Через несколько мгновений мы самозабвенно целовались, как будто снова были молоды и только-только признались друг другу в любви. Её нежные руки обвили мою шею, а я прижимал к себе Орнию, понимая, что уже не смогу остановиться и отпустить её.
- Завтра же мы идем в храм и возобновляем наши брачные узы, - сказал я, когда моё дыхание выровнялось после бурного супружеского единения, а сердце перестало гулко стучать. – Я сглупил, когда дал согласие на развод и отпустил тебя.
- Все идет так, как угодно богам, - тихо ответила, теперь уже точно, жена. – Еще неизвестно, как бы мы жили, если бы я оставалась с тобой. Тогда я была зла на всех, даже на тебя, за то, что пропал мой сын, хотя и понимала, что вины твоей в этом нет. Но как смириться с потерей? Моя душа не желала этого принимать, бунтовала. Тогда мне не нужно было твое сочувствие, оно раздражало. Только помогая другим, я находила покой, поэтому и решилась на такой шаг, как развод. Но если бы ты знал, как я жалела потом. Прошло время, душа смирилась, и оказалось, что я совсем одна. И теперь мне страшно подумать, что не найдись внучка, мы так и продолжали бы существовать в разлуке.
- Ты права, моя радость, - ответил я на откровения Орнии, притягивая её к себе сильнее, от чего она даже пискнула. И это было так естественно и привычно, словно возродившимися чувствами смыло все годы одиночества.
Нейтас Лиаден, первокурсник, он же Эманейтас Секнол – младший наследник
Чем дольше я находился в академии, тем больше мне здесь нравилось. Каждый день приносил столько новых впечатлений, так не похожих на мою жизнь во дворце. Сдружился с некоторыми ребятами, а наша четверка, сложившаяся в первый учебный день, так и оставалась неразлучной не только во время лекций и практик, но и после занятий. Так получилось, что мы стали вхожи в дом декана Танатоса, пользуясь его обширной библиотекой.
Присматривался я и к студенточкам. Надо сказать, что встречались среди них и заучки, как Келлиана, для которой на первом месте стояли оценки за рефераты, но были и охотницы, так хорошо знакомые мне по дворцовым повадкам. Тем получение знаний было только предлогом в поисках выгодной партии для замужества. Их первым делом выделял взгляд – оценивающий, взвешивающий тебя на предмет количества денег в твоем кошельке и родословной. И если ты признавался годным, то взгляд тут же менялся на заискивающе-призывный, говорящий «Я вся твоя, только женись». Таких я тут же старался вежливо обойти стороной, не давая поводов развить мысли обо мне, как о потенциальном муже. Это не дворец, где папа топнет ногой и заявит, что сам найдет мне жену. Здесь я под личиной и инкогнито, а раскрываться желания нет, иначе будет то же, что и во дворце.
Кстати, о Келлиане. Мои первые впечатления о ней, как о пассии декана, признавшего её приемной дочерью, несколько развеялись, когда я стал бывать в их доме. Поведение этих двоих ни как не походило на влюбленность. Да, некоторая сердечность и заботливость со стороны лорда Танатоса просматривалась, но со стороны Келли это было почтение, не более. Ни каких тайных взглядов, нечаянных прикосновений – ничего! Но ведь они могут притворяться! Но тут же признавал, что Келли, с её наивностью и робостью, не тянет на хорошую актрису.
Эта девушка мне была интересна. И не только потому, что за внешним старанием показаться невзрачной и незаметной, она была красива. Да и волосы! Надо признать, что я не сразу понял, что это волосы инициированного некроманта. Келли переплетала их цветной атласной лентой, от чего волосы приобретали её оттенок. Поэтому поначалу казалось, что они то отдают голубым, то розовым.
А еще Келли выдал взгляд. Однажды им она отреагировала на непристойную выходку одного из студентов. В этом взгляде было снисхождение человека, много видевшего и пережившего. Её глаза говорили: «Ты глуп, ты ничего не знаешь об этой жизни, но я прощаю тебя». Такой взгляд мне был знаком, так на меня смотрел отец, когда отчитывал за очередной проступок.
