Шеддерик надеялся за день успеть переговорить не только с помощником, но и с начальником замковой стражи и с братом… но для этого пришлось бы незаметно проникнуть за стены, а потом так же незаметно уйти. И Шедде не стал рисковать. Как оказалось – зря: его всё равно заметили и даже, судя по подслушанному Темери разговору, успели донести тем, кому это знание было необходимо.
Да, может быть и стоило появиться в замке сразу, внезапно, как первый снег. Никто не успел бы подготовиться. И врагам пришлось бы действовать по наитию, экспромтом. А экспромты в политике чреваты ошибками.
Но все плюсы такого решения перечёркивал один фактор – усталость. Шеддерик, как ни прискорбно это признавать, безумно устал. А значит, сам был способен на любые ошибки.
Тем временем Гун-хе вытряс на стол из сумки целую гору конвертов и небольших полосок писчей бумаги.
– Доносы, – с мягким южным акцентом пояснил он. – Есть интересные. Могу рассказать!
– Конечно. Но сначала расскажи всё, что я пропустил. Как обстоят дела. О чём сплетничают благородные чеоры. Какова общая обстановка.
– Светлейший чеор наместник Кинрик в целом справился, – снова заулыбался южанин. – Но раз уж вы просите подробностей… начну с того, что сразу после вашего отъезда на Кинрика было совершено покушение, но он легко разобрался сам. Напал один из слуг, нанятых для завершения ремонта в новом крыле. Допрос показал, что покушение организовала одна из фавориток прежнего наместника. Заплатила золотом, обещала, что поможет исполнителю скрыться. Уже арестована, суд состоялся на прошлой неделе. Не суд наместника, так что честь рода не затронута, если это вас волнует.
Шеддерик поморщился – честь рода его трогала в последнюю очередь.
То, что брат жив, здоров и деятелен, он узнал, как только отправился в город, и сейчас его больше интересовала общая ситуация.
После того, как Шеддерик основательно прижал некоторых особенно охочих до власти светлейших чеоров, волнения среди ифленского населения поутихли, да и в Нижнем городе стало спокойней. Раскрытый заговор, казнь преступников, публичная, на лобной площади верхнего города, должна была дать понять всем потенциальным заговорщикам, что шутки кончились, и тайная управа церемониться не станет. Однако ж, всё-таки нашлись люди, которые не сочли это серьёзным намёком.
– Кто-то начал распускать слухи, что, дескать, наследница мальканской династии выжила, и наместник Кинрик нанял людей, чтобы её убить. Моим людям в городе удалось перекрыть источник в самом начале, повезло. Но кое-что всё-таки утекло.
– Да, – проворчал Янне. – Пару недель назад у нас тут тоже вспоминали имя рэты. Но это вздор был – вроде, кому-то явился её Покровитель и требовал мести. Вздор! Я так и сказал. Этот человек, кстати, считал, что чеора Шеддерика тоже убили по приказу наместника. Чтобы, значит, устранить претендента на… он сказал, на «луч ифленской звезды».
В этом месте палец Темери, бездумно двигавшийся по столу, замер. Она чему-то улыбнулась и стала прислушиваться к разговору внимательней.
– Интересно. Янне, а ты его раньше видел, того человека?
– Ни до, ни после. Но могу описать, если надо. У меня память хорошая, да и у Тильвы тоже.
– Как всё успокоится, я пришлю художника, – покивал Гун-хе, – художник с твоих слов нарисует человека, а сиан попробует найти. Так вот, слухи… слухи в городе появляются регулярно и самые разные. По отдельности они вроде безобидны, но, когда их много, люди начинают волноваться и злиться. Источники отследить практически невозможно. Но Кинрик почти уверен, что воду мутит светлейший чеор Эммегил. Он слишком хитёр, чтобы его поймать за руку, к тому же в последние недели не живёт в Цитадели. К нему мы снова приставили толкового наблюдателя, но, судя по докладам, чеор не покидает имения. Хотя гости у него бывают часто. И это всегда разные благородные чеоры, их слуги и солдаты. Кинрик, когда вы не вернулись в срок, отправил на поиски несколько отрядов солдат. Я знаю, что некоторые дворяне сделали так же: ваш брат поступил опрометчиво, пообещав вознаграждение за любые новости о вас лично. Но ему хватило благоразумия не упоминать при этом рэту, так что о том, что вы должны были приехать вместе, знали очень немногие.
