К Хродвальду и его братьям приходили товарищи его отца и их сыновья. Многие люди приходили издалека, чтобы предложить свой меч его семье. Лучшие, конечно шли к его братьям. Хродвальд принимал всех, кто остался. Неудачливые воины, лишившиеся брони и оружия на хольмганге, ритуальном поединке. Старики, или наоборот – слишком юные. И всё равно, узнав куда намерен направить свой драккар молодой ярл, многие уходили, предпочитая ещё разок попробовать вступить в команду других ярлов. Но не все. Те, кто оставались, надеялись на славу и лёгкую добычу, вернее – Хродвальд обещал им лёгкую добычу, непуганое побережье. Надо только обогнуть с востока скалы родного полуострова, плыть несколько дней не приставая к берегу, мимо Зубов Хель, пройти по заполненному льдом морю и добраться до неохраняемых южных деревень,которые еще не видели драккаров. Прямо как в золотое время их дедов. И, хотя и не сразу, он набрал людей. Некоторые говорили, что команда молодого ярла почти полностью состоит из тех, кого не взяли на другие драккары. Исключением из «почти» были Клёнг Большой Топор и Атли Ласковый. Это были знаменитые воины, снискавшие себе уважение. У них были успешные набеги и было имя. Забавно, что эти двое не особенно нуждались в легкой добыче. В их больших хозяйствах копошились десятки рабов, занимаясь самой тяжёлой работой, в их больших сараях было много скота и зерна. И уж точно ясно было то, что их многочисленным детям и от жен, и от рабынь, не грозил голод. Но они отправились в незнакомые воды, с молодым ярлом, на не самом лучшем корабле. Как и многие, кто победил нужду и смог подняться над заботой о еде на сегодня или завтра, Атли и Клёнг оглянулись вокруг и захотели большего. Захотели оставить о себе память. Стать чуть большим, чем просто человек. И теперь их неодолимо влекла слава.
– Как я и говорил, – начал Хродвальд – Льдистое Море можно пройти. Вы убедились в этом сами, – все молчали, слушая – и как это сделать, придумал мой дед. Тогда его никто не называл ярлом, но у него уже было одно не самое дырявое корыто, и на нём он, с десятком друзей, ушёл за тюленями на северные острова. И на обратном пути попал в бурю. Его вынесло в открытое море и сломало мачту. А когда он попытался плыть на юг, к берегам Брагланда, ему начали попадаться льдины. Он понял, что попал в Льдистое Море и решил, что теперь ему точно конец. Так как мачту сломало, они шли на вёслах. Может быть благодаря этому, они и заметили тёплое течение. И главное – на нём не было льдин. Они оседлали это течение и пошли дальше на юг. Скоро показалась земля, и стало понятно, что это Зубы Хель. Тут все бы повернули на запад, но не мой дед.
– Все знают о тёплом течении в Льдистом Море, – хмуро сказал Атли, – охотники на тюленей называют его Струёй Тора, оно доходит до самых северных островов. Оно часто спасало людей.
– Но никто не пытался плыть по нему, чтобы увидеть, где оно начинается, – кивнул Хродвальд.
– Твоего деда вроде звали Хродвальдом, как тебя? – нахмурился Клёнг,– вот только не помню как его прозвали люди…
– Придурковатый, – тут же предположил Нарви Зубоскал.
– Угадал – невозмутимо кивнул Хродвальд, — и мы плывём по его следам. — Немного помолчал и продолжил – видели бы свои хари, вытянулись как у вобл. Мой дед вернулся. Живым.
– А когда он получил своё прошвише? До, или после того, как поплавал в Штруе Тора? – опять встрял Нарви Зубоскал.
Все засмеялись. Нарви действительно смешно шепелявил, когда говорил. Иногда и его шутки тоже бывали смешны. Но Хродвальд все же решил, что однажды убьет его.
