Однажды она встречалась с шитанн. Это был координатор Шшерского Рая, вынужденный приехать на её выборы, исполняя свой долг представителя ближайшего мира. Хмурый бледный мужчина с седым чубом на голове, прячущий лицо в капюшоне от настырного солнца, которое, как назло, радовало погожими деньками, и мечтающий поскорее убраться с этой неприветливой планеты. Салима была рада гостям с Тсеты и Дуурдухана и много с ними общалась, с шитанн же они обменялись лишь дежурными речами, заверениями во взаимном уважении и мирном соседстве, сводящимися к одному: мы вас не трогаем, вот и вы держитесь от нас подальше.
Потом она сокрушалась о своей сдержанности. Традиции традициями, но следовало бы прощупать соседа попристальнее. На всякий случай – такой, например, как сейчас. Этот сумеречник с ещё сильнее поседевшим чубом до сих пор выступает за Шшерский Рай, и предсказывать его действия можно было бы гораздо точнее, если бы…
Да чего уж теперь жалеть!
– Худой мир лучше доброй ссоры, как по-твоему? – Она шутливо ткнула Оливию кулаком в плечо. Когда-то они кидались друг в друга подушками; Всемилостивейший, где те благословенные времена? – Зачем нам воевать с Раем, если можно этого не делать?
Оливия взглянула на подругу искоса.
– Нлакис, Салима. Сейчас ведь такой удобный момент. Слегка помочь Гъде добить вампиров, а после добить Гъде – и нлакисский траинит наш. Так?
Не так. Салима отложила чашку и серьёзно посмотрела прямо в голубые глаза.
– Это твоё личное мнение, Оливия? Или позиция Евросоюза?
– Позиция Евросоюза будет такой, как скажу я. – Голубые глаза жёстко сощурились.
Да, Оливия, ты стерва, святая правда. Такая же, как я. Думать, будто мне всё удается потому, что я белая и пушистая, мог только мой бедный покойный муж. Даже Фейсал в это не верит. Но я тебя люблю, Оливия, потому что мы подруги, и мы помогали друг дружке со школьной скамьи. Ты списывала у меня историю, я у тебя – математику…
– Тогда ничего не говори, – тихо ответила Салима. – Война, конечно, будет. Может, и с Раем. А скорее, нет.
Всё зависит от того, как шитанн себя поведут.
Радужное свечение, заливающее экраны, померкло, и взору коротко, под «ёжик», стриженого шитанн предстало чёрное, без верха и низа, бесконечное небо. Капитан «Райской молнии» служил на ГС-линкоре больше десяти лет, но прокол пространства всегда заставлял душу трепетать. Световые годы исчезали, и одно «здесь» таинственным образом становилось в радуге другим «здесь». Несколько минут назад ты видел знакомые с детства созвездия, а теперь рисунок звёзд иной, и сзади, где только что было родное красное солнце, горит и пышет жаром зеленоватый диск чужой звезды. А прямо по курсу – оранжевая планета. У Нлакиса нет лун, но серебристые точки, занявшие высокие орбиты, хорошо видны в звёздных лучах.
– Доложить готовность, – зазвучал в коммуникаторе голос адмирала Ррхлу.
– «Райская молния» прокол прошла, – тут же отозвался Мрланк Селдхреди. – К штурму готовы.
– «Райский гром» прошёл прокол, – послышался доклад другого капитана.
– «Райский костёр» прошёл…
– «Райский блик»…
Эскадра из пяти ГС-линкоров, во главе с флагманом «Райское пламя» – это сила. Конечно, у Ена Пирана больше кораблей. Но эскадра зашла со стороны солнца, атакующие корабли очень непросто различить, когда приборы слепит яркий свет звезды. А эсминцы Гъде – как на ладони, наводи да стреляй.
