Главнокомандующий немного повернул большую голову и искоса вгляделся в названного брата. Угадать за его словами истину он способен был.
- Уже кого-то подозреваешь?
Князь мрачно улыбнулся.
- Я подозреваю всех.
- Включая меня?
- Включая себя, Медведь! – чернокнижник на миг вспылил, но, быстро оглянувшись на плетущегося позади мерина Мартына с обоими всадниками, вновь понизил голос, - Я думаю… Что, если Эрнесто ошибся, и угадал лишь… мои нечестивые мысли? Я хочу сказать – я ведь чернокнижник, и это… То есть, сам род этих занятий ты всегда осуждал…
- Фредо… - Аркано протянул сильную руку и мягко сжал плечо собеседника, улыбаясь ему как можно более располагающей улыбкой. В сочетании с пересекающим левый глаз шрамом улыбка эта в ночи выглядела несколько жутко.
- Я никогда не одобрял твоих занятий черной магией, не одобрял твоего равнодушия к простым людям… Но сейчас ты показываешь себя достойным князем Финоры. Быть может, движут тобой эгоистичные мотивы, быть может, ты идешь против монстра со своими целями… Но ты собираешься рискнуть жизнью, чтобы спасти простых людей. Ты меняешь маршрут, дабы помочь малознакомому пирату, спасти его жизнь, ты берешь в услужение бедного, недалекого паренька и, в конечном итоге, ты осуждаешь злодеев, губивших простой люд, и одобряешь тех, кто мстит за них… Не такой уж ты плохой человек, брат. Но вот почему ты и меня вносишь в список подозреваемых, мне любопытно.
Ответ не заставил себя ждать – что сказать, слабо улыбающийся князь уже знал.
- Ведь это ты уговорил меня отправиться в путешествие… брат. Но, признаться, куда больше меня смущает… - он понизил голос до чуть слышного шепота, - Мартын. Согласись – он темная лошадка, да еще его эта метка… Но не мог же он сам призвать ноофетов, чтобы те ранили его!
- Как знать… - Аркано тяжело вздохнул и, удерживая одной рукой поводья, принялся покусывать мякоть большого пальца, размышляя, - А Антон?..
Фредо поморщился и отмахнулся – это предположение выглядело глупым.
- Ты сам назвал его недалеким простаком, ему ума не хватит на то, чтобы предать нас! Оставим разговоры! Мне кажется, я вижу впереди дома…
Главнокомандующий внезапно вскинул руку, жестом останавливая собеседника и, приподнявшись в стременах, резко обернулся.
В следующий миг до слуха чернокнижника донеслась грязная брань, завершившаяся пиратским словечком.
- …! ….!! Фракасо! Чертовы птицы, что б вам пусто было! Спать ночью надо, а не гадить на порядочных путников!
Фредо изумленно вздернул брови – голуби ночью и в самом деле обычно спали, и пролететь над головой у Мартына могло, наверное, лишь одно пернатое создание…
- Ягол?
Аркано, не отвечая, вытянул руку назад, создавая удобный насест для пернатого гонца. Спустя мгновение противная птица с удовольствием взгромоздилась на нее и, заквохтав, вытянула лапу с привязанным к ней посланием.
Князь заинтересованно склонил голову набок. Тот же ли самый это ягол, что в прошлый раз напакостил ему или же просто похожий родственник, он не знал. Впрочем, по повадкам эти пернатые твари все одинаковы – в конечном итоге, некогда и их полагали монстрами, и лишь недавно догадались приручить и использовать.
Медведь ненадолго выпустил поводья и аккуратно освободил крылатого гонца от легкой ноши. После чего развернул… И, вздохнув, сжал записку в кулаке.
- В такой темени ни один проклятый демон не рассмотрит, - обреченно буркнул он, - Скачем вперед, к домам! Мартын, прекрати ругаться – ты испугаешь людей.
Пират, и в самом деле продолжающий вполголоса костерить чертову птицу, одновременно силясь очистить рукав от ее неожиданностей, недовольно нахохлился и, сам уподобившись огромному яголу, умолк.
