Ртхинн поднял бровь.
– Господин Веранну, я не сомневаюсь, что беседа с вами будет приятна и поучительна, но мне хотелось бы как можно скорее встретиться с координатором.
– И опробовать свои чары? – Веранну повторил его жест. – Не волнуйтесь, господин Ртхинн, счёт пойдёт с завтрашнего дня. Утром вам назначена аудиенция.
Ртхинн подавил вздох. Время слишком дорого для Рая, а он вынужден бездарно терять его, потому что координатор Земли, видите ли, выкроила для него часок в своём расписании лишь завтра. Быть просителем ужасно. Ртхинн надеялся, что завтра-послезавтра это изменится. Он найдёт к ней дорожку.
– Эйзза! – Звук знакомого голоса настиг её, когда она шла с пакетом мимо доков.
Она оглянулась и улыбнулась. Бен Райт, она совсем недавно о нём вспоминала. Он звал её на Землю, но она и не думала, что на самом деле прилетит сюда. А вышло вон как.
В его глазах плясало счастливое удивление.
– Эйзза, это ты? Или ты мне мерещишься? Как ты тут оказалась?
Бен был не один, а со своими приятелями-подчинёнными – Бадмой и Стефаном. Десантники отдыхали в космопорту между рейдами. Прогуливались, приняв пива, озирали окрестности в поисках девчонок. И кое-кто, похоже, нашёл.
– «Райская молния» здесь, – сказала Эйзза, невольно улыбаясь. Она была рада видеть Бена. – Я теперь служу на линкоре. Капитан Мрланк привёз на Землю посланника.
– И на кой горький корень нам ваш посланник? – засмеялся скуластый Бадма. – Лучше бы побольше девчонок привезли!
– Никто о нас не заботится, – вторил Стефан. – Эйзза, на «Молнии» есть ещё девушки?
– Нету, – виновато ответила она.
– Э-эх, так и знал. Ладно, Бадма, пойдём-ка поищем их в каком-нибудь другом месте. Авось и нам повезёт не хуже, чем командиру.
– Не хуже? – Бен обнажил в усмешке белые зубы. Всё-таки странно, что у него нет клыков. – Это вряд ли!
Бадма со Стефаном исчезли. Бен взял из её рук пакет:
– Давай помогу отнести.
– А мы пойдём на звёзды смотреть? – спросила она невпопад, восхищённо любуясь им.
Бен аж споткнулся. Звёзды? Не то чтобы он отказывался достать для девушки звезду с неба, но где он возьмёт звёзды солнечным днем? А потом споткнулся ещё раз, сообразив, о чём она на самом деле говорит.
– Как ты относишься к тому, чтобы посмотреть на них из гостиницы? – предложил он.
Пакет нёс Бен, не замечая тяжести, и она совсем забыла, за чем, собственно, ходила. До того ли, когда рядом такой потрясающий парень? Красивый, сильный, нежный. А ещё загадочный и непонятный. С таким не соскучишься.
Они провели некоторое время в гостиничном ресторанчике. Бен знакомил девушку с образчиками земной кулинарии: салат с ананасом и курицей, кальмары в кляре, мороженое – и шампанское, конечно. Больше всего Эйззе понравилось мороженое, на родине ничего подобного не делали. Смеясь, Бен убеждал её не есть так быстро.
– Побереги горло, простудишься ведь!
– Не простужусь. – Эйзза упрямо слопала ещё один большой кусок, сладкий и холодный. – Я дома снег ела, когда маленькой была. Только он невкусный. Вода как будто.
– Снег – это и есть твёрдая вода, – объяснил он.
– Да ладно. – Она хихикнула. – Вода – это вода, а снег – это снег.
Читать девушке лекцию про фазовые переходы между агрегатными состояниями вещества? Ну нет, пусть верит во что хочет. У Бена были на её счёт совсем другие планы, и естественнонаучное просвещение в них не значилось. Значилось потанцевать, полюбоваться на неё вдоволь, позаниматься с ней любовью… В прошлый раз ему очень понравилось. И ей, кажется, тоже понравился, не просто так ведь она ему о звёздах напомнила. Бен был не юношей, но подобная гармония впервые имела место в его жизни: до Эйззы либо он оказывался разочарован в девушке, либо девушка в нём. После долгих лет испытаний Бог наконец послал Бену то, что надо, и радость его омрачало лишь одно: принадлежность Эйззы к флоту вероятного противника. Он молча поклялся себе: если судьба сведёт «Ийон Тихий» с «Райской молнией» в бою, постараться вытащить девушку живой.
