в приватной обстановке. Прошу следовать за мной. - Повелитель дроу прошёл к двустворчатым дверям. - А мой Первый Советник присоединится к нам, когда растолкует Лундвинэлу всю ошибочность его поведения. Лод, жду в моём кабинете.
Он вышел, и лепреконы поспешили следом. Один из них злорадно оглянулся на темноволосого дроу - а тот так и сидел, прижимая руку ко рту. Трое Детей Луны тоже поднялись из-за стола, и одним из них был эмер Айкатт; но прежде, чем покинуть зал, он коснулся плеча Лундвинэла. Сдержанным, успокаивающим, отеческим жестом.
Да.
Значит, не только младший его сын не умел держать себя в руках.
Когда в зале остались лишь шестеро дроу и один человек, Лод провёл пальцем в воздухе длинную горизонтальную черту:
- Для будущего главы великого дома Рауфгата ты демонстрируешь поразительную несдержанность.
В голосе колдуна не было ни осуждения, ни издевки. Он просто констатировал факт.
- Зато ты, как всегда, само хладнокровие. - Лундвинэл убрал руку ото рта, и я поняла, что ему вернули способность говорить. - Эта их помощь ничего не даст. Нам нужны не кони и еда, а лишние руки, которые могут держать клинки.
- В нашей ситуации любая помощь даст многое.
- О, да. Конечно. Только другая помощь могла бы дать нам гораздо больше. - Интонации дроу резали сарказмом не хуже скальпеля. - Где же был твой блестящий ум на этот раз, Первый Советник? Почему ты не убедил маленький народец присоединиться к нам?
- Я пытался, если ты слышал. - Лод обвёл взглядом шестёрку дроу. - Как и все мы.
- Но из всех нас, кажется, только тебя нисколько не волнует провал. Так сблизился со своими драгоценными пленниками, что в душе уже надеешься на победу светлых? Ну да, ты ведь должен быть рад, что наконец можешь поболтать с кем-то из соплеменников...
- Шансы на успех переговоров по этому вопросу изначально были нулевые. К сожалению, я ещё ни разу не ошибся в подобных расчетах.
- Расчёты. Шансы. В этом весь ты. - Лундвинэл резко, с невыносимым скрипучим звуком отодвинул свой стул. - Мне иногда хочется вскрыть тебе грудную клетку и посмотреть, есть ли в ней сердце. - Он встал. - Тебе вообще известно, что такое чувства?
- Лу, - Лод неторопливо поднялся на ноги, и все дроу последовали его примеру, - я всё понимаю, но советую тебе брать пример с отца. В такое тяжёлое время позволить боли утраты взять над собой верх... нехорошо по отношению к нашему народу.
- Нашему, - повторил дроу.
'Но не твоему', читалось в его словах.
Дроу с тревогой переглядывались, однако эти двое смотрели только друг на друга: мужчина, потерявший брата, и мужчина, убивший этого брата.
И хоть они просто стояли, разделённые столешницей тёмного дерева - я почти слышала, как звенят в воздухе невидимые клинки.
- Обвинение в измене, Лу - серьёзное обвинение. Но если оно беспочвенно, это тяжкое оскорбление. А ты знаешь, что я всегда отвечаю на оскорбления. В свойственной мне манере. - Голос Лода ласкал, как шёлк. - И только потому, что я безмерно уважаю тебя, твоего отца и твой дом, я спрошу тебя... всего один раз: ты действительно хотел меня оскорбить?
Какое-то время его оппонент молчал.
А потом, также молча, приложил ладонь к сердцу, низко склонил голову - и, стремительно развернувшись на каблуках, вышел из зала.
- Извинения приняты, - бросил Лод ему в спину. - Господа, наш совет окончен. Благодарю.
В тот момент, когда дроу, дружно поклонившись, поспешили покинуть поле моего зрения - я остро осознала, как же люблю этого прекрасного мужчину.
Дождавшись, пока Лод тоже удалится, аккуратно прикрыв за собой двери, я отставила пустую чашку и захлопнула серебряную крышку. Посмотрела на Морти: взгляд принцессы был устремлён на зеркало, и во взгляде этом плескалась печаль.
