– Что же теперь делать? – мои ноги ослабели, и чтобы не упасть, я присела на диван рядом с парнем.
– А что такое? – посерьезнев, спросил он, видя мою реакцию.
– Он же теперь подумает, что ты мой любовник.
– Ревность — это же так некрасиво! Страдать из-за самолюбия и слишком живого воображения! – Джонас приподнял брови, произнося эти слова, и сейчас уже не оставалось сомнений, что он цитирует мне Альбера Камю.
– Ты издеваешься? – вспыхнула я.
– Нисколько, – ответил Джонас. – Я не пойму, в чем проблема. Пусть думает, что это ты ему изменила. Впредь не будет воображать себя альфа-самцом.
– Нет, ты не понимаешь, – слабым голосом проговорила я. – Он же не знает, что я видела его с той… девушкой. С его точки зрения, он первый узнал о моей «измене», и теперь будет выставлять себя жертвой. Будет всем говорить, будто это я оказалась этакой хищницей и предательницей…
Я всхлипнула.
– По-моему, ты чересчур усложняешь, – заявил Джонас. – Вы ведь расстались. Тебе не все ли равно, что он будет о тебе думать или говорить другим?
Я закрыла лицо руками.
– Ну, вот на тебе, пожалуйста! – грубовато произнес парень. – Ну, извини. Я не думал, что ты так воспримешь. Мне казалось, это, наоборот, удачный способ для тебя отплатить той же монетой. Слушай, давай, ты скажешь ему, что я какой-нибудь твой коллега, или родственник. Придумай что-нибудь.
– Он не поверит! – всхлипнула я. – У меня нет никого в Лондоне, да и сам факт, что я прилетела раньше, не предупредив, уже наводит на определенные мысли. Он скажет, что я специально прилетела пораньше, чтобы встретиться с любовником.
– Так не говори, что ты в Лондоне. Скажи, что все еще… там, где ты живешь.
Неожиданно я хмыкнула:
– Ты же говорил на чистом английском. Марк не поверит, что у меня в России есть такие знакомые.
– О, так ты из России? – удивленно переспросил Джонас. – А я все гадал, что у тебя за акцент. – Он лукаво улыбнулся. – Только я ирландец, и мое произношение сильно отличается от британского. Разве ты не поняла?
Я покачала головой. Джонас продолжил:
– А вот Марк твой, судя по речи, чистый англичанин. И есть шанс, что он, услышав мой акцент, поверит в то, что я…
– Я не хочу врать, – возразила я.
– Конечно, – покладисто согласился Джонас. – Утром обо всем подумаешь. Пойдем спать, – он уже начал вставать, но вдруг, поняв, как это прозвучало, чуть хмыкнул и добавил, – в смысле, каждый к себе в комнату.
– Да, давай, – ответила я, вытирая глаза тыльной стороной ладони и делая вид, что не заметила двусмысленности в его словах.
В этот момент опять зазвонил мой телефон. Это снова был Марк.
Я перевела растерянный взгляд на Джонаса.
– Бери уже, – кивнул он мне. – Иначе не отстанет.
Я подняла трубку.
– Слушаю.
– Слава богу, – воскликнул Марк. – Что случилось? С тобой все в порядке? Ты можешь говорить свободно?
– Да, могу.
– Алекс, я не понимаю, что произошло? Ты где?
– Марк, это долго объяснять. Я устала. Давай отложим разговор до завтра.
– Ты в Лондоне, да?
Я замялась, решая, придумать ли ложь по совету Джонаса или все же сказать правду.
– Я знаю, что ты в Лондоне, потому что я только что нашел твой бумажник с карточками и документами, – заявил Марк.
– Где? – воскликнула я.
– Возле своего дома. Я только что вернулся, стал подходить к дому и увидел. Ты что, приезжала ко мне? Где ты сейчас? Я так испугался! Сначала твое странное сообщение, потом по телефону кто-то незнакомый отвечает, а теперь еще и валяющийся в грязи бумажник. Я уж подумал, что тебя похитили или что похуже. Так что с тобой случилось?
Я поняла, что нет смысла оттягивать разговор.
