Тереза открыла рот… и закрыла. А кто ее знает! Кровь животных дает слишком мало силы, говорила Райзен, жертва должна быть разумной. То есть, по умолчанию, человеческой. Но зохены ведь тоже разумны, и убивать их ради жертвы можно без всяких угрызений совести. Правда, кровь у них зеленая. Сработает ли такая?
– Надо пробовать, – сказала она.
Хэнк поручил Сниттке: обеспечить. Тот, справедливо подозревая, что готовится новое черное колдовство, отнесся к заданию без должного энтузиазма. Верховный командир рассвирепел:
– Что с вами, Сниттке? И не морочьте мне голову: в жизни не поверю, что в плену ни одной зохенки! Будете саботировать – сами в жертву пойдете.
После втыка и угрозы высший командир осознал, что медлить не стоит. Запросил все подразделения и разыскал в одном из них раненую самку. К следующему утру ее привезли.
Самка злобно щурилась: солнце светило ей прямо в глаза. Лапы скованы попарно: передние совсем короткой цепью, задние – чуть подлиннее, чтобы могла ходить, но не слишком проворно. Темно-зеленая чешуя в следах пуль, а хвост безжалостно обрублен, и обнаженное мясо сочится кровью. Челюсти стянуты ремнями.
– Дохлая она какая-то, – засомневалась Тереза.
– Была бы она в силе, порвала бы ремни и съела вас, госпожа Хэнк. – Сниттке не мог промолчать.
– Я с зохенами и без ремней встречалась, – огрызнулась Тереза. – И, как видите, до сих пор жива. А они – нет.
– Ее состояние важно? – уточнил Хэнк. – Дохлая, не дохлая… Кровь-то в ней есть.
Тереза пожала плечами. Сила зависит от количества выпитой крови, а не от того, насколько хорошо чувствует себя жертва. Вроде бы. Терезе не хотелось признаваться, что она не такой уж компетентный специалист в колдовских ритуалах. В любом случае, надо проводить эксперимент. Не попробуешь – не узнаешь.
– Наклоните ей голову и подставляйте таз, – велела она Фарну и еще одному солдату из сопровождавших зохенку.
Самка что-то неразборчиво прорычала. Ремни не давали ей широко открыть пасть, и слов никто не разобрал. Да и зачем? Выругалась ли она по-своему, просила ли не убивать – слушать ее не собирались, ее судьба была решена.
Тереза достала нож, воткнула в горло меж чешуй, резко рванула слева направо. Зохенка захрипела, зеленые струи полились в таз. Она дернулась, засучила ногами, но цепи удержали. Хрип прекратился, теперь она беззвучно приоткрывала пасть, из которой тоже потекла кровь. Глаза затуманились, движения становились все более вялыми. Струя крови истончилась, превратилась в череду капель. Крови в этой зверюге оказалось много, больше чем в человеке – Тереза помнила по пиратам, что из целых двух жертв она не смогла тогда нацедить такой объем.
Она зачерпнула парящую липкую жидкость кружкой. Острый запах заставил передернуться. Поднеся кружку к губам, она сделала глоток, другой… Вкус казался отвратительным. Она с трудом протолкнула в себя еще несколько глотков, и желудок взбунтовался. С тихим стоном она ломанулась в кусты. Ее вывернуло наизнанку – вместе со всем, что осталось от завтрака.
Хэнк тронул ее за плечо, сунул фляжку с водой. Полегчало.
– Попробуешь еще? – с надеждой спросил он.
Тереза еле подавила новый приступ тошноты.
– Н-нет! Может, кто-нибудь другой?
Хэнк перевел взгляд на Сниттке, протянул ему кружку. Тот в ужасе попятился, мотая головой. Фыркнув, Хэнк подозвал солдат:
– Пейте!
Рядовым не так просто откосить от выполнения приказа самого командира корпуса. Напарник Фарна, зажмурившись, отпил, и его тотчас стошнило.
– Вы?
Кружку взял Фарн. Зажал нос, опрокинул в себя чуть ли не одним глотком – может, двумя. Правильно, чтобы не длить «удовольствие». Освободил нос, отдышался.
– Ну? – Хэнк испытующе уставился на него. – Блевать не будете?
