И самым опасным в них были вовсе не зубы и когти. Эти твари каким-то непонятным образом блокировали способности Марка к трансформации пространства. Когда он попытался переместиться с крыши крайнего дома к фонтану на площади, заметил парочку уродливых силуэтов, зависших в воздухе между ним и намеченной целью. И вместо того, чтобы оказаться там, где запланировал, путешественник камнем полетел вниз. Упал он, к счастью, не на мостовую, а прямо в бочку с водой, удачно стоявшую под водосточной трубой. Бочка зашаталась и, опрокинувшись на бок, покатилась по улице. Сначала медленно, а затем почему-то ускоряясь, хотя Марк в своих путешествиях не замечал какого-либо уклона улицы.
В космонавты турист никогда не готовился, на центрифугах не тренировался. Поэтому к концу неожиданной поездки его изрядно мутило. И когда бочка разлетелась в щепки, приложившись о стену дома, Марк в полубессознательном состоянии сотворил выход и выполз на клумбу рядом с клиникой.
Внезапно он услышал рядом с собой поскуливание. Собрав глаза в кучку, Марк обнаружил в паре шагов от себя чудовище из готического Мира. Пёс стоял, потряхивая головой и растерянно оглядываясь. Видимо, ему досталось от накатившей бочки. Белоголовый сначала хотел убежать, но что-то заставило его остаться. Может, жалость? Всё-таки это было вовсе не чудище, а обычная собака, которая могла вот-вот исчезнуть, растворившись в мире, где ей нельзя находиться. Смерть ли это была, или сущность вновь оказалась бы после этого в своём Мире, путешественник не имел ни малейшего понятия. Но просто бросить собаку он не смог.
— Вали домой, — Марк мановением руки вновь создал проход в негостеприимный город и, ошалев от собственной наглости, шлёпнул пса по толстому заду. Существо пару раз вильнуло хвостом и, радостно высунув язык, нырнуло в пузырь.
Несколько дней белоголовый залечивал ободранные о края бочки руки и ноги. А также анализировал случившееся. Риск повышался, но всё-таки отчаянный путешественник решил не сдаваться.
А в следующее посещение оказалось, что пёс не забыл своего неожиданного спасителя. И когда с десяток собак появились из подворотни, устремившись к туристу, они не напали. Лишь остановились недалеко от него, словно чего-то ожидая.
Марк хотел было по привычке перенести их куда-нибудь в сторону, от греха подальше. Но тут от стаи отделился один пёс и, вяло виляя хвостом, спокойно двинулся к нему.
— А вот вкусненького я сегодня не захватил, — как бы извиняясь, пробормотал путешественник.
Пёс, тем временем, подошёл почти вплотную и уставился Марку в глаза, высунув розовый язык.
— Ну, и что будем делать?
В ответ лишь заинтересованный наклон головы. Путешественник осторожно протянул руку. Пёс тихо зарычал. Краем глаза Марк заметил, что остальные собаки стали расходиться широким кольцом, окружая его.
— Жулики, — пробурчал белоголовый.
Пёс снова наклонил голову.
— Ну, так чего ж вы от меня хотите?
Испытав неожиданный азарт, путешественник опустился на четвереньки и звонко гавкнул. Пёс чуть отступил, а другие собаки всё-таки залаяли в ответ, но как-то неуверенно.
— Тузиком будешь? — спросил Марк, поймав взгляд опешившего зверя.- Ту-зик… Тузик, лежать!
Пёс тут же брыкнулся на спину и подставил брюхо. Ошалевший белоголовый принялся чесать мягкий животик грозного создания. Видимо, он увлёкся, потому как слишком поздно услышал хлопанье тяжёлых крыльев. А в следующий миг его вышвырнуло в реальный мир.
Марк хотел было тут же вернуться обратно. Но Мир, такой близкий, почему-то оказался наглухо запечатан. Несолоно хлебавши путешественник вернулся в гостиницу. Хорошенько выспался, два десятка пакетов собачьего корма.
Однако следующей ночью путь оказался снова закрыт. И в две последующие ночи тоже.
