Тёмные дали.
рассказ
Россия, Приморский край, окрестности города Находки, октябрь, год 201...
- Товарищ старшина, снова идут! - подал голос Генка, один из подчинённых, сверкнув карими глазами сквозь маскировочное нагромождение веток и травы на плаще-сетке с капюшоном. Старшина Егор Перепетько слегка подался вперёд, отлипнув от дерева, к которому прислонялся уже часа два. Его взгляд упёрся в петлю асфальтированной дороги, тянущейся со стороны чёрной пелены далеко внизу в сторону перевала. И успел сам увидеть, как из марева пугающей чёрной стены вслед за двумя солдатами вышли несколько гражданских. Издалека было понятно, что это трое взрослых и двое детей. Они о чём-то оживлённо пообщались с ребятами из эвакуационных сил и двинулись по дороге наверх, туда, где на седловине Американского перевала их ждали волонтёры-спасатели, медики и неизбежные эфэсбэшники.
А потом дозор уловил характерное щёлканье. Егор с угрюмой злостью осознал, как завалились на асфальт двое солдатиков, только что выведших из Зоны пострадавших. И коротко приказал в ларингофон на щеке:
- Готовность ноль. Снайпер ждёт. Стрелять по моей команде. Группа «три» выдвигаетесь на место. Предельное внимание. Работаем.
- Снайпер готов, - отозвался в ухе голос Арсена, молодого шубутного казвакзца.
- Три-один пошёл, - добавил лидер группы разведки, местный уроженец Артём Ливадный.
- Три-два пошёл, - доложил ведомый Артёма, Мишка Головко, парень родом из Краснодара.
Эти двое сейчас начали движение где-то в «зелёнке» на склоне сопки. Но сколько Егор ни всматривался в просветы смешанного леса, увидеть их не смог. Только сообщение Ливадного о том, что они вышли на позицию наблюдения, дало понять, что разведчики достигли зоны гарантированного огня. Хоть до границы Пелены от поста было не больше трёхсот метров, Егор стал высматривать происходящее в бинокль. В почти непроглядной тёмно-серой мгле он едва угадал движение. Даже не по чёрным силуэтам, практически не видным за Пеленой, а исключительно чутьём бывалого охотника, не один десяток раз скрадывавшего ночного зверя. И вот из пелены медленно, но запредельно нагло выдвинулись две фигуры, закутанные в чёрную форму росгвардии. Они подошли к перепуганным гражданским и стали о чём-то говорить. Отец семейства тут же задвинул за себя старшего ребёнка, судя по всему — девушку. От злости Егор скривился. Вот же твари.
Лица убийц скрывали маски респираторов и защитные антипылевые очки. Эти двое совершенно не скрывались. Словно и не случалось «алого августа», не проводили планомерную облаву полиция и гвардия на толпы бандитов и мародёров внутри Зоны, а особенно на её границе. Сейчас над Приморьем веял прохладой октябрь. Эвакуация уже практически закончилась, но поисковики всё-таки ещё находили в Зоне тех, кто не захотел или не смог сбежать от Пелены в первые недели Происшествия. Это не считая работающих в Зоне священников и волонтёров, регулярные патрульные выезды армейцев и прочих «шахтёров».
Егор сказал в рацию:
- Ждём. Их не бывает меньше трёх.
Из Пелены вышли остальные бандиты. В общей сложности ублюдков оказалось пятеро. Бандиты окружили семью, явно собираясь устроить себе веселье. Старшина удовлетворённо распределил метки на целях:
- Слева направо. От одного до пяти. Снайпер, твои второй и пятый. Группа-три, сами. Огонь.
