- И в департаменте поворчали, но смирились с тем, что не увидят вас целую неделю, - это уже сказал Даринет. – Я настоял, чтобы вас не беспокоили дома и не пытались вызвать.
- Завтра придет лекарь и проведет процедуру чистки крови, - добавил Армант.
- Но я уже хорошо себя чувствую, - попыталась я отговориться от визита целителя.
- Последствия яда могут сказаться в будущем, - отверг лорд Дастгор мою попытку. – Не стоит злоупотреблять советами лекарей, а они установили, что остатки яда еще есть в вашей крови.
Вскоре Даринет откланялся, его ждали дела, а Армант не спешил, просто пояснив, что дал указания подчиненным, и они все сделают и без него.
- Господи, как я перепугался, когда мне доложили о твоем похищении, - воскликнул мужчина, когда мы, наконец-то, остались одни. – И мне стоило больших сил не убить Лансгора-младшего на месте, увидев тебя связанную и в беспамятстве в этом борделе. Ведь они не испытывают ни какого стыда за содеянное. Эта мразь просто стояла и ухмылялась мне в глаза. Но в этот раз я доведу дело до конца. Я уже озвучил Лансгору-старшему, что если его сын не понесет опять заслуженного наказания, я вызову его на дуэль и убью. И буду в своем праве.
- Я боюсь, что начальник Департамента может начать давить на меня и может отыграться на вас, - высказала я свои опасения.
- Не будет. Я поставил в известность короля.
Все оставшееся время Армант провел с нами. Вскоре пришли матушка и Юргас, мы ужинали, а потом пили чай и разговаривали. На какой-то момент мне показалось, что я почувствовала ту атмосферу семейности, что была, когда был жив папа. Захотелось, чтобы это состояние не прекращалось, присутствовало в моей жизни всегда. Я посмотрела на Арманта, как на источник, привносящий спокойствие и уверенность в наше семейство. Он уехал, проследив, что я приняла нужные лекарства, и заверил, что заедет завтра.
- У тебя блаженное выражение лица, - с улыбкой сказала мама. – Ты влюбилась.
- Наверно, - смутившись, ответила. – Не знаю, надо ли мне в нашем положении лелеять столь несбыточное чувство?
- Несбыточное? Армант влюблен в тебя. Неужели ты думаешь, что мужчина будет проявлять столь нежную заботу к девушке, к которой равнодушен? Он ограничился бы чеками, которые присылал по почте, и письмом с вопросом о вашем самочувствии без сожаления о получении ответа.
Неделя пролетела быстро, и я с ужасом ждала, что начнутся опять допросы, но все как будто забыли обо мне и произошедшем. Армант заезжал каждый вечер, иногда на несколько часов, а иногда только спросить, как я себя чувствую, и нежно поцеловать в щеку при расставании.
Я вернулась в архив, в котором уже не было Ирвинга Лансгора. Меня никто ни о чем не расспрашивал, словно не было похищения. Только Милетта, застав меня одну в архиве древностей, выложила версию, предложенную им. Оказывается, я сама поехала с Ирвингом и его друзьями, а мой брат, зная плохую их репутацию, помчался следом и вырвал сестру из лап распушенных молодцов. Лансгор-младший отправлен отцом под домашний арест и вряд ли сюда вернется. Меня больше всего возмутило слово «сама» и я высказала Милетте все, что я об этом думаю. Впрочем, подругу я не удивила, что-то подобное она и предполагала.
Только на третий день меня пригласили в кабинет дознавателя, но встретил меня сам начальник Департамента. И только тогда мне по-настоящему стало страшно.
- Присаживайтесь, леди Максгор, - пригласил Лансгор-старший после взаимных приветствий. – У меня к вам доверительный разговор. Не буду скрывать, я постараюсь сделать все, чтобы мой сын остался на свободе, хотя и осуждаю его поведение. Я был очень занят государственными делами, что упустил некоторые аспекты в воспитании сына, им занималась моя жена, которая слишком баловала его.