А потом был бал середины зимы, где я встретил Келлиану, представленную ко двору. Пусть и приемную дочь, но король признал её, как законную наследницу рода Танатос. Это стало еще одним аргументом усомниться в своих выводах о ней и декане, как любовниках. Вряд ли лорд признал бы свою постельную утешительницу наследницей.
Я впервые, словно вновь, увидел Келли. Девушка была прекрасна. От диадемы, что сверкала в её платиновых волосах, зеленых глаз, тонкой фигурки в изящном платье, до туфелек на стройных ножках, лодыжки которых открывались при каждом повороте в танце. Засмотрелся и не заметил, как подошел отец и понял, на кого я смотрю.
- Хороша, - произнес король, кивнув на танцующую Келлиану. – Мне сказали, что ты сдружился с ней.
- Не только с ней, - ворчливо ответил, так как несколько стушевался. – Я со многими дружу в академии.
- Вот и дружи, - назидательно сказал отец, сделав ударение на слове «дружи», и отошел.
Вот, ведь папа! Дал разрешение только дружить, а на остальное ни-ни, не раскатывай губы. И что это за забота такая о приемной дочке декана академии, хоть и лорда!? И более знатные не отказывали во внимании, и король ничего не говорил и не предупреждал, да еще таким назидательным тоном. Хотя, отец и лорд Танатос давно дружат, некромант незаменим в советах, которые не раз спасали королевство. Папа не хочет потерять это из-за моих «хотелок». Да, надо сдержать себя, а то король сгоряча женит на какой-нибудь полезной для страны выдре. Меня аж передернуло от подобной мысли. Но ведь потанцевать и пофлиртовать никто не запрещал?!
Когда я пригласил на танец Келлиану, она зарделась так трогательно и смотрела не прямо, а словно искоса, боясь поднять глаза.
- Леди Келли, не стесняйтесь, - просто сказал я, когда мы прошли в рисунке танца половину зала. – Мы с вами знакомы и вместе учимся.
- Да, Ваше Высочество, но я не узнаю вас, - только теперь девушка подняла взгляд, рассматривая своими зелеными глазами моё лицо. – Ваш артефакт смены личины великолепен. Видимо, он изменяет вас полностью – цвет волос, глаз, овал лица, голос.
- В сокровищнице отца много интересного и полезного, - ответил я. – А артефакт очень древний. Лорд Танатос уверил, что таких больше не делают. И все же, разве вам не любопытно узнать моё имя в академии?
- Нет. Я не интересуюсь принцами, - сказала Келли быстро, и, испугавшись, поправила ответ. – Вернее, я не интересуюсь мужчинами вообще.
- И почему? Вы первая девушка, которая заявила мне подобное. Все леди хотят встретить свою любовь. Я вам не нравлюсь? – я прибавил в голос бархатных ноток, приводящих дворцовых леди в трепет.
- С первого взгляда это трудно определить, хотя вы привлекательны внешне, - серьезно ответила Келли совершенно без жеманства, что уже привело в замешательство меня. И как с ней флиртовать?
- Вот видите, вы находите меня привлекательным! А если мы узнаем друг друга ближе, то…, - но не успел договорить. Девушка отстранилась, нарушая фигуру танца.
- Для более близкого знакомства у вас, Ваше Высочество, есть штат придворных дам, а я всего лишь студентка академии, которая предпочитает учиться. Тем более, вы не оказывали мне знаки внимания и в стенах академии, а значит, вы ко мне равнодушны.
- Но если я начну ухаживать за вами в облике студента сейчас, то обнаружу себя, как принца, - воскликнул я.
- Вот! И не начинайте, - уже с улыбкой сказала Келли.
