Попаданка с квартирой приключений не ищет

***

       Оказывается, в моей квартире может поместиться одномоментно двести пятьдесят человек.
       Мы подготовились. Я убрала во всех комнатах свои любимые обюссонские ^[1] коврики (не настоящие, конечно, но очень точная китайская реплика) и сложила их в спальню под кровать, журнальный стол в гостиной поставили в детский манеж на попа и прислонили к стене. Диваны и кресла во всех комнатах, и моя кровать в спальне били покрыты не напрасно хранимыми старыми льняными простынями.
       В дверь позвонили. Из моего мира в квартиру начали входить мужчины в полном военном тактическом снаряжении. Они расходились по комнатам в некоем, известном им порядке и вставали плотными шеренгами. Я не разрешила с ногами забираться на диван, кресла и кровать, на них они усаживались плотными рядами, а следующие устраивались у них на коленях. Мужики старались быть серьезными, но все равно подхихикивали над таким позиционированием.
       Малышка и Арсан были с Бернсом в мансарде. Мы сидели с Антом, тесно прижавшись друг к другу, в прихожей на тумбе для обуви, с фолиантом о ритуалах крови, который он все же принес сегодня, и я в полном апофигее ^[2] наблюдала за этим нашествием. А ведь поначалу я была еще удивлена явлением четырех человек вместо двух. Вот так границы невероятного расширяются. И, пожалуй, Ант был прав, если бы все это сразу произошло в полном объеме, у меня бы сердце не выдержало. С одной стороны, меня эта возня дико напрягала, выбила из спокойной привычной колеи. С другой стороны, я бы так и ползала в своей колее до самой смерти, а тут… Такое!
       Мы с Антом, стараясь не обращать внимания на топающих мимо воинов, читали описания ритуалов. Наверное, это можно было сделать потом, но у меня было ощущение стремительно утекающего времени, что нужно спешить. Возможно, я поддалась влиянию ситуации: ЧВК, находящаяся в готовности, была срочно вызвана, потому что с юга опять внезапно началась интервенция.
       Королевство готовило двойной удар – из королевства и в Африке. В Африке совместно с силами порядка Гамбии. Марк сейчас через ноут всем рулил.
       – Ант, не нужно зачитывать заклятия. Давай быстрее, зачитывай только то, где говорится о сути и целях ритуала.
       Нас прервали. За последним закрыли дверь в квартиру, а я дверь открыла уже в чужой мир. И вся эта толпа перекочевала туда. Примерно каждый третий нес с собой огромный баул, на что я сначала не обратила внимания. Полагаю, там находилось оружие.
       Снова раздался звонок в дверь, и операция повторилась еще трижды. Из моего мира в чужой мир ушла почти тысяча человек. И еще раз раздался звонок в дверь, весь коридор от входа до санузла и почти от пола до потолка заставили какими-то обернутыми в брезент предметами и металлическими сундуками. Потом постучали из другого мира и все это добро вынесли туда. И еще раз так же.
       И я поняла, что коварный северный зверек к врагам королевства подкрался незаметно, но очень уверенно и основательно.
       

