Новая незнакомая мне служанка принесла в матерчатом чехле платье. Затем она притащила зеркало.
Я мило улыбнулась всем им и потупила глазки, точно снова, стала как прежде, кроткая и послушная. Кажется, сработало! Они поднесли мне креманку с мороженым.
Я съела пару ложечек. Налили чай, который я пить не стала, просто сделала вид, что касаюсь губами чашки.
Вместе служанки раскрыли чехол и развернули платье. Оно было алым, как рдеющие цветы мака. Я вздрогнула, вспомнив, что граф обещал нарядить меня в красные цвета.
Служанки помогли мне переодеться, заплели и уложили мои волосы, нарумянили меня и накрасили губы. Надели красивое нижнее бельё. Тонкое и кружевное. Даже чулки были ажурные точно паутинка. Туфельки на каблучке были мне как раз по ноге.
А когда мне туго зашнуровали корсет, то подвели меня к зеркалу. Я выдохнула, не узнавая в этой точёной красавице из зеркального отражения - себя.
-Граф будет доволен,- сказала третья служанка, внезапно появившаяся из-за моей спины. Как она вошла я не слышала.
Я потупила взгляд, не хотела, чтобы она что-то заподозрила. Из всей этой однотипной бледной троицы, она казалась мне самой внимательной. Служанка открыла принесённую с собой шкатулку и застегнула мне на шее колье, прозрачные камушки которого складывались в диковинный узор из цветов и листьев. Колье было тяжёлым, холодным и роскошным. В свете свечей и кристаллов прозрачные камни переливались и искрились точно маленькие радуги.
-Не подведи сегодня графа милая,- прошептала она мне над ухом, заставив моё сердце учащённо забиться.
– Исполняй все его желания и тогда сможешь стать его избранницей. Он ведь уже давно положил на тебя глаз.
Сказав всё это, она отошла в сторону, словно действительно любуясь мной в этом платье, как своим личным творением. Незнакомая служанка вынесла из комнаты зеркало.
Затем, две другие служанки подхватили меня под ручки и точно эскорт, и повели к двери.
Мои туфли цокали каблуками по каменному полу. Коридор освещали ледяные кристаллы. Все оконные стёкла по пути украшал морозный узор. Багрянец садящегося солнца окрашивал стекла в арке в тона моего алого платья.
Вскоре мы вышли на главную лестницу и свернули в коридор, куда не было доступа рядовым слугам. Я слышала оживлённый смех, шум голосов.
Кристаллы в специальных нишах в стене освещали все тёмные углы. Я видела леди в пышных платьях обвешанных драгоценностями с ног до головы. Леди с непристойными вырезами, обнажающими их прелести.
Вышколенные лакеи в чёрных фраках разносили блюда и трехступенчатые подносы с бокалами с искрящимся шампанским с миллионами лопающихся пузырьков. На отдельных столиках стояли высокие графины с той самой красной жидкостью, как и на балу Мистрис. К этим графинам пока что никто из гостей не подходил.
Мужчин было очень мало, как и в прошлый раз на балу у мистрис, только здесь все мужчины были точно белоснежные статуи, бледные и тонкие, чем-то напоминающие графа, но внешне не настолько красивые как он. Из-за сходства они казалась его дальними родственниками, собранными здесь на торжество.
Бальная зала была полной и в толпе напудренных и вызывающе ярко накрашенных женских лиц как я ни вглядывалась, но всё равно не видела среди них Милдред.
Лакеи всё так же учтиво подносили гостям подносы с напитками. Играла тихая музыка. Но никто ещё не танцевал. Все болтали, смеялись и обсуждали последние новости в графстве.
Пол в бальном зале состоял из разноцветных квадратов сияющих от чистоты и воскового покрытия, а зеркала на огромной стене отражали свет свечей и кристаллов. В воздухе пахло морозной свежестью мятой и лавандой.
Граф восседал на массивном каменном троне, который словно подчёркивал его благородный статус. Мужчина был в белом и сегодня впервые его голову украшал тонкий обруч, а в руках граф держал прозрачный скипетр, оканчивающийся снежинкой с острыми краями.
