– Сюда, – показал дорогу Ровве. Открой это окно, оно ближе к башне.
Темери подчинилась. Снаружи было темно, лил мелкий дождь, но по всей округе, по кустам и деревьям, плясали огненные всполохи. Горел первый этаж, и видимо – уже часть второго этажа тоже.
– Нужна верёвка, – поняла Темери.
Если через раму на карниз она ещё перелезет, то в темноте, в полосах дыма, на мокрой поверхности устоять будет слишком сложно.
– Гардина. Она открывается с помощью шнура.
Ровве был единственным якорем, позволяющим ей не поддаваться панике.
Время действительно кончалось. Каменные стены, может и устоят… но скоро здесь станет слишком жарко для живых.
Верёвку снять оказалось непросто – пришлось догадаться, где она крепится, и отрезать тем же столовым ножом.
Ещё потраченная минута.
К сожалению, открытое окно не принесло облегчения – дым и жар из комнаты рванулись наружу, стало темнее. Хорошо ещё, огня пока не было видно.
Темери поискала, к чему можно привязать верёвку. Но ничего не увидела, а изящный комод вряд ли выдержал бы её вес, если она вдруг сорвется.
– Шкаф, – Ровве словно читал мысли. – Ножка шкафа.
Длина верёвки укоротилась почти вдвое, но это должно помочь.
– Энайтри, – почти попросила Темершана, – пожалуйста. Я сейчас перелезу на ту сторону, и помогу тебе. Держись…
– Голова кружится.
– Ничего. – Темери задушила панику и слёзы. – Мы выберемся!
Она перелезла на карниз, стараясь не смотреть вниз. Чёрный дым стелился над головой, жар поднимался и снизу, из окна первого этажа. Где-то близко гудело пламя.
– Давай! Давай же!
Энайтри не спорила, и старалась делать всё, как говорит Темери, но из-за дыма и из-за полученной травмы, двигалась она тяжело и неуклюже, и сразу чуть не сорвалась вниз.
Темери заставила её пропустить верёвку под мышками. А конец обмотала вокруг своей руки. Её было не очень много, верёвки.
– Пошли.
– Да, да, сейчас!
Энайтери переставляла ноги коротенькими шагами. Руки намертво вцепились в створку окна и не желали отпускать. Может, стоило пустить её вперед и поторапливать… но тогда девушка точно упала бы – карниз скользкий, дождь хлещет – гроза, оказывается, ещё не кончилась – вокруг темно и дым. Горький, густой.
Может, Энайтери и не отцепилась бы, если бы огонь, наконец, не проник в гостиную.
Наплевав на верёвку, Темершана схватила девушку за руку и повлекла за собой. Впереди было ещё одно наполненное дымом окно.
Возле него поскользнулась уже она сама, да так, что упала на четвереньки и надолго замерла, осознавая, что была на грани смерти. Хорошо хоть, отпустила руку спутницы…
Дальше двинулась на четвереньках, освобождая ей дорогу. А потом вдруг оказалась на пятачке у самой башенки.
Кстати, в ней окна были всё ещё тёмными, из них даже дым не начал выбиваться. Интересно, может попробовать проникнуть в дом через окно и спуститься по лестнице?..
Сзади ахнули. Темери резко обернулась и едва успела дёрнуть спутницу к себе, защищая плечом от летящего сверху горящего мусора – где-то огонь прорвал крышу.
Плечо обожгло, но удар был слабый.
Нет, возвращаться в горящий дом – это почти верная смерть. А по крыше можно будет перебраться на пристройку. Темери точно помнила, что к башенкам с обеих сторон здания примыкают одноэтажные пристройки. С них слезть будет, наверное, проще…
Энайтери обхватила её за плечи, девушку трясло не то от холода, не то от страха. Темери осторожно погладила её по плечам: чудо, что она не сорвалась и не разбилась. Но это ещё не конец. Надо спешить…
Темери осмотрелась и чуть не вскрикнула от радости: на крышу башенки вела лестница. Узкая строительная лестница, оставленная, видимо, артелью, что занималась ремонтом кровли.
– Я подержу, – мягко вернула она к реальности Энайтери. – Сможешь подняться?
