Мы замолчали, каждый думал о своём. Мне вспоминались детские игры с Арраной и Нурро, помню их счастливые мордашки. Они всегда были так счастливы вместе, и я искренне считал, что это любовь. Наивный ару* - не зря моё имя созвучно с этим словом.
Воздух прорезало резкое, злобное рычание. Я очнулся от своих мыслей и посмотрел в сторону источника звука. По тропе в нашу сторону двигались три барса. Двое почти белых мощных ирбиса словно охраняли того, что шёл посередине - стройный, грациозный серебристый барс с яркими пятнами-тоннелями. Его шерсть сияла, словно снег, за которым мы недавно наблюдали.
- Нурру? - удивлённо прошептала Аррана и спустилась с ветки дерева, на которой мы устроились, на рыхлый снег. Лапы её тотчас же наполовину погрузились в мягкий наст, и я не решился пока следовать за ней.
Троица подошла вплотную к дереву, и я впервые разглядел выражение лица тарту* - оно было искривлено гримасой злобы и ярости. Стало вдруг страшно за сестру, и я спешно спрыгнул в снег, который с лёгкостью принял меня в свои пушистые объятья.
- О моя амауа, - с издёвкой промурлыкал вожак ронаса, - Я так волновался о тебе, что не смог не последовать по вашим следам. Благо, вы их не прятали, как это делает Ану.
Имя врага пламенем вспыхнуло между нами, и я отчётливо осознал одну вещь - они пришли сюда не помогать, но убить нас. Вернее, меня, потому что в глазах Нурру за полыхающей яростью я увидел страсть к его избраннице. В своей любви к ней он был искренен, пусть и предал своего друга.
- Откуда ты знаешь об Ану? - зашипела Аррана, её хвост метался из стороны в сторону, выдавая еле сдерживаемый гнев. Сколько раз я видел её в таком состоянии, и постоянно удивлялся способности сестры контролировать свои эмоции. На её месте я бы уже летел в бой и получил пару оплеух, но она словно выжидала самого подходящего момента.
- А я разве не говорил? Ах, я такой забывчивый, - его речь стекала с губ, словно густая кровь жертвы после первого укуса, - Понимаешь ли, тарту*, - он обратил взгляд ко мне, - Благодаря Ану я смог соединиться с твоей сестрой. Он зачаровал ваших родителей, которые прежде не желали отдавать Аррану на единение со мной. А ведь я вожак ронаса - как они смели мне возражать, ничтожные твари?!
- Не смей так отзываться о моих родителях! - рык сестры разнесся на версты вокруг, и я почувствовал, что она уже на грани, - Что ты натворил, Нурру! Ты предал нас, ты предал лучшего друга, ты предал ронас!
Барс-вожак рассмеялся, но смех казался вымученным, словно он сам не верил в то, что делает.
- Это всё твоя вина, Аррун, - обратил он на меня свой злобный взгляд. - Ты настолько хорош, что Аррана всегда сравнивала меня с тобой. Даже при наших встречах наедине она восхищалась своим братом - а я не мог этого терпеть. И я вызвал Ану, обещая ему жертву, если он исполнит моё желание. Я пообещал ему твоё сердце - и он забрал Ррыну.
- Но Ррына ведь была твоей сестрой! - я хотел прыгнуть в его сторону, но снег не давал мне ускориться, будучи слишком мягким. Ноги увязли в сугробе, я вновь почувствовал слабость, такую же, как и при встрече с Ану. Почему? Ведь Нурру не бог, почему же боги защищают его?
- Не пытайся даже, - вожак ухмыльнулся, обнажив острые клыки, - Эти двое надёжно защищают мою безопасность. Ану дал мне этих буару* в качестве подарка на единение. Пока они живы, никто не сможет причинить мне зла.
Буару - вестники смерти, белые бесы Ану, вечные помощники и главные пакостники гор. Не бессмертные, как и их властелин, но обладающие огромной мощью. Их почти невозможно победить в честном бою, особенно, если ты один против двоих.
- Аррана, беги! - крикнул я, безуспешно пытаясь выкарабкаться из снега. Словно маленький котёнок, запутавшийся в нитках из клубка шерсти. Ответа сестры не последовало, и я замер, наблюдая, как моя сестра грациозно шествует по снегу в сторону Нурру.