Меня крайне возмутило это заявление, и я прервала мужчину, понимая куда он клонит:
-Вы решили уговорить меня не доводить дело до суда? Но ведь такое уже было с одной девушкой из нашего архива. Ваш сын не понял тогда, не поймет и в моем случае.
Лицо Лансгора-старшего стало жестким, он поджал губы в тонкую полоску, а ледяные глаза старались заморозить страхом. И может я бы сдалась, если бы не чувствовала защиту Арманта. Он не позволит обидеть меня.
- Леди Далетта, я понимаю ваш взгляд на поступок моего сына, но и вы поймите отца, которые теряет собственного сына. Я не позволю испортить его жизнь.
- Конечно! Пусть столь славный мальчик портит жизнь других! – воскликнула, забыв о приличиях и чувстве самосохранения. – Пусть и дальше чувствует свою безнаказанность, ведь добрый папа закроет глаза на его баловство. Ведь я «сама» села к нему в карету и сама поехала в бордель, «сама» согласилась, чтобы меня связали, и «сама» ждала, когда после надругательств мне сотрут память артефактом, украденным у вас вашим же сыном. И вы посмели распространить эту ложь, втаптывая моё доброе имя в грязь! А скажите, если бы у вас была дочь, и с ней поступили так же, как со мной, чтобы вы сделали?
- Я ничего не распространял о вас. И не просил делать это кого-то другого. А за дочь я бы убил, как, впрочем, и за сына, - ответил начальник Департамента. – Но сейчас вопрос о Ирвинге.
- Вот именно. Убили бы. Так что должны быть безмерно благодарны моему брату и его другу, что вашего сына не убили там же, в борделе. О чем я начинаю уже сожалеть.
- А вы безжалостны, - протянул мужчина. – Это не характерно для девушки.
- Конечно, ведь не вас же похищали и грозились обесчестить, да еще целой компанией, не вас травили ядом.
- Но не обесчестили же, - выдохнул Лансгор-старший, начиная злиться от моей несговорчивости.
- А это заслуга не вашего сына и не ваша, а моего брата и его друга лорда Дастгора.
- Но зачем вам огласка на публичных заседаниях суда? – не унимался начальник. – О вас будут судачить, перемывать косточки, а найдутся и те, кто обвинит во всем вас.
- Так уже обвинили, я же « сама»! – я опять сделала упор на слове «сама». – Если бы дело зашло слишком далеко, то я бы «сама» себя изнасиловала. Ах, нет! Я сама бы изнасиловала всех троих. Так что ли?
- Леди Максгор, - в голосе Лансгора уже прозвучали просящие нотки. – Я умоляю вас пощадить моего сына. Клянусь, суд будет, но закрытым, ему дадут условный срок, и я сам лично увезу его в свое самое дальнее имение. Он будет под охраной и никогда не сможет вернуться в столицу. С остальными участниками нападения на вас придется поступить так же.
Я задумалась. Мне, в нашем с мамой положении, не следует привлекать к себе внимание. Если скандал будут описывать в «Ведомостях», то сведения о Далетте Максгор дойдут до тех, кто лично знаком был с девушкой и кто знает, что Далетта вышла замуж и покинула страну. Стоит принять предложение Лансгора-старшего. Делать нечего. Но все же я еще выставила условие:
- Где гарантия, что ваш сын не будет насиловать местных девушек, а затем вернется года через два в столицу и не продолжит свои бесчинства? Мне не хотелось бы вновь встречаться и даже слышать о вашем сыне.
- Я приставлю к нему охрану и женю. Невесту уже подобрал, правда, она на пять лет его старше, но это и к лучшему. Она работала в нашей системе, а значит, не пойдет ему на уступки и не будет потакать, тем более, она из старинного знатного рода, родит наследника, и я заберу его себе. Буду сам воспитывать внука, чтобы не повторилось подобное. Род будет продолжен, а Ирвинг навсегда останется в имении. Даю слово лорда и начальника Департамента.
- Я пока не могу дать ответа, мне надо посоветоваться с братом.
