— Постараюсь, — Марк забрал флягу и повертел перед глазами.
— Не надо стараться. Либо делаешь, либо нет. Оплата тебя порадует. Если ты порадуешь меня. По рукам? — торговец протянул свою мягкую ладонь.
— По рукам.
Сроков Давидович, к счастью, не поставил. Потому что в реальности вишня уже отцвела, да ещё надо было готовиться к выпускным экзаменам. Марк отыскал её в Мире повара из городского суши-бара. Местная сакура на взгляд юноши ничем не отличалась от прочих вишнёвых деревьев. Самураи её не охраняли. Да и вообще, кроме мастера чайных церемоний на этом маленьком, цветущем острове людей не было. Так что Марк даже не стал обламывать ветку.
Давидович заплатил не слишком много, но для Марка это была весьма крупная сумма. На радостях он накупил элитных сортов чая, какой-то жутко помпезный торт и отправился в гости к соседу-наставнику. Но дома того не оказалось.
В последующие дни юноша был весьма занят в школе. А когда экзамены были сданы, снова попытался найти старика. Безрезультатно. Того словно никогда и не существовало.
Ощущение падения. Короткое. А потом Марк и Антопригошнявладонях оказались на заваленном бумагами полу в убежище художника.
— И что ты там так долго делал? — Тут же донеслось вместо приветствия. Отшельник на этот раз проявил редкое многословие.- А выделывался-то, выделывался! Я уж подумал, ты и правда такой сильный. А тебя так просто провели!
— Так, это… — Марк опешил от столь недружелюбной встречи, — там же всё было так похоже на реальность. И тачки, и менты…
— Главные достопримечательности, — буркнул Отшельник.- Помню, пройти по двору спокойно нельзя было из-за машин этих…
— Помнишь? — вскинулся белоголовый.- Ты же вроде здешний, не помнил ничего…
— А это почему-то помню.
— Да что же ты такое? — Марк нахмурил брови и тщательно вгляделся в лицо Отшельника.
— Прекратите бухтеть, — барахтавшийся среди картин Антон наконец поднялся и, стирая с лица остатки грима, гневно уставился на обоих.- Пока вы тут препираетесь, вражина захватывает город. Пусть он и не ждёт больше неприятностей от нас, но это не значит, что надо здесь схорониться, точно улитка в раковине, и оставить его в покое.
— Вива ля революсьон! — Марк выпрямился и пояснил:- Айда делать революцию. Какие сведения по потенциальному противнику?
— Тот чёрный занял здание мэрии, — начал рассказывать Антон.- Летающие страхолюдины порхают вокруг. Мэра, кстати, оставили на месте. Теперь они с Лукичом в первых помощниках у чёрного.
— А ты когда успел на разведку сгонять? — удивился Марк.
— Да как только тебя засосало в поле, так чёрный махнул своим страхолюдинам, и они все вместе убрались. Видимо, кроме тебя они тут никого не боятся. Я за ними пошёл. Домой заглянул, маскировку навёл. Всех выследил, всё запомнил, и сюда.
— Шустрый, — улыбнулся белоголовый.
— За сутки и я бы успел, — донеслось из-за мольберта.- Зачем только надо было днём на себя всё чёрное напяливать и лицо размалёвывать?
— А ты что там рисуешь? — заинтересовался Марк и подошёл к увлечённо работавшему художнику. Увидев очередной шедевр Зеленухи, он даже присвистнул:- Ничего ж себе!
Полотно композиционно повторяло картину Эжена Делакруа «Свобода на баррикадах». Только вот главная героиня лицом, фигурой и смуглостью кожи была подозрительно похожа на суровую воспитательницу Тимофевну. Вместо флага Французской республики она гордо держала над головой флейту Отшельника. Слева от неё с небольшой красной книжкой в правой руке среди тел в кожаных куртках пробиралась Тая. Из-под картуза, лихо заломленного на бок, выбивалась прядь рыжих волос. В ногах у Ти на четвереньках стоял растерянный Сева, умоляюще глядя снизу вверх. Справа от воспитательницы в наступление шли сам Зеленуха в высоком цилиндре и с кисточкой в руках и Антонпригоршнявладонях со своим фонариком. За ними всё дымилось и клубилось. Видимо, революция удалась.