– Смогу. Я должна, – хрипло ответила та, и, придерживаясь за горячую стену руками, добралась до нижних перекладин. Каким образом она держалась на ногах, представить было трудно – девушку шатало, как под ветром. И хотя в этом месте карниз образовывал что-то вроде площадки, это всё равно была очень маленькая площадка. Едва разминуться двум людям.
Лесенка до верха стены не доставала. Взрослые рабочие легко могли там вскарабкаться и на руках, в вот Энайтери не хватило бы на это ни сил, ни роста. Но поняли это девушки слишком поздно.
Забраться сначала самой, а потом втянуть её за руки?
Придётся так. Других вариантов Темершана не видела.
И только хотела сказать об этом, как сверху вдруг крикнули:
– Руки! Давай сюда! Держись!
Энайтери услышала, и о чудо – послушалась! Прижалась всем телом к стене, ахнула, и вскинула руки вверх… и тут же была за них подхвачена и втянута на крышу.
Темери почувствовала огромное облегчение: есть ещё кто-то, кто выжил. Кто им поможет! Кто-то из гвардейцев?
Теперь, когда хозяйка уже наверху, ей самой будет куда легче. Высоты она не боится, дождя тоже, а огонь… огонь остался за спиной.
Темери вцепилась руками в нижнюю ступеньку, и поняла, что они даже не дрожат – трясутся. Пришлось приложить немалые усилия, чтобы заставить себя двинуться вверх.
Выпрямилась, дотянулась до края стены, понимая, что сама здесь не влезет. Но в этот момент кто-то, не сильно заботясь о том, удобно ей или нет, тоже вздёрнул её на крышу.
Темери огляделась, поскольку вдруг поняла, что Ровве снова и след простыл. Она даже не помнила, в какой момент прекратились его полезные советы. Ещё в доме, или уже снаружи?
Впрочем, Покровителям, наверное, пожары не страшны…
Здесь ветер был сильнее. Он нёс то прохладу и дождь, то потоки жара от крыши, которую пламя пробило сразу в нескольких местах.
Неизвестный спаситель уже нёс куда-то Энайтери на руках, и Темери благоразумно решила не ждать, когда за ней вернутся, поспешила следом. А потом вдруг узнала спасителя. По походке, фигуре, чему-то ещё неуловимому, свойственному только одному человеку в мире. Шеддерик та Хенвил.
Один.
Снова её спасает… или верней, на этот раз он спасает чеору та Росвен?
Что их связывает? Как он узнал о пожаре?
Это она выяснит после. Если всё закончится хорошо.
Шеддерик поставил девушку на ноги с другой стороны крыши.
– Рэта, – впервые обратился к Темери, – я спущусь вниз и приму её на руки. А вы помогите сверху.
– Конечно.
Какая бы размолвка между ними ни случилась, сейчас главное – спуститься вниз. Живыми. Все вопросы и разговоры – потом.
Свежий воздух немного взбодрил и Энайтери, она смогла спуститься сама, почти без помощи. Потом Шеддерик помог спрыгнуть и Темери, но придержал лишь чуть-чуть, только чтобы убедиться, что она не упадет.
С крыши пристройки слезть оказалось и ещё легче: у стены были сложены штабелем приготовленные для ремонта усадьбы доски.
Как несколько великанских ступенек.
Внизу Шедде вновь подхватил Энайтери на руки и понёс подальше от стен полыхающего дома. Темери бежала следом, придерживая рукой порвавшуюся почти до промежности ночную сорочку. Холода, как и боли от ожогов, она не чувствовала. Главное было – убраться от пожара как можно дальше.
Потом вдруг, словно по наитию, она оглянулась на фасад. Крыша провалилась внутрь, окна полыхали, как будто в доме праздник, но кое-что выглядело странно. И это заставило Темери сначала сбиться с шага, а потом остановиться.
С того места, где она стояла, были хорошо видны двери главного входа и один из хозяйственных выходов с торца здания. И главный вход, и хозяйственный были завалены камнями и досками. Которых там никак ещё не могло быть. Здание только начало рушиться, и рушилось оно не наружу.