Задачей эскадры было снести заслон Гъде у Нлакиса, деблокировать планету и принять у добытчиков, с трудом отбивающихся от инопланетных конкурентов, но не прекращающих разработку, автоматические корабли с траинитом. Программа-максимум – приблизиться вплотную, занять низкую орбиту и поджарить с неё гъдеан лазерными залпами. Это если к Ену Пирану не подойдут дополнительные силы. Адмирал Ррхлу мыслил трезво: к райской эскадре помощь не придёт. Удача в этой войне на стороне противника, вероломно истребившего большую часть ГС-флота. Так что нужно делать то, зачем пришли, а не предаваться мечтам. Мечты порой доставляют удовольствие – тем горше потом разочарование.
В одном Мрланк Селдхреди не сомневался: адмирал правильно выбрал позицию. Если повезёт, наблюдатели Гъде заметят нападающих, когда будет уже поздно, и тогда Ену Пирану конец. Если не повезёт, и их обнаружат раньше – что ж, кому-то из гъдеан удастся спастись.
– Господин адмирал! – Дерьмовый Ихер Сим неслышно подкрался сзади в самый неподходящий момент: Ен Пиран размышлял, как поступить с поданным на завтрак овощем – напластать его на ломтики вдоль или поперёк.
– Чего надо? – рявкнул он.
– С вашего позволения, господин адмирал… Наблюдатели засекли пять проколов пространства со стороны светила.
– Каких ещё греховодников сюда принесло? – проворчал адмирал. Пять проколов – не шутка.
– С вашего позволения, идентифицировать их с помощью оптики невозможно: они маскируются диском звезды, приборы отказывают. Проколы были обнаружены только по вибрациям гравитационного поля.
– Прячутся, – уверенно сказал Ен Пиран. – Чтоб им в дерьме утонуть, такой завтрак испортили! Эскадре – боевую готовность. При попадании в огневой горизонт любого из эсминцев – стрелять на поражение.
– Но, господин адмирал, – долговязый адъютант неуверенно затоптался, – ведь мы не знаем наверняка, друзья это или враги.
– Друзья не подкрадываются со стороны солнца, – отрезал адмирал. – Друзья предупреждают о своём визите. И вообще, – он обозлился на подчинённого, – с чего вы взяли, будто у нас есть друзья? Кругом враги, Сим!
– Слушаюсь, господин адмирал. – Адъютант верноподданно отсалютовал и исчез.
Ен Пиран воткнул нож в несчастный овощ, и тот банально раскололся пополам, брызнув соком. Адмирал выругался и с хрустом откусил от одной половины, внимательно гладя на экран. Ничегошеньки не видно. Прячутся, экскременты.
– Господин адмирал! – Снова Ихер Сим; даст он пожрать сегодня? – Чужие корабли миновали один из наших эсминцев, ближайший к солнцу. Они не заметили его, потому что он в режиме невидимости, как вы приказывали. А эсминец их заметил, когда они ушли от него в сторону, противоположную солнцу. Это линкоры Рая.
Ен Пиран с размаху хрястнул недоеденный овощ об пол, испачкав ботинки адъютанта.
– Так почему эта бочка с фекалиями до сих пор не стреляет? – заорал он, брызжа слюной.
Ихер Сим вжал голову в плечи.
– Он уже… с вашего позволения…
Беспомощно блестящие в солнечных лучах, уснувшие на орбитах, обречённые на смерть корабли противника приближались. На губах Мрланка застыла хищная усмешка. Он получит удовольствие, расправившись с ними. Какого-нибудь ханта наверняка хватил бы удар от улыбки капитана, но здесь, на боевом корабле, были лишь те, кто превыше всего ценит удовольствие поразить врага. Удовольствие – важный стимул; кредо жителей Рая – никогда не отказывать себе в удовольствиях, строить свою жизнь так, чтобы удовольствие доставляли и работа, и досуг. Иначе какой же это Рай?
Армия Рая гордилась собой. Неутомимые рубаки кетреййи и элитные бойцы шитанн, стоящие в священном безумии десятка солдат противника. Шшерский Рай – единственный мир, который с размаху дал по носу Ханту, когда тамошние человеколюбы наехали на шитанн. Хантским ханжам не понравилось, что шитанн пьют кровь кетреййи. Ну, на худой конец и хантская сгодилась бы… Двух термоядерных ударов хватило, чтобы древнейшая раса утёрлась и отстала. Давно это было, ещё до вступления Рая в Содружество Планет. Теперь такие методы разрешения споров осуждаются, но армия, вопреки общественному мнению, не вычеркнет победных строк из своей истории.
