– Очень рад познакомиться, – пропел Дэвид. – Я давний поклонник Селин, а тут недавно узнал, что вы тоже в своем роде музыкант. Кажется, вы записали песни для Сумерек? О, было бы здорово услышать ваш дуэт!
Господи, вот чушь! Какой, к черту, дуэт?
– Я не против! – вежливо улыбнулся я в ответ.
– Ну что вы, Роб же не профессиональный певец! – засмеялась Селин. – Не заставляйте его краснеть. Он в первую очередь актер!
Вообще-то да, но…
– Да, Дэвид, думаю, стиль пения Роберта не подойдет мисс О’Коннор. Он поет не столько голосом, сколько душой, – вдруг промолвил Макс.
"Спасибо, Макс!" – мысленно хмыкнул я.
– Да, Робу нужно петь в камерной обстановке, для своих, – продолжила Селин. – Выступать перед огромной аудиторией очень тяжело.
Кажется, она пыталась меня защищать, но это вызывало какое-то странное чувство.
– Я думаю, Робу известно, каково выступать перед огромной аудиторией, пусть и не в качестве певца, – возразил шатен. – Я был как-то давно на одном мероприятии, кажется, ты продвигал «Новолуние», – обратился Макс ко мне. – Меня туда затащила моя девушка. Честно говоря, до этого я к тебе относился… эм… недостаточно хорошо…
Я усмехнулся, понимая, что он имеет в виду, и он усмехнулся в ответ, подтверждая мою догадку.
– Но после того, как я увидел, как многотысячная толпа орет и беснуется вокруг тебя, а ты стоишь среди этого безумия и невозмутимо шутишь, я понял, что тебя есть за что уважать.
Это было весьма неожиданно – услышать такое от здоровенного парня, и, черт возьми, это было очень приятно!
– Спасибо, Макс! – от души поблагодарил я и снова протянул ему руку. – Хоть я тогда вовсе и не был невозмутимым. Все поджилки тряслись.
– Да ладно, чего там. Сказал, что думал, – засмущался он, но руку пожал. – Значит, ты отличный актер.
– А у меня бокал пустой! – капризно надула губки Селин.
– Сейчас, одну секунду – засуетился вокруг нее Дэвид. Я подумал, что, наверное, мне стоило сказать, что я сам поухаживаю за своей девушкой, но Дэвид уже наливал шампанское в бокал.
– Роб, вот ты где! – услышал я голос Стефани. – Привет, Селин, – сухо поздоровалась она. Моя девушка сдержанно кивнула ей в ответ.
– Ты хотела поговорить? – спросил я, намереваясь увести своего агента. – Давай выйдем на террасу, тут очень шумно.
Когда мы уселись на диванчике на полутемной террасе, Стефани вздохнула, и я, пока она не начала, тут же ее перебил:
– Стеф, не начинай. Я все равно уже с ней встречаюсь. Ничего не изменишь.
– Идиот, – скорее смиренно констатируя факт, нежели ругаясь, снова вздохнула Стефани. – Ладно, так как тебе сценарий? Ты его уже неделю читаешь. Надо какие-то вопросы обговаривать? Люди ждут.
– Я долго думал… – начал я и вдруг неожиданно для себя произнес: – Я не буду сниматься в этом фильме. Откажись от моего имени.
– Что? – глаза Стефани стали совершенно круглыми. – Ты совсем с ума сошел?
