Узнала я и о том, почему вампирам не поможет кровь стрева при ранении. Кровь белокрылого воина может своей магией выжечь вампира. И дело не в совместимости крови двух рас, а в несовместимости двух магий. Магия света и магия тьмы. Это было особенно заметно по тому, как строят порталы стверы и вампиры. Если у воинов Света портал сиял, то у вампиров клубился серым туманом.
Меня тоже учили создавать порталы, только надо точно знать, куда желаешь попасть, и представить это место. Однажды я представляла полигон, чтобы оказаться на нем, но мысли убежали в сторону, и я представила стрева на полигоне, открылся портал, я шагнула в него и оказалась… на коленях у Ларкуса. Все бы ничего, но он был не один, а в компании стражей, обсуждающих очередной поход на вурдалаков. Сколько насмешек мне пришлось вытерпеть! Хотелось провалиться сквозь землю! Той ночью я впервые плакала. Неужели я влюбилась?
Но на этом мои злоключения не закончились. До «снежной принцессы» дошли слухи, что я претендую на её мужчину, и она, подкараулив, когда я была одна, высказала мне свои претензии:
- Лера Ривона, не смейте больше преследовать лера Ларкуса. Иначе вы поплатитесь за свои притязания к тому, кто вам не принадлежит. Ларкус любит меня, а вы просто смешны, над вами уже смеются все в центре.
- Уймитесь, лера! Я ни на кого не претендую, просто с порталом вышло недоразумение, а мужчины, смеха ради, развили этот эпизод до вселенской любви. Он ваш.
- Вот и замечательно. Держитесь от нас подальше, - напыщенно закончила разговор «принцесса» и удалилась.
Да, Ривона! Что-то не клеится у тебя с личным счастьем!
После экзаменов, которые я сдала успешно, меня приняли в ряды Стражей в группу быстрого реагирования, назначив Ларкуса моим куратором, пока я новичок. Теперь он должен был брать меня с собой и напарником на все задания. Я в душе ликовала! Рисковать жизнью с ним рядом буду я, а не какая-то белобрысая «принцесса». Может, он заметит во мне не просто маленькую вампиршу, а женщину, которую он захочет поцеловать, а затем… Тут я всякий раз одергивала себя, не давая своей фантазии зайти слишком далеко, а то ведь прочитают мысли и опять поднимут на смех.
Начались погони за нежитью по мирам. Как боги творчески подошли к созданию такого многообразия миров и рас, населяющих их! Но любопытство не мешало мне действовать со стревами слаженно и хладнокровно. Мне одобрительно кивали всякий раз при разбирательстве очередного боя или преследования, а я радовалась, что Ларкус может мной гордиться. Пусть не любить, но гордиться то мной можно!
Проходили дни за днями. Я сражалась с Ларкусом плечом к плечу, а когда мы возвращались, его встречала «снежная принцесса». Я ревновала. Очень. Но виду не показывала. А потом его пассия исчезла, сказали, что уехала к родственникам. Радовалась я напрасно, ничего не изменилось, я была лишь дисциплинированной подчиненной. Но я старалась быть незаменимой для него. В моей сумке всегда была лишняя фляжка воды, вдруг ему понадобится, и даже запасное чистое полотенце. Он принимал мои знаки внимания как что-то должное, обыденное, благодарил. И всё. А я не знала, что еще предпринять. Перебирала в уме действия, способные изменить отношение Ларкуса ко мне, но ничего в голову не приходило, кроме откровенных приставаний. Чем дальше шло время, тем сильнее ныло сердце, тем сильнее закручивался узел внизу живота. Да я скоро стонать буду только от его вида! Довел до черты!
Оставалось только одно – перейти в другую группу, о чем я и написала прошение. Руководители центра немного поуговаривало меня, ссылаясь на то, что мы уже сработались, но, видимо стрев из руководства что-то прочел в моей головушке, и меня прикрепили к группе Тималя да’Атир. В нее входил еще вампир Сегальн Гнолор. Встретили они меня хорошо, уже знавшие о моих успехах в работе. Я влилась в их небольшой коллективчик сразу, завязались дружеские отношения, но уже для меня держали лишнюю фляжку воды и мне предлагали лучший кусочек на привале.