- Это не проблема, - повеселел Лансгор, как будто я уже согласилась. – Сейчас вызовем вашего брата, и вы обговорите с ним моё предложение. Кстати, так как ваш род не очень богат, я могу выделить вам в качестве приданного небольшое имение рядом со столицей и поспособствовать в поисках подходящего жениха.
- А почему «небольшое»? – съязвила я, так как поразилась бесцеремонностью лорда.
- Небольшое? – повторил мужчина, не понимая моего сарказма. – Если хотите большое, то оно будет далеко от столицы.
- Хорошо. Вот с братом все и решим.
Лансгор-старший вызвал служащего, приказав пригласить срочно Даринета Максгора. И уже минут через пять мой «брат» зашел в кабинет, а начальник Департамента внутренней политики оставил нас одних. Пришлось шепотом поведать все Даринету. И о суде, и о возможности раскрытия моего инкогнито, о предложении имения и ссылке Ирвинга навсегда их столицы. Даринет все выслушал и согласился почти со всем, кроме подбора мне жениха, намекнув, что женихом вроде я уже обзавелась. А вот об угрозе разоблачения стоит подумать, поэтому соглашаемся на закрытый судебный процесс и от имения не отказываемся. Соглашаемся на предложение начальника, но все переговоры уже будет от моего имени вести Даринет. Он, как представитель нашего рода, подпишет бумаги и проследит за исполнением наказания для Ирвинга и за его отбытием из столицы.
Когда вернулся Лансгор-старший, я озвучила наше решение и покинула мужчин, оставив их вести переговоры. Даринет заглянул через два часа ко мне в архив и доложил, что все прошло успешно, волноваться не стоит. Соглашение подписано и заверено свидетелями, и начальник не сможет отступить. Имение же я могу выбрать сама из нескольких, которые представит на днях лорд Лансгор.
Армант, пришедший к нам вечером, сначала не одобрил наше решение, но, подумав, согласился. Публичности и описания моих «похождений» в газетах нам не надо.
Через несколько дней я узнала, кто распространяет обо мне слухи, что я «сама». Случайно подслушала разговор нашей заведующей леди Нистгор. Так как помещение разделено стеллажами, то зачастую не знаешь, кто находится на той стороне стенки из книг. Вот и сейчас разговаривающие не подозревали, что их может услышать сам объект пересудов. Леди Нистгор кому-то самозабвенно расписывала, как я подначивала и дразнила «мальчика», чтобы он обратил на меня внимание, устраивала прилюдные разборки, не стесняясь служащих и посетителей, и была не прочь повеселиться в компании знатного лорда, а поэтому я сама села в карету.
- Только подумайте, - чуть ли не слезно говорила заведующая. – И с такими людьми мне приходится работать. А сейчас на начальника Департамента страшно смотреть. Этот суд – полный провал его карьеры, скорая отставка и прозябание с сыном в какой-нибудь провинции на окраине королевства. И все из-за этой Максгор!
- Леди Нистгор, - ответил ей очень знакомый голос. – Не стоит больше никому говорить то, что вы поведали мне под большим секретом, о котором вы успели разболтать всем. И рассуждать о дальнейшей участи начальника Департамента тоже. И о том, что леди Максгор делала все «сама». Иначе я быстро организую расследование и поинтересуюсь, почему в архиве не было служащих, когда похищали леди Далетту. Вам все ясно, леди Нистгор?
- Да, - тихо ответила заведующая, после того, как Армант предупредил её о последствиях.
- Вот и отлично. Надеюсь, вы меня поняли с первого раза, - голос лорда Дастгора звучал с угрозой. – Не стоит упоминать о произошедшем в стенах «вашего» учреждения.
Слово «вашего» Армант произнес с нажимом, подчеркивая то, что и заведующая может понести наказание за моё похищение. Кстати, мысли об её причастности у меня были, так как в голове все время вертелся разговор с Милеттой и то, что меня вынесли из архива свободно, без препятствий со стороны служащих и охраны. Значит, Армант тоже подозревает её?
