Чертовка спрыгнула с подоконника.
— Я смотрю, все в сборе? И даже с пополнением?
— Это Эмили, — представил Макар подругу, — не обижай её.
Бестия ухмыльнулась, показав острые клыки.
— Ещё одна пара? Да вы тут даром времени не теряете!
Она посмотрела на Кузю и Николая, сидевших рядом.
— А вы опять вместе? И что на этот раз?
— Нарушение равновесия, — ответил Николай, — как обычно.
Бестия насмешливо прищурилась.
— Точно? А почему мне кажется, что вы специально что-то замутили только для того, чтобы снова встретиться?
— Не суди обо всех по себе! — раздражённо ответил Николай.
— Нет, почему же, пусть судит, — возразила Кузя и повернулась к чертовке. — А что тебя удивило? У вас разве не так? Вы ведь с ангелами часто делаете одно дело, ваши цели почти всегда совпадают. Я понять не могу — почему вы до их пор не вместе? Зачем этот бесконечный спектакль вселенской борьбы?
Бестия мечтательно закатила глаза.
— Когда-то все мы были в одном лагере, — ответила она. — До Луки.
Кузя удивленно вскинула брови.
— Евангелиста?!
7
Чертовка громко хмыкнула, вопрос её изрядно позабавил.
— Нет, LUCA — ваш последний универсальный общий предок, сокращение от last universal common ancestor. Когда создавали белковых, долго спорили, какие мотивации вам программировать. Партия Элизиума настаивала, что в вашей базовой прошивке должен доминировать положительный тропизм, а партия Инферно считала, что это тупик, что развитие видов может обеспечить только отрицательный.
— Тропизм? — переспросила Кузя.
— Ответ на раздражение, — пояснила Бестия. — При положительном организм стремится к источнику раздражения, при отрицательном старается уклониться от него. Элизиум пытался запустить эволюцию, прошив положительный тропизм к свету одноклеточным предкам растений, а Инферно экспериментировал с опистоконтами. В итоге заработала только наша эволюция, хотя и не совсем так, как планировалось. Попытка Элизиума с треском провалилась, и их партия затаила обиду; они до сих пор считают, что это мы обрекли всех живых на страдания.
— Почему? — спросила Кузя.
— Потому что в результате такой эволюции все ваши органы чувств развились из болевых рецепторов. Все ваши мотивации растут из боли.
Кузя недоверчиво тряхнула головой.
— Не может быть! А как же «чистые животные удовольствия»?
— Заблуждение! — отрезала чертовка. — «Чистое» удовольствие может быть только растительным, тут вы с животными в одной лодке. А также с грибами и прочими эукариотами.
— То есть для Элизиума мы – порочная ветвь эволюции? Близкие родственники грибов?
— А чего ты ждала? Отрицательный тропизм — ваш первородный грех. Элизиум пытается привить вам стремление к свету, но никогда не забывает о грехе в вашей базовой прошивке. В их картине мира это неисправимый баг.
Кузя недовольно нахмурилась.
— Я всегда видела наш мир, как поле битвы между добром и злом…
— Потому что тебе нравилось видеть его таким! — перебила её чертовка. — Но на самом деле вас мотивируют боль и наслаждение, причём именно в таком порядке. Ангпроп, конечно, постарался, подчистил историю, сочинил красивый миф о битве добра со злом — специально для таких, как ты. Вот вы и ведётесь. Не замечая прорех в покрывающей версии, сквозь которые ясно видны базовые элементы.
— Какие? — спросила Кузя.
— А ты не догадываешься? — усмехнулась чертовка. — Что вам обещают в качестве посмертного воздаяния? Добро и зло? Нет, в документации чётко прописано — карой должна служить боль, а наградой — наслаждение.
Кузя прикусила губу и ничего не ответила. Макар оторвал взгляд от экрана ноутбука.
— Я читал, что сейчас ведутся опыты по созданию животных с фотосинтезом. Даже в живой природе горизонтальный перенос генов грибка позволил гороховой тле синтезировать каротиноиды. И у морских брюхоногих моллюсков что-то такое обнаружили. А теперь люди пытаются воспроизвести такой перенос у более развитых животных.
