Кружево

Он взревел, завыл диким голосом. Парнишка подобрал арбалет, перезарядил, затем достал из голенища сапога нож, рассёк путы у меня на руках.
       Я задрожала. Тело так замлело, что я не могла сделать ни единого шага. Я покачнулась и упала. Ему пришлось перебросить меня через плечо.
        Граф отчаянно пытался сбить объявшее его пламя. С криком он ворвался в чулан. Что-то загрохотало. Но мы уже покинули его спальню и оказались в коридоре. Парнишка спустил меня на пол. Я увидела Тильду и её сына в тёплой зимней одежде. В руке она держала плащ с меховой отсрочкой, который протянула мне, чтобы я укрылась.
        -Я уже думала, что никогда вас не увижу,- обратилась я к Тильде.- А ты как нашёл меня?
       -Она мне помогла, сообразительная,- тепло улыбнулся парнишка служанке.
       - Я должна заплатить тебе, нужно только пробраться в мою комнату,- обратилась я к Тильде.
       -Некогда,- сказал парнишка. – Нам нужно покинуть замок пока уставшие после бала гости спят.
        Затаившись между сводов арки, я накинула на себя плащ и старые башмаки которые Тильда вытащила из сумки. Их захватил для меня Томас.
       -А как же Милдред?- спросила я,
       -Нам нужно взять её с собой.
       Тильда взяла меня за руку и по её взгляду я поняла, что дела плохи.
       -О, нет,- сказала я, чувствуя, как на глазах набухают слёзы. – О, нет, я опоздала.
       -Ещё не всё потеряно,- сказала Тильда и крепко сжала мои пальцы. Джек говорит, чтобы спасти девушек нужно привести на север весну. Хм, Джек. Так оказывается его, зовут Джек.
       -Как это сделать?- спросила я, но она вовремя прижала палец к моим губам. За порогом прямо в коридоре спали гости. Рядом стояли кувшины и пустые бокалы, на дне которых плескалась густая и красная жидкость. На металлических подносах лежали обглоданные косточки и свиные ушки.
       Увиденное повергло меня в шок, вызывая тошноту. Так вот что сделали со свинками из повозки? Их просто съели заживо. Бедненькие.
       Гости спали без покрывал и одеял прямо на голом полу, покрытым инеем. Некоторые лежали на оледеневших камнях, точно на пуховой перине. А в коридоре из открытых окон гулял ветер.
       Вокруг было темно, но редкие кристаллы в нишах давали немного света, которого нам хватило, чтобы идти в правильном направлении.
        Мы остановились так резко, что я чуть не впечаталась в Тильду. Джек вытащил арбалет, зарядил его и дал нам знак оставаться на месте. Коридор сворачивал в арку, а возле стен стояли застывшие фигуры стражников.
       От них так и веяло холодом и казалось, что стоит к ним приблизиться, то стражники мгновенно оживут, откроют глаза и нападут на нас.
       Джек с напряжённым лицом взвёл арбалет и крадучись направился мимо мужчин к арке.
        Парень сосредоточился, нахмурил брови и то и дело поджимал губы. Мы стояли и смотрели - и тишина стояла такая, что казалось можно расслышать биение наших сердец и собственное дыхание.
        Наконец Джек дошёл до арки и поманил нас пальцем. Мы осторожно направились за ним. Стражники стояли так близко, что проходить между ними было пыткой.
       Я первой вышла в арку и только успела выдохнуть, как тихо пискнул Томас. Он зацепил одного из стражников своим капюшоном отсроченным мехом. Мальчонка всхлипнул от страха, и рука стражника ухватила его за капюшон и стала притягивать к себе. Раз - и глаза стражника открылись. Оттуда зияла на нас белая искрящаяся пустота.
       -Бегите,- одними губами прошептал Джек. Он выглядел взволнованным. Тильда жестом давала понять Тому, чтобы он избавился от куртки. Её сын тихо всхлипывал, но, вытаращив глаза и прикусив нижнюю губу, начал расстегивать куртку, затем быстро выскользнул из рукавов и побежал к нам.
        Молниеносно Джек выстрелил в голову стражника. Со звоном его голова разлетелась на осколки. Поочерёдно, точно по цепочке проснулись другие стражники. Джек махнул нам рукой, мол, уходите. Тильда обняла Тома и взяла его за руку.
