Поэтому русские мастера настаивали на танце и музыке, поскольку только в танце вы почувствуете, что ваше тело, ваш ум и вы действуете совместно. А радость предельна, когда все действует совместно, богатство велико. Осознание высшая форма энергии. А когда все эти три энергии действуют вместе, появляется четвертая. Четвертая всегда присутствует, когда эти три действуют вместе. Когда эти три энергии действуют в органическом единстве, четвертая всегда здесь; четвертая их органическое гармоничное единство.
На Руси её называли просто четвертой, но не дали ей никакого имени. Три имеют имена, четвертая безымянна. Знать четвертую значит знать сознание. Пусть это будет сказано таким образом: сознание есть, когда вы в органическом гармоничном единстве. Сознания нет, когда вы хаос, разъединенность, конфликт. Когда вы дом, расколотый против самого себя, это не сознание. Ощущение тотального единства вот что есть сознание. Сознание не человек где-то это переживание, опыт, ощущение трех энергий, падающих в такое единство, что появляется четвертая. И четвертая больше чем полная сумма частей.
Если вы препарируете картину, вы найдете холст и краски, но картина не есть полная сумма холста и красок: она нечто больше. Это нечто больше выражается через картину, холст, краски художника. Но это нечто больше, красота. Препарируйте цветок розы, и вы найдете все вещества и составляющие, но красота исчезнет. Она не была просто полной суммой частей, она была больше. Целое больше, чем полная сумма частей; оно выражается через части, но оно больше. Понять это больше значит понять сознание. Сознание больше целого.
Это не вопрос теологии, это не может быть разрешено логической аргументацией. Вы должны почувствовать красоту, музыку, танец. И, в конце концов, вы должны почувствовать танец в вашем теле, уме, душе. Вы должны научиться играть на этих трех энергиях, чтобы они стали оркестром. Тогда сознание здесь не то, что вы видите сознание; нечего видеть. Сознание это окончательно видящий, это свидетель. Учитесь расплавлять ваше тело, ум, душу. Ищите способы, когда вы можете действовать как единство.
Быть бдительным, пока вы умираете одно из величайших переживаний, предел в организме. И пока вы умираете, если вы бодрствуете, вы получите совершенно иное качество рождения: вы будете бодрствовать при рождении. Тот, кто умирает, бодрствуя, тот рождается бодрствуя. Тот, кто умирает бессознательно, рождается бессознательно. Тот, кто умирает с осознанием, может выбрать для себя правильную утробу; он имеет выбор, он заработал его.
Человек не должен быть разделенным, человеку должна быть дана свобода быть самим собой. Но это возможно, лишь, если сначала терапии очистят вас от всякого мусора, который общество навязало вам, и затем медитация проводит вас внутрь, чтобы вам не пришлось заглядывать ни в какие писания для руководства. Это писание внутри вас. И вы не должны заимствовать свет, свет всегда горит, внутри вас внутреннее пламя. Если вы однажды нашли свое внутреннее пламя, вы нашли всю вселенную в ее завершенности.
Вы завершенный человек. Новый человек должен быть завершенным человеком. Человек медитации осознает, когда пришло время оставить тело, или, когда тело старается избавиться от его сознания. Осознанный человек умирает сознательно, потому его смерть — это не смерть, но вход в бессмертие. Только человек, свободный от ума, способен ясно увидеть вещи такими, как они происходят. И он всегда готов даже к смерти. Большинство людей не готово к смерти. Он проделал все в каждое мгновение с такой тотальностью, с такой завершенностью, что не будет просить смерть об отсрочке.
Русский языческий мастер Танка велел своим ученикам приготовить ванну. Единственное, что он сказал, было: подготовьте мне ванну я сейчас ухожу. Ухожу куда? Ухожу в никуда, космос: я прожил в теле достаточно. Теперь я собираюсь раствориться, как лед растворяется в океане, прекрасный способ умереть.
Русское язычество, это сочетание прекрасного образа жизни и прекрасного образа смерти. Вся сила в единстве бытия. Осенний ветер силен, но он не заставит цветок содрогнуться, хотя он и очень хрупок. Сила в единственном цветке, небольшой стебелек. Такова жизнь. В любой миг, сильный осенний ветер, и цветок погиб. Но двигайтесь таким же образом, как движется цветок, без всякого страдания, без всякого страха, безо всякой заботы. Существование наш дом. В теле мы или нет, не имеет значения: фактически, возможность не быть в теле представляет вам огромное пространство. Вы везде. Когда-то, вы были где-то. Тело ограничивает.
Теперь, если вы попросите у Таннена адрес, это будет: нигде или везде, это одно и то же. Но он умер точно так же естественно, как и жил. Практически, никто не является не обусловленным, следовательно, потребуется кто-то, чтобы указать, что ваш ум обусловлен, а обусловленный ум не может знать истины.
Я знаю, практически вам нужно рассказывать, как расслабиться, как разучиться. Вам требуется мастер. На самом деле, необходимости нет, потому что вы сознание. Но кто напомнит вам об этом? Вы не помнили этого так долго, что привыкли к мысли, что вы не сознание. Интеллектуальное понимание не экзистенциальное переживание. Вам требуется мастер, а мастер всегда опасен. Высшая истина очень сильно ранит. В конце концов, все уходит, включая меня и тебя. Остается лишь чистое сознание. Это не значит, что ты включен в него, тебя нет больше.