– Те, кто пытались нас убить – знали. И… Гун-хе. Я был неосторожен в городе, меня видели. Так что сейчас муравейник зашевелится.
– Тогда вам… и рэте, возможно, стоит побыстрей перебраться в крепость?
– Да, вероятно. Чтобы решить, мне нужны все новости.
Южанин кивнул.
– Буквально пару дней назад в порту словно волна прошла – моряки нарочно задирали патрули, случились драки. Несколько человек погибло. Гвардейцы устроили облаву в поисках зачинщиков, но тех кто-то предупредил. Сейчас все ждут ответной реакции, солдаты остались в казармах.
– Да, люди очень недовольны. Уважаемый Гун-хе прав, – развёл руками дядя Янне, – Город снова бурлит. Слухов много, и они все недобрые. Что налоги поднимут. Что с Ифлена, как только море успокоится, придёт флот с отрядами карателей, которые, вроде, должны напугать горожан и держать дальше в страхе. Что сианы наместника насылают болезни на Нижний город, чтобы окончательно выгнать малькан в деревни. Что Коанеррет готов объявить нам войну и ввести войска. Много слухов. Про рэту вот, тоже. Но, – Он даже выпрямил спину, – не все верят.
– А те, кто верит, что говорят?
– Говорят то, что и обычно. Что пора давить ифленскую гниду… простите, благородный чеор. Что как начнётся навигация, давить будет поздно, потому что чеоры попросят помощи у Империи. Что война с Коанерретом честным горожанам на руку – вроде как, ифленцам на два фронта воевать несподручно. Говорят, что кабы кто-то из семьи рэтшара выжил, так народ быстро бы собрался под его знамена…
– Я догадалась, – оборвала его вдруг Темершана. – Заговорщики собирались предъявить горожанам меня, мёртвую. И как-то доказать, что виновен в этом или наместник… или чеор та Хенвил. Это спровоцировало бы бунт?
– Да, конечно, – кивнул Гун-хе, – тут даже трупа не нужно – достаточно правдоподобных доказательств. Да для толпы, бывает, довольно просто удачно брошенного лозунга. Особенно, если толпой грамотно управлять.
Шедде в упор посмотрел на помощника. Потом переспросил, уже зная, каким будет ответ:
– А есть, кому управлять?
Гун-хе кивнул, и в зале повисло тяжёлое молчание.
– Про возвращение рэты Итвены, надеюсь, заговорщики не знают. Пока. – Словно нехотя сказал Шеддерик. – Но, Темершана, вас будут искать. Так что наша главная задача – вас спрятать. И подготовить торжественное возвращение. Уже официально, как невесты Кинрика…
– Нет, – у Темери даже глаза блеснули. – Не так! Нам, то есть, вам, нужны союзники в городе. Если поступить, как вы говорите, то все решат, что меня взяли в заложники и вынудили стать невестой вашего брата, чтобы мальканы вели себя посдержанней.
– Ну, во многом, так и есть, – невесело улыбнулся Шеддерик.
– Это было правдой. Было! Может, ещё и будет. Но если направо и налево рассказывать именно эту версию, предотвратить восстание мы не сможем.
Шеддерик открыл было рот, чтобы возразить, но мальканка тряхнула кудрями и, чуть подавшись вперед, заявила:
– Надо говорить с людьми. Лично. Надо развеять слухи. И говорить должны мы. Вы, потому что… да хотя бы, потому что среди малькан есть те, кто может за вас поручиться, ведь так, шкипер Янур? И я. Потому что, – голос её зазвучал куда менее уверенно, – вы сами говорили. Меня помнят. И может быть, моё слово будет иметь значение. И ещё, ведь это про меня, как сказал уважаемый Гун-хе, здесь распускают разные… слухи.