– Да, Марк, я приехала в Лондон раньше, чем намеревалась, но не стала тебя предупреждать, хотела сделать сюрприз. Я подъехала к твоему дому и увидела, как ты целуешься с другой девушкой.
Марк издал невнятный возглас, но я продолжила:
– Это было очень неприятно видеть. Конечно, я расстроилась и поспешила оттуда убраться. Хотела улететь обратно в Россию, ничего тебе не говоря, – погрешила я против истины. – Но обнаружила, что потеряла деньги и документы и не знала, куда мне податься. По моему телефону отвечал человек, который по доброте душевной помог мне устроиться в отеле. Все кончено, Марк.
– А теперь послушай меня, – деловито произнес мой бывший, и я поняла по его голосу, что он нисколько не чувствует себя виноватым. – Ты просто маленькая дурочка. Что ты видела? Мы что, сексом занимались? Эта девушка – актриса, мы просто репетировали. У нас после праздников пробы, и мы, конечно, хотели, чтобы они прошли на высшем уровне. Я знал, что все остальные дни проведу с тобой, и у меня не будет времени на подготовку, поэтому предложил Саре прогнать наши сцены сегодня. Дорогая, это на тебя совсем не похоже! Ты же никогда не ревновала меня к другим женщинам! Что случилось?
Я растерянно хлопала ресницами, не зная, как реагировать. Может быть, я действительно ошиблась, и ничего страшного не произошло?
Марк, так и не дождавшись ответа, по привычке взял ситуацию в свои руки:
– Ладно, давай, бери такси и приезжай ко мне. О цене не волнуйся, я оплачу.
Я уже собиралась согласиться, как вдруг, перехватив взгляд Джонаса, брошенный на мои мокрые волосы, ответила:
– Нет, уже поздно. Я приняла душ и собиралась лечь. – И уж совсем неожиданно добавила: – И я не верю тебе.
– Детка, что ты такое говоришь? – неожиданно засуетился Марк. – Ты просто устала, перенервничала. Я понимаю. Давай завтра встретимся и обо всем спокойно поговорим. В любом случае нам придется увидеться, ведь документы твои у меня.
Я растерялась и бросила беспомощный взгляд на Джонаса.
И тут он просто отобрал у меня телефон и поднес к своему уху:
– Я тот самый добрый самаритянин, который помог Алекс заселиться в отель. Мне кажется, она сама должна решать, захочет она встречаться с тобой или нет. Не стоит навязываться. А с документами мы решим проще. Ты где живешь?
– Неужели ты думаешь, что я назову тебе свой адрес? – возмутился Марк.
– Мне без разницы твой адрес. Я спрашивал о районе. Могу подъехать, и ты отдашь мне бумажник Алекс.
– Я тебя знать не знаю! – воскликнул Марк. – Неужели ты думаешь, что я отдам документы своей девушки неизвестно кому?
– Если она тебе скажет, что все в порядке, ей ты поверишь?
– Ладно, – проворчал Марк. – Пусть завтра она мне позвонит.
– Нет, сейчас, – возразил Джонас. – Давай договариваться о встрече сейчас. Где ты живешь? И давай без выкрутасов, а не то я заявлю на тебя в полицию. Скажу, что ты напал на Алекс, избил и отобрал документы, – я вскрикнула, но Джонас прижал палец к губам, приказывая мне замолчать. – Скорей всего, тебя оправдают, а я скажу, что ошибся, в темноте перепутал. Но крови тебе попортят, уж будь уверен. В праздники никого не будет, никто не захочет разбираться. И возможно, ты не успеешь попасть на свои пробы.
– Да какое твое де…
– Район?
Марк стушевался и назвал пригород, в котором мы все сейчас находились.
– Отлично. Я знаю это место. Минут через двадцать на остановке возле паба «Белая лошадь». Знаешь?
– Знаю, – проворчал Марк.
Джонас протянул телефон мне. Я вопросительно посмотрела на него.
– Скажи ему, что ты доверяешь мне забрать твои документы. Доверяешь?
– Марк, пусть этот человек заберет мои документы, – послушно повторила я.
– Алекс, ты не соображаешь, что дела…
Джонас выхватил телефон и нажал кнопку отключения вызова.
– Что ты себе позволяешь?! – не выдержала я.