И тишину, повисшую над дорогой после убийства солдат, разорвал несколько выстрелов. На асфальт сразу завалились три человека. Спустя секунду рядом прилёг четвёртый. А вот пятый успел подсуетиться и теперь испуганно вертел головой, прикрывшись перепуганной женщиной, которую держал захватом за шею. Егор тихо выругался, отложил бинокль, подхватил с расстеленной плащ-палатки свою снайперку, вкинул оружие, даже не встав, прильнул к окуляру прицела. Настраивать оптику нужды не было, как и саму винтовку. Всё уже давно было сделано заранее. Сейчас осталось только навести прицел на чёрную голову урода и плавно спустить курок. Старшина невозмутимо оценил, как брызнула алым голова бандита, на твёрдую четвёрку. Труп последнего ублюдка кулем хлопнулся на дорогу, а его заложница с визгом кинулась к мужу. После чего из зелёнки на асфальт крадучись выбрался один из разведчиков. Жестом остановив дёрнувшегося было главу семейства, он напряжённо несколько секунд торчал на месте в ожидании неожиданностей. Но обошлось — бандиты кончились. Только через пару минут Артём вышел на связь:
- Порядок, командир. В Багдаде всё спокойно.
- Работайте, - сказал в ответ Егор. Разведка обыскала убитых, в том числе и солдатиков. Только после этого старшина связался со штабом эваколагеря на перевале и сообщил об инциденте. Оттуда сразу пошли две машины: за телами и за семьёй. Всё так же в тишине наблюдатели дождались, пока не исчезнут последние следы столкновения, после чего Ливадный по рации доложил о передислокации на основную позицию. Перепетько вновь прислонился к облюбованному дереву и сказал, глядя на задумавшегося Генку:
- Вот так, парень. Привыкай, здесь, как в горячей точке.
- Их обязательно было убивать? Можно же арестовать, - глухо пробормотал парень.
- Нельзя, - губы Егора скривились в неком подобии улыбки. - Нельзя их арестовывать. Знаешь, сколько таких храбрых «братков» мы уже успели вывести? Десятки. А они не кончаются. Их словно магнитом сюда тянет. Вот представь себе, попытаемся мы вот такую банду арестовать. Да пока мы рот откроем для приказ сдаться, они перебьют гражданских и свалят в Пелену, прихватив девку. Не поверишь, у этих обрубков общества мысли только о бабах и наркоте. Допрашивали как-то двоих. Очумевшие напрочь, с головой явно не всё в порядке. Их потом эфэсбэшники увезли. Как вспомню, так вздрогну. Глаза чёрные, кожа серая, руки трясутся, говорят так, словно во рту тарелка манной каши… А бред несут такой, что хоть стой, хоть падай.
- Но убивать… - не унимался Геннадий.
- Приказ у нас негласный такой, - пожал плечами старшина. - А приказы надо выполнять. Ты думаешь, это потому, что у нас в верхах твари охреневшие одни? Нет, парень. Просто алый август помнят.
- А что было-то? - жадно спросил парень, пару дней как присланный с армейской передержки по разнарядке. Вообще он до этого служил под Уссурийском, но вот направили для усиления.
- Много крови было, огня и страха, - сказал Егор. - Тогда ведь, когда всё началось, власти эвакуацию начали не сразу. Ну, хрень какая-то, в первый раз, что ли? Как принесло, так и унесёт… А не унесло. Эта чёрная пелена только плотнее становилась с каждым днём. А потом кто-то заболел. И понеслось. Драки, грабежи, мародёрство, а там и первое убийство. Люди ведь те ещё твари. Бойня была большая. Бандиты, полиция, армейцы, а там и охотники с выживальщиками подтянулись. Никто не хотел договариваться. Потом росгвардия подтянулась. Чёрные человечки…
Егор хохотнул, после чего прикрикнул на жадно слушавшего парня:
- Ты за дорогой-то следи, салага.
Генка вздрогнул и приник к биноклю, а старшина продолжил рассказ:
- Эти ребята миндальничать не стали, вошли в Зону, из которой шла поспешная эвакуация, да и начали зачистку города от криминала и прочих деструктивных элементов. Война настоящая началась. Прикинь… Это вот серое марево, тогда ещё не такое плотное и тёмное, а в нём тени, дома, машины. Пожары. И стрельба под крики случайных, попавших под обстрел. Жуть, в общем. Потом начались ноты протеста, вся фигня, иностранцы полезли. Ну и закрыли наши всю эту территорию. Нами закрыли. Только армейские ребята регулярно в Зону ходят, ищут тех, кто уцелел и хочет выйти к солнцу. Там ведь внутри всё серым-серо. А народ говорит, что Пелена темнеет. Кто-то из учёных в лагере сказал, что скоро совсем воздух почернеет. Хотя там и так дышать нечем… Так и увидеть ничего нельзя будет.