— Это что же, — брови Марка поползли вверх, — подразумевается, что наши дамы тоже будут сражаться на баррикадах?
— Да кто ж их остановит? — не останавливая движение кисти произнёс художник.
— А где же Отшельник и беленький? — Антон тоже не устоял перед соблазном и присоединился к просмотру новоиспечённого шедевра.
— Отшельник — вот, — Зеленуха указал на флейту в руке Ти.- А Гудини вообще тут ни при чём. Он тут всего лишь на экскурсии.
Белоголовый усмехнулся и отошёл к Отшельнику.
— Готов? — спросил тот.
— Всегда готов! — Марк бодро отдал пионерский салют, а потом, слегка понизив голос, спросил:- А к чему конкретно я должен быть готов?
— Выгнать из моего Мира эту пиявку, конечно.
— Пиявку? Интересный образ.
— Это не образ, — Отшельник помотал головой.- Он действительно высасывает из Миров их силу. Мне кажется, за счёт этого он продлевает свою жизнь.
— В самом деле? — удивился Марк.- Это кое-что объясняет. Хотя, как такое возможно, я не представляю. И откуда ты вообще взял подобное предположение?
— Я так вижу.
— Я художник, я так вижу, — хмыкнул белоголовый.- Этой фразой можно оправдать всё, что угодно. И каким же образом ты собираешься его выгонять?
— Мой Мир. Мои правила.
— Всё?
— Всё.
— Тогда пошли.
Вдвоём они дружно шагнули к выходу. За их спинами переглянулись Антон и Зеленуха и тоже, не сговариваясь, двинулись следом.
— Сыграй, что ли, — попросил Марк.- Всё веселее будет.
И Отшельник заиграл. Соль минора не было и в помине. В звучавшей бравой мелодии Марк с удивлением узнал Интернационал.
— Ну ты, Колян, даёшь, — усмехнулся он.
Неожиданно легко под музыку стали даваться перемещения в пространстве. Даже несмотря на то, что перемещались четверо.
Когда квартет отважных революционеров оказался в городе, Отшельник заиграл ещё задорнее. А Марк удивлённо завертел головой. Изо всех домов выходили и присоединялись к процессии местные жители. Вот в толпе появилась взъерошенная голова Севы. Вот ещё несколько знакомых лиц. Видимо, родители недавних воспитанников. А вот присоединились Тая, Тильда и Савелий. Вот с шумом и воплями в процессию влилась воспитательница Ти, символ революции по версии Зеленухи. Вопли и шум издавала, разумеется, ватага ребятишек, бегущих за Большой Мамочкой.
— Да ты просто гаммельнский крысолов! — Марк перестал вертеть головой.- Думаешь, они нам помогут вышвырнуть Дэмиена?
Отшельник не ответил. Он опустил флейту и теперь вглядывался в небо над зданием мэрии. Там зависли несколько солдат из чужого Мира. Они уже заметили толпу горожан, бодро идущую в их сторону, но пока ничего не предпринимали.
— Марк, летуны твои.
— Договорились. Опыт у меня есть, — белоголовый в ту же секунду переместился вперёд и вверх, появившись на крыше как раз напротив воздушных патрульных.- Эй! Я Здесь! — он помахал солдатам ручкой.
Те дружно, словно по команде, пальнули по нему из своего оружия. Черепица шрапнелью брызнула во все стороны.
— Да вы снайпера! — воскликнул Марк из-за спин летунов.
Он стоял на балконе второго этажа мэрии, чуть пониже висящих в воздухе фигур. Патрульные дружно развернулись, нацелив на него стволы.
— Стоп! — скомандовал наглый белоголовый тип.- Начальник не одобрит порчу его штаба!
Воины переглянулись. Потом один из них вылетел чуть вперёд и, нацелившись прямо в грудь Марка, выстрелил. Дуло его винтовки расцвело красным цветком. Кажется, это была роза.
— Это мне? — с наигранным удивлением всплеснул руками белоголовый.- Какая прелесть!