Барт быстро лизнул шрам, рассекающий губу и, затаившись в кустах, напряг слух, силясь услышать, о чем говорят преследуемые им мятежники. Они остановились на привал – время было позднее, все нормальные люди в это время отдыхали, спали в домах, но эти авантюристы не позаботились даже нахождением крова. Так и расположились на краю большой дороги неподалеку от княжеского дворца, намереваясь поутру отправиться в путь.
Барт не знал, будут ли они спать этой ночью, но знал точно, что сам глаз не сомкнет ни на миг. Он уже успел предупредить главнокомандующего, а через него и князя, отправил с яголом записку, где сообщил о преследователях, и в ней же поклялся не спускать глаз с этих негодяев, и теперь не мог нарушить своего слова. Это был его долг, его обязанность – защищать правителя Финоры даже ценой своей жизни, и бравый вояка всегда с почтением относился к этому долгу.
Единственным, что вызывало в его душе сожаление, было отсутствие хоть кого-нибудь еще рядом, хоть Мирко или Дэмпера, этих молодых оболтусов, чтобы было с кем разделить обязанности. Но, увы… Пострадавшие в стычке с этим мерзавцем в шляпе, раненные трелями его флейты, Мирко и Дэмпер сейчас находились далеко отсюда, почти у западной границы Финоры, на лечебных водах. Тамошние лекари обещали поставить парней на ноги, вернуть им здоровье в самое кратчайшее время, но пока что ребята были недоступны.
Приходилось справляться самому.
- И все-таки у нас нет доказательств, что наш князь и чернокнижник – одно лицо.
Шин, которого друзья аккуратно сняли с лошади, осторожно расположился на траве, вытягивая сломанные ноги и переводя дыхание. В седле он ехать уже все-таки устал, тем более, что идти приходилось шагом, а лошадь под ним норовила горячиться, желая подняться в галоп. Приходилось сдерживать – со сломанными ногами страж бы не удержался.
- Я вот, например, ни разу не видел Серебряного Фредо, - продолжил он свою мысль, - И куда больше подозрений у меня вызывает то, что ты, охотник, на того чернокнижника смахиваешь. Может, ты он и есть, а нам просто головы дуришь, да хочешь с нашей помощью князя свергнуть?
Барт мысленно кивнул. Рассуждения молодого человека ему представлялись верными, а коли этот мерзавец с флейтой еще и на чернокнижника похож… Да как они вообще могли ему поверить?
- Но чернокнижник не играл на флейте, - Анатолий, легко опустившись рядом с товарищем, покосился на молчаливого Ашета, - И потом, про Стального Аша мы тоже слышали, знаем о нем не меньше, чем о…
- И ничего хорошего! – вклинился несдержанный Пьетро, замирая перед друзьями, скрестив руки на груди, - Не хочу поддерживать ни одного из вас, вот честно. Но по-своему вы правы оба – и патрон на чернокнижника похож, и на флейте чернокнижник не играл… Я думаю, надо просто следовать его пути, и дорога сама нас рассудит. Если Серебряный Фредо – чернокнижник, он не мог не оставить по пути следов.
- А как же то, что сказал Барт? – Шин, упершись ладонью в землю позади, чуть повернулся, склоняя голову набок, - Если князь отправился действительно бороться с монстром? А мы ему будем мешаться, путаться под ногами…
- А если это он сломал тебе ноги? – Стальной Аш неспешно поднялся с невысокого пня и, окинув свой небольшой отряд долгим взглядом, очень ровным и спокойным тоном продолжил, - Я не звал вас в свои попутчики, вы напросились сами. Если вас не устраивают мои мысли, намерения и подозрения – я не держу вас, вы можете вернуться в дом Потерянных душ. Или отправиться на целебные воды, я слышал, в Финоре они есть.
Барт в кустах поморщился. Вот ведь сразу видно иноземца – даже названия местных вод не знает! Целить-то они, конечно, способны, да только называют их повсеместно лечебными, а этот… Э, да что говорить. Нехороший человек этот Ашет Аччайо, очень нехороший, и ясно это было еще тогда, в харчевне, где он представился вымышленным именем. Как это он тогда себя называл… Этьен де… кто-то там. Как будто уроженец Лейпкоры, а сам-то столичный, гаденыш! Змей в человеческом обличье.