Те строки, что повествовали о печально закончившейся экспедиции на Землю, в Раю предпочитали не вспоминать.
Военный флот – лучший выбор для тех, кому нравится убивать и разрушать. Для кетреййи, любящих простые, неинтеллектуальные развлечения. Деструктивные наклонности, опасные и нежелательные в иной сфере, обретают здесь смысл и приносят пользу. Обхитрить врага, заманить в ловушку, разыграть выгодную комбинацию – это для шитанн. И непременно восторжествовать над поверженным противником.
С последним были проблемы. Начало войны с Гъде сложилось неудачно. Гибель множества кораблей, блокада Нлакиса… Но теперь всё повернется в обратную сторону. До огневого рубежа было далеко, но Мрланк прищурился, выбирая первоочередную цель. Мы сметём их, как дворник листву с мостовой, как ураган сохнущее бельё с веревок…
И в этот момент откуда-то слева и сзади неожиданно ударил турболазер. А потом, справа – ещё один.
Когда-то это были прекрасные эсминцы. До того, как их капитаны, обгадившиеся придурки, позволили какому-то недоделанному кровососу загубить им ГС-приводы. Само по себе это сейчас не имело бы значения. Эскадра находилась не на марше, бой кипел в окрестностях Нлакиса. Увы, у «Жёлтого» сильно пострадало управление. Фактически, он выбыл из игры. Дрейфуя по сильно эксцентричной орбите – уж на какую попал, выбирать не приходилось, – он был всецело занят собственным ремонтом. Но именно он в решающий момент оказался за спиной у погрязших во грехе шитанн. Он и нанёс первый удар одному из них в корму. А второй добил самоуверенного райского ублюдка. Ен Пиран довольно ухмыльнулся. Взрыв гигантской силы залил яркой вспышкой весь экран и ещё несколько минут давал помехи на мониторах.
К сожалению, неспособный маневрировать корабль был обречён. Едва шитанн очухались, ему настал конец. Адмирал разгневался, но не сильно. Всего лишь растоптал вторую половинку овоща и наорал на адъютантов. Что делать, это было предсказуемо. Но он отыграется на шшерских дерьмоглотах, посмевших сунуться на его, Ена Пирана, территорию ответственности.
Центральный линкор шитанн разлетелся на куски дерьма. Наверняка флагман, решил адмирал и порадовался было, но тут самый крайний корабль подбил одним взрывом два некстати сблизившихся эсминца, и радость куда-то пропала. Вместо этого в голове забурлили мысли о выгребной яме, где самое место этому греховному кровохлёбу.
– Резерв к тридцатому сектору! – гаркнул адмирал. – Особое внимание крайнему гаду.
Сразу три эсминца выдвинулись вперед, прибавив мощности на ускорители, и один из них тотчас получил в лоб от шшерца турболазерный удар, который не смогли выдержать дефлекторы. Корпус потёк, воздух заклубился в пробоине. Адмирал скрипнул зубами. Но залп ионных пушек двух других кораблей лишил противника управления, и он закрутился вокруг оси, как овощ, катящийся по лестнице. Эсминцы продолжали обстрел, однако из-за вращения негодного ублюдка никак не могли попасть, куда надо, лишь хаотично уничтожали всё, что находилось у него снаружи: ускорители, лазерные батареи, пушки и навигационное оборудование. Как бы то ни было, гибель этого неудачника являлась лишь вопросом времени: рано или поздно его взорвут.
Последний уцелевший линкор, огрызнувшись пару раз ионными пушками, замерцал радужным сиянием.
– Уходит! – подскочил Ихер Сим. – Добить?