Шеддерик наблюдал за ней со всё возрастающим весельем: мальканке вновь удалось его удивить. Значит, ей претит наблюдать за происходящим со стороны. Она не желает прятаться.
– Это опасно! – всплеснул руками Янне, – это смертельно опасно, вы же знаете, вас хотят убить. А как только хоть кто-то где-то обмолвится, что вы в городе…
– В этом есть смысл, – возразил Шеддерик. – Просто надо подумать, как лучше обставить встречу. С кем и где. И кого пригласить…
– Я думаю, нам стоит встретиться не только с мальканами. Нам нужна поддержка и тех ифленцев, что сейчас в стороне от событий. Такие наверняка есть.
– Я поговорю с ними сам.
Надолго повисла пауза, и дорого бы Шедде дал, чтобы узнать, что в это время творится в головах его собеседников.
Янне переводил взгляд с него на Темершану и обратно. Потом покачал головой:
– Собрать всех заинтересованных в одном месте… нет, на это люди не пойдут. Будут думать, что провокация.
Что же, это и вправду так. Обстановка в городе такая, что все всех подозревают. Боятся беды и ждут беды. А значит, пока он не придумает иной, более действенный вариант, придётся реализовывать этот. Ненадёжно, не гарантирует результата… но может, хотя бы позволит расширить сеть осведомителей в Нижнем городе.
Шеддерик кивнул. Осталось решить, с кем необходимо встретиться в первую очередь. И куда, лопни морской жуф, пока спрятать рэту так, чтобы никто не догадался её там искать?
Темершана та Сиверс, рэта Итвена
Ифленец давно ушёл отдыхать, южанин отбыл через задний двор. Темери тоже собралась подняться в спальню, когда Янур её остановил.
– Вы выбрали сторону, рэта. Но выбрали не сердцем, а умом.
– Шкипер, я не знаю, что вы хотите услышать. Да, я выбрала. Я знаю, чего хочу. И очень хорошо представляю, чего не хочу. Я не хочу вернуться в родной дом, поднимаясь по трупам друзей и врагов. Этот город достаточно настрадался. Да, я не собиралась возвращаться, и если бы не чеор та Хенвил, может быть, сейчас в монастыре Золотой Матери я была бы счастливей. Шкипер, я слишком хорошо помню, как всё было десять лет назад. И не хочу повторения. Может быть, справедливость требует возмездия, но как быть с теми ифленцами, которые привыкли за десять лет считать этот город домом? Теми, кто успел создать здесь семьи, родить детей? С мальканами, которые смогли восстановить свои дома и начать всё заново в изменившемся мире? Ты спрашиваешь про сторону. Но, хотя я всего лишь слабая женщина, я надеюсь, у меня есть своя сторона. Такая, которая позволит нам всем выстоять и сохранить свой дом…
– Рэта… – с удивлением и какой-то грустью в голосе пробормотал Янур. – Дай-то Покровители, рэта…
– Но вот скажи мне ты первый, шкипер Янур Текар, – тебе нравится моя сторона? Ты на моей стороне?
– Конечно, рэта. Я с тобой. Всегда.
– Хорошо.
– Ифленец сказал, карету утром подадут рано… вам бы отдохнуть.
Темери тепло попрощалась с Януром и всё-таки поднялась в спальню. Какой бы уверенной она ни казалась окружающим, внутри её трясло, как от страха. Принял ли чеор та Хенвил её идею? Или согласился лишь для вида? И куда завтра её увезёт обещанная карета? Ответа пока не было.
Шеддерик в гостиной устраивал себе место для сна: в доме Янура свободной была всего одна гостевая спальня, и эта спальня досталась Темери. Она пожелала Шеддерику доброй ночи и прикрыла за собой дверь. Подумала немного и задвинула щеколду. Просто потому что у неё очень давно не было такой возможности – провести ночь в одиночестве, точно зная, что никто не сможет её побеспокоить.
Темери скинула платье и забралась в чистую прохладную постель. Но заснула не сразу – всё смотрела, как в окне проплывает большая ущербная луна.