- Брось, патрон, - Анатолий, как самый старший среди своих друзей, примирительно поднял обожженные руки, - Мы сказали, что пойдем с тобой – значит, будем идти, пока не нагоним князя. Пьетро прав – чернокнижник должен был оставить следы за собой, и если мы отыщем их, мы тебе… Эй, кто это там скачет?
Наблюдатель в кустах вздрогнул и торопливо перевел взгляд в указанную мятежником сторону. По дороге, спеша ко дворцу во весь опор, и в самом деле несся какой-то всадник – довольно неумелый, как заметил Барт, всадник, - неловко погоняющий лошадь и ежесекундно рискующий сорваться на землю.
- Эй, путник! – Ашет, человек довольно резкий и решения всегда принимающий мгновенно, уверенно шагнул вперед, преграждая всаднику дорогу, - Куда спешишь?
Всадник неловко осадил коня, излишне сильно натянув поводья. Барт в кустах неодобрительно покачал головой. Вот идиот, да что же он творит? Конь-то сейчас… Ну, вот, как и ожидалось. Конь взвился на дыбы, и неумелый наездник, не удержавшись в седле, плашмя рухнул на землю.
Толя мигом вскочил, бросаясь к нему; Пьетро спешил впереди. Ашет, находившийся к пострадавшему ближе всех, шагнул к нему, протягивая руку для помощи.
- Ты, видимо, не слишком привычен к верховой езде?
Путник поднялся, приняв помощь охотника, и стало видно, что он довольно юн – совсем еще молодой парнишка, ничего особенно выдающего, обычный деревенский простачок.
- Не слишком, господин, - виновато отозвался он, неловко потирая спину, - Вас увидал, перепугался – как бы не зашибить ненароком, вот и затормозить решил. Батя мой всегда вот так поводья натягивал, да токмо батя-то по молодости в страже служил, скакать умел, а я так… - он вздохнул и махнул рукой, - Вы ж из дворца, да? Мне к князю дюже надо! У нас беда в деревню пришла, ой, как помощь надобится!
Стражи переглянулись; Шин, сидящий на земле, вытянул шею, вглядываясь в странного посланника. Вроде мальчишка, как мальчишка – босой, немытый, в сбитой на сторону холщовой рубахе да коротких штанах, - вот только выглядит странно. Не то испуган, словно удирал от кого-то, не то просто запыхался от поездки…
- Что у вас случилось? Расскажи нам.
Ашет, со своим мягким голосом и располагающей улыбкой под широкими полями шляпы (на сей раз нижней части лица он не прятал), мигом произвел на паренька хорошее впечатление. Он медленно, облегченно выдохнул и, прижав руки к груди, окинул слушателей радостным, понимающим взглядом.
- Так вы со стражи княжеской, да, дяденьки? Вы-то нам и потреба, сейчас все скажу! У нас в деревушке двор есть постоялый, так его держатель того… малость с придурью, как говаривают. Одна Праматерь ведает, чем он живет – людей к себе уж полгода как не пускает, да все твердит о тварях, что к нему ночами приходят. А еще, бают, сказки черные сказывал – вроде как пускает он изредка путников к себе, да тех поутру уж не находят – их чудовища съедают. Никто тех чудищ не видывал, да он и называет их словом таким – ну, ровно из сказок взятым! Это… ноофте… нотефеты!
