Почему-то именно последнее соображение подтолкнуло меня к чужим ступенькам. Я попрошу у незнакомца помощи. Если он мне откажет или его нет дома, что ж – тогда пойду к Марку. По крайней мере, я буду знать, что сделала все возможное, чтобы избежать общения со своим бывшим.
       Я решительно поднялась на крыльцо. Звонка не нашлось, зато был так называемый кнокер, латунное кольцо, которым я и постучала в дверь. Обычно я приходила в восторг от этих аксессуаров британских домов, но сейчас едва обратила внимание, пребывая в полном раздрае.
       Никакого шума в ответ не послышалось, свет не загорелся. Так и есть, парня нет дома. Я еще несколько раз стукнула кольцом, уже скорее от отчаяния, и стала спускаться с крыльца. Сзади заскрипела открываемая дверь, и хриплый со сна голос незнакомца произнес:
       – Что надо?
       Сейчас он не стремился быть вежливым, и по коже мурашками побежал страх. Я вдруг подумала, что совершенно не знаю этого человека, и он может оказаться кем угодно, даже насильником и убийцей.
       – Нет, ничего, извините, я ошиблась домом, – пробормотала я, стремясь поскорее отойти на безопасное расстояние.
       Он пробурчал что-то, очень похожее на нецензурное ругательство, но вдруг замолчал, откашлялся и более вежливым тоном спросил:
       – Это снова вы?
       В этот момент дверь соседнего дома открылась, бросив на дорогу перед ним полосу света, и на крыльцо вышел смеющийся Марк вместе со своей грудастой гостьей.
       Не отдавая отчета в том, что делаю, я взлетела по ступенькам чужого дома, толкнула не до конца закрытую створку и ввалилась в темную прихожую. Уже захлопнув за собой дверь, я осознала, что натворила, и замерла от ужаса.
       Хозяин дома тоже не произносил ни звука.
       – Простите, – пискнула я.
       – Даже не знаю, что вам на это сказать, – в произнесенных словах однозначно слышались насмешливые нотки, и у меня немного отлегло от сердца.
       – Простите, – уже более уверенно произнесла я. – Я сейчас уйду. Можно, я только дождусь, пока эти… эта пара не исчезнет из поля зрения?
       В окно прихожей было видно, что девица садится в автомобиль, который Марк вывел из гаража.
       – Вы следите за этим парнем? – негромко спросил незнакомец за моим плечом.
       – Да нет, не то, чтобы… – промямлила я, а потом подумала, что мое поведение все же требует объяснений.
       В конце концов, какого черта? Почему я должна чувствовать себя виноватой?
       – Это мой парень, – с вызовом произнесла я. – Теперь, как можно уже судить, бывший. Я должна была прилететь завтра утром, но решила сделать ему сюрприз. Нагрянула без предупреждения и увидела вот такую картину. Когда мы с вами встретились сегодня в первый раз, я как раз хотела убраться отсюда поскорее, пока они… не увидели меня.
       К концу речи мой голос задрожал и сошел на нет.
       – А сейчас почему вернулись? – невозмутимо спросил парень.
       В этот момент машина Марка, взвизгнув, сорвалась с места и унеслась прочь.
       Я горько хохотнула.
       – Беда никогда не приходит одна. Оказалось, что я где-то потеряла и деньги, и документы. Паб закрылся. Я боялась замерзнуть насмерть, поэтому решила унизиться и пойти к Марку. А потом…
       Я замолчала.
       – А потом вы решили, что обратиться к незнакомому человеку куда предпочтительнее, чем просить помощь у бывшего парня, – спокойно подытожил незнакомец.
       – Да, – обреченно подтвердила я.
       Мы еще немного помолчали.
       – Ладно, простите, – пробормотала я, пытаясь нащупать ручку двери. – Я пойду.
       В этот момент в прихожей вспыхнул свет, заставив меня зажмуриться.
       – И куда ты пойдешь? – грубовато произнес незнакомец. – Бывший твой уже куда-то отчалил. Будешь сидеть у него на крыльце?
       Я не нашлась, что ответить, жмурясь и пытаясь приноровиться к яркому свету.
       – Проходи уж. Не могу же я тебя выгнать на мороз. Только не обессудь: у меня полный бардак. Гостей я не ждал.