- Что скажете? - осторожно спросила я. - Раз уж вы... случайно всё слышали.
- Скажу, что разделяю мнение Лу насчёт жалких трусов. - Она вздохнула. - Лепреконы всегда были себе на уме. Они и в прошлый раз вмешались только потому, что понимали: от исхода войны зависит и их судьба. Если б им ничего не грозило, они бы бросили эльфов и людей так же спокойно, как теперь бросают нас. - Морти захлопнула книгу. - Но Лод прав, нас не спасут клинки. Наш единственный шанс - предотвратить войну. Потому что выиграть её, с помощью лепреконов или без неё, шансов нет.
Я задумчиво кивнула, прекрасно осознавая её правоту. Хотела было поподробнее расспросить об этом Лу, но передумала: вспомнила нечто поважнее, чем скорбящий брат моего неудавшегося убийцы.
- А что за драконьи жемчужины?
- Величайшее сокровище нашего народа. Вернее, когда-то было им. - Принцесса печально улыбнулась. - Ты не задумывалась, откуда мы берём еду, которую под горами, как ты понимаешь, достать довольно трудно?
- Ну, скот может пастись в горах...
- А хлеб?
- От лепреконов.
- Одной помощью от лепреконов целый народ не прокормишь, - справедливо заметила Морти. - Хотя большую часть тех же овощей и фруктов нам приходится брать именно у них, но без драконьих жемчужин... Это камни, которые можно найти только в желудке дракона. Помимо редкостной красоты они обладают уникальными магическими свойствами: приумножают то, с чем соприкасаются. И если опустить жемчужину в горшок с двумя зернышками пшеницы, то через час он наполнится зерном до краёв.
Я невольно присвистнула, пусть и неумело.
Ничего себе артефактик.
- Да, это великая ценность. - Морти правильно истолковала мою реакцию. - И добывал её в основном наш народ. Мало кто может справиться с драконом, и тут недостаточно даже одной эльфийской ловкости: пока жемчужина пребывает в желудке дракона, она даёт ему недюжинную силу, здоровье... и способность почти мгновенно заживлять любые раны.
Моментальная регенерация, значит.
- Я думала, драконы сами по себе такие сильные.
- Мы тоже так думали. Но опытным путём выяснили, что нет.
- А если жемчужину проглотит человек или дроу? - я с энтузиазмом прикидывала потрясающие возможности подобного 'имплантата'.
- Да, было бы здорово, если б на нас они оказывали такое же действие. - Принцесса понимающе кивнула. - Но что нормально для драконов, смертельно для нас. Человек, эльф, дроу или лепрекон... кто бы из них не проглотил жемчужину, он умрёт.
- Жаль, жаль. - Я разочарованно покачала головой. - Но вещь всё равно прекрасная. И как давно стараниями охотников за жемчужинами перевелись драконы?
- Дракон, который когда-то пообедал отцом Тэйранта, был одним из последних представителей своего вида, так что... лет триста назад.
- Логично.
- Увы. - Морти провела серым пальцем по корешку книги, так и лежавшей у неё на коленях. - Жемчужины бывают разных видов, и один вид работает с определённым... типом вещей. Те жемчужины, что приумножают зерно, не приумножат вина в кувшине, и наоборот. А виды различаются цветом: золотые - для зерна и муки, белые - для молока, мёда и воска, розовые - для спиртного и масла... все они довольно распространены, и даже сейчас штук десять таких есть в каждом городе дроу. - Голос принцессы окрасила горечь. - Их всего-то три, и Мьёркт - самый большой.
Да уж, Детей Луны и правда осталось мало.
- А каких нет? - задала я напрашивавшийся вопрос.