Стрелок беспомощно поглядел на дуло оружия, вырвал и выбросил цветок, а потом принялся остервенело нажимать на курок. Однако выстрелов так и не последовало. Прекратив свои нелепые попытки, боец уставился на целый куст роз, распустившийся на конце его винтовки.
Его товарищи, видя конфуз стрелка, подлетели поближе и тоже принялись палить.
— Это всё мне? — Марк, кажется, был растроган таким обилием букетов.- Право, не стоило.
Незадачливые солдаты беспомощно переглядывались. Наконец, один из них схватил своё оружие на манер дубины и кинулся в рукопашную. Его соратники тут же рванули следом.
Марк был готов к чему-то подобному. Лёгким движением руки он перенёс атакующих за свою спину, вглубь дома. Там тут же загрохотало. Сквозь занавески, висевшие по ту сторону балконной двери, ничего увидеть не удалось. Хмыкнув, Марк переместился к приблизившейся толпе.
— Что ты с ними так долго игрался? — буркнул Антон.
— Разве мы куда-то спешим? Что дальше, Колян?
Отшельник ничего не ответил на подобное обращение. Он глубоко вдохнул и поднёс к губам флейту.
Та самая мелодия, которая звучала при первой встрече. Та самая мелодия, которую флейтист играл перед трагической смертью.
Марк почувствовал, как по окружающему миру прошла лёгкая дрожь. Никаких повреждений она, на первый взгляд, не принесла. Возможно даже, что никто из туземцев её и не заметил. Или же толпа служила чем-то вроде резонатора, усиливая воздействие мелодии? Почему-то именно такие мысли блуждали в беловолосой голове, пока звучала музыка.
Отшельник опустил флейту.
— Знаешь, когда я увидел проникающую в мой Мир пиявку, я слепо бросился следом, — проговорил он.- Помнишь, как Василёк выкинул тебя в пруд? Я тоже хотел таким образом защитить своих. Только вот машина нарушила мои планы, — музыкант вздохнул.
— Но я же видел тело, — Марк смотрел недоверчиво.- Или же ты после аварии каким-то образом остался жив и впал в кому? Как Коматозник, помнишь?
— Не знаю, — Колян пожал плечами.
— И что? Вот так просто? Ты хочешь сказать, что поиграл немножко и выгнал Дэмиена? — белоголовый, казалось, был разочарован.- А где схватка с главным злодеем?
— Ну, извини, — Отшельник снова пожал плечами.
Двери мэрии неуверенно открылись. На пороге появились две фигуры.
— О, друзья-противники! — раздался из толпы голос Ти.- Дормидонт Лукич и Давид Давидович! Мятежник и мэр идут за ручку!
Марк хмыкнул и вновь повернулся к Отшельнику:
— Ты как хочешь, а я на всякий случай пойду, проверю. Мало ли, что.
С этими словами он уверенным шагом направился к зданию мэрии. Минуя Лукича, Марк сделал угрожающее движение в его сторону. Усатый дядька отшатнулся и шлёпнулся задом на мостовую.
— Так тебе и надо! — злорадно воскликнул мэр, при этом стараясь держаться подальше от незнакомого белоголового дылды.
Марк встал на пороге мэрии. Двери теперь были распахнуты, и он увидел ведущую вглубь красную ковровую дорожку.
— Не бойся, — в его ладонь вдруг легла маленькая ручка.- Я с тобой.
Марк удивленно уставился на стоявшую рядом Танюшу. Он улыбнулся девочке. Они дружно шагнули внутрь.
Марк приоткрыл глаза. Он сидел на грязном, с потрескавшейся местами плиткой, полу у запертой двери своей квартиры. Точнее, квартиры родителей. Кровь уже перестала сочиться из разбитой губы. В распухшем носу мешалась засохшая корка. Только вот трогать её пока точно не стоило. Лицо горело от побоев, хотя казалось, что его то он только и пытался защитить.
Били его основательно. Трое старшеклассников, заканчивающих свою учёбу в школе уже в этом году. И всё потому, что этот изгой из седьмого, кажется, класса в ответ на презрительные смешки и грубые шуточки в свой адрес сам же и полез в драку с превосходящими силами противника. Он даже разбил нос этому рыжему, как же его… Сенчуков, что ли.