Кузя заметно напряглась.
— Ты намекаешь, что цель Элизиума — создание нового человека, способного к фотосинтезу? Осуществление давней мечты о мыслящей твари с положительным тропизмом, способной купаться в океане чистой растительной радости?
— Хотеть-то они хотят, — ответила Бестия, — да кто ж им даст! Это красная линия. Думаешь, Элизиум готов к Армагеддону?
— Но если бы могли, они бы это сделали? — спросила Кузя.
Чертовка усмехнулась половиной рта, приподняв верхнюю губу и блеснув белым клыком.
— Мечтать не вредно. Свой шанс Элизиум упустил, теперь поздно пить боржоми. Наигрались уже.
8
Кузю ответ чертовки явно не удовлетворил.
— Всё равно не понимаю. Зачем эти тёрки, если правитель всё равно у всех один?
— Кто-о?! — насмешливо протянула Бестия.
— Ну, самый главный. Экселенц.
Чертовка презрительно фыркнула.
— Главный! Скажи ещё — директор! Генералиссимус! Крёстный отец! Нет, всё-таки у вас, белковых, психология рабов. С намертво вшитой иерархией.
— Ты с темы-то не съезжай! — резко оборвала её Кузя. — Вы можете бодаться с Элизиумом хоть до скончания времён; но есть же тот, кто над всеми? Кто выше трёх миров?
— Есть, конечно, — нехотя согласилась чертовка, — только он уже давно ничем не управляет. Он не «правитель», как ты выразилась, скорее Deus otiosus. Мы называем его абсолютным наблюдателем.
— Абсолютный наблюдатель? — переспросил Макар. — То есть идеальный? Чьё наблюдение не влияет на то, за чем он наблюдает?
Чертовка отрицательно покачала головой.
— Нет, так не бывает. Развести наблюдение и наблюдаемое невозможно, это единый неделимый феномен. К великому нашему сожалению. Ибо изначально мир был задуман как совершенный. И он стал бы таким, если б не эффект наблюдателя, который искажает оптимальные алгоритмы.
— Что значит «искажает»? — спросил Макар.
— Вносит помехи в естественный ход событий. Проще говоря, любое действие встречает сопротивление, которое обусловлено именно наблюдением. Ангпроп, конечно, и здесь подсуетился. Вам внушили, что лишь творя добро приходится чем-то жертвовать, а злодействовать, наоборот, легко и приятно. Но это не так. Наблюдатель отслеживает всё, потому он и абсолютный.
— То есть весь этот бардак… — Макар широко развёл руки, как бы охватывая ими весь мир.
— Да, — ответила чертовка. — Сначала все думали, что эффект незначителен и им можно пренебречь. А оказалось… Сами видите.
— Любопытство кошку сгубило, — сказал Макар.
— Ничего личного, — возразила чертовка, — таковы законы мироздания, и мы должны их учитывать.
— И разгребать последствия, — добавила Кузя.
— И разгребать, — согласилась Бестия. — Кстати, а что сейчас разгребаем? Зачем позвали?
9
Николай вопросительно посмотрел на Кузю.
— Ты начнёшь?
Та кивнула и подошла к окну.
— Видишь пустой проём в здании напротив?
Чертовка не ответила, но ответ и не требовался — обугленную стену над зияющей дырой нельзя было не заметить.
— Там сидел наш агент. Он передавал экстренное сообщение, когда его взорвали.
— Успел передать? — спросила чертовка.
Кузя болезненно поморщилось.
— Нет. И всё из-за проклятой бюрократии! Наша программа шифросвязи не позволяет писать в окне сообщения, пока агент не заполнит чёртову кучу полей и не выставит все атрибуты шифрограммы — уровень срочности, уровень секретности, уровень потенциальной опасности, код получателя, код отдела обработки и т.д., и т.п. Штабным так удобнее. Им надо еженедельно отсылать статистические отчёты, вот они и решили облегчить себе жизнь. За счёт полевых агентов.
— Штабные везде одинаковы, — подтвердила чертовка. — Но хоть что-то ваш агент успел передать?
— Одно слово: «Палим»
— Кого палите? — спросила чертовка. — Есть какие-то соображения?