– Не, – пробормотал Фарн. Опомнился, выпрямился и отрапортовал: – Никак нет, господин Хэнк!
– Допьете до конца?
– Как прикажете, господин Хэнк!
Он зачерпнул еще одну кружку, повторил процедуру. И снова… и еще…
– Стальной желудок, – оценила Тереза, когда таз был опустошен. – Силу ощущаете, Фарн?
Он слегка выпучил глаза.
– Так точно, госпожа Хэнк! Хоть сейчас в бой.
– Про бой забудьте, – снисходительно проговорила она. – Вас ждет кое-что пострашнее. Вам надо выучить заклинание.
– Выучить? – погрустнев, переспросил солдат. – Чё, прямо наизусть?
– Ну, не по бумажке же его читать. – Тереза улыбнулась.
– Так точно, – упавшим голосом промямлил он.
Больше всего Фарн ненавидел зубрежку. Придя в армию, он думал, что его школьные мучения закончились. Но нет: и тут пришлось напрягаться. Даже хуже, чем в школе: теперь надо было заучивать не факты или формулы, а совсем незнакомые слова, не имеющие для него, Фарна, никакого смысла. Госпожа Хэнк придиралась и требовала, чтобы он произносил их четко, без ошибок и лишних пауз. Кошмар какой-то! В школе его заставляла заниматься Вера Ильтен, а теперь – ее мать. И конца-края этой учебе не видно.
– Накрепко запомните последовательность ритуала, Фарн. Сначала вы смешиваете кровь с землей. Потом произносите свое полное имя. Не перепутайте!
Ну как тут не перепутать? Когда столько всего необходимо выучить, оно никак не хочет укладываться в башке в правильном порядке.
– Постарайтесь, Фарн! Если вы успешно проведете ритуал, перед вами откроются карьерные перспективы.
– Чё? – переспросил он.
Госпожа Хэнк закатила глаза. Точно как ее дочь, когда он не понимал чего-то, на ее взгляд, элементарного.
– Не упустите свой шанс, Фарн. Вы извлекли силу, но надо довести дело до конца, потратить ее с толком. Сделайте все как следует, и вы станете уважаемым человеком. Вас будут беречь, не бросать в безнадежные бои, не использовать в неквалифицированном труде. Вы будете колдовать, делать это раз за разом. Солдату такое не по статусу, и вас произведут в офицеры…
– Да-а? – Фарн оживился. – Правда?
– Правда, но для этого вам надо доказать, что вы можете быть колдуном, а не тупо пить зохенскую кровь как витаминную добавку к пище. Сосредоточьтесь!
Тереза в свое время выучила это заклинание за пару часов. Фарну понадобилось два дня. Она сетовала: ну почему оказалось так, что кровь смог выпить самый тормозной из солдат? И одновременно радовалась за Вериного приятеля: коли у него все получится, за судьбу этого недотепы можно будет не беспокоиться.
Фарн надрезал себе ладонь и выдавил на горсть песка свою кровь. Сниттке с такой молчаливой мольбой смотрел на Хэнка, что тот разрешил ему не участвовать в смущающем его ритуале и ограничиться ролью наблюдателя. Голема было решено делать по образу и подобию самого Фарна.
– Я, Эдда Фарн, – голос нового адепта звучал неуверенно и немного удивленно: неужели это происходит со мной? – своим именем даю силу голему и произношу формулу власти…
– Как вы себя чувствуете, Фарн? – осведомился Хэнк, когда двойник солдата прилег в пыль у его ног. – Голова не кружится? В глазах не двоится?
– Никак нет, господин Хэнк!
– Тогда давайте еще раз.
Запаса сил хватило на трех големов. Почти на четырех. После четвертого Фарн пошатнулся и признался:
– Устал. И спать хочется.
Может, и не стоило создавать последнего, он явно забрал часть сил у неопытного колдуна. Но как иначе узнать, каков резерв? Зато теперь ясно, что кровь зохена несет больше энергии, чем кровь среднего человека.
Хэнк кивнул:
– Отдыхайте… младший командир Фарн. Ваши способности скоро нам понадобятся.
Трех големов для очередной акции сделала Тереза, ворча на Хэнка, что он совсем не думает ни о себе, ни о том, что ей бы тоже хотелось получить удовольствие, а не дурацкую силу. И еще полдюжины сотворил Фарн за счет двух зохенов, убитых в вылазках.