Двери завалили нарочно. Живых в доме остаться не должно было! И если бы она побежала вниз, как советовал Ровве сначала, она не смогла бы выбраться…
А ведь там, внутри, остались люди. Гвардейцы. Фадде, старый лакей. Кухарка – кто-то же готовил ужин и те сдобные которыми Темершану угощала хозяйка. Кто-то приготовил для них комнаты, значит, была хотя бы одна горничная…
Они все погибли. Почему? Сможет ли Шеддерик найти ответ?
Темери отвернулась от пожара. Куда бежать дальше?
Оказалось, у чеора та Хенвила была вполне понятная цель – карета, оставленная у ворот усадьбы. Кажется, это снова была та же самая карета и тот же самый кучер.
– Залезайте, – хрипло велел ей Шеддерик.
Темери подчинилась. Следом забралась Энайтери – уже в теплом плаще, в который чеор та Хенвил успел укутать её по дороге.
Чеора та Росвен что-то для него значила, это понятно, но вот что? Может ли быть, что ребёнок, которого она носит…
Впрочем, Темери совершенно незачем это знать. Тем более, едва оказавшись внутри, Энайтери распахнула плащ и попыталась укутать им свою спасительницу. Отчасти ей это удалось. Темери обняла девушку в ответ – так было теплее обеим.
Чеор та Хенвил захлопнул дверцу и, кажется, запрыгнул на козлы рядом с возницей.
Тёплые живые руки ещё вчера незнакомой девушки, девушки, которую им с Ровве удалось отнять у пожара. Темери шептала что-то ободряющее и тихонько гладила её по спине, стараясь утешить. Говорят, беременным вредны сильные переживания. Да Темери и саму это успокаивало. Не будь рядом чеоры та Росвен, ей было бы намного хуже. Она вспомнила зимний лес, обледенелую ёлку и ощущение абсолютного одиночества, от которого невозможно укрыться, и присутствие ифленца не сглаживало его, а делало только острее и безнадёжней.
Если бы это повторилось с ней наяву…
Да, было бы хуже.
Карета остановилась. Шеддерик открыл дверцу, щурясь, заглянул внутрь.
– Приехали. Чеора та Росвен, сможете идти? Я помогу.
– Где мы? И почему вы… как вы узнали?
– Потом. Выходите. Вы тоже, рэта.
Они выбрались из кареты – как два продрогших и уставших ребёнка, доставленных в приют. Темери сжала пальцы спутницы, стараясь её ободрить, и почувствовала ответное пожатие.
Маленький дом с красной крышей, палисадником и высоким крылечком ей сразу понравился. Таких домов она не видела с тех времен, когда они со Стариком бродили по южным городкам Танеррета: вроде и не городской особняк, и не деревенский дом. Что-то среднее, маленькое и наверняка уютное.
Затем чеор что-то сказал кучеру, и тот умчался.
Шедде сам отворил двери. Взял под руку Энайтери, несмотря на вялое сопротивление, повёл внутрь. Темери, делать нечего, вошла следом.
Действительно, почти деревенский дом: прихожая, дверь в кухню. Из неё – в просторную комнату, которую, тем не менее, было бы неправильно называть залом. За ней – ещё комната. Шеддерик зажёг свечи в подсвечнике, пропустил туда Энайтери.
– Раздевайтесь и ложитесь в постель. Скоро приедет доктор и вас осмотрит. Рэта…
– Чеор та Хенвил, – звенящим голосом сказала вдруг Энайтери, – Я знаю, что вы обо мне думаете, но вы должны меня услышать. Рэта Итвена меня спасла. Слышите? Если бы не она, я бы сгорела заживо!
– Из-за чего возник пожар? – поморщился Шеддерик – Старые печи? Этот дом давно требовал ремонта.
Теперь уже Темери возмутилась:
– Это был поджог! Энайтери связали и ударили по голове. И вы что же, не видели, что двери были завалены снаружи?
Шеддерик резко обернулся, наставил на Темершану палец и грозно спросил:
– А вы? Какие демоны вас вообще загнали в этот дом? Что вы там забыли? И почему не сказали мне?
– Я получила письмо из монастыря. От одной из сёстер. Она написала, что это важно, и оставила адрес для встречи. Я показала письмо наместнику, и была уверена, что чеор Кинрик вам о нём расскажет!
Темери отвечала, а сама думала только о своём разорванном подоле и ещё о том, что это приключение скрыть от общества не удастся.