– Ты что, не понимаешь, что он пудрит тебе мозги? – заявил Джонас. – Он тобой манипулирует. Ты всегда поступаешь так, как говорит тебе он?
– Ты его знать не знаешь, – возмутилась я. – Откуда такие выводы? И если уж на то пошло, чем ты лучше? Ты за меня решил, что я не хочу с ним встречаться, ты заставил его ночью куда-то идти, ты у меня отобрал телефон! – Потом до меня дошло, что они соседи, и я добавила осторожно: – Ты хорошо его знаешь?
– Ты даже его слова повторяешь, – заявил Джонас, возвращая мне мобильник. – Нет, я с ним не знаком. Я редко тут бываю, а раньше в том доме жила семья с детьми. Видимо, он недавно здесь поселился? – Я кивнула. – Но мне и знать его не нужно, он же весь как на ладони. Он актер, так? Видимо, не слишком многого добившийся, раз так сильно переживает о пробах, но скорей всего с большими амбициями, далеко метит. Я даже допускаю, что эта Сара действительно актриса, с которой он будет пробоваться на роль. Но только уж поверь, они не репетициями занимались. Так это не делается.
– Тебе откуда знать? – возмутилась я. – Ты же не актер!
Джонас запнулся, но тут же проворчал:
– Неважно. Я мужчина. И я тебя уверяю, что способен понять, когда другой мужик задумал интрижку.
– Да? – кипела я. – А вот я, оказывается, думала о Марке хуже, чем он есть. Он мне ни слова не сказал про мою якобы измену, только волновался, не случилось ли чего! Он почему-то не подумал о тебе, что ты задумал интрижку со мной!
– Потому что я ее не задумывал, – пожал плечами Джонас.
Эти простые слова словно наотмашь ударили меня. Неожиданно вспомнилось его: «Она даже не в моем вкусе!»
Что же получается? Я совершенно никому не нужна? Марк предпочел мне грудастую восторженную блондинку, а во вкусе Джонаса болтливая истеричная Лиз, тоже, кстати, блондинка! И я, получается, хуже их обеих?
Стресс последних часов, усталость, унижение, все навалилось на меня, и я, не совладав с собой, зарыдала. Это был полнейший позор.
– Эй, ну ты что? – пробормотал Джонас, придвигаясь ко мне и обнимая. – Алекс, перестань. Ты можешь к нему хоть сейчас уйти, благо до его дома всего метров триста. Что произошло-то? Ну, веришь ты ему – ну и верь себе, пожалуйста. Кто тебе мешает? Да я просто злобный старый кретин, – эта характеристика была настолько неожиданной, что я засмеялась сквозь слезы, – вот и несу всякую чушь. У меня паршивый день, меня бросила девушка, и, наверное, поэтому мне хочется на ком-то отыграться. Забей!
В его объятиях было так уютно, что я тут же начала успокаиваться. Действительно, чего я так разошлась? Все проблемы решаемы.
– Вот и славно, – заключил Джонас. – Сиди, сейчас салфетки принесу.
Когда он вернулся с коробкой одноразовых платков, я уже практически пришла в себя. Джонас протянул мне коробку и снова уселся рядом:
– Так что ты решила? А то ведь сейчас он собирается на остановку. Пойдешь к нему? Или мне отправляться за твоими документами?
Я представила, что пойду сейчас к Марку, и мне придется что-то объяснять, о чем-то с ним разговаривать, а может быть, даже лечь с ним в постель… Я еще не была готова к этому, я не понимала, верю ему или нет. И Джонас прав: можно и завтра все решить.
– Почему ты решил именно сейчас забрать документы? Почему надо его выдергивать ночью?
– Ну… – Джонас замялся. – Вообще-то я его сосед, если ты не заметила. И наверняка, мы будем не раз встречаться. Мне бы не хотелось, чтобы он во мне потом узнал твоего «доброго самаритянина». В темноте проще остаться неузнанным.
– Ясно, – кивнула я. – Ты прав. Хорошо, иди за документами. – И когда Джонас поднялся с дивана, добавила: – Спасибо тебе!
– Да пока не за что. – усмехнулся он. – Ладно, пойду, оденусь.
