Роман, глядя на это, негромко фыркнул и, беря с собственной тарелки точно такой же блинчик, слегка вздохнул.
- Все лучшее – детям… Почему я не догадался просто взять и начать есть, прикинувшись маленьким?
- Потому что ты сидел, закинув ноги на стол и провоцировал папу сделать тебе замечание, - каверзно заметил Андре и, предпочитая сделать вид, что сказал это не он, сам поспешно углубился в завтрак.
Роман окинул его долгим взглядом и угрожающе приподняв блинчик, указал им на излишне говорливого кузена.
- Учти, капитан - я припомню тебе это, когда мы выйдем в море. И вот тогда… - он замолчал на полуслове и, сохраняя мрачную и пугающую таинственность, погрозил собеседнику блинчиком.
…Завтрак прошел в атмосфере всеобщих шуток и редкого выражения недовольства со стороны Романа. Выражал он его, как правило, в сторону Альберта, что тот сносил с исполненной вселенского терпения улыбкой, после выслушивал негодование Андре, отвечал какой-нибудь колкой шуткой, и мир оказывался восстановлен.
Ричард на протяжении всего времени сидел, будто в воду опущенный и, в конечном итоге, не закончив толком трапезу, поднялся на ноги.
- Извините, нет аппетита, - голос оборотня звучал как-то странно-заморожено, отстраненно, и Татьяна, как всегда переживающая за каждого из своих друзей и родственников едва ли не больше прочих, насторожилась. Ричард тяжело вздохнул и махнул рукой куда-то в сторону коридора, ведущего к библиотеке.
- Я… пойду. Мне подумать нужно.
Альберт слегка покачал головой и, вздохнув, кивнул. Наказание баронета не пытаться перетянуть одеяло на себя, мужчина, разумеется, помнил, однако же, и оставаться в стороне, будучи одним из участников событий, да еще и первопричиной такого состояния Ричарда, не мог.
- Ричард! – дождавшись, когда уже направившийся в указанную сторону мужчина обернется, он быстро улыбнулся, - Я ведь могу и ошибаться.
Оборотень, не отвечая, дернул плечом и, отвернувшись, решительно зашагал прочь. Татьяна, проводив его долгим взглядом, нахмурилась, переводя взгляд на отца.
- В чем ты можешь ошибаться? Что происходит, что с Ричардом?
- Не успел появиться, уже нам дядю испортил, - Роман, недовольно насупившись, отправил в рот последний блинчик и, пытаясь одновременно жевать и говорить, прибавил, - Я февь воворил, фто он флотей.
Анри, абсолютно довольный дядюшкиной выходкой, прыснул в какао, разбрызгивая его на добрых полстола.
Эрик, который, познав радость отцовства, теперь изо всех сил заботился о нравственно-моральном воспитании сына, и совершенно не желал видеть, как ему подают дурной пример, хмурясь, хлопнул ладонью по столу.
- Роман! Прожуй, потом говори, и хватит учить моего сына всяким глупостям!
- Да кто ж его учит? – виконт, с некоторым трудом проглотив довольно большой кусок блина, пару раз удивленно моргнул, - Он сам всему учится, причем совершенно не интересуясь мнением старших. Избаловали мы ребенка, ужас просто какой-то, - он наиграно вздохнул и неожиданно нахмурился в сторону Альберта, - А его новоявленный дед однозначно его еще больше избалует! Я всегда говорил, что дядя – злодей!
- И он опять грозит укором,
На воре шапка не горит,
Но будет он покрыт позором,
Коли Роман так говорит, - ехидно отреагировал Андре и, глотнув кофе, легко пожал плечами, - Кстати, дядюшек у тебя, помнится, целых две штуки, так что ты уж будь добр, уточняй, о ком идет речь.
- Хватит вам, - Татьяна вздохнула и, мимолетно погладив сына по голове, сама поднялась на ноги, - Пойду спрошу, как он… Не могу видеть его в таком состоянии, особенно когда не понимаю, в чем дело.