– Что он там нашёл? – рыкнул оставшийся серьёзным Клёнг, – ты сказал, что плыть туда двенадцать дней, и на тринадцатый день пути ты нам покажешь то, за чем мы плывём. По-моему, этот день был ещё вчера! – от других северян послышались возгласы в поддержку Клёнга.
– Они увидели огромную льдину с вмерзшим в неё бревнами, причалили к ней, вырубили мачту, поставили парус, сшитый из рубах и подштанников, и доплыли домой.
– Отличная история! – хохотнул Атли, – Да эту льдину могло носить по морю сотню лет! — Потом встал, стряхнув шкуры с себя, обнажив прикрытые только нижней рубахой крепкое тело с толстыми узлами мышц и, положил руку на висящий на поясе нож, посмотрел прямо в лицо рулевому, – по-моему, пора поворачивать, Клёнг.
Хотя последнее было сказано спокойным голосом, в лодке вдруг стало очень тихо. Начали подниматься другие люди, и у всех неожиданно оказалось в руках оружие. Гребцы подняли вёсла. Все смотрели на молодого ярла.
Хродвальд засмеялся:
– Какой грустный конец для твоей саги, Атли! Или ты, наконец, решил, что это твой шанс сменить кличку? Неужели, даже если тебя будут называть Скучным Атли, то тебя это устроит больше?!
– Прости Хродвальд, но Атли говорит дело, – вмешался Клёнг, придерживая за плечо побледневшего от ярости Атли – еды, если не считать Хелеву солёную рыбу, осталось только на обратный путь, и то, воду придётся топить из льдин. Ты обещал нам не это, я расторгаю договор.
– Хорошо, хорошо, но перед тем, как ты заберёшь у меня свою верность, можно мне сказать ещё пару фраз? – сказал Хродвальд. Он внимательно осмотрел команду, – Просто, когда люди моего деда ставили парус, они заметили кое-что на юге.
Несколько мгновений все стояли молча. Первым понял Атли. Он зарычал:
– Нарви, лезь на мачту! Быстро!
В старых сагах пелось о том, что в благолепном мидгарде море было изогнуто, как днище пузатого грузового корабля - кнорра, и потому видно было на десять тысяч шагов. Но про Мидгард рассказывали столько небылиц, что хоть одна из них должна была оказаться ложью. Почему бы не эта. Хродвальд не мог представить себе вспучивающееся огромным пузырем морем. В Свартальфхейме море было плоское и прямое, как лезвие меча. Но вдоль берегов всегда клубился туман, закрывая взгляду все, что находилось дальше трех тысяч шагов днем и даже меньше, по утрам и вечерам. Если отойти от берега дальше в море, туман рассеивался, но для этого надо было уйти очень далеко. Неудивительно что все люди, которых не называли Придурковатыми, всегда плыли вдоль берегов. Но если залезть повыше, то можно было подняться над туманом туда, где он был не такой густой, и увидеть далекий берег.
Некоторое время все в напряжённом молчании наблюдали, как Нарви карабкается вверх по мачте. Наконец, он добрался до самого верха. Поправил штаны. Зябко повёл плечами. Начал чесаться в разных местах, но тут, наконец, Клёнг не выдержал и заорал:
– Что ты видишь?
– Нууу, – протянул Нарви, – Немного льдин, одна большая вооон там, – он махнул рукой на восток, – а вон там похоше, ещё больше.
– Зубоскал, смотри на юг или обещаю, я стряхну тебя вниз и сделаю так, что твоя кличка станет ещё смешнее, – не выдержал Атли.
– Шмотрю, шмотрю! – успокаивающе замахал руками Нарви - и действительно стал всматриваться в южную сторону, прямо по курсу корабля. Поза его была полна напряжённого внимания, он даже привстал на верхушке мачты, приложив одну руку козырьком к глазам, потом опустил её и, повернувшись к Атли, закричал, – Вы не поверите! Я шаметил море! Там такое огромное море!
Кто-то нервно засмеялся.