Марк пришёл к выводу, что Мир закрыли горгульи. Как им это удалось? Почему они просто не напали, а всего лишь выкинули его прочь? Но сдаваться исследователь не собирался. То, что удалось наладить контакт с собаками, окрыляло.
Поразмыслив, Марк решил рассказать о своих достижениях Коляну и, чем чёрт не шутит, попросить его о помощи. Может, вместе бы они и придумали, как пробиться в запертый Мир.
Белоголовый вернулся в свой город. Когда же он добрался до своего приятеля, Колян пребывал в отвратительном настроении. Музыкант не только не желал ничего слушать о путешествиях по чужим Мирам, но и обвинил Марка чуть ли не во всех смертных грехах. И, разумеется, Колян ни за что не хотел помогать вторгаться в чужое творение.
Сегодня Марк собирался ехать обратно. Но перед этим хотел ещё раз попытаться переубедить приятеля. Несмотря на собственное дурное настроение.
Однако Коляна дома не оказалось.
Уже стемнело, когда Марк оставил находящуюся в прострации Таю и совершенно удовлетворённого тем, что конец света откладывается, Зеленуху.
Выйдя из жилища художника, путешественник вдохнул свежий вечерний воздух. Хотя нет, не вполне свежий. Со стороны города тянуло гарью. Не сильно. Запах лишь слегка щекотал ноздри и навевал мысли о палёной курице. В животе намекающе буркнуло. Тем более, что кроме своего пойла деятель местной культуры ничего гостям так и не предложил.
Неярко светила половинка растущей луны. Необычный кефир оставил в голове странное чувство смешения цветов и лёгкое жужжание в ушах. Или это сверчки стрекотали?
Марк потряс головой. Жужжание не исчезало. Точнее, оно на какое-то короткое время пропадало, но потом снова возобновлялось. Этот звук навевал какие-то смутные воспоминания из далёкого детства, связанные почему-то с чтением книг ночью под одеялом. Так что это были определённо не сверчки, не цикады и не кузнечики.
Приложив определённые усилия и сосредоточившись, белоголовый попытался понять, откуда исходит звук. Справа от входа в обитель художника, где-то в полусотне шагов, слегка колыхались на лёгком ветру заросли полевых трав. Это были настоящие джунгли. Высота стеблей кое-где превышала немаленький рост Марка. Жужжание доносилось именно оттуда.
Заинтригованный путешественник тихо двинулся к зарослям. Теперь в коротких перерывах между жужжанием слышались ещё какое-то невнятное бормотание. Когда до травяных джунглей оставалось пара метров, там, в глубине, что-то шлёпнулось.
— Денатурат мне в глаз! — уловил Марк.- Куда ж ты падаешь?! Взял, называется, фонарик! А фонарик чтобы искать фонарик не взял!
Улыбнувшись, путешественник стал двигаться на голос, который всё не унимался.
— Понавтыкивали тут… А если пожар? А если кто заблудится? Кому теперь жаловаться?
Углубившись в заросли ровно на тридцать шагов, Марк увидел стоящую на четвереньках фигуру в чёрном свитере, чёрных ботинках, чёрных брюках, чёрной вязаной шапочке.
— Добрый вечер! — радостно гаркнул белоголовый.
Фигура замерла. Повисла неловкая пауза. Впрочем, неловкой она была только для застигнутого врасплох человека, который оставался в той же позе, не шевелясь и, кажется, даже не дыша. Марк же решил обойти его слева, чтобы получше рассмотреть.
К глубочайшему удивлению путешественника, лицо и руки любителя ползать в траве оказались тоже чёрными. Лишь глаза сверкнули белками, когда он скосил их на обходившего его белоголового дылду.
— Бог в помощь! — так же радостно и громко продолжил Марк.- Может, надо чего? Всегда готов услужить африканскому гостю!
— Белый, — пробормотал чёрный человек и повернул-таки голову в сторону говорившего.- Ты здесь один?
— Это зависит от того, как широко понимать слово «здесь».