С Тималем я, наконец, посетила мир Ариста. Он сам был оттуда родом, принадлежал к аристократии, но был младшим сыном, поэтому на большое наследство рассчитывать не мог, только на свои силы. В первое посещение я так и не решилась встретиться с родственниками Винольма, очень боялась и переживала, поэтому мы ограничились только экскурсией по столице, посещением достопримечательностей и заглянули к сестре Тималя узнать о новостях. Мне было любопытно посмотреть на жизнь вампиров в их мире. Ариэла встретила нас приветливо, и видимо, приняла меня за девушку брата, так как расхваливала братишку. Тималь даже покраснел и попытался разуверить сестру, но это мало помогло. Здесь я впервые увидела детей вампиров. Оказывается, они умеют обращаться с лет пяти, но летать начинают только после десяти, когда окрепнут мышцы спины, и крылья вырастут пропорционально остальному телу. А сейчас по дому носились два сорванца с распахнутыми крылышками, грозя снести ими все вокруг. Милые создания. Увидев мой интерес к детям, Ариэла шепнула, что если я поспешу замуж за Тималя, то и у меня вскоре будут такие же сокровища. Сводница, а не сестрица.
Только со второго раза в мире Ариста я настроилась на посещение родового замка да’Элор. Долго думала, каким именем представиться, но потом решила, что раз перстень признал меня членом этого рода, то я Ривона да’Элор. Я пришла в костюме Стражей, с родовыми клинками и попросила встречи с главой рода. Переполох в замке начался уже при произнесении моего имени. Как только слуга провел меня в гостиную, туда стремительно вошел стройный, скорее изящный, вампир в богато расшитом костюме. Какие знакомые черты лица! Таким стал бы Винольм, если бы прожил еще несколько сот лет. Мы стояли друг напротив друга, не решаясь начать разговор, но первым заговорил мужчина:
- Кто вы, представившаяся нашим именем?
Но ответа не успел получить, так как его взгляд уперся в клинки, вернее, в рукоятки клинков, которые торчали из-за моей спины, закрепленные на перевязи.
- Откуда? – хрипло спросил мужчина. – Откуда у вас оружие моего сына? Что с ним? Где он!
- Я вам все расскажу. И выполню последнюю волю Винольма.
- Последнюю волю Винольма, - тихо эхом прошептал за мной глава рода.
- Да, я принесла в этот дом скорбные вести.
Мужчина стоял с трудом, побледнейший, выговаривая только одно: «Мой сын. Мой сын». Я подошла к нему и усадила в кресло, позвонила в колокольчик, стоявший на столике, и села сама. И мои ноги подрагивали от волнения и воспоминаний о том, кого я потеряла. На звон появился слуга, и я попросила принести воды для мужчины.
Мы молчали. Я ждала, когда хозяин замка придет в себя. Слуги принесли не только воды, но и другие напитки. Разлили по бокалам вино и удалились.
Только минут через пять мужчина, выпив вина, заговорил:
- Я Маэль да’Элор, а вы, значит, его жена. Так что случилось с моим сыном?
Мой рассказ был долгим, я сама чуть не рыдала, когда рассказывала о последних минутах жизни Винольма. Не видела ничего из-за стоящих в глазах слез. Закончила я повествование тем, что сейчас я в группе Стражей, которые и помогли мне выбраться из мира людей. Когда я замолчала, в комнате стояла тишина. Вампир молчал, а затем встал, поклонился и поцеловал мою руку:
- Ривона, судьба забрала у меня сына, но дала взамен дочь. Я признаю вас, как вдову своего наследника. Теперь вы под моим покровительством, и моя святая обязанность, как вашего отца, позаботиться о вас и вашем будущем. Отныне этот замок – ваш дом.