- Редких. Тех, что можно было найти в одном драконе из ста. Тех, что наш народ оставил в наших городах, когда дроу бежали под горы. Тех, что потом достались светлым в качестве военных трофеев. - Морти мечтательно сощурилась. - Зелёные жемчужины, которые делают несказанно плодородной почву, если их туда закопать, а любой водоём - источником чистейшей питьевой воды. Серые, которые можно опустить в жидкий металл - и неважно, золото это, серебро или сталь, но жемчужина приумножит его. - Хм, а это отчасти объяснило бы волшебные горшочки с золотом, которые в легендах приписывают лепреконам. - И чёрные, которые взаимодействуют с магическими веществами. Такими, как зелья...
- Или волшебная пыльца, - закончила я.
- Именно.
И впрямь полезные вещицы.
- И что, их совсем-совсем?..
- Пара зелёных у нас осталась. И одна серая, благодаря которой мы и можем расплачиваться с лепреконами. Ведь цены они обычно заламывают... если б не думали, что мы располагаем исключительно тем золотом, что можем вручную добыть под горами, объявляли бы ещё в три раза больше. Мы пытались заполучить редкие жемчужины обратно, но светлые слишком хорошо их охраняют. А все чёрные и вовсе достались лепреконам.
- И почему это так страшно?
- Потому что у лепреконов невозможно ничего украсть. И это испокон веков знает каждый. - Морти, нагнувшись, почесала за ухом Бульдога: пёс грустно смотрел на нас, сидя у ножки кресла. - У лепреконов своя, особая магия, которая позволяет надёжно защитить то, что принадлежит им. К примеру, та самая сокровищница Повелителя, которую упоминал посол... оттуда нельзя вынести ни один предмет, если ты не лепрекон. Сокровищница просто не даст тебе выйти.
- А что мешает захватить какого-нибудь лепрекона в заложники, надеть на него ошейник и приказать вынести жемчужины?
- Если лепрекон будет понимать, что выносит предмет из сокровищницы незаконно, его тоже не выпустит.
Да уж. И впрямь интересная магия.
- А снять чары, наложенные на сокровищницу, никак нельзя?
- Многие пытались. Ни у кого не вышло. Даже у самых могущественных магов в истории Риджии. - Морти качнула головой. - Надёжная защита от расхищения, согласись.
Я нехотя кивнула. Хотя сдаваться не собиралась. Может, местные и верят в непреложность закона 'у лепреконов невозможно ничего украсть', но я не склонна была принимать что-либо на веру; гипотезу Пуанкаре тоже когда-то внесли в список задач тысячелетия*.
(*прим.: задачи тысячелетия - семь математических проблем, решение которых до сих пор не найдено; гипотеза Пуанкаре - математическая гипотеза, которую внесли в список задач тысячелетия, но в конце концов её решил российский математик Григорий Перельман)
И, прежде чем признать задачку с жемчужинами неразрешимой, я хотя бы попытаюсь поискать решение.
На досуге.
- Я знаю Лода. Он и не рассчитывал, что лепреконы согласятся отдать жемчужины. Да они и не нужны нам... не для того, чтобы предотвратить войну, по крайней мере. - Морти поднялась на ноги, и Бульдог радостно вскочил вместе с ней. - Проведаешь Фаника вместе со мной?
Предложение было неожиданным.
И настойчивое дружелюбие со стороны принцессы настораживало всё больше и больше.
- А разве не разумнее будет дождаться Лода?
- Нет нужды. - Принцесса вскинула руку, и на её пальце блеснуло управляющее кольцо. - Взяла у Альи до совета. Не думаю, что в нём возникнет нужда, но осторожность не помешает.
Я поразмыслила. Ещё поразмыслила.
И встала:
- С радостью составлю вам компанию.
Как справедливо заметил Пьюзо, друзей надо держать близко, а врагов ещё ближе. И пока я не знаю, к какой категории относить Морти, отдаляться от неё определённо не стоит.
Мы спустились в гостиную, сопровождаемые цокотом когтей Бульдога. Там нас ждал сюрприз - в лице Навинии, сидевшей в кресле с отсутствующим видом. Паппей деловито умывался у неё на плече; я покосилась на пса, но тот, к счастью, прямиком посеменил под тот самый стол. Видимо, не заметил грызуна.