Адмирал недовольно сморщился. Добить – это прекрасная идея. Но добивать сейчас, когда ГС-корабль начал прокол пространства – идея, безусловно, плохая. Кто знает, как свернётся пространство, если в этот момент уничтожить ГС-привод? Как бы все окрестности не утянуло в какую-нибудь чёрную дыру.
– Пускай сваливает, – буркнул адмирал. – У нас тут есть с кем повеселиться. – Его взор обратился к так и не добитому неудачнику, лишившемуся всего внешнего оборудования: ни дать, ни взять, помятая консервная банка. – Стрелять шитанн уже не из чего. Тем двоим эсминцам – пусть подойдут, пристыкуются и высаживают абордажную команду.
Большой зал Ебургской Академии космоса был переполнен. На выпускников пришли посмотреть их родители, друзья, младшие курсанты и, конечно же, девушки. В глазах рябило от нарядов прелестниц, в воздухе витали ароматы духов. Строгие парадные мундиры курсантов – тёмно-синие, с серебряной звездой на рукаве – притягивали взгляды, поскольку на яркое разноцветье туалетов девиц и счастливых мам было больно смотреть. Народ сновал между кресел в эйфории предпраздничной суматохи, задерживаясь то в одном месте, то в другом, перекидываясь словами и улыбками то с одной, то с другой компанией. Предстоящее событие объединяло, делало товарищами всех присутствующих. Равнодушных здесь не было – они остались дома.
Злые языки – на Западе, конечно – поговаривали, что смешно космической Академии располагаться в городе, где и космодрома-то нет. Дескать, таково типичное проявление традиционной русской алогичности. Что правда, то правда: учебные полёты курсанты отрабатывали на казахстанской площадке. Но на предложения переехать в казахские степи Академия неизменно отвечала вежливым отказом. Такое важное учебное заведение не может базироваться в степях. Оно должно находиться в самом центре – конечно же, в уральской столице, в резиденции обоих российских территориальных кураторов: московского и сибирского. Земли западнее Урала считаются московскими, там древнее культура, сильнее традиции, быстрее темп жизни; народ там живет плотно и суетливо. К востоку – бескрайние сибирские просторы, тайга да тайга, севернее – тундра, южнее – степи, а людей на этих просторах немного. Можно неделями ходить по сибирским лесам и не встретить человека. Это совсем другой регион, и управлять им надо по-другому. Потому кураторов двое. Над этим тоже посмеиваются непочтительные иностранцы: двум головам у живого орла не бывать, двум задам на одном стуле не сидеть. Не всё, конечно, гладко: бывает, и ругаются кураторы между собой, случается, если оба мужчины, и морды друг другу бьют за закрытыми дверьми. Конкурируют, ревниво следят за успехами соседа, пытаются переманить к себе людей и инвестиции. Но управление от этого лишь эффективнее.
Ебург – точка их соприкосновения. И где же, как не в городе, в котором можно встретить сразу обоих кураторов, основать Академию? Кураторы разделяли сферы своего влияния, но Академией занимались оба. В её роскошном здании был даже специальный кабинет кураторов с двумя столами.
Салима не стала занимать чужие столы. Поставила ноутбук на журнальный столик и, расположившись в кресле, принялась просматривать сообщения из других миров, пересланные посольством Созвездия. Тсета рекламирует ремонт ГС-кораблей – за такие деньги десять лет назад можно было купить корабль. Эас предлагает сапфиры: на одном из спутников найдено новое месторождение. Парадокс в том, что в достаточно развитых мирах, которые могли бы дать достойную цену, сапфиры уже давно не находят спроса. Разве только на украшения. Для технических целей предпочтительнее некрасивый белый корунд без примесей. Вот любопытная информация: Шшерский Рай объявил о продаже траинита с Нлакиса. Недорого, но самовывозом. Ну-ну, если чьи-нибудь транспорты сумеют проскользнуть мимо эскадры Гъде… Траинит почему-то не поддаётся переброске грузовыми порталами, теряет свойства.