Меня подвели к графу - и под его пристальным взглядом я ощутила себя ягнёнком на закланье. Я сделала реверанс, как подсказали служанки, и они сразу же отошли в сторону. Граф встал со своего трона, и музыканты заиграли приветственные фанфары.
Он протянул мне руку в тонких перчатках, и я вложила свою ладонь в его пальцы. И даже через ткань перчаток я ощущала холод его кожи.
Граф закружил меня в вальсе - и в зеркалах на стене я видела красивую незнакомку в алом платье. Её партнёром был принц из волшебной сказки. Но отражения лучшие в мире лжецы.
-Выше нос, улыбайся,- шепнул он мне одними губами. – Ну, же, - в простых словах графа было столько угрозы и столько намёков на предстоящую боль, если я не исполню его приказа, что мне стало жутко.
Я вздохнула и для всех вокруг притворилась счастливой. Я улыбалась и кокетливо хлопала ресницами, ловила каждое его слово. Но, как же это было сложно. Как невыносимо. Как болезненно и при этом страшно.
Первый танец был наш. Танец графа и его избранницы открывал начало бала.
Во втором танце к нам присоединилось большинство гостей, среди которых партнёрами светских, зрелых красавиц были оживлённые фигуры стражников. Теперь я и в окнах видела движущихся во дворе стражников, также стоящих на балконах и на зубчатых башнях. Сейчас многие из них были здесь.
Их губы были бескровны. В глазах без зрачков точно искрил бенгальский огонь. Они были ещё страшнее, чем в замке мистрис. В их взглядах и массивных телах буквально жила тёмная сила ночной зимы с её промерзшими полями и лютыми морозами.
Я ощутила, как пересохли от страха губы, и чуть не сбилась с ритма, когда один из стражников встретился со мной взглядом. В его глазах было предвкушение. Он точно лютый зверь смотрел на меня в любой момент готовый по приказу графа разорвать моё тело на части.
О, этот взгляд, эта холодная беззвёздная тьма, предвкушающая и грезящая о тёплой крови и теле, трепещущем в мучительной агонии. Я вздрогнула, вспомнив, что несколько раз видела и у графа во время занятий подобный взгляд.
Вальс продолжался и продолжался. Мои ноги гудели, улыбка оставалась на губах точно приклеенная.
Граф всё говорил со мною и его голос был ласковый, как у змия из райских кущей.
«О, я всё знаю моя Эмбер о твоих шалостях. Знаю все твои секреты».
Я вздохнула. Он ухмыльнулся. В зеркалах я увидела, как моё лицо бледнеет.
«Неужели ты думала Эмбер, что если меня нет в замке, то за тобой никто не присматривает? Глупышка. Мышка».
Его голубые глаза метали молнии. Губы были поджаты. Во время паузы он наклонился близко-близко, и я слышала запах мяты из его дыхания.
-Малышка Эмбер,- сказал он и почти поцеловал меня, я от страха зажмурила глаза и тщетно пыталась отвернуться. В последний момент он передумал, и мы продолжили танец.
Его взгляд сказал мне, что он просто со мной играет.
Наверное, шёл уже энный по счёту танец. Я давно перестала считать. Мои ноги гудели. Граф напротив не выглядел усталым. Как ему это удаётся? Чудовище оно и есть чудовище, решила я. Наконец, он отпустил меня и вступил в дискуссию с фигуристой дамой и её плотным спутником, разряженным как павлин.
-Отведите её в мою спальню,- приказал он появившимся из толпы, как будто читающим мысли вездесущим служанкам.
-Сегодня ты станешь моей Эмбер, - граф, как ни в чём не бывало, прошептал мне на ушко. - Хочешь ли ты того или нет, но лучше бы тебе это сделать добровольно!- добавил он, и в тоне возникла нотка угрозы.
Я опешила. Никогда не думала, что интересую его в этом плане. Как женщина. Кровь прилила к щекам. Ужас сковал меня по рукам и ногам. Служанки тут же схватили меня под ручки бульдожьей хваткой и потащили сквозь веселящуюся хохочущую толпу к выходу.