— Никаких. Нас с Шаманом послали сюда — разобраться на месте. А через несколько часов здесь появились и Полкан с Макаром. Но мы их не вызывали, если ты об этом подумала.
Кузя замолчала, и Николай шагнул вперёд.
— Нас послал сюда Счетовод. Здесь зафиксировано необъяснимое нарушение равновесия. Вернее, последний всплеск, который смогли отследить. Я не знал, что наши друзья будут тут.
— Понятно, — сказала чертовка. — Вы случайно столкнулись и решили объединить усилия. А потом вызвали меня.
— Всё так, — кивнул Николай. — Теперь наша команда снова в сборе. Можем начинать.
— Команда? — ехидно спросила чертовка. — И что, Кузя больше тебя не ревнует?
— А ты не провоцируй, — в тон ей ответил Николай.
10
Чертовка удовлетворённо хмыкнула.
— Хорошо, пусть будет команда. Тогда предлагаю начать с обмена информацией. Кто что накопал? Кузя?
Девушка пожала плечами.
— Да я уже всё рассказала, добавить почти нечего. Виктор Азаров, агент Элизиума, погиб при взрыве бытового газа. Ахайя считает это несчастным случаем. И то, что взрыв прервал отправку сообщения, для него тоже случайное совпадение. Отдел просто не хочет этим заниматься; бойца списали и забыли.
— Но вас ведь сюда послали, — напомнила чертовка.
— Для галочки. Протокол требует кого-то прислать. Но для Ахайи это пустая формальность, для себя он уже всё решил.
— А сама ты что думаешь?
— Я хочу во всём разобраться. Если секретный агент погибает от бытовых причин, это уже очень подозрительно. А если руководство не хочет ничего замечать и желает лишь побыстрей закрыть дело — это вдвойне подозрительней.
— Согласна, — кивнула чертовка. — Макар, а ты что скажешь?
Макар поднял глаза от экрана ноутбука.
— В открытых источниках ничего существенного. Несчастный случай, взрыв бытового газа. В то, что агент не заметил утечки, ещё можно поверить, хотя это и маловероятно. Но его смерть совпала с необъяснимым нарушением равновесия, а таких совпадений не бывает. Агента убили. И поэтому мы здесь.
— Чтобы расследовать убийство? — уточнила чертовка.
— Всё не так просто, — ответил Макар. — Обычное убийство качнуло бы равновесие очень предсказуемо. Но здесь случился необъяснимый всплеск. Счетовод подозревает, что это «убийство мандарина».
— Какого мандарина? — спросила чертовка. — Шатобриановского? Le bouton du mandarin?
— Его са?мого, — ответил Макар и, пробежав пальцами по клавишам, прочитал с экрана, — «Если бы ты мог одним твоим желанием убить человека, живущего в Китае, и, не покидая Европы, завладеть его богатством, да ещё был бы свыше убеждён, что об этом никто не узнает, уступил бы ты этому желанию?»
11
Кузя недоверчиво нахмурилась.
— Вы это серьёзно? Кто-то мог убить человека одним желанием? Не прилагая усилий и не оставляя следов?
— Следы, положим, остались, — ответил Николай, — равновесие же качнулось очень своеобразно. Ничто не может пройти бесследно, эффект наблюдателя в том и состоит.
— Всё равно не верю! — сказала Кузя. — Слишком много допущений. Получается, что ваш убийца мандаринов должен был следить за агентом в реальном времени, понять, что тот хотел передать, и оборвать сообщение на полуслове, мгновенно вызвав утечку газа и взрыв. Как вы можете это объяснить?
— Пока никак, — ответил Николай, — но мы здесь как раз для этого.
— Есть у меня одна идея, — вмешалась чертовка.
Все молча уставились на неё, ожидая продолжения.
— Возможно, кто-то нашёл Книгу ответов.
— Что это? — Кузя обвела взглядом друзей. — Кто-нибудь о ней знает?
Знающих не нашлось.
— Лет триста назад я слышала легенду о Книге, открывающей возможности, — продолжила чертовка, — Но уже тогда в эту историю мало кто верил.