- Приветствую, принцесса, - любезно произнесла Морти.
Навиния покосилась на неё. Молча опустила взгляд, вновь уставившись в пол.
Морти вздохнула.
- Я понимаю, вам пришлось нелегко. И я понимаю, как вся эта ситуация вас печалит. - Она заговорила с неудавшейся соблазнительницей Лода так мягко, так дружелюбно, с таким искренним желанием подбодрить, что я в очередной раз устыдилась своих подозрений - и в очередной раз захотела подрисовать над её головой нимб. - Но всё же, думаю, вам не стоит сидеть здесь в одиночестве, избегая общества ваших друзей, ведь...
- Давай-давай, издевайся, - Навиния резко повернула голову. - Тебе мало того, что меня и так смешали с грязью, да? Ещё решила добавить?
Морти растерянно смолкла.
А я вдруг поняла, что стрелка на шкале моего сочувствия человеческой принцессе медленно стремится к нулю.
- Давай, наслаждайся. Торжествуй. - Навиния улыбнулась, и издевка этой улыбки чудесно гармонировала со злой напевностью её голоса. - Да, я уничтожена. Твоим братцем и своими людьми. Мне показали моё истинное место. Тебе же это нравится, правда? Унижение твоего врага, унижение той, кто посягала на твоего любовничка. Ты ведь считаешь, что я получила по заслугам. - Она окинула меня взглядом, презрительность которого почти кристаллизовалось в воздухе. - Вы обе считаете.
Ресницы молчавшей Морти дрожали крыльями чёрных бабочек, и я вспомнила, что она до сих пор не знает о происшествии на столе.
Мне почему-то не хотелось, чтобы это изменилось.
Наверное, потому что Лод тоже явно этого не хотел.
- Что ж, видимо, лучшее, что я теперь могу сделать - умереть. Пока во мне ещё не умерла гордость. Жить мне теперь незачем, а смерть моя хоть кого-то порадует. - Навиния, вдруг растеряв всю злобу, ссадила паппея на столешницу и обречённо подперла голову рукой: печальная и прекрасная дева, готовая к встрече с голодным драконом. - Заколоть себя мне не дадут, проверено. Но, может, смогу улучить момент и выброситься из окна. Надеюсь, эта башня достаточно высока, чтобы от моего тела мало что осталось, ведь ждать достойных похорон от тёмных...
И трагический, театральный, прекрасно выверенный пафос, звеневший в её словах, вдруг заставил меня отчётливо понять: всё это - спектакль. Только вот для кого? С чего ей хочется предстать в наших глазах трагической героиней?
Растоптанной, униженной, глубоко несчастной...
Я посмотрела на паппея, осторожно обследовавшего стол.
И внезапная догадка чуть не заставила меня улыбнуться.
Ну да. Роль можно играть не только для публики. Иногда мы играем их для самих себя. Многие обманывают себя куда чаще и успешнее, чем других; и не так-то просто смириться с тем, что страшное унижение не сильно-то тебя унизило, правда, принцесса? Судя по взглядам, которые ты бросала на Алью...
Да только это неправильно, и ты прекрасно это понимаешь. Поэтому присовокупила к истинной печали по поводу предательства советников мнимую печаль по другому поводу - и тем самым предстала 'правильной' девушкой даже в собственных глазах. А играть роль куда приятнее и проще, если у тебя есть зрители. В данном случае мы.
Только в любую игру можно играть вдвоём.
- Боюсь вас разочаровать, принцесса, но после падения от вашего тела останется очень даже много всего. Хотя состояние у него будет... а любопытная задачка получается, кстати. Давайте-ка прикинем. - Я заинтересованно провела пальцем по переносице, поправляя очки, пока мысли на автомате складывали формулы, а губы - слова. - Нам нужно найти силу удара вашего тела о землю. Масса тела... думаю, килограмм шестьдесят. Сопротивление воздуха не учитываем, в данном случае оно ничтожно. Притяжение в Риджии явно соответствует земному, тогда ускорение свободного падения тоже. Высота башни, насколько я помню, около тридцати метров... и итоговая скорость тела перед столкновением будет примерно двадцать четыре метра в секунду.