Спальня графа была огромной, а кровать, застеленная белоснежным спадающим до пола покрывалом просто неприличной по своим размерам.
В его комнате не было ни камина, ни библиотеки. В стену пряталась гардеробная, упирающаяся до потолка. За распахнутой дверью висели ряды костюмов всевозможных цветов и расцветок. Там были отделения для белья и перчаток, на полках стояло множество пар сапог и туфель.
Витражные стекла, покрытые инеем, вели на балкончик, но дверь туда была заперта и как я не пыталась, не смогла туда попасть. Стекло мне тоже не удалось разбить.
Как же я вернусь к себе в комнату и встречусь в полночь с Тильдой?
Тяжелая дверь в его покоях тоже была заперта. Кто бы сомневался, что служанки в чём-либо оплошаются.
Со стен на меня смотрели бесчисленные портреты графа и искусно расшитые гобелены. Его возраст везде был неизменен. На то, чтобы вышить крупный гобелен требовался год. Так сколько же ему лет? Казалось, граф застыл в промежутке от тридцати до сорока лет, как заколдованный.
Рассмотрев его лицо и оценив качество всех гобеленов, я снова прониклась мыслью, что он вообще не человек.
За гардеробной была ещё одна дверь, там, в комнате без окон стоял шкаф и тусклый свет кристалла, который загорелся, едва я зашла внутрь, осветил полки, заставленные склянками, бутылочками и запечатанными кувшинами.
Во всех бутылочках с прозрачным стеклом, что мне удалось рассмотреть, внутри было налито что-то вязкое красное и подозрительно напоминающее кровь.
Возможно, так оно и было.
С каждой находкой, с каждой томительной минутой взаперти, мне становилось всё страшней находиться в покоях графа. Безысходность душила. Я не могла выбраться. У меня не было оружия. Я не хотела, чтобы он прикасался ко мне. Я боялась его. Ненавидела, презирала и всё-таки больше боялась. Как же мне справиться с ним?
Я мерила комнату шагами. Всё прикидывала в голове различные варианты, и не видела среди них подходящего для себя. Похоже, что выхода не было.
Я отчаялась и села на краешек кровати. Ведь больше не куда было садиться. По-видимому, табуретками стульями и креслами граф не пользовался. Это отчего-то показалось забавным.
Я всхлипнула, рассматривая лежащую на кровати ночную рубашку. Почти прозрачную, очень короткую и с кружевным лифом. Я ни за что не надену её.
Стук шагов за дверью заставил меня приготовиться. Я сбегу любой ценой, решила я.
И всё-таки.
Дверь открылась, вошёл граф, я кошкой метнулась к нему и бросилась к открытой двери и была перехвачена им на лету, переброшена через плечо. Дверь захлопнулась, но не закрылась на засов.
Он кинул меня на кровать. Зашипел что-то непонятное и злобное точно змея. Его глаза блеснули красным, как угольки.
-Не хочешь по-хорошему. Так будет по-плохому. Раздевайся милая, я хочу видеть то, что скрывается под платьем - приказывал он и стал расстегивать пуговицы своего камзола.
- Ни за что!- крикнула я и быстро перебралась на другую сторону кровати. Подальше от него, выгадывая время, бросая отчаянные взгляды по стенам, полу, в поисках хоть чего-то полезного.
- А ты та ещё штучка. Но ничего, моя красавица, я быстро собью с тебя спесь!- Он снял камзол и закатал рукава рубашки. Быстрым шагом, направляясь ко мне.
Мне некуда было отступать. Я прижалась к стене, рукой зацепилась за гобелен и со всей силы стянула его вниз. Ткань треснула. Граф оказался рядом. Его ноздри хищно раздувались как у обозлённой гончей.
Лишь колоссальным везеньем я бросила гобелен прямо ему прямо в лицо, накрыв ему голову - и снова ринулась к всё ещё открытой двери.
Он издал пронзительный звук, похожий на свист воздуха, когда топор с силой вонзается в лёд. Взмахнул рукой, избавляясь от гобелена. Я почти достигла выхода, не оборачиваясь, свобода была так близко.