— Что значит «открывающей возможности»? — спросила Кузя.
Чертовка закатила глаза, то ли вспоминая что-то, то ли заново формулируя.
— Вот представьте — живёт на свете честолюбивый мальчик, участвует в школьной самодеятельности, мечтает сниматься в кино. Хороший мальчик, симпатичный, голосистый. Но таких симпатичных и голосистых легион, и все хотят того же. Ресурс чрезмерно избыточен; только один из них окажется в нужное время и в нужном месте. А вот где и когда — узнает тот, кто получит доступ к ответам из Книги. И дальше у него всё пойдёт как по маслу — роли, награды, контракты. Будет даже казаться, что старость над ним не властна…
— Это результат какой-то магической сделки? — спросила Кузя. — Пролонгированная молодость?
— Не обязательно, — ответил Макар. — Кинозвезда — это многомиллионный коммерческий проект. Перед тем, как в него вкладываться, непременно просчитают все генетические предрасположенности. Такая корова должна доиться как можно дольше.
— Не о том вы думаете, — сказала чертовка. — Но неважно, идею вы поняли.
— Поняли, — вздохнула Кузя. — Понять бы ещё, что с этим делать.
Николай протестующе мотнул головой.
— Ни черта я не понял! Прокаченная интуиция позволяет человеку оказываться в нужное время в нужном месте; в этом нет ничего сверхъестественного. Но способность видеть на расстоянии, предсказывать события, убивать силой мысли — это совсем другое. Это же реальное всеведение и всемогущество.
12
Чертовка посмотрела на него с сожалением.
— Что ж вы все такие зашоренные! То, что ты принимаешь за интуицию — простое везение. Тебе ли этого не знать! Вспомни, как призвали вашу команду. Вас отбирали по одному критерию — все вы были феноменально удачливыми. И распалась команда только после Одессы, когда лимит вашего везения был исчерпан.
— Ты намекаешь, что мы тоже заглянули в Книгу ответов? — спросила Кузя. — Лично я ничего такого не помню.
— Ангелы-херувимы! — выругалась чертовка. — Нельзя же всё понимать так буквально! Конечно, вы не сидели в библиотеке и не листали страницы древнего гримуара. По легенде, когда хтонь поднимается к поверхности и готова вырваться наружу, кто-то из Высших раскрывает Книгу ответов. И тогда скрытая информация становится доступной, хотя немногие смертные способны к ней подключиться. Вам повезло.
Николай упрямо нахмурился.
— Это не объясняет убийство агента. Знание, конечно, сила — но это сила в рамках возможностей. Человеческих возможностей, но никак не всемогущества.
— Полкан, — укоризненно сказала Бестия, — ты же боевой офицер, ты год ходил рядом со смертью. Вот и подумай, что срабатывает, когда пуля, летящая в тебя, проходит мимо? Твоя хвалёная интуиция? То, что ты, сам того не понимая, мгновенно считал ответ из Книги и непроизвольно уклонился — за миг до выстрела? Или это пуля изменила свою траекторию?
Николай недоверчиво посмотрел на чертовку.
— Беся, придержи коней, тебя явно заносит. Ты серьёзно считаешь, что в физическом мире можно мыслью отклонять пули?!
— Я считаю, что вопрос поставлен неправильно. Не важно, что срабатывает; важен лишь результат. Если снайпер промазал, это везение. Можно считать, что помогла интуиция и уклонилось тело, а можно — что какая-то сила отвела пулю. Всё равно проверить это невозможно.
— Что значит «невозможно»? — возмутился Макар. — Полёт пули легко просчитать, не вижу проблем…
— Ага, — кивнула чертовка, — и мы вновь вернёмся к эффекту наблюдателя, искажающему конечный результат. Тут та же ситуация, что и со взрывом газа на Рождественском бульваре — вы можете проанализировать все причинно-следственные связи и проследить ход физических событий. Можете получить строгое доказательство, что естественные причины не могли не привести к взрыву — именно там и именно тогда. Но можете ли вы поверить, что момент взрыва случайно совпал с передачей сообщения агентом?
— Извини, Бестия, — сказал Николай, — но всё это звучит как-то неубедительно.