Еще одна передислокация. Корпус развивал успех. Фарн, первое время иногда подглядывавший в шпаргалку, за счет постоянных повторений выучил заклинание так, что от зубов отскакивало, хоть ночью разбуди. Жизнь у парня удалась: новые шевроны, офицерские выплаты, усиленный паек. От едкой зохенской крови, правда, началась изжога, но это сущие мелочи, к тому же купируемые лекарствами. Он был счастлив и бесконечно благодарен госпоже Хэнк.
А Терезой овладела озабоченность. Нет, не из-за того, что появился колдун-конкурент – Фарна она не конкурентом считала, а учеником, гордилась его успехами. Она задумалась над тем, почему сама не смогла выпить проклятую кровь. Что за несвоевременная тошнота? Она считала дни, один за другим, мысленно загибая пальцы и все больше нервничая, пока не стало глупо продолжать сомневаться.
У нее опять будет ребенок. И непонятно, как этого избежать. Обратиться к доктору – не вариант, он еще и на сохранение ее положит. Местных трав она не знает, и спросить не у кого – ни одной женщины на планете. Кроме зохенок, ха-ха. Даже если предположить, что кто-то из них повременит с попыткой откусить ей голову и согласится поговорить на эту деликатную тему, грош цена их откровениям: у них другая физиология, они яйца несут.
А Тереза так надеялась, что брак с Хэнком будет бесплоден! У него были сыновья с Ликой, а у Терезы – дочь с Ильтеном, но Ильтен с ноэйками, с той же Ликой в частности, был несовместим. Разная генетика – он, как диспетчер, в этом хорошо разбирался. Значит, и у Терезы должна быть разная генетика с Хэнком, так она полагала в своих дилетантских рассуждениях. А выходит, не настолько разная. Вот засада!
Ребенок сейчас абсолютно некстати. И возраст не тот, и война вокруг. Но тиквийцев в этом убеждать бессмысленно. Хэнк узнает – чего доброго, захочет отправить жену в безопасное место, не желая понимать, что реально безопасное место для нее – рядом с ним и подальше от ментов, то есть здесь, на Т2. Скрыть бы от него! Но ведь сообразит, не дурак: трижды наблюдал, как у Лики появляются дети.
А может, рассосется? Случаются же выкидыши из-за физических нагрузок. Но в глубине души Тереза в это не верила. Здоровому, сильному организму все нипочем. Когда она носила Аннет – и с пиратами дралась, и колдовала, и пила кровь жертв, на ребенке вообще ничего не сказалось. Тогда – к счастью. А сейчас… Ну, может, хоть что-то подействует? Например, тренировки на первом уровне. Тереза загнала себя до упаду, довела результат до четырех побед из десяти, но и только.
Первым заметил Сантор. Будь неладна его «чуйка»! Вышли передвинуть пентаграмму, нарвались на зохенов. Отбились – не так чтобы совсем легко, зохены нынче почувствовали опасность, прекратили беспечно шататься по лесам в одиночку, только группами. Тереза перетягивала распоротое когтем бедро, и Сантор подошел – типа помочь. Присел на одно колено, держа бинт наготове, и тихо сказал:
– Вы, госпожа Хэнк, в вашем положении не рисковали бы так.
Она сердито выдрала бинт у него из рук:
– Откуда вы знаете?
– Ауры, – кратко пояснил Сантор. – У вас – не одна.
– Черт, – процедила она, морщась от того, что слишком резко утянула бинт. – Надеюсь, у вас хватит ума не докладывать об этом верховному командиру?
Он поднял густую седую бровь.
– Вы не сказали мужу?
Скажешь ему, и он перестанет выпускать ее даже с Сантором. Из большой заботы, а как же. Еще чего!
– Госпожа Хэнк, но он должен знать. Он ведь отец.
– Не лезьте не в свои дела, Сантор! – окрысилась она. – Я без вас разберусь, что и когда он должен узнать, а чего не должен. Это не те разведданные, которых от вас ждут. Ясно?
– Так точно, госпожа Хэнк.
– Сольете информацию раньше времени – скормлю вас зохенам в следующий раз, – мрачно пообещала она.