- Ноофеты? – Аш чуть нахмурился, что, впрочем, под полями шляпы осталось незамеченным, - Ну-ну, продолжай. Если в вашей деревне завелись ноофеты, так это действительно…
- Ой, да нет там никого, дядя! – посланник замахал перед собой руками, - Виделось это ему все, старый был, с придурью, говорю ж! А тут к нему ввечеру, видали, несколько человеков пришли… а потом ушли, на конях уехали. И что-то бате моему странно показалось, пошел он к старику – вроде как проведать, соли там попросить, может луку, али картошки… И что ж он видит? Помер старик-то! Из ушей кровь течет, сам лежит, не дышит, и холодный, белый – ну, что твое полотно! Я сам не видывал, батя не пустил, а страшно все одно – жуть! Деревенские собрались, судачили долго, припомнили слова про этих чудищ, этих… как вот вы их сказали… Да токмо батя-то мой тут поди, да и скажи, - коли, говорит, те монстры бы его убили, так они б ему всю глотку подрали, а тут гляди ж ты – целехонька! Стало быть, говорит, не чудища убили его, а те постояльцы, что тут на минутку заглянули. Забежали, поди, убили старика – да и ноги! – парень перевел дыхание и, размахивая руками, продолжил, - А еще вспомнили, что чернокнижник у нас по Финоре бродит, мабуть, он-то и убил бедолагу? Люди бают – там из окон постоялого двора шум какой-то был жу-уткий, грохотало страшно, а потом враз все и стихло. Точно так, господин, я полагаю себе – то чернокнижник демонов своих призвал, да шабаш там устроил, а у старика-хозяина, поди, сердце-то и не выдержало такого!
- От сердца кровь из ушей не идет, - Пьетро, человек столь же внимательный, сколь и резкий, задумчиво потер подбородок, - Патрон? Ты что об этом думаешь?
Ашет равнодушно повел плечом – он для себя уже все решил.
- Вы хотели увидеть следы чернокнижника. Думаю, мы можем наведаться в деревню и полюбоваться на них. А ты, парень… Как твое имя?
- Антон, - живо приосанился паренек. Охотник безразлично кивнул: ему имя ни о чем не говорило и показалось самым обычным. Как, впрочем, и его спутникам, и внимательно прислушивающемуся из кустов Барту.
- Ты влезай на своего скакуна, да отправляйся к себе в деревню. Скажи – мы скоро придем, осмотрим постоялый двор, и сделаем все, что в наших силах.
- А к князю тебе смысла ехать нет, - вставил Анатолий, - Князь в отъезде сейчас, ты его не застанешь. Эти-то, трое постояльцев, давно они уехали?
- Дак вчерась ночью, - Антон развел руки в стороны, - Батя-то как раз уже пошел к постоялому двору, чтобы взглянуть, что там, да как, и видал, как три тени на лошадей вскочили и в ночи скрылись! Токмо, говорит, с ними будто еще кто-то был, да кто это – он во тьме не разглядел.
Фредо лежал на любезно предоставленной ему кровати, закинув руку за голову и безучастно смотрел на постепенно светлеющее небо за окном. Выспаться он успел – уснул, едва голова коснулась подушки, проспал всего несколько часов, но сумел за это время вполне восстановить силы. Теперь он мог продолжать путь, мог вновь сражаться с монстрами, и даже чувствовал в себе энергию сделать это… Но сейчас его занимали другие мысли.
Найти пристанище на ночь вчера им удалось на удивление легко – люди в первом же домике, куда усталые путники постучались, тут же согласились предоставить им кров и постель. Им был предложен простой, но сытный ужин, вода для умывания, и большая комната с двумя кроватями, где расположились князь и главнокомандующий. Мартын спал здесь же, свернувшись калачиком в глубоком кресле. Антону постелили на полу, но слуга, судя по всему, был рад и этому.
Он вообще изо всех сил показывал себя расторопным помощником, старался угодить не только своему непосредственному хозяину, но и обоим его друзьям, и даже немного мешал, когда добрые крестьяне устраивали их ночлег. Впрочем, Аркано быстро сообразил отправить паренька заботиться об усталых лошадях, что Антон с радостью и исполнил.
Теперь он спал, разметавшись во сне и приоткрыв рот; Аркано тихо дышал на кровати у стены, Мартын посапывал в кресле, а Фредо лежал с открытыми глазами и смотрел на небо. Изредка взгляд его опускался, упираясь в записку, оставленную ими вчера на подоконнике, прочитанную при свете свечи. Короткую и пугающую записку.
«Стальной Аш охотится за князем! Преследую их один, не спущу глаз, остановлю даже ценой жизни! Барт».
Больше в ней не было ни слова – ни с одной стороны, ни с другой, - и друзья, уже засыпая, все гадали, почему о Стальном Аше верный стражник говорит во множественном числе.