– Приготовиться к повороту, – глухо сказал Клёнг, и встал поудобней.
– Давай немного подождём, — сказал Хродвальд, отчаянно стараясь говорить твёрдо – день или два погоды не сделают, мы столько плыли... – и тут сам почувствовал, что, прося, он лишь потеряет лицо в глазах команды. Хродвальд замолчал.
Прокашлялся. Поднял взгляд на Атли.
– Ещё три дня, Атли. Мы плывём ещё три дня и возвращаемся.
Атли смотрел на Хродвальда тяжелым взглядом.
– Я Хродвальд, сын Снора, внук Хродвальда! Моя семья - любимцы богов, я несу с собой удачу! Верь мне, Атли, и я приведу тебя к добыче! - Хродвальд обвел взглядом остальных. Атли не нужна была добыча, но она нужна была другим. Но все отводили взгляд. Кроме Клеппа, огромного как дом. Но Клепп был рабом до того как поднялся на драккар и взял в руки весло, за ним не было семьи, и это был его первый поход.
- Да чо! Ну долго же. Я за вперед! - пробасил Клепп. Хродвальд вспомнил, что Клепп еще и тупой.
- Даше ешли идти еше два дня, а потом повернуть, - неожиданно серьезно крикнул Нарви сверху мачты - то еды вше равно хватит до самого Брагихолла! А там любят иштории о дальних краях!
Люди одобрительно заулыбались.
- Прошто шкашем, что мы пять дней плыли на юг вдоль вошточного края Шубов Хель, так наш не отпуштят, пока мы не рашшкажем все!
- В Браггихольме не принято расспрашивать на голодный желудок - погладил бороду Кленг, и обменялся быстрым взглядом с Атли. Остальные восприняли это как одобрение. Со всех сторон раздались крики:
- Да нам закатят пир!
- Хмельного меда там точно хватит всем.
Атли снова глянул в глаза Хродвальду. Остро и неприятно, как зимний ветер кидает ледяную крошку в лицо. Медленно отвёл взгляд и кивнул. Гребцы вновь вонзили вёсла в холодную, тяжёлую воду Льдистого Моря. Все как-то незаметно, что удивительно для таких больших мужчин, расселись обратно. Но не по своим местам. Кто-то отсел от ярла, кто-то подсел поближе к Атли. Рядом с Хродвальдом осталось только двое – спустившийся с мачты Нарви Зубоскал и Клепп Угрюмый. Оба были бедны и оба были многим обязаны Хродвальду. Как, впрочем, и половина команды. Но сегодня его поддержали только эти двое. Хродвальд это запомнил.
К вечеру они нашли удобную бухту, образованную рухнувшим в море утёсом, и даже смогли развести костёр, чтобы наконец поесть горячую пищу. Настроение команды сразу улучшилось.
Следующим утром они увидели птиц, и это были не чайки.
– Может они гнездятся на скалах, – недовольно проворчал Атли и, помолчав, добавил — но я бы хотел, чтобы это было не так. И примирительно приобнял Хродвальда за плечи. Хродвальд запомнил и это. И когда днем, смотрящий вперёд Нарви закричал: «Шемля! И я не шучу, Хель мне в тёши!», Хродвальд встал рядом с Атли, всматривающимся в полоску на горизонте, и, обняв его за плечи, тихо сказал:
– Спасибо Атли! – вызвав у того удивлённый взгляд.
Впереди их ждали неизвестность и опасность. А значит, Хродвальду нужен был союз с теми, кто мог повести за собой людей. Хродвальд мог дать корабль, мог дать оружие, мог купить умение моряков на море и ярость воинов на суше, но пока он ещё был только младшим из сыновей мёртвого ярла. Только успешный набег и удача в делах могут дать ему преданность людей и настоящую власть ярла. Хродвальд ещё не был настоящим ярлом. Пока нет.