Они обнимались, как в последний раз – скорее всего, именно в последний; и второго-то раза не должно было случиться: ну как он мог всерьёз рассчитывать, что «Райская молния» окажется на Земле? Но Божий промысел вновь свёл их, и было бы непростительно не увидеть в этом Его благоволения и не воспользоваться нежданным даром.
Эйзза замирала от удовольствия, когда губы Бена скользили по её шее. Странно было понимать, что он никогда не укусит её. Землянин, не имеющий клыков. Такой удивительный, ни на кого не похожий. Она не вспоминала о прошлом, не думала о будущем, не размышляла о путях судьбы, она самозабвенно наслаждалась тем, что есть здесь и сейчас, в этот самый миг. Так непривычно-восхитительно чувствовать не прохладную кожу шитанн, а жаркие, словно здешнее безумное солнце, объятия землянина. Так сладко ощущать всем телом прикосновение другого тела.
Не всем и не везде. Эйзза открыла глаза и обнаружила источник неправильного ощущения.
– Бен, что с твоим отростком?
Он поднял бровь.
– С ним всё в порядке. Более чем. – Речь получалась отрывистой, ведь приходилось прерываться на поцелуи. – Он в полной боеготовности. Он ждёт тебя. С нетерпением.
– Да, но на нём какая-то резинка!
Бен остановился и посмотрел на неё озадаченно. Смеётся или всерьез? Вряд ли кетреййи способна так сыграть обиженное недоумение.
– Эйзза, ты что, никогда не видела презерватива?
Он как-то не ожидал. Девушка была не новичком в сексе. И теоретически подкована, судя по её замечаниям к порнофильму, и опыт богатый. Как же можно не знать таких простых вещей?
Просто ей это всегда было без надобности, сообразил он. Отношения внутри расы вне брака запрещены, а от шитанн у неё не может быть детей. Гигиенические мотивы тоже не в счёт: к кетреййи редко какая зараза цепляется.
– Эйзза… – Он почувствовал себя неловко, словно папаша, пытающийся в понятных и корректных выражениях объяснить малолетней дочке, откуда берутся дети и как надо поступать, чтобы они не появились. – Эта штука нужна, чтобы у нас случайно не получился ребёнок.
– Вот странный, – хихикнула она. – Как у нас может получиться ребёнок? Ты ведь не кетреййи.
Он вздохнул. Поди расскажи ей про генетику!
– Поверь мне, запросто, – произнёс он так убедительно, как только мог. – Наши расы очень близки друг другу.
– Не может быть, – неуверенно проговорила Эйзза. – Ты надо мной смеёшься.
– Да нет же. На Земле полно потомков кетреййи, ещё со времен вторжения… Извини. – Он вспомнил, что для шшерцев вторжение – больная тема.
Девушка не обиделась и не погрустнела. Должно быть, эту тему болезненно воспринимают лишь шитанн. Но она пришла к выводу, который совершенно не устраивал Бена:
– Тогда нам, наверное, нельзя заниматься любовью.
Нет, только не это! И только не сейчас!
– Почему нельзя, Эйзза? Очень даже можно. Тебе нельзя с кетреййи. А я же не кетреййи, правда? Я вообще не блондин. И мы можем обезопасить себя от нежелательных последствий.
– Вот этой резинкой? – Эйзза смотрела на презерватив с подозрением. – Ты точно этого хочешь?
– Да! Я тебя хочу до сумасшествия. До темноты в глазах. До дрожи в коленях. Я так тебя хочу, что имя своё забываю.
– Бен, – подсказала она. – Тебя зовут Бен.
– Ага. Всё, уже опять забыл. – Она была почти уверена, что он шутит. – Ну же, Эйзза? Мы будем смотреть на звёзды, или тебя дизайн телескопа не устраивает?