А ловко она меня осадила! И что это было? Флирт с серьезной миной? Только раззадорила своим равнодушием и холодностью. Еще сильнее захотелось узнать эту девушку лучше. Интересно, как она отреагирует на поцелуй? Хотя, зря задаюсь таким вопросом. Получу по своей наглой физиономии, точно.
- Зови меня Эманом, если уж мы учимся вместе, - разрешил я Келлиане, когда музыка отзвучала.
- Спасибо, но в академии у вас другое имя, а во дворце мы будем видеться очень редко, так что называть вас по имени предстоит не часто.
- Я позабочусь, чтобы мы встречались чаще, - коварно улыбнулся я, когда увидел, как удивленно взлетели брови девушки от такого моего заявления. – Будете получать приглашения на все балы и приемы.
- А когда вы будете учиться? – уже с усмешкой спросила Келли. – Отвлекая меня на эти развлечения, вы сами, Эман, нарушите академические нормативы. Да и мой опекун будет против.
- Вы так боитесь лорда Танатоса, - опять волна сомнения по поводу их отношений проскользнула в моих мыслях.
- Я его уважаю, и должна слушаться, как приемного отца, - строго, словно отчитывая меня за эти мысли, ответила Келлиана.
Я еще два раза приглашал Келли на танцы, но говорили мы уже больше на тему академии, предстоящих зачетов, студенческих вечеринок и отношений к преподавателям. Тут девушка уже проявляла заинтересованность и живость, свойственную своему возрасту. Я видел уже не мудрую особу с серьезными глазами, а сверстницу, в глазах которой плясали смешинки, когда я пытался шутить.
Воспринимать в академии Келлиану, как серую незаметную мышь, стало трудно. Ловил себя на том, что смотрю на неё, отвлекаясь от лекции. Это заметил даже Диадан, который не преминул засыпать меня вопросами, не влюбился ли я часом в Келли. Хорошо хоть задал мне эти вопросы друг не в присутствии девчонок, а то Лидала бы разнесла эту новость по всей академии. А от Диадана отговорился, что пока не влюбился, но она мне интересна, ну и, как принято это у парней, пообещал врезать, если он начнет трепать языком. Друг усмехнулся, так как сомневался, что у меня получится ему врезать, но намерения понял.
А вот Келли ничего не замечала, потому что сидела, устремив взгляд на преподавателя, или вдохновенно конспектировала лекции, а по сторонам и не смотрела. Может это и к лучшему! О серьезных отношениях не может быть и речи, а интрижка? На интрижку девушка не пойдет, не тот у неё характер, да и сама мысль об интрижке с Келли казалась мне кощунственной. Вот до чего дошел!
Совершенно невероятным стало сообщение, что Келлиана не просто приемная дочь, а родная внучка лорда Танатоса. Король потом меня заверил, что доказательства бесспорны и подтверждены рядом свидетелей. Что же за судьба была у этой девушки, раз к родным она попала столь странным образом? Сама девушка никогда не рассказывала о своей прошлой жизни, а на вопросы отвечала неохотно, стараясь тут же сменить тему, словно воспоминания казались тягостными, стирали с её лица всю беззаботность и веселость.
И еще её инициация! Как-то не сразу до тебя доходит, что белые волосы Келли – это не только прибавка силы у некроманта, не только отметка благосклонности к тебе магии, но это и сама смерть. Трудно понять такое в двадцать лет, когда ты никогда не сталкивался со смертью, не видел её. И только здесь, а академических подвалах, поднимая и упокаивая трупы, понимаешь, что такое настоящая жизнь и что такое смерть.
Келли
Я ликовала. Дед и бабушка снова вместе. Об этом они заявили уже на следующее утро, поспешив в храм. Внутри все пело, даже ушли куда-то свои личные переживания. Вечером отметили это событие в самом дорогом ресторане столицы. Они словно помолодели, хотя и так выглядели отлично для своих лет. А их взгляды источали любовь и заботу, часть которой досталась и мне.