Она же вся в саже.
И конечно, не успеет выйти к завтраку вместе с Кинриком.
– Он показал…
– Мы отправили гвардейца предупредить, что заночуем в усадьбе. Что ещё я должна была сделать?
– В письме был другой адрес! Темершана, откуда у вас привычка рушить мои планы?
– Я не собиралась попадать в пожар! – Снова возмутилась она. – И была уверена, что вернусь ещё засветло!
– Так почему же не вернулись?!
– Из-за меня! – слабым голосом добила его неловко пытающаяся расшнуровать платье Энайтери. – Я… захотела познакомиться с рэтой поближе и… попросила остаться.
– Вы меня с ума сведёте. Обе. – Признался Шеддерик, но тут в дом ворвался ещё один человек. Крайне встревоженный, если не сказать – испуганный.
Темери поспешно отступила под напором ярости наместника. Но отступать было особенно некуда – комнатка-то крошечная, помещаются кровать да окно.
– Вы! Что вы с ней сделали? – Кинрик схватил Темершану за плечи и сильно встряхнул. – Где Нейтри?
– Нейтри? – растерялась Темершана.
Кинрик закрутил головой, увидел Энайтери и выдохнул с таким облегчением, что в этот момент исчезли всякие сомнения, о ком это он.
Он выпустил Темершану, обернулся к кровати и осторожно заключил Энайтери в объятия.
Темери смотрела, как наместник, наплевав на присутствующих, целует её лицо и волосы, как повторяет какие-то тёплые слова, гладит плечи. Все вставало на места – и странный, как-то мгновенно выросший интерес Энайтери – Нейтри – и к ней самой, и к событиям при дворе наместника. И попытка спрятаться за городом…
Но если хотели убить именно Нейтри… то нужно искать, кому это выгодно. А кому, кроме самой Темершаны? Но это глупость, она же тоже должна была сгореть в этом пожаре…
Нет, мысли путались. Не осталось ни одной связной мысли.
Она попробовала незаметно выскользнуть из спальни мимо Шеддерика – не тут то было. Он вышел следом и уже без нажима, хмуро, спросил:
– Вы не знали? Когда ехали туда, вы не знали, кто такая Нейтри?
– Нет. – И тут ей пришло в голову кое-что ещё. – Но вы-то знали. И всё равно устроили нашу свадьбу!
– Да, я не самый добрый и романтичный в мире человек и иногда руководствуюсь не зовом сердца, а интересами страны. Что вы там говорили про поджог?
– Её ударили и связали. И оставили в горящем доме. Её нарочно хотели убить.
– А вы?..
– Я даже не слышала, как все началось. Проснулась от жары. Удивительно, как вообще смогла её найти.
– А искали? Впрочем, о чём я спрашиваю. Удивительно, что слуг не помчались спасать…
– Было поздно. Первый этаж уже горел, не спуститься. А заваленные двери я увидела, когда мы бежали к карете. Так что это её хотели убить, а не меня. Скорей всего, даже не знали, что в доме есть гости.
– Понятно. Гун-хе, наконец-то!
Дверь отворилась, впуская троих гвардейцев, южанина и высокого незнакомого Темери мужчину с увесистой кожаной сумкой в руках.
– Доктор, – сразу определил Шеддерик, – следуйте за мной.
Он постучал в дверь, наместник впустил доктора, сам вышел в гостиную. Темери старательно на него не смотрела. А наместник – посмотрел. И увидел то, чего не замечал Шеддерик – и разорванную рубаху, и сажу на лице, и ссадины на руках, которые уже саднили, но пока – терпимо.
– Я прикажу приготовить тёплую воду и платье, – сказал Кинрик. И попрошу кого-нибудь из слуг вам помочь.
Темери кивнула. Тёплая вода - это то, о чём она сейчас не смела и мечтать. Но Шеддерик непреклонно возразил:
– В замке. Вас обоих не должны хватиться, так что сейчас вы вернётесь в замок. Здесь вас ни в коем случае не должны видеть. Рэта, мне нужно задать вам ещё несколько вопросов.
Темери, за невозможностью наблюдать за наместником, скользнула взглядом по лицу чеора та Хенвила. И… узнала и выражение лица, и эту интонацию. И эти коротенькие, словно порезанные на фрагменты фразы.