Джонас снова начал подниматься наверх. Я посидела несколько секунд, и вдруг сообразила, что Марк сейчас будет выходить из дома, если, конечно, не вышел уже.
Я вышла в темную прихожую и, посмотрев в окно, тут же увидела своего бывшего парня, который снова выгонял машину из гаража.
– Что ты в темноте стоишь? – услышала я голос Джонаса над ухом и вздрогнула. – Извини, – добавил он.
– Нет, ничего. Смотрю, как Марк собирается ехать к тебе на встречу.
– На машине? Тут же идти максимум десять минут!
– Марк не любит ходить пешком, – пожала я плечами.
– А ты? – зачем-то поинтересовался Джонас.
– А я люблю. Мы постоянно спорили, каким образом добираться до места, на колесах или своими ножками.
– Луиза, дорогая! Прерия не место для прогулок, – противным менторским тоном проговорил Джонас, а я невольно рассмеялась.
– Любишь «Всадника без головы»? – полюбопытствовала я.
– В детстве читал, тогда нравилось, – ответил Джонас и сразу без перехода добавил: – Все, он уехал. Теперь мой выход. Придется на всякий случай идти окружным путем. Закрывайся.
Он накинул капюшон и вышел в морозную темноту.
Я защелкнула замок и, продолжая стоять в темной прихожей, смотрела, как его фигура тает в ночи. Просто поразительно. Человек оставил меня, совершенно незнакомую девушку, у себя дома. Он настолько доверчив, или, может быть, просто глуп и не осторожен?
Постояв еще какое-то время, я вернулась в гостиную.
Конечно, я любопытна, как все женщины. Меня так и подмывало пройтись по дому и все хорошенько рассмотреть в надежде понять, что из себя представляет его хозяин. Парень меня заинтриговал. Я никак не могла нарисовать его психологический портрет. Казалось, он был прямолинеен, прост, говорил то, что на уме, безо всяких подводных течений и второго дна. Он был грубоват, и в речи, и в поведении, а все его окружение, – девушка, сестра, друзья, – только подтверждало образ этакого простого, любящего выпить парня среднего класса со средним же образованием и воспитанием. Но образ не складывался, потому что во все щели как ослиные уши торчали совершенно неподходящие детали. Внимательность, деликатность, тонкое понимание психологии, умение встать на точку зрения другого, – ведь он даже о Марке беспокоился! А его странная и даже в какой-то степени неуместная доброта по отношению к совершенно незнакомой девушке? Не говоря уже про естественное вплетение в речь цитат, говорящее, как минимум, о большой начитанности. Допускаю, что я даже не все заметила.
Мне очень хотелось прогуляться по дому Джонаса. Но то невероятное доверие, которое он продемонстрировал, оставив меня здесь, почему-то побуждало соответствовать его изначально высоко заданной планке.
В итоге я так и сидела в гостиной, предаваясь размышлениям о моем новом знакомом и пытаясь разобраться в его противоречивой натуре. Потом я начала думать о том, как пройдет их встреча. Теоретически не должно было возникнуть никаких сложностей, но, с другой стороны, Марк сегодня неоднократно вел себя неожиданно. А чего ожидать от Джонаса, я тем более представить не могла. Но не драться же они будут, в самом деле! Да нет, просто встретятся, Марк молча отдаст мои документы, и разойдутся… Тут я подумала о том, что добираться они домой будут не вместе. Марк, видимо, сядет в машину и приедет домой, а Джонас будет еще какое-то время плестись пешком. Новая мысль, пришедшая в голову, заставила меня подорваться с дивана. По времени Марк уже должен был бы вернуться.
Я вышла в темную прихожую и стала смотреть в окно на соседний дом. Свет у Марка был выключен, так что, судя по всему, мой бывший парень еще не появлялся.
Ждать пришлось довольно долго. Я уже заволновалась, в голову начали лезть всякие ужасы, как вдруг вдалеке показалась темная фигура. По мере приближения она все больше и больше становилась похожей на моего гостеприимного хозяина. Поднявшись по ступенькам и потопав на верхней, чтобы стряхнуть снег с обуви, он открыл дверь ключом и, войдя, сразу наткнулся на меня.