Реинкарнация даёт вам утешение, что ваша сущность и душа будет продолжаться. Но сейчас вы начинаете понимать, что никакая часть вас не продлится. Растворение настолько тонко и полно, что сначала должна исчезнуть наша личность, потом наша индивидуальность, и тогда остается лишь чистое существование. Это немного тревожит и беспокоит, потому что нам неизвестно переживание небытия. Задумайтесь на мгновение. Перед этой жизнью нас не было. Были ли проблемы? Тревоги? После этой жизни нас не будет снова. Чего бояться? Будет безмолвие и покой, на том же самом месте, где расцветали тревога, напряжения и мучения. Все они растворятся точно так же, как капля исчезает в океане.
Поэтому русские мастера не говорят о самореализации. Самореализация это цель намного более низкого порядка. Они говорят нам об окончательном: реализации не самости или постижении, исчезновение в целом, окончательном покое. Само наше существо тревога. На любом уровне, где бы мы ни были, какая-то тревога будет оставаться. Мы и есть тревога и, если мы хотим, чтобы тревога исчезла, мы должен быть готовы исчезнуть сами. Иного пути просто нет.
Мы свидетели вещей, тела, ума, сердца, эмоций, мыслей, слой за слоем мы продолжаем свидетельствовать. И, в конце концов, мы находим просто чистое зеркало самого свидетеля. Мастера называют его чистым зеркалом, потому что это значит свидетельствовать ничто. Это ничто наша истинная природа. Из этого ничто возникает всё, и внутри этого ничто растворяется всё. И если мы готовы быть ничем, даже во время своей жизни, наша жизнь приобретает вкус мира, молчания и блаженства.
Все образовательные системы и верования побуждают нас быть амбициозными, быть кем-то, а это значит вызвать беспокойство. Чем больше амбиция, тем больше приходит волна тревоги. Мы можете почти, что обезуметь от желания. Пытаясь быть кем-то, мы беремся за невозможное, потому что, по существу, мы никто. В глубочайшей части своего существа мы по-прежнему ничто, мы по-прежнему несём изначальную чистоту, которая даже не загрязнена идеей я. Переживание ничто означает, что нас нет, просто волны на воде приходят и уходят.
И тут приходит огромная радость, потому что вся энергия, которая была вовлечена в тревоги, желания и напряжения, раскрывается в танце, в блаженстве, в молчании. В потрясающем прозрении, но она не связана ни с каким я, чистое белое облако, без всяких корней, плывущее свободно, без всякой причины и без всякого направления. Всё существование становится его домом. Оно больше не отделяет себя. Эта неразделенность есть окончательный расцвет нашей подлинной сути. Знать то, что нас нет, вот величайшее знание.
Когда ничего не осталось, нет и воспринимающего, все растворено в существовании. Внутреннее путешествие есть самый храбрый шаг. Нет ничего более смелого, что превосходит его. Квантовый скачок в ничто, живое безмолвие. От бытия мы приобрели беспокойство. Погружение внутрь показывает путь небытия, выход из всех бед, путь безмолвия. Медитация приходит к своему цветению, когда нет никого. Это цветок, сотканный из ничего, предельное выражение экзистенциальных высот. Иначе ты остаешься чем-то маленьким, чем-то ограниченным. Почему бы ни быть целым? Когда возможно упасть в океан, зачем оставаться каплей и бояться всевозможных смертей от солнца, которое будет испарять тебя?
Я, вообще не традиционный человек, нетрадиционен во всех отношениях, не ограничен никакой техникой. Дзен до некоторой степени ограничен техникой задзен. Задзен означает просто сидеть и ничего не делать. Это совершенно верно, но мой опыт заключается в том, что для современного человека самая трудная вещь, просто сидеть и ничего не делать. Если вы попросите его отправиться на луну, он сможет. Он отправиться на Эверест. Но просто сидеть? Это самое трудное дело. В конце концов, вы должны будете прийти к сути.
Я не имею ничего общего с традицией. Современный человек является самым неспокойным существом, когда-либо существовавшим на земле. Но люди становятся тихими, позвольте только им выбросить свое безумие, сумасшествие, и тогда они сами станут тихими. Они начнут ждать безмолвия. Они устают от своей тарабарщины. Они, к тому же, начинают понимать, что эта тарабарщина существует.
Мы должны быть тотальными, в противном случае вещи остаются внутри нас. Мы должны опорожнить нашу беспрерывную тарабарщину, которая продолжается внутри: «Трата-та-тара-та-та». Не делайте этого частично. Не заботьтесь о том, как выглядеть, потому что никто не смотрит на вас; каждый пребывает в своем собственном сумасшествии. Это подходящее время для того, чтобы мы говорили и делали все то, чего бы мы обычно не стали говорить. Тарабарщина необходима всем. Гнев, насилие, мы зачастую носим внутри себя. С таким насилием внутри как же нам сидеть молча?