Молодой ярл со скальдом Атли и Нарви Зубоскалом вышли на берег. Остальные, нагруженные награбленным добром, отстали. Примерно в сотне шагов от берега виднелся их драккар, и его вид грел душу, обещая скорое возвращение домой. Но несколько смущало то, что между вернувшимися воинами и их кораблем стоял вражеский отряд. Численностью, правда, не больше чем в полсотни. Стояли в боевом строю, совершенно неподвижно, если не считать развивающееся на ветру знамя отвратительного, телесно розового цвета.
– Это хорошо что они здесь! — радостно сказал Атли — Какая же сага без битвы?
Хродвальд проворчал вполголоса:
– Думаю, что твою новую сагу, Атли, твой череп промолчит местным могильным червям — и, сорвавшись на крик — Присмотрись, они же неживые!
– Значит, у моего черепа есть шанс заполучить хороших слушателей, а не сборище тупых тюленей! — Атли расхохотался в голос и хлопнул по плечу бледного, как брюхо форели, Хродвальда. Потом заглянул в лицо молодого ярла, развернул его к себе и небрежно ударил по щеке раскрытой ладонью. Хродвальд дернулся от унижения, и рванул меч из ножен. Атли довольно улыбнулся и, нагнувшись ближе к Хродвальду, зашипел ему на ухо:
– Ну давай, соберись мальчик, ты всё отлично сделал, привёл нас куда хотел, открыл новую землю, взял хорошую добычу, и теперь всё, что отделяет нас от дома, так это два десятка хороших ударов. Сейчас сюда придут твои люди, и они должны увидеть веселого и удачливого ярла, который поведёт их в битву, и победит! А не навалившего в штаны от страха мальчишку.
– Убери руки — властно сказал Хровальд. И повернувшись спиной к драккару, пошёл обратно в лес.
– Шаль, — сказал необычно хмурый Нарви Зубоскал — а так хорошо вшё нашиналось.
Атли снова посмотрел на ждущих на берегу и неожиданно для самого себя ощутил в груди веселье, то самое, которое наполняло его перед самыми страшными битвами.
А начиналось и правда хорошо. Драккар вышел к месту, где в холодное море вливалась огромная река, неся свои теплые воды откуда-то изнутри материка. Почти полдня они плыли вдоль берега реки, на которых пытливый взгляд опытных охотников находил следы людей — рыбацкие затоны, грубые причалы, просеки в лесу. Даже вытащенные на берег рыбацкие лодки. Люди, мелькавшие на берегу, иногда махали руками драккару, ничуть не боясь его хищных обводов. Нарви радостно махал им в ответ. Река была такой большой, что северяне даже думали что это морской залив. И только вкус пресной воды за бортом, убедил их в том что это действительно река. И никаких смотровых вышек с сигнальными дымами. Их тут не ждали. Их тут не знали. Пока еще, нет.
Они высадились под вечер, в удобной бухточке, где поросшая лесом коса закрывала драккар со стороны реки, и просека в лесу уводила в глубину материка от деревянного причала и сетей, безбоязненно оставленных сушиться без присмотра. Оставили троих охранять драккар, предусмотрительно отведенный от берега, чтобы его нельзя было захватить внезапным налетом. Остальные тридцать, в полном облачении, и в испытанном порядке — легкие на ногу лучники, тройками впереди и в ста шагах справа и слева от основного отряда — тихим шагом углубились в яркую зелень южного леса. Отряду ярла понадобилось меньше десятка минут, чтобы дойти до городка. По крайней мере, по меркам северян скопище в четыре десятка домов было вполне себе маленьким городом. Впрочем, для юга это могло оказаться и большой деревней.