– Что ты? – удивился он, включая свет.
– А что такое? – посерьезнев, спросил он, видя мою реакцию.
– Он же теперь подумает, что ты мой любовник.
– Ревность — это же так некрасиво! Страдать из-за самолюбия и слишком живого воображения! – Джонас приподнял брови, произнося эти слова, и сейчас уже не оставалось сомнений, что он цитирует мне Альбера Камю.
– Ты издеваешься? – вспыхнула я.
– Нисколько, – ответил Джонас. – Я не пойму, в чем проблема. Пусть думает, что это ты ему изменила. Впредь не будет воображать себя альфа-самцом.
– Нет, ты не понимаешь, – слабым голосом проговорила я. – Он же не знает, что я видела его с той… девушкой. С его точки зрения, он первый узнал о моей «измене», и теперь будет выставлять себя жертвой. Будет всем говорить, будто это я оказалась этакой хищницей и предательницей…
Я всхлипнула.
– По-моему, ты чересчур усложняешь, – заявил Джонас. – Вы ведь расстались. Тебе не все ли равно, что он будет о тебе думать или говорить другим?
Я закрыла лицо руками.
– Ну, вот на тебе, пожалуйста! – грубовато произнес парень. – Ну, извини. Я не думал, что ты так воспримешь. Мне казалось, это, наоборот, удачный способ для тебя отплатить той же монетой. Слушай, давай, ты скажешь ему, что я какой-нибудь твой коллега, или родственник. Придумай что-нибудь.
– Он не поверит! – всхлипнула я. – У меня нет никого в Лондоне, да и сам факт, что я прилетела раньше, не предупредив, уже наводит на определенные мысли. Он скажет, что я специально прилетела пораньше, чтобы встретиться с любовником.
– Так не говори, что ты в Лондоне. Скажи, что все еще… там, где ты живешь.
Неожиданно я хмыкнула:
– Ты же говорил на чистом английском. Марк не поверит, что у меня в России есть такие знакомые.
– О, так ты из России? – удивленно переспросил Джонас. – А я все гадал, что у тебя за акцент. – Он лукаво улыбнулся. – Только я ирландец, и мое произношение сильно отличается от британского. Разве ты не поняла?
Я покачала головой. Джонас продолжил:
– А вот Марк твой, судя по речи, чистый англичанин. И есть шанс, что он, услышав мой акцент, поверит в то, что я…
– Я не хочу врать, – возразила я.
– Конечно, – покладисто согласился Джонас. – Утром обо всем подумаешь. Пойдем спать, – он уже начал вставать, но вдруг, поняв, как это прозвучало, чуть хмыкнул и добавил, – в смысле, каждый к себе в комнату.
– Да, давай, – ответила я, вытирая глаза тыльной стороной ладони и делая вид, что не заметила двусмысленности в его словах.
В этот момент опять зазвонил мой телефон. Это снова был Марк.
Я перевела растерянный взгляд на Джонаса.
– Бери уже, – кивнул он мне. – Иначе не отстанет.
Я подняла трубку.
– Слушаю.
– Слава богу, – воскликнул Марк. – Что случилось? С тобой все в порядке? Ты можешь говорить свободно?
– Да, могу.
– Алекс, я не понимаю, что произошло? Ты где?
– Марк, это долго объяснять. Я устала. Давай отложим разговор до завтра.
– Ты в Лондоне, да?
Я замялась, решая, придумать ли ложь по совету Джонаса или все же сказать правду.
– Я знаю, что ты в Лондоне, потому что я только что нашел твой бумажник с карточками и документами, – заявил Марк.
– Где? – воскликнула я.
– Возле своего дома. Я только что вернулся, стал подходить к дому и увидел. Ты что, приезжала ко мне? Где ты сейчас? Я так испугался! Сначала твое странное сообщение, потом по телефону кто-то незнакомый отвечает, а теперь еще и валяющийся в грязи бумажник. Я уж подумал, что тебя похитили или что похуже. Так что с тобой случилось?
Я поняла, что нет смысла оттягивать разговор.
– Да, Марк, я приехала в Лондон раньше, чем намеревалась, но не стала тебя предупреждать, хотела сделать сюрприз. Я подъехала к твоему дому и увидела, как ты целуешься с другой девушкой.