Эта встреча вымотала меня, захотелось остаться одной, но не удалось. Не успела я отдохнуть и час в предоставленных покоях, как приехала мать Винольма. Под непрерывные рыдания леди Юнели, мне пришлось повторить рассказ, но плакать сама я уже не могла, видимо, выплакала свою норму на сегодня. А вот матери Винольма я не понравилась. Она, проследив за моими эмоциями, пришла к выводу, что я не печалюсь о его смерти, и даже мертвому не гожусь в жены, вернее, во вдовы.
- Он погиб, спасая вас, - сказала леди. – Вы должны быть благодарны моему сыну за столь несоизмеримую жертву, которую он принес.
- Юнель! – укоризненно сказал Маэль. – Ты не справедлива. Они спасали друг друга. В тебе говорит боль потери. Не стоит вымещать свою скорбь и чувство несправедливости на нашу дочь.
- Дочь? У нас был сын! Неужели ты думаешь, что она заменит мне родного сына?! Как быстро мужчины забывают своих детей! – высказала упрек уже мужу.
- Я не навязываюсь вам. Я выполнила последнюю волю вашего сына. Он очень хотел вернуться, хотел, чтобы вы узнали о его судьбе. Я никогда не забуду Винольма, потому что в тех невыносимых условиях, когда на нас охотились, как на нежить, мы были счастливы.
Оставаться в замке я не стала, пообещала главе рода не забывать их и почаще приезжать, но решила, что можно и ограничить общение с новой родней.
Прошел еще один год среди Стражей. Я уже так привыкла к бесконечным перемещениям по мирам, что не представляла себе другой жизни. Ларкуса я не встречала по несколько недель, даже забывала думать о нем, и мне казалось, что я переболела этим увлечением, но, встретив вновь, моё сердце опять пыталось выпрыгнуть из груди, сбивалось дыхание и путались мысли. Поневоле у меня начинали дрожать руки. Я откровенно стала его избегать, но друзья уже надо мной не смеялись. В их взглядах появилась жалость. Неужели у меня в присутствии Ларкуса такой жалкий вид?! Выход я видела только в новом увлечении, но все, на ком останавливался мой взгляд, проигрывали стреву.
Ситуация изменилась, как мне показалась, в совместном походе наших групп против зомби в одном из миров. Местные жители не могли справиться самостоятельно с поднятой нежитью, разыгрывались целые сражения, сокращая численность иномирян до угрожающего состояния. Стревы просто жгли своим сиянием зомби, а вампиры упокаивали заклинаниями, ну и мечами пришлось знатно помахать. На одном из привалов после очередной схватки мы расположились у костра, мне очень захотелось пить, но моя фляжка, проколотая чьим-то клинком, оказалась пустой. Я удрученно потрясла емкостью, и, отшвырнув её подальше, уже хотела попросить у Тималя, когда в мои руки сунули фляжку и сказали:
- Держи. По твоему примеру я сейчас тоже ношу запасную фляжку с водой.
Я подняла голову и увидела Ларкуса, хотя и по голосу сразу узнала его.
- Спасибо, - сказала я, отпила, а остатки протянула обратно стреву.
- Возьми себе, маленькая вампирша. Я же сказал, что это запасная. Видишь, пригодилась.
Стрев отошел, а я сидела потрясенная, ведь это первый раз, когда Ларкус проявил ко мне заботу. Надежда разливалась во мне, я улыбалась, видимо глупо, потому что подошедший Тималь толкнул меня в плечо и шепнул: «Хватит изображать идиотку». А еще я стала после этого замечать взгляды стрева, обращенные на меня. Я не могла по бесстрастным глазам определить, что он думает в этот момент, но мечтала, что обо мне.
Наш рейд затягивался. Мы прошли пешком и перемещались порталами по всем уголкам мира, вымотались ужасно. Особенно страдали вампиры от жажды. Ну и я, конечно, тоже. Добровольцев доноров найти было трудно, поэтому приходилось еще между стычками с нежитью, охотиться для пропитания. Кровь животных пили вампиры, мясо жарили и ели все. Но все равно от того, что Ларкус рядом, мне было хорошо. Это мне напоминало то время, когда мы встречались на трасе из Арама в Ланиию, и стрев непринужденно разговаривал со мной и называл «маленькой вампиршей».