- Не думаю, что это хорошая мысль, - Альберт негромко вздохнул и, покачав головой, быстро глянул на сына, - Ричард переживает сейчас… некоторое потрясение, которое пережить ему следовало бы в одиночку. Иначе он не будет готов…
- Ты плохо знаешь его, папа, - девушка, чуть нахмурившись, упрямо выпрямилась, отстраняясь от стола, - Когда Ричард переживает, гораздо лучше, если рядом будет кто-то, кому он сможет открыть душу. Анри… веди себя хорошо, пока я буду говорить с Ричардом.
- Я всегда себя хорошо веду, мама, - моментально отозвался мальчик, - Это только папа всегда мной недоволен.
- Я?.. – Эрик, поперхнувшись от неожиданности, растерянно уставился на сына, - Анри… Что это еще за заявления? Когда я был тобой недоволен??
- Прямо сейчас, - живо отозвался мальчишка и, широко улыбнувшись, чинно отпил оставшееся в чашке какао.
Татьяна только вздохнула и, не желая развивать эту дискуссию, решительно направилась беседовать с оборотнем.
Роман, окинув долгим, внимательным взглядом всех оставшихся за столом, самодовольно улыбнулся и демонстративно размял пальцы.
- Итак, нас беззастенчиво бросили. Поздравляю, друзья… и ты, дядя, мы теперь можем полноценно заняться воспитанием ребенка! А то при Татьяне это сложно делать, она все время боится, что мы будем его угнетать… Ребенок, - он с интересом склонил голову набок, всматриваясь в мальчонку, - Ты готов к тому, что мы тебя будем угнетать?
- У ребенка еще есть отец и дед, которые присутствуют здесь, - Винсент, хмыкнув, откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди, - Боюсь, они не позволят этого угнетения. А если ты опять сцепишься с Альбертом, Роман, воспитывать я начну тебя.
- Оставьте это! – великий маг, неожиданно решительно привлекая к себе внимание, вскинул руку, останавливая спорщиков, - Если в вас проснулась тяга вести беседу, давайте говорить хотя бы о вещах более важных и более… насущных, нежели угнетение моего внука. Анри, иди сюда.
Анри, легко соскользнув со стула, быстро покосился на отца и, не встретив во взгляде того возражения, заулыбался, бросаясь к дедушке. Тот, легко подхватив мальчонку, усадил его себе на колени и победоносно воззрился на Романа.
- Малыш теперь под защитой, мой дорогой племянник, угнетение откладывается до лучших времен. Скажите мне… С чего вы планируете начать нашу битву?
- Какую битву? – Анри, вмиг оживившийся и заинтересовавшийся, повернулся на коленях мага, с любопытством вглядываясь в его лицо. Мужчина, усмехнувшись, легонько коснулся кончиком пальца его носа.
- Это взрослая битва, малыш, тебя мы от нее защитим. Но сначала я бы хотел услышать предложения…
- Тогда делай их сам, - моментально включился доселе излишне увлеченный завтраком Луи, - Тут я на стороне Романа – если тебе так хочется командовать, дядя, - вперед! Вноси конструктивные предложения, чтобы мы могли…
- Их критиковать! – жизнерадостно подхватил виконт, - Итак, мы слушаем. Может быть, применим твой излюбленный тактический прием и заявимся к нему в гости? А что, потребуем отдать нам квартирку и звание…
- Замок и титул, - подсказал Эрик, тоже припомнивший первый визит дядюшки к стенам их замка и, тонко улыбнувшись, предпочел перевести взгляд на сына, подмигивая ему.
Альберт медленно выдохнул и немного отвел одну руку в сторону. Второй он удерживал Анри, не давая ему, непрестанно вертящемуся, соскользнуть на пол.
- Я заслужил такие слова. Однако, совет Романа принимаю к сведению и даже рекомендую последовать ему – мы могли бы навестить Чеслава. Безо всяких требований, просто побеседовать, а в ходе этой беседы, при хорошем раскладе, выведать побольше о его планах… Но в первую очередь я хотел предложить иное, - он медленно обвел всех своих слушателей взглядом и весомо добавил, - Мы должны узнать, когда именно будет Ночь Большой луны.