- Если своими россказнями вы пытались «помочь» Лансгору-старшему, то ошиблись, - продолжал мой защитник. – Не стоит злоупотреблять его хорошим отношением к вам.
- Это вас не касается! – истерично выкрикнула леди Нистгор. – Лорд Вандей Лансгор волен проявлять симпатию к кому угодно, но я не позволю никому причинять ему неприятности, а эта Максгор именно это и сделала!
Ого! Так наша заведующая неравнодушна к Ласгору-старшему, а он оказывает знаки внимания ей! Но она глупа, если наветами на меня решила защищать предмет своего воздыхания.
- Леди Нистгор, в ваши личные отношения я не вмешиваюсь, я как раз говорю про внутреннюю политику нашего королевства, а поэтому, воздержитесь впредь распространять сплетни о начальстве и сотрудниках Департамента.
- А вы не боитесь, что лорд Вандей узнает о нашей беседе и ваших угрозах мне? – мстительно спросила женщина.
- Я вам не угрожаю, а предупреждаю. И не боюсь, - получила она спокойный ответ Арманта. – Я действую в интересах королевства, и в частности, в интересах Департамента. И о ваших измышлениях уже известно лорду Лансгору.
Больше подслушивать я не стала, так как поняла, что говорившие расходятся. Еще не хватало, что меня заметят. Я быстро, но стараясь не топать ногами, пробежала к выходу их архива к читальному залу и скрылась за стойкой раздачи книг. Видела, как вылетела из-за стеллажей покрасневшая заведующая со злым лицом, а с другой стороны к дверям из библиотеки прошел Армант.
- Что вы делаете, леди Далетта? – нервно спросила начальница, когда увидела меня.
- Раскладываю формуляры и заношу выданные книги, - ответила, стараясь скрыть своё волнение от чужой беседы. Было любопытно узнать неизвестное, но и стыдно, что я опустилась до подслушивания. Еще немного, и я так чужие письма начну вскрывать. Но ведь я не специально!
Через три дня Даринет принес мне бумаги на земельную собственность вблизи столицы. Насколько я могла судить, «братец» выбрал неплохой участок с озером и лесом. На нем располагались усадьба с двухэтажным домом, садом, конюшней, небольшой фермой и деревенька, жители которой арендовали земельные наделы и обеспечивали тем самым доход хозяевам. Ехать до моих новых владений было чуть больше часа в южном направлении, в котором как раз находились летние резиденции аристократии и самого короля.
К бумагам на имение прилагался чек с круглой суммой на обустройство моей собственности, как пояснил Даринет. Я, конечно, понимала, что от меня откупаются, но приняла и деньги. Хотя лично для меня главным был суд и отъезд Ирвинга навсегда из столицы.
О моем похищении мы не говорили с Армантом. Он понял, что мне это неприятно. А при маме тем более, так как ей снова стало плохо из-за волнения за меня. Пришлось прибегнуть с помощи целителей и отпаивать матушку успокаивающими настойками с магической составляющей.
Армант все так же был внимателен, заходил к нам почти каждый вечер, открытых проявлений нежности при матушке не проявлял, но хотя бы на пять минут старался остаться со мной наедине. И вот тогда у нас срывало «удила» и «несло», если можно выразить то состояние страсти, что охватывало нас от поцелуев и объятий.
- И что удалось узнать твоему человеку в Киберии, - поинтересовалась у Арманта, когда мы привели в норму дыхание после жарких поцелуев. Глаза мужчины блестели, как черные агаты, а у меня пылали губы и щеки, словно их жгло огнем.
- Пока ничего конкретного, но и там ходят разные слухи противоречащие один другому.
- А подробнее?
- Можно и подробнее. Есть мнение, что было покушение – твой отец пытался убить Первого Советника Киберии, но ему противоречат слухи, что твой отец подсунул на подпись не те документы, которые оговаривались. Якобы в этих документах лорд Ридгор отдавал обратно Киберии земли, которые захватило наше королевство, но при этом не требовал вернуть наши рудники. Как видишь, и тот и другой слух тянут для твоего отца на государственную измену.