Впрочем, это только раззадорило старших парней. Словив лицом несколько увесистых плюх, Марк совершенно предсказуемо оказался на асфальте. Тут же по нему прошлись ногами, выбивая воздух. Изгой смог лишь свернуться, поджав ноги и прикрыв руками свою бедовую головушку.
Расправа надолго не затянулась. Запыхавшись и плюнув на свою жертву, старшеклассники отправились дальше по своим делам. Марк же недолго полежал, постонал, поскрипел зубами, а потом поднялся и отправился к своему подъезду.
Ключей от квартиры почему-то в кармане не оказалось. Видимо, потерял во время взбучки. Или раньше, когда лазил по крышам гаражей. Надо было бы вернуться, поискать. Но вместо этого мальчик дождался, когда подъездная дверь откроется, выпуская кого-то из жильцов, и протиснулся внутрь. На подозрительно раскачивающемся лифте доехал до своего этажа, присел рядом с дверью и, вытянув вперёд правую ногу, откинулся на стену. На несколько минут закрыв глаза, он придумывал планы мести, один жёстче другого. Ох, и поплачет эта тварь Сенчуков, когда Марк вечером…
Стоп. Какой, к Урганту, Сенчуков? Он же только что был около здания мэрии и собирался зайти внутрь. Танюшка взяла его за руку и…
Дверь в противоположном углу чуть скрипнула и приоткрылась. Сквозь увеличивающуюся щель до ушей Марка донеслась ретро-музыка.
— Всё хорошо, прекрасная маркиза, — пел чуть задавленный эффектом старой грампластинки голос.- Всё хорошо, как никогда.
— Всё хорошо, юноша? — спросил старик, вслед за музыкой появившийся из двери.
— Арканус? — Марк даже вскочи, увидев давно пропавшего наставника.
От резкого движения кровь красным ручейком полилась из носа. Старик суетливо зашаркал тапочками в сторону побитого мальчишки.
— Идём со мной, — приобняв Марка, сосед провёл его в небольшую ванную комнату.- Умойся пока. Я сейчас перекись принесу.- С этими словами хозяин квартиры ушлёпал в сторону кухни.
А Марк, смыв красную юшку, уставился на своё побитое мальчишеское лицо.
— Это как же понимать? Пиявка снова меня отправил в один из своих пузырей? — Он растёр лицо холодной водой и взъерошил светло-русые волосы.- День, конечно, знаменательный. Но Дэмиен никак не мог о нём знать. Или мог? А мог ли он создать специально под меня Мир? Это, кажется, уже перебор. И внешность… Вернуть меня на десяток лет назад…
— Ну-ка, милок, сядь, — неслышно появившийся сосед усадил мальчишку на край ванны. Ловким движением заткнул кровоточившую ноздрю ватной турундой, от которой нос раздулся ещё больше. Пощёлкал, поводил пальцами перед глазами пациента:- Головокружения нет? — гость отрицательно покачал головой.- В глазах не двоится? Не тошнит?
— Нет. Сотрясения мозга, как и самого мозга, нет, — Марк с вымученной улыбочкой отстранил от себя руку сочувствующего старика. И тут же взял ситуацию в свои руки:- Пойдём на кухню. Чай уже готов. А случайно купленные наисвежайшие эклеры в количестве пяти штук ждут нас в тарелке с синей каёмочкой и цветами ландыша посерёдке.
— Точно нет сотрясения? — Старик приподнял бровь.
— А что, с сотрясением мозга обычно предсказания прут? — возмутился Марк своим непривычным мальчишеским голоском.
— Мальчик наглый, но талантливый, — пробормотал сосед и, уже выходя из двери импровизированного госпиталя, приглашающее махнул рукой:- Чай действительно ждёт. Как раз заварился, на мой взгляд. А эклеры пока в бумажном пакете.
— Мне, пожалуйста, чай в чашку с глазастыми грибами! — в спину хозяина крикнул гость.- Она, как я помню, у тебя самая большая!
Пока Марк устраивался на видавшей виды табуретке за старым, поскрипывающим, но всё ещё крепким кухонным столом, старик разливал чай. Неспешно выложил на анонсированное мальчишкой блюдо эклеры. Поставил на стол.