***

       В моем мире время после полуночи. Но не все же спят. Люди не слепые. Эта тысяча прошла не только через мою квартиру. К городу и через весь город шла колонна машин. Эта толпа военных выгрузилась во дворе моего дома, протопала в подъезде три этажа.
       Когда за последним воином закрылась дверь, вернулись Ант с Арсаном и Бернсом с Магной на руках. И я озвучила свои волнения.
       – Евочка, солнце наше, – мурлыкнул Ант, – на всем марше от военной базы и до твоей квартиры все были под мороком, а в подъезде под пологами тишины.
       Я так впечатлилась, что не стала делать акцент на «Евочке, солнце нашем». Понимаю – у человека хорошее настроение.
       «Сейчас я им настроение испорчу, – злорадно хихикнула про себя, – и пусть попробуют не выполнить мое желание».
       – Я хочу в Африку.
       Ант от неожиданности застыл соляным столбом.
       – А еще куда ты хочешь? – вкрадчиво поинтересовался Марк, вышедший из гостиной, склонился из-за моего плеча к ушку, шевеля своим дыханием волоски на моей шее. – Огласи полный список.
       От его теплого дыхания мурашки устремились вниз по позвоночнику. Я передернула плечами и уперто повторила:
       – Я хочу в Африку. Куда еще хочу, я оглашу потом отдельным списком. Ведь вы тоже сейчас пойдете с войсками?
       Нет, ну а что? Сначала я жила в СССР, и нигде не была, потом с Мироном в начале Перестройки побывали в Европе, потом я с детьми выживала, потом – да, я сама виновата – уже ничего не хотелось. Мир большой, а я ничего не видела. Можно, конечно, потом, но мне почему-то нужно взглянуть на шамана. Что я и озвучила:
       – Мне нужно взглянуть на шамана.
       – Ева, зачем? – тяжело вздохнул Ант.
       – Я пока не знаю. Предчувствие. Мальчики, ну правда, я никогда не мечтала увидеть настоящего шамана. Мне вся эта этнографическая тема по барабану. Только сейчас, почему-то, я держу в уме, что там шаман. И мне, страсть как, нужно на него посмотреть.
       

***

       Африка встретила нас, несмотря на раннее утро, плотным, пока не горячим, очень теплым воздухом, насыщенным незнакомыми запахами и звуками.
       Проходить через портал оказалось не страшно, тем более на руках у Анта. Марк шел впереди, а нас окружали воины и маги охраны.
       Ант поставил меня на ноги, но от себя не отпускал, крепко держал за талию, прижимая к своему боку. Непривычно, но я была не против – зачем создавать лишние сложности, проявляя самостоятельность.
       Строения лагеря местных наемников меня не заинтересовали, поселение было больше похоже на лагерь беженцев, какие я видела по телевизору не раз.
       Наших наемников я узнавала по уже знакомому виду, чужие наемники отличались, скажем так, более легкой одеждой: в форменных рубашках с коротким рукавом или вообще без рукава, некоторые были в майках или с голым торсом. И еще чужие наемники имели помятый вид. Я так поняла, что и без жертв не обошлось. Наши наемники чужих окольцовывали наручниками и загоняли в крытые брезентом грузовики.
       У одной из хижин ближе к роще каких-то высоких разлапистых деревьев собралась группа наших наемников и магов королевства. Они окружали весьма экзотичную фигуру.
       Мужчина. Высокий, худой, с кожей, покрытой белыми, красными и синими знаками, с пышным ожерельем из перьев, костей, прозрачных цветных камешков на шее, в нелепой шапке с витыми мощными рогами. Вроде черный, но с желтизной, какая бывает у эфиопов. Лицо голое, без растительности. Костистое, остроносое, но опять же у эфиопов и это бывает. И глаза раскосые. У этого, правда, глаза без зрачков, радужка, как золотые монетки. И губы бывают более тонкие, почти как у европеоидов. И все равно не эфиоп. Мне ли не знать, в универе на курсе были эфиопы: и обычные негроидного типа, и такие вот желтоватые, слегка раскосые, почти европеоиды. Что-то было не так, что-то внутри меня бушевало и чего-то требовало. Чего???
       И я вспомнила.
       – Марк, Марк, неужели ты не помнишь его?
       
       Я прикрыла глаза, напрягаясь, восстановила картины того давнего сна.
       Этот самый колдун, совершенно такой же, ничуть не изменившийся за тридцать лет, сидел на циновке в травяной хижине в компании Мирона. Они просто разговаривали и пили какой-то напиток из обычных граненых стаканов. Вот колдун передает Мирону маленькую каменную фигурку на кожаном плетеном шнурке.
       – Надень это – колдун говорит на ломаном английском, и во сне я его понимаю.
       – Что это? – Мирон разглядывает фигурку.
       – Это еще одна твоя жизнь. Ты умрешь и не умрешь. Надень.
       – Я не могу это надеть. Это не по форме.
       – Тогда просто носи всегда при себе.
       – Чем я могу тебя отблагодарить?
       – Плату я возьму потом.
       – Плату? Только не как в сказке нерожденными детьми, – Мирон усмехается.
       – Это будет не твоя жена, дети или родители и брат.
       Мирон делает движение, чтобы отдать амулет.
       – Это не жертвоприношение. Возьми.
       И Мирон принимает подарок, и прячет в нагрудный карман форменной рубашки.
       
