Как справляли нужду викторианские дамы или вся правда о Джейн Эйр

ВНИМАНИЕ! Не рекомендуется читать лицам с тонкой душевной организацией и тем, кто гневно относится к любым инсинуациям в сторону Шарлотты Бронте.
Рекомендуется авторам, пишущим о мирах в антураже 19-го века, и всем, кто преклоняется перед викторианским периодом.
Сокращенный перевод статьи Терезы О’нейл «How Jane Eyre Pooped — And More Horrifying Facts About Life In 19th Century England»


1. Что случилась с женой мистера Рочестера?

Вы, вероятно, помните: когда Рочестер влюбился в Джейн Эйр — воспитанную, умную, и сдержанную девушку — у него уже была жена по имени Берта. Когда-то она была красивой и необузданной креолкой, но затем ее поразило безумие. В книге она то и дело удирает от своей надзирательницы — алкоголички Грейс Пул, бродит по замку, кричит, смеется, время от времени устраивает пожары. Берта явно была не в себе. Но от какого именно заболевания она страдала?
Одну из теорий представила в 1966 году писательница Джин Рис в своей книге «Широкое Саргассово море», ставшей своеобразным приквелом к книге Бронте. Джин Рис утверждает, что единственная беда Берты — это необходимость жить в Англии среди чопорных викторианцев. Жена Рочестера была родом с Ямайки и не привыкла к суровым правилам викторианской жизни. Ее брак с Рочестером устроили по финансовым соображениям, и некоторые исследователи считают, что Рочестер был никем иным, как чванливым английским ублюдком, который запер ее в своем доме лишь за то, что она была слишком чувственной и не хотела сдерживать естественные порывы. Вероятно, это и стало причиной ее безумия.
Однако Шарлотта Бронте не показывает нам ситуацию в таком свете, но это, в конце концов, это ее книга.
Когда Бронте писала роман Джен Эйр, термин «сумасшедшая» только-только начинал входить в обиход медиков. Если бы книга была написана десять или пятнадцать лет спустя, они поставили бы Берте диагноз «истерия». В то время практически любое заболевание, от которого страдали женщины, — от диабетической комы до шизофрении и судорог — относили к проявлениям «истерии». Было принято считать, что причиной недомоганий являлось бешенство или смещение «средоточия женственности» — матки, которая своими выделениями отравляла мозг женщины. Врачи той эпохи объяснили бы истерику Берты тем, что она была креолкой с Ямайки, не имела детей, и не пожелала смиренно признать, что женщиной быть позорно. Ее бы пытались лечить различными варварскими методами, начиная от промывания матки струей из пожарного шланга и заканчивая полным ее удалением.
Однако Берту всего лишь заперли на чердаке — и со стороны Рочестера это вовсе не было жестокостью.
Бронте показал нам, какой в то время были порядки в казенных домах призрения — приютах или домах для умалишенных — когда описывала жизнь маленькой Джейн в школе дочерей духовенства Ловуд. Даже в заведениях, где растили нежных девушек, воспитанницы подвергались телесным наказаниям, страдали от голода и погибали от тифа.
Разве смог бы Рочестер найти такое учреждение для Берты, где ей было бы лучше, чем на чердаке? Центров социальной реабилитации, где ее лечили бы сильными нейролептиками и методами когнитивной терапии, в то время не существовало. В XIX веке подобные заведения называли «тюрьмами для сумасшедших», а когнитивные методы лечения заключались в избиении пациентов. (примечание переводчика: интересная информация на эту тему здесь https://document.wikireading.ru/56961)

2. Где в викторианские времена люди справляли нужду и как они это делали?

В ту эпоху Джейн и прочие обитатели дома использовали стульчак — а именно, ведро внутри красивой табуреточки с откидной крышкой, которая удерживала неприятные запахи. Прятали стульчак под кроватью. спрятанный у постели. Слуги (о которых не упоминали, потому что не считали полноправными людьми) несколько раз в день выносили и опустошали ведро в выгребную яму за усадьбой. Поскольку в викторианскую эпоху женщины подчинялись рутине — принимали пищу и занимались физическими упражнениями строго в одно и то же время — они следовали расписанию даже при справлении большой и малой нужды.
И это было удобно, учитывая, что им приходилось сражаться с объемными юбками. К счастью, дамы викторианской эпохи не носили трусов (по крайней мере, в привычном нам понимании), поэтому хотя бы эта деталь упрощала известную процедуру.
Торнфилд был родовым имением с многовековой историй. Как и прочие старинные замки, он, вероятно, был оснащен «гардеробами» для хозяев. Это были небольшие шкафы в спальне, которые немного выступали из стены замка и имели что-то вроде подоконника. Но вместо окна — открытая дыра, на которую нужно было садиться. Итак, вы садитесь, делаете свое дело и ... все падает вниз по каменным стенам замка в отстойник или ров. В следующий раз, когда вы поедете на экскурсию на руины замков, обратите внимание на необычную эрозию стен в определенных местах… именно там моча и фекалии разъедали камень на протяжении веков. Такие вот «призраки гардеробной».