Эйзза не вполне поняла последнюю фразу, но уловила настроение Бена. Он изнемогал от желания. Пусть будет, как он хочет. Она привлекла его к себе.
Посольская кухня была неплоха, и только это примирило Ртхинна с бесполезным ожиданием.
– У нас местный повар, – сказал Веранну, натыкая на странный столовый прибор с четырьмя зубцами варёный шарик из мясного фарша. – И все продукты, конечно, тоже местные.
Ртхинн неловко подцепил уродливым прибором другой шарик и попробовал. На удивление неплохо.
– Вы уверены, господин Веранну, что местный повар не подсыпал в моё блюдо какой-нибудь хитрый яд?
– Нелогично травить посланника до того, как он объявил, зачем приехал, – заметил посол Созвездия.
– Не все люди руководствуются логикой в своих поступках, – парировал Ртхинн.
Солнце здесь не стояло на месте. Оно сдвинулось уже на четверть неба и висело теперь совсем низко, как в Эфлуттраге, заглядывая в окна столовой залы золотисто-оранжевым глазом, но не разгоняя теней.
– Хотите, я попробую вашу еду, господин Ртхинн? – улыбнулся Веранну.
– О нет. Не хватало, чтобы мы скончались оба. – Шутка получилась мрачноватой.
Веранну отпил из бокала красную жидкость, удивительно похожую на кровь – один из сортов местного алкоголя, вино. Шитанн чуть пригубил. Вино ему не понравилось. Лучше бы оно не напоминало кровь.
– Господин Ртхинн, развейте моё любопытство, – светским тоном произнёс тсетианин. – Я много знаю о мирах Созвездия, о Рае в том числе. Но чем дольше я нахожусь здесь, на Земле, тем больше гложет меня вопрос: что произошло между вами тысячу лет назад? И почему минуло более десяти веков, прежде чем вы вновь ступили на Землю?
– Потому что дураки, – откликнулся Ртхинн, кисло глядя на вино. Жаль, тут нет реттихи.
– Хорошо, что вы это понимаете, – кивнул посол.
– Учтите: это неофициальная версия.
– Неофициальная версия интересует меня гораздо больше официальной, какова бы она ни была. Вы действительно считаете, что Рай был в том конфликте неправ?
Шитанн досадливо двинул бровью.
– Разумеется, нет. Именно земляне превратили конфликт в войну на уничтожение. Но после мы оказались дураками, потому что мудрый нашёл бы путь к миру.
– Я рад, что ныне мудрость восторжествовала, – слегка поклонился Веранну. – И всё же, с чего началось?
Посланник Рая поболтал вино в бокале.
– С поисков лучшей жизни, господин Веранну. С этого всё всегда и начинается.
Он решительно отставил бокал.
– Вижу, вам интересно, господин Веранну. Мне такой интерес знаком. Так студент-медик вскрывает тело на операционном столе. Ему интересно, что внутри, но каково при этом телу?
Солнце ушло за крыши домов, осталось лишь золотистое зарево. Красиво. Пейзажи чужих планет однозначно необычны, но красивыми кажутся не всегда. Проклятый мир красив. Ступая на Землю, кланы Ваммпирх и Дэвв были очарованы этой красотой. Не впрок она пошла, но умерли они в поразительно красивом месте.
– Налейте мне что-нибудь другое, господин Веранну. И, раз уж мне всё равно решительно нечего делать сегодня, я расскажу вам о свидетельствах древних.
– Могу предложить кофе. – Посол посмотрел на шитанн вопросительно. – Если у вас нет предубеждений против напитков, содержащих кофеин.
– У меня вообще нет предубеждений, – усмехнулся Ртхинн. – За что наш координатор в глубине души меня осуждает.
Кофе оказался терпким и горячим, ужасным на вкус, но запахом и – главное – действием на организм напоминал реттихи.
– Земля и в те времена была плодородной, господин Веранну, – промолвил Ртхинн, с наслаждением вдыхая горячий аромат, – тёплой и изобильной, а населяли её какие-то жалкие дикари, неспособные её освоить. Это был шанс для сумеречных кланов получить новый потенциал развития на новой ресурсной базе, обрести новую родину.