Она проснулась задолго до рассвета, быстро оделась, прибрала постель. Очень хотелось поспать ещё – накопленная за минувшие недели усталость не спешила отступать.
Спустилась в кухню, зачерпнула ковшом воды из бака, умылась. Холодная вода немного взбодрила. Темери была уверена, что не спит сейчас только она одна, но оказалось – ошиблась.
Приоткрылась скрипучая дверь, ведущая прямиком на задки, к хозяйским сараям, в кухню кто-то вошёл. Темери было собралась прятаться за печью, но почти сразу в свете оставленной на столе свечи узнала чеора та Хенвила. Он осторожно прикрыл дверь и кинул на одну из лавок довольно увесистый сверток одежды.
– Доброе утро, – поприветствовала его Темершана, и на всякий случай добавила – благородный чеор.
– Не спится? – проворчал Шеддерик. – Вот, принёс вам новый плащ и сапоги. Ваши совсем износились, а судя по тому, как вы вчера прихрамывали, хозяйкины пришлись не впору.
– Что будете делать днём? – спросила она. Что будет делать сама – не имела представления. Всё зависело от того места, где ей придётся скрываться. Впрочем, Янур клятвенно пообещал, что первую встречу устроит следующим же вечером в собственном доме. Так что хотя бы с планами на вечер всё было понятно.
– Поговорю с братом. Поработаю с докладами чиновников управы. Много скучной бумажной работы… – он усмехнулся, но Темери видела, что за этой привычной, как будто приросшей к губам усмешкой скрывается какая-то очередная большая тревога. – А вы молодец. Честно говоря, я не ожидал вашей поддержки, так что благодарю вас.
Темери кивнула. С тех пор, как вчера проснулась в «Каракатице», она чувствовала себя в присутствии чеора та Хенвила неуютно. Как будто их совместное трудное путешествие осталось где-то далеко в прошлом, на другой странице пока ещё не написанной истории. Она не знала, куда смотреть, чем занять руки… и тем страннее было, что стоит только тряхнуть головой, собраться с мыслями – всё вставало на места.
Она так и сделала – и улыбнулась как могла безмятежно:
– Может, скучная бумажная работа – это как раз то, что нужно после наших приключений?
– Может быть. Знаете, я начинаю понимать, почему дядя Янне и некоторые другие ваши прежние знакомые вас помнят и до сих пор преданны вам…
– Почему?
– Когда вы улыбаетесь, даже свечки начинают светить ярче.
– Свечки?
Темери растерялась. Возможно, это была очередная шутка чеора та Хенвила. Впрочем, обычно его шутки не были смешны и вызывали обиду или неприятные воспоминания. Эта – тоже не была смешной. Но и никакие образы прошлого не отозвались на его слова.
– Свечки.
Шеддерик показал на принесённую одежду:
– Давайте проверим, подходит ли вам это.
Плащ оказался из хорошей плотной такни, подбитый лисьим мехом, а сапожки сели точно по ноге. Удобная, лёгкая одежда.
Темери, расправив складки и накинув капюшон, обернулась, чтобы поблагодарить ифленца. А тот уже приветствовал зевающую хозяйку, которая, оказывается, успела войти в кухню. В одной руке она несла подсвечник, в другой – увесистую дубинку. Но узнала беспокойных постояльцев и попыталась спрятать дубинку за спиной:
– Слышу – шум. Думала, может, забрался кто. Времена сейчас беспокойные. А вы что же спозаранку вскочили? Неужто уж собрались уезжать?
– Для рэты принесли одежду. Надо было убедиться, что всё подошло.
Тильва, подслеповато щурясь, окинула Темери пристальным взглядом и осталась довольна:
– Такой-то красавице что ни надень, всё к лицу. Вы уж, небось, завтракать захотели? Идите в зал, сейчас воды вскипячу, да порежу чего-нибудь вкусненького…
Шеддерик наполовину в шутку протянул Темершане руку – правую, без перчатки. Темери, словно прыгнула разом в ледяную воду, не дав себе времени на раздумья и сомнения – осторожно вложила пальцы в его ладонь. Так они и вошли в зал таверны – словно на какой-то торжественной церемонии.