Марк издал невнятный возглас, но я продолжила:
– Это было очень неприятно видеть. Конечно, я расстроилась и поспешила оттуда убраться. Хотела улететь обратно в Россию, ничего тебе не говоря, – погрешила я против истины. – Но обнаружила, что потеряла деньги и документы и не знала, куда мне податься. По моему телефону отвечал человек, который по доброте душевной помог мне устроиться в отеле. Все кончено, Марк.
– А теперь послушай меня, – деловито произнес мой бывший, и я поняла по его голосу, что он нисколько не чувствует себя виноватым. – Ты просто маленькая дурочка. Что ты видела? Мы что, сексом занимались? Эта девушка – актриса, мы просто репетировали. У нас после праздников пробы, и мы, конечно, хотели, чтобы они прошли на высшем уровне. Я знал, что все остальные дни проведу с тобой, и у меня не будет времени на подготовку, поэтому предложил Саре прогнать наши сцены сегодня. Дорогая, это на тебя совсем не похоже! Ты же никогда не ревновала меня к другим женщинам! Что случилось?
Я растерянно хлопала ресницами, не зная, как реагировать. Может быть, я действительно ошиблась, и ничего страшного не произошло?
Марк, так и не дождавшись ответа, по привычке взял ситуацию в свои руки:
– Ладно, давай, бери такси и приезжай ко мне. О цене не волнуйся, я оплачу.
Я уже собиралась согласиться, как вдруг, перехватив взгляд Джонаса, брошенный на мои мокрые волосы, ответила:
– Нет, уже поздно. Я приняла душ и собиралась лечь. – И уж совсем неожиданно добавила: – И я не верю тебе.
– Детка, что ты такое говоришь? – неожиданно засуетился Марк. – Ты просто устала, перенервничала. Я понимаю. Давай завтра встретимся и обо всем спокойно поговорим. В любом случае нам придется увидеться, ведь документы твои у меня.
Я растерялась и бросила беспомощный взгляд на Джонаса.
И тут он просто отобрал у меня телефон и поднес к своему уху:
– Я тот самый добрый самаритянин, который помог Алекс заселиться в отель. Мне кажется, она сама должна решать, захочет она встречаться с тобой или нет. Не стоит навязываться. А с документами мы решим проще. Ты где живешь?
– Неужели ты думаешь, что я назову тебе свой адрес? – возмутился Марк.
– Мне без разницы твой адрес. Я спрашивал о районе. Могу подъехать, и ты отдашь мне бумажник Алекс.
– Я тебя знать не знаю! – воскликнул Марк. – Неужели ты думаешь, что я отдам документы своей девушки неизвестно кому?
– Если она тебе скажет, что все в порядке, ей ты поверишь?
– Ладно, – проворчал Марк. – Пусть завтра она мне позвонит.
– Нет, сейчас, – возразил Джонас. – Давай договариваться о встрече сейчас. Где ты живешь? И давай без выкрутасов, а не то я заявлю на тебя в полицию. Скажу, что ты напал на Алекс, избил и отобрал документы, – я вскрикнула, но Джонас прижал палец к губам, приказывая мне замолчать. – Скорей всего, тебя оправдают, а я скажу, что ошибся, в темноте перепутал. Но крови тебе попортят, уж будь уверен. В праздники никого не будет, никто не захочет разбираться. И возможно, ты не успеешь попасть на свои пробы.
– Да какое твое де…
– Район?
Марк стушевался и назвал пригород, в котором мы все сейчас находились.
– Отлично. Я знаю это место. Минут через двадцать на остановке возле паба «Белая лошадь». Знаешь?
– Знаю, – проворчал Марк.
Джонас протянул телефон мне. Я вопросительно посмотрела на него.
– Скажи ему, что ты доверяешь мне забрать твои документы. Доверяешь?
– Марк, пусть этот человек заберет мои документы, – послушно повторила я.
– Алекс, ты не соображаешь, что дела…
Джонас выхватил телефон и нажал кнопку отключения вызова.
– Что ты себе позволяешь?! – не выдержала я.