— Не надо стараться. Либо делаешь, либо нет. Оплата тебя порадует. Если ты порадуешь меня. По рукам? — торговец протянул свою мягкую ладонь.
— По рукам.
Сроков Давидович, к счастью, не поставил. Потому что в реальности вишня уже отцвела, да ещё надо было готовиться к выпускным экзаменам. Марк отыскал её в Мире повара из городского суши-бара. Местная сакура на взгляд юноши ничем не отличалась от прочих вишнёвых деревьев. Самураи её не охраняли. Да и вообще, кроме мастера чайных церемоний на этом маленьком, цветущем острове людей не было. Так что Марк даже не стал обламывать ветку.
Давидович заплатил не слишком много, но для Марка это была весьма крупная сумма. На радостях он накупил элитных сортов чая, какой-то жутко помпезный торт и отправился в гости к соседу-наставнику. Но дома того не оказалось.
В последующие дни юноша был весьма занят в школе. А когда экзамены были сданы, снова попытался найти старика. Безрезультатно. Того словно никогда и не существовало.
Глава 35, в которой торжествует революция
Ощущение падения. Короткое. А потом Марк и Антопригошнявладонях оказались на заваленном бумагами полу в убежище художника.
— И что ты там так долго делал? — Тут же донеслось вместо приветствия. Отшельник на этот раз проявил редкое многословие.- А выделывался-то, выделывался! Я уж подумал, ты и правда такой сильный. А тебя так просто провели!
— Так, это… — Марк опешил от столь недружелюбной встречи, — там же всё было так похоже на реальность. И тачки, и менты…
— Главные достопримечательности, — буркнул Отшельник.- Помню, пройти по двору спокойно нельзя было из-за машин этих…
— Помнишь? — вскинулся белоголовый.- Ты же вроде здешний, не помнил ничего…
— А это почему-то помню.
— Да что же ты такое? — Марк нахмурил брови и тщательно вгляделся в лицо Отшельника.
— Прекратите бухтеть, — барахтавшийся среди картин Антон наконец поднялся и, стирая с лица остатки грима, гневно уставился на обоих.- Пока вы тут препираетесь, вражина захватывает город. Пусть он и не ждёт больше неприятностей от нас, но это не значит, что надо здесь схорониться, точно улитка в раковине, и оставить его в покое.
— Вива ля революсьон! — Марк выпрямился и пояснил:- Айда делать революцию. Какие сведения по потенциальному противнику?
— Тот чёрный занял здание мэрии, — начал рассказывать Антон.- Летающие страхолюдины порхают вокруг. Мэра, кстати, оставили на месте. Теперь они с Лукичом в первых помощниках у чёрного.
— А ты когда успел на разведку сгонять? — удивился Марк.
— Да как только тебя засосало в поле, так чёрный махнул своим страхолюдинам, и они все вместе убрались. Видимо, кроме тебя они тут никого не боятся. Я за ними пошёл. Домой заглянул, маскировку навёл. Всех выследил, всё запомнил, и сюда.
— Шустрый, — улыбнулся белоголовый.
— За сутки и я бы успел, — донеслось из-за мольберта.- Зачем только надо было днём на себя всё чёрное напяливать и лицо размалёвывать?
— А ты что там рисуешь? — заинтересовался Марк и подошёл к увлечённо работавшему художнику. Увидев очередной шедевр Зеленухи, он даже присвистнул:- Ничего ж себе!
Полотно композиционно повторяло картину Эжена Делакруа «Свобода на баррикадах». Только вот главная героиня лицом, фигурой и смуглостью кожи была подозрительно похожа на суровую воспитательницу Тимофевну. Вместо флага Французской республики она гордо держала над головой флейту Отшельника. Слева от неё с небольшой красной книжкой в правой руке среди тел в кожаных куртках пробиралась Тая. Из-под картуза, лихо заломленного на бок, выбивалась прядь рыжих волос. В ногах у Ти на четвереньках стоял растерянный Сева, умоляюще глядя снизу вверх. Справа от воспитательницы в наступление шли сам Зеленуха в высоком цилиндре и с кисточкой в руках и Антонпригоршнявладонях со своим фонариком. За ними всё дымилось и клубилось. Видимо, революция удалась.