– Я уже понял, госпожа Хэнк, – промолвил он по-прежнему ровно. – По-моему, у вас нет оснований обвинять меня в излишней болтливости. Вы в состоянии идти дальше? Будьте в середине, поберегитесь. Мы прикроем вас с трех сторон.
Она бросила на него еще один уничтожающий взгляд. И не сказать, что неправ! Придраться не к чему. А хочется…
К тошноте добавились перепады настроения. С Хэнком она старалась держать себя в руках. Во-первых, чтоб не догадался. А во-вторых, Тереза помнила, как доставалось Ильтену во время ее беременностей. Ни за что, ни про что. Еще и Маэдо перепадало, но у того был хотя бы шанс улизнуть. Нет, больше она не станет изводить мужа. А вот Сантора жалеть нет причин. Сам виноват! Мог бы закрыть глаза и не смотреть на ее ауру.
Тегер Руани задернул штору, чтобы яркий солнечный свет не падал на экран, и пробежал глазами сообщение, пришедшее от тильгримского коллеги. По служебной почте пришло, но о самом что ни на есть личном и радостном. Высший командир заулыбался.
– Представляете, Салве, – поделился он с заместителем, – у господина Даса, главы городского управления Тильгрима, родилась дочь.
– После того ритуала, да? – вспомнил старший командир Салве. – Говорят, что призрака больше не видели.
– Он и должен был исчезнуть. Дочку, между прочим, назвали Терезой.
– А как же еще? – усмехнулся зам.
– Надо это отметить!
Начальник ноккэмского управления выдвинул ящик стола, достал фляжку и сделал заместителю знак: мол, закрой дверь. Разлил по двум маленьким рюмкам – много нельзя, все-таки на службе.
– Ну, светлая память одной, с рождением другую!
– Кстати, – лениво произнес Салве, осушив рюмку и разглядывая преломление света на ее гранях, – в том году какой-то патрульный всем уши прожужжал, что видел женщину, похожую на госпожу Ильтен, как родная сестра. Он вообще подумал, что это она.
Руани хмыкнул.
– Наши патрульные верят в зомби? Потерянная молодежь!
– Растерялся парень, – снисходительно проговорил старший командир. – Должно быть, дама действительно очень походила на покойную. Только манеры другие. И имя другое, конечно – не то Ханк, не то Хэнг, запамятовал. – Он вздохнул. – Ребятам еще долго госпожа Ильтен будет везде мерещиться, и не в призраках тут дело.
Он ушел, а Руани из любопытства полез в базу. Надо найти эту женщину. Может, она с той же планеты, что госпожа Ильтен? Никого с фамилиями Ханк и Хэнг на всей Т5 не оказалось, и он стал проверять другие варианты – мало ли что лопуху послышалось. Нашелся мужчина по фамилии Хангэ, но неженатый и проживающий далеко, аж в Лимантле. А вот Хэнков в Ноккэме целых трое, не считая умершего в детстве, и у одного из них и впрямь жена. Лика Хэнк, с Ноэ. Откуда там госпожа Ильтен приехала? Уж и не вспомнить. Длинное какое-то название, не Ноэ точно.
Эх, посмотреть бы на эту Лику Хэнк! Так ли она похожа? Может, дурню просто показалось, для молодых все женщины одинаковые – красивые. Руани набрал номер ее мужа, находящийся в базе. Нет ответа, аппарат вне зоны доступа. Тогда он набрал заместителя.
– Салве, отправьте кого-нибудь с повесточкой для Билле Хэнка. Хочу с его женой познакомиться.
Салве понимающе посмотрел на начальника.
– Зря вы это, господин Руани, – позволил он себе заметить. – Как бы госпожа Хэнк ни походила на госпожу Ильтен, заменить ее она не сможет.
– Вот и поглядим, – проворчал Руани. Имеет начальник право на маленькое самодурство?
Но свести знакомство с госпожой Хэнк ему не было суждено. Квартира оказалась заперта, в ней – никого. Посыльный постучал к соседям, и один из них открыл. На вопрос, когда придет хозяин, хехекнул.
– Господин Хэнк уехал на Т2, офицер. Он же военный. Дали ему повышение, вот и поехал. И жену с собой взял. Дети у них тут жили, но теперь один учится в другом городе, второй служит в космосе. – Словоохотливый сосед прищурился. – А вы по какому поводу спрашиваете? Господин Хэнк – человек серьезный, проблем с законом у него не было. И госпожа Хэнк ему под стать.