- Уже кого-то подозреваешь?
Князь мрачно улыбнулся.
- Я подозреваю всех.
- Включая меня?
- Включая себя, Медведь! – чернокнижник на миг вспылил, но, быстро оглянувшись на плетущегося позади мерина Мартына с обоими всадниками, вновь понизил голос, - Я думаю… Что, если Эрнесто ошибся, и угадал лишь… мои нечестивые мысли? Я хочу сказать – я ведь чернокнижник, и это… То есть, сам род этих занятий ты всегда осуждал…
- Фредо… - Аркано протянул сильную руку и мягко сжал плечо собеседника, улыбаясь ему как можно более располагающей улыбкой. В сочетании с пересекающим левый глаз шрамом улыбка эта в ночи выглядела несколько жутко.
- Я никогда не одобрял твоих занятий черной магией, не одобрял твоего равнодушия к простым людям… Но сейчас ты показываешь себя достойным князем Финоры. Быть может, движут тобой эгоистичные мотивы, быть может, ты идешь против монстра со своими целями… Но ты собираешься рискнуть жизнью, чтобы спасти простых людей. Ты меняешь маршрут, дабы помочь малознакомому пирату, спасти его жизнь, ты берешь в услужение бедного, недалекого паренька и, в конечном итоге, ты осуждаешь злодеев, губивших простой люд, и одобряешь тех, кто мстит за них… Не такой уж ты плохой человек, брат. Но вот почему ты и меня вносишь в список подозреваемых, мне любопытно.
Ответ не заставил себя ждать – что сказать, слабо улыбающийся князь уже знал.
- Ведь это ты уговорил меня отправиться в путешествие… брат. Но, признаться, куда больше меня смущает… - он понизил голос до чуть слышного шепота, - Мартын. Согласись – он темная лошадка, да еще его эта метка… Но не мог же он сам призвать ноофетов, чтобы те ранили его!
- Как знать… - Аркано тяжело вздохнул и, удерживая одной рукой поводья, принялся покусывать мякоть большого пальца, размышляя, - А Антон?..
Фредо поморщился и отмахнулся – это предположение выглядело глупым.
- Ты сам назвал его недалеким простаком, ему ума не хватит на то, чтобы предать нас! Оставим разговоры! Мне кажется, я вижу впереди дома…
Главнокомандующий внезапно вскинул руку, жестом останавливая собеседника и, приподнявшись в стременах, резко обернулся.
В следующий миг до слуха чернокнижника донеслась грязная брань, завершившаяся пиратским словечком.
- …! ….!! Фракасо! Чертовы птицы, что б вам пусто было! Спать ночью надо, а не гадить на порядочных путников!
Фредо изумленно вздернул брови – голуби ночью и в самом деле обычно спали, и пролететь над головой у Мартына могло, наверное, лишь одно пернатое создание…
- Ягол?
Аркано, не отвечая, вытянул руку назад, создавая удобный насест для пернатого гонца. Спустя мгновение противная птица с удовольствием взгромоздилась на нее и, заквохтав, вытянула лапу с привязанным к ней посланием.
Князь заинтересованно склонил голову набок. Тот же ли самый это ягол, что в прошлый раз напакостил ему или же просто похожий родственник, он не знал. Впрочем, по повадкам эти пернатые твари все одинаковы – в конечном итоге, некогда и их полагали монстрами, и лишь недавно догадались приручить и использовать.
Медведь ненадолго выпустил поводья и аккуратно освободил крылатого гонца от легкой ноши. После чего развернул… И, вздохнув, сжал записку в кулаке.
- В такой темени ни один проклятый демон не рассмотрит, - обреченно буркнул он, - Скачем вперед, к домам! Мартын, прекрати ругаться – ты испугаешь людей.
Пират, и в самом деле продолжающий вполголоса костерить чертову птицу, одновременно силясь очистить рукав от ее неожиданностей, недовольно нахохлился и, сам уподобившись огромному яголу, умолк.