       -Как же ты?- спросила я одними губами. Он грустно улыбнулся. Тильда рявкнула на меня, и мы побежали.
       -Он догонит нас, Эмбер, верь,- уверенно сказала она, задыхаясь от быстрого бега.
       Мы пробирались тропами для слуг, узкими коридорчиками и подворотнями. Везде было темно. Часто я спотыкалась и едва не падала на деревянных ступеньках, но Тильда вовремя меня подхватывала.
       Наконец мы выбрались из замка и оказались на заднем дворе. Медленно падал снег. Полная луна то и дело пряталась за наплывающими с запада тучами. Было очень тихо. Она повела меня между железной изгородью, минуя снежную фигуру белого медведя, пингвина и миниатюрную снежную крепость, составленную из идеальных ледяных кирпичиков.
       Там, где с изгороди спадали белесые побеги цветов, которые раз в год цвели, точно маленькие радуги и переливались на свету брильянтовой россыпью, там среди них виднелась небольшая оббитая железом дверь.
        Тильда сказала мне, что через этот чёрный ход в замок приходят жители деревни и слуги с провизией. К нашей огромной радости дверь оказалась не заперта.
       На снегу лежал сломанный навесной замок и множество ледяных осколков, в частях которых ещё можно было распознать останки стражников.
       -Смотри не порежься, лепестки цветов острые как лезвия,- предупредила меня Тильда. Они с Томасом вышли первыми. Я всё оглядывалась, в надежде увидеть Джека. Я волновалась. Почему его нет так долго?
        Снег за пределами замка был мягкий и чуток подтаявший. Здесь было заметно теплее, но всё равно не достаточно, для того чтобы чувствовать себя комфортно, особенно в одном пальто.
        Я зябко куталась в пальто, мечтая о костре и горячей еде. Мои башмаки при быстрой ходьбе угрожающе шлёпали, предостерегая в любой момент свалиться с ног.
       Мы шли вблизи замершего в вечном безмолвии снежного хвойного леса. Здесь было очень темно и, слава богам, что Тильда хорошо знала дорогу. Одна бы я здесь точно заблудилась.
       Мы с Томасом часто проваливались в глубокие сугробы. Но, ловкая Тильда нам помогала выбраться и всё поторапливала, часто озираясь по сторонам, словно чего-то боялась.
       Все вокруг замерло, точно в вечном сне и ни слышно было ничего кроме хруста наших шагов по снегу, да учащённого дыхания и сопения Тома.
       Лес закончился, когда уже почти рассвело. Джека не было. Дальше на равнине, стояли привязанные к берёзе крупный чёрный конь и пегая лошадь. Их спины были прикрыты попонами.
       -Мы же подождём Джека, правда Тильда?- задала я наболевший вопрос.
       -Только до рассвета, он сам так сказал,- грустно сказала она и погладила по голове Томаса. Он дрожал, хоть и был укутан её платком.
       Вот и долгожданный рассвет, окрасил багрянцем белоснежные холмы, расцвёл цветком в голубеющих небесах. Снег прекратился, и тучи вместе с ночью ушли на восток.
       Я вздохнула. Тильда отвязала лошадей, сняла попону и на пятнистую кобылу посадила Тома. Из седельной сумки на чёрном жеребце, с умными глазами, она достала флягу и, отвинтив крышку, первым заставила сделать глоток Тома, затем меня и последней выпила сама.
       -Ром согреет,- сказала она и, ухватившись за седло, поставила ногу в стремена, вскочила на лошадь. Я в смятении сообщила ей, что никогда не ездила верхом.
       -Залазь скорее, Эмбер, просто держись за гриву, ты видела, как сделала это я. Всё очень просто.
       Мы обе повернулись, когда услышали хруст снега в лесу, и топот, словно к нам из чащи ломился медведь. Наконец из леса выбрался Джек и замахал нам руками.