- А что это вообще? - подал голос Гена. - Вот эта пелена.
- Говорят, угольная пыль. - сказал Егор. - Только странная. Сам посмотри, какая чёткая граница. Словно какое-то поле держит. Как в книжке фантастической…
- Товарищ старшина, - доложил Генадий, - всё спокойно.
- Наблюдай, - ответил Перепетько.
- Уголь? - спустя минуту недоумённо спросил Генка.
- Что? - вздрогнул старшина, успевший задуматься о своём. - Ах, да, точно. Уголь. Пыль. Слышал, может, какие скандалы были про загрязнение? Эти, которые в лагере, учёные говорят, что концентрация вещества в атмосфере данной территории превысила какие-то предельные значения и бла-бла-бла… Только вот не верю я в эту ахинею. Хотя то, что это угольная пыль, похоже. В Зоне полазишь, весь чёрный станешь. Наши ходили, потом в бане ржали со своего шахтёрского вида.
На посту воцарилась тишина. Но спустя ещё пару минут неуверенный голос Генки вновь нарушил покой:
- Товарищ старшина… Там что-то не так.
- Что? - подался вперёд Егор.
- Где убили тех пятерых, там пятна крови оставались на дороге. А сейчас их нет, - пояснил солдат.
- Ну-ка дай, - старшина забрал у парня бинокль и сам посмотрел на границу Зоны. Что-то действительно не сходилось с привычной картиной. Пятен действительно не было. Да и вообще всё как-то неуловимо изменилось… Только спустя какое-то время до Егора дошло, что же не так. Граница сдвинулась. Пелена накрыла собой то место, где недавно валялись трупы. В следующую секунду пискнула рация, и голос лейтенанта Богатикова приказал:
- Старшина Перепетько, немедленно в лагерь!
- Есть, - отозвался Егор, после чего связался с дозорными: - Группа три на пост, группе два отойти на точку прикрытия и продолжать наблюдение, группе раз оценить рост периметра и доложить. Ребята, не лезьте к Зоне, просто прикиньте и доложите, а потом также выходите на пост. Я в лагерь.
Выслушав ответы своих подчинённых, Егор удовлетворённо вздохнул и подорвался по склону сопки наверх, туда, где всё сильнее шумел эваколагерь. Происходило что-то странное, а значит — опасное.
Лагерь представлял собой сооружение нелепое, но функциональное. Когда-то его соорудили из палаток, пары передвижных лабораторий и нескольких фур, которыми огородили периметр. Потом рядом вырос военный лагерь, а вскоре и научный. Для проезда автотранспорта через перевал оставили узкий коридор, огороженный редутами из мешков с песком. На площадке, где когда-то, лет тридцать назад, возвышался красивый бетонный парусник, сейчас стоял внушающий уважение чёрный военный вертолёт, хищными обводами напоминающий акулу. И везде суетились люди. Найдя командира в одной из больших палаток цвета хаки, старшина доложил:
- Товарищ лейтенант, старшина Перепетько по вашему приказанию прибыл. На вверенном посту непредвиденных происшествий не зафиксировано.
- А стычку с бандитами вы уже за происшествие не считаете? - с усмешкой спросил Виктор Андреевич Богатиков, лейтенант российской гвардии и примерный семьянин двадцати семи лет отроду.
- Никак нет! - бодро ответил Егор. - Это была предвиденная ситуация, для разрешения которых наш пост и создавался.
- Ну-ну, Перепетько, - вздохнул лейтенант. - Значит, так. Ничего странного не видели?
- Граница Зоны сдвинулась, - уже без субординационного пафоса ответил старшина.
- Так даже, - нахмурился Виктор. - То-то я смотрю, научники в панике. Сходи к ним, они хотят сползать к Пелене за пробами. Но в сопровождение просят именно тебя. С чего бы это?