***
Барт быстро лизнул шрам, рассекающий губу и, затаившись в кустах, напряг слух, силясь услышать, о чем говорят преследуемые им мятежники. Они остановились на привал – время было позднее, все нормальные люди в это время отдыхали, спали в домах, но эти авантюристы не позаботились даже нахождением крова. Так и расположились на краю большой дороги неподалеку от княжеского дворца, намереваясь поутру отправиться в путь.
Барт не знал, будут ли они спать этой ночью, но знал точно, что сам глаз не сомкнет ни на миг. Он уже успел предупредить главнокомандующего, а через него и князя, отправил с яголом записку, где сообщил о преследователях, и в ней же поклялся не спускать глаз с этих негодяев, и теперь не мог нарушить своего слова. Это был его долг, его обязанность – защищать правителя Финоры даже ценой своей жизни, и бравый вояка всегда с почтением относился к этому долгу.
Единственным, что вызывало в его душе сожаление, было отсутствие хоть кого-нибудь еще рядом, хоть Мирко или Дэмпера, этих молодых оболтусов, чтобы было с кем разделить обязанности. Но, увы… Пострадавшие в стычке с этим мерзавцем в шляпе, раненные трелями его флейты, Мирко и Дэмпер сейчас находились далеко отсюда, почти у западной границы Финоры, на лечебных водах. Тамошние лекари обещали поставить парней на ноги, вернуть им здоровье в самое кратчайшее время, но пока что ребята были недоступны.
Приходилось справляться самому.
- И все-таки у нас нет доказательств, что наш князь и чернокнижник – одно лицо.
Шин, которого друзья аккуратно сняли с лошади, осторожно расположился на траве, вытягивая сломанные ноги и переводя дыхание. В седле он ехать уже все-таки устал, тем более, что идти приходилось шагом, а лошадь под ним норовила горячиться, желая подняться в галоп. Приходилось сдерживать – со сломанными ногами страж бы не удержался.
- Я вот, например, ни разу не видел Серебряного Фредо, - продолжил он свою мысль, - И куда больше подозрений у меня вызывает то, что ты, охотник, на того чернокнижника смахиваешь. Может, ты он и есть, а нам просто головы дуришь, да хочешь с нашей помощью князя свергнуть?
Барт мысленно кивнул. Рассуждения молодого человека ему представлялись верными, а коли этот мерзавец с флейтой еще и на чернокнижника похож… Да как они вообще могли ему поверить?
- Но чернокнижник не играл на флейте, - Анатолий, легко опустившись рядом с товарищем, покосился на молчаливого Ашета, - И потом, про Стального Аша мы тоже слышали, знаем о нем не меньше, чем о…
- И ничего хорошего! – вклинился несдержанный Пьетро, замирая перед друзьями, скрестив руки на груди, - Не хочу поддерживать ни одного из вас, вот честно. Но по-своему вы правы оба – и патрон на чернокнижника похож, и на флейте чернокнижник не играл… Я думаю, надо просто следовать его пути, и дорога сама нас рассудит. Если Серебряный Фредо – чернокнижник, он не мог не оставить по пути следов.
- А как же то, что сказал Барт? – Шин, упершись ладонью в землю позади, чуть повернулся, склоняя голову набок, - Если князь отправился действительно бороться с монстром? А мы ему будем мешаться, путаться под ногами…
- А если это он сломал тебе ноги? – Стальной Аш неспешно поднялся с невысокого пня и, окинув свой небольшой отряд долгим взглядом, очень ровным и спокойным тоном продолжил, - Я не звал вас в свои попутчики, вы напросились сами. Если вас не устраивают мои мысли, намерения и подозрения – я не держу вас, вы можете вернуться в дом Потерянных душ. Или отправиться на целебные воды, я слышал, в Финоре они есть.
Барт в кустах поморщился. Вот ведь сразу видно иноземца – даже названия местных вод не знает! Целить-то они, конечно, способны, да только называют их повсеместно лечебными, а этот… Э, да что говорить. Нехороший человек этот Ашет Аччайо, очень нехороший, и ясно это было еще тогда, в харчевне, где он представился вымышленным именем. Как это он тогда себя называл… Этьен де… кто-то там. Как будто уроженец Лейпкоры, а сам-то столичный, гаденыш! Змей в человеческом обличье.