Шурх. Мои ноги запутались в подоле проклятого макового платья. Я упала, проехавшись по полу, голова замерла в миллиметре от порога. Ещё чуть-чуть и я бы въехала в порог лбом.
Не успев перевести дыхание, я была схвачена им за шкирку, точно непослушный котёнок и кулем спроважена на кровать. В его руках появился скипетр. Снежинка с острыми гранями испускала сияние, таким же голубым огнём светились его глаза.
Лицо графа напряглось. Он явно хотел ударить меня и с трудом сдерживался. Но мужчина всего лишь направил скипетр в мою сторону, что-то прошептал.
Тотчас незримая сила распластало моё тело по кровати, развела руки и ноги в сторону, и связала их тонкими, но прочными нитями при малейшем движении обжигающими мою кожу холодом.
-Теперь ты не будешь брыкаться девочка,- сказал граф и гаденько улыбнулся, одним изящным жестом снимая рубашку. Его грудь была тощей и белой как снег, под ней едва виднелись редкая синева жилок и вен. Верхняя половина тела графа имела лёгкий мускулистый рельеф.
Оказалось, что он был неплохо сложён. Весь такой жилистый и крепкий, хотя и узкий в кости. Граф улыбнулся и с новым чувством посмотрел на меня. Затем взобрался на кровать и пополз по гладкому покрывалу ко мне. Покрывало скрипнуло, от соприкосновения внезапно появившихся на его пальцах острых когтей.
Я пыталась сопротивляться и не давала ему себя поцеловать, уворачивалась как могла. За что получила несколько болезненных щипков и лёгких оплеух.
-Смотри мне в глаза,- приказывал он, разрезая лиф моего платья, обнажая моё тело. Мне было стыдно. Я ненавидела его.
-Ты чудовище,- плюнула ему в лицо, когда он оставил меня в одном нижнем белье и трогал своими холодными руками мои груди, гладил живот. Он стёр плевок и захватив руками мою голову, почти коснулся своими губами моих губ. Я ощутила холод идущий от его рта.
Я боялась его поцелуя больше чем чего-либо. Больше чем насильственной близости, потому что нутром чувствовала: стоит ему поцеловать меня, и я потеряю себя.
Мощный удар выбил дверь с петель. Знакомый уверенный голос сказал:
-Руки прочь от беспомощной девушки, гнусное порождение тьмы. Я вызываю тебя,- провозгласил пришедший. Граф слез с кровати так быстро, как если бы его тело было бескостным.
-Глупец. Ты осмелился ворваться сюда и оскорбить меня, за это ты поплатишься сполна!
Граф встал во весь рост, крепко сжал свой скипетр, который на глазах трансформировался в прозрачный клинок.
Наконец я рассмотрела пришедшего. Это был тот самый широкоплечий парень, имени которого я не знала. Ох, я так рада была его видеть, что сердце моё затрепетало.
В его руках был арбалет. Парнишка выпустил заряд болтов в графа, которые тот с ловкостью отбил своим мечом. Паренёк отложил арбалет в сторону и стремительно достал из ножен клинок, одним движением рассёк путы на моих ногах. Граф взревел и, замахнувшись клинком, ринулся в бой.
Клинок моего защитника высекал искры из прозрачного меча Графа. Они сцеплялись и расцеплялись. То и дело наносили и парировали удары друг-друга. Шаг, дугой, оточенное движение тел и вновь звенела песня клинков.
-Тебе не победить меня, мальчишка!- взревел граф и нанёс мощный удар. Хрясь - и клинок парнишки сломался. Я обомлела. Граф оскалился и занёс удар мечом.
За дверью я слышала топот ног и возню. Детский голос звал маму. Томас? Граф торжествующе посмотрел на меня. Этой секунд хватило парнишке, чтобы ударить его ногой в колено. Граф потерял равновесие.
Парнишка вытащил из небольшого мешочка за спиной, какую то склянку и кинул в сторону графа. С брызгами разлетающихся во все стороны стеклянных осколков склянка разбилась, и вокруг графа вспыхнуло пламя.