Темери подчинилась. Снаружи было темно, лил мелкий дождь, но по всей округе, по кустам и деревьям, плясали огненные всполохи. Горел первый этаж, и видимо – уже часть второго этажа тоже.
– Нужна верёвка, – поняла Темери.
Если через раму на карниз она ещё перелезет, то в темноте, в полосах дыма, на мокрой поверхности устоять будет слишком сложно.
– Гардина. Она открывается с помощью шнура.
Ровве был единственным якорем, позволяющим ей не поддаваться панике.
Время действительно кончалось. Каменные стены, может и устоят… но скоро здесь станет слишком жарко для живых.
Верёвку снять оказалось непросто – пришлось догадаться, где она крепится, и отрезать тем же столовым ножом.
Ещё потраченная минута.
К сожалению, открытое окно не принесло облегчения – дым и жар из комнаты рванулись наружу, стало темнее. Хорошо ещё, огня пока не было видно.
Темери поискала, к чему можно привязать верёвку. Но ничего не увидела, а изящный комод вряд ли выдержал бы её вес, если она вдруг сорвется.
– Шкаф, – Ровве словно читал мысли. – Ножка шкафа.
Длина верёвки укоротилась почти вдвое, но это должно помочь.
– Энайтри, – почти попросила Темершана, – пожалуйста. Я сейчас перелезу на ту сторону, и помогу тебе. Держись…
– Голова кружится.
– Ничего. – Темери задушила панику и слёзы. – Мы выберемся!
Она перелезла на карниз, стараясь не смотреть вниз. Чёрный дым стелился над головой, жар поднимался и снизу, из окна первого этажа. Где-то близко гудело пламя.
– Давай! Давай же!
Энайтри не спорила, и старалась делать всё, как говорит Темери, но из-за дыма и из-за полученной травмы, двигалась она тяжело и неуклюже, и сразу чуть не сорвалась вниз.
Темери заставила её пропустить верёвку под мышками. А конец обмотала вокруг своей руки. Её было не очень много, верёвки.
– Пошли.
– Да, да, сейчас!
Энайтери переставляла ноги коротенькими шагами. Руки намертво вцепились в створку окна и не желали отпускать. Может, стоило пустить её вперед и поторапливать… но тогда девушка точно упала бы – карниз скользкий, дождь хлещет – гроза, оказывается, ещё не кончилась – вокруг темно и дым. Горький, густой.
Может, Энайтери и не отцепилась бы, если бы огонь, наконец, не проник в гостиную.
Наплевав на верёвку, Темершана схватила девушку за руку и повлекла за собой. Впереди было ещё одно наполненное дымом окно.
Возле него поскользнулась уже она сама, да так, что упала на четвереньки и надолго замерла, осознавая, что была на грани смерти. Хорошо хоть, отпустила руку спутницы…
Дальше двинулась на четвереньках, освобождая ей дорогу. А потом вдруг оказалась на пятачке у самой башенки.
Кстати, в ней окна были всё ещё тёмными, из них даже дым не начал выбиваться. Интересно, может попробовать проникнуть в дом через окно и спуститься по лестнице?..
Сзади ахнули. Темери резко обернулась и едва успела дёрнуть спутницу к себе, защищая плечом от летящего сверху горящего мусора – где-то огонь прорвал крышу.
Плечо обожгло, но удар был слабый.
Нет, возвращаться в горящий дом – это почти верная смерть. А по крыше можно будет перебраться на пристройку. Темери точно помнила, что к башенкам с обеих сторон здания примыкают одноэтажные пристройки. С них слезть будет, наверное, проще…
Энайтери обхватила её за плечи, девушку трясло не то от холода, не то от страха. Темери осторожно погладила её по плечам: чудо, что она не сорвалась и не разбилась. Но это ещё не конец. Надо спешить…
Темери осмотрелась и чуть не вскрикнула от радости: на крышу башенки вела лестница. Узкая строительная лестница, оставленная, видимо, артелью, что занималась ремонтом кровли.
– Я подержу, – мягко вернула она к реальности Энайтери. – Сможешь подняться?