Бабушка Орния, вот не поворачивается язык назвать эту красивую женщину бабушкой, взялась за меня основательно, критикуя мой стиль в одежде и прическе. По её мнению, я прячу все свои достоинства, совсем не умею выбирать платья, но она все это исправит. Мне с трудом удавалось сдерживать её порывы тут же вызвать модистку или везти меня по магазинам. А еще у бабушки появились помощники в лице Мики и Лидалы. Предательницы! От троих отбиться было сложнее, как они не понимают, что мне не нужно выглядеть привлекательно! Ни к чему, я не собираюсь выставлять свою внешность, как приманку для мужчин. И муж мне не нужен. А то, что мужчина может сделать с женщиной, я знаю.
Хотя мои убеждения несколько поколебали отношения тех же Бенеита и Орнии. Дед не скрывал нежного взгляда, когда смотрел на бабушку. Глядя на них, возникала, по моему мнению, совсем уж крамольная мысль, что замужем быть не плохо. Но я упорно гнала её от себя – ни один мужчина больше не притронется ко мне, а узнав о том, что произошло на тракте, сам не захочет притрагиваться. Так что, мне лучше думать об учебе, а не о том, как я выгляжу.
Но бабушке я свои мысли не озвучивала, и вообще, попросила деда не ворошить прошлое и не рассказывать все.
- Это твой право, - ответил лорд Бенеит. – Но леди Орния женщина, и могла бы помочь тебе, если все узнает. Или ты боишься, что она изменит о тебе своё мнение? Она перенесла любовь к нашему сыну на тебя…
- Нет. Она будет жалеть, а этого мне не нужно. И это мои, и её излишние переживания.
- Хорошо. Будет по-твоему, - согласился дедушка.
Все же пришлось уступить бабушке, и вызванная модистка обновила мой гардероб. Вот только куда я буду во всем этом великолепии ходить? Не на практические же занятия по некромантии! Когда я поделилась своими мыслями, дед долго смеялся, развивая это утверждение, что поднятые зомби проникнутся красотой кроя и тенденциями последней моды. Бабушка пыталась показать, что она обиделась, но её глаза сверками смешинками, а под конец мы втроем хохотали, да так громко, что всполошили всех домашних, так как вскоре в столовой появились экономка Жени с мужем, их сын Фэт, а также Мики и горничная Нияна.
Все бы было замечательно, но мои проблемы с появлением голосов в голове не проходили. Твари пытались мне что-то сказать, но это приводило только к головокружению и тошноте. Я так и не пыталась подойти ближе к клеткам на практиках по твареведению, чем вызывала недовольство учителя и смешки всей группы.
Я поняла, что это ментальное воздействие, а значит, я могу научиться ставить ментальные щиты, чтобы это инородное проникновение не могло взломать мой мозг. Занялась изучением соответствующих книг, и расстроилась, когда прочла, что самые слабые щиты получаются как раз у некромантов. Но это меня не остановило. Пусть и слабые, но должны же помочь!
Магичила по ночам, вот только как проверить, получается ли что-то у меня? Ничего, проверю на ближайшем занятии. В этот раз ждала практику не со страхом, а с предвкушением – справилась или нет. Поставила щит еще на подходе, а по мере приближения даже возникло чувство, что его взламывают, но он стоял. Странно, я была удивлена, так как не рассчитывала на столь продолжительное время и расстояние действия своей защиты.
Зато этим своим опытом я сорвала урок. Как будто потеряв возможность говорить со мной, твари взбесились, подняли жуткий вой, стали кидаться на магические решетки, получая при этом не малые заряды магии, но это их не останавливало. А до меня долетели отголоски обиды и непонимания, словно укор за свою выходку по отношению к ним. Преподаватель тут же вывел из зверинца группу, а я радовалась тому, что и некроманты могут держать ментальную защиту.
- Ты вся светишься, - посмотрев на меня, сказала Лидала. – Довольна, что урок не состоится? Я ведь вижу, как меняется твоё состояние еще при подходе к клеткам.
- Если бы ты только знала. Я просто чувствую эмоции этих монстров, поэтому мне неуютно у клеток. Но прошу, не рассказывай никому. Не хочу этим привлекать внимания к себе.