- Не знаю, - пожал плечами старшина, хотя прекрасно понимал, почему «белые халаты» хотят именно его в проводники. Он уже давно стал для учёных неким талисманом. Когда с ними ходили другие, обязательно что-то происходило. А вот с Егором у них никогда не было эксцессов, за исключением прошлого раза, но там был свой нюанс, так сказать.
Добравшись до научного центра, представляющего собой квадрат из нескольких фургонов и шатров, Егор прошёл на центральную площадку и с удивлением понял, что здесь царит настоящий бедлам в стиле «паника в горящем борделе». Он уже хотел прикрикнуть на столпотворение из снующих туда-сюда лаборантов и всяких подозрительных личностей, когда заметил невдалеке Маринку, аспирантку при каком-то из докторов наук, засланных к Зоне. Обрадованный Егор тут же добрался до шатенки, наряженной в серую кофту, джинсы и старый халат, и с ходу спросил:
- Кто пойдёт?
- О, привет, Горька! - усталое лицо Марины расцвело искренней улыбкой. - Я пойду, Михалыч и Тронштейн.
- Вот же! - в сердцах Егор чуть не выругался, но при даме сдержался. - Ладно Михалыч, прикольный дед. Но Барина лучше не надо, я ж ему бошку оторву за прошлый выходу и ради профилактики. Опять ляпнет чего не то. Может, его не надо?
Марина отмахнулась со словами:
- Надо, Федя, надо… Сам знаешь, только он может с ходу оценить степень изменений. За что и держим. Думаешь, этот прыщ нам тут кровь не портит своей заносчивостью столичного барчука в хренадцатом поколении? Сами бы его прибили, но нельзя.
Егор, не обратив внимания на то, что Марина назвала его именем киношного персонажа из старой комедии, стал серьёзен и спросил:
- Цель выхода? Вес груза? Время на вылазку? Глубина захода?
- Пробы атмосферы, грунта, воды и флоры, - также спокойно ответила Марина, - Тащим кило сорок всякого стекла и железа, обратно понесём ещё с десяток килограммов. На всё-про всё у нас три часа. Сейчас два часа дня. В полтретьего выступаем. К половине шестого должны выйти обратно. Максимальная дальность погружения — пятьсот метров. Если больше — сами попадём в карантин, знаешь ведь.
Егор поёжился, покосившись в ту сторону, где за фургонами располагался закрытый участок лагеря, в котором хозяйничали эфэсбэшники, как спецы, так и медики. Сегодняшняя семья уже проходила там осмотр. Их не выпустят, пока не убедятся, что признаков изменений в организмах нет. Если же такие найдут, про семью можно забыть. Старшина сглотнул. Будучи втянут во всё ещё со дня Инцидента, он всякого успел насмотреться. Пару раз хотелось пустить себе пулю в лоб. Но больше руки чесались поубивать всех этих спецов от ФСБ, нацгвардии, МВД и прочих контор. Было за что. Перепетько медленно выдохнул, глянул на Маринку, занятую какими-то колбами, и сказал:
- Жду у контрольного. Нормально собирайтесь. Снаряжение проверю, сама знаешь.
- Всё, иди, иди, - отмахнулась девушка.
В палатке, где обитали Егор и его ребята, старшина безмолвно проверил и поправил всю свою сброю, нацепил за спину «рюкзак десантника» литров на десять, загруженный самым необходимым от аптечки до кострового набора, добавил на пояс для спокойствия второй нож в потёртых ножнах, уже не военного образца, а скорее охотничий, и на несколько мгновений застыл. Его взгляд прилип к одиноко лежащему на тактическом столе ручному гранатомёту росгвардии ГМ-94. Очень захотелось взять его с собой, до одури, словно от этого зависела его жизнь. Но Егор одёрнул себя. В прошлый выход взял на свою голову. А толку пшик. Что-то в Зоне не даёт порождаться открытому огню. Даже пистолеты, автоматы и винтовки потеряли часть убойной силы. Но для этого оружия — не критично. А вот гранаты там просто не срабатывают. И зажигалки не работают. Никакие. Кто-то из научников предположил, что , если бы не это, пыль давно бы сдетонировала — она словно порох.