Несчастье случилось неожиданно. Мы преследовали с десяток зомби, которые направлялись к ближайшему людскому поселению, и нам хотелось перехватить их до встречи с людьми. До них оставалось не более сотни метров, когда на нас выскочили люди, вооруженные арбалетами. Видимо, они приняли нас за нежить в темноте. Мы остановились и выставили щиты, но как оказалось, несколько опоздали. Тималь оказался ранен, Сегальн тоже. Хотя у нас отличная регенерация, но арбалетный болт, разворотивший плечо Тималя, оказался смазан какой-то местной отравой. Кожа вокруг раны стремительно чернела, а противоядия не было. Была необходима кровь, свежая, способная очистить от яда сосуды Тималя. А пока он медленно умирал у меня на глазах. И я предложила ему свою. А что оставалось делать?
Люди, сначала испугавшиеся своего поступка, так как их можно было обвинить в нападении на Стражей, зароптали, видя, как вампир впился в мою руку и с жадностью глотает кровь. У них опять возникли ассоциации с нежитью, и кто-то не выдержал, выстрелил. Попали мне в ногу. Зря мы успокоились и сняли щиты. А вот мне вряд ли кто поможет, думала я, выдергивая отравленную стрелу. Теперь кровь была нужна и мне, а там где-то уже зомби пробираются к поселению.
Ларкус успокаивал людей, а я готовилась к смерти. Не знаю, что случилось со мной, может это был эффект от яда, но на меня накатила волна ярости, такая, которую я не испытывала даже при жажде мести за смерть Винольма. Красная пелена задернула глаза, и я уже не видела ничего, не слышала ничего, кроме звука бившихся в страхе сердец. Этот страх заставил меня подняться и сделать прыжок в их сторону.
- Спасайтесь! – это был последний звук, который я слышала, а потом только вкус крови на губах и боль во всем теле.
Очнулась я связанная по рукам и ногам. Нестерпимо ломило все тело, жажда сушила горло. Разве я только что не пила кровь? Ведь я чувствовала её вкус! Почему я ничего не помню?! Я хотела крикнуть, но только захрипела.
Ко мне кто-то подошел, но в глазах стоял туман. Кто? Где я?
- Господин Ларкус, я не могу ничего сделать. Этот яд очень опасен. После пяти минут действия на пострадавшего он приводит к полному разрушению личности. Она спасла напарника, но сама не получила помощи. Сейчас она под действием снотворного, но когда очнется, не вспомнит ни своего имени, ни кто она, ни кто вы. Теперь она может вести только жизнь дикого животного, а если принять во внимание её расу, то это очень опасное хищное животное. Можно даже сказать, что это нежить.
Кто это говорит? Это обо мне? Но я ведь помню кто я. Я…Я… Кто я? Неужели то, что сказано, это правда, и я потеряла разум! Нет! Я ведь понимаю, что говорят тут, понимаю каждое слово. Ларкус? Я слышала это имя… Столько мыслей накатило на меня, что они вызвали тошноту и боль в голове. И опять туман накрыл меня.
- Лер Марк, вы как целитель, обещали разобраться с этой ситуацией и поискать то, что может ей помочь, - голос звучал требовательно и громко, он и выдернул меня из тумана сна. Этот голос так прекрасен, его можно слушать вечно. Его тембр заставил меня прислушиваться, что говорят. Я когда-то слышала его, он что-то когда-то говорил мне. Не помню. Ничего не помню. Кто я?
- Господин Ларкус, я делаю все, что возможно. Но поиски противоядия ни к чему не привели. Да и времени прошло уже достаточно много. Я держу её на снотворном уже неделю. Может она еще продержится несколько дней, но процесс необратим. Вам решать, как поступить с ней дальше.