Очень даже может быть, что и сошел. Потому что я и сам не знаю, почему отказался. Сниматься у Одиара всегда было моей мечтой. Сценарий, написанный им же, был очень хорош. Но я медлил почему-то, не торопясь давать согласие. Я читал сценарий, и со страниц жесткого детектива между строк вставала история необычной любви. Это было шикарно, это было грандиозно, это было потрясающе. Главный герой, озлобленный и загнанный в угол, смотрел на меня из строчек моими глазами. Я уже видел себя в Жане, я представлял, как сыграю его, я уже дышал его прокуренными легкими и хромал из-за его давней травмы. Только одно меня смущало: героиня была похожа на Киру. Не знаю, почему мне так казалось. Но когда я доходил до описания взаимоотношений главных героев, я останавливался, не имея сил читать дальше. Я никак не мог запомнить имя главной героини, и мысленно всегда называл ее Кирой. Кира смеялась Жану в лицо, Кира плакала от его издевательств, Кира ненавидела его, Кира жертвовала собой, чтобы спасти этого ублюдка. Меня. Каким-то образом она умудрялась разглядеть в нем – во мне – что-то хорошее, и, вопреки его ожесточенному сопротивлению, вытаскивала это наружу. Я ничего не мог с собой поделать, читая, я постоянно видел в главной героине Киру и говорил с ней, злился на нее, боготворил ее, дышал для нее. Мне хотелось задушить ее руками Жана и тут же мне хотелось убить его – себя, – за то, что он позволяет себе так жестоко издеваться над ней. Чтение сценария выматывало меня. Я одновременно был Жаном и был собой: актером, читающим сценарий, но не умеющим остаться равнодушным, и тем собой, который любил Киру и который так бездарно ее потерял. Все три ипостаси наслаивались, переплетались, я уже не осознавал, который из них – я сам, и какие, испытываемые ими чувства – мои. То, что по сценарию Жан, наконец, осознавал свою любовь к девушке – к моей Кире, – и у них все складывалось хорошо, только добивало меня. Я словно ревновал Киру к нему – к самому себе и, зная, что в реальности у меня нет надежды на счастье, я готов был убить его, я отчаянно ненавидел его – себя.
Роль была великолепной. И я отказался от нее.
– Я не смогу сыграть в этом фильме, – ответил я Стефани. – Откажись.
– Роб, да ты что! Ты справишься! Почему ты так в себе не уверен? Ты отличный актер! Ты сможешь сыграть эту роль, поверь мне!
Конечно, я смог бы сыграть. Но жить одновременно несколько жизней с таким накалом эмоций я не в состоянии. И самое главное – я запретил себе думать о Кире, а этот сценарий вынуждал меня нарушить запрет.
– Нет, Стеф, я решил. Я отказываюсь.
– Черт знает что! – я видел, что мой агент разозлилась не на шутку. – Ты знаешь, каких трудов мне стоило заполучить этот сценарий?
– Догадываюсь. Прости, Стеф. Я не смогу.
– Это же золотая жила для тебя! Это был бы отличный рывок для твоей карьеры! Эта О’Коннор на тебя плохо влияет! С тех пор, как ты связался с этой певичкой, ты вытворяешь непонятно что!
Это совсем не она на меня влияет. «Эта певичка» сама следствие влияния, и, наверное, она очень бы обиделась, если бы узнала, по какой причине я начал с ней встречаться.
Я молча поднялся и, оставив своего агента негодовать дальше, вернулся в зал. К своей девушке.
Кира
– Кира, у меня для тебя задание – улыбаясь, сказал мистер Джонсон, едва я вошла в его кабинет. – Возьмешь интервью у Селин О’Коннор. Она сейчас так стремительно взлетела, нам обязательно нужно интервью с ней.
У меня чуть не вырвалось: «Почему я?», но я успела прикусить язык. И так понятно, почему – и лестно, раз мистер Джонсон такого уровня интервью предлагает взять мне. Откуда нашему редактору знать, что для меня это не просто певица, мгновенно ставшая известной и модной, а своего рода соперница.
«Насмешила! Какая ты ей соперница?» – отозвался внутренний голос интонацией Мелли.
Первой мыслью было отказаться. Не хочу я брать у нее интервью. Не хочу вообще ее видеть! Не хочу смотреть на нее и знать, что ночью она лежала в его объятиях, чувствовала его кожу подушечками пальцев, впитывала его жар и прислушивалась к дыханию, как когда-то это делала я.
«Да ты, оказывается, трусиха!» – ехидно произнес Сэм в голове.
«Ничего подобного! – нахмурилась я. – Дело не в трусости».
«Угу, давай, придумывай себе оправдания!» – ухмыльнулся его голос.
А я подумала: «Собственно, а почему нет? Чего я боюсь? Она все равно меня не знает, она ничего не заподозрит. А я, увидев ее близко, пообщавшись с ней, может быть пойму, что он мог в ней найти. Может быть наконец-то смогу смириться».
– Кира? – недоуменно произнес мистер Джонсон. Мое продолжительное молчание, пока я вела мысленный диалог, видимо, напрягло его.