— Это что же, — брови Марка поползли вверх, — подразумевается, что наши дамы тоже будут сражаться на баррикадах?
— Да кто ж их остановит? — не останавливая движение кисти произнёс художник.
— А где же Отшельник и беленький? — Антон тоже не устоял перед соблазном и присоединился к просмотру новоиспечённого шедевра.
— Отшельник — вот, — Зеленуха указал на флейту в руке Ти.- А Гудини вообще тут ни при чём. Он тут всего лишь на экскурсии.
Белоголовый усмехнулся и отошёл к Отшельнику.
— Готов? — спросил тот.
— Всегда готов! — Марк бодро отдал пионерский салют, а потом, слегка понизив голос, спросил:- А к чему конкретно я должен быть готов?
— Выгнать из моего Мира эту пиявку, конечно.
— Пиявку? Интересный образ.
— Это не образ, — Отшельник помотал головой.- Он действительно высасывает из Миров их силу. Мне кажется, за счёт этого он продлевает свою жизнь.
— В самом деле? — удивился Марк.- Это кое-что объясняет. Хотя, как такое возможно, я не представляю. И откуда ты вообще взял подобное предположение?
— Я так вижу.
— Я художник, я так вижу, — хмыкнул белоголовый.- Этой фразой можно оправдать всё, что угодно. И каким же образом ты собираешься его выгонять?
— Мой Мир. Мои правила.
— Всё?
— Всё.
— Тогда пошли.
Вдвоём они дружно шагнули к выходу. За их спинами переглянулись Антон и Зеленуха и тоже, не сговариваясь, двинулись следом.
— Сыграй, что ли, — попросил Марк.- Всё веселее будет.
И Отшельник заиграл. Соль минора не было и в помине. В звучавшей бравой мелодии Марк с удивлением узнал Интернационал.
— Ну ты, Колян, даёшь, — усмехнулся он.
Неожиданно легко под музыку стали даваться перемещения в пространстве. Даже несмотря на то, что перемещались четверо.
Когда квартет отважных революционеров оказался в городе, Отшельник заиграл ещё задорнее. А Марк удивлённо завертел головой. Изо всех домов выходили и присоединялись к процессии местные жители. Вот в толпе появилась взъерошенная голова Севы. Вот ещё несколько знакомых лиц. Видимо, родители недавних воспитанников. А вот присоединились Тая, Тильда и Савелий. Вот с шумом и воплями в процессию влилась воспитательница Ти, символ революции по версии Зеленухи. Вопли и шум издавала, разумеется, ватага ребятишек, бегущих за Большой Мамочкой.
— Да ты просто гаммельнский крысолов! — Марк перестал вертеть головой.- Думаешь, они нам помогут вышвырнуть Дэмиена?
Отшельник не ответил. Он опустил флейту и теперь вглядывался в небо над зданием мэрии. Там зависли несколько солдат из чужого Мира. Они уже заметили толпу горожан, бодро идущую в их сторону, но пока ничего не предпринимали.
— Марк, летуны твои.
— Договорились. Опыт у меня есть, — белоголовый в ту же секунду переместился вперёд и вверх, появившись на крыше как раз напротив воздушных патрульных.- Эй! Я Здесь! — он помахал солдатам ручкой.
Те дружно, словно по команде, пальнули по нему из своего оружия. Черепица шрапнелью брызнула во все стороны.
— Да вы снайпера! — воскликнул Марк из-за спин летунов.
Он стоял на балконе второго этажа мэрии, чуть пониже висящих в воздухе фигур. Патрульные дружно развернулись, нацелив на него стволы.
— Стоп! — скомандовал наглый белоголовый тип.- Начальник не одобрит порчу его штаба!
Воины переглянулись. Потом один из них вылетел чуть вперёд и, нацелившись прямо в грудь Марка, выстрелил. Дуло его винтовки расцвело красным цветком. Кажется, это была роза.
— Это мне? — с наигранным удивлением всплеснул руками белоголовый.- Какая прелесть!
Стрелок беспомощно поглядел на дуло оружия, вырвал и выбросил цветок, а потом принялся остервенело нажимать на курок. Однако выстрелов так и не последовало. Прекратив свои нелепые попытки, боец уставился на целый куст роз, распустившийся на конце его винтовки.