Он вышел, и лепреконы поспешили следом. Один из них злорадно оглянулся на темноволосого дроу - а тот так и сидел, прижимая руку ко рту. Трое Детей Луны тоже поднялись из-за стола, и одним из них был эмер Айкатт; но прежде, чем покинуть зал, он коснулся плеча Лундвинэла. Сдержанным, успокаивающим, отеческим жестом.
Да.
Значит, не только младший его сын не умел держать себя в руках.
Когда в зале остались лишь шестеро дроу и один человек, Лод провёл пальцем в воздухе длинную горизонтальную черту:
- Для будущего главы великого дома Рауфгата ты демонстрируешь поразительную несдержанность.
В голосе колдуна не было ни осуждения, ни издевки. Он просто констатировал факт.
- Зато ты, как всегда, само хладнокровие. - Лундвинэл убрал руку ото рта, и я поняла, что ему вернули способность говорить. - Эта их помощь ничего не даст. Нам нужны не кони и еда, а лишние руки, которые могут держать клинки.
- В нашей ситуации любая помощь даст многое.
- О, да. Конечно. Только другая помощь могла бы дать нам гораздо больше. - Интонации дроу резали сарказмом не хуже скальпеля. - Где же был твой блестящий ум на этот раз, Первый Советник? Почему ты не убедил маленький народец присоединиться к нам?
- Я пытался, если ты слышал. - Лод обвёл взглядом шестёрку дроу. - Как и все мы.
- Но из всех нас, кажется, только тебя нисколько не волнует провал. Так сблизился со своими драгоценными пленниками, что в душе уже надеешься на победу светлых? Ну да, ты ведь должен быть рад, что наконец можешь поболтать с кем-то из соплеменников...
- Шансы на успех переговоров по этому вопросу изначально были нулевые. К сожалению, я ещё ни разу не ошибся в подобных расчетах.
- Расчёты. Шансы. В этом весь ты. - Лундвинэл резко, с невыносимым скрипучим звуком отодвинул свой стул. - Мне иногда хочется вскрыть тебе грудную клетку и посмотреть, есть ли в ней сердце. - Он встал. - Тебе вообще известно, что такое чувства?
- Лу, - Лод неторопливо поднялся на ноги, и все дроу последовали его примеру, - я всё понимаю, но советую тебе брать пример с отца. В такое тяжёлое время позволить боли утраты взять над собой верх... нехорошо по отношению к нашему народу.
- Нашему, - повторил дроу.
'Но не твоему', читалось в его словах.
Дроу с тревогой переглядывались, однако эти двое смотрели только друг на друга: мужчина, потерявший брата, и мужчина, убивший этого брата.
И хоть они просто стояли, разделённые столешницей тёмного дерева - я почти слышала, как звенят в воздухе невидимые клинки.
- Обвинение в измене, Лу - серьёзное обвинение. Но если оно беспочвенно, это тяжкое оскорбление. А ты знаешь, что я всегда отвечаю на оскорбления. В свойственной мне манере. - Голос Лода ласкал, как шёлк. - И только потому, что я безмерно уважаю тебя, твоего отца и твой дом, я спрошу тебя... всего один раз: ты действительно хотел меня оскорбить?
Какое-то время его оппонент молчал.
А потом, также молча, приложил ладонь к сердцу, низко склонил голову - и, стремительно развернувшись на каблуках, вышел из зала.
- Извинения приняты, - бросил Лод ему в спину. - Господа, наш совет окончен. Благодарю.
В тот момент, когда дроу, дружно поклонившись, поспешили покинуть поле моего зрения - я остро осознала, как же люблю этого прекрасного мужчину.
Дождавшись, пока Лод тоже удалится, аккуратно прикрыв за собой двери, я отставила пустую чашку и захлопнула серебряную крышку. Посмотрела на Морти: взгляд принцессы был устремлён на зеркало, и во взгляде этом плескалась печаль.