Анри, с огромным любопытством прислушивавшийся к разговорам взрослых, услышав эти слова, восторженно подпрыгнул на коленях у деда.
- А я знаю, когда она будет! – он весело хлопнул в ладоши, - Честное слово, знаю!
- Анри, ответы типа «ночью» или «при большой луне» тут не подходят, - Людовик очаровательно улыбнулся и, напуская на себя вид вселенской грусти, немного опустил плечи, - Иначе я бы сам так ответил…
Мальчик удивленно покосился на него и, сообразив, что слова его всерьез восприняты не были, нахмурился.
- Но я правда знаю… Я читал про нее, про Ночь Большой луны, мне было интересно, и я высчитал, когда…
- Это невозможно, - Альберт, сам нахмурившись, мотнул головой, - Анри, маги всего мира на протяжении многих сотен лет пытались высчитать миг, когда она наступает, но не смогли! Никто не смог, и даже Рейнир, если память мне не изменяет, не знал точного мига ее наступления… - здесь взгляд его скользнул к хранителю памяти, как к человеку, упомянутого мага знавшему и многому у него научившемуся. Винсент кивнул, задумчиво изучая взглядом мальчика, восседающего на коленях у великого мага.
- Да, это так… - говорил он негромко, медленно, явно размышляя параллельно о чем-то своем, - Рейнир не знал, когда наступит Ночь Большой луны, он искал приметы, он прислушивался к своей интуиции, но сумел понять, что она наступает, лишь ощутив всплеск невероятной силы. При мне позже он многократно пытался высчитать точное время, точный день, ночь, когда взойдет Большая луна, но не сумел. Как же тебе это удалось, малыш?
- Но это же просто, - мальчик удивленно пожал плечами, - Большая луна никогда не восходит в месяцы, в которых есть буква «н». Чаще всего она на небе либо весной, либо осенью, реже – летом, и никогда ее никто не видел зимой. В годах, когда она восходит, вторая цифра обычно ноль, значит, Ночь наступает в начале года. А если посмотреть на первые цифры, становится понятно, что они каждый раз увеличиваются на три… то есть две. Ну, то есть, если там было один, в следующий раз будет четыре. В общем, если я прав, то получается, что Ночь Большой луны наступает через каждые три века, со смещением на три года. И на несколько месяцев… Если получается – то на три, но, если третий месяц попадает на тот, в котором есть буква «н», разрыв увеличивается, - он еще раз пожал плечами и смущенно улыбнулся, - В общем, вот.
На несколько долгих, тягучих секунд в гостиной воцарилось молчание. Маги, люди, нелюди, переглядывались между собой, не в силах найти слова, чтобы характеризовать столь неожиданно открывшуюся проницательность ребенка, чтобы оценить его невероятную догадку.
- Никогда не восходит в месяцы, в которых есть буква «н»… - медленно проговорил Винсент и, неожиданно хохотнув, запрокинул голову, восторженно улыбаясь, - Даа… До такого мог додуматься только ребенок!
- Зато теперь ясно, почему всякие великие маги до такого не додумались, - Роман слегка пожал плечами, - Взрослым неподвластно мировоззрение детей, увы, увы.
Альберт медленно опустил подбородок. Со словами племянника он был целиком и полностью солидарен, что само по себе было случаем весьма беспрецедентным, однако, сейчас заострять внимания на этом не хотел.
- Анри… а если исходить из твоих расчетов, как скоро должна быть Ночь Большой луны?
Мальчик, надувшись от гордости, немного выпрямился и, демонстративно обдумывая вопрос деда, прижал палец к губам.
- По моим подсчетам получается… - он прищурил один глаз, изо всех сил изображая напряженную работу мысли, - Где-то через несколько дней, может быть, через неделю.
Людовик, восхищенный и изумленный одновременно, покрутил головой. Его познания племянника, безусловно, тоже приводили в восторг, и молчать молодой человек на этот счет намерен не был.
- Черта с два теперь Чеслав победит нас! У нас теперь имеется собственный вундеркинд, с ним никому не справиться! Это же надо – никто не знает точной даты, а он…
Анри неуверенно кашлянул и смущенно покачал головой. Мальчиком он был честным и, хотя и принимал заслуженную похвальбу с благодарностью, все-таки не хотел ложной славы.