рассказ
***
Россия, Приморский край, окрестности города Находки, октябрь, год 201...
- Товарищ старшина, снова идут! - подал голос Генка, один из подчинённых, сверкнув карими глазами сквозь маскировочное нагромождение веток и травы на плаще-сетке с капюшоном. Старшина Егор Перепетько слегка подался вперёд, отлипнув от дерева, к которому прислонялся уже часа два. Его взгляд упёрся в петлю асфальтированной дороги, тянущейся со стороны чёрной пелены далеко внизу в сторону перевала. И успел сам увидеть, как из марева пугающей чёрной стены вслед за двумя солдатами вышли несколько гражданских. Издалека было понятно, что это трое взрослых и двое детей. Они о чём-то оживлённо пообщались с ребятами из эвакуационных сил и двинулись по дороге наверх, туда, где на седловине Американского перевала их ждали волонтёры-спасатели, медики и неизбежные эфэсбэшники.
А потом дозор уловил характерное щёлканье. Егор с угрюмой злостью осознал, как завалились на асфальт двое солдатиков, только что выведших из Зоны пострадавших. И коротко приказал в ларингофон на щеке:
- Готовность ноль. Снайпер ждёт. Стрелять по моей команде. Группа «три» выдвигаетесь на место. Предельное внимание. Работаем.
- Снайпер готов, - отозвался в ухе голос Арсена, молодого шубутного казвакзца.
- Три-один пошёл, - добавил лидер группы разведки, местный уроженец Артём Ливадный.
- Три-два пошёл, - доложил ведомый Артёма, Мишка Головко, парень родом из Краснодара.
Эти двое сейчас начали движение где-то в «зелёнке» на склоне сопки. Но сколько Егор ни всматривался в просветы смешанного леса, увидеть их не смог. Только сообщение Ливадного о том, что они вышли на позицию наблюдения, дало понять, что разведчики достигли зоны гарантированного огня. Хоть до границы Пелены от поста было не больше трёхсот метров, Егор стал высматривать происходящее в бинокль. В почти непроглядной тёмно-серой мгле он едва угадал движение. Даже не по чёрным силуэтам, практически не видным за Пеленой, а исключительно чутьём бывалого охотника, не один десяток раз скрадывавшего ночного зверя. И вот из пелены медленно, но запредельно нагло выдвинулись две фигуры, закутанные в чёрную форму росгвардии. Они подошли к перепуганным гражданским и стали о чём-то говорить. Отец семейства тут же задвинул за себя старшего ребёнка, судя по всему — девушку. От злости Егор скривился. Вот же твари.
Лица убийц скрывали маски респираторов и защитные антипылевые очки. Эти двое совершенно не скрывались. Словно и не случалось «алого августа», не проводили планомерную облаву полиция и гвардия на толпы бандитов и мародёров внутри Зоны, а особенно на её границе. Сейчас над Приморьем веял прохладой октябрь. Эвакуация уже практически закончилась, но поисковики всё-таки ещё находили в Зоне тех, кто не захотел или не смог сбежать от Пелены в первые недели Происшествия. Это не считая работающих в Зоне священников и волонтёров, регулярные патрульные выезды армейцев и прочих «шахтёров».
Егор сказал в рацию:
- Ждём. Их не бывает меньше трёх.
Из Пелены вышли остальные бандиты. В общей сложности ублюдков оказалось пятеро. Бандиты окружили семью, явно собираясь устроить себе веселье. Старшина удовлетворённо распределил метки на целях:
- Слева направо. От одного до пяти. Снайпер, твои второй и пятый. Группа-три, сами. Огонь.