— Я смотрю, все в сборе? И даже с пополнением?
— Это Эмили, — представил Макар подругу, — не обижай её.
Бестия ухмыльнулась, показав острые клыки.
— Ещё одна пара? Да вы тут даром времени не теряете!
Она посмотрела на Кузю и Николая, сидевших рядом.
— А вы опять вместе? И что на этот раз?
— Нарушение равновесия, — ответил Николай, — как обычно.
Бестия насмешливо прищурилась.
— Точно? А почему мне кажется, что вы специально что-то замутили только для того, чтобы снова встретиться?
— Не суди обо всех по себе! — раздражённо ответил Николай.
— Нет, почему же, пусть судит, — возразила Кузя и повернулась к чертовке. — А что тебя удивило? У вас разве не так? Вы ведь с ангелами часто делаете одно дело, ваши цели почти всегда совпадают. Я понять не могу — почему вы до их пор не вместе? Зачем этот бесконечный спектакль вселенской борьбы?
Бестия мечтательно закатила глаза.
— Когда-то все мы были в одном лагере, — ответила она. — До Луки.
Кузя удивленно вскинула брови.
— Евангелиста?!
7
Чертовка громко хмыкнула, вопрос её изрядно позабавил.
— Нет, LUCA — ваш последний универсальный общий предок, сокращение от last universal common ancestor. Когда создавали белковых, долго спорили, какие мотивации вам программировать. Партия Элизиума настаивала, что в вашей базовой прошивке должен доминировать положительный тропизм, а партия Инферно считала, что это тупик, что развитие видов может обеспечить только отрицательный.
— Тропизм? — переспросила Кузя.
— Ответ на раздражение, — пояснила Бестия. — При положительном организм стремится к источнику раздражения, при отрицательном старается уклониться от него. Элизиум пытался запустить эволюцию, прошив положительный тропизм к свету одноклеточным предкам растений, а Инферно экспериментировал с опистоконтами. В итоге заработала только наша эволюция, хотя и не совсем так, как планировалось. Попытка Элизиума с треском провалилась, и их партия затаила обиду; они до сих пор считают, что это мы обрекли всех живых на страдания.
— Почему? — спросила Кузя.
— Потому что в результате такой эволюции все ваши органы чувств развились из болевых рецепторов. Все ваши мотивации растут из боли.
Кузя недоверчиво тряхнула головой.
— Не может быть! А как же «чистые животные удовольствия»?
— Заблуждение! — отрезала чертовка. — «Чистое» удовольствие может быть только растительным, тут вы с животными в одной лодке. А также с грибами и прочими эукариотами.
— То есть для Элизиума мы – порочная ветвь эволюции? Близкие родственники грибов?
— А чего ты ждала? Отрицательный тропизм — ваш первородный грех. Элизиум пытается привить вам стремление к свету, но никогда не забывает о грехе в вашей базовой прошивке. В их картине мира это неисправимый баг.
Кузя недовольно нахмурилась.
— Я всегда видела наш мир, как поле битвы между добром и злом…
— Потому что тебе нравилось видеть его таким! — перебила её чертовка. — Но на самом деле вас мотивируют боль и наслаждение, причём именно в таком порядке. Ангпроп, конечно, постарался, подчистил историю, сочинил красивый миф о битве добра со злом — специально для таких, как ты. Вот вы и ведётесь. Не замечая прорех в покрывающей версии, сквозь которые ясно видны базовые элементы.
— Какие? — спросила Кузя.
— А ты не догадываешься? — усмехнулась чертовка. — Что вам обещают в качестве посмертного воздаяния? Добро и зло? Нет, в документации чётко прописано — карой должна служить боль, а наградой — наслаждение.
Кузя прикусила губу и ничего не ответила. Макар оторвал взгляд от экрана ноутбука.
— Я читал, что сейчас ведутся опыты по созданию животных с фотосинтезом. Даже в живой природе горизонтальный перенос генов грибка позволил гороховой тле синтезировать каротиноиды. И у морских брюхоногих моллюсков что-то такое обнаружили. А теперь люди пытаются воспроизвести такой перенос у более развитых животных.