- Брось, патрон, - Анатолий, как самый старший среди своих друзей, примирительно поднял обожженные руки, - Мы сказали, что пойдем с тобой – значит, будем идти, пока не нагоним князя. Пьетро прав – чернокнижник должен был оставить следы за собой, и если мы отыщем их, мы тебе… Эй, кто это там скачет?
Наблюдатель в кустах вздрогнул и торопливо перевел взгляд в указанную мятежником сторону. По дороге, спеша ко дворцу во весь опор, и в самом деле несся какой-то всадник – довольно неумелый, как заметил Барт, всадник, - неловко погоняющий лошадь и ежесекундно рискующий сорваться на землю.
- Эй, путник! – Ашет, человек довольно резкий и решения всегда принимающий мгновенно, уверенно шагнул вперед, преграждая всаднику дорогу, - Куда спешишь?
Всадник неловко осадил коня, излишне сильно натянув поводья. Барт в кустах неодобрительно покачал головой. Вот идиот, да что же он творит? Конь-то сейчас… Ну, вот, как и ожидалось. Конь взвился на дыбы, и неумелый наездник, не удержавшись в седле, плашмя рухнул на землю.
Толя мигом вскочил, бросаясь к нему; Пьетро спешил впереди. Ашет, находившийся к пострадавшему ближе всех, шагнул к нему, протягивая руку для помощи.
- Ты, видимо, не слишком привычен к верховой езде?
Путник поднялся, приняв помощь охотника, и стало видно, что он довольно юн – совсем еще молодой парнишка, ничего особенно выдающего, обычный деревенский простачок.
- Не слишком, господин, - виновато отозвался он, неловко потирая спину, - Вас увидал, перепугался – как бы не зашибить ненароком, вот и затормозить решил. Батя мой всегда вот так поводья натягивал, да токмо батя-то по молодости в страже служил, скакать умел, а я так… - он вздохнул и махнул рукой, - Вы ж из дворца, да? Мне к князю дюже надо! У нас беда в деревню пришла, ой, как помощь надобится!
Стражи переглянулись; Шин, сидящий на земле, вытянул шею, вглядываясь в странного посланника. Вроде мальчишка, как мальчишка – босой, немытый, в сбитой на сторону холщовой рубахе да коротких штанах, - вот только выглядит странно. Не то испуган, словно удирал от кого-то, не то просто запыхался от поездки…
- Что у вас случилось? Расскажи нам.
Ашет, со своим мягким голосом и располагающей улыбкой под широкими полями шляпы (на сей раз нижней части лица он не прятал), мигом произвел на паренька хорошее впечатление. Он медленно, облегченно выдохнул и, прижав руки к груди, окинул слушателей радостным, понимающим взглядом.
- Так вы со стражи княжеской, да, дяденьки? Вы-то нам и потреба, сейчас все скажу! У нас в деревушке двор есть постоялый, так его держатель того… малость с придурью, как говаривают. Одна Праматерь ведает, чем он живет – людей к себе уж полгода как не пускает, да все твердит о тварях, что к нему ночами приходят. А еще, бают, сказки черные сказывал – вроде как пускает он изредка путников к себе, да тех поутру уж не находят – их чудовища съедают. Никто тех чудищ не видывал, да он и называет их словом таким – ну, ровно из сказок взятым! Это… ноофте… нотефеты!