И тишину, повисшую над дорогой после убийства солдат, разорвал несколько выстрелов. На асфальт сразу завалились три человека. Спустя секунду рядом прилёг четвёртый. А вот пятый успел подсуетиться и теперь испуганно вертел головой, прикрывшись перепуганной женщиной, которую держал захватом за шею. Егор тихо выругался, отложил бинокль, подхватил с расстеленной плащ-палатки свою снайперку, вкинул оружие, даже не встав, прильнул к окуляру прицела. Настраивать оптику нужды не было, как и саму винтовку. Всё уже давно было сделано заранее. Сейчас осталось только навести прицел на чёрную голову урода и плавно спустить курок. Старшина невозмутимо оценил, как брызнула алым голова бандита, на твёрдую четвёрку. Труп последнего ублюдка кулем хлопнулся на дорогу, а его заложница с визгом кинулась к мужу. После чего из зелёнки на асфальт крадучись выбрался один из разведчиков. Жестом остановив дёрнувшегося было главу семейства, он напряжённо несколько секунд торчал на месте в ожидании неожиданностей. Но обошлось — бандиты кончились. Только через пару минут Артём вышел на связь:
- Порядок, командир. В Багдаде всё спокойно.
- Работайте, - сказал в ответ Егор. Разведка обыскала убитых, в том числе и солдатиков. Только после этого старшина связался со штабом эваколагеря на перевале и сообщил об инциденте. Оттуда сразу пошли две машины: за телами и за семьёй. Всё так же в тишине наблюдатели дождались, пока не исчезнут последние следы столкновения, после чего Ливадный по рации доложил о передислокации на основную позицию. Перепетько вновь прислонился к облюбованному дереву и сказал, глядя на задумавшегося Генку:
- Вот так, парень. Привыкай, здесь, как в горячей точке.
- Их обязательно было убивать? Можно же арестовать, - глухо пробормотал парень.
- Нельзя, - губы Егора скривились в неком подобии улыбки. - Нельзя их арестовывать. Знаешь, сколько таких храбрых «братков» мы уже успели вывести? Десятки. А они не кончаются. Их словно магнитом сюда тянет. Вот представь себе, попытаемся мы вот такую банду арестовать. Да пока мы рот откроем для приказ сдаться, они перебьют гражданских и свалят в Пелену, прихватив девку. Не поверишь, у этих обрубков общества мысли только о бабах и наркоте. Допрашивали как-то двоих. Очумевшие напрочь, с головой явно не всё в порядке. Их потом эфэсбэшники увезли. Как вспомню, так вздрогну. Глаза чёрные, кожа серая, руки трясутся, говорят так, словно во рту тарелка манной каши… А бред несут такой, что хоть стой, хоть падай.
- Но убивать… - не унимался Геннадий.
- Приказ у нас негласный такой, - пожал плечами старшина. - А приказы надо выполнять. Ты думаешь, это потому, что у нас в верхах твари охреневшие одни? Нет, парень. Просто алый август помнят.
- А что было-то? - жадно спросил парень, пару дней как присланный с армейской передержки по разнарядке. Вообще он до этого служил под Уссурийском, но вот направили для усиления.
- Много крови было, огня и страха, - сказал Егор. - Тогда ведь, когда всё началось, власти эвакуацию начали не сразу. Ну, хрень какая-то, в первый раз, что ли? Как принесло, так и унесёт… А не унесло. Эта чёрная пелена только плотнее становилась с каждым днём. А потом кто-то заболел. И понеслось. Драки, грабежи, мародёрство, а там и первое убийство. Люди ведь те ещё твари. Бойня была большая. Бандиты, полиция, армейцы, а там и охотники с выживальщиками подтянулись. Никто не хотел договариваться. Потом росгвардия подтянулась. Чёрные человечки…
Егор хохотнул, после чего прикрикнул на жадно слушавшего парня:
- Ты за дорогой-то следи, салага.
Генка вздрогнул и приник к биноклю, а старшина продолжил рассказ:
- Эти ребята миндальничать не стали, вошли в Зону, из которой шла поспешная эвакуация, да и начали зачистку города от криминала и прочих деструктивных элементов. Война настоящая началась. Прикинь… Это вот серое марево, тогда ещё не такое плотное и тёмное, а в нём тени, дома, машины. Пожары. И стрельба под крики случайных, попавших под обстрел. Жуть, в общем. Потом начались ноты протеста, вся фигня, иностранцы полезли. Ну и закрыли наши всю эту территорию. Нами закрыли. Только армейские ребята регулярно в Зону ходят, ищут тех, кто уцелел и хочет выйти к солнцу. Там ведь внутри всё серым-серо. А народ говорит, что Пелена темнеет. Кто-то из учёных в лагере сказал, что скоро совсем воздух почернеет. Хотя там и так дышать нечем… Так и увидеть ничего нельзя будет.