– Новую родину? – скептически переспросил Веранну. – Разве они не знали, что земное солнце смертельно для сумеречников?
– Знали, конечно. Автоматические зонды провели полную разведку. Но сумеречники привычны к ночи. Короткий земной день они планировали проводить во сне и отдыхе, а выходить из жилищ по ночам. Впрочем, для возможных форсмажоров были разработаны специальные дневные костюмы из плотной ткани, глубокие капюшоны и тёмные очки.
Он снял свои очки и покрутил их в руках. Имея в коже защитный пигмент, он нуждался лишь в них.
– Два клана прибыли на Землю в радужных мечтах. Они не собирались причинять аборигенам никакого зла. Они могли бы стать для них добрыми и великодушными соседями. Более того, когда было обнаружено, что кровь землян почти идентична кетреййи, Круг кланов принял решение взять дикарей под покровительство и оказать им неограниченную поддержку в образовании, здравоохранении, культурном развитии…
Он отпил кофе и с сожалением вздохнул:
– Варвары не оценили.
Тсетианин смотрел на него, подперев пальцем подбородок и задумчиво кивая. Как относиться к делам давно минувших дней – вопрос спорный. Но определённая логика в этом была. Слаборазвитые цивилизации всегда полагают, будто они – центр мира и апофеоз разума. Какое ещё культурное развитие? Веранну за последние несколько дней, заинтересовавшись теми веками земной истории, прочёл о них в местных учебниках. Возможно, земляне пошли бы на определённые отношения с благообразными хантами, напоминающими ангелов со старинных фресок. В конце концов, небесное покровительство было обещано господствующими религиями. Но остроухие, клыкастые, красноглазые сумеречники смахивали на совсем иных персонажей, признать протекторат которых человеку того менталитета было никак невозможно. Тем более в обмен на кровь, которой варвары придают поистине мистическое значение.
– Ваша планета тогда ещё не входила в Созвездие, верно, господин Ртхинн? – Веранну дождался кивка. – И не успела приобщиться к опыту Содружества Планет. Я верю, что вы преследовали благие цели, но ваша стратегия была ошибочной. Не зря в Созвездии запрещена прогрессорская деятельность. Поддержку следует оказывать, лишь когда о ней недвусмысленно просят.
– Не читайте мне лекций, господин Веранну, – резковато сказал Ртхинн. – Они запоздали на тысячу лет. Теперь мы прекрасно осведомлены о том, чем кончается прогрессорская деятельность, и мы дорого заплатили за это знание. Два сильных, многочисленных клана – почти миллион человек – уничтожены полностью, земляне не щадили даже детей. Две генетические ветви просто перестали существовать.
– Почему они не покинули Землю, господин Ртхинн?
Он скривился.
– Потому что кто-то главный принял неправильное решение. Этот кто-то не понимал, что бывают ситуации, когда отход предпочтительнее контратаки. Возможно, ему показалось, что экспедиция, оснащенная передовой техникой, легко справится с бузящими дикарями. Может быть, он считал, что отступать некуда: к территориям Дэвв и Ваммпирх уже примеривались другие кланы. Он облажался. Поставить варваров на место не получилось, а потом стало поздно. Они собрались, разрушили райские корабли, разрушили наши базы и принялись методично истреблять шитанн.
– Как можно разрушить межзвездный корабль? – Веранну покачал головой. – Не имея ни инструментов, ни оружия…
– О, с разрушением у варваров никогда нет проблем, – саркастически усмехнулся посланник. – Тем более у землян. Знаете анекдот про титановые шарики?
Веранну одарил его извиняющейся улыбкой:
– Я не настолько глубоко изучил вашу культуру.
– Ну, так послушайте. Решили ханты поставить эксперимент по сравнительной психологии. – Веранну согласно наклонил голову: неумеренная страсть хантов ко всевозможным экспериментам известна. – Заперли в пустых герметичных бункерах двух эасцев, двух тсетиан – уж простите – и двух землян. Дали каждому по титановому шарику. Через день открывают бункер, где были эасцы: те сидят и шарики друг другу перепродают. Пришли к тсетианам: они какую-то логическую игру с шариками придумали, играют между собой.
