Слова богов разбередили душу старого волхва, но он знал, чему быть. Того не миновать.
— Осторожнее, соколик. Расшибешься ведь. — пожилая женщина с улыбкой смотрела как статный парень гарцует на вороном коне. Ох и красивый вырос он. Волосы что пшеница, кудри вьются. Высокий, широкоплечий. Сердце её, почти материнское, было полно любви и тревоги.
Княжич же спрыгнул с коня и бросился к кормилице, которую давно звали бабушкой. — Бабуся, я приехал. — подхватив невысокую, скрученную утином, женщину он закружил её на крыльце терема.
Та зарделась словно девкана выданье. Не каждую княжич бабушкой зовет.
— Поставь ужо. Голова кругом.
Светозар поставил няньку на крыльцо. — Как отец? — князь Пересвет уже полгода тяжело болел. Ни ведуны-травники, ни волхвы помочь ему не могли.
— Хворый. Но пока дышит. Тебя ждёт.
Княжич проведал отца, рассказал ему, как собирали с дымов шкурки, сколько новых воев привели. Тот довольно улыбался, кивая сыну. Тревога, сжимавшая сердце все эти годы, понемногу уходила. Княжич вырос разумным, справедливым. Такому любая беда по плечу будет, решил Пересвет. Заметив, что князь притомился, покинул его покои и отправился к няньке, которая так его ждала.
— Знаешь как в полюдье весело… — звонкий голос Светозара словно заполнил всю её светелку. По его настоянию она переехала в просторный дом, рядом с чертогами княжескими и жила теперь там.
Он ещё час рассказывал ей как спасали они с воями обоз от волков. Как сани на реке провалилися. Про поиски меча Харалуга,которые он так и не бросил. А она, подперев рукой щеку смотрела в его лицо и улыбалась.
Много ли ей надо для её бабского счастья? Только чтобы соколик возвращался целым да невредимым. Жаба все так же мучила её старое сердце, но помирать пока она не спешила. Да и Мара, казалось забыла о бабке Малуше и на двор княжий не захаживала.
Она знала, что впереди времена тёмные, но сейчас это её совсем не тревожило. Главное, возвернулся её соколик домой. А боги, что боги. Они задуманное всё равно исполнят. Но и княжич не так прост вырос, поломают они об него немало зубов вострых.
Но то впереди…
— Осторожнее, соколик. Расшибешься ведь. — пожилая женщина с улыбкой смотрела как статный парень гарцует на вороном коне. Ох и красивый вырос он. Волосы что пшеница, кудри вьются. Высокий, широкоплечий. Сердце её, почти материнское, было полно любви и тревоги.
Княжич же спрыгнул с коня и бросился к кормилице, которую давно звали бабушкой. — Бабуся, я приехал. — подхватив невысокую, скрученную утином, женщину он закружил её на крыльце терема.
Та зарделась словно девкана выданье. Не каждую княжич бабушкой зовет.
— Поставь ужо. Голова кругом.
Светозар поставил няньку на крыльцо. — Как отец? — князь Пересвет уже полгода тяжело болел. Ни ведуны-травники, ни волхвы помочь ему не могли.
— Хворый. Но пока дышит. Тебя ждёт.
Княжич проведал отца, рассказал ему, как собирали с дымов шкурки, сколько новых воев привели. Тот довольно улыбался, кивая сыну. Тревога, сжимавшая сердце все эти годы, понемногу уходила. Княжич вырос разумным, справедливым. Такому любая беда по плечу будет, решил Пересвет. Заметив, что князь притомился, покинул его покои и отправился к няньке, которая так его ждала.
— Знаешь как в полюдье весело… — звонкий голос Светозара словно заполнил всю её светелку. По его настоянию она переехала в просторный дом, рядом с чертогами княжескими и жила теперь там.
Он ещё час рассказывал ей как спасали они с воями обоз от волков. Как сани на реке провалилися. Про поиски меча Харалуга,которые он так и не бросил. А она, подперев рукой щеку смотрела в его лицо и улыбалась.
Много ли ей надо для её бабского счастья? Только чтобы соколик возвращался целым да невредимым. Жаба все так же мучила её старое сердце, но помирать пока она не спешила. Да и Мара, казалось забыла о бабке Малуше и на двор княжий не захаживала.
Она знала, что впереди времена тёмные, но сейчас это её совсем не тревожило. Главное, возвернулся её соколик домой. А боги, что боги. Они задуманное всё равно исполнят. Но и княжич не так прост вырос, поломают они об него немало зубов вострых.
Но то впереди…