– Да, мистер Джонсон, извините, я просто уже начала продумывать вопросы…
– Я в тебе не сомневался! Я знаю, что это будет потрясающее интервью, впрочем как и все у тебя! – довольно кивнул он.
Я старательно улыбнулась в ответ на незаслуженную похвалу и побыстрее выскочила из его кабинета.
Роб
– Ты в курсе, что твой продюсер ушел с афтепати с твоей бывшей домработницей? – спросила Селин, поднося к губам чашку с нарисованной на ней конфигурацией пальцев в неприличном жесте. Мишка сидел возле нее и преданно заглядывал в глаза, надеясь, что она кинет ему что-нибудь вкусненькое.
– В курсе, – кивнул я и достал телефон, чтобы можно было отвлечься и не поддерживать беседу.
– Как это она умудрилась его подцепить? Конечно, она неплохо выглядит для своего возраста, но ведь простая домработница.
– Мне показалось, они были знакомы раньше, – ответил я, не поднимая глаз от телефона.
– Думаешь, чисто по-дружески решили вспомнить былое?
– Не знаю. Но буду рад, если у них что-то получится. Они оба мне симпатичны.
– Ой, Роб, да что ты говоришь! – фыркнула Селин. – Не дело это, когда продюсеры сходятся с домработницами. Ну, если разок переспать, ладно. Но не серьезные отношения заводить же.
– Лично я не вижу в этом ничего предосудительного, – ответил я.
– Вот ты добрая душа! – проворковала Селин, на что я предпочел не отвечать.
Я вполне адекватно оценивал свою девушку и понимал, что она из себя представляет. Очарование, вызванное ее яркой взрывной бесшабашностью, прошло, и я трезво смотрел на все ее достоинства и недостатки. Я понимал, что никогда не смогу ее полюбить, но меня это вполне устраивало. Я думаю, мне в моей жизни вполне достаточно и одной девушки, вывернувшей меня наизнанку. Я всегда думал, что любовь – совсем не то чувство, за которым стоит гнаться, но раньше я относился к нему более легкомысленно, предполагая, что ему подвержены всякие наивные романтики, и что уж мне-то оно не грозит. Теперь же я знал, что это страшная непредсказуемая стихия, способная раздавить тебя, раздробить на осколки и полностью уничтожить, и что ее стоит опасаться. Кто не увернулся, тому не повезло. Я вот не успел.
Я видел, что Селин далека от идеала, многие черты ее характера мне не нравились, но я давно осознал, что мне это безразлично. А кто идеален? Я? Засранец, который… Нет, не буду про это думать, не могу… В общем, я не тот человек, которому стоит кого-то упрекать в чем-либо. Селин мне подходила. Подходила тем, что не вызывала никаких чувств. Я мог заниматься с ней сексом, мне было с кем пойти на мероприятия, она своей болтовней забивала тишину вокруг и создавала иллюзию отсутствия одиночества. И самое главное, мое сердце могло спокойно биться рядом с ней. О покое я и мечтал. И был благодарен ей за это.
Сейчас она, впрочем как и всегда, болтала о чем-то незначительном, и звук ее голоса создавал такой необходимый мне шум, отвлекавший и не позволявший погружаться в опасные для меня мысли. Она в свою очередь не обижалась, когда видела, что я ее не слушаю, и это мне в ней тоже нравилось.
Но вот интонация ее голоса изменилась, кажется, она о чем-то спрашивает меня.
– Что? – я привычно оторвал глаза от телефона и уставился на Селин. – Что ты сказала?
Она отправила кусочек брокколи в рот, прожевала и только потом ответила:
– Я спрашивала у тебя, сможешь ли ты подвезти меня в пятницу на интервью. Будешь свободен? В три часа дня.
– А! Не знаю, смогу ли, скорей всего нет, – я снова уткнулся в телефон.
– Ешь, твое рагу остынет, – сказала Селин, я машинально кивнул и не глядя, взялся за вилку. – Ладно, возьму такси. Я предложила встретиться в кафе. То, модное, помнишь, мы были…? Все-таки уровень журнала приличный. Надо не ударить в грязь лицом. Надо создать впечатление, что я привыкла посещать такие приличные заведения, – продолжала рассуждать девушка.