– Ты что, не понимаешь, что он пудрит тебе мозги? – заявил Джонас. – Он тобой манипулирует. Ты всегда поступаешь так, как говорит тебе он?
– Ты его знать не знаешь, – возмутилась я. – Откуда такие выводы? И если уж на то пошло, чем ты лучше? Ты за меня решил, что я не хочу с ним встречаться, ты заставил его ночью куда-то идти, ты у меня отобрал телефон! – Потом до меня дошло, что они соседи, и я добавила осторожно: – Ты хорошо его знаешь?
– Ты даже его слова повторяешь, – заявил Джонас, возвращая мне мобильник. – Нет, я с ним не знаком. Я редко тут бываю, а раньше в том доме жила семья с детьми. Видимо, он недавно здесь поселился? – Я кивнула. – Но мне и знать его не нужно, он же весь как на ладони. Он актер, так? Видимо, не слишком многого добившийся, раз так сильно переживает о пробах, но скорей всего с большими амбициями, далеко метит. Я даже допускаю, что эта Сара действительно актриса, с которой он будет пробоваться на роль. Но только уж поверь, они не репетициями занимались. Так это не делается.
– Тебе откуда знать? – возмутилась я. – Ты же не актер!
Джонас запнулся, но тут же проворчал:
– Неважно. Я мужчина. И я тебя уверяю, что способен понять, когда другой мужик задумал интрижку.
– Да? – кипела я. – А вот я, оказывается, думала о Марке хуже, чем он есть. Он мне ни слова не сказал про мою якобы измену, только волновался, не случилось ли чего! Он почему-то не подумал о тебе, что ты задумал интрижку со мной!
– Потому что я ее не задумывал, – пожал плечами Джонас.
Эти простые слова словно наотмашь ударили меня. Неожиданно вспомнилось его: «Она даже не в моем вкусе!»
Что же получается? Я совершенно никому не нужна? Марк предпочел мне грудастую восторженную блондинку, а во вкусе Джонаса болтливая истеричная Лиз, тоже, кстати, блондинка! И я, получается, хуже их обеих?
Стресс последних часов, усталость, унижение, все навалилось на меня, и я, не совладав с собой, зарыдала. Это был полнейший позор.
– Эй, ну ты что? – пробормотал Джонас, придвигаясь ко мне и обнимая. – Алекс, перестань. Ты можешь к нему хоть сейчас уйти, благо до его дома всего метров триста. Что произошло-то? Ну, веришь ты ему – ну и верь себе, пожалуйста. Кто тебе мешает? Да я просто злобный старый кретин, – эта характеристика была настолько неожиданной, что я засмеялась сквозь слезы, – вот и несу всякую чушь. У меня паршивый день, меня бросила девушка, и, наверное, поэтому мне хочется на ком-то отыграться. Забей!
В его объятиях было так уютно, что я тут же начала успокаиваться. Действительно, чего я так разошлась? Все проблемы решаемы.
– Вот и славно, – заключил Джонас. – Сиди, сейчас салфетки принесу.
Когда он вернулся с коробкой одноразовых платков, я уже практически пришла в себя. Джонас протянул мне коробку и снова уселся рядом:
– Так что ты решила? А то ведь сейчас он собирается на остановку. Пойдешь к нему? Или мне отправляться за твоими документами?
Я представила, что пойду сейчас к Марку, и мне придется что-то объяснять, о чем-то с ним разговаривать, а может быть, даже лечь с ним в постель… Я еще не была готова к этому, я не понимала, верю ему или нет. И Джонас прав: можно и завтра все решить.
– Почему ты решил именно сейчас забрать документы? Почему надо его выдергивать ночью?
– Ну… – Джонас замялся. – Вообще-то я его сосед, если ты не заметила. И наверняка, мы будем не раз встречаться. Мне бы не хотелось, чтобы он во мне потом узнал твоего «доброго самаритянина». В темноте проще остаться неузнанным.
– Ясно, – кивнула я. – Ты прав. Хорошо, иди за документами. – И когда Джонас поднялся с дивана, добавила: – Спасибо тебе!
– Да пока не за что. – усмехнулся он. – Ладно, пойду, оденусь.