Они говорят обо мне, решают, что делать? А что случилось? Не помню! Разум! Они что-то говорили о моем разуме! Но я разумна, я все понимаю! Только ничего не помню! Почему?
- Смотрите, лер Марк, кажется, она приходит в себя. У неё дрожали веки.
Меня тоже учили создавать порталы, только надо точно знать, куда желаешь попасть, и представить это место. Однажды я представляла полигон, чтобы оказаться на нем, но мысли убежали в сторону, и я представила стрева на полигоне, открылся портал, я шагнула в него и оказалась… на коленях у Ларкуса. Все бы ничего, но он был не один, а в компании стражей, обсуждающих очередной поход на вурдалаков. Сколько насмешек мне пришлось вытерпеть! Хотелось провалиться сквозь землю! Той ночью я впервые плакала. Неужели я влюбилась?
Но на этом мои злоключения не закончились. До «снежной принцессы» дошли слухи, что я претендую на её мужчину, и она, подкараулив, когда я была одна, высказала мне свои претензии:
- Лера Ривона, не смейте больше преследовать лера Ларкуса. Иначе вы поплатитесь за свои притязания к тому, кто вам не принадлежит. Ларкус любит меня, а вы просто смешны, над вами уже смеются все в центре.
- Уймитесь, лера! Я ни на кого не претендую, просто с порталом вышло недоразумение, а мужчины, смеха ради, развили этот эпизод до вселенской любви. Он ваш.
- Вот и замечательно. Держитесь от нас подальше, - напыщенно закончила разговор «принцесса» и удалилась.
Да, Ривона! Что-то не клеится у тебя с личным счастьем!
После экзаменов, которые я сдала успешно, меня приняли в ряды Стражей в группу быстрого реагирования, назначив Ларкуса моим куратором, пока я новичок. Теперь он должен был брать меня с собой и напарником на все задания. Я в душе ликовала! Рисковать жизнью с ним рядом буду я, а не какая-то белобрысая «принцесса». Может, он заметит во мне не просто маленькую вампиршу, а женщину, которую он захочет поцеловать, а затем… Тут я всякий раз одергивала себя, не давая своей фантазии зайти слишком далеко, а то ведь прочитают мысли и опять поднимут на смех.
Начались погони за нежитью по мирам. Как боги творчески подошли к созданию такого многообразия миров и рас, населяющих их! Но любопытство не мешало мне действовать со стревами слаженно и хладнокровно. Мне одобрительно кивали всякий раз при разбирательстве очередного боя или преследования, а я радовалась, что Ларкус может мной гордиться. Пусть не любить, но гордиться то мной можно!
Проходили дни за днями. Я сражалась с Ларкусом плечом к плечу, а когда мы возвращались, его встречала «снежная принцесса». Я ревновала. Очень. Но виду не показывала. А потом его пассия исчезла, сказали, что уехала к родственникам. Радовалась я напрасно, ничего не изменилось, я была лишь дисциплинированной подчиненной. Но я старалась быть незаменимой для него. В моей сумке всегда была лишняя фляжка воды, вдруг ему понадобится, и даже запасное чистое полотенце. Он принимал мои знаки внимания как что-то должное, обыденное, благодарил. И всё. А я не знала, что еще предпринять. Перебирала в уме действия, способные изменить отношение Ларкуса ко мне, но ничего в голову не приходило, кроме откровенных приставаний. Чем дальше шло время, тем сильнее ныло сердце, тем сильнее закручивался узел внизу живота. Да я скоро стонать буду только от его вида! Довел до черты!
Оставалось только одно – перейти в другую группу, о чем я и написала прошение. Руководители центра немного поуговаривало меня, ссылаясь на то, что мы уже сработались, но, видимо стрев из руководства что-то прочел в моей головушке, и меня прикрепили к группе Тималя да’Атир. В нее входил еще вампир Сегальн Гнолор. Встретили они меня хорошо, уже знавшие о моих успехах в работе. Я влилась в их небольшой коллективчик сразу, завязались дружеские отношения, но уже для меня держали лишнюю фляжку воды и мне предлагали лучший кусочек на привале.