Я мило улыбнулась всем им и потупила глазки, точно снова, стала как прежде, кроткая и послушная. Кажется, сработало! Они поднесли мне креманку с мороженым.
Я съела пару ложечек. Налили чай, который я пить не стала, просто сделала вид, что касаюсь губами чашки.
Вместе служанки раскрыли чехол и развернули платье. Оно было алым, как рдеющие цветы мака. Я вздрогнула, вспомнив, что граф обещал нарядить меня в красные цвета.
Служанки помогли мне переодеться, заплели и уложили мои волосы, нарумянили меня и накрасили губы. Надели красивое нижнее бельё. Тонкое и кружевное. Даже чулки были ажурные точно паутинка. Туфельки на каблучке были мне как раз по ноге.
А когда мне туго зашнуровали корсет, то подвели меня к зеркалу. Я выдохнула, не узнавая в этой точёной красавице из зеркального отражения - себя.
-Граф будет доволен,- сказала третья служанка, внезапно появившаяся из-за моей спины. Как она вошла я не слышала.
Я потупила взгляд, не хотела, чтобы она что-то заподозрила. Из всей этой однотипной бледной троицы, она казалась мне самой внимательной. Служанка открыла принесённую с собой шкатулку и застегнула мне на шее колье, прозрачные камушки которого складывались в диковинный узор из цветов и листьев. Колье было тяжёлым, холодным и роскошным. В свете свечей и кристаллов прозрачные камни переливались и искрились точно маленькие радуги.
-Не подведи сегодня графа милая,- прошептала она мне над ухом, заставив моё сердце учащённо забиться.
– Исполняй все его желания и тогда сможешь стать его избранницей. Он ведь уже давно положил на тебя глаз.
Сказав всё это, она отошла в сторону, словно действительно любуясь мной в этом платье, как своим личным творением. Незнакомая служанка вынесла из комнаты зеркало.
Затем, две другие служанки подхватили меня под ручки и точно эскорт, и повели к двери.
Мои туфли цокали каблуками по каменному полу. Коридор освещали ледяные кристаллы. Все оконные стёкла по пути украшал морозный узор. Багрянец садящегося солнца окрашивал стекла в арке в тона моего алого платья.
Вскоре мы вышли на главную лестницу и свернули в коридор, куда не было доступа рядовым слугам. Я слышала оживлённый смех, шум голосов.
Кристаллы в специальных нишах в стене освещали все тёмные углы. Я видела леди в пышных платьях обвешанных драгоценностями с ног до головы. Леди с непристойными вырезами, обнажающими их прелести.
Вышколенные лакеи в чёрных фраках разносили блюда и трехступенчатые подносы с бокалами с искрящимся шампанским с миллионами лопающихся пузырьков. На отдельных столиках стояли высокие графины с той самой красной жидкостью, как и на балу Мистрис. К этим графинам пока что никто из гостей не подходил.
Мужчин было очень мало, как и в прошлый раз на балу у мистрис, только здесь все мужчины были точно белоснежные статуи, бледные и тонкие, чем-то напоминающие графа, но внешне не настолько красивые как он. Из-за сходства они казалась его дальними родственниками, собранными здесь на торжество.
Бальная зала была полной и в толпе напудренных и вызывающе ярко накрашенных женских лиц как я ни вглядывалась, но всё равно не видела среди них Милдред.
Лакеи всё так же учтиво подносили гостям подносы с напитками. Играла тихая музыка. Но никто ещё не танцевал. Все болтали, смеялись и обсуждали последние новости в графстве.
Пол в бальном зале состоял из разноцветных квадратов сияющих от чистоты и воскового покрытия, а зеркала на огромной стене отражали свет свечей и кристаллов. В воздухе пахло морозной свежестью мятой и лавандой.
Граф восседал на массивном каменном троне, который словно подчёркивал его благородный статус. Мужчина был в белом и сегодня впервые его голову украшал тонкий обруч, а в руках граф держал прозрачный скипетр, оканчивающийся снежинкой с острыми краями.