- Завтра придет лекарь и проведет процедуру чистки крови, - добавил Армант.
- Но я уже хорошо себя чувствую, - попыталась я отговориться от визита целителя.
- Последствия яда могут сказаться в будущем, - отверг лорд Дастгор мою попытку. – Не стоит злоупотреблять советами лекарей, а они установили, что остатки яда еще есть в вашей крови.
Вскоре Даринет откланялся, его ждали дела, а Армант не спешил, просто пояснив, что дал указания подчиненным, и они все сделают и без него.
- Господи, как я перепугался, когда мне доложили о твоем похищении, - воскликнул мужчина, когда мы, наконец-то, остались одни. – И мне стоило больших сил не убить Лансгора-младшего на месте, увидев тебя связанную и в беспамятстве в этом борделе. Ведь они не испытывают ни какого стыда за содеянное. Эта мразь просто стояла и ухмылялась мне в глаза. Но в этот раз я доведу дело до конца. Я уже озвучил Лансгору-старшему, что если его сын не понесет опять заслуженного наказания, я вызову его на дуэль и убью. И буду в своем праве.
- Я боюсь, что начальник Департамента может начать давить на меня и может отыграться на вас, - высказала я свои опасения.
- Не будет. Я поставил в известность короля.
Все оставшееся время Армант провел с нами. Вскоре пришли матушка и Юргас, мы ужинали, а потом пили чай и разговаривали. На какой-то момент мне показалось, что я почувствовала ту атмосферу семейности, что была, когда был жив папа. Захотелось, чтобы это состояние не прекращалось, присутствовало в моей жизни всегда. Я посмотрела на Арманта, как на источник, привносящий спокойствие и уверенность в наше семейство. Он уехал, проследив, что я приняла нужные лекарства, и заверил, что заедет завтра.
- У тебя блаженное выражение лица, - с улыбкой сказала мама. – Ты влюбилась.
- Наверно, - смутившись, ответила. – Не знаю, надо ли мне в нашем положении лелеять столь несбыточное чувство?
- Несбыточное? Армант влюблен в тебя. Неужели ты думаешь, что мужчина будет проявлять столь нежную заботу к девушке, к которой равнодушен? Он ограничился бы чеками, которые присылал по почте, и письмом с вопросом о вашем самочувствии без сожаления о получении ответа.
Неделя пролетела быстро, и я с ужасом ждала, что начнутся опять допросы, но все как будто забыли обо мне и произошедшем. Армант заезжал каждый вечер, иногда на несколько часов, а иногда только спросить, как я себя чувствую, и нежно поцеловать в щеку при расставании.
Я вернулась в архив, в котором уже не было Ирвинга Лансгора. Меня никто ни о чем не расспрашивал, словно не было похищения. Только Милетта, застав меня одну в архиве древностей, выложила версию, предложенную им. Оказывается, я сама поехала с Ирвингом и его друзьями, а мой брат, зная плохую их репутацию, помчался следом и вырвал сестру из лап распушенных молодцов. Лансгор-младший отправлен отцом под домашний арест и вряд ли сюда вернется. Меня больше всего возмутило слово «сама» и я высказала Милетте все, что я об этом думаю. Впрочем, подругу я не удивила, что-то подобное она и предполагала.
Только на третий день меня пригласили в кабинет дознавателя, но встретил меня сам начальник Департамента. И только тогда мне по-настоящему стало страшно.
- Присаживайтесь, леди Максгор, - пригласил Лансгор-старший после взаимных приветствий. – У меня к вам доверительный разговор. Не буду скрывать, я постараюсь сделать все, чтобы мой сын остался на свободе, хотя и осуждаю его поведение. Я был очень занят государственными делами, что упустил некоторые аспекты в воспитании сына, им занималась моя жена, которая слишком баловала его.