- Завтра же мы идем в храм и возобновляем наши брачные узы, - сказал я, когда моё дыхание выровнялось после бурного супружеского единения, а сердце перестало гулко стучать. – Я сглупил, когда дал согласие на развод и отпустил тебя.
- Все идет так, как угодно богам, - тихо ответила, теперь уже точно, жена. – Еще неизвестно, как бы мы жили, если бы я оставалась с тобой. Тогда я была зла на всех, даже на тебя, за то, что пропал мой сын, хотя и понимала, что вины твоей в этом нет. Но как смириться с потерей? Моя душа не желала этого принимать, бунтовала. Тогда мне не нужно было твое сочувствие, оно раздражало. Только помогая другим, я находила покой, поэтому и решилась на такой шаг, как развод. Но если бы ты знал, как я жалела потом. Прошло время, душа смирилась, и оказалось, что я совсем одна. И теперь мне страшно подумать, что не найдись внучка, мы так и продолжали бы существовать в разлуке.
- Ты права, моя радость, - ответил я на откровения Орнии, притягивая её к себе сильнее, от чего она даже пискнула. И это было так естественно и привычно, словно возродившимися чувствами смыло все годы одиночества.
Глава 19. Немного о принцах
Нейтас Лиаден, первокурсник, он же Эманейтас Секнол – младший наследник
Чем дольше я находился в академии, тем больше мне здесь нравилось. Каждый день приносил столько новых впечатлений, так не похожих на мою жизнь во дворце. Сдружился с некоторыми ребятами, а наша четверка, сложившаяся в первый учебный день, так и оставалась неразлучной не только во время лекций и практик, но и после занятий. Так получилось, что мы стали вхожи в дом декана Танатоса, пользуясь его обширной библиотекой.
Присматривался я и к студенточкам. Надо сказать, что встречались среди них и заучки, как Келлиана, для которой на первом месте стояли оценки за рефераты, но были и охотницы, так хорошо знакомые мне по дворцовым повадкам. Тем получение знаний было только предлогом в поисках выгодной партии для замужества. Их первым делом выделял взгляд – оценивающий, взвешивающий тебя на предмет количества денег в твоем кошельке и родословной. И если ты признавался годным, то взгляд тут же менялся на заискивающе-призывный, говорящий «Я вся твоя, только женись». Таких я тут же старался вежливо обойти стороной, не давая поводов развить мысли обо мне, как о потенциальном муже. Это не дворец, где папа топнет ногой и заявит, что сам найдет мне жену. Здесь я под личиной и инкогнито, а раскрываться желания нет, иначе будет то же, что и во дворце.
Кстати, о Келлиане. Мои первые впечатления о ней, как о пассии декана, признавшего её приемной дочерью, несколько развеялись, когда я стал бывать в их доме. Поведение этих двоих ни как не походило на влюбленность. Да, некоторая сердечность и заботливость со стороны лорда Танатоса просматривалась, но со стороны Келли это было почтение, не более. Ни каких тайных взглядов, нечаянных прикосновений – ничего! Но ведь они могут притворяться! Но тут же признавал, что Келли, с её наивностью и робостью, не тянет на хорошую актрису.
Эта девушка мне была интересна. И не только потому, что за внешним старанием показаться невзрачной и незаметной, она была красива. Да и волосы! Надо признать, что я не сразу понял, что это волосы инициированного некроманта. Келли переплетала их цветной атласной лентой, от чего волосы приобретали её оттенок. Поэтому поначалу казалось, что они то отдают голубым, то розовым.
А еще Келли выдал взгляд. Однажды им она отреагировала на непристойную выходку одного из студентов. В этом взгляде было снисхождение человека, много видевшего и пережившего. Её глаза говорили: «Ты глуп, ты ничего не знаешь об этой жизни, но я прощаю тебя». Такой взгляд мне был знаком, так на меня смотрел отец, когда отчитывал за очередной проступок.