— Не мудри. Ещё кто-нибудь рядом есть?
— Некоторое время назад я был уверен, что никого.
Чёрный человек со вздохом поднялся. Он оказался на две головы ниже, да ещё настороженно вжимал голову в плечи.
— Фонарик потерял, — пожаловался негр.- А в эти тёмные времена тяжело без фонарика.
Марк повертел головой и, нагнувшись, поднял маленький чёрный динамо-фонарик.
— Так вот кто жужжал, — путешественник протянул находку хозяину.
Африканец недоверчиво и осторожно потянулся за осветительным прибором. Выхватил и тут же отскочил на пару шагов. Марк успел заметить, что на руках его были перчатки. Разумеется, чёрные. Зажужжало. Луч света ослепил путешественника, заставив заслониться рукой.
— Ты, белый, вроде нормальный мужик, — чуть помолчав, проговорил негр, опуская фонарь.- Тот, другой, совсем не такой.
— Какой другой? — удивился Марк.
— Тот, что пришёл перед тобой.
— Куда пришёл?
— Сюда. Снаружи, — негр чихнул и обтёр нос рукавом. Нос заметно посветлел.- Я вас сразу чую. Только мне никто не верит.
— А как выглядит тот, другой?
— Чёрный, — буркнул ложный африканец.
— Я думал, здесь ты чёрный, — хмыкнул Марк.
— Это маскировка. Дело серьёзное. Нельзя, чтобы меня видели. И ты забудь.
— Не вопрос, — путешественник примирительно развёл руками. Лженегр отшатнулся.- Но, может, нам было бы лучше работать вместе?
— Я подумаю.
— Подумай, подумай. С твоим Миром беда. Но, возможно, я смогу хоть как-то помочь.
— Не ходи за мной. Я сам тебя найду, — чёрный человек повернулся, чтобы уйти.
— Погоди, — Марк схватил его за рукав.
Лженегр зашипел, задёргался, освобождаясь. Путешественник отпустил его и отошёл, подняв руки. Снова зажужжал фонарик и свет ударил Марка по глазам.
— Больше так не делай! — прошипел чёрный человек.- Уважай моё личное пространство!
— Ладно, ладно! Убери фонарь! Пожалуйста.
Свет пропал. Лженегр, готовый сорваться с места, вопросительно глядел на Марка.
— Где тот, второй? — спросил белоголовый, опуская руки.
— Не знаю. Я один, а вас двое. Что мне, разорваться?
— Потому нам и надо работать сообща. Как тебя зовут? Я — Марк.
— Не тяни ко мне свои руки. Не люблю, — пробурчал чёрный человек, отшагнув в заросли травы.- Я пока ещё не решил, можно ли тебе верить. Марк.
С этими словами он исчез в травяных джунглях. Путешественник ещё какое-то время постоял. А потом развернулся и направился к жилищу художника.
— Ля бемоль. Надо же, — бормотал он на ходу и пожимал плечами.- Откуда здесь ля бемоль?
Не найдя приятеля дома, Марк решил всё-таки перед отъездом на удачу сходить в пару мест, где Колян периодически играл. Ближайшим был надземный переход в двух остановках к центру города.
Несмотря на грязь, белоголовый пошёл пешком. В паре участков, где лужи были особенно обширны, пришлось выходить на проезжую часть, нервируя водителей пролетающих машин. Впрочем, день был будний, их было не так уж и много.
Уже заходя в трубу перехода, Марк понял, что Коляна здесь нет. Между стен метался прирозенбаумленный голос, исполняющий под полурасстроенную гитару приблатнённый шансончик. Что-то про ушаночку, старушку-мать и волков поганых. Шансонье выглядел юным, но уже потрёпанным, с редкими короткими волосиками и чуть пробивающимися жиденькими усиками под маленьким носиком.
Марк поморщился, но разворачиваться не стал, а перешёл по трубе на другую сторону улицы, проигнорировав малолетних товарищей певца, с кепкой подскакивающих к прохожим. Те что-то кричали вслед, но заступать дорогу высокому мрачного вида молодому человеку не решились.