- Почему же ты так долго ждал, чтобы показать мне истинного себя, - мурчала она, глядя муо* в глаза, - Я так ждала, когда увижу тебя таким…мощным и сильным, таким страстным…
Её лапы спокойно скользили по снегу, который каждую минуту становился плотнее. Хвост, прежде напряжённый, закрутился в плотный узел и лишь слегка подрагивал.
- Я так хотела, чтобы мой муо* был свирепым зверем, не щадящим никого на своём пути, - она оглянулась в мою сторону и презрительно фыркнула, - Сравнивала тебя с Арруном? Фу, да он и коготочка твоего не стоит, мой властный баррррс.
Я наблюдал за тем, как завороженно Нурру смотрит на мою сестру. Мне хотелось кричать, зубами рыть снег, а потом схватить Нурру за горло и ломать его шею долго и мучительно, слыша хруст каждого позвонка под моими зубами. Но сил хватало лишь на то, чтобы следить, как Аррана подходит к своему муо* и легонько касается языком его морды. Жест амауа, подчиняющейся своему избраннику. Значит, она выбрала его. Я отвернулся, не в силах вынести очередное предательство. Но взгляд вновь потянулся в сторону сестры.
Буару так же, как и их временный хозяин, завороженно смотрели на прекрасную самку, что отдавала себя во власть вожака ронаса. Я воспользовался тем, что они отвлеклись, и осторожно начал выбираться из сугроба. Снег, ещё довольно мягкий, всё же устоял под весом моего тела, и я стал красться в сторону бесов. Я был уже вплотную к одному, когда случилось то, чего я не ожидал. Рывком Аррана вгрызлась в горло одного из белоснежных ирбисов, в то время как её хвост обвился вокруг шеи другого. Я слышал, как крошатся позвонки под напором зубов моей сестрёнки и как хрипит второй буару, содрогаясь всем телом в предсмертной агонии.
Всё действо заняло несколько секунд, но казалось, будто прошла вечность. В воздухе запахло кровью и смертью, а перед моим взором предстала воительница Луара - покровительница барсов-охотников. Она смотрела на меня глазами сестры, и голос её был спокоен и мягок:
- Аррун, Снежный барс из семьи Акуасо, от лица властителей вершин прошу прощения за то, что не вмешались ранее. Мы сожалеем о твоей потере и надеемся, что эта небольшая помощь искупит нашу вину перед тобой.
Я сжал зубы и молчал, понимая, что всё оказалось ложью. Боги никогда не покидали меня - они были так же обмануты. Чувство горечи и сожаления нахлынули, словно лавина, недавно сошедшая с гор. Я не знал, что говорить. Но Луаре не нужны были слова.
Богиня улыбнулась и кивнула в сторону Нурру, который в ужасе наблюдал за происходящим:
- Этот барс более не вожак ронаса. Я лишаю его всех привилегий и ссылаю в пещеры у горы Сонуа.
Бывший вожак застонал и сполз на снег, не в силах выносить уготованную ему судьбу. Нет места страшнее, чем гора Сонуа. Это место обитания лишившихся разума либо чести бурых медведей и чёрных волков. Они не жалеют никого, кто осмелится зайти в пещеры. И след того смельчака будет утерян навсегда.
- Аррун, - взмолился Нурру, - Пощади меня. Я искуплю вину любым другим способом.
Не дав ему договорить, рыкнула пришедшая в себя Аррана. Луара покинула её тело, и теперь сестра разминала затёкшие лапы.
- Нурру, я разрываю наше единение. Теперь ты никто мне, а я никогда более не буду твоей амауа. Я также была жертвой твоего коварного плана, а потому имею право голоса. И я говорю, что тебе самое место в Сонуа. С твоей чёрной душой остальные жители пещер наверняка изберут тебя вожаком.