Обескуражило отсутствие стен. Разбились на десятки, которые повели Хродвальд, Кленг и Атли. Зашли с трёх сторон. Прошли через поля, и начали врываться в дома. Растерянные мужчины. Паника. Женщины, укрывающие собой детей. Удивило почти полное отсутствие в селении оружия. Неуклюжие попытки отбиться вилами или косами вызывали лишь смех у воинов ярла. Всё как в старые добрые времена. Если бы не мертвяки. Не те, которых наделали северяне. Другие, которые были в деревне до них. Не то чтобы северяне не видели мертвых. К подобному они привыкли с детства. Но эти мертвые – двигались. Пололи грядки. Выгребали навоз. Не обращали внимание на то, что творилось вокруг. Замотанные в тряпки, они сначала были приняты северянами за местных рабов, просто сильно забитых. Безропотно принимали удары топоров и затихали, если им раскроить череп или отрубить голову.
Это было действительно странно.
Единственный достойный упоминания бой за всё нападение — мальчуган с черной татуировкой на лбу успел крикнуть мертвяку короткую фразу, прежде чем пацана приложили по морде. Пацан упал, а вот мертвяк, до этого медленно и монотонно рубивший толстый лежащий на земле ствол дерева, видимо на дрова, поднял топор и пошёл на ближайшего воина.
– Как я и говорил, – начал Хродвальд – Льдистое Море можно пройти. Вы убедились в этом сами, – все молчали, слушая – и как это сделать, придумал мой дед. Тогда его никто не называл ярлом, но у него уже было одно не самое дырявое корыто, и на нём он, с десятком друзей, ушёл за тюленями на северные острова. И на обратном пути попал в бурю. Его вынесло в открытое море и сломало мачту. А когда он попытался плыть на юг, к берегам Брагланда, ему начали попадаться льдины. Он понял, что попал в Льдистое Море и решил, что теперь ему точно конец. Так как мачту сломало, они шли на вёслах. Может быть благодаря этому, они и заметили тёплое течение. И главное – на нём не было льдин. Они оседлали это течение и пошли дальше на юг. Скоро показалась земля, и стало понятно, что это Зубы Хель. Тут все бы повернули на запад, но не мой дед.
– Все знают о тёплом течении в Льдистом Море, – хмуро сказал Атли, – охотники на тюленей называют его Струёй Тора, оно доходит до самых северных островов. Оно часто спасало людей.
– Но никто не пытался плыть по нему, чтобы увидеть, где оно начинается, – кивнул Хродвальд.
– Твоего деда вроде звали Хродвальдом, как тебя? – нахмурился Клёнг,– вот только не помню как его прозвали люди…
– Придурковатый, – тут же предположил Нарви Зубоскал.
– Угадал – невозмутимо кивнул Хродвальд, — и мы плывём по его следам. — Немного помолчал и продолжил – видели бы свои хари, вытянулись как у вобл. Мой дед вернулся. Живым.
– А когда он получил своё прошвише? До, или после того, как поплавал в Штруе Тора? – опять встрял Нарви Зубоскал.
Все засмеялись. Нарви действительно смешно шепелявил, когда говорил. Иногда и его шутки тоже бывали смешны. Но Хродвальд все же решил, что однажды убьет его.
– Что он там нашёл? – рыкнул оставшийся серьёзным Клёнг, – ты сказал, что плыть туда двенадцать дней, и на тринадцатый день пути ты нам покажешь то, за чем мы плывём. По-моему, этот день был ещё вчера! – от других северян послышались возгласы в поддержку Клёнга.
– Они увидели огромную льдину с вмерзшим в неё бревнами, причалили к ней, вырубили мачту, поставили парус, сшитый из рубах и подштанников, и доплыли домой.
– Отличная история! – хохотнул Атли, – Да эту льдину могло носить по морю сотню лет! — Потом встал, стряхнув шкуры с себя, обнажив прикрытые только нижней рубахой крепкое тело с толстыми узлами мышц и, положил руку на висящий на поясе нож, посмотрел прямо в лицо рулевому, – по-моему, пора поворачивать, Клёнг.
Хотя последнее было сказано спокойным голосом, в лодке вдруг стало очень тихо. Начали подниматься другие люди, и у всех неожиданно оказалось в руках оружие. Гребцы подняли вёсла. Все смотрели на молодого ярла.