Земля могла бы, пожалуй, провернуть эту сделку. Купить траинит по дешёвке и заставить гъдеанские корабли сидеть тихо, если хотят остаться целыми. Но тем самым она облегчит жизнь Раю, да ещё за свой счёт. Нет, Салима мысленно покачала головой. Надо ждать. Оливия со школьной поры называла это «сидеть на попе ровно». Салима первое время смущалась, а к старшим классам привыкла. Надо сидеть на попе ровно, пока Рай окончательно не почувствует близость ада.
Потом она сокрушалась о своей сдержанности. Традиции традициями, но следовало бы прощупать соседа попристальнее. На всякий случай – такой, например, как сейчас. Этот сумеречник с ещё сильнее поседевшим чубом до сих пор выступает за Шшерский Рай, и предсказывать его действия можно было бы гораздо точнее, если бы…
Да чего уж теперь жалеть!
– Худой мир лучше доброй ссоры, как по-твоему? – Она шутливо ткнула Оливию кулаком в плечо. Когда-то они кидались друг в друга подушками; Всемилостивейший, где те благословенные времена? – Зачем нам воевать с Раем, если можно этого не делать?
Оливия взглянула на подругу искоса.
– Нлакис, Салима. Сейчас ведь такой удобный момент. Слегка помочь Гъде добить вампиров, а после добить Гъде – и нлакисский траинит наш. Так?
Не так. Салима отложила чашку и серьёзно посмотрела прямо в голубые глаза.
– Это твоё личное мнение, Оливия? Или позиция Евросоюза?
– Позиция Евросоюза будет такой, как скажу я. – Голубые глаза жёстко сощурились.
Да, Оливия, ты стерва, святая правда. Такая же, как я. Думать, будто мне всё удается потому, что я белая и пушистая, мог только мой бедный покойный муж. Даже Фейсал в это не верит. Но я тебя люблю, Оливия, потому что мы подруги, и мы помогали друг дружке со школьной скамьи. Ты списывала у меня историю, я у тебя – математику…
– Тогда ничего не говори, – тихо ответила Салима. – Война, конечно, будет. Может, и с Раем. А скорее, нет.
Всё зависит от того, как шитанн себя поведут.
Глава 3
Радужное свечение, заливающее экраны, померкло, и взору коротко, под «ёжик», стриженого шитанн предстало чёрное, без верха и низа, бесконечное небо. Капитан «Райской молнии» служил на ГС-линкоре больше десяти лет, но прокол пространства всегда заставлял душу трепетать. Световые годы исчезали, и одно «здесь» таинственным образом становилось в радуге другим «здесь». Несколько минут назад ты видел знакомые с детства созвездия, а теперь рисунок звёзд иной, и сзади, где только что было родное красное солнце, горит и пышет жаром зеленоватый диск чужой звезды. А прямо по курсу – оранжевая планета. У Нлакиса нет лун, но серебристые точки, занявшие высокие орбиты, хорошо видны в звёздных лучах.
– Доложить готовность, – зазвучал в коммуникаторе голос адмирала Ррхлу.
– «Райская молния» прокол прошла, – тут же отозвался Мрланк Селдхреди. – К штурму готовы.
– «Райский гром» прошёл прокол, – послышался доклад другого капитана.
– «Райский костёр» прошёл…
– «Райский блик»…
Эскадра из пяти ГС-линкоров, во главе с флагманом «Райское пламя» – это сила. Конечно, у Ена Пирана больше кораблей. Но эскадра зашла со стороны солнца, атакующие корабли очень непросто различить, когда приборы слепит яркий свет звезды. А эсминцы Гъде – как на ладони, наводи да стреляй.
Задачей эскадры было снести заслон Гъде у Нлакиса, деблокировать планету и принять у добытчиков, с трудом отбивающихся от инопланетных конкурентов, но не прекращающих разработку, автоматические корабли с траинитом. Программа-максимум – приблизиться вплотную, занять низкую орбиту и поджарить с неё гъдеан лазерными залпами. Это если к Ену Пирану не подойдут дополнительные силы. Адмирал Ррхлу мыслил трезво: к райской эскадре помощь не придёт. Удача в этой войне на стороне противника, вероломно истребившего большую часть ГС-флота. Так что нужно делать то, зачем пришли, а не предаваться мечтам. Мечты порой доставляют удовольствие – тем горше потом разочарование.