– Смогу. Я должна, – хрипло ответила та, и, придерживаясь за горячую стену руками, добралась до нижних перекладин. Каким образом она держалась на ногах, представить было трудно – девушку шатало, как под ветром. И хотя в этом месте карниз образовывал что-то вроде площадки, это всё равно была очень маленькая площадка. Едва разминуться двум людям.
Лесенка до верха стены не доставала. Взрослые рабочие легко могли там вскарабкаться и на руках, в вот Энайтери не хватило бы на это ни сил, ни роста. Но поняли это девушки слишком поздно.
Забраться сначала самой, а потом втянуть её за руки?
Придётся так. Других вариантов Темершана не видела.
И только хотела сказать об этом, как сверху вдруг крикнули:
– Руки! Давай сюда! Держись!
Энайтери услышала, и о чудо – послушалась! Прижалась всем телом к стене, ахнула, и вскинула руки вверх… и тут же была за них подхвачена и втянута на крышу.
Темери почувствовала огромное облегчение: есть ещё кто-то, кто выжил. Кто им поможет! Кто-то из гвардейцев?
Теперь, когда хозяйка уже наверху, ей самой будет куда легче. Высоты она не боится, дождя тоже, а огонь… огонь остался за спиной.
Темери вцепилась руками в нижнюю ступеньку, и поняла, что они даже не дрожат – трясутся. Пришлось приложить немалые усилия, чтобы заставить себя двинуться вверх.
Выпрямилась, дотянулась до края стены, понимая, что сама здесь не влезет. Но в этот момент кто-то, не сильно заботясь о том, удобно ей или нет, тоже вздёрнул её на крышу.
Темери огляделась, поскольку вдруг поняла, что Ровве снова и след простыл. Она даже не помнила, в какой момент прекратились его полезные советы. Ещё в доме, или уже снаружи?
Впрочем, Покровителям, наверное, пожары не страшны…
Здесь ветер был сильнее. Он нёс то прохладу и дождь, то потоки жара от крыши, которую пламя пробило сразу в нескольких местах.
Неизвестный спаситель уже нёс куда-то Энайтери на руках, и Темери благоразумно решила не ждать, когда за ней вернутся, поспешила следом. А потом вдруг узнала спасителя. По походке, фигуре, чему-то ещё неуловимому, свойственному только одному человеку в мире. Шеддерик та Хенвил.
Один.
Снова её спасает… или верней, на этот раз он спасает чеору та Росвен?
Что их связывает? Как он узнал о пожаре?
Это она выяснит после. Если всё закончится хорошо.
Шеддерик поставил девушку на ноги с другой стороны крыши.
– Рэта, – впервые обратился к Темери, – я спущусь вниз и приму её на руки. А вы помогите сверху.
– Конечно.
Какая бы размолвка между ними ни случилась, сейчас главное – спуститься вниз. Живыми. Все вопросы и разговоры – потом.
Свежий воздух немного взбодрил и Энайтери, она смогла спуститься сама, почти без помощи. Потом Шеддерик помог спрыгнуть и Темери, но придержал лишь чуть-чуть, только чтобы убедиться, что она не упадет.
С крыши пристройки слезть оказалось и ещё легче: у стены были сложены штабелем приготовленные для ремонта усадьбы доски.
Как несколько великанских ступенек.
Внизу Шедде вновь подхватил Энайтери на руки и понёс подальше от стен полыхающего дома. Темери бежала следом, придерживая рукой порвавшуюся почти до промежности ночную сорочку. Холода, как и боли от ожогов, она не чувствовала. Главное было – убраться от пожара как можно дальше.
Потом вдруг, словно по наитию, она оглянулась на фасад. Крыша провалилась внутрь, окна полыхали, как будто в доме праздник, но кое-что выглядело странно. И это заставило Темери сначала сбиться с шага, а потом остановиться.
С того места, где она стояла, были хорошо видны двери главного входа и один из хозяйственных выходов с торца здания. И главный вход, и хозяйственный были завалены камнями и досками. Которых там никак ещё не могло быть. Здание только начало рушиться, и рушилось оно не наружу.
Двери завалили нарочно. Живых в доме остаться не должно было! И если бы она побежала вниз, как советовал Ровве сначала, она не смогла бы выбраться…
А ведь там, внутри, остались люди. Гвардейцы. Фадде, старый лакей. Кухарка – кто-то же готовил ужин и те сдобные которыми Темершану угощала хозяйка. Кто-то приготовил для них комнаты, значит, была хотя бы одна горничная…
Они все погибли. Почему? Сможет ли Шеддерик найти ответ?