Хродвальд засмеялся:
– Какой грустный конец для твоей саги, Атли! Или ты, наконец, решил, что это твой шанс сменить кличку? Неужели, даже если тебя будут называть Скучным Атли, то тебя это устроит больше?!
– Прости Хродвальд, но Атли говорит дело, – вмешался Клёнг, придерживая за плечо побледневшего от ярости Атли – еды, если не считать Хелеву солёную рыбу, осталось только на обратный путь, и то, воду придётся топить из льдин. Ты обещал нам не это, я расторгаю договор.
– Хорошо, хорошо, но перед тем, как ты заберёшь у меня свою верность, можно мне сказать ещё пару фраз? – сказал Хродвальд. Он внимательно осмотрел команду, – Просто, когда люди моего деда ставили парус, они заметили кое-что на юге.
Несколько мгновений все стояли молча. Первым понял Атли. Он зарычал:
– Нарви, лезь на мачту! Быстро!
В старых сагах пелось о том, что в благолепном мидгарде море было изогнуто, как днище пузатого грузового корабля - кнорра, и потому видно было на десять тысяч шагов. Но про Мидгард рассказывали столько небылиц, что хоть одна из них должна была оказаться ложью. Почему бы не эта. Хродвальд не мог представить себе вспучивающееся огромным пузырем морем. В Свартальфхейме море было плоское и прямое, как лезвие меча. Но вдоль берегов всегда клубился туман, закрывая взгляду все, что находилось дальше трех тысяч шагов днем и даже меньше, по утрам и вечерам. Если отойти от берега дальше в море, туман рассеивался, но для этого надо было уйти очень далеко. Неудивительно что все люди, которых не называли Придурковатыми, всегда плыли вдоль берегов. Но если залезть повыше, то можно было подняться над туманом туда, где он был не такой густой, и увидеть далекий берег.
Некоторое время все в напряжённом молчании наблюдали, как Нарви карабкается вверх по мачте. Наконец, он добрался до самого верха. Поправил штаны. Зябко повёл плечами. Начал чесаться в разных местах, но тут, наконец, Клёнг не выдержал и заорал:
– Что ты видишь?
– Нууу, – протянул Нарви, – Немного льдин, одна большая вооон там, – он махнул рукой на восток, – а вон там похоше, ещё больше.
– Зубоскал, смотри на юг или обещаю, я стряхну тебя вниз и сделаю так, что твоя кличка станет ещё смешнее, – не выдержал Атли.
– Шмотрю, шмотрю! – успокаивающе замахал руками Нарви - и действительно стал всматриваться в южную сторону, прямо по курсу корабля. Поза его была полна напряжённого внимания, он даже привстал на верхушке мачты, приложив одну руку козырьком к глазам, потом опустил её и, повернувшись к Атли, закричал, – Вы не поверите! Я шаметил море! Там такое огромное море!
Кто-то нервно засмеялся.
– Приготовиться к повороту, – глухо сказал Клёнг, и встал поудобней.
– Давай немного подождём, — сказал Хродвальд, отчаянно стараясь говорить твёрдо – день или два погоды не сделают, мы столько плыли... – и тут сам почувствовал, что, прося, он лишь потеряет лицо в глазах команды. Хродвальд замолчал.
Прокашлялся. Поднял взгляд на Атли.
– Ещё три дня, Атли. Мы плывём ещё три дня и возвращаемся.
Атли смотрел на Хродвальда тяжелым взглядом.
– Я Хродвальд, сын Снора, внук Хродвальда! Моя семья - любимцы богов, я несу с собой удачу! Верь мне, Атли, и я приведу тебя к добыче! - Хродвальд обвел взглядом остальных. Атли не нужна была добыча, но она нужна была другим. Но все отводили взгляд. Кроме Клеппа, огромного как дом. Но Клепп был рабом до того как поднялся на драккар и взял в руки весло, за ним не было семьи, и это был его первый поход.