– Господин Веранну, я не сомневаюсь, что беседа с вами будет приятна и поучительна, но мне хотелось бы как можно скорее встретиться с координатором.
– И опробовать свои чары? – Веранну повторил его жест. – Не волнуйтесь, господин Ртхинн, счёт пойдёт с завтрашнего дня. Утром вам назначена аудиенция.
Ртхинн подавил вздох. Время слишком дорого для Рая, а он вынужден бездарно терять его, потому что координатор Земли, видите ли, выкроила для него часок в своём расписании лишь завтра. Быть просителем ужасно. Ртхинн надеялся, что завтра-послезавтра это изменится. Он найдёт к ней дорожку.
– Эйзза! – Звук знакомого голоса настиг её, когда она шла с пакетом мимо доков.
Она оглянулась и улыбнулась. Бен Райт, она совсем недавно о нём вспоминала. Он звал её на Землю, но она и не думала, что на самом деле прилетит сюда. А вышло вон как.
В его глазах плясало счастливое удивление.
– Эйзза, это ты? Или ты мне мерещишься? Как ты тут оказалась?
Бен был не один, а со своими приятелями-подчинёнными – Бадмой и Стефаном. Десантники отдыхали в космопорту между рейдами. Прогуливались, приняв пива, озирали окрестности в поисках девчонок. И кое-кто, похоже, нашёл.
– «Райская молния» здесь, – сказала Эйзза, невольно улыбаясь. Она была рада видеть Бена. – Я теперь служу на линкоре. Капитан Мрланк привёз на Землю посланника.
– И на кой горький корень нам ваш посланник? – засмеялся скуластый Бадма. – Лучше бы побольше девчонок привезли!
– Никто о нас не заботится, – вторил Стефан. – Эйзза, на «Молнии» есть ещё девушки?
– Нету, – виновато ответила она.
– Э-эх, так и знал. Ладно, Бадма, пойдём-ка поищем их в каком-нибудь другом месте. Авось и нам повезёт не хуже, чем командиру.
– Не хуже? – Бен обнажил в усмешке белые зубы. Всё-таки странно, что у него нет клыков. – Это вряд ли!
Бадма со Стефаном исчезли. Бен взял из её рук пакет:
– Давай помогу отнести.
– А мы пойдём на звёзды смотреть? – спросила она невпопад, восхищённо любуясь им.
Бен аж споткнулся. Звёзды? Не то чтобы он отказывался достать для девушки звезду с неба, но где он возьмёт звёзды солнечным днем? А потом споткнулся ещё раз, сообразив, о чём она на самом деле говорит.
– Как ты относишься к тому, чтобы посмотреть на них из гостиницы? – предложил он.
Пакет нёс Бен, не замечая тяжести, и она совсем забыла, за чем, собственно, ходила. До того ли, когда рядом такой потрясающий парень? Красивый, сильный, нежный. А ещё загадочный и непонятный. С таким не соскучишься.
Они провели некоторое время в гостиничном ресторанчике. Бен знакомил девушку с образчиками земной кулинарии: салат с ананасом и курицей, кальмары в кляре, мороженое – и шампанское, конечно. Больше всего Эйззе понравилось мороженое, на родине ничего подобного не делали. Смеясь, Бен убеждал её не есть так быстро.
– Побереги горло, простудишься ведь!
– Не простужусь. – Эйзза упрямо слопала ещё один большой кусок, сладкий и холодный. – Я дома снег ела, когда маленькой была. Только он невкусный. Вода как будто.
– Снег – это и есть твёрдая вода, – объяснил он.
– Да ладно. – Она хихикнула. – Вода – это вода, а снег – это снег.
Читать девушке лекцию про фазовые переходы между агрегатными состояниями вещества? Ну нет, пусть верит во что хочет. У Бена были на её счёт совсем другие планы, и естественнонаучное просвещение в них не значилось. Значилось потанцевать, полюбоваться на неё вдоволь, позаниматься с ней любовью… В прошлый раз ему очень понравилось. И ей, кажется, тоже понравился, не просто так ведь она ему о звёздах напомнила. Бен был не юношей, но подобная гармония впервые имела место в его жизни: до Эйззы либо он оказывался разочарован в девушке, либо девушка в нём. После долгих лет испытаний Бог наконец послал Бену то, что надо, и радость его омрачало лишь одно: принадлежность Эйззы к флоту вероятного противника. Он молча поклялся себе: если судьба сведёт «Ийон Тихий» с «Райской молнией» в бою, постараться вытащить девушку живой.