       И он, шлепая босыми ногами, направился куда-то в глубь дома по темному коридору, как был, в одних трусах.
       Я занервничала, но все же двинулась следом за ним, невольно разглядывая. У парня было красивое тело, ладно скроенное. Мускулы перекатывались под гладкой кожей, производя будоражащее впечатление. Коротко стриженые русые волосы, широкие плечи, узкая талия, черные плотно обтягивающие боксеры и на удивление длинные ноги.
       – Заходи пока в гостиную, – сказал незнакомец, открывая какую-то дверь и щелкая выключателем. – А я пойду, оденусь.
       Он вел себя настолько свободно, что, казалось, его нисколько не смущает, что он расхаживает передо мной в одних трусах.
       Привыкнув к свету, я наконец смогла разглядеть парня. Его нельзя было назвать красавцем, но в то же время в его внешности было что-то располагающее. Может быть, спокойный взгляд, создающий впечатление, что этот человек видит глубже и знает гораздо больше, чем показывает. Он какое-то время помедлил, и мне показалось, что он чего-то ждет.
       Растерявшись, я пробормотала «Спасибо» и вошла в гостиную, боясь, что за моей спиной захлопнется дверь и в замке повернется ключ. Но я услышала лишь удаляющиеся шаги.
       Стоя посредине гостиной, я огляделась. Характеристика «бардак» была большим преуменьшением.
       Покрывала мало того, что были сбиты, так еще и изобиловали различными пятнами. Везде валялись самые разнообразные предметы: книги, журналы, какие-то рекламные листки, скомканные футболки, бумажные пакеты из супермаркетов и упаковки от еды на вынос. Журнальный столик и часть пола возле дивана были заставлены пустыми бутылками.
       Кажется, хозяин давно и очень упоенно пил.
       – Я предупреждал, – послышался сзади голос.
       Парень, уже одевший джинсы и черный облегающий свитер, но так и оставшийся босиком, прошел вперед и одним движением смахнул на пол с дивана все лишнее, что там находилось. Потом расправил покрывало.
       – Садись. Не будешь же все время стоять, – хмыкнул он, указывая мне на наиболее чистый участок дивана.
       – У меня грязная юбка, – неловко произнесла я. – Я сегодня неоднократно падала.
       – Сомневаюсь, что моему дивану это повредит, – парень улыбнулся и неожиданно стал красивым. – Но ты, наверное, промокла? Хочешь переодеться? Могу дать спортивные штаны…
       Я мялась, не зная, что ответить. Видимо, решив, что меня не устраивает его предложение, он добавил:
       – Или халат? От моей бывшей остался, – нахмурившись, добавил он. – Чистый, в смысле постиранный.
       – Спортивные штаны вполне подойдут, – отмерла я.
       – Сейчас, – и он снова вышел.
       Я осталась стоять столбом посредине комнаты. Руки чесались привести все в божеский вид или хотя бы поправить покрывала, но я боялась, что мое самоуправство будет неверно расценено, и мучилась, не зная, как лучше поступить.
       – Вот, – произнес парень, заходя в гостиную и протягивая мне вещи – Взял и спортивки, и халат. Примерь. Боюсь, мои штаны будут тебе слишком велики. Можешь переодеться, вон там ванная комната, – и он махнул в сторону двери в коридоре. – Кстати, там есть стиральная машинка, если нужно, – крикнул он мне вслед, когда я уже закрывала за собой дверь ванной.
       Черные спортивные штаны мне действительно оказались безбожно велики, и если длину можно было подогнать подворачиванием, то завязки не хотели стягиваться настолько, чтобы держать брюки на моей талии. Поэтому скрепя сердце я все же напялила на себя женский пушистый белый халат, благо он выглядел чистым и практически новым.
       Поставив стирать свою грязную одежду, я, слегка повеселев, вернулась в гостиную. Впрочем, некоторые опасения меня не оставляли, и я, тревожась, представляла, как буду удирать босиком и в одном халате от незнакомца, если вдруг он окажется маньяком. Немного успокаивала мысль, что в соседнем доме живет Марк, что он рано или поздно вернется домой, и в крайнем случае я смогу сбежать к нему.