- Да чо! Ну долго же. Я за вперед! - пробасил Клепп. Хродвальд вспомнил, что Клепп еще и тупой.
- Даше ешли идти еше два дня, а потом повернуть, - неожиданно серьезно крикнул Нарви сверху мачты - то еды вше равно хватит до самого Брагихолла! А там любят иштории о дальних краях!
Люди одобрительно заулыбались.
- Прошто шкашем, что мы пять дней плыли на юг вдоль вошточного края Шубов Хель, так наш не отпуштят, пока мы не рашшкажем все!
- В Браггихольме не принято расспрашивать на голодный желудок - погладил бороду Кленг, и обменялся быстрым взглядом с Атли. Остальные восприняли это как одобрение. Со всех сторон раздались крики:
- Да нам закатят пир!
- Хмельного меда там точно хватит всем.
Атли снова глянул в глаза Хродвальду. Остро и неприятно, как зимний ветер кидает ледяную крошку в лицо. Медленно отвёл взгляд и кивнул. Гребцы вновь вонзили вёсла в холодную, тяжёлую воду Льдистого Моря. Все как-то незаметно, что удивительно для таких больших мужчин, расселись обратно. Но не по своим местам. Кто-то отсел от ярла, кто-то подсел поближе к Атли. Рядом с Хродвальдом осталось только двое – спустившийся с мачты Нарви Зубоскал и Клепп Угрюмый. Оба были бедны и оба были многим обязаны Хродвальду. Как, впрочем, и половина команды. Но сегодня его поддержали только эти двое. Хродвальд это запомнил.
К вечеру они нашли удобную бухту, образованную рухнувшим в море утёсом, и даже смогли развести костёр, чтобы наконец поесть горячую пищу. Настроение команды сразу улучшилось.
Следующим утром они увидели птиц, и это были не чайки.
– Может они гнездятся на скалах, – недовольно проворчал Атли и, помолчав, добавил — но я бы хотел, чтобы это было не так. И примирительно приобнял Хродвальда за плечи. Хродвальд запомнил и это. И когда днем, смотрящий вперёд Нарви закричал: «Шемля! И я не шучу, Хель мне в тёши!», Хродвальд встал рядом с Атли, всматривающимся в полоску на горизонте, и, обняв его за плечи, тихо сказал:
– Спасибо Атли! – вызвав у того удивлённый взгляд.
Впереди их ждали неизвестность и опасность. А значит, Хродвальду нужен был союз с теми, кто мог повести за собой людей. Хродвальд мог дать корабль, мог дать оружие, мог купить умение моряков на море и ярость воинов на суше, но пока он ещё был только младшим из сыновей мёртвого ярла. Только успешный набег и удача в делах могут дать ему преданность людей и настоящую власть ярла. Хродвальд ещё не был настоящим ярлом. Пока нет.
Глава 2. Хродвальд и Пастырь Мертвых
Молодой ярл со скальдом Атли и Нарви Зубоскалом вышли на берег. Остальные, нагруженные награбленным добром, отстали. Примерно в сотне шагов от берега виднелся их драккар, и его вид грел душу, обещая скорое возвращение домой. Но несколько смущало то, что между вернувшимися воинами и их кораблем стоял вражеский отряд. Численностью, правда, не больше чем в полсотни. Стояли в боевом строю, совершенно неподвижно, если не считать развивающееся на ветру знамя отвратительного, телесно розового цвета.
– Это хорошо что они здесь! — радостно сказал Атли — Какая же сага без битвы?
Хродвальд проворчал вполголоса:
– Думаю, что твою новую сагу, Атли, твой череп промолчит местным могильным червям — и, сорвавшись на крик — Присмотрись, они же неживые!