В одном Мрланк Селдхреди не сомневался: адмирал правильно выбрал позицию. Если повезёт, наблюдатели Гъде заметят нападающих, когда будет уже поздно, и тогда Ену Пирану конец. Если не повезёт, и их обнаружат раньше – что ж, кому-то из гъдеан удастся спастись.
– Господин адмирал! – Дерьмовый Ихер Сим неслышно подкрался сзади в самый неподходящий момент: Ен Пиран размышлял, как поступить с поданным на завтрак овощем – напластать его на ломтики вдоль или поперёк.
– Чего надо? – рявкнул он.
– С вашего позволения, господин адмирал… Наблюдатели засекли пять проколов пространства со стороны светила.
– Каких ещё греховодников сюда принесло? – проворчал адмирал. Пять проколов – не шутка.
– С вашего позволения, идентифицировать их с помощью оптики невозможно: они маскируются диском звезды, приборы отказывают. Проколы были обнаружены только по вибрациям гравитационного поля.
– Прячутся, – уверенно сказал Ен Пиран. – Чтоб им в дерьме утонуть, такой завтрак испортили! Эскадре – боевую готовность. При попадании в огневой горизонт любого из эсминцев – стрелять на поражение.
– Но, господин адмирал, – долговязый адъютант неуверенно затоптался, – ведь мы не знаем наверняка, друзья это или враги.
– Друзья не подкрадываются со стороны солнца, – отрезал адмирал. – Друзья предупреждают о своём визите. И вообще, – он обозлился на подчинённого, – с чего вы взяли, будто у нас есть друзья? Кругом враги, Сим!
– Слушаюсь, господин адмирал. – Адъютант верноподданно отсалютовал и исчез.
Ен Пиран воткнул нож в несчастный овощ, и тот банально раскололся пополам, брызнув соком. Адмирал выругался и с хрустом откусил от одной половины, внимательно гладя на экран. Ничегошеньки не видно. Прячутся, экскременты.
– Господин адмирал! – Снова Ихер Сим; даст он пожрать сегодня? – Чужие корабли миновали один из наших эсминцев, ближайший к солнцу. Они не заметили его, потому что он в режиме невидимости, как вы приказывали. А эсминец их заметил, когда они ушли от него в сторону, противоположную солнцу. Это линкоры Рая.
Ен Пиран с размаху хрястнул недоеденный овощ об пол, испачкав ботинки адъютанта.
– Так почему эта бочка с фекалиями до сих пор не стреляет? – заорал он, брызжа слюной.
Ихер Сим вжал голову в плечи.
– Он уже… с вашего позволения…
Беспомощно блестящие в солнечных лучах, уснувшие на орбитах, обречённые на смерть корабли противника приближались. На губах Мрланка застыла хищная усмешка. Он получит удовольствие, расправившись с ними. Какого-нибудь ханта наверняка хватил бы удар от улыбки капитана, но здесь, на боевом корабле, были лишь те, кто превыше всего ценит удовольствие поразить врага. Удовольствие – важный стимул; кредо жителей Рая – никогда не отказывать себе в удовольствиях, строить свою жизнь так, чтобы удовольствие доставляли и работа, и досуг. Иначе какой же это Рай?
Армия Рая гордилась собой. Неутомимые рубаки кетреййи и элитные бойцы шитанн, стоящие в священном безумии десятка солдат противника. Шшерский Рай – единственный мир, который с размаху дал по носу Ханту, когда тамошние человеколюбы наехали на шитанн. Хантским ханжам не понравилось, что шитанн пьют кровь кетреййи. Ну, на худой конец и хантская сгодилась бы… Двух термоядерных ударов хватило, чтобы древнейшая раса утёрлась и отстала. Давно это было, ещё до вступления Рая в Содружество Планет. Теперь такие методы разрешения споров осуждаются, но армия, вопреки общественному мнению, не вычеркнет победных строк из своей истории.