Следующая точка, где мог быть приятель, располагалась практически в самом центре города. До неё было далековато, но пользоваться душным общественным транспортом Марку сегодня не хотелось категорически. Белоголовый ненадолго заскочил в торговый центр, взял початок варёной кукурузы и, обжигаясь, вгрызся в жёлтые зёрна.
По этой стороне дороги идти было гораздо приятнее. Лужи, конечно, присутствовали и здесь. Но, по крайней мере, их можно было обходить спокойно и без риска для жизни. Продолжая расправу над початком, Марк неспешно направился в сторону места возможных гастролей своего приятеля. Настроение понемногу налаживалось.
Внезапно странное чувство на секунду охватило его. Словно он прошёл краем холодного безжизненного Мира. Как если бы он, например, левой ногой шагнул в давешний готический город, куда собирался возвратиться. И, пожалуй, ещё голову туда засунул.
Марк резко остановился и принялся лихорадочно оглядываться. Но всё вокруг было совершенно обычным. Люди как люди. В основном, сосредоточенные и недовольные. В том числе тем, что он так резко затормозил. Машины рядом проносятся. Тучи сверху, лужи снизу.
Так ничего и не заметив, Марк пошёл дальше. Догрыз початок и, не увидев ни одной урны, сунул огрызок прямо в карман плаща.
В небесах вдруг что-то сдвинулось, и сквозь пелену туч прорезался одинокий солнечный луч, словно кто-то там включил фонарик. Интересно, чего этот кто-то хотел бы обнаружить на грешной земле? Живо представилось выглядывающее из-за туч лицо, почему-то принадлежащее Саймону Пеггу. Саймон вопросительно поглядывал на снующих внизу людишек, как бы вопрошая: «А чего это вы такие хмурые?» Марк улыбнулся этой мысли и ускорил шаг.
Дорога шла на спуск. Благодаря этому он издалека заметил фигурку флейтиста, стоявшего на перекрёстке в двух шагах от светофора. Почему-то Колян сегодня играл не на своём обычном месте, подальше от дороги, между домов. Люди сновали мимо, переходя дорогу, проходя к остановке, находящейся в паре десятков метров. Кое-кто задерживался ненадолго. Но в этот раз слушатели не окружали музыканта.
Шум дороги заглушал мелодию. Машин здесь проезжало не в пример больше, чем в спальном районе, где жил Колян. Да и далековато ещё было. А вот пузырь разворачивающегося прохода в Мир, в ауре которого преобладали оттенки синего, Марк видел чётко. Его граница выходила на проезжую часть, но это не могло причинить никакого вреда ни его обитателям, ни машинам, ни пешеходам.
Миновав очередной дом, белоголовый увидел причину, по которой музыкант сменил своё место. Часть тротуара была огорожена. Там стоял трактор. А вокруг него двигались фигурки в оранжевых жилетах. Единственный среди них человек в зелёной рубахе, даже издалека казавшийся выше и толще, яростно жестикулировал, что-то объясняя, а может просто матерясь.
Солнечный луч отразился от флейты, привлекая к себе внимание. Внезапно музыкант бросился к пузырю, прямо на дорогу, под колёса несущегося на догорающий жёлтый чёрного внедорожника. В момент удара Марку показалось, что фигурка приятеля раздвоилась. Но разумом он понимал, что это невозможно.
Внедорожник даже не сбавил скорость. Пролетел перекрёсток, откинув тело музыканта под колёса наезжающего справа КАМАЗа. И скрылся в направлении автовокзала.
На негнущихся ногах Марк преодолел оставшуюся сотню метров. Грузовик в тщетной попытке избежать наезда перекрыл перекрёсток. Следующий за КАМАЗом автомобиль не успел затормозить и разбил левую фару о задний бампер. Встречные машины остановились. Теперь проезжать им приходилось медленно, с выездом на перпендикулярную улицу. Назревала нешуточная пробка.