       Марк с сомнением смотрит на меня, потом на колдуна. Он, явно, ничего не понимает… И не помнит!
       – Плата, - говорит колдун.
       Теперь он смотрит на меня, а я на него.
       «Ну, да. Я не ребенок Мирона, не родители и не брат… И не жена Марка! Я вдова Мирона! Только зачем я ему?»
       И это еще не все! Вот, хоть убейте, но я, наконец, поняла, что не так. Рога! Рога-то живые, не бутафорские, спиленные с черепа какого-то животного. Да-да, и шапка легкая травяная, веревочки под подбородок – фальшивка. Такая шапка с веревочками, черта с два, удержит такие мощные рога, а они даже не качаются, сидят как прибитые. А рога у кого? У чертей. У демонов. Так получается, что африканский колдун – демон?! Глупость какая-то! Но я одними губами, шепотом, спросила:
       – Это демон?! – и громче добавила: – Шапку с него снимите!
       И, как ни странно, меня услышали и демон, и маги королевства.
       Если до этого момента колдун в наручниках стоял в окружении людей и магов спокойно, с презрением оглядывая мизансцену, то, услышав меня, сразу же начал шевелить пальцами и что-то бормотать.
       Маги раздались в стороны, оттянув за собой наемников. Наемники взяли на изготовку оружие,
       Марк выкрикнул какие-то непонятные слова. Ант задвинул меня себе за спину. Я выглядывала у него из подмышки.
       Воздух вокруг колдуна стал густым, как кисель, и, видимо, сгущался и сгущался до состояния жидкого стекла, потому что движения пальцев колдуна замедлялись, пока совсем не замерли. Он строил жуткие гримасы, силясь преодолеть сопротивление воздуха, пока не замер как муха в янтаре.
       Я поняла, что слова Марка были командой, а не заклинанием, так как только сейчас обратила внимание на то, что все маги творят заклинания. Разные. Демона спеленали. В прямом смысле. Не освобождая от заклятий, завернули в палаточное белое полотно, навешали артефактов и погрузили в пикап.
       В общем, Африки я не увидела. А ведь в Гамбии несколько национальных парков. Мекка для туристов. Собственно, и лагерь колдуна располагается в одном из них. Только Ант и Марк вернули всю нашу компанию в том же составе обратно к порталу. Ант снова взял меня на руки, и мы перешли в южное королевство на Мире, там, не останавливаясь, использовали артефактный портал, и оказались в королевском замке в личных покоях Анта.
       Мы расположились в светлой, с большими окнами красивой гостиной. Ант усадил меня на диванчик и отошел, общаясь с кем-то по артефакту.
       – Сейчас мы познакомим с тобой деда, – потягиваясь, развалился в кресле Марк.
       Мне захотелось в лучших традициях гопников сказать «чё?».
       