Кузя заметно напряглась.
— Ты намекаешь, что цель Элизиума — создание нового человека, способного к фотосинтезу? Осуществление давней мечты о мыслящей твари с положительным тропизмом, способной купаться в океане чистой растительной радости?
— Хотеть-то они хотят, — ответила Бестия, — да кто ж им даст! Это красная линия. Думаешь, Элизиум готов к Армагеддону?
— Но если бы могли, они бы это сделали? — спросила Кузя.
Чертовка усмехнулась половиной рта, приподняв верхнюю губу и блеснув белым клыком.
— Мечтать не вредно. Свой шанс Элизиум упустил, теперь поздно пить боржоми. Наигрались уже.
8
Кузю ответ чертовки явно не удовлетворил.
— Всё равно не понимаю. Зачем эти тёрки, если правитель всё равно у всех один?
— Кто-о?! — насмешливо протянула Бестия.
— Ну, самый главный. Экселенц.
Чертовка презрительно фыркнула.
— Главный! Скажи ещё — директор! Генералиссимус! Крёстный отец! Нет, всё-таки у вас, белковых, психология рабов. С намертво вшитой иерархией.
— Ты с темы-то не съезжай! — резко оборвала её Кузя. — Вы можете бодаться с Элизиумом хоть до скончания времён; но есть же тот, кто над всеми? Кто выше трёх миров?
— Есть, конечно, — нехотя согласилась чертовка, — только он уже давно ничем не управляет. Он не «правитель», как ты выразилась, скорее Deus otiosus. Мы называем его абсолютным наблюдателем.
— Абсолютный наблюдатель? — переспросил Макар. — То есть идеальный? Чьё наблюдение не влияет на то, за чем он наблюдает?
Чертовка отрицательно покачала головой.
— Нет, так не бывает. Развести наблюдение и наблюдаемое невозможно, это единый неделимый феномен. К великому нашему сожалению. Ибо изначально мир был задуман как совершенный. И он стал бы таким, если б не эффект наблюдателя, который искажает оптимальные алгоритмы.
— Что значит «искажает»? — спросил Макар.
— Вносит помехи в естественный ход событий. Проще говоря, любое действие встречает сопротивление, которое обусловлено именно наблюдением. Ангпроп, конечно, и здесь подсуетился. Вам внушили, что лишь творя добро приходится чем-то жертвовать, а злодействовать, наоборот, легко и приятно. Но это не так. Наблюдатель отслеживает всё, потому он и абсолютный.
— То есть весь этот бардак… — Макар широко развёл руки, как бы охватывая ими весь мир.
— Да, — ответила чертовка. — Сначала все думали, что эффект незначителен и им можно пренебречь. А оказалось… Сами видите.
— Любопытство кошку сгубило, — сказал Макар.
— Ничего личного, — возразила чертовка, — таковы законы мироздания, и мы должны их учитывать.
— И разгребать последствия, — добавила Кузя.
— И разгребать, — согласилась Бестия. — Кстати, а что сейчас разгребаем? Зачем позвали?
9
Николай вопросительно посмотрел на Кузю.
— Ты начнёшь?
Та кивнула и подошла к окну.
— Видишь пустой проём в здании напротив?
Чертовка не ответила, но ответ и не требовался — обугленную стену над зияющей дырой нельзя было не заметить.
— Там сидел наш агент. Он передавал экстренное сообщение, когда его взорвали.
— Успел передать? — спросила чертовка.
Кузя болезненно поморщилось.
— Нет. И всё из-за проклятой бюрократии! Наша программа шифросвязи не позволяет писать в окне сообщения, пока агент не заполнит чёртову кучу полей и не выставит все атрибуты шифрограммы — уровень срочности, уровень секретности, уровень потенциальной опасности, код получателя, код отдела обработки и т.д., и т.п. Штабным так удобнее. Им надо еженедельно отсылать статистические отчёты, вот они и решили облегчить себе жизнь. За счёт полевых агентов.
— Штабные везде одинаковы, — подтвердила чертовка. — Но хоть что-то ваш агент успел передать?
— Одно слово: «Палим»
— Кого палите? — спросила чертовка. — Есть какие-то соображения?