Меня крайне возмутило это заявление, и я прервала мужчину, понимая куда он клонит:
-Вы решили уговорить меня не доводить дело до суда? Но ведь такое уже было с одной девушкой из нашего архива. Ваш сын не понял тогда, не поймет и в моем случае.
Лицо Лансгора-старшего стало жестким, он поджал губы в тонкую полоску, а ледяные глаза старались заморозить страхом. И может я бы сдалась, если бы не чувствовала защиту Арманта. Он не позволит обидеть меня.
- Леди Далетта, я понимаю ваш взгляд на поступок моего сына, но и вы поймите отца, которые теряет собственного сына. Я не позволю испортить его жизнь.
- Конечно! Пусть столь славный мальчик портит жизнь других! – воскликнула, забыв о приличиях и чувстве самосохранения. – Пусть и дальше чувствует свою безнаказанность, ведь добрый папа закроет глаза на его баловство. Ведь я «сама» села к нему в карету и сама поехала в бордель, «сама» согласилась, чтобы меня связали, и «сама» ждала, когда после надругательств мне сотрут память артефактом, украденным у вас вашим же сыном. И вы посмели распространить эту ложь, втаптывая моё доброе имя в грязь! А скажите, если бы у вас была дочь, и с ней поступили так же, как со мной, чтобы вы сделали?
- Я ничего не распространял о вас. И не просил делать это кого-то другого. А за дочь я бы убил, как, впрочем, и за сына, - ответил начальник Департамента. – Но сейчас вопрос о Ирвинге.
- Вот именно. Убили бы. Так что должны быть безмерно благодарны моему брату и его другу, что вашего сына не убили там же, в борделе. О чем я начинаю уже сожалеть.
- А вы безжалостны, - протянул мужчина. – Это не характерно для девушки.
- Конечно, ведь не вас же похищали и грозились обесчестить, да еще целой компанией, не вас травили ядом.
- Но не обесчестили же, - выдохнул Лансгор-старший, начиная злиться от моей несговорчивости.
- А это заслуга не вашего сына и не ваша, а моего брата и его друга лорда Дастгора.
- Но зачем вам огласка на публичных заседаниях суда? – не унимался начальник. – О вас будут судачить, перемывать косточки, а найдутся и те, кто обвинит во всем вас.
- Так уже обвинили, я же « сама»! – я опять сделала упор на слове «сама». – Если бы дело зашло слишком далеко, то я бы «сама» себя изнасиловала. Ах, нет! Я сама бы изнасиловала всех троих. Так что ли?
- Леди Максгор, - в голосе Лансгора уже прозвучали просящие нотки. – Я умоляю вас пощадить моего сына. Клянусь, суд будет, но закрытым, ему дадут условный срок, и я сам лично увезу его в свое самое дальнее имение. Он будет под охраной и никогда не сможет вернуться в столицу. С остальными участниками нападения на вас придется поступить так же.
Я задумалась. Мне, в нашем с мамой положении, не следует привлекать к себе внимание. Если скандал будут описывать в «Ведомостях», то сведения о Далетте Максгор дойдут до тех, кто лично знаком был с девушкой и кто знает, что Далетта вышла замуж и покинула страну. Стоит принять предложение Лансгора-старшего. Делать нечего. Но все же я еще выставила условие:
- Где гарантия, что ваш сын не будет насиловать местных девушек, а затем вернется года через два в столицу и не продолжит свои бесчинства? Мне не хотелось бы вновь встречаться и даже слышать о вашем сыне.
- Я приставлю к нему охрану и женю. Невесту уже подобрал, правда, она на пять лет его старше, но это и к лучшему. Она работала в нашей системе, а значит, не пойдет ему на уступки и не будет потакать, тем более, она из старинного знатного рода, родит наследника, и я заберу его себе. Буду сам воспитывать внука, чтобы не повторилось подобное. Род будет продолжен, а Ирвинг навсегда останется в имении. Даю слово лорда и начальника Департамента.
- Я пока не могу дать ответа, мне надо посоветоваться с братом.