А потом был бал середины зимы, где я встретил Келлиану, представленную ко двору. Пусть и приемную дочь, но король признал её, как законную наследницу рода Танатос. Это стало еще одним аргументом усомниться в своих выводах о ней и декане, как любовниках. Вряд ли лорд признал бы свою постельную утешительницу наследницей.
Я впервые, словно вновь, увидел Келли. Девушка была прекрасна. От диадемы, что сверкала в её платиновых волосах, зеленых глаз, тонкой фигурки в изящном платье, до туфелек на стройных ножках, лодыжки которых открывались при каждом повороте в танце. Засмотрелся и не заметил, как подошел отец и понял, на кого я смотрю.
- Хороша, - произнес король, кивнув на танцующую Келлиану. – Мне сказали, что ты сдружился с ней.
- Не только с ней, - ворчливо ответил, так как несколько стушевался. – Я со многими дружу в академии.
- Вот и дружи, - назидательно сказал отец, сделав ударение на слове «дружи», и отошел.
Вот, ведь папа! Дал разрешение только дружить, а на остальное ни-ни, не раскатывай губы. И что это за забота такая о приемной дочке декана академии, хоть и лорда!? И более знатные не отказывали во внимании, и король ничего не говорил и не предупреждал, да еще таким назидательным тоном. Хотя, отец и лорд Танатос давно дружат, некромант незаменим в советах, которые не раз спасали королевство. Папа не хочет потерять это из-за моих «хотелок». Да, надо сдержать себя, а то король сгоряча женит на какой-нибудь полезной для страны выдре. Меня аж передернуло от подобной мысли. Но ведь потанцевать и пофлиртовать никто не запрещал?!
Когда я пригласил на танец Келлиану, она зарделась так трогательно и смотрела не прямо, а словно искоса, боясь поднять глаза.
- Леди Келли, не стесняйтесь, - просто сказал я, когда мы прошли в рисунке танца половину зала. – Мы с вами знакомы и вместе учимся.
- Да, Ваше Высочество, но я не узнаю вас, - только теперь девушка подняла взгляд, рассматривая своими зелеными глазами моё лицо. – Ваш артефакт смены личины великолепен. Видимо, он изменяет вас полностью – цвет волос, глаз, овал лица, голос.
- В сокровищнице отца много интересного и полезного, - ответил я. – А артефакт очень древний. Лорд Танатос уверил, что таких больше не делают. И все же, разве вам не любопытно узнать моё имя в академии?
- Нет. Я не интересуюсь принцами, - сказала Келли быстро, и, испугавшись, поправила ответ. – Вернее, я не интересуюсь мужчинами вообще.
- И почему? Вы первая девушка, которая заявила мне подобное. Все леди хотят встретить свою любовь. Я вам не нравлюсь? – я прибавил в голос бархатных ноток, приводящих дворцовых леди в трепет.
- С первого взгляда это трудно определить, хотя вы привлекательны внешне, - серьезно ответила Келли совершенно без жеманства, что уже привело в замешательство меня. И как с ней флиртовать?
- Вот видите, вы находите меня привлекательным! А если мы узнаем друг друга ближе, то…, - но не успел договорить. Девушка отстранилась, нарушая фигуру танца.
- Для более близкого знакомства у вас, Ваше Высочество, есть штат придворных дам, а я всего лишь студентка академии, которая предпочитает учиться. Тем более, вы не оказывали мне знаки внимания и в стенах академии, а значит, вы ко мне равнодушны.
- Но если я начну ухаживать за вами в облике студента сейчас, то обнаружу себя, как принца, - воскликнул я.
- Вот! И не начинайте, - уже с улыбкой сказала Келли.
А ловко она меня осадила! И что это было? Флирт с серьезной миной? Только раззадорила своим равнодушием и холодностью. Еще сильнее захотелось узнать эту девушку лучше. Интересно, как она отреагирует на поцелуй? Хотя, зря задаюсь таким вопросом. Получу по своей наглой физиономии, точно.