– Надо пробовать, – сказала она.
Хэнк поручил Сниттке: обеспечить. Тот, справедливо подозревая, что готовится новое черное колдовство, отнесся к заданию без должного энтузиазма. Верховный командир рассвирепел:
– Что с вами, Сниттке? И не морочьте мне голову: в жизни не поверю, что в плену ни одной зохенки! Будете саботировать – сами в жертву пойдете.
После втыка и угрозы высший командир осознал, что медлить не стоит. Запросил все подразделения и разыскал в одном из них раненую самку. К следующему утру ее привезли.
Самка злобно щурилась: солнце светило ей прямо в глаза. Лапы скованы попарно: передние совсем короткой цепью, задние – чуть подлиннее, чтобы могла ходить, но не слишком проворно. Темно-зеленая чешуя в следах пуль, а хвост безжалостно обрублен, и обнаженное мясо сочится кровью. Челюсти стянуты ремнями.
– Дохлая она какая-то, – засомневалась Тереза.
– Была бы она в силе, порвала бы ремни и съела вас, госпожа Хэнк. – Сниттке не мог промолчать.
– Я с зохенами и без ремней встречалась, – огрызнулась Тереза. – И, как видите, до сих пор жива. А они – нет.
– Ее состояние важно? – уточнил Хэнк. – Дохлая, не дохлая… Кровь-то в ней есть.
Тереза пожала плечами. Сила зависит от количества выпитой крови, а не от того, насколько хорошо чувствует себя жертва. Вроде бы. Терезе не хотелось признаваться, что она не такой уж компетентный специалист в колдовских ритуалах. В любом случае, надо проводить эксперимент. Не попробуешь – не узнаешь.
– Наклоните ей голову и подставляйте таз, – велела она Фарну и еще одному солдату из сопровождавших зохенку.
Самка что-то неразборчиво прорычала. Ремни не давали ей широко открыть пасть, и слов никто не разобрал. Да и зачем? Выругалась ли она по-своему, просила ли не убивать – слушать ее не собирались, ее судьба была решена.
Тереза достала нож, воткнула в горло меж чешуй, резко рванула слева направо. Зохенка захрипела, зеленые струи полились в таз. Она дернулась, засучила ногами, но цепи удержали. Хрип прекратился, теперь она беззвучно приоткрывала пасть, из которой тоже потекла кровь. Глаза затуманились, движения становились все более вялыми. Струя крови истончилась, превратилась в череду капель. Крови в этой зверюге оказалось много, больше чем в человеке – Тереза помнила по пиратам, что из целых двух жертв она не смогла тогда нацедить такой объем.
Она зачерпнула парящую липкую жидкость кружкой. Острый запах заставил передернуться. Поднеся кружку к губам, она сделала глоток, другой… Вкус казался отвратительным. Она с трудом протолкнула в себя еще несколько глотков, и желудок взбунтовался. С тихим стоном она ломанулась в кусты. Ее вывернуло наизнанку – вместе со всем, что осталось от завтрака.
Хэнк тронул ее за плечо, сунул фляжку с водой. Полегчало.
– Попробуешь еще? – с надеждой спросил он.
Тереза еле подавила новый приступ тошноты.
– Н-нет! Может, кто-нибудь другой?
Хэнк перевел взгляд на Сниттке, протянул ему кружку. Тот в ужасе попятился, мотая головой. Фыркнув, Хэнк подозвал солдат:
– Пейте!
Рядовым не так просто откосить от выполнения приказа самого командира корпуса. Напарник Фарна, зажмурившись, отпил, и его тотчас стошнило.
– Вы?
Кружку взял Фарн. Зажал нос, опрокинул в себя чуть ли не одним глотком – может, двумя. Правильно, чтобы не длить «удовольствие». Освободил нос, отдышался.
– Ну? – Хэнк испытующе уставился на него. – Блевать не будете?
– Не, – пробормотал Фарн. Опомнился, выпрямился и отрапортовал: – Никак нет, господин Хэнк!
– Допьете до конца?
– Как прикажете, господин Хэнк!