Они обнимались, как в последний раз – скорее всего, именно в последний; и второго-то раза не должно было случиться: ну как он мог всерьёз рассчитывать, что «Райская молния» окажется на Земле? Но Божий промысел вновь свёл их, и было бы непростительно не увидеть в этом Его благоволения и не воспользоваться нежданным даром.
Эйзза замирала от удовольствия, когда губы Бена скользили по её шее. Странно было понимать, что он никогда не укусит её. Землянин, не имеющий клыков. Такой удивительный, ни на кого не похожий. Она не вспоминала о прошлом, не думала о будущем, не размышляла о путях судьбы, она самозабвенно наслаждалась тем, что есть здесь и сейчас, в этот самый миг. Так непривычно-восхитительно чувствовать не прохладную кожу шитанн, а жаркие, словно здешнее безумное солнце, объятия землянина. Так сладко ощущать всем телом прикосновение другого тела.
Не всем и не везде. Эйзза открыла глаза и обнаружила источник неправильного ощущения.
– Бен, что с твоим отростком?
Он поднял бровь.
– С ним всё в порядке. Более чем. – Речь получалась отрывистой, ведь приходилось прерываться на поцелуи. – Он в полной боеготовности. Он ждёт тебя. С нетерпением.
– Да, но на нём какая-то резинка!
Бен остановился и посмотрел на неё озадаченно. Смеётся или всерьез? Вряд ли кетреййи способна так сыграть обиженное недоумение.
– Эйзза, ты что, никогда не видела презерватива?
Он как-то не ожидал. Девушка была не новичком в сексе. И теоретически подкована, судя по её замечаниям к порнофильму, и опыт богатый. Как же можно не знать таких простых вещей?
Просто ей это всегда было без надобности, сообразил он. Отношения внутри расы вне брака запрещены, а от шитанн у неё не может быть детей. Гигиенические мотивы тоже не в счёт: к кетреййи редко какая зараза цепляется.
– Эйзза… – Он почувствовал себя неловко, словно папаша, пытающийся в понятных и корректных выражениях объяснить малолетней дочке, откуда берутся дети и как надо поступать, чтобы они не появились. – Эта штука нужна, чтобы у нас случайно не получился ребёнок.
– Вот странный, – хихикнула она. – Как у нас может получиться ребёнок? Ты ведь не кетреййи.
Он вздохнул. Поди расскажи ей про генетику!
– Поверь мне, запросто, – произнёс он так убедительно, как только мог. – Наши расы очень близки друг другу.
– Не может быть, – неуверенно проговорила Эйзза. – Ты надо мной смеёшься.
– Да нет же. На Земле полно потомков кетреййи, ещё со времен вторжения… Извини. – Он вспомнил, что для шшерцев вторжение – больная тема.
Девушка не обиделась и не погрустнела. Должно быть, эту тему болезненно воспринимают лишь шитанн. Но она пришла к выводу, который совершенно не устраивал Бена:
– Тогда нам, наверное, нельзя заниматься любовью.
Нет, только не это! И только не сейчас!
– Почему нельзя, Эйзза? Очень даже можно. Тебе нельзя с кетреййи. А я же не кетреййи, правда? Я вообще не блондин. И мы можем обезопасить себя от нежелательных последствий.
– Вот этой резинкой? – Эйзза смотрела на презерватив с подозрением. – Ты точно этого хочешь?
– Да! Я тебя хочу до сумасшествия. До темноты в глазах. До дрожи в коленях. Я так тебя хочу, что имя своё забываю.
– Бен, – подсказала она. – Тебя зовут Бен.
– Ага. Всё, уже опять забыл. – Она была почти уверена, что он шутит. – Ну же, Эйзза? Мы будем смотреть на звёзды, или тебя дизайн телескопа не устраивает?