- Зови меня Эманом, если уж мы учимся вместе, - разрешил я Келлиане, когда музыка отзвучала.
- Спасибо, но в академии у вас другое имя, а во дворце мы будем видеться очень редко, так что называть вас по имени предстоит не часто.
- Я позабочусь, чтобы мы встречались чаще, - коварно улыбнулся я, когда увидел, как удивленно взлетели брови девушки от такого моего заявления. – Будете получать приглашения на все балы и приемы.
- А когда вы будете учиться? – уже с усмешкой спросила Келли. – Отвлекая меня на эти развлечения, вы сами, Эман, нарушите академические нормативы. Да и мой опекун будет против.
- Вы так боитесь лорда Танатоса, - опять волна сомнения по поводу их отношений проскользнула в моих мыслях.
- Я его уважаю, и должна слушаться, как приемного отца, - строго, словно отчитывая меня за эти мысли, ответила Келлиана.
Я еще два раза приглашал Келли на танцы, но говорили мы уже больше на тему академии, предстоящих зачетов, студенческих вечеринок и отношений к преподавателям. Тут девушка уже проявляла заинтересованность и живость, свойственную своему возрасту. Я видел уже не мудрую особу с серьезными глазами, а сверстницу, в глазах которой плясали смешинки, когда я пытался шутить.
Воспринимать в академии Келлиану, как серую незаметную мышь, стало трудно. Ловил себя на том, что смотрю на неё, отвлекаясь от лекции. Это заметил даже Диадан, который не преминул засыпать меня вопросами, не влюбился ли я часом в Келли. Хорошо хоть задал мне эти вопросы друг не в присутствии девчонок, а то Лидала бы разнесла эту новость по всей академии. А от Диадана отговорился, что пока не влюбился, но она мне интересна, ну и, как принято это у парней, пообещал врезать, если он начнет трепать языком. Друг усмехнулся, так как сомневался, что у меня получится ему врезать, но намерения понял.
А вот Келли ничего не замечала, потому что сидела, устремив взгляд на преподавателя, или вдохновенно конспектировала лекции, а по сторонам и не смотрела. Может это и к лучшему! О серьезных отношениях не может быть и речи, а интрижка? На интрижку девушка не пойдет, не тот у неё характер, да и сама мысль об интрижке с Келли казалась мне кощунственной. Вот до чего дошел!
Совершенно невероятным стало сообщение, что Келлиана не просто приемная дочь, а родная внучка лорда Танатоса. Король потом меня заверил, что доказательства бесспорны и подтверждены рядом свидетелей. Что же за судьба была у этой девушки, раз к родным она попала столь странным образом? Сама девушка никогда не рассказывала о своей прошлой жизни, а на вопросы отвечала неохотно, стараясь тут же сменить тему, словно воспоминания казались тягостными, стирали с её лица всю беззаботность и веселость.
И еще её инициация! Как-то не сразу до тебя доходит, что белые волосы Келли – это не только прибавка силы у некроманта, не только отметка благосклонности к тебе магии, но это и сама смерть. Трудно понять такое в двадцать лет, когда ты никогда не сталкивался со смертью, не видел её. И только здесь, а академических подвалах, поднимая и упокаивая трупы, понимаешь, что такое настоящая жизнь и что такое смерть.
Глава 20. Тайна
Келли
Я ликовала. Дед и бабушка снова вместе. Об этом они заявили уже на следующее утро, поспешив в храм. Внутри все пело, даже ушли куда-то свои личные переживания. Вечером отметили это событие в самом дорогом ресторане столицы. Они словно помолодели, хотя и так выглядели отлично для своих лет. А их взгляды источали любовь и заботу, часть которой досталась и мне.