- А что это вообще? - подал голос Гена. - Вот эта пелена.
- Говорят, угольная пыль. - сказал Егор. - Только странная. Сам посмотри, какая чёткая граница. Словно какое-то поле держит. Как в книжке фантастической…
- Товарищ старшина, - доложил Генадий, - всё спокойно.
- Наблюдай, - ответил Перепетько.
- Уголь? - спустя минуту недоумённо спросил Генка.
- Что? - вздрогнул старшина, успевший задуматься о своём. - Ах, да, точно. Уголь. Пыль. Слышал, может, какие скандалы были про загрязнение? Эти, которые в лагере, учёные говорят, что концентрация вещества в атмосфере данной территории превысила какие-то предельные значения и бла-бла-бла… Только вот не верю я в эту ахинею. Хотя то, что это угольная пыль, похоже. В Зоне полазишь, весь чёрный станешь. Наши ходили, потом в бане ржали со своего шахтёрского вида.
На посту воцарилась тишина. Но спустя ещё пару минут неуверенный голос Генки вновь нарушил покой:
- Товарищ старшина… Там что-то не так.
- Что? - подался вперёд Егор.
- Где убили тех пятерых, там пятна крови оставались на дороге. А сейчас их нет, - пояснил солдат.
- Ну-ка дай, - старшина забрал у парня бинокль и сам посмотрел на границу Зоны. Что-то действительно не сходилось с привычной картиной. Пятен действительно не было. Да и вообще всё как-то неуловимо изменилось… Только спустя какое-то время до Егора дошло, что же не так. Граница сдвинулась. Пелена накрыла собой то место, где недавно валялись трупы. В следующую секунду пискнула рация, и голос лейтенанта Богатикова приказал:
- Старшина Перепетько, немедленно в лагерь!
- Есть, - отозвался Егор, после чего связался с дозорными: - Группа три на пост, группе два отойти на точку прикрытия и продолжать наблюдение, группе раз оценить рост периметра и доложить. Ребята, не лезьте к Зоне, просто прикиньте и доложите, а потом также выходите на пост. Я в лагерь.
Выслушав ответы своих подчинённых, Егор удовлетворённо вздохнул и подорвался по склону сопки наверх, туда, где всё сильнее шумел эваколагерь. Происходило что-то странное, а значит — опасное.
Лагерь представлял собой сооружение нелепое, но функциональное. Когда-то его соорудили из палаток, пары передвижных лабораторий и нескольких фур, которыми огородили периметр. Потом рядом вырос военный лагерь, а вскоре и научный. Для проезда автотранспорта через перевал оставили узкий коридор, огороженный редутами из мешков с песком. На площадке, где когда-то, лет тридцать назад, возвышался красивый бетонный парусник, сейчас стоял внушающий уважение чёрный военный вертолёт, хищными обводами напоминающий акулу. И везде суетились люди. Найдя командира в одной из больших палаток цвета хаки, старшина доложил:
- Товарищ лейтенант, старшина Перепетько по вашему приказанию прибыл. На вверенном посту непредвиденных происшествий не зафиксировано.
- А стычку с бандитами вы уже за происшествие не считаете? - с усмешкой спросил Виктор Андреевич Богатиков, лейтенант российской гвардии и примерный семьянин двадцати семи лет отроду.
- Никак нет! - бодро ответил Егор. - Это была предвиденная ситуация, для разрешения которых наш пост и создавался.
- Ну-ну, Перепетько, - вздохнул лейтенант. - Значит, так. Ничего странного не видели?
- Граница Зоны сдвинулась, - уже без субординационного пафоса ответил старшина.
- Так даже, - нахмурился Виктор. - То-то я смотрю, научники в панике. Сходи к ним, они хотят сползать к Пелене за пробами. Но в сопровождение просят именно тебя. С чего бы это?