       За время моего отсутствия гостиная преобразилась. Вряд ли парень успел бы все тщательно убрать, поэтому я подозревала, что он просто сгрузил все в большие пластиковые мешки и выставил куда-нибудь за дверь.
       Впрочем, жаловаться не приходилось. Покрывала были ровно заправлены, а на столе стояло несколько новых упаковок с едой, видимо, разогретых в микроволновке, и уже открытая бутылка вина.
        – Присаживайся, – заявил он. – Не знаю, как ты, а я проголодался. Думаю, что после таких приключений и тебе захочется подкрепиться. Не стесняйся, давай по-простому.
       Я нерешительно присела на краешек.
       – В жизни нет ничего сложного, так ведь? – продолжал парень, подтянув к себе одну из упаковок и начиная ее вскрывать. – Жизнь — простая штука, и в ней чем проще, тем правильнее.
       Я с подозрением покосилась на него. Он мне сейчас Оскара Уайльда цитирует или это его личная философия?
       – Тебе идет, – хмыкнул он, взглядом указывая на халат. – Больше, чем моей бывшей.
       Заметив, что я стала натягивать полу халата на колени, он отвел глаза и сосредоточился на возне с упаковкой.
       Парень производил странное впечатление: был одновременно пренебрежительно-грубоватым и предупредительно-тактичным.
       – Давай хоть познакомимся, – неловко улыбнулась я. – А то сидим тут вместе, а я даже не знаю, как тебя зовут. Я Алекс. От Александра.
       Он как-то странно взглянул на меня, словно его что-то удивило в моих словах, потом, помедлив, ответил:
       – Джонас.
       – Приятно познакомиться, Джонас.
       – Взаимно, Алекс, – его голос прозвучал неожиданно тепло.
       Открыв китайскую лапшу, парень пододвинул упаковку мне, а сам занялся другой.
       Я потянулась за вилкой, как вдруг Джонас воскликнул:
       – Ой, забыл. Вино же!
       Он взял бутылку и налил в мой бокал. Я не была против алкоголя, наоборот, в моей ситуации он казался как нельзя более подходящим. Но я заметно напряглась, когда парень плеснул вина и себе. Не думаю, что он окончательно протрезвел с прошлого раза, хотя, нужно отдать ему должное, держался неплохо. Но если он сейчас добавит, кто знает, как это на нем скажется? Впрочем, запретить ему пить в его же собственном доме я не могла, а потому промолчала.
       Джонас придвинул бокал к моему и усмехнулся:
       – Ну, давай, за праздники, что ли!
       – Да уж, – хмыкнула в ответ я, но бокалом чокнулась и немного пригубила.
       Вино было вкусное, красное, сладкое, такое, как я любила. Марк, помешанный на всяких изысканиях по этой части, считал, что нужно употреблять белое сухое вино, так как его сложнее всего подделать. При нем я всегда изображала трезвенницу, лишь бы не заливать в себя кислое пойло, каким бы дорогим и презентабельным оно ни было.
       Может быть, оттого что я проголодалась и перенервничала, китайская лапша показалась мне верхом кулинарного изыска.
       – Спасибо, очень вкусно! – проговорила я с полным ртом.
       Джонас, улыбнувшись, с пониманием кивнул, решив не отвлекаться на беседу.
       Неожиданно громкий стук в дверь заставил меня подавиться, и я закашлялась. Джонас вскочил на ноги и замер. Я сначала подумала, что он испугался, и уже представила грозных мафиози, пытающихся взломать дверь. Кто еще мог произвести такой эффект на парня, который физически выглядел не слабым, да и вообще производил впечатление уверенного в себе человека?
       Некая странность в производимом шуме заставила меня прекратить кашлять и прислушаться. Стук повторялся с ритмичной периодичностью – три быстрых удара, потом один, длинная пауза, и снова. Это был однозначно сигнал, и, судя по всему, Джонасу он был знаком.
       – Кто это? – шепотом спросила я.
       – Моя бывшая, – растерянно пробормотал Джонас.
       – Ты не хочешь ее пускать? Или… что? – поинтересовалась я, чтобы вывести его из ступора.
       Джонас бросил беспомощный взгляд на меня, и я сообразила, в чем причина его колебаний. Скорей всего, парень не хотел, чтобы его девушка, бывшая там она или нет, видела меня.