Бабушка Орния, вот не поворачивается язык назвать эту красивую женщину бабушкой, взялась за меня основательно, критикуя мой стиль в одежде и прическе. По её мнению, я прячу все свои достоинства, совсем не умею выбирать платья, но она все это исправит. Мне с трудом удавалось сдерживать её порывы тут же вызвать модистку или везти меня по магазинам. А еще у бабушки появились помощники в лице Мики и Лидалы. Предательницы! От троих отбиться было сложнее, как они не понимают, что мне не нужно выглядеть привлекательно! Ни к чему, я не собираюсь выставлять свою внешность, как приманку для мужчин. И муж мне не нужен. А то, что мужчина может сделать с женщиной, я знаю.
Хотя мои убеждения несколько поколебали отношения тех же Бенеита и Орнии. Дед не скрывал нежного взгляда, когда смотрел на бабушку. Глядя на них, возникала, по моему мнению, совсем уж крамольная мысль, что замужем быть не плохо. Но я упорно гнала её от себя – ни один мужчина больше не притронется ко мне, а узнав о том, что произошло на тракте, сам не захочет притрагиваться. Так что, мне лучше думать об учебе, а не о том, как я выгляжу.
Но бабушке я свои мысли не озвучивала, и вообще, попросила деда не ворошить прошлое и не рассказывать все.
- Это твой право, - ответил лорд Бенеит. – Но леди Орния женщина, и могла бы помочь тебе, если все узнает. Или ты боишься, что она изменит о тебе своё мнение? Она перенесла любовь к нашему сыну на тебя…
- Нет. Она будет жалеть, а этого мне не нужно. И это мои, и её излишние переживания.
- Хорошо. Будет по-твоему, - согласился дедушка.
Все же пришлось уступить бабушке, и вызванная модистка обновила мой гардероб. Вот только куда я буду во всем этом великолепии ходить? Не на практические же занятия по некромантии! Когда я поделилась своими мыслями, дед долго смеялся, развивая это утверждение, что поднятые зомби проникнутся красотой кроя и тенденциями последней моды. Бабушка пыталась показать, что она обиделась, но её глаза сверками смешинками, а под конец мы втроем хохотали, да так громко, что всполошили всех домашних, так как вскоре в столовой появились экономка Жени с мужем, их сын Фэт, а также Мики и горничная Нияна.
Все бы было замечательно, но мои проблемы с появлением голосов в голове не проходили. Твари пытались мне что-то сказать, но это приводило только к головокружению и тошноте. Я так и не пыталась подойти ближе к клеткам на практиках по твареведению, чем вызывала недовольство учителя и смешки всей группы.
Я поняла, что это ментальное воздействие, а значит, я могу научиться ставить ментальные щиты, чтобы это инородное проникновение не могло взломать мой мозг. Занялась изучением соответствующих книг, и расстроилась, когда прочла, что самые слабые щиты получаются как раз у некромантов. Но это меня не остановило. Пусть и слабые, но должны же помочь!
Магичила по ночам, вот только как проверить, получается ли что-то у меня? Ничего, проверю на ближайшем занятии. В этот раз ждала практику не со страхом, а с предвкушением – справилась или нет. Поставила щит еще на подходе, а по мере приближения даже возникло чувство, что его взламывают, но он стоял. Странно, я была удивлена, так как не рассчитывала на столь продолжительное время и расстояние действия своей защиты.
Зато этим своим опытом я сорвала урок. Как будто потеряв возможность говорить со мной, твари взбесились, подняли жуткий вой, стали кидаться на магические решетки, получая при этом не малые заряды магии, но это их не останавливало. А до меня долетели отголоски обиды и непонимания, словно укор за свою выходку по отношению к ним. Преподаватель тут же вывел из зверинца группу, а я радовалась тому, что и некроманты могут держать ментальную защиту.
- Ты вся светишься, - посмотрев на меня, сказала Лидала. – Довольна, что урок не состоится? Я ведь вижу, как меняется твоё состояние еще при подходе к клеткам.
- Если бы ты только знала. Я просто чувствую эмоции этих монстров, поэтому мне неуютно у клеток. Но прошу, не рассказывай никому. Не хочу этим привлекать внимания к себе.