- Ну… ведь Чеслав же, кажется, знает…
В гостиной снова воцарилось молчание. Вчерашний разговор, в котором упоминался Чеслав, а также его познания и намерения, проходил довольно поздним вечером, в строжайшей тайне от мальчика, которому еще рано было слушать подобные ужасы. Теперь же оказывалось, что Анри по какой-то причине осведомлен об обсуждаемых событиях, к тому же, судя по всему, осведомлен неплохо.
- Откуда тебе это известно? – Альберт нахмурился, переводя взгляд на Эрика, затем опять возвращая его к внуку, - Анри, подслушивать разговоры старших нехорошо. Очень нехорошо!
Людовик, который в свое время частенько баловался тем, что подслушивал сокровенные беседы Альберта то с одним его сообщником, то с другим, скромно потупился, изо всех сил принимая на себя вид совершеннейшей невинности.
- Я просто случайно услышал! – Анри пару раз хлопнул глазами и, видимо, не считая правильным сидеть на коленях у человека, который его ругает, соскользнул на пол, вытягиваясь по струнке, - Честное слово, дедушка, я не нарочно! Папа, скажи ему, что я хороший мальчик, я не подслушиваю под дверями!
- Да-да, - Эрик усмехнулся, облокачиваясь о стол, - Под дверями он обычно не подслушивает. Просто делает вид, что играет или читает, а сам мотает все на ус, маленький прохиндей… - он глубоко вздохнул и, улыбнувшись, весело подмигнул сыну, - Но благодаря этому мы теперь владеем более полной информацией, поэтому, думаю, что сыном я имею право гордиться. У тебя есть еще какие-нибудь предложения, дядя?
- Да-да! – Роман, моментально оживившись, даже немного подался вперед, - Оставим вопросы воспитания, и предадимся изучению и критике твоих новых идей! Давай же, дядя, глаголь! Внимаю.
- Мы внимаем, - поправил Людовик и, подперев щеку кулаком, демонстративно зевнул, - Надеюсь, твой рассказ будет долгим, и я успею поспать. Я сегодня не выспался…
Альберт мимолетно закатил глаза и, красноречиво откашлявшись, сдвинул брови.
- Из предложений, которые вы намереваетесь подвергнуть критике, у меня осталось лишь одно. Нам понадобится дополнительная помощь, и я думаю, не помешает привлечь к решению нашего вопроса Тьери.
Винсент задумчиво потер переносицу, затем собрал рукой волосы в хвост и, вздохнув, неуверенно кивнул.
- Пожалуй… Но Чеслав – сильный противник, а из Тьери плохой воин. Он может помочь разве что знаниями, да записями своего предка, моего учителя, который, как всем нам известно, был знаком с этим рыжим оборотнем. Но есть еще кое-кто, кого можно привлечь на нашу сторону, и эти союзники, думаю, будут несколько более приспособлены к борьбе, - он неожиданно широко улыбнулся, - Я говорю о своих итальянских друзьях, Марко и Паоло. Они бы могли помочь нам… вот только не уверен, что согласятся помогать мастеру.
Ричард сидел в библиотеке, за столом, и невидящим взором смотрел на большой пергамент, расстеленный перед ним на столешнице. Шагов Татьяны за спиной он не услышал, по крайней мере, не прореагировал на них, и девушка, осторожно приблизившись, остановилась, не зная, с чего начать разговор, да и вообще о чем его вести.
- Это невозможно… - коснулся ее слуха тихий шепот, и она неожиданно поняла, что пергамент оборотень изучает очень пристально, очень внимательно, водя пальцем по какой-то строчке.
- Невозможно… - еще раз повторил Ричард, и Татьяна, не в силах долее выносить муки незнания, осторожно коснулась кончиками пальцев его плеча.
- Рик?..
Мужчина вздрогнул и, торопливо прикрыв пергамент рукой, почти испуганно обернулся, взирая на нее.
- Татьяна? Что ты… - он мотнул головой, - Зачем?.. Я не нуждаюсь в утешении, мне необходимо поразмыслить…
- О чем? – девушка нахмурилась.