Шеддерик выбрал тот самый стол, за которым вчера они обсуждали дальнейшие шаги... и с торжественностью дворцового распорядителя отодвинул для неё стул.
Да, может быть и стоило появиться в замке сразу, внезапно, как первый снег. Никто не успел бы подготовиться. И врагам пришлось бы действовать по наитию, экспромтом. А экспромты в политике чреваты ошибками.
Но все плюсы такого решения перечёркивал один фактор – усталость. Шеддерик, как ни прискорбно это признавать, безумно устал. А значит, сам был способен на любые ошибки.
Тем временем Гун-хе вытряс на стол из сумки целую гору конвертов и небольших полосок писчей бумаги.
– Доносы, – с мягким южным акцентом пояснил он. – Есть интересные. Могу рассказать!
– Конечно. Но сначала расскажи всё, что я пропустил. Как обстоят дела. О чём сплетничают благородные чеоры. Какова общая обстановка.
– Светлейший чеор наместник Кинрик в целом справился, – снова заулыбался южанин. – Но раз уж вы просите подробностей… начну с того, что сразу после вашего отъезда на Кинрика было совершено покушение, но он легко разобрался сам. Напал один из слуг, нанятых для завершения ремонта в новом крыле. Допрос показал, что покушение организовала одна из фавориток прежнего наместника. Заплатила золотом, обещала, что поможет исполнителю скрыться. Уже арестована, суд состоялся на прошлой неделе. Не суд наместника, так что честь рода не затронута, если это вас волнует.
Шеддерик поморщился – честь рода его трогала в последнюю очередь.
То, что брат жив, здоров и деятелен, он узнал, как только отправился в город, и сейчас его больше интересовала общая ситуация.
После того, как Шеддерик основательно прижал некоторых особенно охочих до власти светлейших чеоров, волнения среди ифленского населения поутихли, да и в Нижнем городе стало спокойней. Раскрытый заговор, казнь преступников, публичная, на лобной площади верхнего города, должна была дать понять всем потенциальным заговорщикам, что шутки кончились, и тайная управа церемониться не станет. Однако ж, всё-таки нашлись люди, которые не сочли это серьёзным намёком.
– Кто-то начал распускать слухи, что, дескать, наследница мальканской династии выжила, и наместник Кинрик нанял людей, чтобы её убить. Моим людям в городе удалось перекрыть источник в самом начале, повезло. Но кое-что всё-таки утекло.
– Да, – проворчал Янне. – Пару недель назад у нас тут тоже вспоминали имя рэты. Но это вздор был – вроде, кому-то явился её Покровитель и требовал мести. Вздор! Я так и сказал. Этот человек, кстати, считал, что чеора Шеддерика тоже убили по приказу наместника. Чтобы, значит, устранить претендента на… он сказал, на «луч ифленской звезды».
В этом месте палец Темери, бездумно двигавшийся по столу, замер. Она чему-то улыбнулась и стала прислушиваться к разговору внимательней.
– Интересно. Янне, а ты его раньше видел, того человека?
– Ни до, ни после. Но могу описать, если надо. У меня память хорошая, да и у Тильвы тоже.
– Как всё успокоится, я пришлю художника, – покивал Гун-хе, – художник с твоих слов нарисует человека, а сиан попробует найти. Так вот, слухи… слухи в городе появляются регулярно и самые разные. По отдельности они вроде безобидны, но, когда их много, люди начинают волноваться и злиться. Источники отследить практически невозможно. Но Кинрик почти уверен, что воду мутит светлейший чеор Эммегил. Он слишком хитёр, чтобы его поймать за руку, к тому же в последние недели не живёт в Цитадели. К нему мы снова приставили толкового наблюдателя, но, судя по докладам, чеор не покидает имения. Хотя гости у него бывают часто. И это всегда разные благородные чеоры, их слуги и солдаты. Кинрик, когда вы не вернулись в срок, отправил на поиски несколько отрядов солдат. Я знаю, что некоторые дворяне сделали так же: ваш брат поступил опрометчиво, пообещав вознаграждение за любые новости о вас лично. Но ему хватило благоразумия не упоминать при этом рэту, так что о том, что вы должны были приехать вместе, знали очень немногие.