- Что скажете? - осторожно спросила я. - Раз уж вы... случайно всё слышали.
- Скажу, что разделяю мнение Лу насчёт жалких трусов. - Она вздохнула. - Лепреконы всегда были себе на уме. Они и в прошлый раз вмешались только потому, что понимали: от исхода войны зависит и их судьба. Если б им ничего не грозило, они бы бросили эльфов и людей так же спокойно, как теперь бросают нас. - Морти захлопнула книгу. - Но Лод прав, нас не спасут клинки. Наш единственный шанс - предотвратить войну. Потому что выиграть её, с помощью лепреконов или без неё, шансов нет.
Я задумчиво кивнула, прекрасно осознавая её правоту. Хотела было поподробнее расспросить об этом Лу, но передумала: вспомнила нечто поважнее, чем скорбящий брат моего неудавшегося убийцы.
- А что за драконьи жемчужины?
- Величайшее сокровище нашего народа. Вернее, когда-то было им. - Принцесса печально улыбнулась. - Ты не задумывалась, откуда мы берём еду, которую под горами, как ты понимаешь, достать довольно трудно?
- Ну, скот может пастись в горах...
- А хлеб?
- От лепреконов.
- Одной помощью от лепреконов целый народ не прокормишь, - справедливо заметила Морти. - Хотя большую часть тех же овощей и фруктов нам приходится брать именно у них, но без драконьих жемчужин... Это камни, которые можно найти только в желудке дракона. Помимо редкостной красоты они обладают уникальными магическими свойствами: приумножают то, с чем соприкасаются. И если опустить жемчужину в горшок с двумя зернышками пшеницы, то через час он наполнится зерном до краёв.
Я невольно присвистнула, пусть и неумело.
Ничего себе артефактик.
- Да, это великая ценность. - Морти правильно истолковала мою реакцию. - И добывал её в основном наш народ. Мало кто может справиться с драконом, и тут недостаточно даже одной эльфийской ловкости: пока жемчужина пребывает в желудке дракона, она даёт ему недюжинную силу, здоровье... и способность почти мгновенно заживлять любые раны.
Моментальная регенерация, значит.
- Я думала, драконы сами по себе такие сильные.
- Мы тоже так думали. Но опытным путём выяснили, что нет.
- А если жемчужину проглотит человек или дроу? - я с энтузиазмом прикидывала потрясающие возможности подобного 'имплантата'.
- Да, было бы здорово, если б на нас они оказывали такое же действие. - Принцесса понимающе кивнула. - Но что нормально для драконов, смертельно для нас. Человек, эльф, дроу или лепрекон... кто бы из них не проглотил жемчужину, он умрёт.
- Жаль, жаль. - Я разочарованно покачала головой. - Но вещь всё равно прекрасная. И как давно стараниями охотников за жемчужинами перевелись драконы?
- Дракон, который когда-то пообедал отцом Тэйранта, был одним из последних представителей своего вида, так что... лет триста назад.
- Логично.
- Увы. - Морти провела серым пальцем по корешку книги, так и лежавшей у неё на коленях. - Жемчужины бывают разных видов, и один вид работает с определённым... типом вещей. Те жемчужины, что приумножают зерно, не приумножат вина в кувшине, и наоборот. А виды различаются цветом: золотые - для зерна и муки, белые - для молока, мёда и воска, розовые - для спиртного и масла... все они довольно распространены, и даже сейчас штук десять таких есть в каждом городе дроу. - Голос принцессы окрасила горечь. - Их всего-то три, и Мьёркт - самый большой.
Да уж, Детей Луны и правда осталось мало.
- А каких нет? - задала я напрашивавшийся вопрос.
- Редких. Тех, что можно было найти в одном драконе из ста. Тех, что наш народ оставил в наших городах, когда дроу бежали под горы. Тех, что потом достались светлым в качестве военных трофеев. - Морти мечтательно сощурилась. - Зелёные жемчужины, которые делают несказанно плодородной почву, если их туда закопать, а любой водоём - источником чистейшей питьевой воды. Серые, которые можно опустить в жидкий металл - и неважно, золото это, серебро или сталь, но жемчужина приумножит его. - Хм, а это отчасти объяснило бы волшебные горшочки с золотом, которые в легендах приписывают лепреконам. - И чёрные, которые взаимодействуют с магическими веществами. Такими, как зелья...