       Глава 18. Откровенный разговор

       Мне захотелось в лучших традициях гопников сказать «чё?», но я сдержалась и просто спросила:
       – Зачем?
       А потом я услышала сказанное Антом громко, с раздражением:
       – Дед, ты мне нужен один!
       Но было поздно. За дверью слышалось несколько голосов и мужских, и женских.
       Однако Марк не растерялся: подхватил меня на руки, стремительно переместился в следующую комнату и в следующую, закрывая за собой двери, которые отсекали голоса, раздававшиеся уже в гостиной.
       – Что происходит?
       – Дед приволок с собой жену и пасынков. Ну или они сами за ним увязались.
       – А в чем проблема?
       – Жена деда – главная головная боль королевского двора. А сейчас, когда дед замещает Анта, она совсем распоясалась. Мы не хотим, чтобы она касалась тебя даже мимоходом. Пока дед с женой во дворце, мы по-прежнему живем у тебя.
       Мне стало интересно.
       – И как долго дед будет замещать Анта?
       – Пока не определится твой статус. А в идеале, пока не найдем внутреннего врага, – и опять брови домиком, и глаза, как у котика Шрека. – Мы тебе надоели, Голубка?
       – Вот о моем статусе я и хотела бы поговорить. Марк... Или все же Мирон? Возможно, ты не успел меня узнать в свое время. Слишком мало мы были вместе. Не просто женаты, а именно вместе.
       Марк слушал, внимательно глядя на меня, и на чело его набегала туча. Я поколебалась, но продолжила:
       – Возможно, на твое мнение обо мне наложил отпечаток тот факт, что ты и в самом деле увел меня у мужа. Пусть для меня он уже не был мужем, но для тебя, как ни крути, я официально была замужем, и тебе лично пришлось меня с ним развести – в прямом и в переносном смысле. И тебе не известно, что после твоей смерти у меня не было мужчин. Не скрою, я пыталась, но не срослось – чужому мужчине не место в моем доме и в моей постели.
       Не хотелось, чтобы он принял мои объяснения как жалобы на жизнь, но откровенность – так откровенность.
       – И это не следствие воспитания и строгих правил, что для меня равнозначно ханжеству. Ты, возможно, это помнишь – я не такая. Мне хватило чужого Генки. Это мое личное восприятие: чужое сродни следу чего-то гадкого на коже – хочется отмыться. Так что суть в чужеродности или сродстве.
       Я запнулась, но продолжила:
       – И, когда встретила тебя, почти сразу – к собственному удивлению и неверию – почувствовала впервые в жизни сродство. Поэтому сейчас, я бы приняла Мирона, но с Марком возврата к прошлому не получится. Я не чувствую тебя как Мирона, для меня ты новый человек и чужой.
       – Ев, но вот же я – все тот же.
       – Тот ли? Но дело даже не в этом. Вернее, не только в этом. Здесь и сейчас ты обманул меня.
       – Я?! - Марк был искренне удивлен. - Я тебя не обманывал и не собирался.
       – Конечно, нет! Просто ты не пришел и не сказал: «Ева, я здесь, твой Мирон, немножко иначе выгляжу, но я все тот же, и по-прежнему тебя люблю». Можно обойтись без последней части про любовь — приятной слуху и сердцу любой женщины — достаточно было бы выйти из «подполья». Только у тебя был какой-то стратегический план, и в нем не было места моим чувствам.
       – Прости, я сглупил.
       – Мирон никогда глупым не был. Глупым стал Марк? Или были какие-то особые причины для появления твоего стратегического плана? Может расскажешь?
       – Ева, мы боялись, что у тебя сердце не выдержит. Согласись, на момент нашего появления ты была немолодой и не очень здоровой женщиной, а мы ознакомились с твоими медицинскими картами, – вступился за Марка Ант.
       Мы и не заметили, когда он появился.
       – Ант, как давно ты здесь и много ли услышал? – смутившись, спросила я.
       – Почти все. Я их сразу всех проводил и ушел к вам. А вот, насчет стратегических планов – это интересно. Ева, расскажи, пожалуйста, что знаешь ты, и о чем не помнит Марк.
       И я рассказала свои сны. И про падение Мирона с пальмы, и потом позже о распитии напитка и передачи куколки. Марк, прикрыв глаза, слушал, а потом сказал:
       – Да, было такое. Я вспомнил, – он выглядел удивленным.
       А вот Ант выглядел озабоченным.
       – В свете последних событий становится понятно, что Марка в королевство отправил демон. Марк, что скажешь? Я по связи чувствую твое искреннее удивление. Но что-то мне подсказывает, все не так просто. Возможно, ты сейчас как бомба с часовым механизмом. Тикает, но мы не знаем, когда взорвется.