Его товарищи, видя конфуз стрелка, подлетели поближе и тоже принялись палить.
— Это всё мне? — Марк, кажется, был растроган таким обилием букетов.- Право, не стоило.
Незадачливые солдаты беспомощно переглядывались. Наконец, один из них схватил своё оружие на манер дубины и кинулся в рукопашную. Его соратники тут же рванули следом.
Марк был готов к чему-то подобному. Лёгким движением руки он перенёс атакующих за свою спину, вглубь дома. Там тут же загрохотало. Сквозь занавески, висевшие по ту сторону балконной двери, ничего увидеть не удалось. Хмыкнув, Марк переместился к приблизившейся толпе.
— Что ты с ними так долго игрался? — буркнул Антон.
— Разве мы куда-то спешим? Что дальше, Колян?
Отшельник ничего не ответил на подобное обращение. Он глубоко вдохнул и поднёс к губам флейту.
Та самая мелодия, которая звучала при первой встрече. Та самая мелодия, которую флейтист играл перед трагической смертью.
Марк почувствовал, как по окружающему миру прошла лёгкая дрожь. Никаких повреждений она, на первый взгляд, не принесла. Возможно даже, что никто из туземцев её и не заметил. Или же толпа служила чем-то вроде резонатора, усиливая воздействие мелодии? Почему-то именно такие мысли блуждали в беловолосой голове, пока звучала музыка.
Отшельник опустил флейту.
— Знаешь, когда я увидел проникающую в мой Мир пиявку, я слепо бросился следом, — проговорил он.- Помнишь, как Василёк выкинул тебя в пруд? Я тоже хотел таким образом защитить своих. Только вот машина нарушила мои планы, — музыкант вздохнул.
— Но я же видел тело, — Марк смотрел недоверчиво.- Или же ты после аварии каким-то образом остался жив и впал в кому? Как Коматозник, помнишь?
— Не знаю, — Колян пожал плечами.
— И что? Вот так просто? Ты хочешь сказать, что поиграл немножко и выгнал Дэмиена? — белоголовый, казалось, был разочарован.- А где схватка с главным злодеем?
— Ну, извини, — Отшельник снова пожал плечами.
Двери мэрии неуверенно открылись. На пороге появились две фигуры.
— О, друзья-противники! — раздался из толпы голос Ти.- Дормидонт Лукич и Давид Давидович! Мятежник и мэр идут за ручку!
Марк хмыкнул и вновь повернулся к Отшельнику:
— Ты как хочешь, а я на всякий случай пойду, проверю. Мало ли, что.
С этими словами он уверенным шагом направился к зданию мэрии. Минуя Лукича, Марк сделал угрожающее движение в его сторону. Усатый дядька отшатнулся и шлёпнулся задом на мостовую.
— Так тебе и надо! — злорадно воскликнул мэр, при этом стараясь держаться подальше от незнакомого белоголового дылды.
Марк встал на пороге мэрии. Двери теперь были распахнуты, и он увидел ведущую вглубь красную ковровую дорожку.
— Не бойся, — в его ладонь вдруг легла маленькая ручка.- Я с тобой.
Марк удивленно уставился на стоявшую рядом Танюшу. Он улыбнулся девочке. Они дружно шагнули внутрь.
Глава 36, в которой детство неожиданно возвращается
Марк приоткрыл глаза. Он сидел на грязном, с потрескавшейся местами плиткой, полу у запертой двери своей квартиры. Точнее, квартиры родителей. Кровь уже перестала сочиться из разбитой губы. В распухшем носу мешалась засохшая корка. Только вот трогать её пока точно не стоило. Лицо горело от побоев, хотя казалось, что его то он только и пытался защитить.
Били его основательно. Трое старшеклассников, заканчивающих свою учёбу в школе уже в этом году. И всё потому, что этот изгой из седьмого, кажется, класса в ответ на презрительные смешки и грубые шуточки в свой адрес сам же и полез в драку с превосходящими силами противника. Он даже разбил нос этому рыжему, как же его… Сенчуков, что ли.