С Тималем я, наконец, посетила мир Ариста. Он сам был оттуда родом, принадлежал к аристократии, но был младшим сыном, поэтому на большое наследство рассчитывать не мог, только на свои силы. В первое посещение я так и не решилась встретиться с родственниками Винольма, очень боялась и переживала, поэтому мы ограничились только экскурсией по столице, посещением достопримечательностей и заглянули к сестре Тималя узнать о новостях. Мне было любопытно посмотреть на жизнь вампиров в их мире. Ариэла встретила нас приветливо, и видимо, приняла меня за девушку брата, так как расхваливала братишку. Тималь даже покраснел и попытался разуверить сестру, но это мало помогло. Здесь я впервые увидела детей вампиров. Оказывается, они умеют обращаться с лет пяти, но летать начинают только после десяти, когда окрепнут мышцы спины, и крылья вырастут пропорционально остальному телу. А сейчас по дому носились два сорванца с распахнутыми крылышками, грозя снести ими все вокруг. Милые создания. Увидев мой интерес к детям, Ариэла шепнула, что если я поспешу замуж за Тималя, то и у меня вскоре будут такие же сокровища. Сводница, а не сестрица.
Только со второго раза в мире Ариста я настроилась на посещение родового замка да’Элор. Долго думала, каким именем представиться, но потом решила, что раз перстень признал меня членом этого рода, то я Ривона да’Элор. Я пришла в костюме Стражей, с родовыми клинками и попросила встречи с главой рода. Переполох в замке начался уже при произнесении моего имени. Как только слуга провел меня в гостиную, туда стремительно вошел стройный, скорее изящный, вампир в богато расшитом костюме. Какие знакомые черты лица! Таким стал бы Винольм, если бы прожил еще несколько сот лет. Мы стояли друг напротив друга, не решаясь начать разговор, но первым заговорил мужчина:
- Кто вы, представившаяся нашим именем?
Но ответа не успел получить, так как его взгляд уперся в клинки, вернее, в рукоятки клинков, которые торчали из-за моей спины, закрепленные на перевязи.
- Откуда? – хрипло спросил мужчина. – Откуда у вас оружие моего сына? Что с ним? Где он!
- Я вам все расскажу. И выполню последнюю волю Винольма.
- Последнюю волю Винольма, - тихо эхом прошептал за мной глава рода.
- Да, я принесла в этот дом скорбные вести.
Мужчина стоял с трудом, побледнейший, выговаривая только одно: «Мой сын. Мой сын». Я подошла к нему и усадила в кресло, позвонила в колокольчик, стоявший на столике, и села сама. И мои ноги подрагивали от волнения и воспоминаний о том, кого я потеряла. На звон появился слуга, и я попросила принести воды для мужчины.
Мы молчали. Я ждала, когда хозяин замка придет в себя. Слуги принесли не только воды, но и другие напитки. Разлили по бокалам вино и удалились.
Только минут через пять мужчина, выпив вина, заговорил:
- Я Маэль да’Элор, а вы, значит, его жена. Так что случилось с моим сыном?
Мой рассказ был долгим, я сама чуть не рыдала, когда рассказывала о последних минутах жизни Винольма. Не видела ничего из-за стоящих в глазах слез. Закончила я повествование тем, что сейчас я в группе Стражей, которые и помогли мне выбраться из мира людей. Когда я замолчала, в комнате стояла тишина. Вампир молчал, а затем встал, поклонился и поцеловал мою руку:
- Ривона, судьба забрала у меня сына, но дала взамен дочь. Я признаю вас, как вдову своего наследника. Теперь вы под моим покровительством, и моя святая обязанность, как вашего отца, позаботиться о вас и вашем будущем. Отныне этот замок – ваш дом.
Эта встреча вымотала меня, захотелось остаться одной, но не удалось. Не успела я отдохнуть и час в предоставленных покоях, как приехала мать Винольма. Под непрерывные рыдания леди Юнели, мне пришлось повторить рассказ, но плакать сама я уже не могла, видимо, выплакала свою норму на сегодня. А вот матери Винольма я не понравилась. Она, проследив за моими эмоциями, пришла к выводу, что я не печалюсь о его смерти, и даже мертвому не гожусь в жены, вернее, во вдовы.