Те строки, что повествовали о печально закончившейся экспедиции на Землю, в Раю предпочитали не вспоминать.
Военный флот – лучший выбор для тех, кому нравится убивать и разрушать. Для кетреййи, любящих простые, неинтеллектуальные развлечения. Деструктивные наклонности, опасные и нежелательные в иной сфере, обретают здесь смысл и приносят пользу. Обхитрить врага, заманить в ловушку, разыграть выгодную комбинацию – это для шитанн. И непременно восторжествовать над поверженным противником.
С последним были проблемы. Начало войны с Гъде сложилось неудачно. Гибель множества кораблей, блокада Нлакиса… Но теперь всё повернется в обратную сторону. До огневого рубежа было далеко, но Мрланк прищурился, выбирая первоочередную цель. Мы сметём их, как дворник листву с мостовой, как ураган сохнущее бельё с веревок…
И в этот момент откуда-то слева и сзади неожиданно ударил турболазер. А потом, справа – ещё один.
Когда-то это были прекрасные эсминцы. До того, как их капитаны, обгадившиеся придурки, позволили какому-то недоделанному кровососу загубить им ГС-приводы. Само по себе это сейчас не имело бы значения. Эскадра находилась не на марше, бой кипел в окрестностях Нлакиса. Увы, у «Жёлтого» сильно пострадало управление. Фактически, он выбыл из игры. Дрейфуя по сильно эксцентричной орбите – уж на какую попал, выбирать не приходилось, – он был всецело занят собственным ремонтом. Но именно он в решающий момент оказался за спиной у погрязших во грехе шитанн. Он и нанёс первый удар одному из них в корму. А второй добил самоуверенного райского ублюдка. Ен Пиран довольно ухмыльнулся. Взрыв гигантской силы залил яркой вспышкой весь экран и ещё несколько минут давал помехи на мониторах.
К сожалению, неспособный маневрировать корабль был обречён. Едва шитанн очухались, ему настал конец. Адмирал разгневался, но не сильно. Всего лишь растоптал вторую половинку овоща и наорал на адъютантов. Что делать, это было предсказуемо. Но он отыграется на шшерских дерьмоглотах, посмевших сунуться на его, Ена Пирана, территорию ответственности.
Центральный линкор шитанн разлетелся на куски дерьма. Наверняка флагман, решил адмирал и порадовался было, но тут самый крайний корабль подбил одним взрывом два некстати сблизившихся эсминца, и радость куда-то пропала. Вместо этого в голове забурлили мысли о выгребной яме, где самое место этому греховному кровохлёбу.
– Резерв к тридцатому сектору! – гаркнул адмирал. – Особое внимание крайнему гаду.
Сразу три эсминца выдвинулись вперед, прибавив мощности на ускорители, и один из них тотчас получил в лоб от шшерца турболазерный удар, который не смогли выдержать дефлекторы. Корпус потёк, воздух заклубился в пробоине. Адмирал скрипнул зубами. Но залп ионных пушек двух других кораблей лишил противника управления, и он закрутился вокруг оси, как овощ, катящийся по лестнице. Эсминцы продолжали обстрел, однако из-за вращения негодного ублюдка никак не могли попасть, куда надо, лишь хаотично уничтожали всё, что находилось у него снаружи: ускорители, лазерные батареи, пушки и навигационное оборудование. Как бы то ни было, гибель этого неудачника являлась лишь вопросом времени: рано или поздно его взорвут.
Последний уцелевший линкор, огрызнувшись пару раз ионными пушками, замерцал радужным сиянием.
– Уходит! – подскочил Ихер Сим. – Добить?
Адмирал недовольно сморщился. Добить – это прекрасная идея. Но добивать сейчас, когда ГС-корабль начал прокол пространства – идея, безусловно, плохая. Кто знает, как свернётся пространство, если в этот момент уничтожить ГС-привод? Как бы все окрестности не утянуло в какую-нибудь чёрную дыру.