- Это не проблема, - повеселел Лансгор, как будто я уже согласилась. – Сейчас вызовем вашего брата, и вы обговорите с ним моё предложение. Кстати, так как ваш род не очень богат, я могу выделить вам в качестве приданного небольшое имение рядом со столицей и поспособствовать в поисках подходящего жениха.
- А почему «небольшое»? – съязвила я, так как поразилась бесцеремонностью лорда.
- Небольшое? – повторил мужчина, не понимая моего сарказма. – Если хотите большое, то оно будет далеко от столицы.
- Хорошо. Вот с братом все и решим.
Лансгор-старший вызвал служащего, приказав пригласить срочно Даринета Максгора. И уже минут через пять мой «брат» зашел в кабинет, а начальник Департамента внутренней политики оставил нас одних. Пришлось шепотом поведать все Даринету. И о суде, и о возможности раскрытия моего инкогнито, о предложении имения и ссылке Ирвинга навсегда их столицы. Даринет все выслушал и согласился почти со всем, кроме подбора мне жениха, намекнув, что женихом вроде я уже обзавелась. А вот об угрозе разоблачения стоит подумать, поэтому соглашаемся на закрытый судебный процесс и от имения не отказываемся. Соглашаемся на предложение начальника, но все переговоры уже будет от моего имени вести Даринет. Он, как представитель нашего рода, подпишет бумаги и проследит за исполнением наказания для Ирвинга и за его отбытием из столицы.
Когда вернулся Лансгор-старший, я озвучила наше решение и покинула мужчин, оставив их вести переговоры. Даринет заглянул через два часа ко мне в архив и доложил, что все прошло успешно, волноваться не стоит. Соглашение подписано и заверено свидетелями, и начальник не сможет отступить. Имение же я могу выбрать сама из нескольких, которые представит на днях лорд Лансгор.
Армант, пришедший к нам вечером, сначала не одобрил наше решение, но, подумав, согласился. Публичности и описания моих «похождений» в газетах нам не надо.
Глава 14
Через несколько дней я узнала, кто распространяет обо мне слухи, что я «сама». Случайно подслушала разговор нашей заведующей леди Нистгор. Так как помещение разделено стеллажами, то зачастую не знаешь, кто находится на той стороне стенки из книг. Вот и сейчас разговаривающие не подозревали, что их может услышать сам объект пересудов. Леди Нистгор кому-то самозабвенно расписывала, как я подначивала и дразнила «мальчика», чтобы он обратил на меня внимание, устраивала прилюдные разборки, не стесняясь служащих и посетителей, и была не прочь повеселиться в компании знатного лорда, а поэтому я сама села в карету.
- Только подумайте, - чуть ли не слезно говорила заведующая. – И с такими людьми мне приходится работать. А сейчас на начальника Департамента страшно смотреть. Этот суд – полный провал его карьеры, скорая отставка и прозябание с сыном в какой-нибудь провинции на окраине королевства. И все из-за этой Максгор!
- Леди Нистгор, - ответил ей очень знакомый голос. – Не стоит больше никому говорить то, что вы поведали мне под большим секретом, о котором вы успели разболтать всем. И рассуждать о дальнейшей участи начальника Департамента тоже. И о том, что леди Максгор делала все «сама». Иначе я быстро организую расследование и поинтересуюсь, почему в архиве не было служащих, когда похищали леди Далетту. Вам все ясно, леди Нистгор?
- Да, - тихо ответила заведующая, после того, как Армант предупредил её о последствиях.
- Вот и отлично. Надеюсь, вы меня поняли с первого раза, - голос лорда Дастгора звучал с угрозой. – Не стоит упоминать о произошедшем в стенах «вашего» учреждения.
Слово «вашего» Армант произнес с нажимом, подчеркивая то, что и заведующая может понести наказание за моё похищение. Кстати, мысли об её причастности у меня были, так как в голове все время вертелся разговор с Милеттой и то, что меня вынесли из архива свободно, без препятствий со стороны служащих и охраны. Значит, Армант тоже подозревает её?