- Он погиб, спасая вас, - сказала леди. – Вы должны быть благодарны моему сыну за столь несоизмеримую жертву, которую он принес.
- Юнель! – укоризненно сказал Маэль. – Ты не справедлива. Они спасали друг друга. В тебе говорит боль потери. Не стоит вымещать свою скорбь и чувство несправедливости на нашу дочь.
- Дочь? У нас был сын! Неужели ты думаешь, что она заменит мне родного сына?! Как быстро мужчины забывают своих детей! – высказала упрек уже мужу.
- Я не навязываюсь вам. Я выполнила последнюю волю вашего сына. Он очень хотел вернуться, хотел, чтобы вы узнали о его судьбе. Я никогда не забуду Винольма, потому что в тех невыносимых условиях, когда на нас охотились, как на нежить, мы были счастливы.
Оставаться в замке я не стала, пообещала главе рода не забывать их и почаще приезжать, но решила, что можно и ограничить общение с новой родней.
Прошел еще один год среди Стражей. Я уже так привыкла к бесконечным перемещениям по мирам, что не представляла себе другой жизни. Ларкуса я не встречала по несколько недель, даже забывала думать о нем, и мне казалось, что я переболела этим увлечением, но, встретив вновь, моё сердце опять пыталось выпрыгнуть из груди, сбивалось дыхание и путались мысли. Поневоле у меня начинали дрожать руки. Я откровенно стала его избегать, но друзья уже надо мной не смеялись. В их взглядах появилась жалость. Неужели у меня в присутствии Ларкуса такой жалкий вид?! Выход я видела только в новом увлечении, но все, на ком останавливался мой взгляд, проигрывали стреву.
Ситуация изменилась, как мне показалась, в совместном походе наших групп против зомби в одном из миров. Местные жители не могли справиться самостоятельно с поднятой нежитью, разыгрывались целые сражения, сокращая численность иномирян до угрожающего состояния. Стревы просто жгли своим сиянием зомби, а вампиры упокаивали заклинаниями, ну и мечами пришлось знатно помахать. На одном из привалов после очередной схватки мы расположились у костра, мне очень захотелось пить, но моя фляжка, проколотая чьим-то клинком, оказалась пустой. Я удрученно потрясла емкостью, и, отшвырнув её подальше, уже хотела попросить у Тималя, когда в мои руки сунули фляжку и сказали:
- Держи. По твоему примеру я сейчас тоже ношу запасную фляжку с водой.
Я подняла голову и увидела Ларкуса, хотя и по голосу сразу узнала его.
- Спасибо, - сказала я, отпила, а остатки протянула обратно стреву.
- Возьми себе, маленькая вампирша. Я же сказал, что это запасная. Видишь, пригодилась.
Стрев отошел, а я сидела потрясенная, ведь это первый раз, когда Ларкус проявил ко мне заботу. Надежда разливалась во мне, я улыбалась, видимо глупо, потому что подошедший Тималь толкнул меня в плечо и шепнул: «Хватит изображать идиотку». А еще я стала после этого замечать взгляды стрева, обращенные на меня. Я не могла по бесстрастным глазам определить, что он думает в этот момент, но мечтала, что обо мне.
Наш рейд затягивался. Мы прошли пешком и перемещались порталами по всем уголкам мира, вымотались ужасно. Особенно страдали вампиры от жажды. Ну и я, конечно, тоже. Добровольцев доноров найти было трудно, поэтому приходилось еще между стычками с нежитью, охотиться для пропитания. Кровь животных пили вампиры, мясо жарили и ели все. Но все равно от того, что Ларкус рядом, мне было хорошо. Это мне напоминало то время, когда мы встречались на трасе из Арама в Ланиию, и стрев непринужденно разговаривал со мной и называл «маленькой вампиршей».