       – Хочешь, я где-нибудь спрячусь? – шепотом предложила я.
       – Нет. Это глупо, – он тряхнул головой и, видимо, решился. – Ладно, пойду, открою. А ты… – он замялся, – может, накинешь плед на колени?
       Я с готовностью потянула к себе мягкое клетчатое одеяло.
       Джонас вышел из гостиной, и через несколько секунд щелкнул дверной замок. Из прихожей послышался женский визгливый голос:
       – Что, опять пьешь? Ну-ка, дыхни! Ни на минуту оставить нельзя! Ты понимаешь, что так сопьешься?
       Кажется, Джонас пытался что-то вставить между ее репликами, но ему это не удавалось.
       – Почему ты не лег спать? Я же сказала тебе, чтобы ехал домой и ложился!
       Помимо женского монолога в прихожей слышался шум какой-то возни, и я сообразила, что девушка снимает обувь и сейчас зайдет в гостиную. Я заранее напряглась.
       – И главное, пьешь в одиночку! Ладно бы с друзьями бухал! Конечно, тоже ничего хорошего, но хоть по-людски.
       С этими словами обладательница пронзительного голоса появилась в дверном проеме и, увидев меня, замерла.
       Она была красивой. Не очень высокая, видимо, чуть выше меня, – макушкой она доставала Джонасу только до носа, – но с такой фигурой, на которую обычно облизываются мужчины: со всеми выпуклостями, где нужно. И, – как отметила я с неожиданной обидой, – она тоже была блондинкой.
       – Как видишь, не в одиночку, – наконец, произнес Джонас, потому что пауза наконец позволила ему вставить слово.
       Я и эта девица, уставившиеся друг на друга, не сразу сообразили, что он имеет ввиду.
       – Кто это? – почти нормальным, видимо, от растерянности, голосом спросила его бывшая.
       – Это… – начал Джонас.
       Если честно, мне очень было любопытно, как он меня представит, потому что классифицировать саму себя по отношению к Джонасу я бы затруднилась. Но мне так и не удалось узнать, что он хотел сказать, так как снова включилась электропила.
       – Так вот как ты проводишь праздники! Только я за порог, ты уже кого-то притащил! Я думала, он тут пьет от горя, расстраивается из-за того, что мы расстались, а он и в ус не дует! Уже баб полон дом! Тебе не стыдно? Вот скажи, не стыдно?
       – А за что мне должно быть стыдно? – все же сумел вклиниться Джонас.
       Девица всплеснула руками:
       – И он еще спрашивает! И вот только не надо мне про то, что вы просто друзья! В этот раз не прокатит! Ясно же, что вы переспали! Почему на ней мой халат? А?
       Мне показалось, что девушку больше волнует, что я посмела надеть ее вещь, чем то, что мы с Джонасом, предположительно, были непозволительно близки.
       – Я сейчас его сниму, – произнесла я, поднимаясь с дивана. – Не волнуйтесь так.
       Девушка замолчала и уставилась на мои голые колени, показавшиеся между пол распахнувшегося халата.
       – Не выдумывай, сядь, – довольно резко приказал мне Джонас и обернулся к своей бывшей, которая как загипнотизированный кролик уставилась на него:
        – Надеюсь, ты высказала все, что хотела. А теперь послушай меня. Во-первых, эта девушка мне никто, даже не друг. Просто она попала в тяжелую ситуацию, упала в грязь и потеряла деньги и документы. Я всего лишь предложил ей согреться, и если прекратишь хотя бы на секунду болтать, то услышишь, как работает стиральная машинка: это стираются ее грязные вещи. Именно поэтому она в халате, не ходить же ей голой! Во-вторых, если уж на то пошло, халат купил я. В-третьих…
       – Ну, начинается – пробурчала девица. – В-первых, вторых, третьих…
       – Нет уж, будь добра, выслушай. Я всегда тебя дослушиваю до конца. Вряд ли ты можешь похвастаться, что кто-то еще это делает. В-третьих, даже если бы я собрался с ней переспать, то мог бы это сделать со спокойной совестью. Я же свободен, так? Ты же заявила сегодня, что бросаешь меня!