- Все лучшее – детям… Почему я не догадался просто взять и начать есть, прикинувшись маленьким?
- Потому что ты сидел, закинув ноги на стол и провоцировал папу сделать тебе замечание, - каверзно заметил Андре и, предпочитая сделать вид, что сказал это не он, сам поспешно углубился в завтрак.
Роман окинул его долгим взглядом и угрожающе приподняв блинчик, указал им на излишне говорливого кузена.
- Учти, капитан - я припомню тебе это, когда мы выйдем в море. И вот тогда… - он замолчал на полуслове и, сохраняя мрачную и пугающую таинственность, погрозил собеседнику блинчиком.
…Завтрак прошел в атмосфере всеобщих шуток и редкого выражения недовольства со стороны Романа. Выражал он его, как правило, в сторону Альберта, что тот сносил с исполненной вселенского терпения улыбкой, после выслушивал негодование Андре, отвечал какой-нибудь колкой шуткой, и мир оказывался восстановлен.
Ричард на протяжении всего времени сидел, будто в воду опущенный и, в конечном итоге, не закончив толком трапезу, поднялся на ноги.
- Извините, нет аппетита, - голос оборотня звучал как-то странно-заморожено, отстраненно, и Татьяна, как всегда переживающая за каждого из своих друзей и родственников едва ли не больше прочих, насторожилась. Ричард тяжело вздохнул и махнул рукой куда-то в сторону коридора, ведущего к библиотеке.
- Я… пойду. Мне подумать нужно.
Альберт слегка покачал головой и, вздохнув, кивнул. Наказание баронета не пытаться перетянуть одеяло на себя, мужчина, разумеется, помнил, однако же, и оставаться в стороне, будучи одним из участников событий, да еще и первопричиной такого состояния Ричарда, не мог.
- Ричард! – дождавшись, когда уже направившийся в указанную сторону мужчина обернется, он быстро улыбнулся, - Я ведь могу и ошибаться.
Оборотень, не отвечая, дернул плечом и, отвернувшись, решительно зашагал прочь. Татьяна, проводив его долгим взглядом, нахмурилась, переводя взгляд на отца.
- В чем ты можешь ошибаться? Что происходит, что с Ричардом?
- Не успел появиться, уже нам дядю испортил, - Роман, недовольно насупившись, отправил в рот последний блинчик и, пытаясь одновременно жевать и говорить, прибавил, - Я февь воворил, фто он флотей.
Анри, абсолютно довольный дядюшкиной выходкой, прыснул в какао, разбрызгивая его на добрых полстола.
Эрик, который, познав радость отцовства, теперь изо всех сил заботился о нравственно-моральном воспитании сына, и совершенно не желал видеть, как ему подают дурной пример, хмурясь, хлопнул ладонью по столу.
- Роман! Прожуй, потом говори, и хватит учить моего сына всяким глупостям!
- Да кто ж его учит? – виконт, с некоторым трудом проглотив довольно большой кусок блина, пару раз удивленно моргнул, - Он сам всему учится, причем совершенно не интересуясь мнением старших. Избаловали мы ребенка, ужас просто какой-то, - он наиграно вздохнул и неожиданно нахмурился в сторону Альберта, - А его новоявленный дед однозначно его еще больше избалует! Я всегда говорил, что дядя – злодей!
- И он опять грозит укором,
На воре шапка не горит,
Но будет он покрыт позором,
Коли Роман так говорит, - ехидно отреагировал Андре и, глотнув кофе, легко пожал плечами, - Кстати, дядюшек у тебя, помнится, целых две штуки, так что ты уж будь добр, уточняй, о ком идет речь.
- Хватит вам, - Татьяна вздохнула и, мимолетно погладив сына по голове, сама поднялась на ноги, - Пойду спрошу, как он… Не могу видеть его в таком состоянии, особенно когда не понимаю, в чем дело.