При этих словах глаза Нурру засветились надеждой. Я склонил голову и отвернулся от бывшего лучшего друга, прорычав:
- Если выживешь…
***
Муо - избранник самки барса, суженый
Тарту - брат
Буару - мелкие бесы в подчинении у бога мёртвых Ану. В земном обличье обращаются либо в седовласых старцев, либо в белоснежных ирбисов
Ару - глупый либо наивный молодой барс
Часть 5
Ночь спустилась серым облаком за горизонт, закрыв собой луну и звёзды. Аррана тихо мурчала под боком, погрузившись в глубокий сон. Она, наконец, окончательно пришла в себя после произошедшего с Нурру и искренне радовалась своей свободе. Я же не понимал, радоваться мне или печалиться.
Мой друг детства оказался предателем, без колебаний пожертвовавшим не только нашей дружбой, но собственной сестрой ради желаемого. Как давно он утратил совесть, и была ли в том моя вина? Ведь вполне вероятно, он долгое время чувствовал моё превосходство - пусть и мнимое - над ним. Аррана не желала соединять с Нурру свою судьбу, и это, возможно, ожесточило его сердце, остудило его, но опалило разум.
С другой стороны, он признанный вожак ронаса. Его уважают как мудрого правителя и опытного охотника. Значит, у него не должно быть повода желать мне зла, ведь я никогда не претендовал на его статус. Всё, чего я когда-либо хотел, так это заботиться о Ррыне.
Отбросив бесполезные размышления в глубины снежного сугроба, что образовала лавина, я попытался уснуть. Сон долго не хотел приходить, но всё же усталость взяла верх, и разум уплыл в пучины сновидений.
Сон...
...Передо мной снова серый снег, лишённый ярких всполохов, что рождаются при свете солнца и луны. Но всё вокруг потеряло прежние очертания. Разум подсказывает, что неподалёку наша с Ррыной пещера, но горная вершина, что прежде уходила пиком в облака, почему-то свисает огромным сталактитом над моей головой, словно норовя в любую минуту упасть и расколоть мне череп.
...Я пытаюсь бежать, но тропа, по которой не раз возвращался домой, ускользает куда-то за горизонт, извиваясь змеей под моими лапами. Рычу от досады, но не слышу эха, хотя мой голос должен уже вернуться обратно, оттолкнувшись от стен окружающих гор. Где-то неподалёку слышу журчание воды - но это невозможно, ведь у нашей пещеры никогда не было горных ручьёв или источников.
...Совершив отчаянный прыжок в сторону, я отрываюсь от земли и парю в воздухе. Страх полёта приподнимает шерсть на затылке, пытаюсь шипеть и двигаться в воздухе, но это лишь поднимает меня всё выше, пока уши не касаются нависшей вершины горы. Чувствую, как резко меня подхватывает невесть откуда взявшийся ветер и переворачивает с ног на голову. Мир наоборот - вот что предстает передо мной.
...Что прежде было небом, становится землёй, а снежные сугробы, по которым я совершал свой путь, утопают теперь в сероватых облаках. Луны и звёзд по-прежнему не видно, но откуда-то идёт серое свечение. Оно становится всё ярче, и я прикрываю лапой глаза, чтобы не быть им ослеплённым.
...Мягкий шершавый язык касается моего носа, и я резко распахиваю глаза. Грациозная самка барса с яркими пятнами-тоннелями, чуть заострёнными ушками и сияющими, как снег, глазами, смотрит на меня с печальной улыбкой.
...- Ррына, - шепчу, не в силах поверить своим глазам. Амауа стоит передо мной живая, без единой царапины на теле и лапах. Исчезли рваные раны на её спине, и она снова прекрасна, такая, какой всегда была.
...- Мой муо, - она снова касается языком моего носа и трётся мордой о шею, - Так много хочется сказать тебе, но у меня мало времени.
...Голос её спокоен, но я чувствую её тревогу. Хочется прижать её к себе и не отпускать, молить богов вернуть мою амауа в мир живых и дать второй шанс на счастливую жизнь. Но разум шепчет, что это невозможно, и последующие слова Ррыны этому подтверждение:
...- Аррун, вам с сестрой нужно срочно уходить. Ану навёл морок на нескольких охотников из горного поселения, внушив им, что кровожадные барсы растерзали ребёнка. И теперь охотники идут на поиски. Очень скоро они будут у вашего укрытия, и тогда не знаю, что произойдёт. Я не желаю смерти охотников, но так боюсь за вас с рауну*. Поэтому и пришла предупредить об опасности.