Меня подвели к графу - и под его пристальным взглядом я ощутила себя ягнёнком на закланье. Я сделала реверанс, как подсказали служанки, и они сразу же отошли в сторону. Граф встал со своего трона, и музыканты заиграли приветственные фанфары.
Он протянул мне руку в тонких перчатках, и я вложила свою ладонь в его пальцы. И даже через ткань перчаток я ощущала холод его кожи.
Граф закружил меня в вальсе - и в зеркалах на стене я видела красивую незнакомку в алом платье. Её партнёром был принц из волшебной сказки. Но отражения лучшие в мире лжецы.
-Выше нос, улыбайся,- шепнул он мне одними губами. – Ну, же, - в простых словах графа было столько угрозы и столько намёков на предстоящую боль, если я не исполню его приказа, что мне стало жутко.
Я вздохнула и для всех вокруг притворилась счастливой. Я улыбалась и кокетливо хлопала ресницами, ловила каждое его слово. Но, как же это было сложно. Как невыносимо. Как болезненно и при этом страшно.
Первый танец был наш. Танец графа и его избранницы открывал начало бала.
Во втором танце к нам присоединилось большинство гостей, среди которых партнёрами светских, зрелых красавиц были оживлённые фигуры стражников. Теперь я и в окнах видела движущихся во дворе стражников, также стоящих на балконах и на зубчатых башнях. Сейчас многие из них были здесь.
Их губы были бескровны. В глазах без зрачков точно искрил бенгальский огонь. Они были ещё страшнее, чем в замке мистрис. В их взглядах и массивных телах буквально жила тёмная сила ночной зимы с её промерзшими полями и лютыми морозами.
Я ощутила, как пересохли от страха губы, и чуть не сбилась с ритма, когда один из стражников встретился со мной взглядом. В его глазах было предвкушение. Он точно лютый зверь смотрел на меня в любой момент готовый по приказу графа разорвать моё тело на части.
О, этот взгляд, эта холодная беззвёздная тьма, предвкушающая и грезящая о тёплой крови и теле, трепещущем в мучительной агонии. Я вздрогнула, вспомнив, что несколько раз видела и у графа во время занятий подобный взгляд.
Вальс продолжался и продолжался. Мои ноги гудели, улыбка оставалась на губах точно приклеенная.
Граф всё говорил со мною и его голос был ласковый, как у змия из райских кущей.
«О, я всё знаю моя Эмбер о твоих шалостях. Знаю все твои секреты».
Я вздохнула. Он ухмыльнулся. В зеркалах я увидела, как моё лицо бледнеет.
«Неужели ты думала Эмбер, что если меня нет в замке, то за тобой никто не присматривает? Глупышка. Мышка».
Его голубые глаза метали молнии. Губы были поджаты. Во время паузы он наклонился близко-близко, и я слышала запах мяты из его дыхания.
-Малышка Эмбер,- сказал он и почти поцеловал меня, я от страха зажмурила глаза и тщетно пыталась отвернуться. В последний момент он передумал, и мы продолжили танец.
Его взгляд сказал мне, что он просто со мной играет.
Наверное, шёл уже энный по счёту танец. Я давно перестала считать. Мои ноги гудели. Граф напротив не выглядел усталым. Как ему это удаётся? Чудовище оно и есть чудовище, решила я. Наконец, он отпустил меня и вступил в дискуссию с фигуристой дамой и её плотным спутником, разряженным как павлин.
-Отведите её в мою спальню,- приказал он появившимся из толпы, как будто читающим мысли вездесущим служанкам.
-Сегодня ты станешь моей Эмбер, - граф, как ни в чём не бывало, прошептал мне на ушко. - Хочешь ли ты того или нет, но лучше бы тебе это сделать добровольно!- добавил он, и в тоне возникла нотка угрозы.
Я опешила. Никогда не думала, что интересую его в этом плане. Как женщина. Кровь прилила к щекам. Ужас сковал меня по рукам и ногам. Служанки тут же схватили меня под ручки бульдожьей хваткой и потащили сквозь веселящуюся хохочущую толпу к выходу.