Впрочем, чёрт с ней, с пробкой. Водитель грузовика, схватившись за голову, стоял рядом с распростёртым на асфальте изломанным телом. Кровавая полоса протянулась от головы к переднему левому колесу. Кто-то вызывал скорую. Но издалека было видно, что она уже ничем не поможет.
Марк остановился среди собирающейся толпы, обсуждающей случившееся.
В космонавты турист никогда не готовился, на центрифугах не тренировался. Поэтому к концу неожиданной поездки его изрядно мутило. И когда бочка разлетелась в щепки, приложившись о стену дома, Марк в полубессознательном состоянии сотворил выход и выполз на клумбу рядом с клиникой.
Внезапно он услышал рядом с собой поскуливание. Собрав глаза в кучку, Марк обнаружил в паре шагов от себя чудовище из готического Мира. Пёс стоял, потряхивая головой и растерянно оглядываясь. Видимо, ему досталось от накатившей бочки. Белоголовый сначала хотел убежать, но что-то заставило его остаться. Может, жалость? Всё-таки это было вовсе не чудище, а обычная собака, которая могла вот-вот исчезнуть, растворившись в мире, где ей нельзя находиться. Смерть ли это была, или сущность вновь оказалась бы после этого в своём Мире, путешественник не имел ни малейшего понятия. Но просто бросить собаку он не смог.
— Вали домой, — Марк мановением руки вновь создал проход в негостеприимный город и, ошалев от собственной наглости, шлёпнул пса по толстому заду. Существо пару раз вильнуло хвостом и, радостно высунув язык, нырнуло в пузырь.
Несколько дней белоголовый залечивал ободранные о края бочки руки и ноги. А также анализировал случившееся. Риск повышался, но всё-таки отчаянный путешественник решил не сдаваться.
А в следующее посещение оказалось, что пёс не забыл своего неожиданного спасителя. И когда с десяток собак появились из подворотни, устремившись к туристу, они не напали. Лишь остановились недалеко от него, словно чего-то ожидая.
Марк хотел было по привычке перенести их куда-нибудь в сторону, от греха подальше. Но тут от стаи отделился один пёс и, вяло виляя хвостом, спокойно двинулся к нему.
— А вот вкусненького я сегодня не захватил, — как бы извиняясь, пробормотал путешественник.
Пёс, тем временем, подошёл почти вплотную и уставился Марку в глаза, высунув розовый язык.
— Ну, и что будем делать?
В ответ лишь заинтересованный наклон головы. Путешественник осторожно протянул руку. Пёс тихо зарычал. Краем глаза Марк заметил, что остальные собаки стали расходиться широким кольцом, окружая его.
— Жулики, — пробурчал белоголовый.
Пёс снова наклонил голову.
— Ну, так чего ж вы от меня хотите?
Испытав неожиданный азарт, путешественник опустился на четвереньки и звонко гавкнул. Пёс чуть отступил, а другие собаки всё-таки залаяли в ответ, но как-то неуверенно.
— Тузиком будешь? — спросил Марк, поймав взгляд опешившего зверя.- Ту-зик… Тузик, лежать!
Пёс тут же брыкнулся на спину и подставил брюхо. Ошалевший белоголовый принялся чесать мягкий животик грозного создания. Видимо, он увлёкся, потому как слишком поздно услышал хлопанье тяжёлых крыльев. А в следующий миг его вышвырнуло в реальный мир.
Марк хотел было тут же вернуться обратно. Но Мир, такой близкий, почему-то оказался наглухо запечатан. Несолоно хлебавши путешественник вернулся в гостиницу. Хорошенько выспался, два десятка пакетов собачьего корма.
Однако следующей ночью путь оказался снова закрыт. И в две последующие ночи тоже.
Марк пришёл к выводу, что Мир закрыли горгульи. Как им это удалось? Почему они просто не напали, а всего лишь выкинули его прочь? Но сдаваться исследователь не собирался. То, что удалось наладить контакт с собаками, окрыляло.
Поразмыслив, Марк решил рассказать о своих достижениях Коляну и, чем чёрт не шутит, попросить его о помощи. Может, вместе бы они и придумали, как пробиться в запертый Мир.