Темери отвернулась от пожара. Куда бежать дальше?
Оказалось, у чеора та Хенвила была вполне понятная цель – карета, оставленная у ворот усадьбы. Кажется, это снова была та же самая карета и тот же самый кучер.
– Залезайте, – хрипло велел ей Шеддерик.
Темери подчинилась. Следом забралась Энайтери – уже в теплом плаще, в который чеор та Хенвил успел укутать её по дороге.
Чеора та Росвен что-то для него значила, это понятно, но вот что? Может ли быть, что ребёнок, которого она носит…
Впрочем, Темери совершенно незачем это знать. Тем более, едва оказавшись внутри, Энайтери распахнула плащ и попыталась укутать им свою спасительницу. Отчасти ей это удалось. Темери обняла девушку в ответ – так было теплее обеим.
Чеор та Хенвил захлопнул дверцу и, кажется, запрыгнул на козлы рядом с возницей.
Тёплые живые руки ещё вчера незнакомой девушки, девушки, которую им с Ровве удалось отнять у пожара. Темери шептала что-то ободряющее и тихонько гладила её по спине, стараясь утешить. Говорят, беременным вредны сильные переживания. Да Темери и саму это успокаивало. Не будь рядом чеоры та Росвен, ей было бы намного хуже. Она вспомнила зимний лес, обледенелую ёлку и ощущение абсолютного одиночества, от которого невозможно укрыться, и присутствие ифленца не сглаживало его, а делало только острее и безнадёжней.
Если бы это повторилось с ней наяву…
Да, было бы хуже.
Карета остановилась. Шеддерик открыл дверцу, щурясь, заглянул внутрь.
– Приехали. Чеора та Росвен, сможете идти? Я помогу.
– Где мы? И почему вы… как вы узнали?
– Потом. Выходите. Вы тоже, рэта.
Они выбрались из кареты – как два продрогших и уставших ребёнка, доставленных в приют. Темери сжала пальцы спутницы, стараясь её ободрить, и почувствовала ответное пожатие.
Маленький дом с красной крышей, палисадником и высоким крылечком ей сразу понравился. Таких домов она не видела с тех времен, когда они со Стариком бродили по южным городкам Танеррета: вроде и не городской особняк, и не деревенский дом. Что-то среднее, маленькое и наверняка уютное.
Затем чеор что-то сказал кучеру, и тот умчался.
Шедде сам отворил двери. Взял под руку Энайтери, несмотря на вялое сопротивление, повёл внутрь. Темери, делать нечего, вошла следом.
Действительно, почти деревенский дом: прихожая, дверь в кухню. Из неё – в просторную комнату, которую, тем не менее, было бы неправильно называть залом. За ней – ещё комната. Шеддерик зажёг свечи в подсвечнике, пропустил туда Энайтери.
– Раздевайтесь и ложитесь в постель. Скоро приедет доктор и вас осмотрит. Рэта…
– Чеор та Хенвил, – звенящим голосом сказала вдруг Энайтери, – Я знаю, что вы обо мне думаете, но вы должны меня услышать. Рэта Итвена меня спасла. Слышите? Если бы не она, я бы сгорела заживо!
– Из-за чего возник пожар? – поморщился Шеддерик – Старые печи? Этот дом давно требовал ремонта.
Теперь уже Темери возмутилась:
– Это был поджог! Энайтери связали и ударили по голове. И вы что же, не видели, что двери были завалены снаружи?
Шеддерик резко обернулся, наставил на Темершану палец и грозно спросил:
– А вы? Какие демоны вас вообще загнали в этот дом? Что вы там забыли? И почему не сказали мне?
– Я получила письмо из монастыря. От одной из сёстер. Она написала, что это важно, и оставила адрес для встречи. Я показала письмо наместнику, и была уверена, что чеор Кинрик вам о нём расскажет!
Темери отвечала, а сама думала только о своём разорванном подоле и ещё о том, что это приключение скрыть от общества не удастся.
Она же вся в саже.