Спальня графа была огромной, а кровать, застеленная белоснежным спадающим до пола покрывалом просто неприличной по своим размерам.
В его комнате не было ни камина, ни библиотеки. В стену пряталась гардеробная, упирающаяся до потолка. За распахнутой дверью висели ряды костюмов всевозможных цветов и расцветок. Там были отделения для белья и перчаток, на полках стояло множество пар сапог и туфель.
Витражные стекла, покрытые инеем, вели на балкончик, но дверь туда была заперта и как я не пыталась, не смогла туда попасть. Стекло мне тоже не удалось разбить.
Как же я вернусь к себе в комнату и встречусь в полночь с Тильдой?
Тяжелая дверь в его покоях тоже была заперта. Кто бы сомневался, что служанки в чём-либо оплошаются.
Со стен на меня смотрели бесчисленные портреты графа и искусно расшитые гобелены. Его возраст везде был неизменен. На то, чтобы вышить крупный гобелен требовался год. Так сколько же ему лет? Казалось, граф застыл в промежутке от тридцати до сорока лет, как заколдованный.
Рассмотрев его лицо и оценив качество всех гобеленов, я снова прониклась мыслью, что он вообще не человек.
За гардеробной была ещё одна дверь, там, в комнате без окон стоял шкаф и тусклый свет кристалла, который загорелся, едва я зашла внутрь, осветил полки, заставленные склянками, бутылочками и запечатанными кувшинами.
Во всех бутылочках с прозрачным стеклом, что мне удалось рассмотреть, внутри было налито что-то вязкое красное и подозрительно напоминающее кровь.
Возможно, так оно и было.
С каждой находкой, с каждой томительной минутой взаперти, мне становилось всё страшней находиться в покоях графа. Безысходность душила. Я не могла выбраться. У меня не было оружия. Я не хотела, чтобы он прикасался ко мне. Я боялась его. Ненавидела, презирала и всё-таки больше боялась. Как же мне справиться с ним?
Я мерила комнату шагами. Всё прикидывала в голове различные варианты, и не видела среди них подходящего для себя. Похоже, что выхода не было.
Я отчаялась и села на краешек кровати. Ведь больше не куда было садиться. По-видимому, табуретками стульями и креслами граф не пользовался. Это отчего-то показалось забавным.
Я всхлипнула, рассматривая лежащую на кровати ночную рубашку. Почти прозрачную, очень короткую и с кружевным лифом. Я ни за что не надену её.
Стук шагов за дверью заставил меня приготовиться. Я сбегу любой ценой, решила я.
И всё-таки.
Дверь открылась, вошёл граф, я кошкой метнулась к нему и бросилась к открытой двери и была перехвачена им на лету, переброшена через плечо. Дверь захлопнулась, но не закрылась на засов.
Он кинул меня на кровать. Зашипел что-то непонятное и злобное точно змея. Его глаза блеснули красным, как угольки.
-Не хочешь по-хорошему. Так будет по-плохому. Раздевайся милая, я хочу видеть то, что скрывается под платьем - приказывал он и стал расстегивать пуговицы своего камзола.
- Ни за что!- крикнула я и быстро перебралась на другую сторону кровати. Подальше от него, выгадывая время, бросая отчаянные взгляды по стенам, полу, в поисках хоть чего-то полезного.
- А ты та ещё штучка. Но ничего, моя красавица, я быстро собью с тебя спесь!- Он снял камзол и закатал рукава рубашки. Быстрым шагом, направляясь ко мне.
Мне некуда было отступать. Я прижалась к стене, рукой зацепилась за гобелен и со всей силы стянула его вниз. Ткань треснула. Граф оказался рядом. Его ноздри хищно раздувались как у обозлённой гончей.
Лишь колоссальным везеньем я бросила гобелен прямо ему прямо в лицо, накрыв ему голову - и снова ринулась к всё ещё открытой двери.
Он издал пронзительный звук, похожий на свист воздуха, когда топор с силой вонзается в лёд. Взмахнул рукой, избавляясь от гобелена. Я почти достигла выхода, не оборачиваясь, свобода была так близко.