Белоголовый вернулся в свой город. Когда же он добрался до своего приятеля, Колян пребывал в отвратительном настроении. Музыкант не только не желал ничего слушать о путешествиях по чужим Мирам, но и обвинил Марка чуть ли не во всех смертных грехах. И, разумеется, Колян ни за что не хотел помогать вторгаться в чужое творение.
Сегодня Марк собирался ехать обратно. Но перед этим хотел ещё раз попытаться переубедить приятеля. Несмотря на собственное дурное настроение.
Однако Коляна дома не оказалось.
Глава 11, где появляется ля бемоль
Уже стемнело, когда Марк оставил находящуюся в прострации Таю и совершенно удовлетворённого тем, что конец света откладывается, Зеленуху.
Выйдя из жилища художника, путешественник вдохнул свежий вечерний воздух. Хотя нет, не вполне свежий. Со стороны города тянуло гарью. Не сильно. Запах лишь слегка щекотал ноздри и навевал мысли о палёной курице. В животе намекающе буркнуло. Тем более, что кроме своего пойла деятель местной культуры ничего гостям так и не предложил.
Неярко светила половинка растущей луны. Необычный кефир оставил в голове странное чувство смешения цветов и лёгкое жужжание в ушах. Или это сверчки стрекотали?
Марк потряс головой. Жужжание не исчезало. Точнее, оно на какое-то короткое время пропадало, но потом снова возобновлялось. Этот звук навевал какие-то смутные воспоминания из далёкого детства, связанные почему-то с чтением книг ночью под одеялом. Так что это были определённо не сверчки, не цикады и не кузнечики.
Приложив определённые усилия и сосредоточившись, белоголовый попытался понять, откуда исходит звук. Справа от входа в обитель художника, где-то в полусотне шагов, слегка колыхались на лёгком ветру заросли полевых трав. Это были настоящие джунгли. Высота стеблей кое-где превышала немаленький рост Марка. Жужжание доносилось именно оттуда.
Заинтригованный путешественник тихо двинулся к зарослям. Теперь в коротких перерывах между жужжанием слышались ещё какое-то невнятное бормотание. Когда до травяных джунглей оставалось пара метров, там, в глубине, что-то шлёпнулось.
— Денатурат мне в глаз! — уловил Марк.- Куда ж ты падаешь?! Взял, называется, фонарик! А фонарик чтобы искать фонарик не взял!
Улыбнувшись, путешественник стал двигаться на голос, который всё не унимался.
— Понавтыкивали тут… А если пожар? А если кто заблудится? Кому теперь жаловаться?
Углубившись в заросли ровно на тридцать шагов, Марк увидел стоящую на четвереньках фигуру в чёрном свитере, чёрных ботинках, чёрных брюках, чёрной вязаной шапочке.
— Добрый вечер! — радостно гаркнул белоголовый.
Фигура замерла. Повисла неловкая пауза. Впрочем, неловкой она была только для застигнутого врасплох человека, который оставался в той же позе, не шевелясь и, кажется, даже не дыша. Марк же решил обойти его слева, чтобы получше рассмотреть.
К глубочайшему удивлению путешественника, лицо и руки любителя ползать в траве оказались тоже чёрными. Лишь глаза сверкнули белками, когда он скосил их на обходившего его белоголового дылду.
— Бог в помощь! — так же радостно и громко продолжил Марк.- Может, надо чего? Всегда готов услужить африканскому гостю!
— Белый, — пробормотал чёрный человек и повернул-таки голову в сторону говорившего.- Ты здесь один?
— Это зависит от того, как широко понимать слово «здесь».
— Не мудри. Ещё кто-нибудь рядом есть?
— Некоторое время назад я был уверен, что никого.
Чёрный человек со вздохом поднялся. Он оказался на две головы ниже, да ещё настороженно вжимал голову в плечи.
— Фонарик потерял, — пожаловался негр.- А в эти тёмные времена тяжело без фонарика.