– Те, кто пытались нас убить – знали. И… Гун-хе. Я был неосторожен в городе, меня видели. Так что сейчас муравейник зашевелится.
– Тогда вам… и рэте, возможно, стоит побыстрей перебраться в крепость?
– Да, вероятно. Чтобы решить, мне нужны все новости.
Южанин кивнул.
– Буквально пару дней назад в порту словно волна прошла – моряки нарочно задирали патрули, случились драки. Несколько человек погибло. Гвардейцы устроили облаву в поисках зачинщиков, но тех кто-то предупредил. Сейчас все ждут ответной реакции, солдаты остались в казармах.
– Да, люди очень недовольны. Уважаемый Гун-хе прав, – развёл руками дядя Янне, – Город снова бурлит. Слухов много, и они все недобрые. Что налоги поднимут. Что с Ифлена, как только море успокоится, придёт флот с отрядами карателей, которые, вроде, должны напугать горожан и держать дальше в страхе. Что сианы наместника насылают болезни на Нижний город, чтобы окончательно выгнать малькан в деревни. Что Коанеррет готов объявить нам войну и ввести войска. Много слухов. Про рэту вот, тоже. Но, – Он даже выпрямил спину, – не все верят.
– А те, кто верит, что говорят?
– Говорят то, что и обычно. Что пора давить ифленскую гниду… простите, благородный чеор. Что как начнётся навигация, давить будет поздно, потому что чеоры попросят помощи у Империи. Что война с Коанерретом честным горожанам на руку – вроде как, ифленцам на два фронта воевать несподручно. Говорят, что кабы кто-то из семьи рэтшара выжил, так народ быстро бы собрался под его знамена…
– Я догадалась, – оборвала его вдруг Темершана. – Заговорщики собирались предъявить горожанам меня, мёртвую. И как-то доказать, что виновен в этом или наместник… или чеор та Хенвил. Это спровоцировало бы бунт?
– Да, конечно, – кивнул Гун-хе, – тут даже трупа не нужно – достаточно правдоподобных доказательств. Да для толпы, бывает, довольно просто удачно брошенного лозунга. Особенно, если толпой грамотно управлять.
Шедде в упор посмотрел на помощника. Потом переспросил, уже зная, каким будет ответ:
– А есть, кому управлять?
Гун-хе кивнул, и в зале повисло тяжёлое молчание.
– Про возвращение рэты Итвены, надеюсь, заговорщики не знают. Пока. – Словно нехотя сказал Шеддерик. – Но, Темершана, вас будут искать. Так что наша главная задача – вас спрятать. И подготовить торжественное возвращение. Уже официально, как невесты Кинрика…
– Нет, – у Темери даже глаза блеснули. – Не так! Нам, то есть, вам, нужны союзники в городе. Если поступить, как вы говорите, то все решат, что меня взяли в заложники и вынудили стать невестой вашего брата, чтобы мальканы вели себя посдержанней.
– Ну, во многом, так и есть, – невесело улыбнулся Шеддерик.
– Это было правдой. Было! Может, ещё и будет. Но если направо и налево рассказывать именно эту версию, предотвратить восстание мы не сможем.
Шеддерик открыл было рот, чтобы возразить, но мальканка тряхнула кудрями и, чуть подавшись вперед, заявила:
– Надо говорить с людьми. Лично. Надо развеять слухи. И говорить должны мы. Вы, потому что… да хотя бы, потому что среди малькан есть те, кто может за вас поручиться, ведь так, шкипер Янур? И я. Потому что, – голос её зазвучал куда менее уверенно, – вы сами говорили. Меня помнят. И может быть, моё слово будет иметь значение. И ещё, ведь это про меня, как сказал уважаемый Гун-хе, здесь распускают разные… слухи.
Шеддерик наблюдал за ней со всё возрастающим весельем: мальканке вновь удалось его удивить. Значит, ей претит наблюдать за происходящим со стороны. Она не желает прятаться.