- Или волшебная пыльца, - закончила я.
- Именно.
И впрямь полезные вещицы.
- И что, их совсем-совсем?..
- Пара зелёных у нас осталась. И одна серая, благодаря которой мы и можем расплачиваться с лепреконами. Ведь цены они обычно заламывают... если б не думали, что мы располагаем исключительно тем золотом, что можем вручную добыть под горами, объявляли бы ещё в три раза больше. Мы пытались заполучить редкие жемчужины обратно, но светлые слишком хорошо их охраняют. А все чёрные и вовсе достались лепреконам.
- И почему это так страшно?
- Потому что у лепреконов невозможно ничего украсть. И это испокон веков знает каждый. - Морти, нагнувшись, почесала за ухом Бульдога: пёс грустно смотрел на нас, сидя у ножки кресла. - У лепреконов своя, особая магия, которая позволяет надёжно защитить то, что принадлежит им. К примеру, та самая сокровищница Повелителя, которую упоминал посол... оттуда нельзя вынести ни один предмет, если ты не лепрекон. Сокровищница просто не даст тебе выйти.
- А что мешает захватить какого-нибудь лепрекона в заложники, надеть на него ошейник и приказать вынести жемчужины?
- Если лепрекон будет понимать, что выносит предмет из сокровищницы незаконно, его тоже не выпустит.
Да уж. И впрямь интересная магия.
- А снять чары, наложенные на сокровищницу, никак нельзя?
- Многие пытались. Ни у кого не вышло. Даже у самых могущественных магов в истории Риджии. - Морти качнула головой. - Надёжная защита от расхищения, согласись.
Я нехотя кивнула. Хотя сдаваться не собиралась. Может, местные и верят в непреложность закона 'у лепреконов невозможно ничего украсть', но я не склонна была принимать что-либо на веру; гипотезу Пуанкаре тоже когда-то внесли в список задач тысячелетия*.
(*прим.: задачи тысячелетия - семь математических проблем, решение которых до сих пор не найдено; гипотеза Пуанкаре - математическая гипотеза, которую внесли в список задач тысячелетия, но в конце концов её решил российский математик Григорий Перельман)
И, прежде чем признать задачку с жемчужинами неразрешимой, я хотя бы попытаюсь поискать решение.
На досуге.
- Я знаю Лода. Он и не рассчитывал, что лепреконы согласятся отдать жемчужины. Да они и не нужны нам... не для того, чтобы предотвратить войну, по крайней мере. - Морти поднялась на ноги, и Бульдог радостно вскочил вместе с ней. - Проведаешь Фаника вместе со мной?
Предложение было неожиданным.
И настойчивое дружелюбие со стороны принцессы настораживало всё больше и больше.
- А разве не разумнее будет дождаться Лода?
- Нет нужды. - Принцесса вскинула руку, и на её пальце блеснуло управляющее кольцо. - Взяла у Альи до совета. Не думаю, что в нём возникнет нужда, но осторожность не помешает.
Я поразмыслила. Ещё поразмыслила.
И встала:
- С радостью составлю вам компанию.
Как справедливо заметил Пьюзо, друзей надо держать близко, а врагов ещё ближе. И пока я не знаю, к какой категории относить Морти, отдаляться от неё определённо не стоит.
Мы спустились в гостиную, сопровождаемые цокотом когтей Бульдога. Там нас ждал сюрприз - в лице Навинии, сидевшей в кресле с отсутствующим видом. Паппей деловито умывался у неё на плече; я покосилась на пса, но тот, к счастью, прямиком посеменил под тот самый стол. Видимо, не заметил грызуна.
- Приветствую, принцесса, - любезно произнесла Морти.
Навиния покосилась на неё. Молча опустила взгляд, вновь уставившись в пол.