– Угу, – кивнул я и спросил ради приличия, не поднимая глаз: – И что за журнал?
– «Esquire».
– Какой? – я чуть не выронил телефон, так сильно у меня вдруг задрожали руки.
– Здорово, правда? – заулыбалась Селин.
– Да-да, конечно, – пробормотал я. – А интервью кто у тебя будет брать?
– Думаешь, кто-то, кто и у тебя брал? – засмеялась она. – Кажется… какая-то Уинстон, что ли… Вроде Кира Уинстон.
– Уилсон, – машинально поправил я.
– Да, возможно, – ответила девушка. – Ты ее знаешь?
– Кажется, да, встречались… Я сейчас…
Я поднялся и пошел в туалетную комнату, плеснул в лицо холодной воды и уставился на свое ошарашенное изображение в зеркало. Меня обварило, руки и ноги тряслись, а в груди какой-то гад перекрыл кран с воздухом. Я запрещал себе о ней думать, но… разве я смогу отказаться от такого шанса? Смогу ли я отказаться от возможности увидеть ее?
Кира
Я сидела перед компьютером, пытаясь придумать вопросы, которые стоило бы задать Селин О’Коннор. Но как назло в голову лезло совсем не то, что стоило бы озвучивать в интервью.
«Ты любишь Роба, или тебе просто лестно быть его девушкой?»
«Ты просыпаешься среди ночи от того, что он тебя целует и извиняется, оправдываясь, что ему вдруг нестерпимо захотелось это сделать?»
«Вы засиживаетесь до трех часов ночи, зная, что вставать ни свет, ни заря, но не можете остановиться и спорите до хрипоты о путях развития кинематографа или течениях в музыке?»
«Он разогревает для тебя пиццу в микроволновке и желает, чтобы ты сидела за столом обнаженной?»
«Он когда-нибудь говорил обо мне?»
«Ха-ха! – четко произнес голос Мелли в голове. – Ты сама подумай: стал бы он тебя обсуждать со своей девушкой?»
А вдруг все же говорил? Не как о своей бывшей любовнице, конечно, а, например, как о… журналистке, которая присутствовала на съемках. Он мог выдать часть информации на всякий случай. Откуда ему знать, о чем решу проговориться я, если вдруг он знает, что именно я буду брать интервью.
– Ну что, зачем тебя мистер Джонсон вызывал? – поинтересовалась Мелли, заходя в кабинет и пристраиваясь на край моего стола.
– Буду брать интервью у Селин О’Коннор, – ответила я.
– Да ну?! – воскликнула Мелли. – Кира! О, боже, Кира! – она схватила меня за руку. – Кира, солнышко, пожалуйста, тебе ведь все равно. Давай поменяемся! Тебе все равно, а мне это очень важно! Уступи мне это задание. Давай придумаем что-нибудь и скажем старине Джонси, что ты по какой-то причине не можешь.
– Но зачем тебе? – удивилась я. – Она ведь тебе не нравится.
– Зато мне нравится Роберт! А вдруг он будет сопровождать ее на интервью, или что-то в этом роде? Может, она что-то расскажет о нем…
Сопровождать ее… Внутри стало горячо, как будто плеснули кипятком. А если он действительно приедет? А если он – на самом деле! – приедет с ней? И что это будет значить? Может, он просто захочет проконтролировать беседу, чтобы, не дай бог, я ничего лишнего не сказала его девушке. А может… он приедет, потому что захочет увидеть меня? А я? Я хочу его видеть? Нет, не так. Осмелюсь ли я?
– Так как, Кира? Согласна? – наседала Мелисса.
Рискну ли я увидеть Роба?
– Прости, Мелли, но я должна пойти сама, – и, видя расстроенное лицо подруги, поспешила оправдаться: – Мистер Джонсон будет очень недоволен, если я откажусь.
Прода от 23.04.2020
Роб
– Вас ожидают, – сказал менеджер, как только мы зашли в кафе, и повел нас в вип-комнату, где должно было состояться интервью Селин.
Я внутренне подобрался, готовясь наконец увидеть девушку, которую не видел так давно, девушку, которая перевернула всю мою жизнь, девушку, о которой запретил себе думать.