- Если своими россказнями вы пытались «помочь» Лансгору-старшему, то ошиблись, - продолжал мой защитник. – Не стоит злоупотреблять его хорошим отношением к вам.
- Это вас не касается! – истерично выкрикнула леди Нистгор. – Лорд Вандей Лансгор волен проявлять симпатию к кому угодно, но я не позволю никому причинять ему неприятности, а эта Максгор именно это и сделала!
Ого! Так наша заведующая неравнодушна к Ласгору-старшему, а он оказывает знаки внимания ей! Но она глупа, если наветами на меня решила защищать предмет своего воздыхания.
- Леди Нистгор, в ваши личные отношения я не вмешиваюсь, я как раз говорю про внутреннюю политику нашего королевства, а поэтому, воздержитесь впредь распространять сплетни о начальстве и сотрудниках Департамента.
- А вы не боитесь, что лорд Вандей узнает о нашей беседе и ваших угрозах мне? – мстительно спросила женщина.
- Я вам не угрожаю, а предупреждаю. И не боюсь, - получила она спокойный ответ Арманта. – Я действую в интересах королевства, и в частности, в интересах Департамента. И о ваших измышлениях уже известно лорду Лансгору.
Больше подслушивать я не стала, так как поняла, что говорившие расходятся. Еще не хватало, что меня заметят. Я быстро, но стараясь не топать ногами, пробежала к выходу их архива к читальному залу и скрылась за стойкой раздачи книг. Видела, как вылетела из-за стеллажей покрасневшая заведующая со злым лицом, а с другой стороны к дверям из библиотеки прошел Армант.
- Что вы делаете, леди Далетта? – нервно спросила начальница, когда увидела меня.
- Раскладываю формуляры и заношу выданные книги, - ответила, стараясь скрыть своё волнение от чужой беседы. Было любопытно узнать неизвестное, но и стыдно, что я опустилась до подслушивания. Еще немного, и я так чужие письма начну вскрывать. Но ведь я не специально!
Через три дня Даринет принес мне бумаги на земельную собственность вблизи столицы. Насколько я могла судить, «братец» выбрал неплохой участок с озером и лесом. На нем располагались усадьба с двухэтажным домом, садом, конюшней, небольшой фермой и деревенька, жители которой арендовали земельные наделы и обеспечивали тем самым доход хозяевам. Ехать до моих новых владений было чуть больше часа в южном направлении, в котором как раз находились летние резиденции аристократии и самого короля.
К бумагам на имение прилагался чек с круглой суммой на обустройство моей собственности, как пояснил Даринет. Я, конечно, понимала, что от меня откупаются, но приняла и деньги. Хотя лично для меня главным был суд и отъезд Ирвинга навсегда из столицы.
О моем похищении мы не говорили с Армантом. Он понял, что мне это неприятно. А при маме тем более, так как ей снова стало плохо из-за волнения за меня. Пришлось прибегнуть с помощи целителей и отпаивать матушку успокаивающими настойками с магической составляющей.
Армант все так же был внимателен, заходил к нам почти каждый вечер, открытых проявлений нежности при матушке не проявлял, но хотя бы на пять минут старался остаться со мной наедине. И вот тогда у нас срывало «удила» и «несло», если можно выразить то состояние страсти, что охватывало нас от поцелуев и объятий.
- И что удалось узнать твоему человеку в Киберии, - поинтересовалась у Арманта, когда мы привели в норму дыхание после жарких поцелуев. Глаза мужчины блестели, как черные агаты, а у меня пылали губы и щеки, словно их жгло огнем.
- Пока ничего конкретного, но и там ходят разные слухи противоречащие один другому.
- А подробнее?
- Можно и подробнее. Есть мнение, что было покушение – твой отец пытался убить Первого Советника Киберии, но ему противоречат слухи, что твой отец подсунул на подпись не те документы, которые оговаривались. Якобы в этих документах лорд Ридгор отдавал обратно Киберии земли, которые захватило наше королевство, но при этом не требовал вернуть наши рудники. Как видишь, и тот и другой слух тянут для твоего отца на государственную измену.