– Это опасно! – всплеснул руками Янне, – это смертельно опасно, вы же знаете, вас хотят убить. А как только хоть кто-то где-то обмолвится, что вы в городе…
– В этом есть смысл, – возразил Шеддерик. – Просто надо подумать, как лучше обставить встречу. С кем и где. И кого пригласить…
– Я думаю, нам стоит встретиться не только с мальканами. Нам нужна поддержка и тех ифленцев, что сейчас в стороне от событий. Такие наверняка есть.
– Я поговорю с ними сам.
Надолго повисла пауза, и дорого бы Шедде дал, чтобы узнать, что в это время творится в головах его собеседников.
Янне переводил взгляд с него на Темершану и обратно. Потом покачал головой:
– Собрать всех заинтересованных в одном месте… нет, на это люди не пойдут. Будут думать, что провокация.
Что же, это и вправду так. Обстановка в городе такая, что все всех подозревают. Боятся беды и ждут беды. А значит, пока он не придумает иной, более действенный вариант, придётся реализовывать этот. Ненадёжно, не гарантирует результата… но может, хотя бы позволит расширить сеть осведомителей в Нижнем городе.
Шеддерик кивнул. Осталось решить, с кем необходимо встретиться в первую очередь. И куда, лопни морской жуф, пока спрятать рэту так, чтобы никто не догадался её там искать?
Темершана та Сиверс, рэта Итвена
Ифленец давно ушёл отдыхать, южанин отбыл через задний двор. Темери тоже собралась подняться в спальню, когда Янур её остановил.
– Вы выбрали сторону, рэта. Но выбрали не сердцем, а умом.
– Шкипер, я не знаю, что вы хотите услышать. Да, я выбрала. Я знаю, чего хочу. И очень хорошо представляю, чего не хочу. Я не хочу вернуться в родной дом, поднимаясь по трупам друзей и врагов. Этот город достаточно настрадался. Да, я не собиралась возвращаться, и если бы не чеор та Хенвил, может быть, сейчас в монастыре Золотой Матери я была бы счастливей. Шкипер, я слишком хорошо помню, как всё было десять лет назад. И не хочу повторения. Может быть, справедливость требует возмездия, но как быть с теми ифленцами, которые привыкли за десять лет считать этот город домом? Теми, кто успел создать здесь семьи, родить детей? С мальканами, которые смогли восстановить свои дома и начать всё заново в изменившемся мире? Ты спрашиваешь про сторону. Но, хотя я всего лишь слабая женщина, я надеюсь, у меня есть своя сторона. Такая, которая позволит нам всем выстоять и сохранить свой дом…
– Рэта… – с удивлением и какой-то грустью в голосе пробормотал Янур. – Дай-то Покровители, рэта…
– Но вот скажи мне ты первый, шкипер Янур Текар, – тебе нравится моя сторона? Ты на моей стороне?
– Конечно, рэта. Я с тобой. Всегда.
– Хорошо.
– Ифленец сказал, карету утром подадут рано… вам бы отдохнуть.
Темери тепло попрощалась с Януром и всё-таки поднялась в спальню. Какой бы уверенной она ни казалась окружающим, внутри её трясло, как от страха. Принял ли чеор та Хенвил её идею? Или согласился лишь для вида? И куда завтра её увезёт обещанная карета? Ответа пока не было.
Шеддерик в гостиной устраивал себе место для сна: в доме Янура свободной была всего одна гостевая спальня, и эта спальня досталась Темери. Она пожелала Шеддерику доброй ночи и прикрыла за собой дверь. Подумала немного и задвинула щеколду. Просто потому что у неё очень давно не было такой возможности – провести ночь в одиночестве, точно зная, что никто не сможет её побеспокоить.
Темери скинула платье и забралась в чистую прохладную постель. Но заснула не сразу – всё смотрела, как в окне проплывает большая ущербная луна.
Она проснулась задолго до рассвета, быстро оделась, прибрала постель. Очень хотелось поспать ещё – накопленная за минувшие недели усталость не спешила отступать.