Он зачерпнул еще одну кружку, повторил процедуру. И снова… и еще…
– Стальной желудок, – оценила Тереза, когда таз был опустошен. – Силу ощущаете, Фарн?
Он слегка выпучил глаза.
– Так точно, госпожа Хэнк! Хоть сейчас в бой.
– Про бой забудьте, – снисходительно проговорила она. – Вас ждет кое-что пострашнее. Вам надо выучить заклинание.
– Выучить? – погрустнев, переспросил солдат. – Чё, прямо наизусть?
– Ну, не по бумажке же его читать. – Тереза улыбнулась.
– Так точно, – упавшим голосом промямлил он.
Больше всего Фарн ненавидел зубрежку. Придя в армию, он думал, что его школьные мучения закончились. Но нет: и тут пришлось напрягаться. Даже хуже, чем в школе: теперь надо было заучивать не факты или формулы, а совсем незнакомые слова, не имеющие для него, Фарна, никакого смысла. Госпожа Хэнк придиралась и требовала, чтобы он произносил их четко, без ошибок и лишних пауз. Кошмар какой-то! В школе его заставляла заниматься Вера Ильтен, а теперь – ее мать. И конца-края этой учебе не видно.
– Накрепко запомните последовательность ритуала, Фарн. Сначала вы смешиваете кровь с землей. Потом произносите свое полное имя. Не перепутайте!
Ну как тут не перепутать? Когда столько всего необходимо выучить, оно никак не хочет укладываться в башке в правильном порядке.
– Постарайтесь, Фарн! Если вы успешно проведете ритуал, перед вами откроются карьерные перспективы.
– Чё? – переспросил он.
Госпожа Хэнк закатила глаза. Точно как ее дочь, когда он не понимал чего-то, на ее взгляд, элементарного.
– Не упустите свой шанс, Фарн. Вы извлекли силу, но надо довести дело до конца, потратить ее с толком. Сделайте все как следует, и вы станете уважаемым человеком. Вас будут беречь, не бросать в безнадежные бои, не использовать в неквалифицированном труде. Вы будете колдовать, делать это раз за разом. Солдату такое не по статусу, и вас произведут в офицеры…
– Да-а? – Фарн оживился. – Правда?
– Правда, но для этого вам надо доказать, что вы можете быть колдуном, а не тупо пить зохенскую кровь как витаминную добавку к пище. Сосредоточьтесь!
Тереза в свое время выучила это заклинание за пару часов. Фарну понадобилось два дня. Она сетовала: ну почему оказалось так, что кровь смог выпить самый тормозной из солдат? И одновременно радовалась за Вериного приятеля: коли у него все получится, за судьбу этого недотепы можно будет не беспокоиться.
Фарн надрезал себе ладонь и выдавил на горсть песка свою кровь. Сниттке с такой молчаливой мольбой смотрел на Хэнка, что тот разрешил ему не участвовать в смущающем его ритуале и ограничиться ролью наблюдателя. Голема было решено делать по образу и подобию самого Фарна.
– Я, Эдда Фарн, – голос нового адепта звучал неуверенно и немного удивленно: неужели это происходит со мной? – своим именем даю силу голему и произношу формулу власти…
– Как вы себя чувствуете, Фарн? – осведомился Хэнк, когда двойник солдата прилег в пыль у его ног. – Голова не кружится? В глазах не двоится?
– Никак нет, господин Хэнк!
– Тогда давайте еще раз.
Запаса сил хватило на трех големов. Почти на четырех. После четвертого Фарн пошатнулся и признался:
– Устал. И спать хочется.
Может, и не стоило создавать последнего, он явно забрал часть сил у неопытного колдуна. Но как иначе узнать, каков резерв? Зато теперь ясно, что кровь зохена несет больше энергии, чем кровь среднего человека.
Хэнк кивнул:
– Отдыхайте… младший командир Фарн. Ваши способности скоро нам понадобятся.
Трех големов для очередной акции сделала Тереза, ворча на Хэнка, что он совсем не думает ни о себе, ни о том, что ей бы тоже хотелось получить удовольствие, а не дурацкую силу. И еще полдюжины сотворил Фарн за счет двух зохенов, убитых в вылазках.