Морти вздохнула.
- Я понимаю, вам пришлось нелегко. И я понимаю, как вся эта ситуация вас печалит. - Она заговорила с неудавшейся соблазнительницей Лода так мягко, так дружелюбно, с таким искренним желанием подбодрить, что я в очередной раз устыдилась своих подозрений - и в очередной раз захотела подрисовать над её головой нимб. - Но всё же, думаю, вам не стоит сидеть здесь в одиночестве, избегая общества ваших друзей, ведь...
- Давай-давай, издевайся, - Навиния резко повернула голову. - Тебе мало того, что меня и так смешали с грязью, да? Ещё решила добавить?
Морти растерянно смолкла.
А я вдруг поняла, что стрелка на шкале моего сочувствия человеческой принцессе медленно стремится к нулю.
- Давай, наслаждайся. Торжествуй. - Навиния улыбнулась, и издевка этой улыбки чудесно гармонировала со злой напевностью её голоса. - Да, я уничтожена. Твоим братцем и своими людьми. Мне показали моё истинное место. Тебе же это нравится, правда? Унижение твоего врага, унижение той, кто посягала на твоего любовничка. Ты ведь считаешь, что я получила по заслугам. - Она окинула меня взглядом, презрительность которого почти кристаллизовалось в воздухе. - Вы обе считаете.
Ресницы молчавшей Морти дрожали крыльями чёрных бабочек, и я вспомнила, что она до сих пор не знает о происшествии на столе.
Мне почему-то не хотелось, чтобы это изменилось.
Наверное, потому что Лод тоже явно этого не хотел.
- Что ж, видимо, лучшее, что я теперь могу сделать - умереть. Пока во мне ещё не умерла гордость. Жить мне теперь незачем, а смерть моя хоть кого-то порадует. - Навиния, вдруг растеряв всю злобу, ссадила паппея на столешницу и обречённо подперла голову рукой: печальная и прекрасная дева, готовая к встрече с голодным драконом. - Заколоть себя мне не дадут, проверено. Но, может, смогу улучить момент и выброситься из окна. Надеюсь, эта башня достаточно высока, чтобы от моего тела мало что осталось, ведь ждать достойных похорон от тёмных...
И трагический, театральный, прекрасно выверенный пафос, звеневший в её словах, вдруг заставил меня отчётливо понять: всё это - спектакль. Только вот для кого? С чего ей хочется предстать в наших глазах трагической героиней?
Растоптанной, униженной, глубоко несчастной...
Я посмотрела на паппея, осторожно обследовавшего стол.
И внезапная догадка чуть не заставила меня улыбнуться.
Ну да. Роль можно играть не только для публики. Иногда мы играем их для самих себя. Многие обманывают себя куда чаще и успешнее, чем других; и не так-то просто смириться с тем, что страшное унижение не сильно-то тебя унизило, правда, принцесса? Судя по взглядам, которые ты бросала на Алью...
Да только это неправильно, и ты прекрасно это понимаешь. Поэтому присовокупила к истинной печали по поводу предательства советников мнимую печаль по другому поводу - и тем самым предстала 'правильной' девушкой даже в собственных глазах. А играть роль куда приятнее и проще, если у тебя есть зрители. В данном случае мы.
Только в любую игру можно играть вдвоём.
- Боюсь вас разочаровать, принцесса, но после падения от вашего тела останется очень даже много всего. Хотя состояние у него будет... а любопытная задачка получается, кстати. Давайте-ка прикинем. - Я заинтересованно провела пальцем по переносице, поправляя очки, пока мысли на автомате складывали формулы, а губы - слова. - Нам нужно найти силу удара вашего тела о землю. Масса тела... думаю, килограмм шестьдесят. Сопротивление воздуха не учитываем, в данном случае оно ничтожно. Притяжение в Риджии явно соответствует земному, тогда ускорение свободного падения тоже. Высота башни, насколько я помню, около тридцати метров... и итоговая скорость тела перед столкновением будет примерно двадцать четыре метра в секунду.