       Слава богам, он здесь. Моё сердце от радости поскакало галопом. Я улыбалась во весь рот, и пока он бежал к нам, не сводила с него глаз, а потом бросилась к нему и обняла. Прижалась крепко- крепко к широкой груди, вдыхая его запах. Он неловко обнял меня в ответ, затем прижал крепче. А я разрыдалась точно дитя. И пару минут он меня утешал, пока я всхлипывала и шмыгала носом, гладил меня по голове. Затем помог забраться на лошадь, позади сел сам и, взяв поводья в руки, отдал приказ коню гнать во весь опор. Так мы стремительно мчали, оставляя позади владения Графа.
       Из под копыт лошадей в воздух взвихрялся снег и с каждой пройденной милей моё сердце пело. Неужели впереди наконец-то меня ожидает свобода? Неужели впереди у меня будет совсем другая жизнь?
       

       
       
       
       Часть 2.

       
        Мы ехали долго, едва останавливаясь, чтобы передохнуть. В лесах и деревнях Джек разыскивал свои тайники с провизией Мы не входили в местные деревни, прятались в кустарниках и деревьях, пока Джек в одиночестве обменивал свой товар и пойманных кроликов на пару тёплых вещей.
       Он шёл на риск, ведь за нами уже могла отправиться погоня. Как сказал Джек, их волшебные кони могут ехать очень быстро без продыху.
        В одной из деревень он выменял для меня простое платье, чулки и сапоги, и тёплую куртку для Тома. Мы держали темп и очень устали. Я дремала на лошади. Просыпаясь от кошмаров, в которых граф Фрост и мистрис Винтер настигали меня и злобно скалились, точно голодные волки.
       -Сколько нам ещё ехать?- спросила я у Джека. Он развёл костёр и поджаривал единственного кролика, что удалось раздобыть.
       Джек сверился с картой и компасом, глянул на звёздное небо и ответил что ещё один день. Мы быстро поели, накормили лошадей, и попили травяного чая, растопив снег.
       Ночь была долгой. Выли голодные волки и лошади вели себя беспокойно.
       Наконец мы пересекли замерзшую реку и съехали с предгорья.
       На небе появились птичьи стаи, это было добрым знаком, и Джек впервые мне по-настоящему тепло улыбнулся.
        Мы больше не торопились. Смело остановились в деревне - и мне наконец-то удалось вымыться в лохани. Как это было здорово, почувствовать на коже горячую воду. Как это было здорово согреться изнутри.
        Воспоминания накрыли волной. Я вспомнила, как называлась родная деревня. Вспомнила, как собирала в саду возле дома яблоки. Я вспомнила имя своей матери. Её звали Лидия. Я вспомнила её смех и то, как она пред сном читала мне сказки в толстой книжке с картинками.
       Я заплакала. В комнату снятую в деревенской таверне, постучав, зашёл Джек, он принёс ужин. Тушеное мясо с овощами и подогретое вино со специями. Я смутилась, попыталась спрятать лицо, чтобы он не видел моих слёз.
       -Не плачь,- сказал он и поставил поднос на табуретку. Он взял полотенце и точно старший брат закутал меня и вытащил из лохани.
       -Я отвезу тебя к матери. Она давно тебя ждёт. - Я кивнула, в его объятиях было так уютно. Внезапно навалился сон. Джек положил меня на узкую постель и накрыл одеялом и то ли во сне, то ли наяву я услышала:
       - Ты больше не одна Эмбер.
        В ту ночь мы все вчетвером впервые за долгое время хорошо выспались.
       За окном таверны щебетали птицы, и природа оживал на глазах. На цветочных клумбах проклюнулась трава, набухли почки на кустах.
       Как оказалось, Тильде с Томом с нами было по пути, она ехала к своему отцу, которого не видела около десяти лет. «Из графства, тому, кто уж туда попал, порой очень непросто выбраться». Покачивая головой, говорила Тильда.
       Она часто благодарила Джека. Кто знает, сколько средств и труда он вложил в предприятие по моему спасению. И хотя он говорил, что моя мать ему заплатит, с Тильды и её сына, Джек ничего не потребовал.
       Мы снова были в пути, я посвежела, с сердца спала тоска.
       Мы углублялись на юг и вскоре поснимали свои тёплые вещи. Солнце грело всё жарче. Вокруг уже наступила весна. Я задавала вопросы Джеку о своей матери, о мире и многое узнавала. Джек был со мной терпелив и его не смешили мои глупости и наивные чудачества.