Глава 5. Надо ехать
Еще одна передислокация. Корпус развивал успех. Фарн, первое время иногда подглядывавший в шпаргалку, за счет постоянных повторений выучил заклинание так, что от зубов отскакивало, хоть ночью разбуди. Жизнь у парня удалась: новые шевроны, офицерские выплаты, усиленный паек. От едкой зохенской крови, правда, началась изжога, но это сущие мелочи, к тому же купируемые лекарствами. Он был счастлив и бесконечно благодарен госпоже Хэнк.
А Терезой овладела озабоченность. Нет, не из-за того, что появился колдун-конкурент – Фарна она не конкурентом считала, а учеником, гордилась его успехами. Она задумалась над тем, почему сама не смогла выпить проклятую кровь. Что за несвоевременная тошнота? Она считала дни, один за другим, мысленно загибая пальцы и все больше нервничая, пока не стало глупо продолжать сомневаться.
У нее опять будет ребенок. И непонятно, как этого избежать. Обратиться к доктору – не вариант, он еще и на сохранение ее положит. Местных трав она не знает, и спросить не у кого – ни одной женщины на планете. Кроме зохенок, ха-ха. Даже если предположить, что кто-то из них повременит с попыткой откусить ей голову и согласится поговорить на эту деликатную тему, грош цена их откровениям: у них другая физиология, они яйца несут.
А Тереза так надеялась, что брак с Хэнком будет бесплоден! У него были сыновья с Ликой, а у Терезы – дочь с Ильтеном, но Ильтен с ноэйками, с той же Ликой в частности, был несовместим. Разная генетика – он, как диспетчер, в этом хорошо разбирался. Значит, и у Терезы должна быть разная генетика с Хэнком, так она полагала в своих дилетантских рассуждениях. А выходит, не настолько разная. Вот засада!
Ребенок сейчас абсолютно некстати. И возраст не тот, и война вокруг. Но тиквийцев в этом убеждать бессмысленно. Хэнк узнает – чего доброго, захочет отправить жену в безопасное место, не желая понимать, что реально безопасное место для нее – рядом с ним и подальше от ментов, то есть здесь, на Т2. Скрыть бы от него! Но ведь сообразит, не дурак: трижды наблюдал, как у Лики появляются дети.
А может, рассосется? Случаются же выкидыши из-за физических нагрузок. Но в глубине души Тереза в это не верила. Здоровому, сильному организму все нипочем. Когда она носила Аннет – и с пиратами дралась, и колдовала, и пила кровь жертв, на ребенке вообще ничего не сказалось. Тогда – к счастью. А сейчас… Ну, может, хоть что-то подействует? Например, тренировки на первом уровне. Тереза загнала себя до упаду, довела результат до четырех побед из десяти, но и только.
Первым заметил Сантор. Будь неладна его «чуйка»! Вышли передвинуть пентаграмму, нарвались на зохенов. Отбились – не так чтобы совсем легко, зохены нынче почувствовали опасность, прекратили беспечно шататься по лесам в одиночку, только группами. Тереза перетягивала распоротое когтем бедро, и Сантор подошел – типа помочь. Присел на одно колено, держа бинт наготове, и тихо сказал:
– Вы, госпожа Хэнк, в вашем положении не рисковали бы так.
Она сердито выдрала бинт у него из рук:
– Откуда вы знаете?
– Ауры, – кратко пояснил Сантор. – У вас – не одна.
– Черт, – процедила она, морщась от того, что слишком резко утянула бинт. – Надеюсь, у вас хватит ума не докладывать об этом верховному командиру?
Он поднял густую седую бровь.
– Вы не сказали мужу?
Скажешь ему, и он перестанет выпускать ее даже с Сантором. Из большой заботы, а как же. Еще чего!
– Госпожа Хэнк, но он должен знать. Он ведь отец.
– Не лезьте не в свои дела, Сантор! – окрысилась она. – Я без вас разберусь, что и когда он должен узнать, а чего не должен. Это не те разведданные, которых от вас ждут. Ясно?
– Так точно, госпожа Хэнк.
– Сольете информацию раньше времени – скормлю вас зохенам в следующий раз, – мрачно пообещала она.
– Я уже понял, госпожа Хэнк, – промолвил он по-прежнему ровно. – По-моему, у вас нет оснований обвинять меня в излишней болтливости. Вы в состоянии идти дальше? Будьте в середине, поберегитесь. Мы прикроем вас с трех сторон.