Марк повертел головой и, нагнувшись, поднял маленький чёрный динамо-фонарик.
— Так вот кто жужжал, — путешественник протянул находку хозяину.
Африканец недоверчиво и осторожно потянулся за осветительным прибором. Выхватил и тут же отскочил на пару шагов. Марк успел заметить, что на руках его были перчатки. Разумеется, чёрные. Зажужжало. Луч света ослепил путешественника, заставив заслониться рукой.
— Ты, белый, вроде нормальный мужик, — чуть помолчав, проговорил негр, опуская фонарь.- Тот, другой, совсем не такой.
— Какой другой? — удивился Марк.
— Тот, что пришёл перед тобой.
— Куда пришёл?
— Сюда. Снаружи, — негр чихнул и обтёр нос рукавом. Нос заметно посветлел.- Я вас сразу чую. Только мне никто не верит.
— А как выглядит тот, другой?
— Чёрный, — буркнул ложный африканец.
— Я думал, здесь ты чёрный, — хмыкнул Марк.
— Это маскировка. Дело серьёзное. Нельзя, чтобы меня видели. И ты забудь.
— Не вопрос, — путешественник примирительно развёл руками. Лженегр отшатнулся.- Но, может, нам было бы лучше работать вместе?
— Я подумаю.
— Подумай, подумай. С твоим Миром беда. Но, возможно, я смогу хоть как-то помочь.
— Не ходи за мной. Я сам тебя найду, — чёрный человек повернулся, чтобы уйти.
— Погоди, — Марк схватил его за рукав.
Лженегр зашипел, задёргался, освобождаясь. Путешественник отпустил его и отошёл, подняв руки. Снова зажужжал фонарик и свет ударил Марка по глазам.
— Больше так не делай! — прошипел чёрный человек.- Уважай моё личное пространство!
— Ладно, ладно! Убери фонарь! Пожалуйста.
Свет пропал. Лженегр, готовый сорваться с места, вопросительно глядел на Марка.
— Где тот, второй? — спросил белоголовый, опуская руки.
— Не знаю. Я один, а вас двое. Что мне, разорваться?
— Потому нам и надо работать сообща. Как тебя зовут? Я — Марк.
— Не тяни ко мне свои руки. Не люблю, — пробурчал чёрный человек, отшагнув в заросли травы.- Я пока ещё не решил, можно ли тебе верить. Марк.
С этими словами он исчез в травяных джунглях. Путешественник ещё какое-то время постоял. А потом развернулся и направился к жилищу художника.
— Ля бемоль. Надо же, — бормотал он на ходу и пожимал плечами.- Откуда здесь ля бемоль?
Глава 12, в которой Марк находит Коляна, но опаздывает
Не найдя приятеля дома, Марк решил всё-таки перед отъездом на удачу сходить в пару мест, где Колян периодически играл. Ближайшим был надземный переход в двух остановках к центру города.
Несмотря на грязь, белоголовый пошёл пешком. В паре участков, где лужи были особенно обширны, пришлось выходить на проезжую часть, нервируя водителей пролетающих машин. Впрочем, день был будний, их было не так уж и много.
Уже заходя в трубу перехода, Марк понял, что Коляна здесь нет. Между стен метался прирозенбаумленный голос, исполняющий под полурасстроенную гитару приблатнённый шансончик. Что-то про ушаночку, старушку-мать и волков поганых. Шансонье выглядел юным, но уже потрёпанным, с редкими короткими волосиками и чуть пробивающимися жиденькими усиками под маленьким носиком.
Марк поморщился, но разворачиваться не стал, а перешёл по трубе на другую сторону улицы, проигнорировав малолетних товарищей певца, с кепкой подскакивающих к прохожим. Те что-то кричали вслед, но заступать дорогу высокому мрачного вида молодому человеку не решились.
Следующая точка, где мог быть приятель, располагалась практически в самом центре города. До неё было далековато, но пользоваться душным общественным транспортом Марку сегодня не хотелось категорически. Белоголовый ненадолго заскочил в торговый центр, взял початок варёной кукурузы и, обжигаясь, вгрызся в жёлтые зёрна.