- Не думаю, что это хорошая мысль, - Альберт негромко вздохнул и, покачав головой, быстро глянул на сына, - Ричард переживает сейчас… некоторое потрясение, которое пережить ему следовало бы в одиночку. Иначе он не будет готов…
- Ты плохо знаешь его, папа, - девушка, чуть нахмурившись, упрямо выпрямилась, отстраняясь от стола, - Когда Ричард переживает, гораздо лучше, если рядом будет кто-то, кому он сможет открыть душу. Анри… веди себя хорошо, пока я буду говорить с Ричардом.
- Я всегда себя хорошо веду, мама, - моментально отозвался мальчик, - Это только папа всегда мной недоволен.
- Я?.. – Эрик, поперхнувшись от неожиданности, растерянно уставился на сына, - Анри… Что это еще за заявления? Когда я был тобой недоволен??
- Прямо сейчас, - живо отозвался мальчишка и, широко улыбнувшись, чинно отпил оставшееся в чашке какао.
Татьяна только вздохнула и, не желая развивать эту дискуссию, решительно направилась беседовать с оборотнем.
Роман, окинув долгим, внимательным взглядом всех оставшихся за столом, самодовольно улыбнулся и демонстративно размял пальцы.
- Итак, нас беззастенчиво бросили. Поздравляю, друзья… и ты, дядя, мы теперь можем полноценно заняться воспитанием ребенка! А то при Татьяне это сложно делать, она все время боится, что мы будем его угнетать… Ребенок, - он с интересом склонил голову набок, всматриваясь в мальчонку, - Ты готов к тому, что мы тебя будем угнетать?
- У ребенка еще есть отец и дед, которые присутствуют здесь, - Винсент, хмыкнув, откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди, - Боюсь, они не позволят этого угнетения. А если ты опять сцепишься с Альбертом, Роман, воспитывать я начну тебя.
- Оставьте это! – великий маг, неожиданно решительно привлекая к себе внимание, вскинул руку, останавливая спорщиков, - Если в вас проснулась тяга вести беседу, давайте говорить хотя бы о вещах более важных и более… насущных, нежели угнетение моего внука. Анри, иди сюда.
Анри, легко соскользнув со стула, быстро покосился на отца и, не встретив во взгляде того возражения, заулыбался, бросаясь к дедушке. Тот, легко подхватив мальчонку, усадил его себе на колени и победоносно воззрился на Романа.
- Малыш теперь под защитой, мой дорогой племянник, угнетение откладывается до лучших времен. Скажите мне… С чего вы планируете начать нашу битву?
- Какую битву? – Анри, вмиг оживившийся и заинтересовавшийся, повернулся на коленях мага, с любопытством вглядываясь в его лицо. Мужчина, усмехнувшись, легонько коснулся кончиком пальца его носа.
- Это взрослая битва, малыш, тебя мы от нее защитим. Но сначала я бы хотел услышать предложения…
- Тогда делай их сам, - моментально включился доселе излишне увлеченный завтраком Луи, - Тут я на стороне Романа – если тебе так хочется командовать, дядя, - вперед! Вноси конструктивные предложения, чтобы мы могли…
- Их критиковать! – жизнерадостно подхватил виконт, - Итак, мы слушаем. Может быть, применим твой излюбленный тактический прием и заявимся к нему в гости? А что, потребуем отдать нам квартирку и звание…
- Замок и титул, - подсказал Эрик, тоже припомнивший первый визит дядюшки к стенам их замка и, тонко улыбнувшись, предпочел перевести взгляд на сына, подмигивая ему.
Альберт медленно выдохнул и немного отвел одну руку в сторону. Второй он удерживал Анри, не давая ему, непрестанно вертящемуся, соскользнуть на пол.
- Я заслужил такие слова. Однако, совет Романа принимаю к сведению и даже рекомендую последовать ему – мы могли бы навестить Чеслава. Безо всяких требований, просто побеседовать, а в ходе этой беседы, при хорошем раскладе, выведать побольше о его планах… Но в первую очередь я хотел предложить иное, - он медленно обвел всех своих слушателей взглядом и весомо добавил, - Мы должны узнать, когда именно будет Ночь Большой луны.
Анри, с огромным любопытством прислушивавшийся к разговорам взрослых, услышав эти слова, восторженно подпрыгнул на коленях у деда.