- Ноофеты? – Аш чуть нахмурился, что, впрочем, под полями шляпы осталось незамеченным, - Ну-ну, продолжай. Если в вашей деревне завелись ноофеты, так это действительно…
- Ой, да нет там никого, дядя! – посланник замахал перед собой руками, - Виделось это ему все, старый был, с придурью, говорю ж! А тут к нему ввечеру, видали, несколько человеков пришли… а потом ушли, на конях уехали. И что-то бате моему странно показалось, пошел он к старику – вроде как проведать, соли там попросить, может луку, али картошки… И что ж он видит? Помер старик-то! Из ушей кровь течет, сам лежит, не дышит, и холодный, белый – ну, что твое полотно! Я сам не видывал, батя не пустил, а страшно все одно – жуть! Деревенские собрались, судачили долго, припомнили слова про этих чудищ, этих… как вот вы их сказали… Да токмо батя-то мой тут поди, да и скажи, - коли, говорит, те монстры бы его убили, так они б ему всю глотку подрали, а тут гляди ж ты – целехонька! Стало быть, говорит, не чудища убили его, а те постояльцы, что тут на минутку заглянули. Забежали, поди, убили старика – да и ноги! – парень перевел дыхание и, размахивая руками, продолжил, - А еще вспомнили, что чернокнижник у нас по Финоре бродит, мабуть, он-то и убил бедолагу? Люди бают – там из окон постоялого двора шум какой-то был жу-уткий, грохотало страшно, а потом враз все и стихло. Точно так, господин, я полагаю себе – то чернокнижник демонов своих призвал, да шабаш там устроил, а у старика-хозяина, поди, сердце-то и не выдержало такого!
- От сердца кровь из ушей не идет, - Пьетро, человек столь же внимательный, сколь и резкий, задумчиво потер подбородок, - Патрон? Ты что об этом думаешь?
Ашет равнодушно повел плечом – он для себя уже все решил.
- Вы хотели увидеть следы чернокнижника. Думаю, мы можем наведаться в деревню и полюбоваться на них. А ты, парень… Как твое имя?
- Антон, - живо приосанился паренек. Охотник безразлично кивнул: ему имя ни о чем не говорило и показалось самым обычным. Как, впрочем, и его спутникам, и внимательно прислушивающемуся из кустов Барту.
- Ты влезай на своего скакуна, да отправляйся к себе в деревню. Скажи – мы скоро придем, осмотрим постоялый двор, и сделаем все, что в наших силах.
- А к князю тебе смысла ехать нет, - вставил Анатолий, - Князь в отъезде сейчас, ты его не застанешь. Эти-то, трое постояльцев, давно они уехали?
- Дак вчерась ночью, - Антон развел руки в стороны, - Батя-то как раз уже пошел к постоялому двору, чтобы взглянуть, что там, да как, и видал, как три тени на лошадей вскочили и в ночи скрылись! Токмо, говорит, с ними будто еще кто-то был, да кто это – он во тьме не разглядел.
***
Фредо лежал на любезно предоставленной ему кровати, закинув руку за голову и безучастно смотрел на постепенно светлеющее небо за окном. Выспаться он успел – уснул, едва голова коснулась подушки, проспал всего несколько часов, но сумел за это время вполне восстановить силы. Теперь он мог продолжать путь, мог вновь сражаться с монстрами, и даже чувствовал в себе энергию сделать это… Но сейчас его занимали другие мысли.
Найти пристанище на ночь вчера им удалось на удивление легко – люди в первом же домике, куда усталые путники постучались, тут же согласились предоставить им кров и постель. Им был предложен простой, но сытный ужин, вода для умывания, и большая комната с двумя кроватями, где расположились князь и главнокомандующий. Мартын спал здесь же, свернувшись калачиком в глубоком кресле. Антону постелили на полу, но слуга, судя по всему, был рад и этому.
Он вообще изо всех сил показывал себя расторопным помощником, старался угодить не только своему непосредственному хозяину, но и обоим его друзьям, и даже немного мешал, когда добрые крестьяне устраивали их ночлег. Впрочем, Аркано быстро сообразил отправить паренька заботиться об усталых лошадях, что Антон с радостью и исполнил.
Теперь он спал, разметавшись во сне и приоткрыв рот; Аркано тихо дышал на кровати у стены, Мартын посапывал в кресле, а Фредо лежал с открытыми глазами и смотрел на небо. Изредка взгляд его опускался, упираясь в записку, оставленную ими вчера на подоконнике, прочитанную при свете свечи. Короткую и пугающую записку.
«Стальной Аш охотится за князем! Преследую их один, не спущу глаз, остановлю даже ценой жизни! Барт».
Больше в ней не было ни слова – ни с одной стороны, ни с другой, - и друзья, уже засыпая, все гадали, почему о Стальном Аше верный стражник говорит во множественном числе.