– Пускай сваливает, – буркнул адмирал. – У нас тут есть с кем повеселиться. – Его взор обратился к так и не добитому неудачнику, лишившемуся всего внешнего оборудования: ни дать, ни взять, помятая консервная банка. – Стрелять шитанн уже не из чего. Тем двоим эсминцам – пусть подойдут, пристыкуются и высаживают абордажную команду.
Большой зал Ебургской Академии космоса был переполнен. На выпускников пришли посмотреть их родители, друзья, младшие курсанты и, конечно же, девушки. В глазах рябило от нарядов прелестниц, в воздухе витали ароматы духов. Строгие парадные мундиры курсантов – тёмно-синие, с серебряной звездой на рукаве – притягивали взгляды, поскольку на яркое разноцветье туалетов девиц и счастливых мам было больно смотреть. Народ сновал между кресел в эйфории предпраздничной суматохи, задерживаясь то в одном месте, то в другом, перекидываясь словами и улыбками то с одной, то с другой компанией. Предстоящее событие объединяло, делало товарищами всех присутствующих. Равнодушных здесь не было – они остались дома.
Злые языки – на Западе, конечно – поговаривали, что смешно космической Академии располагаться в городе, где и космодрома-то нет. Дескать, таково типичное проявление традиционной русской алогичности. Что правда, то правда: учебные полёты курсанты отрабатывали на казахстанской площадке. Но на предложения переехать в казахские степи Академия неизменно отвечала вежливым отказом. Такое важное учебное заведение не может базироваться в степях. Оно должно находиться в самом центре – конечно же, в уральской столице, в резиденции обоих российских территориальных кураторов: московского и сибирского. Земли западнее Урала считаются московскими, там древнее культура, сильнее традиции, быстрее темп жизни; народ там живет плотно и суетливо. К востоку – бескрайние сибирские просторы, тайга да тайга, севернее – тундра, южнее – степи, а людей на этих просторах немного. Можно неделями ходить по сибирским лесам и не встретить человека. Это совсем другой регион, и управлять им надо по-другому. Потому кураторов двое. Над этим тоже посмеиваются непочтительные иностранцы: двум головам у живого орла не бывать, двум задам на одном стуле не сидеть. Не всё, конечно, гладко: бывает, и ругаются кураторы между собой, случается, если оба мужчины, и морды друг другу бьют за закрытыми дверьми. Конкурируют, ревниво следят за успехами соседа, пытаются переманить к себе людей и инвестиции. Но управление от этого лишь эффективнее.
Ебург – точка их соприкосновения. И где же, как не в городе, в котором можно встретить сразу обоих кураторов, основать Академию? Кураторы разделяли сферы своего влияния, но Академией занимались оба. В её роскошном здании был даже специальный кабинет кураторов с двумя столами.
Салима не стала занимать чужие столы. Поставила ноутбук на журнальный столик и, расположившись в кресле, принялась просматривать сообщения из других миров, пересланные посольством Созвездия. Тсета рекламирует ремонт ГС-кораблей – за такие деньги десять лет назад можно было купить корабль. Эас предлагает сапфиры: на одном из спутников найдено новое месторождение. Парадокс в том, что в достаточно развитых мирах, которые могли бы дать достойную цену, сапфиры уже давно не находят спроса. Разве только на украшения. Для технических целей предпочтительнее некрасивый белый корунд без примесей. Вот любопытная информация: Шшерский Рай объявил о продаже траинита с Нлакиса. Недорого, но самовывозом. Ну-ну, если чьи-нибудь транспорты сумеют проскользнуть мимо эскадры Гъде… Траинит почему-то не поддаётся переброске грузовыми порталами, теряет свойства.
Земля могла бы, пожалуй, провернуть эту сделку. Купить траинит по дешёвке и заставить гъдеанские корабли сидеть тихо, если хотят остаться целыми. Но тем самым она облегчит жизнь Раю, да ещё за свой счёт. Нет, Салима мысленно покачала головой. Надо ждать. Оливия со школьной поры называла это «сидеть на попе ровно». Салима первое время смущалась, а к старшим классам привыкла. Надо сидеть на попе ровно, пока Рай окончательно не почувствует близость ада.