— Никаких. Нас с Шаманом послали сюда — разобраться на месте. А через несколько часов здесь появились и Полкан с Макаром. Но мы их не вызывали, если ты об этом подумала.
Кузя замолчала, и Николай шагнул вперёд.
— Нас послал сюда Счетовод. Здесь зафиксировано необъяснимое нарушение равновесия. Вернее, последний всплеск, который смогли отследить. Я не знал, что наши друзья будут тут.
— Понятно, — сказала чертовка. — Вы случайно столкнулись и решили объединить усилия. А потом вызвали меня.
— Всё так, — кивнул Николай. — Теперь наша команда снова в сборе. Можем начинать.
— Команда? — ехидно спросила чертовка. — И что, Кузя больше тебя не ревнует?
— А ты не провоцируй, — в тон ей ответил Николай.
10
Чертовка удовлетворённо хмыкнула.
— Хорошо, пусть будет команда. Тогда предлагаю начать с обмена информацией. Кто что накопал? Кузя?
Девушка пожала плечами.
— Да я уже всё рассказала, добавить почти нечего. Виктор Азаров, агент Элизиума, погиб при взрыве бытового газа. Ахайя считает это несчастным случаем. И то, что взрыв прервал отправку сообщения, для него тоже случайное совпадение. Отдел просто не хочет этим заниматься; бойца списали и забыли.
— Но вас ведь сюда послали, — напомнила чертовка.
— Для галочки. Протокол требует кого-то прислать. Но для Ахайи это пустая формальность, для себя он уже всё решил.
— А сама ты что думаешь?
— Я хочу во всём разобраться. Если секретный агент погибает от бытовых причин, это уже очень подозрительно. А если руководство не хочет ничего замечать и желает лишь побыстрей закрыть дело — это вдвойне подозрительней.
— Согласна, — кивнула чертовка. — Макар, а ты что скажешь?
Макар поднял глаза от экрана ноутбука.
— В открытых источниках ничего существенного. Несчастный случай, взрыв бытового газа. В то, что агент не заметил утечки, ещё можно поверить, хотя это и маловероятно. Но его смерть совпала с необъяснимым нарушением равновесия, а таких совпадений не бывает. Агента убили. И поэтому мы здесь.
— Чтобы расследовать убийство? — уточнила чертовка.
— Всё не так просто, — ответил Макар. — Обычное убийство качнуло бы равновесие очень предсказуемо. Но здесь случился необъяснимый всплеск. Счетовод подозревает, что это «убийство мандарина».
— Какого мандарина? — спросила чертовка. — Шатобриановского? Le bouton du mandarin?
— Его са?мого, — ответил Макар и, пробежав пальцами по клавишам, прочитал с экрана, — «Если бы ты мог одним твоим желанием убить человека, живущего в Китае, и, не покидая Европы, завладеть его богатством, да ещё был бы свыше убеждён, что об этом никто не узнает, уступил бы ты этому желанию?»
11
Кузя недоверчиво нахмурилась.
— Вы это серьёзно? Кто-то мог убить человека одним желанием? Не прилагая усилий и не оставляя следов?
— Следы, положим, остались, — ответил Николай, — равновесие же качнулось очень своеобразно. Ничто не может пройти бесследно, эффект наблюдателя в том и состоит.
— Всё равно не верю! — сказала Кузя. — Слишком много допущений. Получается, что ваш убийца мандаринов должен был следить за агентом в реальном времени, понять, что тот хотел передать, и оборвать сообщение на полуслове, мгновенно вызвав утечку газа и взрыв. Как вы можете это объяснить?
— Пока никак, — ответил Николай, — но мы здесь как раз для этого.
— Есть у меня одна идея, — вмешалась чертовка.
Все молча уставились на неё, ожидая продолжения.
— Возможно, кто-то нашёл Книгу ответов.
— Что это? — Кузя обвела взглядом друзей. — Кто-нибудь о ней знает?
Знающих не нашлось.
— Лет триста назад я слышала легенду о Книге, открывающей возможности, — продолжила чертовка, — Но уже тогда в эту историю мало кто верил.