Эйзза не вполне поняла последнюю фразу, но уловила настроение Бена. Он изнемогал от желания. Пусть будет, как он хочет. Она привлекла его к себе.
Посольская кухня была неплоха, и только это примирило Ртхинна с бесполезным ожиданием.
– У нас местный повар, – сказал Веранну, натыкая на странный столовый прибор с четырьмя зубцами варёный шарик из мясного фарша. – И все продукты, конечно, тоже местные.
Ртхинн неловко подцепил уродливым прибором другой шарик и попробовал. На удивление неплохо.
– Вы уверены, господин Веранну, что местный повар не подсыпал в моё блюдо какой-нибудь хитрый яд?
– Нелогично травить посланника до того, как он объявил, зачем приехал, – заметил посол Созвездия.
– Не все люди руководствуются логикой в своих поступках, – парировал Ртхинн.
Солнце здесь не стояло на месте. Оно сдвинулось уже на четверть неба и висело теперь совсем низко, как в Эфлуттраге, заглядывая в окна столовой залы золотисто-оранжевым глазом, но не разгоняя теней.
– Хотите, я попробую вашу еду, господин Ртхинн? – улыбнулся Веранну.
– О нет. Не хватало, чтобы мы скончались оба. – Шутка получилась мрачноватой.
Веранну отпил из бокала красную жидкость, удивительно похожую на кровь – один из сортов местного алкоголя, вино. Шитанн чуть пригубил. Вино ему не понравилось. Лучше бы оно не напоминало кровь.
– Господин Ртхинн, развейте моё любопытство, – светским тоном произнёс тсетианин. – Я много знаю о мирах Созвездия, о Рае в том числе. Но чем дольше я нахожусь здесь, на Земле, тем больше гложет меня вопрос: что произошло между вами тысячу лет назад? И почему минуло более десяти веков, прежде чем вы вновь ступили на Землю?
– Потому что дураки, – откликнулся Ртхинн, кисло глядя на вино. Жаль, тут нет реттихи.
– Хорошо, что вы это понимаете, – кивнул посол.
– Учтите: это неофициальная версия.
– Неофициальная версия интересует меня гораздо больше официальной, какова бы она ни была. Вы действительно считаете, что Рай был в том конфликте неправ?
Шитанн досадливо двинул бровью.
– Разумеется, нет. Именно земляне превратили конфликт в войну на уничтожение. Но после мы оказались дураками, потому что мудрый нашёл бы путь к миру.
– Я рад, что ныне мудрость восторжествовала, – слегка поклонился Веранну. – И всё же, с чего началось?
Посланник Рая поболтал вино в бокале.
– С поисков лучшей жизни, господин Веранну. С этого всё всегда и начинается.
Он решительно отставил бокал.
– Вижу, вам интересно, господин Веранну. Мне такой интерес знаком. Так студент-медик вскрывает тело на операционном столе. Ему интересно, что внутри, но каково при этом телу?
Солнце ушло за крыши домов, осталось лишь золотистое зарево. Красиво. Пейзажи чужих планет однозначно необычны, но красивыми кажутся не всегда. Проклятый мир красив. Ступая на Землю, кланы Ваммпирх и Дэвв были очарованы этой красотой. Не впрок она пошла, но умерли они в поразительно красивом месте.
– Налейте мне что-нибудь другое, господин Веранну. И, раз уж мне всё равно решительно нечего делать сегодня, я расскажу вам о свидетельствах древних.
– Могу предложить кофе. – Посол посмотрел на шитанн вопросительно. – Если у вас нет предубеждений против напитков, содержащих кофеин.
– У меня вообще нет предубеждений, – усмехнулся Ртхинн. – За что наш координатор в глубине души меня осуждает.
Кофе оказался терпким и горячим, ужасным на вкус, но запахом и – главное – действием на организм напоминал реттихи.
– Земля и в те времена была плодородной, господин Веранну, – промолвил Ртхинн, с наслаждением вдыхая горячий аромат, – тёплой и изобильной, а населяли её какие-то жалкие дикари, неспособные её освоить. Это был шанс для сумеречных кланов получить новый потенциал развития на новой ресурсной базе, обрести новую родину.