По этой стороне дороги идти было гораздо приятнее. Лужи, конечно, присутствовали и здесь. Но, по крайней мере, их можно было обходить спокойно и без риска для жизни. Продолжая расправу над початком, Марк неспешно направился в сторону места возможных гастролей своего приятеля. Настроение понемногу налаживалось.
Внезапно странное чувство на секунду охватило его. Словно он прошёл краем холодного безжизненного Мира. Как если бы он, например, левой ногой шагнул в давешний готический город, куда собирался возвратиться. И, пожалуй, ещё голову туда засунул.
Марк резко остановился и принялся лихорадочно оглядываться. Но всё вокруг было совершенно обычным. Люди как люди. В основном, сосредоточенные и недовольные. В том числе тем, что он так резко затормозил. Машины рядом проносятся. Тучи сверху, лужи снизу.
Так ничего и не заметив, Марк пошёл дальше. Догрыз початок и, не увидев ни одной урны, сунул огрызок прямо в карман плаща.
В небесах вдруг что-то сдвинулось, и сквозь пелену туч прорезался одинокий солнечный луч, словно кто-то там включил фонарик. Интересно, чего этот кто-то хотел бы обнаружить на грешной земле? Живо представилось выглядывающее из-за туч лицо, почему-то принадлежащее Саймону Пеггу. Саймон вопросительно поглядывал на снующих внизу людишек, как бы вопрошая: «А чего это вы такие хмурые?» Марк улыбнулся этой мысли и ускорил шаг.
Дорога шла на спуск. Благодаря этому он издалека заметил фигурку флейтиста, стоявшего на перекрёстке в двух шагах от светофора. Почему-то Колян сегодня играл не на своём обычном месте, подальше от дороги, между домов. Люди сновали мимо, переходя дорогу, проходя к остановке, находящейся в паре десятков метров. Кое-кто задерживался ненадолго. Но в этот раз слушатели не окружали музыканта.
Шум дороги заглушал мелодию. Машин здесь проезжало не в пример больше, чем в спальном районе, где жил Колян. Да и далековато ещё было. А вот пузырь разворачивающегося прохода в Мир, в ауре которого преобладали оттенки синего, Марк видел чётко. Его граница выходила на проезжую часть, но это не могло причинить никакого вреда ни его обитателям, ни машинам, ни пешеходам.
Миновав очередной дом, белоголовый увидел причину, по которой музыкант сменил своё место. Часть тротуара была огорожена. Там стоял трактор. А вокруг него двигались фигурки в оранжевых жилетах. Единственный среди них человек в зелёной рубахе, даже издалека казавшийся выше и толще, яростно жестикулировал, что-то объясняя, а может просто матерясь.
Солнечный луч отразился от флейты, привлекая к себе внимание. Внезапно музыкант бросился к пузырю, прямо на дорогу, под колёса несущегося на догорающий жёлтый чёрного внедорожника. В момент удара Марку показалось, что фигурка приятеля раздвоилась. Но разумом он понимал, что это невозможно.
Внедорожник даже не сбавил скорость. Пролетел перекрёсток, откинув тело музыканта под колёса наезжающего справа КАМАЗа. И скрылся в направлении автовокзала.
На негнущихся ногах Марк преодолел оставшуюся сотню метров. Грузовик в тщетной попытке избежать наезда перекрыл перекрёсток. Следующий за КАМАЗом автомобиль не успел затормозить и разбил левую фару о задний бампер. Встречные машины остановились. Теперь проезжать им приходилось медленно, с выездом на перпендикулярную улицу. Назревала нешуточная пробка.
Впрочем, чёрт с ней, с пробкой. Водитель грузовика, схватившись за голову, стоял рядом с распростёртым на асфальте изломанным телом. Кровавая полоса протянулась от головы к переднему левому колесу. Кто-то вызывал скорую. Но издалека было видно, что она уже ничем не поможет.
Марк остановился среди собирающейся толпы, обсуждающей случившееся.