Впрочем, это только раззадорило старших парней. Словив лицом несколько увесистых плюх, Марк совершенно предсказуемо оказался на асфальте. Тут же по нему прошлись ногами, выбивая воздух. Изгой смог лишь свернуться, поджав ноги и прикрыв руками свою бедовую головушку.
Расправа надолго не затянулась. Запыхавшись и плюнув на свою жертву, старшеклассники отправились дальше по своим делам. Марк же недолго полежал, постонал, поскрипел зубами, а потом поднялся и отправился к своему подъезду.
Ключей от квартиры почему-то в кармане не оказалось. Видимо, потерял во время взбучки. Или раньше, когда лазил по крышам гаражей. Надо было бы вернуться, поискать. Но вместо этого мальчик дождался, когда подъездная дверь откроется, выпуская кого-то из жильцов, и протиснулся внутрь. На подозрительно раскачивающемся лифте доехал до своего этажа, присел рядом с дверью и, вытянув вперёд правую ногу, откинулся на стену. На несколько минут закрыв глаза, он придумывал планы мести, один жёстче другого. Ох, и поплачет эта тварь Сенчуков, когда Марк вечером…
Стоп. Какой, к Урганту, Сенчуков? Он же только что был около здания мэрии и собирался зайти внутрь. Танюшка взяла его за руку и…
Дверь в противоположном углу чуть скрипнула и приоткрылась. Сквозь увеличивающуюся щель до ушей Марка донеслась ретро-музыка.
— Всё хорошо, прекрасная маркиза, — пел чуть задавленный эффектом старой грампластинки голос.- Всё хорошо, как никогда.
— Всё хорошо, юноша? — спросил старик, вслед за музыкой появившийся из двери.
— Арканус? — Марк даже вскочи, увидев давно пропавшего наставника.
От резкого движения кровь красным ручейком полилась из носа. Старик суетливо зашаркал тапочками в сторону побитого мальчишки.
— Идём со мной, — приобняв Марка, сосед провёл его в небольшую ванную комнату.- Умойся пока. Я сейчас перекись принесу.- С этими словами хозяин квартиры ушлёпал в сторону кухни.
А Марк, смыв красную юшку, уставился на своё побитое мальчишеское лицо.
— Это как же понимать? Пиявка снова меня отправил в один из своих пузырей? — Он растёр лицо холодной водой и взъерошил светло-русые волосы.- День, конечно, знаменательный. Но Дэмиен никак не мог о нём знать. Или мог? А мог ли он создать специально под меня Мир? Это, кажется, уже перебор. И внешность… Вернуть меня на десяток лет назад…
— Ну-ка, милок, сядь, — неслышно появившийся сосед усадил мальчишку на край ванны. Ловким движением заткнул кровоточившую ноздрю ватной турундой, от которой нос раздулся ещё больше. Пощёлкал, поводил пальцами перед глазами пациента:- Головокружения нет? — гость отрицательно покачал головой.- В глазах не двоится? Не тошнит?
— Нет. Сотрясения мозга, как и самого мозга, нет, — Марк с вымученной улыбочкой отстранил от себя руку сочувствующего старика. И тут же взял ситуацию в свои руки:- Пойдём на кухню. Чай уже готов. А случайно купленные наисвежайшие эклеры в количестве пяти штук ждут нас в тарелке с синей каёмочкой и цветами ландыша посерёдке.
— Точно нет сотрясения? — Старик приподнял бровь.
— А что, с сотрясением мозга обычно предсказания прут? — возмутился Марк своим непривычным мальчишеским голоском.
— Мальчик наглый, но талантливый, — пробормотал сосед и, уже выходя из двери импровизированного госпиталя, приглашающее махнул рукой:- Чай действительно ждёт. Как раз заварился, на мой взгляд. А эклеры пока в бумажном пакете.
— Мне, пожалуйста, чай в чашку с глазастыми грибами! — в спину хозяина крикнул гость.- Она, как я помню, у тебя самая большая!
Пока Марк устраивался на видавшей виды табуретке за старым, поскрипывающим, но всё ещё крепким кухонным столом, старик разливал чай. Неспешно выложил на анонсированное мальчишкой блюдо эклеры. Поставил на стол.