- Не знаю, - пожал плечами старшина, хотя прекрасно понимал, почему «белые халаты» хотят именно его в проводники. Он уже давно стал для учёных неким талисманом. Когда с ними ходили другие, обязательно что-то происходило. А вот с Егором у них никогда не было эксцессов, за исключением прошлого раза, но там был свой нюанс, так сказать.
Добравшись до научного центра, представляющего собой квадрат из нескольких фургонов и шатров, Егор прошёл на центральную площадку и с удивлением понял, что здесь царит настоящий бедлам в стиле «паника в горящем борделе». Он уже хотел прикрикнуть на столпотворение из снующих туда-сюда лаборантов и всяких подозрительных личностей, когда заметил невдалеке Маринку, аспирантку при каком-то из докторов наук, засланных к Зоне. Обрадованный Егор тут же добрался до шатенки, наряженной в серую кофту, джинсы и старый халат, и с ходу спросил:
- Кто пойдёт?
- О, привет, Горька! - усталое лицо Марины расцвело искренней улыбкой. - Я пойду, Михалыч и Тронштейн.
- Вот же! - в сердцах Егор чуть не выругался, но при даме сдержался. - Ладно Михалыч, прикольный дед. Но Барина лучше не надо, я ж ему бошку оторву за прошлый выходу и ради профилактики. Опять ляпнет чего не то. Может, его не надо?
Марина отмахнулась со словами:
- Надо, Федя, надо… Сам знаешь, только он может с ходу оценить степень изменений. За что и держим. Думаешь, этот прыщ нам тут кровь не портит своей заносчивостью столичного барчука в хренадцатом поколении? Сами бы его прибили, но нельзя.
Егор, не обратив внимания на то, что Марина назвала его именем киношного персонажа из старой комедии, стал серьёзен и спросил:
- Цель выхода? Вес груза? Время на вылазку? Глубина захода?
- Пробы атмосферы, грунта, воды и флоры, - также спокойно ответила Марина, - Тащим кило сорок всякого стекла и железа, обратно понесём ещё с десяток килограммов. На всё-про всё у нас три часа. Сейчас два часа дня. В полтретьего выступаем. К половине шестого должны выйти обратно. Максимальная дальность погружения — пятьсот метров. Если больше — сами попадём в карантин, знаешь ведь.
Егор поёжился, покосившись в ту сторону, где за фургонами располагался закрытый участок лагеря, в котором хозяйничали эфэсбэшники, как спецы, так и медики. Сегодняшняя семья уже проходила там осмотр. Их не выпустят, пока не убедятся, что признаков изменений в организмах нет. Если же такие найдут, про семью можно забыть. Старшина сглотнул. Будучи втянут во всё ещё со дня Инцидента, он всякого успел насмотреться. Пару раз хотелось пустить себе пулю в лоб. Но больше руки чесались поубивать всех этих спецов от ФСБ, нацгвардии, МВД и прочих контор. Было за что. Перепетько медленно выдохнул, глянул на Маринку, занятую какими-то колбами, и сказал:
- Жду у контрольного. Нормально собирайтесь. Снаряжение проверю, сама знаешь.
- Всё, иди, иди, - отмахнулась девушка.
В палатке, где обитали Егор и его ребята, старшина безмолвно проверил и поправил всю свою сброю, нацепил за спину «рюкзак десантника» литров на десять, загруженный самым необходимым от аптечки до кострового набора, добавил на пояс для спокойствия второй нож в потёртых ножнах, уже не военного образца, а скорее охотничий, и на несколько мгновений застыл. Его взгляд прилип к одиноко лежащему на тактическом столе ручному гранатомёту росгвардии ГМ-94. Очень захотелось взять его с собой, до одури, словно от этого зависела его жизнь. Но Егор одёрнул себя. В прошлый выход взял на свою голову. А толку пшик. Что-то в Зоне не даёт порождаться открытому огню. Даже пистолеты, автоматы и винтовки потеряли часть убойной силы. Но для этого оружия — не критично. А вот гранаты там просто не срабатывают. И зажигалки не работают. Никакие. Кто-то из научников предположил, что , если бы не это, пыль давно бы сдетонировала — она словно порох.