Несчастье случилось неожиданно. Мы преследовали с десяток зомби, которые направлялись к ближайшему людскому поселению, и нам хотелось перехватить их до встречи с людьми. До них оставалось не более сотни метров, когда на нас выскочили люди, вооруженные арбалетами. Видимо, они приняли нас за нежить в темноте. Мы остановились и выставили щиты, но как оказалось, несколько опоздали. Тималь оказался ранен, Сегальн тоже. Хотя у нас отличная регенерация, но арбалетный болт, разворотивший плечо Тималя, оказался смазан какой-то местной отравой. Кожа вокруг раны стремительно чернела, а противоядия не было. Была необходима кровь, свежая, способная очистить от яда сосуды Тималя. А пока он медленно умирал у меня на глазах. И я предложила ему свою. А что оставалось делать?
Люди, сначала испугавшиеся своего поступка, так как их можно было обвинить в нападении на Стражей, зароптали, видя, как вампир впился в мою руку и с жадностью глотает кровь. У них опять возникли ассоциации с нежитью, и кто-то не выдержал, выстрелил. Попали мне в ногу. Зря мы успокоились и сняли щиты. А вот мне вряд ли кто поможет, думала я, выдергивая отравленную стрелу. Теперь кровь была нужна и мне, а там где-то уже зомби пробираются к поселению.
Ларкус успокаивал людей, а я готовилась к смерти. Не знаю, что случилось со мной, может это был эффект от яда, но на меня накатила волна ярости, такая, которую я не испытывала даже при жажде мести за смерть Винольма. Красная пелена задернула глаза, и я уже не видела ничего, не слышала ничего, кроме звука бившихся в страхе сердец. Этот страх заставил меня подняться и сделать прыжок в их сторону.
- Спасайтесь! – это был последний звук, который я слышала, а потом только вкус крови на губах и боль во всем теле.
Очнулась я связанная по рукам и ногам. Нестерпимо ломило все тело, жажда сушила горло. Разве я только что не пила кровь? Ведь я чувствовала её вкус! Почему я ничего не помню?! Я хотела крикнуть, но только захрипела.
Ко мне кто-то подошел, но в глазах стоял туман. Кто? Где я?
- Господин Ларкус, я не могу ничего сделать. Этот яд очень опасен. После пяти минут действия на пострадавшего он приводит к полному разрушению личности. Она спасла напарника, но сама не получила помощи. Сейчас она под действием снотворного, но когда очнется, не вспомнит ни своего имени, ни кто она, ни кто вы. Теперь она может вести только жизнь дикого животного, а если принять во внимание её расу, то это очень опасное хищное животное. Можно даже сказать, что это нежить.
Кто это говорит? Это обо мне? Но я ведь помню кто я. Я…Я… Кто я? Неужели то, что сказано, это правда, и я потеряла разум! Нет! Я ведь понимаю, что говорят тут, понимаю каждое слово. Ларкус? Я слышала это имя… Столько мыслей накатило на меня, что они вызвали тошноту и боль в голове. И опять туман накрыл меня.
- Лер Марк, вы как целитель, обещали разобраться с этой ситуацией и поискать то, что может ей помочь, - голос звучал требовательно и громко, он и выдернул меня из тумана сна. Этот голос так прекрасен, его можно слушать вечно. Его тембр заставил меня прислушиваться, что говорят. Я когда-то слышала его, он что-то когда-то говорил мне. Не помню. Ничего не помню. Кто я?
- Господин Ларкус, я делаю все, что возможно. Но поиски противоядия ни к чему не привели. Да и времени прошло уже достаточно много. Я держу её на снотворном уже неделю. Может она еще продержится несколько дней, но процесс необратим. Вам решать, как поступить с ней дальше.
Они говорят обо мне, решают, что делать? А что случилось? Не помню! Разум! Они что-то говорили о моем разуме! Но я разумна, я все понимаю! Только ничего не помню! Почему?
- Смотрите, лер Марк, кажется, она приходит в себя. У неё дрожали веки.