Спустилась в кухню, зачерпнула ковшом воды из бака, умылась. Холодная вода немного взбодрила. Темери была уверена, что не спит сейчас только она одна, но оказалось – ошиблась.
Приоткрылась скрипучая дверь, ведущая прямиком на задки, к хозяйским сараям, в кухню кто-то вошёл. Темери было собралась прятаться за печью, но почти сразу в свете оставленной на столе свечи узнала чеора та Хенвила. Он осторожно прикрыл дверь и кинул на одну из лавок довольно увесистый сверток одежды.
– Доброе утро, – поприветствовала его Темершана, и на всякий случай добавила – благородный чеор.
– Не спится? – проворчал Шеддерик. – Вот, принёс вам новый плащ и сапоги. Ваши совсем износились, а судя по тому, как вы вчера прихрамывали, хозяйкины пришлись не впору.
– Что будете делать днём? – спросила она. Что будет делать сама – не имела представления. Всё зависело от того места, где ей придётся скрываться. Впрочем, Янур клятвенно пообещал, что первую встречу устроит следующим же вечером в собственном доме. Так что хотя бы с планами на вечер всё было понятно.
– Поговорю с братом. Поработаю с докладами чиновников управы. Много скучной бумажной работы… – он усмехнулся, но Темери видела, что за этой привычной, как будто приросшей к губам усмешкой скрывается какая-то очередная большая тревога. – А вы молодец. Честно говоря, я не ожидал вашей поддержки, так что благодарю вас.
Темери кивнула. С тех пор, как вчера проснулась в «Каракатице», она чувствовала себя в присутствии чеора та Хенвила неуютно. Как будто их совместное трудное путешествие осталось где-то далеко в прошлом, на другой странице пока ещё не написанной истории. Она не знала, куда смотреть, чем занять руки… и тем страннее было, что стоит только тряхнуть головой, собраться с мыслями – всё вставало на места.
Она так и сделала – и улыбнулась как могла безмятежно:
– Может, скучная бумажная работа – это как раз то, что нужно после наших приключений?
– Может быть. Знаете, я начинаю понимать, почему дядя Янне и некоторые другие ваши прежние знакомые вас помнят и до сих пор преданны вам…
– Почему?
– Когда вы улыбаетесь, даже свечки начинают светить ярче.
– Свечки?
Темери растерялась. Возможно, это была очередная шутка чеора та Хенвила. Впрочем, обычно его шутки не были смешны и вызывали обиду или неприятные воспоминания. Эта – тоже не была смешной. Но и никакие образы прошлого не отозвались на его слова.
– Свечки.
Шеддерик показал на принесённую одежду:
– Давайте проверим, подходит ли вам это.
Плащ оказался из хорошей плотной такни, подбитый лисьим мехом, а сапожки сели точно по ноге. Удобная, лёгкая одежда.
Темери, расправив складки и накинув капюшон, обернулась, чтобы поблагодарить ифленца. А тот уже приветствовал зевающую хозяйку, которая, оказывается, успела войти в кухню. В одной руке она несла подсвечник, в другой – увесистую дубинку. Но узнала беспокойных постояльцев и попыталась спрятать дубинку за спиной:
– Слышу – шум. Думала, может, забрался кто. Времена сейчас беспокойные. А вы что же спозаранку вскочили? Неужто уж собрались уезжать?
– Для рэты принесли одежду. Надо было убедиться, что всё подошло.
Тильва, подслеповато щурясь, окинула Темери пристальным взглядом и осталась довольна:
– Такой-то красавице что ни надень, всё к лицу. Вы уж, небось, завтракать захотели? Идите в зал, сейчас воды вскипячу, да порежу чего-нибудь вкусненького…
Шеддерик наполовину в шутку протянул Темершане руку – правую, без перчатки. Темери, словно прыгнула разом в ледяную воду, не дав себе времени на раздумья и сомнения – осторожно вложила пальцы в его ладонь. Так они и вошли в зал таверны – словно на какой-то торжественной церемонии.
Шеддерик выбрал тот самый стол, за которым вчера они обсуждали дальнейшие шаги... и с торжественностью дворцового распорядителя отодвинул для неё стул.