Джонас снова начал подниматься наверх. Я посидела несколько секунд, и вдруг сообразила, что Марк сейчас будет выходить из дома, если, конечно, не вышел уже.
Я вышла в темную прихожую и, посмотрев в окно, тут же увидела своего бывшего парня, который снова выгонял машину из гаража.
– Что ты в темноте стоишь? – услышала я голос Джонаса над ухом и вздрогнула. – Извини, – добавил он.
– Нет, ничего. Смотрю, как Марк собирается ехать к тебе на встречу.
– На машине? Тут же идти максимум десять минут!
– Марк не любит ходить пешком, – пожала я плечами.
– А ты? – зачем-то поинтересовался Джонас.
– А я люблю. Мы постоянно спорили, каким образом добираться до места, на колесах или своими ножками.
– Луиза, дорогая! Прерия не место для прогулок, – противным менторским тоном проговорил Джонас, а я невольно рассмеялась.
– Любишь «Всадника без головы»? – полюбопытствовала я.
– В детстве читал, тогда нравилось, – ответил Джонас и сразу без перехода добавил: – Все, он уехал. Теперь мой выход. Придется на всякий случай идти окружным путем. Закрывайся.
Он накинул капюшон и вышел в морозную темноту.
Я защелкнула замок и, продолжая стоять в темной прихожей, смотрела, как его фигура тает в ночи. Просто поразительно. Человек оставил меня, совершенно незнакомую девушку, у себя дома. Он настолько доверчив, или, может быть, просто глуп и не осторожен?
Постояв еще какое-то время, я вернулась в гостиную.
Конечно, я любопытна, как все женщины. Меня так и подмывало пройтись по дому и все хорошенько рассмотреть в надежде понять, что из себя представляет его хозяин. Парень меня заинтриговал. Я никак не могла нарисовать его психологический портрет. Казалось, он был прямолинеен, прост, говорил то, что на уме, безо всяких подводных течений и второго дна. Он был грубоват, и в речи, и в поведении, а все его окружение, – девушка, сестра, друзья, – только подтверждало образ этакого простого, любящего выпить парня среднего класса со средним же образованием и воспитанием. Но образ не складывался, потому что во все щели как ослиные уши торчали совершенно неподходящие детали. Внимательность, деликатность, тонкое понимание психологии, умение встать на точку зрения другого, – ведь он даже о Марке беспокоился! А его странная и даже в какой-то степени неуместная доброта по отношению к совершенно незнакомой девушке? Не говоря уже про естественное вплетение в речь цитат, говорящее, как минимум, о большой начитанности. Допускаю, что я даже не все заметила.
Мне очень хотелось прогуляться по дому Джонаса. Но то невероятное доверие, которое он продемонстрировал, оставив меня здесь, почему-то побуждало соответствовать его изначально высоко заданной планке.
В итоге я так и сидела в гостиной, предаваясь размышлениям о моем новом знакомом и пытаясь разобраться в его противоречивой натуре. Потом я начала думать о том, как пройдет их встреча. Теоретически не должно было возникнуть никаких сложностей, но, с другой стороны, Марк сегодня неоднократно вел себя неожиданно. А чего ожидать от Джонаса, я тем более представить не могла. Но не драться же они будут, в самом деле! Да нет, просто встретятся, Марк молча отдаст мои документы, и разойдутся… Тут я подумала о том, что добираться они домой будут не вместе. Марк, видимо, сядет в машину и приедет домой, а Джонас будет еще какое-то время плестись пешком. Новая мысль, пришедшая в голову, заставила меня подорваться с дивана. По времени Марк уже должен был бы вернуться.
Я вышла в темную прихожую и стала смотреть в окно на соседний дом. Свет у Марка был выключен, так что, судя по всему, мой бывший парень еще не появлялся.
Ждать пришлось довольно долго. Я уже заволновалась, в голову начали лезть всякие ужасы, как вдруг вдалеке показалась темная фигура. По мере приближения она все больше и больше становилась похожей на моего гостеприимного хозяина. Поднявшись по ступенькам и потопав на верхней, чтобы стряхнуть снег с обуви, он открыл дверь ключом и, войдя, сразу наткнулся на меня.
– Что ты? – удивился он, включая свет.