Она бросила на него еще один уничтожающий взгляд. И не сказать, что неправ! Придраться не к чему. А хочется…
К тошноте добавились перепады настроения. С Хэнком она старалась держать себя в руках. Во-первых, чтоб не догадался. А во-вторых, Тереза помнила, как доставалось Ильтену во время ее беременностей. Ни за что, ни про что. Еще и Маэдо перепадало, но у того был хотя бы шанс улизнуть. Нет, больше она не станет изводить мужа. А вот Сантора жалеть нет причин. Сам виноват! Мог бы закрыть глаза и не смотреть на ее ауру.
Тегер Руани задернул штору, чтобы яркий солнечный свет не падал на экран, и пробежал глазами сообщение, пришедшее от тильгримского коллеги. По служебной почте пришло, но о самом что ни на есть личном и радостном. Высший командир заулыбался.
– Представляете, Салве, – поделился он с заместителем, – у господина Даса, главы городского управления Тильгрима, родилась дочь.
– После того ритуала, да? – вспомнил старший командир Салве. – Говорят, что призрака больше не видели.
– Он и должен был исчезнуть. Дочку, между прочим, назвали Терезой.
– А как же еще? – усмехнулся зам.
– Надо это отметить!
Начальник ноккэмского управления выдвинул ящик стола, достал фляжку и сделал заместителю знак: мол, закрой дверь. Разлил по двум маленьким рюмкам – много нельзя, все-таки на службе.
– Ну, светлая память одной, с рождением другую!
– Кстати, – лениво произнес Салве, осушив рюмку и разглядывая преломление света на ее гранях, – в том году какой-то патрульный всем уши прожужжал, что видел женщину, похожую на госпожу Ильтен, как родная сестра. Он вообще подумал, что это она.
Руани хмыкнул.
– Наши патрульные верят в зомби? Потерянная молодежь!
– Растерялся парень, – снисходительно проговорил старший командир. – Должно быть, дама действительно очень походила на покойную. Только манеры другие. И имя другое, конечно – не то Ханк, не то Хэнг, запамятовал. – Он вздохнул. – Ребятам еще долго госпожа Ильтен будет везде мерещиться, и не в призраках тут дело.
Он ушел, а Руани из любопытства полез в базу. Надо найти эту женщину. Может, она с той же планеты, что госпожа Ильтен? Никого с фамилиями Ханк и Хэнг на всей Т5 не оказалось, и он стал проверять другие варианты – мало ли что лопуху послышалось. Нашелся мужчина по фамилии Хангэ, но неженатый и проживающий далеко, аж в Лимантле. А вот Хэнков в Ноккэме целых трое, не считая умершего в детстве, и у одного из них и впрямь жена. Лика Хэнк, с Ноэ. Откуда там госпожа Ильтен приехала? Уж и не вспомнить. Длинное какое-то название, не Ноэ точно.
Эх, посмотреть бы на эту Лику Хэнк! Так ли она похожа? Может, дурню просто показалось, для молодых все женщины одинаковые – красивые. Руани набрал номер ее мужа, находящийся в базе. Нет ответа, аппарат вне зоны доступа. Тогда он набрал заместителя.
– Салве, отправьте кого-нибудь с повесточкой для Билле Хэнка. Хочу с его женой познакомиться.
Салве понимающе посмотрел на начальника.
– Зря вы это, господин Руани, – позволил он себе заметить. – Как бы госпожа Хэнк ни походила на госпожу Ильтен, заменить ее она не сможет.
– Вот и поглядим, – проворчал Руани. Имеет начальник право на маленькое самодурство?
Но свести знакомство с госпожой Хэнк ему не было суждено. Квартира оказалась заперта, в ней – никого. Посыльный постучал к соседям, и один из них открыл. На вопрос, когда придет хозяин, хехекнул.
– Господин Хэнк уехал на Т2, офицер. Он же военный. Дали ему повышение, вот и поехал. И жену с собой взял. Дети у них тут жили, но теперь один учится в другом городе, второй служит в космосе. – Словоохотливый сосед прищурился. – А вы по какому поводу спрашиваете? Господин Хэнк – человек серьезный, проблем с законом у него не было. И госпожа Хэнк ему под стать.