- А я знаю, когда она будет! – он весело хлопнул в ладоши, - Честное слово, знаю!
- Анри, ответы типа «ночью» или «при большой луне» тут не подходят, - Людовик очаровательно улыбнулся и, напуская на себя вид вселенской грусти, немного опустил плечи, - Иначе я бы сам так ответил…
Мальчик удивленно покосился на него и, сообразив, что слова его всерьез восприняты не были, нахмурился.
- Но я правда знаю… Я читал про нее, про Ночь Большой луны, мне было интересно, и я высчитал, когда…
- Это невозможно, - Альберт, сам нахмурившись, мотнул головой, - Анри, маги всего мира на протяжении многих сотен лет пытались высчитать миг, когда она наступает, но не смогли! Никто не смог, и даже Рейнир, если память мне не изменяет, не знал точного мига ее наступления… - здесь взгляд его скользнул к хранителю памяти, как к человеку, упомянутого мага знавшему и многому у него научившемуся. Винсент кивнул, задумчиво изучая взглядом мальчика, восседающего на коленях у великого мага.
- Да, это так… - говорил он негромко, медленно, явно размышляя параллельно о чем-то своем, - Рейнир не знал, когда наступит Ночь Большой луны, он искал приметы, он прислушивался к своей интуиции, но сумел понять, что она наступает, лишь ощутив всплеск невероятной силы. При мне позже он многократно пытался высчитать точное время, точный день, ночь, когда взойдет Большая луна, но не сумел. Как же тебе это удалось, малыш?
- Но это же просто, - мальчик удивленно пожал плечами, - Большая луна никогда не восходит в месяцы, в которых есть буква «н». Чаще всего она на небе либо весной, либо осенью, реже – летом, и никогда ее никто не видел зимой. В годах, когда она восходит, вторая цифра обычно ноль, значит, Ночь наступает в начале года. А если посмотреть на первые цифры, становится понятно, что они каждый раз увеличиваются на три… то есть две. Ну, то есть, если там было один, в следующий раз будет четыре. В общем, если я прав, то получается, что Ночь Большой луны наступает через каждые три века, со смещением на три года. И на несколько месяцев… Если получается – то на три, но, если третий месяц попадает на тот, в котором есть буква «н», разрыв увеличивается, - он еще раз пожал плечами и смущенно улыбнулся, - В общем, вот.
На несколько долгих, тягучих секунд в гостиной воцарилось молчание. Маги, люди, нелюди, переглядывались между собой, не в силах найти слова, чтобы характеризовать столь неожиданно открывшуюся проницательность ребенка, чтобы оценить его невероятную догадку.
- Никогда не восходит в месяцы, в которых есть буква «н»… - медленно проговорил Винсент и, неожиданно хохотнув, запрокинул голову, восторженно улыбаясь, - Даа… До такого мог додуматься только ребенок!
- Зато теперь ясно, почему всякие великие маги до такого не додумались, - Роман слегка пожал плечами, - Взрослым неподвластно мировоззрение детей, увы, увы.
Альберт медленно опустил подбородок. Со словами племянника он был целиком и полностью солидарен, что само по себе было случаем весьма беспрецедентным, однако, сейчас заострять внимания на этом не хотел.
- Анри… а если исходить из твоих расчетов, как скоро должна быть Ночь Большой луны?
Мальчик, надувшись от гордости, немного выпрямился и, демонстративно обдумывая вопрос деда, прижал палец к губам.
- По моим подсчетам получается… - он прищурил один глаз, изо всех сил изображая напряженную работу мысли, - Где-то через несколько дней, может быть, через неделю.
Людовик, восхищенный и изумленный одновременно, покрутил головой. Его познания племянника, безусловно, тоже приводили в восторг, и молчать молодой человек на этот счет намерен не был.
- Черта с два теперь Чеслав победит нас! У нас теперь имеется собственный вундеркинд, с ним никому не справиться! Это же надо – никто не знает точной даты, а он…
Анри неуверенно кашлянул и смущенно покачал головой. Мальчиком он был честным и, хотя и принимал заслуженную похвальбу с благодарностью, все-таки не хотел ложной славы.