Современный человек самый беспокойный человек. Современный человек не мертвец из прошлого. Нужно изобретать пути и методы, чтобы мы могли стать безмолвными. В конце концов, цель именно эта. Но перед этим нам придется многое отбросить. Возможно, в прошлом, когда человек был естественным, неподавленным, в это не было необходимости. В Бирме по-прежнему есть небольшое племя в горах, которое никогда ни с кем не сражалось, никогда, никого не убивало. Никто за всю историю не совершил самоубийство или убийство. Они ничего не знают о Зигмунде Фрейде, но они знают психоанализ гораздо глубже, чем Зигмунд Фрейд.
Каждый человек в этом племени, если он видит сон, в котором кого-то бьёт, утором обязан признаться старшим, что побил кого-то во сне. Он должен описать этого человека, чтобы они смогли обнаружить, кто же тот человек, которого он бил. Потом он обязан пойти к тому человеку с плодами и сладостями и попросить прощения, хоть это и происходило во сне. Но это очевидно было в уме, в противном случае это не может произойти даже во сне.
В этом маленьком племени нет ни насилия, ни войны, ни сражения, у них нет никакого оружия. Если это возможно в маленьком племени, это возможно на всем земном шаре.
Если это возможно для одного человека, это возможно для всего человечества. Нам нужно просто выбросить весь мусор, который входит в наши умы, в наши грезы. И это воздействует на наши поступки, наши позиции, наши несчастья, наш гнев, наше отчаяние. Лучше отбрасывать это прежде, чем оно воздействует на наши поступки.
В этом суть психологии, стоящей за медитацией: опустошить нас, создать в нас ничто. Из этого ничто расцветает окончательная радость, окончательное блаженство. Когда вы идете внутрь, вы не встречаете никакой личности, вы просто встречаете целое; вы просто встречаете безличное существование. Вы есть только на поверхности; когда вы идете глубже, вы исчезаете. Чем глубже вы идете, тем меньше вас. Лишь только когда вас нет, вы касаетесь настоящей глубины.
Вы не встречаете никакой личности, вы просто встречаете безличное существование. Личности больше нет, когда ты идешь внутрь. Только когда вы не идете внутрь, это концепция, идея. Если вы остаетесь в уме, вы остаетесь личностью. В тот миг, когда вы выходите за пределы ума, личность начинает таять. Приближается точка, когда вас нет больше и есть все, вы становитесь одним с целым. Что же есть внутри? Если там нет личности, кто там тогда? Ум не может представить себе ничто, он может представить только нечто ограниченное. Если нет личности, тогда кто же там есть? Бог?
Каждый мастер говорит: если вы повстречаете меня в себе, немедленно убейте меня, отрубите мне голову! Из-за того, что вы полюбили меня, когда вы медитируете, образ вашего мастера может прийти к вам. Это только образ, не позволяйте этому образу помешать вам, встречаться с целым. Отрубите мне голову. Что же есть внутри?
Не задавай этот вопрос. Это единственный вопрос, на который нельзя ответить. Лучше войди и посмотри, кто внутри. Не философствуя много. Вам не нужно достигать другого берега океана, вы должны растаять в океане. Для того чтобы растаять, вам не нужна лодка. Другой берег будет точно таким же, как и этот. Вы можете переменить место, но это не изменит вашего внутреннего космоса. Именно поэтому что бы мастера ни говорили, люди по-прежнему остаются, слепы и немы. Они не меняются. Они продолжают слушать. Если это философия, они могут понять ее, но, если это экзистенциальный опыт, они просто остаются слепыми, глухими и немыми.
Движение внутрь не философский вопрос. Кто внутри вас? Зачем спрашивать, если то, что внутри, принадлежит вам? Войдите и посмотрите, кто внутри. Вы не найдете никакой личности. Вы найдете чистое ничто, экзистенциальное блаженство, красоту, песню без звуков, великое опьянение, поразительный экстаз. Вы не найдете никакой личности, лишь переживания, но эти переживания будут трансформировать вас. Такие переживания преображают вашу индивидуальность, потому что теперь вы узнали, что внутри абсолютное молчание и нет никакой индивидуальности.
Тогда, если кто-то оскорбит вас, вы не почувствуете оскорбления, потому что вас не существует. Он бросает камни в ничто. Тогда даже в своей обыденной жизни, вы будете действовать осознанно, бдительно, сострадательно. Прежде, чем ты оставишь свою личность, и свою индивидуальность, и свой ум, вспомни, посидеть, молча не задавая никаких вопросов, не создавая никаких галлюцинаций, и не вызывая никаких грез. Просто пойми одно: сидеть молча.
По-японски это одно слово: задзен. Все, что говорится, двойственно; лишь то, что не высказано, не двойственно. Ты говоришь день и это подразумевает ночь. Ты говоришь жизнь и это подразумевает смерть. Ты говоришь мужчина и это подразумевает женщину. Ты говоришь это, и оно включает то. Ты не можешь высказать ничего без присущей ему противоположности. Но внутри ты можешь пережить единство без двойственности, чистое безмолвие не против звука, красота не против уродства, истина не против лжи.