...Я смотрел в её глаза, чистые и полные любви. Моя прекрасная амауа, даже после своей смерти она готова защищать своего супруга.
...- Я так люблю тебя, - шепчу ей, прижимая к себе. Наша шерсть сплетается, обретая необычные узоры, - И мне так жаль...
...Снежные барсы редко плачут. Их тоска выражается в долгом рыке, что разносится над горами. Прощаясь с любимыми, мы становимся их голосом. Всю их боль мы возносим небесам одним долгим протяжным рычанием.
...Ррына что-то мурлычет в ответ, но туманная дымка начинает разделять нас, и я лишь успеваю крикнуть:
...- А где наше дитя?
...Её силуэт скрывается в серой мгле, но я слышу последние слова моей амауа:
...- Я оставила её на земле...
***
Рауну - сестра для самки барса
Часть 6
Очнувшись от сна, я принялся будить Аррану. Но она так крепко погрузилась в сон, что мои жалкие попытки ни к чему не привели. Страх подкрадывался к горлу, ведь в схватке с охотниками могла пострадать моя сестра. И, вновь обретя веру в правителей вершин, я не хотел предавать возложенного на меня доверия. А значит, не должно быть невинных жертв.
Зачерпнув в лапы пригоршню снега, я швырнул его что есть сил в морду сестре. Сработало! Аррана грозно рыкнула и несколько раз чихнула, сгоняя с усов налипший снег.
- Что происходит? - сердито посмотрела она на меня, но выражение моей морды, видимо, подсказало ей, что пробуждение не напрасно.
- Мне было видение! - прорычал я, - Ррына предупредила нас об опасности. Боги позволили ей повидаться со мной в последний раз, и она использовала эту возможность, чтобы предупредить.
- Что за опасность? - встревоженно перебила меня Аррана. Сердито рыкнув на неё, я продолжал:
- Ану околдовал охотников, внушив им, что нас необходимо уничтожить. Они уже близко, и если мы не поторопимся, придётся вступить с ними в бой, и тогда без жертв не обойтись.
- Ну и что! - смело воскликнула сестра, - Да я сотру любого в кровавый порошок, если они посмеют прикоснуться к моему брату! - она клацнула зубами в подтверждение своим словам и ухмыльнулась. - Пусть только приблизятся ко мне эти жалкие людишки, и им не миновать печальной участи!
- Ты что, не понимаешь?! - возмутился я. - Они невинные. Мы не имеем права прикасаться к ним беспричинно. Они не заслужили смерти, ведь это морок. А морок силён, ты уже испытала его на своей шкуре.
Аррана пристыженно замолчала.
Я подбежал к ели и зубами отгрыз одну из веток. Иголки больно воткнулись в дёсны, но времени отвлекаться на боль почти не оставалось.
Отдав одну ветку сестре, я таким же образом сорвал другую.
- Нужно замести следы, - пояснил свои действия недоумевающей Арране, - Даже если мы побежим, через некоторое время они смогут найти нас по следам. А значит, правильнее будет спрятаться.
Мы принялись расчищать от наших следов снег вокруг. По прошествии некоторого времени сугробы приняли почти первозданную нетронутость, а мы укрылись в одном из них, накрыв себя ветками и снегом.
Время тянулось медленно, и я уже начал сомневаться, а не был ли мой сон плодом воображения. Но вдруг вдали послышались людские голоса, и из-за поворота к ущелью показались трое мужчин в сопровождении ... снежного барса.
Я замер. Аррана тоже притихла, боясь издать хоть малейший звук. На минуту мне показалось, что это Нурру вернулся вместе с охотниками, так был похож барс на бывшего вожака ронаса.
Приглядевшись к его поступи, к мощным лапам и узору на спине, я едва удержался от крика. Этого не может быть! Мертвецы не возвращаются с того света, иначе Ррына была бы уже со мной. Тогда почему же он приближается сейчас к нашему с Арраной убежищу, морща нос и втягивая носом окружающие запахи, когда давно уже должен лежать в холодной земле?