Шурх. Мои ноги запутались в подоле проклятого макового платья. Я упала, проехавшись по полу, голова замерла в миллиметре от порога. Ещё чуть-чуть и я бы въехала в порог лбом.
Не успев перевести дыхание, я была схвачена им за шкирку, точно непослушный котёнок и кулем спроважена на кровать. В его руках появился скипетр. Снежинка с острыми гранями испускала сияние, таким же голубым огнём светились его глаза.
Лицо графа напряглось. Он явно хотел ударить меня и с трудом сдерживался. Но мужчина всего лишь направил скипетр в мою сторону, что-то прошептал.
Тотчас незримая сила распластало моё тело по кровати, развела руки и ноги в сторону, и связала их тонкими, но прочными нитями при малейшем движении обжигающими мою кожу холодом.
-Теперь ты не будешь брыкаться девочка,- сказал граф и гаденько улыбнулся, одним изящным жестом снимая рубашку. Его грудь была тощей и белой как снег, под ней едва виднелись редкая синева жилок и вен. Верхняя половина тела графа имела лёгкий мускулистый рельеф.
Оказалось, что он был неплохо сложён. Весь такой жилистый и крепкий, хотя и узкий в кости. Граф улыбнулся и с новым чувством посмотрел на меня. Затем взобрался на кровать и пополз по гладкому покрывалу ко мне. Покрывало скрипнуло, от соприкосновения внезапно появившихся на его пальцах острых когтей.
Я пыталась сопротивляться и не давала ему себя поцеловать, уворачивалась как могла. За что получила несколько болезненных щипков и лёгких оплеух.
-Смотри мне в глаза,- приказывал он, разрезая лиф моего платья, обнажая моё тело. Мне было стыдно. Я ненавидела его.
-Ты чудовище,- плюнула ему в лицо, когда он оставил меня в одном нижнем белье и трогал своими холодными руками мои груди, гладил живот. Он стёр плевок и захватив руками мою голову, почти коснулся своими губами моих губ. Я ощутила холод идущий от его рта.
Я боялась его поцелуя больше чем чего-либо. Больше чем насильственной близости, потому что нутром чувствовала: стоит ему поцеловать меня, и я потеряю себя.
Мощный удар выбил дверь с петель. Знакомый уверенный голос сказал:
-Руки прочь от беспомощной девушки, гнусное порождение тьмы. Я вызываю тебя,- провозгласил пришедший. Граф слез с кровати так быстро, как если бы его тело было бескостным.
-Глупец. Ты осмелился ворваться сюда и оскорбить меня, за это ты поплатишься сполна!
Граф встал во весь рост, крепко сжал свой скипетр, который на глазах трансформировался в прозрачный клинок.
Наконец я рассмотрела пришедшего. Это был тот самый широкоплечий парень, имени которого я не знала. Ох, я так рада была его видеть, что сердце моё затрепетало.
В его руках был арбалет. Парнишка выпустил заряд болтов в графа, которые тот с ловкостью отбил своим мечом. Паренёк отложил арбалет в сторону и стремительно достал из ножен клинок, одним движением рассёк путы на моих ногах. Граф взревел и, замахнувшись клинком, ринулся в бой.
Клинок моего защитника высекал искры из прозрачного меча Графа. Они сцеплялись и расцеплялись. То и дело наносили и парировали удары друг-друга. Шаг, дугой, оточенное движение тел и вновь звенела песня клинков.
-Тебе не победить меня, мальчишка!- взревел граф и нанёс мощный удар. Хрясь - и клинок парнишки сломался. Я обомлела. Граф оскалился и занёс удар мечом.
За дверью я слышала топот ног и возню. Детский голос звал маму. Томас? Граф торжествующе посмотрел на меня. Этой секунд хватило парнишке, чтобы ударить его ногой в колено. Граф потерял равновесие.
Парнишка вытащил из небольшого мешочка за спиной, какую то склянку и кинул в сторону графа. С брызгами разлетающихся во все стороны стеклянных осколков склянка разбилась, и вокруг графа вспыхнуло пламя.