– Новую родину? – скептически переспросил Веранну. – Разве они не знали, что земное солнце смертельно для сумеречников?
– Знали, конечно. Автоматические зонды провели полную разведку. Но сумеречники привычны к ночи. Короткий земной день они планировали проводить во сне и отдыхе, а выходить из жилищ по ночам. Впрочем, для возможных форсмажоров были разработаны специальные дневные костюмы из плотной ткани, глубокие капюшоны и тёмные очки.
Он снял свои очки и покрутил их в руках. Имея в коже защитный пигмент, он нуждался лишь в них.
– Два клана прибыли на Землю в радужных мечтах. Они не собирались причинять аборигенам никакого зла. Они могли бы стать для них добрыми и великодушными соседями. Более того, когда было обнаружено, что кровь землян почти идентична кетреййи, Круг кланов принял решение взять дикарей под покровительство и оказать им неограниченную поддержку в образовании, здравоохранении, культурном развитии…
Он отпил кофе и с сожалением вздохнул:
– Варвары не оценили.
Тсетианин смотрел на него, подперев пальцем подбородок и задумчиво кивая. Как относиться к делам давно минувших дней – вопрос спорный. Но определённая логика в этом была. Слаборазвитые цивилизации всегда полагают, будто они – центр мира и апофеоз разума. Какое ещё культурное развитие? Веранну за последние несколько дней, заинтересовавшись теми веками земной истории, прочёл о них в местных учебниках. Возможно, земляне пошли бы на определённые отношения с благообразными хантами, напоминающими ангелов со старинных фресок. В конце концов, небесное покровительство было обещано господствующими религиями. Но остроухие, клыкастые, красноглазые сумеречники смахивали на совсем иных персонажей, признать протекторат которых человеку того менталитета было никак невозможно. Тем более в обмен на кровь, которой варвары придают поистине мистическое значение.
– Ваша планета тогда ещё не входила в Созвездие, верно, господин Ртхинн? – Веранну дождался кивка. – И не успела приобщиться к опыту Содружества Планет. Я верю, что вы преследовали благие цели, но ваша стратегия была ошибочной. Не зря в Созвездии запрещена прогрессорская деятельность. Поддержку следует оказывать, лишь когда о ней недвусмысленно просят.
– Не читайте мне лекций, господин Веранну, – резковато сказал Ртхинн. – Они запоздали на тысячу лет. Теперь мы прекрасно осведомлены о том, чем кончается прогрессорская деятельность, и мы дорого заплатили за это знание. Два сильных, многочисленных клана – почти миллион человек – уничтожены полностью, земляне не щадили даже детей. Две генетические ветви просто перестали существовать.
– Почему они не покинули Землю, господин Ртхинн?
Он скривился.
– Потому что кто-то главный принял неправильное решение. Этот кто-то не понимал, что бывают ситуации, когда отход предпочтительнее контратаки. Возможно, ему показалось, что экспедиция, оснащенная передовой техникой, легко справится с бузящими дикарями. Может быть, он считал, что отступать некуда: к территориям Дэвв и Ваммпирх уже примеривались другие кланы. Он облажался. Поставить варваров на место не получилось, а потом стало поздно. Они собрались, разрушили райские корабли, разрушили наши базы и принялись методично истреблять шитанн.
– Как можно разрушить межзвездный корабль? – Веранну покачал головой. – Не имея ни инструментов, ни оружия…
– О, с разрушением у варваров никогда нет проблем, – саркастически усмехнулся посланник. – Тем более у землян. Знаете анекдот про титановые шарики?
Веранну одарил его извиняющейся улыбкой:
– Я не настолько глубоко изучил вашу культуру.
– Ну, так послушайте. Решили ханты поставить эксперимент по сравнительной психологии. – Веранну согласно наклонил голову: неумеренная страсть хантов ко всевозможным экспериментам известна. – Заперли в пустых герметичных бункерах двух эасцев, двух тсетиан – уж простите – и двух землян. Дали каждому по титановому шарику. Через день открывают бункер, где были эасцы: те сидят и шарики друг другу перепродают. Пришли к тсетианам: они какую-то логическую игру с шариками придумали, играют между собой.