- Ну… ведь Чеслав же, кажется, знает…
В гостиной снова воцарилось молчание. Вчерашний разговор, в котором упоминался Чеслав, а также его познания и намерения, проходил довольно поздним вечером, в строжайшей тайне от мальчика, которому еще рано было слушать подобные ужасы. Теперь же оказывалось, что Анри по какой-то причине осведомлен об обсуждаемых событиях, к тому же, судя по всему, осведомлен неплохо.
- Откуда тебе это известно? – Альберт нахмурился, переводя взгляд на Эрика, затем опять возвращая его к внуку, - Анри, подслушивать разговоры старших нехорошо. Очень нехорошо!
Людовик, который в свое время частенько баловался тем, что подслушивал сокровенные беседы Альберта то с одним его сообщником, то с другим, скромно потупился, изо всех сил принимая на себя вид совершеннейшей невинности.
- Я просто случайно услышал! – Анри пару раз хлопнул глазами и, видимо, не считая правильным сидеть на коленях у человека, который его ругает, соскользнул на пол, вытягиваясь по струнке, - Честное слово, дедушка, я не нарочно! Папа, скажи ему, что я хороший мальчик, я не подслушиваю под дверями!
- Да-да, - Эрик усмехнулся, облокачиваясь о стол, - Под дверями он обычно не подслушивает. Просто делает вид, что играет или читает, а сам мотает все на ус, маленький прохиндей… - он глубоко вздохнул и, улыбнувшись, весело подмигнул сыну, - Но благодаря этому мы теперь владеем более полной информацией, поэтому, думаю, что сыном я имею право гордиться. У тебя есть еще какие-нибудь предложения, дядя?
- Да-да! – Роман, моментально оживившись, даже немного подался вперед, - Оставим вопросы воспитания, и предадимся изучению и критике твоих новых идей! Давай же, дядя, глаголь! Внимаю.
- Мы внимаем, - поправил Людовик и, подперев щеку кулаком, демонстративно зевнул, - Надеюсь, твой рассказ будет долгим, и я успею поспать. Я сегодня не выспался…
Альберт мимолетно закатил глаза и, красноречиво откашлявшись, сдвинул брови.
- Из предложений, которые вы намереваетесь подвергнуть критике, у меня осталось лишь одно. Нам понадобится дополнительная помощь, и я думаю, не помешает привлечь к решению нашего вопроса Тьери.
Винсент задумчиво потер переносицу, затем собрал рукой волосы в хвост и, вздохнув, неуверенно кивнул.
- Пожалуй… Но Чеслав – сильный противник, а из Тьери плохой воин. Он может помочь разве что знаниями, да записями своего предка, моего учителя, который, как всем нам известно, был знаком с этим рыжим оборотнем. Но есть еще кое-кто, кого можно привлечь на нашу сторону, и эти союзники, думаю, будут несколько более приспособлены к борьбе, - он неожиданно широко улыбнулся, - Я говорю о своих итальянских друзьях, Марко и Паоло. Они бы могли помочь нам… вот только не уверен, что согласятся помогать мастеру.
***
Ричард сидел в библиотеке, за столом, и невидящим взором смотрел на большой пергамент, расстеленный перед ним на столешнице. Шагов Татьяны за спиной он не услышал, по крайней мере, не прореагировал на них, и девушка, осторожно приблизившись, остановилась, не зная, с чего начать разговор, да и вообще о чем его вести.
- Это невозможно… - коснулся ее слуха тихий шепот, и она неожиданно поняла, что пергамент оборотень изучает очень пристально, очень внимательно, водя пальцем по какой-то строчке.
- Невозможно… - еще раз повторил Ричард, и Татьяна, не в силах долее выносить муки незнания, осторожно коснулась кончиками пальцев его плеча.
- Рик?..
Мужчина вздрогнул и, торопливо прикрыв пергамент рукой, почти испуганно обернулся, взирая на нее.
- Татьяна? Что ты… - он мотнул головой, - Зачем?.. Я не нуждаюсь в утешении, мне необходимо поразмыслить…
- О чем? – девушка нахмурилась.