       Наверное, он понимал моё состояние, раз говорил, что из замка графа никто ещё из похищенных девушек не возвращался. Мельком я замечала, что Джек задумчиво смотрит на меня, и ловила на себе его нежные тёплые взгляды, от которых моё сердце трепетало. Вот уже не думала, что он так быстро понравиться мне, и что я понравлюсь ему. Но, как не довлел сомнениями мой разум, я всё инстинктивно понимала.
        Мы ехали вчетвером ещё неделю, потом на развилке Тильда с сыном свернули на восток, а мы поехали на запад.
        Моя деревенька располагалась за холмом и называлась Скрэдгласс. Я не могла успокоиться, не могла ни есть, ни пить, всё волновалась и часто показывала Джеку пальцем на всякие ориентиры, когда вспоминала кривое дерево, заболоченный луг, где постоянно квакали лягушки. Он кивал головой и ни капельки с меня не смеялся.
        Также за время пути я многое узнала о нём. И порой мне казалось, что я знаю его всю жизнь.
       Самые бедные домики в деревне покрывали крыши из соломы. Те, кто жил побогаче мостил крышу расписной черепицей.
        С печных труб вился лёгкий дымок. Возле харчевни были привязаны несколько лошадей. Дорога была размыта, грязна и вокруг стояли лужи.
        Мы проехали парочку лавочек, разросшийся рынок, много новых построек, которые я не могла припомнить. Проходящие мимо люди смотрели на нас настороженно, а кто с явным интересом, но я не узнавала никого из них.
       Мой сердце затрепетало в груди, мы подъехали к краю деревни, за которым лежали поля и лиственный лес. У меня на глазах выступили слёзы. Я увидела свой родной дом.
       Маленький деревянный домик с виду почти не изменился. В палисаднике так же росли розы, разрослись кусты орешника и яблони распушили свои ветки, нависая над окном. Зелёный плющ окутал западную стену дома живым ковром.
        Мне было одновременно страшно и радостно. Я не смогла сдержаться и всхлипнув, отвернулась, чтобы Джек не видел, что я плачу. Я не хотела казаться ему размазнёй и плаксой, но, судя по всему, именно такой ему и представлялась. А он, просто притворился, что не заметил моих слёз.
        Мы спешились, и я подошла к крыльцу. И не нужно было стучать, дверь раскрылась сама и за порог вышла стройная женщина в простом платье. Её поседевшие чёрные волосы были заплетены в косу, бледное лицо покрывала сетка морщин и всё равно она была красивой. Её янтарные глаза встретились с моими глазами. Она слегка приоткрыла рот в удивлении, искра узнавания пронзила нас обоих. Не нужно было слов. Мы просто бросились друг-друг в объятия, я плакала и прятала своё лицо на материнской груди.
       В доме всё было по-другому. Добротная новая мебель. Фарфоровая посуда. Ковры на стенах. Пуховые перины, красивые скатерти на подоконниках и столе. Трюмо с зеркалом и новая прялка в углу из красного дерева.
        Моя мать ничего не спрашивала, только поблагодарила Джека и пригласила его в дом. Сама же завозилась на кухоньке, поставила на огонь чайник.
       -Тебя так долго не было милая моя Эмбер, но я никогда не теряла надежду,- сказала она и разлила по чашкам чай, нарезала пышный каравай, открыла банку с вареньем и наполнила из горшка маленькую пиалу цветочным мёдом.
       Всё было очень вкусно. Я не могла наглядеться на родное материнское лицо и прожевав кусочек каравая спросила:
       - Мама, скажи, как долго меня не было? Я так мало о себе помню и даже не знаю, сколько лет мне сейчас.
       -Тебе было пять лет, когда злодейка Мистрис похитила тебя. О, как глупа я была, что не заметила подвоха. Не нужно было впускать её в дом, хоть с виду она была немощной и усталой старухой. – Она отпила глоток чаю, и сказала,- Тебе сейчас восемнадцать лет Эмбер.- Моя мать вытащила из вазы салфетку и вытерла проступившие на глазах слёзы.
       Джек допил чай и с самым серьёзным видом сказал: