то, о чем сказала. В любом случае, задерживаться не стоит. И я быстро захлопнула за собой входную дверь, радуясь тому, что здесь стоит замок, который не надо ещё отдельно после этого закрывать на ключ. А потом сбежала по ступенькам… и пошла в сторону базы байконуров, которая, как теперь я выяснила, называлась у них клабхаус. Даже если приду к закрытым дверям, не страшно. Я слышала, что Сан Саныч утром планировал возиться с мотоциклом, а значит, ждать, пока он придет и откроет дверь, не так уж и долго. Ночи пока еще теплые, а место там тихое, поэтому главное затаиться в укромном уголке возле гаража и потерпеть со сном. А утром спокойно куплю билеты и уеду отсюда. Раз уж Заточный мне больше не страшен, я вполне могу вернуться. Несколько часов в поезде, потом автобус или такси, и здравствуй, дом, милый дом. За бабушкой и так Марина присматривает, моё присутствие в больнице, похоже, особо никому не нужно. А так хоть за квартирой нашей послежу, да пыль везде уберу. Наверняка уже успела скопиться.
Уже на середине пути я сообразила, что сглупила. Можно было сразу ехать на вокзал, там и ночевать, если придется. Но время позднее, значит, придется ловить такси, общественный транспорт уже не ходит. Так как же лучше поступить?
Пока я думала, вернее сказать, откровенно тупила, ноги сами собой несли меня туда, где я побывала на лучшем концерте в своей жизни. Ладно, дойду, а там и буду решать, что же делать.
На моё счастье бокс ещё не был закрыт, а в каморке допивали пиво Джун и Руди. Сказать, что они сильно удивились при виде меня, это ничего не сказать.
- Ребята, можно я тут у вас до утра покукую? А потом уеду. Простите, я понимаю, у вас были свои планы, и всё такое. Но если нет, я вызову такси. Только скажите, какой здесь правильный адрес. А то я не так давно в этом районе, боюсь ошибиться.
- Не гони, ямщик, – откликнулась Джун. – С ночевкой вообще не вопрос. Диван тут двуспальный, а хочешь, можно кресло разложить. Вопрос в другом: что у тебя произошло?
Они с рыжиком так на меня смотрели, что я не выдержала. Плюхнулась на табурет и честно рассказала им всё. Вот просто с самого начала. И только выговорившись поняла, что именно этого мне и не хватало все эти долгие месяцы. Обычного общения с равными себе. Теми, кто готов выслушать и не осуждать. Наверное, не стоило так изливать душу перед едва знакомыми людьми, но мне реально стало легче. Просто как камень с души упал.
- Вот же козлина этот Влад, – заявил Руди. – Вообще ни хрена про нас не знает, но ярлыки лепит только в путь. Ещё и лезет, куда не надо, царь, бог и воинский начальник. Я бы тоже не выдержал. Не бери в голову, ты совершенно правильно сделала, что ушла оттуда. Себя беречь надо!
- Ты говоришь, завтра домой подашься. А что с курсами? – задумчиво что-то прикидывала Джун. – Или будешь раз в неделю приезжать оттуда только ради них?
- Смеешься? Придется бросить, конечно. Жаль, но другого варианта нет. Снять квартиру за день я, боюсь, просто не успею. Тем более что денег осталось не так, чтоб много. Да и в целом… работы у меня нет. Профессии тоже нет, считай. Так что придется всё-таки идти в репетиторы. И писать за всяких шалопаев рефераты и курсовые. Хоть копеечка, но верная.
- По твоему голосу не слышно, что тебя радует подобная перспектива, - заметила Джун.
- Да меня от неё тошнит! Но что мне остается-то?
- А если продолжишь свой путь в дизайнеры? – спросил Руди.
- Голяк! Я слишком мало пока об этом знаю. То есть, конечно, уже поняла, где в сети можно найти нужные видеоуроки, и рисую, считай, каждый день. Но на таком уровне выходить на работу, это всё равно, что пятикласснику становиться водителем Камаза. Да что ж это такое-то?!..