3. Что Джейн рассказала своей воспитаннице Адель о менструации?
Поскольку Джейн была гувернанткой малышки Адель, именно ей пришлось бы рассказать девочке о менструации.
Некоторые гувернантки и матери избегали разговоров на эти темы. Врачи 19-го считали такое умалчивание настоящей жестокостью: они рассказывали о девочках, которые помещали себе в вагину снег, чтобы остановить кровотечение, потому что считали его смертельным. Но Джейн была очень прямолинейной женщиной и не стала бы ничего утаивать от своей воспитанницы.
В книге Адель десять лет. Сейчас именно в этом возрасте родители покупают своим дочерям подходящие книги, в которых рассказывается об изменениях, происходящих с организмом девушек.
Джейн, скорее всего, пришлось бы провести беседу с Адель, только когда той исполнилось бы 13-14 лет.
Некоторые гувернантки рассказывали воспитанницам, что во время ежемесячного «недомогания» девочка должна оставаться все время в постели, постелив специальную кожаную пеленку (которую к концу 19 века сменила резиновая пеленка) или специальную фланелевую ткань.
Однако здравомыслящая разумная, трудолюбивая Джейн не допустила бы такой глупости.
Джейн научила бы Адель шить «менструальные пояса» из шерсти или хлопка. Для этой цели сшивались куски ткани размером с кухонные полотенца. Такая «прокладка» пропускалась между ног от ягодиц к животу. После использования куски ткани замачивали в ведре с раствором щелочи и оставляли на некоторое время. Затем слуги стирали их и сушили на открытом воздухе, чтобы «менструальные пояса» можно было использовать повторно.

4. Первая брачная ночь - конечно, это не наше дело, но ужасно интересно — что происходило в спальне между Джейн и Эдвардом?

Героям книги предстояла бы волшебная первая брачная ночь — если бы в церкви внезапно не появились незваные гости и не напомнили Рочестеру о том, что у него уже есть жена, которую он прячет на чердаке. И хотя позднее он предложил Джейн жить вместе в каком-нибудь далеком, чудесном месте, полном страстной тропической неги, Джейн отказалась. В 19 веке участь любовницы была незавидной, вне зависимости от смягчающих обстоятельств, а Джейн не желала стать игрушкой.
В конце концов Джейн вышла за Рочестера после того, как он сильно пострадал от ожогов и ослеп, пытаясь спасти свою жену в учинённом ей пожаре.

Если бы из-за полученных при пожаре увечий Рочестер стал импотентом, брак можно было впоследствии аннулировать. Женщины имели право на полноценный секс с мужьями, способными к половому акту и к деторождению, и эта точка зрения была широко распространено среди викторианцев — ее признавали даже в судах. Бракоразводные процессы по причине импотенции не были чем-то из ряда вон выходящим. На последних страницах романа мы узнаем, что у Джейн и Рочестера родился сын, так что с этой стороной брака у них все было в порядке.
Сложно сказать, как сама Бронте представляла себе волшебную первую брачную ночь. Она вела уединенную жизнь, посвятив себя заботам о сестрах и помощи отцу в приходе. Вполне вероятно, она оставалась девственницей до 37 лет, когда в 1855 году она вышла замуж. Ее брак продолжался девять месяцев — Шарлотта Бронте умерла в родах.

Но Бронте была начитанной дамой. Вероятно, у нее в библиотеке были популярные в 1840-е книги, в которых давались советы по браку и половой жизни.

Из этих книг она могла узнать… всякую чушь. В те годы ученые и доктора все еще пытались разобраться в природе сексуальных отношений.

В одних книгах Шарлотта Бронте могла прочитать, что в сперме Рочестера уже имелся микроскопический полностью сформированный человеческий плод или гомункул, который должен был попасть в матку Джейн, чтобы вырасти до размеров младенца.

Другие книги поведали бы ей об ужасных заболеваниях, которые не замедлили бы поразить супругов, если бы Джейн и Рочестер попробовали заняться сексом в любой другой позе, чем та, которую предписывали правила: женщина должна была лежать совершенно неподвижно с раздвинутыми, но ни в коем случае не приподнятыми ногами. Ее возлюбленный должен был расположиться над ней в позе, напоминающей современную «планку». Если бы он попробовал зайти сзади, сбоку, стоя или заставил партнершу поднять колени, женщине грозили раковыми заболеваниями, опущением матки и даже смертью.
Также Джейн мог ожидать весьма неприятный сюрприз. Вполне возможно, что Рочестер страдал от ряда венерических заболеваний. В 19 веке сифилис был настоящим бедствием вследствие многочисленных войн (разносчиками стали солдаты) и роста населения в эпоху индустриализации. Рочестер вполне мог подцепить его, когда искал утешения в объятиях женщин, наподобие матери Адель (Кстати, была ли Адель его дочерью? Он утверждал, что нет. Да ладно, мистер Рочестер. Так мы вам и поверили).

Венерические заболевания зачастую были неизлечимыми, сопровождались сильными болями, в конечном итоге приводили к смерти и могли передаваться при деторождении.

Но не стоит воображать себе все эти ужасы в жизни персонажей, которые создала для нас Шарлотта Бронте. Она и так достаточно наказала своих героев на страницах книги.

Полный перевод в моей группе https://vk.com/vkorsarova