— Что значит «открывающей возможности»? — спросила Кузя.
Чертовка закатила глаза, то ли вспоминая что-то, то ли заново формулируя.
— Вот представьте — живёт на свете честолюбивый мальчик, участвует в школьной самодеятельности, мечтает сниматься в кино. Хороший мальчик, симпатичный, голосистый. Но таких симпатичных и голосистых легион, и все хотят того же. Ресурс чрезмерно избыточен; только один из них окажется в нужное время и в нужном месте. А вот где и когда — узнает тот, кто получит доступ к ответам из Книги. И дальше у него всё пойдёт как по маслу — роли, награды, контракты. Будет даже казаться, что старость над ним не властна…
— Это результат какой-то магической сделки? — спросила Кузя. — Пролонгированная молодость?
— Не обязательно, — ответил Макар. — Кинозвезда — это многомиллионный коммерческий проект. Перед тем, как в него вкладываться, непременно просчитают все генетические предрасположенности. Такая корова должна доиться как можно дольше.
— Не о том вы думаете, — сказала чертовка. — Но неважно, идею вы поняли.
— Поняли, — вздохнула Кузя. — Понять бы ещё, что с этим делать.
Николай протестующе мотнул головой.
— Ни черта я не понял! Прокаченная интуиция позволяет человеку оказываться в нужное время в нужном месте; в этом нет ничего сверхъестественного. Но способность видеть на расстоянии, предсказывать события, убивать силой мысли — это совсем другое. Это же реальное всеведение и всемогущество.
12
Чертовка посмотрела на него с сожалением.
— Что ж вы все такие зашоренные! То, что ты принимаешь за интуицию — простое везение. Тебе ли этого не знать! Вспомни, как призвали вашу команду. Вас отбирали по одному критерию — все вы были феноменально удачливыми. И распалась команда только после Одессы, когда лимит вашего везения был исчерпан.
— Ты намекаешь, что мы тоже заглянули в Книгу ответов? — спросила Кузя. — Лично я ничего такого не помню.
— Ангелы-херувимы! — выругалась чертовка. — Нельзя же всё понимать так буквально! Конечно, вы не сидели в библиотеке и не листали страницы древнего гримуара. По легенде, когда хтонь поднимается к поверхности и готова вырваться наружу, кто-то из Высших раскрывает Книгу ответов. И тогда скрытая информация становится доступной, хотя немногие смертные способны к ней подключиться. Вам повезло.
Николай упрямо нахмурился.
— Это не объясняет убийство агента. Знание, конечно, сила — но это сила в рамках возможностей. Человеческих возможностей, но никак не всемогущества.
— Полкан, — укоризненно сказала Бестия, — ты же боевой офицер, ты год ходил рядом со смертью. Вот и подумай, что срабатывает, когда пуля, летящая в тебя, проходит мимо? Твоя хвалёная интуиция? То, что ты, сам того не понимая, мгновенно считал ответ из Книги и непроизвольно уклонился — за миг до выстрела? Или это пуля изменила свою траекторию?
Николай недоверчиво посмотрел на чертовку.
— Беся, придержи коней, тебя явно заносит. Ты серьёзно считаешь, что в физическом мире можно мыслью отклонять пули?!
— Я считаю, что вопрос поставлен неправильно. Не важно, что срабатывает; важен лишь результат. Если снайпер промазал, это везение. Можно считать, что помогла интуиция и уклонилось тело, а можно — что какая-то сила отвела пулю. Всё равно проверить это невозможно.
— Что значит «невозможно»? — возмутился Макар. — Полёт пули легко просчитать, не вижу проблем…
— Ага, — кивнула чертовка, — и мы вновь вернёмся к эффекту наблюдателя, искажающему конечный результат. Тут та же ситуация, что и со взрывом газа на Рождественском бульваре — вы можете проанализировать все причинно-следственные связи и проследить ход физических событий. Можете получить строгое доказательство, что естественные причины не могли не привести к взрыву — именно там и именно тогда. Но можете ли вы поверить, что момент взрыва случайно совпал с передачей сообщения агентом?
— Извини, Бестия, — сказал Николай, — но всё это звучит как-то неубедительно.