– Значит, у моего черепа есть шанс заполучить хороших слушателей, а не сборище тупых тюленей! — Атли расхохотался в голос и хлопнул по плечу бледного, как брюхо форели, Хродвальда. Потом заглянул в лицо молодого ярла, развернул его к себе и небрежно ударил по щеке раскрытой ладонью. Хродвальд дернулся от унижения, и рванул меч из ножен. Атли довольно улыбнулся и, нагнувшись ближе к Хродвальду, зашипел ему на ухо:
– Ну давай, соберись мальчик, ты всё отлично сделал, привёл нас куда хотел, открыл новую землю, взял хорошую добычу, и теперь всё, что отделяет нас от дома, так это два десятка хороших ударов. Сейчас сюда придут твои люди, и они должны увидеть веселого и удачливого ярла, который поведёт их в битву, и победит! А не навалившего в штаны от страха мальчишку.
– Убери руки — властно сказал Хровальд. И повернувшись спиной к драккару, пошёл обратно в лес.
– Шаль, — сказал необычно хмурый Нарви Зубоскал — а так хорошо вшё нашиналось.
Атли снова посмотрел на ждущих на берегу и неожиданно для самого себя ощутил в груди веселье, то самое, которое наполняло его перед самыми страшными битвами.
А начиналось и правда хорошо. Драккар вышел к месту, где в холодное море вливалась огромная река, неся свои теплые воды откуда-то изнутри материка. Почти полдня они плыли вдоль берега реки, на которых пытливый взгляд опытных охотников находил следы людей — рыбацкие затоны, грубые причалы, просеки в лесу. Даже вытащенные на берег рыбацкие лодки. Люди, мелькавшие на берегу, иногда махали руками драккару, ничуть не боясь его хищных обводов. Нарви радостно махал им в ответ. Река была такой большой, что северяне даже думали что это морской залив. И только вкус пресной воды за бортом, убедил их в том что это действительно река. И никаких смотровых вышек с сигнальными дымами. Их тут не ждали. Их тут не знали. Пока еще, нет.
Они высадились под вечер, в удобной бухточке, где поросшая лесом коса закрывала драккар со стороны реки, и просека в лесу уводила в глубину материка от деревянного причала и сетей, безбоязненно оставленных сушиться без присмотра. Оставили троих охранять драккар, предусмотрительно отведенный от берега, чтобы его нельзя было захватить внезапным налетом. Остальные тридцать, в полном облачении, и в испытанном порядке — легкие на ногу лучники, тройками впереди и в ста шагах справа и слева от основного отряда — тихим шагом углубились в яркую зелень южного леса. Отряду ярла понадобилось меньше десятка минут, чтобы дойти до городка. По крайней мере, по меркам северян скопище в четыре десятка домов было вполне себе маленьким городом. Впрочем, для юга это могло оказаться и большой деревней.
Обескуражило отсутствие стен. Разбились на десятки, которые повели Хродвальд, Кленг и Атли. Зашли с трёх сторон. Прошли через поля, и начали врываться в дома. Растерянные мужчины. Паника. Женщины, укрывающие собой детей. Удивило почти полное отсутствие в селении оружия. Неуклюжие попытки отбиться вилами или косами вызывали лишь смех у воинов ярла. Всё как в старые добрые времена. Если бы не мертвяки. Не те, которых наделали северяне. Другие, которые были в деревне до них. Не то чтобы северяне не видели мертвых. К подобному они привыкли с детства. Но эти мертвые – двигались. Пололи грядки. Выгребали навоз. Не обращали внимание на то, что творилось вокруг. Замотанные в тряпки, они сначала были приняты северянами за местных рабов, просто сильно забитых. Безропотно принимали удары топоров и затихали, если им раскроить череп или отрубить голову.
Это было действительно странно.
Единственный достойный упоминания бой за всё нападение — мальчуган с черной татуировкой на лбу успел крикнуть мертвяку короткую фразу, прежде чем пацана приложили по морде. Пацан упал, а вот мертвяк, до этого медленно и монотонно рубивший толстый лежащий на земле ствол дерева, видимо на дрова, поднял топор и пошёл на ближайшего воина.