И конечно, не успеет выйти к завтраку вместе с Кинриком.
– Он показал…
– Мы отправили гвардейца предупредить, что заночуем в усадьбе. Что ещё я должна была сделать?
– В письме был другой адрес! Темершана, откуда у вас привычка рушить мои планы?
– Я не собиралась попадать в пожар! – Снова возмутилась она. – И была уверена, что вернусь ещё засветло!
– Так почему же не вернулись?!
– Из-за меня! – слабым голосом добила его неловко пытающаяся расшнуровать платье Энайтери. – Я… захотела познакомиться с рэтой поближе и… попросила остаться.
– Вы меня с ума сведёте. Обе. – Признался Шеддерик, но тут в дом ворвался ещё один человек. Крайне встревоженный, если не сказать – испуганный.
Темери поспешно отступила под напором ярости наместника. Но отступать было особенно некуда – комнатка-то крошечная, помещаются кровать да окно.
– Вы! Что вы с ней сделали? – Кинрик схватил Темершану за плечи и сильно встряхнул. – Где Нейтри?
– Нейтри? – растерялась Темершана.
Кинрик закрутил головой, увидел Энайтери и выдохнул с таким облегчением, что в этот момент исчезли всякие сомнения, о ком это он.
Он выпустил Темершану, обернулся к кровати и осторожно заключил Энайтери в объятия.
Темери смотрела, как наместник, наплевав на присутствующих, целует её лицо и волосы, как повторяет какие-то тёплые слова, гладит плечи. Все вставало на места – и странный, как-то мгновенно выросший интерес Энайтери – Нейтри – и к ней самой, и к событиям при дворе наместника. И попытка спрятаться за городом…
Но если хотели убить именно Нейтри… то нужно искать, кому это выгодно. А кому, кроме самой Темершаны? Но это глупость, она же тоже должна была сгореть в этом пожаре…
Нет, мысли путались. Не осталось ни одной связной мысли.
Она попробовала незаметно выскользнуть из спальни мимо Шеддерика – не тут то было. Он вышел следом и уже без нажима, хмуро, спросил:
– Вы не знали? Когда ехали туда, вы не знали, кто такая Нейтри?
– Нет. – И тут ей пришло в голову кое-что ещё. – Но вы-то знали. И всё равно устроили нашу свадьбу!
– Да, я не самый добрый и романтичный в мире человек и иногда руководствуюсь не зовом сердца, а интересами страны. Что вы там говорили про поджог?
– Её ударили и связали. И оставили в горящем доме. Её нарочно хотели убить.
– А вы?..
– Я даже не слышала, как все началось. Проснулась от жары. Удивительно, как вообще смогла её найти.
– А искали? Впрочем, о чём я спрашиваю. Удивительно, что слуг не помчались спасать…
– Было поздно. Первый этаж уже горел, не спуститься. А заваленные двери я увидела, когда мы бежали к карете. Так что это её хотели убить, а не меня. Скорей всего, даже не знали, что в доме есть гости.
– Понятно. Гун-хе, наконец-то!
Дверь отворилась, впуская троих гвардейцев, южанина и высокого незнакомого Темери мужчину с увесистой кожаной сумкой в руках.
– Доктор, – сразу определил Шеддерик, – следуйте за мной.
Он постучал в дверь, наместник впустил доктора, сам вышел в гостиную. Темери старательно на него не смотрела. А наместник – посмотрел. И увидел то, чего не замечал Шеддерик – и разорванную рубаху, и сажу на лице, и ссадины на руках, которые уже саднили, но пока – терпимо.
– Я прикажу приготовить тёплую воду и платье, – сказал Кинрик. И попрошу кого-нибудь из слуг вам помочь.
Темери кивнула. Тёплая вода - это то, о чём она сейчас не смела и мечтать. Но Шеддерик непреклонно возразил:
– В замке. Вас обоих не должны хватиться, так что сейчас вы вернётесь в замок. Здесь вас ни в коем случае не должны видеть. Рэта, мне нужно задать вам ещё несколько вопросов.
Темери, за невозможностью наблюдать за наместником, скользнула взглядом по лицу чеора та Хенвила. И… узнала и выражение лица, и эту интонацию. И эти коротенькие, словно порезанные на фрагменты фразы.
